ял ее сзади за плечи и прижал к себе. Она  крепко  ухватилась  за
его руку. Он держал ее так почти час, пока она не перестала дрожать, потом
шепнул:
   - Ну как? Тебе лучше?
   - Все хорошо, - твердо сказала она. - Я только хочу, чтобы все поскорее
кончилось. Была минута страха, и она прошла.
   - Ты моя храбрая девочка. - Вериасс все лежал,  защищая  Эверинн  своим
телом и вдыхая аромат ее волос. Вскоре ее дыхание стало ровным, словно она
засыпала, и Вериасс подумал, куда подевались Мэгги и Галлен. Они уже долго
бродили по мертвому улью -  но  Вериасс  напомнил  себе,  что  этот  город
огромен. Его не обойдешь и  за  несколько  часов.  Вериасс  позволил  себе
уснуть и вскоре погрузился в беспокойное забытье.


   Мэгги бежала по мертвому городу дрононов, чувствуя  себя  вольной,  как
птица. Нервы ее пели в ожидании будущего, и Галлен  бежал  следом.  Вскоре
они встретятся с  дрононами,  и  Мэгги  была  уверена,  что  это  кончится
смертью, но пока что манта требовала показать ей улей. Она гнала  Мэгги  в
чудовищные недра машинного  отделения,  где  некогда  устрашающе  огромные
гидравлические машины приводили в  движение  массивные  ноги  улья.  Мэгги
изучала энергетическую систему и камеры отсоса.
   Хотя город был покинут и почти всю  технику  дрононы  унесли  с  собой,
видно было, как они заботятся о своих машинах: даже то, что осталось,  они
тщательно смазали.
   Повсюду стоял тяжелый запах ржавчины и пыли. В  переходах  было  темно.
Ветер свистел в верхних коридорах.
   Около часа Мэгги с Галленом  провели  в  машинном  отделении,  а  потом
набрели на то, что могло быть  только  инкубатором.  Но  любопытная  манта
гнала Мэгги все дальше. Свои открытия манта бурным потоком посылала  Мэгги
в мозг, и та чувствовала, что у нее сейчас  лопнет  голова  от  всех  этих
чудес.
   Смеясь, она бежала по недрам улья, а  Галлен  с  факелом  бежал  рядом,
порой робко дотрагиваясь до нее.
   Наконец они добрались до склада и пошли по длинному проходу. Вдоль стен
громоздились предметы  неизвестного  назначения,  техника  ушедших  веков.
Конденсаторы десятиметровой высоты торчали, как  гигантские  наперстки.  С
потолка свисали запасные ноги. Старинные почтовые капсулы лежали  навалом,
и манта велела Мэгги набить  ими  карманы,  чтобы  потом  разобрать  их  и
посмотреть, как они устроены. Была еще куча стеклянных запчастей,  похожих
на головы дрононов - с тремя парами глаз, - как будто  в  далеком  прошлом
дрононы пробовали создавать собственное кибернетическое подобие.  А  может
быть, подумала Мэгги, в ульях и сейчас работают дрононоподобные  автоматы.
Но манта сказала ей, что, если такие и существуют, ни в одном мире их  еще
не видели.
   Почти все, что встречалось Мэгги, манта могла объяснить - вот проводка,
вот  сервомоторы,  вот  полка  с  механическими  элементами   мозга,   вот
устаревшие инкубаторы. Мэгги, в свою очередь, давала  объяснения  Галлену.
Но многое оставалось для нее загадкой. Почти  вся  техника  дрононов  была
громоздкой, раз в  пять  тяжелее  человеческой.  Похоже,  дрононы  ставили
долговечность впереди легкости или удобства.
   В одном огромном зале Мэгги с Галленом обнаружили то,  что  могло  быть
только космическим кораблем. Он был невелик - восемьдесят футов  в  длину,
сорок в ширину - и имел заостренную форму. Мэгги не знала, смогла  бы  она
управлять им или нет.
