Страницы: -
1 -
2 -
3 -
4 -
5 -
6 -
7 -
8 -
9 -
10 -
11 -
12 -
13 -
14 -
15 -
16 -
получить его даром, но не
можешь купить.
- У Сарры нет времени для любви, - пробормотала Зельда. - Ей уже
двадцать семь!
- Это ничего, - успокоительно сказал Мендель. - Что такое пожилой
возраст? Предупреждение. Женщина не отрицает, а мужчина принимает. Мудрец
говорит: „Женщина никогда не стара для любви, мужчина никогда не стар
для брака". Кроме того, чем позже она выйдет замуж, тем меньше у нее
останется времени, чтобы жалеть об этом.
- Продолжай! Сиди и тешься собственными шутками, - сердито сказала
Зельда. - Ты будешь сидеть и балагурить, она будет сидеть и ждать, а чем все
это кончится? Ты растолстеешь, она поседеет, а я, глядя на вас обоих, сойду
с ума.
Сложив руки и глядя ему в лицо, она, наконец, вызывающе спросила, хочет
ли он, чтобы Сарра выходила замуж, или нет?
- И то и другое, - ответил Мендель. Не будучи в состоянии стоять на
ногах, Зельда опустилась в кресло. Мендель продолжал:
- Если она любит, пусть выходит.
- Подумаешь, какой умник, - презрительно сказала Зельда,
подбочениваясь, - она давно уже хочет любить. Но только ей некого.
- Тогда пусть она любит себя самое и не выходит замуж. Лучше совсем не
выходить замуж, чем выйти замуж и не любить.
Зельду душила злоба.
- Она, - твоя дочь, так же как и моя - так? Может быть, ты хочешь
подождать, пока мы не будем похожи на сестер? Лет, ей уже много, а женихов
пока нет ни одного. Ты всегда так любишь говорить о любви, почему же ты не
найдешь ей возлюбленного?
- Их не находят. Они приходят сами.
Зельда опять сложила руки. На этот раз просто потому, что ей нечего
было сказать. Пусть Мендель болтает, сколько ему угодно, но она тоже не
будет молчать.
- А что тебе еще надо? - вдруг спросила она. - Разве он ей не пара?
Подумаешь, - Мендель Маранц, водопроводчик с улицы Питт, пренебрегает
Соломоном Гассенхеймом - банкиром!
- Ты хочешь сказать - банкротом, - поправил ее
Мендель.
- Неправда! - возразила Зельда. - У него просто недостает немного
денег, а нам это только на руку. Если бы у него было много денег, то нам бы
до него никогда не подняться. Мы немножко подвинем его в банке, он подвинет
нас в обществе, а все вместе подвинем свадьбу. Вот так - одно дело должно
помогать другому.
Мендель печально покачал головой.
- Ах, Зельда. Может быть, ты хорошо умеешь стряпать, но ты ничего не
смыслишь в любви, а между тем это почти одно и то же. Что такое любовь?
Кухарка. Она должна знать, что с чем соединять и как разводить огонь. Если
она этого не умеет, то она заварит тебе такую кашу, какую ты хочешь заварить
между Саррой и Оскаром Гассенхеймом. Ты хочешь наложить в суп всего -
общество, банк, торг, - и забываешь главное - любовь!
- Еще одна кухарка на мою голову! - с досадой сказала Зельда, стараясь
скрыть свою растерянность. - У меня и без тебя хватает возни с кухаркой. С
тех пор, как мы разбогатели, она прямо таки не пускает меня на кухню. Но к
чему ты приплел сюда кухарку?
- Потому что здесь идет речь о стряпне, - сказал Мендель серьезным
тоном. - Существует столько же сортов любви, сколько разных меню. Но один
должен быть принцип - огонь! Нельзя стряпать и нельзя любить без огня. А что
такое идеальная любовь? Идеальная кухарка! Она должна смотреть, чтобы огонь
не был слишком слабым, но чтоб и не горел слишком сильно. Она должна
руководить огнем, чтобы получилось вкусное блюдо. Может быть, теперь ты меня
понимаешь? А?
- Фу? Он тут прочитал мне целую лекцию - воскликнула Зельда обиженно и
встала. - Он думает, я не знаю его хитростей, - думает, я не знаю! Он пугает
меня кухаркой, чтоб я забыла о женихе, которого я подыскала для Сарры.