   Она  открыла  люк,  пролезла  внутрь  и  вместе  с  мантой  обследовала
двигатели.
   - Гравиволновые, - сказала она Галлену. -  Корабль  способен  двигаться
только в пределах солнечной системы. Но ручаюсь  за  его  быстрый  ход.  -
Мэгги подошла к пульту управления. Седловидные кресла предназначались  для
дрононов, и  со  множеством  педалей  внизу  тоже  могло  управиться  лишь
существо, имеющее четыре ноги. Элементы  ручного  управления  отстояли  на
пять футов от сиденья - пилотам требовались длинные  руки.  Мэгги  решила,
что это старинный боевой корабль - его могли вести только воины с длинными
боевыми руками.
   У Мэгги кружилась голова от волнения, и рот то  и  дело  расплывался  в
улыбке. Со смехом она растянулась на одном из кресел.
   Галлен закрепил факел в углублении на контрольной панели  и  недоуменно
посмотрел на Мэгги.
   - Никогда еще не видел тебя в таком состоянии.
   - В каком?
   - В таком экстазе, такой раскованной.
   - Это потому, что раньше я никогда не была счастливой  и  свободной,  -
засмеялась Мэгги и поняла, что сказала сейчас правду, в которой  не  смела
признаться самой себе.
   - Улыбка тебе к лицу, - сказал Галлен. Он оседлал кресло и сел лицом  к
Мэгги, обвив ногами ее ноги. Потом откинулся назад и лег, заложив руки  за
голову. Из его полузакрытых глаз  смотрела  усталость,  и  мигающее  пламя
факела освещало  только  половину  его  лица.  Мэгги,  заряженной  нервным
электричеством, хотелось поцеловать его, заняться с ним любовью, но Галлен
только смотрел на нее, и больше ничего.
   Манта уговаривала Мэгги встать и продолжить обследование склада.  Мэгги
сняла ее - назойливые понукания манты ее отвлекали.
   Галлен сел, нежно погладил Мэгги по щеке и поцеловал. Странный это  был
поцелуй. В нем не чувствовалось желания, однако он  не  походил  и  на  те
виноватые поцелуйчики, которыми Галлен одаривал ее дома. Он был медленным,
как текучий мед, и столь же сладким.
   -  Я  люблю  тебя  такой,  как  ты  есть,  -  сказал  он,  -  и  вполне
довольствуюсь этим.
   Они целовались еще несколько минут,  а  потом  Галлен  снова  откинулся
назад, подложив руки под голову.
   - Черт бы тебя взял, Галлен О'Дэй. Долго же ты раскачивался.
   - Пожалуй, - улыбнулся Галлен, довольный собой. - Когда мы вернемся  на
Тирглас, ты выйдешь за меня замуж?
   Еще бы, подумала она, но сердце у нее сразу упало.
   - Я не собираюсь возвращаться на Тирглас.
   - Не собираешься?
   - А зачем? Чего я там не видела? Ты сам только что сказал, что  никогда
в жизни не видел меня такой счастливой. Галлен, ну как  тебе  объяснить  -
вот сейчас мне хочется разобрать этот город на  части  и  понять,  как  он
устроен. Взять эти дрононские почтовые капсулы.  Каких-нибудь  двести  лет
назад  они  служили  дрононам  единственным  средством  связи.  Радиоволны
дрононы  так  и  не  открыли,  а  переняли  у  нас.  В  капсулах   имеются
антигравитационные микродвигатели, и никому еще, насколько  мне  известно,
не удалось разобраться, как они работают. Галлен, у  меня  полные  карманы
дрононской аппаратуры, и я чувствую себя такой богатой, что дальше некуда.
Я и познаю, и развлекаюсь. Здесь я вольна учиться  и  расти.  На  Тиргласе
этого нет. Выбирай любой другой мир из  тех,  где  мы  побывали.  Мне  все
равно. Я могу быть счастливой в любом, но на Тиргласе ты больше никогда не
увидишь, как я улыбаюсь.