Ничего, мистер Мендель, ты меня не одурачишь! С тех пор, как мы женаты, не
было ни одного дня, чтобы мы не поспорили...
- ... и чтоб я не выиграл в споре! - добавил Мендель.
- Так ли? - насмешливо спросила Зельда. - Может быть, ты и выигрываешь
в споре, но правда всегда на моей стороне.
- Не беспокойся, Зельда. Если Сарра выйдет замуж так же хорошо, как ты,
то я вполне буду доволен.
- Не беспокойся, Мендель, она выйдет лучше. Она научилась кое-чему на
моих ошибках. - Мендель расхохотался.
- Что такое брак без ошибок? Рот без зубов. Он не может сделать тебе
больно, но он не дает тебе и удовольствия. В конце концов, Зельда, вот уже
двадцать девять лет, как мы плетемся друг за другом. И посмотри! Мы часто
ссоримся, но бывает так, что и не ссоримся; мы много страдали, но иногда и
смеялись; мы делали много ошибок и спорили из-за пустяков, но мы иногда и
прощали друг другу; мы болели, но были и здоровы; у нас был хлеб и одежда, а
случалось, что и не было; но никогда еще мы серьезно не пожалели, что
поженились, хотя мы часто говорим обратное. Я мог найти себе невесту с
деньгами, ты могла выйти за человека с именем. Но я сделал ошибку, и ты
сделала ошибку, и мы поженились. Что такое любовь? Слепец. Он спотыкается,
даже когда идет правильным путем.
Но Зельда выслушала его с недоверием.
- Значит, ты хочешь, чтобы и Сарра так голодала, как мы когда-то
голодали? - сердито спросила она.
- Нет. Но я не хочу сказать, что если она разбогатела, то этим потеряла
все свои права. Что такое богатство? Привычка. Сперва ты стремишься к нему,
потом оно само стремится к тебе! Значит, если ты бедна, то ты можешь выйти
замуж за того, кто тебе нравится, а если ты богата, то не можешь этого
сделать: ты непременно должна купить себе мужа за деньги! Что такое брак?
Парижское платье. Чем дороже ты за него заплатишь, тем меньше в нем толку.
Что такое общество? Очередь на трамвай. Чем больше ты жмешь, тем больше тебя
выжимают! Зельда, не нажимай! Сарра должна выйти замуж за того, кто ей
понравится, а тебе должен нравиться тот, за кого она выйдет замуж.
- Хорошо! Сарре нравится тот, кто нравится мне! - торжественно сказала
Зельда, - а если не нравится тебе, то я тут ни при чем. Если ты хочешь знать
правду, то я скажу тебе, что она его даже любит!
Мендель вынул папироску изо рта. Первый раз он почувствовал.что его
старуха приперла его к стенке. Но когда он смотрел в ее маленькие серые
глазки, смутное подозрение родилось в его душе.
- Может быть Сарра только думает, что любит его, - заговорил он
медленно, пристально глядя жене в глаза, - но когда человек еще в состоянии
думать, значит, он не любит уж настолько сильно. Что такое девушка? Сердце.
Оно бьется, но не знает для кого.
Но Зельда только пожала плечами и сказала спокойным голосом:
- хочешь верь, хочешь не верь, - мне все равно.
VIII. АХ, ОСКАР!
Бернард Шнапс был тайным поверенным Зельды в ее сношениях с
Гассенхеймами. Как опытный маклер, в течение многих лет державший контору по
покупке и продаже домов, он являлся, по ее мнению, вполне подходящим лицом,
чтобы вести игру с Гассенхеймами - коварным маленьким банкиром и его толстой
женой. Бернард, вполне сознавая всю важность вверенной ему миссии, придал
себе вид дипломата и уже сидел в салоне Гассенхеймов на Пятой Авеню, бормоча
что-то с убедительным красноречием и тонкой стратегией. Но старый Соломон
Гассенхейм начинал кашлять всякий раз, как только Бернард хотел что-нибудь
сказать, и тогда Бернард, окончательно сбитый с толку, обратился к его жене,
Деборе, которая громовым мужским голосом отвечала ему.