   - Мэгги, здесь нам все чуждо, - запинаясь, выговорил  Галлен.  -  Я  не
смогу защитить тебя здесь.
   - Да не нужна мне твоя защита. Ты ведь ко мне в мужья просишься,  не  в
телохранители.
   Однако  Мэгги  знала,  что  этой  шуточкой  Галлена  не  проймешь.   Он
телохранитель по природе. Что-то в  нем  стремится  любой  ценой  защитить
своих близких, навести хоть видимость порядка. Но  за  последние  дни  они
побывали в стольких мирах, что Галлена охватило смятение. Он не разобрался
в порядках этих миров, потому что все эти человеческие общества  растут  и
экспериментируют, не подчиняясь привычным образцам.
   - Но у тебя есть манта, - сказала Мэгги. - Она тебя  чему-то  учит.  Со
временем ты станешь лордом-протектором,  как  Вериасс.  -  А  может  быть,
неудачливым фанатиком вроде Первичного Джаггета, подумалось ей. Когда  мир
Джаггета стал иным, тот не  сумел  приспособиться.  И  продолжал  называть
Вехаус "мой мир", хотя на планете уже несколько  тысячелетий  жили  чуждые
ему люди.
   И вдруг Мэгги поняла, что Галлен и есть лорд-протектор - на  свой  лад.
На Тиргласе он собирался предложить себя в шерифы графства Морган, а через
несколько лет он стал бы лордом-шерифом всех графств.  Он  и  родился  для
того, чтобы стать лордом-протектором Тиргласа.
   Глаза Галлена заволоклись дымкой, и он тихо сказал:
   - Что ж, может быть, мне удастся найти мир, где мы оба сможем жить.
   Мэгги взяла его руку в свои:
   - Мы вместе поищем этот мир.


   Вериассу снилось, что он едет на своем аэровеле над  унылыми  равнинами
Дронона, а рядом едет Эверинн. Впереди встают  тучи,  серые,  как  графит.
Слышится отдаленный раскат грома. Они  летят  вперед,  в  сторону  солнца,
прямо на гряду туч, и проходят под ногой дрононского города-улья.  Дневной
свет меркнет, и Вериасс уже не надеется добраться до горизонта.
   Солнце заходит за далекие холмы, и Вериасса охватывает горе.  Но  вдруг
белое солнце снова вспыхивает на  горизонте,  словно  повернув  вспять,  и
освещает голую землю, наполняя Вериасса надеждой.
   Сон был так реален, что Вериасс заворочался,  услышал  вдали  раскат  и
убедился, что на горизонте в самом деле гремит гром. Вериасс хотел  уснуть
опять, но тут Галлен закричал:
   - Сюда! Сюда!
   Эверинн пошевелилась, освобождаясь из объятий Вериасса.
   Он сел. Галлен палил в  воздух  из  огнемета.  Белый  химический  огонь
пронесся по небу ослепительной вспышкой и ушел в  землю.  Галлен  и  Мэгги
вылезли наружу из улья и стояли на орудийном лафете"  крича  и  размахивая
руками. Вериасс взглянул на горизонт. Там  вдали,  в  темноте,  ползла  по
равнине  какая-то  темная  масса,  похожая  на   гигантскую   перину.   Ее
присутствие замечалось лишь по огням на боевых  постах,  горящим  в  ночи,
точно огромные красные глаза.
   Земля тряслась и стонала. Во сне Вериасс  слышал  не  гром,  а  скрежет
дрононского города-улья, ползущего по изрытой земле.
   Галлен гикнул, выстрелил опять и закричал на своем тиргласском наречии:
   - Эй вы, ублюдки, шевелитесь! Тащите свою задницу сюда! Нам надоело  за
вами гоняться!
   Дрононский город сменил курс и  направился  к  ним,  вращая  башнями  в
поисках неприятеля. Сердце Вериасса забилось, и  дыхание  пресеклось.  Вот
они и встретили врага.



        19

   Вериасс не  верил  своему  счастью.  Из  всех  вариантов,  которые  ему
представлялись, самым идеальным, пожалуй, был этот  -  увидеть  дрононский
город издали и в ночное время. Вериасс начал доставать из  котомки  разные
свои принадлежности. Понадобились годы, чтобы приобрести некоторые из них.
Он прикрепил к своей манте транслятор, снабженный микрофоном, усилителем и
маленьким слуховым  устройством,  вставляющимся  в  ухо.  Теперь  то,  что
Вериасс будет вполголоса говорить по-английски, прибор переведет  дрононам
в громком командном тоне, а щелчки дрононов, в свою очередь, переведет  на
английский.
   Вериасс закрепил наушник и включил транслятор - Эверинн проделала то же
самое со своим прибором.
   Еще Вериасс надел защитные очки, чтобы уберечь глаза от  кислоты,  если
дронон в него плюнет.
   По дрононскому закону участникам ритуального боя не  позволялось  иметь
при себе никакого оружия, но ради  самозащиты  Вериасс  захватил  с  собой
маленький голопроектор. Поставив аппарат перед  Эверинн,  Вериасс  включил
его, и в воздухе над ней вспыхнуло  изображение  Золотой  Королевы,  матки
улья с огромным раздутым чревом. Аккуратно  сложив  маленькие  бесполезные
крылышки за спиной, она стояла в царственной позе, воздев палицы  передних
рук, словно для боя, и вскинув голову  -  так,  чтобы  верхняя  пара  глаз
видела, что делается сзади, а две другие  могли  обозревать  горизонт  под
углом   сто   двадцать   градусов.   Длинные    усы    под    выступающими
челюстями-мандибулами  извивались  в  воздухе,  словно  королева  пыталась
поймать ускользающий от нее запах.
   Улей на горизонте присел,  потом  снова  вскочил  на  ноги  и  рванулся
вперед, словно матка, волокущая за собой яичник.  Земля  стонала  под  его
тяжестью, сзади тянулся шлейф пыли и горячих  выхлопов.  Из  амбразур  над
передовыми башнями лился свет.
   Вериасс взглянул на Эверинн. Она стояла напряженная и  бледная,  сложив
руки. Рядом на всех четырех стоял  Орик,  вздыбив  шерсть  на  загривке  и
обнажив клыки.
   Галлен и Мэгги, крича что-то, спускались по  ступенькам,  встроенным  в
ноги улья. Не прошло и четырех  минут,  как  они  слезли  вниз,  и  Галлен
крикнул:
   - Вериасс, будь осторожен! Из этой  штуковины  валом  валят  дрононские
воины!
   - Я знаю, - спокойно сказал Вериасс. - Они должны  удостовериться,  что
королеве их улья не грозит опасность. Тогда я буду драться с ними за Право
Пути. Если мы выиграем это право, они  проводят  нас  к  Повелителям  Роя,
чтобы я мог сразиться  в  последний  раз.  Могу  лишь  надеяться,  что  их
королева дарует нам позволение биться.
   - А если не дарует? - спросила Мэгги.
   - Тогда нас всех, вероятно, убьют, - невозмутимо  ответил  Вериасс.  Он
оглянулся и при золотом свете голограммы увидел ужас на лице  Мэгги.  -  Я
все время предупреждал вас об этом. Дрононы  -  существа  территориальные.
Если мы проиграем хоть шаг на своем пути, они, по своему закону,  получают
право нас убить. - Дальнейшие слова Вериасс произнес с неохотой, но должен
же он был научить их, как спастись. - Если меня убьют, падайте на  колени,
простерев перед собой руки со скрещенными запястьями и глядя в землю.  Это
у дрононов ритуальная жертвенная Поза. Дронон в таком положении беззащитен
и не видит, кто стоит перед ним. Воины могут пощадить вашу жизнь, если  вы
примете такую позу, нанеся каждому лишь легкий удар своими боевыми руками.