- Я такой человек, - начал он, я люблю говорить прямо и откровенно. Да,
да; нет, нет! Я смотрю вещь, и если она мне не нравится, - до свиданья! А
если нравится, - сколько?
Дебора удивленно посмотрела на него.
- Что вы хотите сказать этим „сколько"?
- Э-э-эх! - старый Гассенхейм закашлялся. - Разве ты не понимаешь? Это
насчет Оскара.
- Совершенно верно! - подхватил Бернард, радуясь удобному моменту. - Я
об Оскаре и Сарре и об обоих вместе. Я такой человек - я люблю все делать
быстро и хорошо. Я вам нравлюсь, вы мне нравитесь - конечно!
Он встал, весь красный от волнения, крупные капли пота выступили у него
на лбу, его пальцы победоносно играли цепочкой от часов.
- Подождите минутку, мистер Шнапс, - сказала миссис Гассенхейм, уже не
таким важным тоном. - Что вы спешите? Присядьте. Может быть, вы еще будете
пить с нами чай.
- Я такой человек - я не люблю чаю! Я люблю кончать все сразу, - заявил
Бернард, боясь, что разговор опять перейдет на что-нибудь другое. - Какую
замечательную девушку берет себе ваш сын! Сарра принадлежит к одному из
лучших семейств на улице Питт - то есть... ну, как это называется? А какое
она получила образование! Гм! Гораздо лучше моего! Но она очень скромна, как
и я. Я такой человек - я не люблю хвалить себя. Пусть меня другие
похвалят...
Старого Гассенхейма опять начал душить кашель, но Бернард вызывающе
повысил голос, чтобы заглушить его.
- У нее такое лицо, - торжественно продолжал он, - что когда ее увидит
какой-нибудь молодой человек, он не может ни есть, ни спать целую неделю.
Вот какое у нее лицо! А как она шьет - то есть, я хочу сказать - поет! Ой!
Если бы вы знали, какой у нее голос миссис Гассенхейм! Она вполне
современная девочка. Она прыгает и танцует, и полирует ногти, и играет на
виктроле - то есть, я хочу сказать - рояле, и если бы вы только послушали,
как она говорит по-польски!
- По-польски! - удивленно протянула миссис Гассенхейм.
- Ха, ха, ха! - расхохотался Бернард, немного смущенный. То есть, я
хочу сказать - по-французски. Она говорит на стольких языках, что она уже не
может отличить один от другого, то есть, я хочу сказать - я не могу
отличить. Но какая тут разница? - быстро добавил он, чтобы отвлечь их
внимание. - У нее прекрасный розовый цвет лица, а это самое главное!
- А фигура? - спросила миссис Гассенхейм, бросая ободряющий взгляд на
Оскара, который уже начинал скучать. - Скажите нам, какая у нее фигура.
- О-о, фигура*!- многозначительно протянул Бернард. - На этот счет мы
договоримся после. Я такой человек - я не люблю торговаться. Когда речь идет
о приданом, я люблю спорт. Долларом больше, долларом меньше - какая тут для
меня разница! Главное - чтоб вы были довольны.
------
*Игра слов. Английское "figure" означает „фигура" и
„цифра". Бернард подразумевает: „сколько за ней приданого?"
- Э-э-эх! - закашлялся старый банкир и подмигнул Бернарду. - Мы вполне
довольны, мы все-таки думаем, что она гораздо лучше, чем вы ее изобразили.
Бернард смутился и поспешил затушевать свое смущение улыбкой.
- О, я понимаю, что вы хотите сказать. Я такой человек - я не люблю
расхваливать ее. У меня правило - бери или не бери! Я никогда не навязываю.
Нужно вам - берите; не хотите - пожалеете! Вот и все!
Банкир и его жена встали, Бернард, сообразив, в чем дело, тоже встал.
- Ну-с, как будто мы договорились обо всем, - сердечно сказал он, -
только я такой человек - я никогда ни в чем не уверен. Когда они поженятся
тогда уже...
- Заходите еще - сказал банкир, протягивая ему свою маленькую,
беленькую ручку.
Бернард машинально схватился за нее.
- Вы, может быть, желали бы встретиться с отцом Сарры? А? - сказал он,
крепко сжимая руку старого Гассенхейма. - Это не помешало бы. У него хороший
текущий счет в банке. Что вы скажете на это? А?