Принимая во внимание нашу тонкую кожу, даже и  таким  ударом  можно  убить
человека. Но это ваш самый верный шанс.
   - А ты уверен, что это сработает? - спросила Мэгги.
   -  Таков  порядок.  А  для  дрононов  порядок  превыше  всего.   Должно
сработать.
   Улей теперь подошел к ним на два  километра,  и  при  свете  его  огней
Вериасс видел блестящие черные панцири бесчисленных воинов, кишащих  перед
ульем, точно тараканы. Они то и дело вставали на задние ноги, щупая воздух
своими усами-сенсорами и всматриваясь в темноту. Помимо рокота и  скрежета
шагающего города, стало слышно, как стучат о панцири конечности и тарахтят
по голосовым перепонкам многочисленные ротовые пальцы. Город и  его  воины
двигались куда быстрее, чем представлялось Вериассу.
   Вериасс достал свой огнемет и дважды выстрелил  в  землю,  чтобы  стало
светлее. Взвились столбы химического огня, и Вериасс сбросил  плащ,  встал
между огненными столбами и поднял руки над головой,  скрестив  запястья  в
знак вызова на поединок. Он был весь в черном - черные  блестящие  сапоги,
простые черные перчатки, черные боевые доспехи. Даже  его  манта  отливала
черным, и Вериасс надеялся,  что  при  таком  свете  достаточно  похож  на
лорда-хранителя и что дрононы сочтут его таковым.
   Улей прошел последние несколько шагов и присел. В высоту он  насчитывал
около двенадцати этажей, а в ширину семьсот метров. Каждая из  восьми  ног
имела по три сустава, и от первого сустава до земли  было  сто  метров.  У
всех орудий стояли воины,  а  вокруг  суетились  мелкие  белые  работницы,
поднося им еду и питье. Вериасс не знал, нужно ли дрононам постоянно  есть
во время боя или они просто выказывают таким образом свою храбрость.
   Темная волна воинов хлынула вперед, остановившись в какой-нибудь  сотне
метров от маленького отряда Вериасса; потом дрононы полезли друг на  друга
и образовали стену,  ощетинившуюся  огнеметами.  Голоса  дрононов  гудели,
точно  заросли  тростника  под  ветром.  Транслятор,  подключенный  к  уху
Вериасса, был так перегружен градом их  насмешек,  что  почти  не  пытался
переводить, и Вериасс проклинал про себя свое  невезение  -  теперь,  если
отдельный дронон обратится к нему, он может и не услышать.
   Вериасс прокричал формулу вызова, молясь в душе о том, чтобы транслятор
передал ее верно.
   - Это земля наша! Вся земля принадлежит  нам!  К  вам  прибыла  Великая
Королева. Преклонитесь перед нею или готовьтесь к бою! - Когда он закончил
свою речь, транслятор громко защелкал.
   Дрононы внезапно умолкли, и один воин, стоявший на  самом  верху  живой
стены, поднялся на  задние  ноги,  скрестил  боевые  руки  над  головой  и
прокричал:
   - Ты нас бесчестишь! Перед нами не настоящая Золотая Королева,  а  лишь
ее изображение! Очень уж  вы  просты,  если  думаете  провести  нас  таким
образом! - В темноте Вериасс не видел, есть ли на голове у  этого  дронона
татуировка  лорда-хранителя,  но  тут  оратор  плюнул,  что  означало  "вы
годитесь только в  пищу";  Вериасс  полагал,  что  такое  оскорбление  мог
позволить себе только лорд-хранитель.
   Пока что все шло не так гладко, как надеялся Вериасс.  Желудок  у  него
болезненно сжался.
   - Эта голограмма служит нам только  знаменем,  -  крикнул  он.  -  Наша
Золотая Королева стоит здесь, позади меня! Она не принадлежит к  дрононам,
но все люди преклоняются перед ней. Она безупречна и достойна обожания.  К
вам прибыла Великая Королева! Склонитесь перед  нею  или  приготовьтесь  к
бою! - Вериасс выбросил руки вперед, приняв боевую стойку,  и  сплюнул  на
землю.
   Дрононы содрогнулись от подобного оскорбления.
   Вериасс оглянулся на Эверинн. Она стояла, сжав кулаки, и в  одной  руке
что-то поблескивало  -  Эверинн  сжимала  в  ней  "террор".  Если  дрононы
бросятся на них, у нее будет лишь доля секунды на то,  чтобы  активировать
бомбу. Возможно, было бы даже лучше, если бы она сделала  это  сейчас  же.
Лорд-хранитель крикнул:
   - Я совершу церемонию осмотра твоей королевы! - Он развернул  крылья  и
слетел со стены, опустившись рядом с Эверинн.  Теперь  Вериасс  видел  его
татуировку -  золотые  зигзаги  молний,  как  бы  бьющие  из  обоих  глаз.
Лорд-хранитель обвел усами голову Эверинн,  скользнул  ими  вдоль  тела  и
задумался. Вериасс  молился  о  том,  чтобы  дронон  не  заставил  Эверинн
раздеться, чтобы поискать на ней изъяны.
   Лорд-хранитель ощупал подол платья, но снимать его не стал. Как  видно,
золотая ткань нравилась ему больше, чем бледная кожа Эверинн.
   - Я не нахожу ее достойной обожания, - прощелкал наконец он.
   -  Она  достойна  его.  Это  Золотая   Королева   человеческого   рода,
совершенная и не имеющая пороков.
   - Она мягкая, как личинка. Она отвратительна и недостойна обожания.
   -  Мы,  люди,  все  мягкие.  И  тоже   находим   вас   отвратительными,
недостойными обожания. Однако почитаем вашу Великую Королеву, несмотря  на
различия между нами. Мы просим вас так же отнестись к нашей. Заверяю тебя,
что среди людей нет никого совершеннее этой Золотой  Королевы,  и  вызываю
тебя на бой за Право Пути.
   Вериасс чувствовал, что,  желая  драться  всего  лишь  за  Право  Пути,
облегчает  решение  своему  противнику.  Если  Вериасс  даже  и   победит,
окончательное   решение   примет   Золотая   Королева   дрононов   и    ее
лорд-хранитель. Вериасс просит немногого.
   - Я отвергаю твое право на вызов, - сказал дронон.  -  Это  не  Золотая
Королева.
   - Отвергая мое право на вызов, ты тем  самым  бесчестишь  твою  Золотую
Королеву. Если  вы  откажетесь  чтить  наших  королев,  все  человечество,
обитающее в разных мирах, откажется признавать власть вашей  королевы.  Ты
развяжешь войну, подобной которой еще не было.
   -  Ты  угрожаешь  нам?  -  Дронон  смотрел  на  Эверинн,  на  "террор",
поблескивающий у нее в руке.
   - Я не хотел бы прибегать к угрозам. Но тебе известно, что мы имеем при
себе. Вы преследовали нас через многие миры. Если вы  не  позволите  людям
сражаться за право наследования, у нас не останется выбора.
   Дронон заколебался.
   - Я говорю правду, - сказал Вериасс.  -  Предлагаю  тебе  сразиться  за
Право Пути.
   Дронон опять изучающе посмотрел на Эверинн и отступил на два шага.
   - Я посоветуюсь со своей королевой. - Он полетел к улью и вошел внутрь.
Пламя, зажженное огнеметом, начинало гаснуть, и в его отблесках  казалось,
что живая стена дрононов колышется и в