И Бернард ушел, сияя от радости.
Вечером в тот же день Бернард поведал Зельде о результатах своей важной
миссии, поздравил ее, что она выбрала посредником именно его, посоветовал ей
немедленно заняться приготовлениями к свадьбе.
- С этими богатыми людьми так: раз, два, три - кончено! Если они
кашляют и зевают и не дают тебе говорить, это значит - „да"! Если
улыбаются и приглашают заходить еще, значит - „нет". Но, Зельда,
сестра, ты уже предоставь все мне! Я такой человек - я люблю кончать то, что
начал. Ты не беспокойся.
Однако, Зельда сомневалась. Бернард был чересчур доверчив по природе,
слишком большой оптимист. А этих светских людей так трудно понять. Сердце
Сарры будет разбито - да и ее тоже, - если Гассенхеймы только притворяются,
а потом откажут. А тут еще Мендель с его предубеждением!
- Ой, сколько хлопот! Сколько беспокойства! - вздыхала Зельда, ложась
вечером в постель.
Она беспокойно провела ночь и проснулась раньше обыкновенного с
головной болью и красными глазами. Но встала она в хорошем настроении и с
новой верой в то, что Сарра и Оскар скоро будут мужем и женой.
- К нам сегодня придет Оскар, вот увидишь, - сказала она за завтраком,
обращаясь к дочери. Сарра задрожала от радости.
- Почему ты думаешь, мама?
- Мое сердце подсказывает мне, - ответила Зельда, многозначительно
кивая головой.
- О, а я думала, ты это знаешь наверное, - разочаровано сказала дочь.
Но он явился. В половине третьего огромный лимузин остановился напротив
дома Менделя Маранца, и из него вышел Оскар Гассенхейм, поцеловав на
прощание даму, сидевшую рядом с ним. Он что-то сказал шоферу и помахал даме
шляпой. Дама, его мать, помахала ему рукой в ответ, тяжело сдвинулась с
места, усаживаясь поудобнее, и закрыла глаза, отгоняя мысли. Ее сердце
учащенно билось, исполненное страха и надежды.
Как часто приходилось ей провожать Оскара до дверей и как часто он не
решался войти! Он давно мог бы составить себе хорошую партию. Многие девицы
дрожали в его присутствии. Но он тоже дрожал; в этом была вся беда.
- Образование у меня есть, - растерянно бормотал он. - Внешность есть.
Все есть. Но у меня нет характера! Когда дело касается женщины!..
И он беспомощно простирал руки вперед, пожимая плечами.
Но терпение и финансы старого банкира достигли той точки, что ему,
наконец, пришлось сделать сыну последнее предупреждение.
- Или ты должен достать себе жену, или работу, - решительно сказал
старик, заглушая всякие возражения отчаянным кашлем.
Оскар стоял у дверей дома Маранцев и дрожал. „Жена или работа" -
звучало у него в ушах, и он размышлял, что больше пугало его. Все-таки он
чувствовал, что он скорее согласен любить, чем работать. Но если бы только
любовь не была таким трудным делом! Он старался подбодрить себя и решительно
застегнул пуговицы своего пальто.
- Вот так всегда, - бормотал он про себя. - Я не боюсь никого. Но когда
дело касается женитьбы... И ему хотелось бежать.
- Здравствуйте, мистер Гассенхейм! - окликнула вдруг Зельда. Она
следила за ним из окна и, обеспокоенная его медлительностью, пошла ему
навстречу.
- Я только что собирался... войти, - чуть слышно пробормотал он.
- Что-то подсказало мне, - то есть, мой брат сказал мне, что вы сегодня
будете у нас.
Она улыбнулась, непринужденно взяла его под руку и провела в гостиную.
- Вы, может быть, хотите поговорить с Саррой наедине? Она сейчас
придет.
- Не к спеху, - тихо сказал Оскар, предусмотрительно окидывая взглядом
помещение и ища дверь.
Мендель, удобно сидевший в кресле с газетой в руках, на минуту поднял
глаза, смерил взглядом Оскара и снова погрузился в чтение.
Оскар сел.
- Будьте так добры, миссис Маранц, - пробормотал он, - я... я хотел бы
поговорить с... с мистером.
- С отцом! - вскричала Зельда, беспокойно поглядывая на Менделя. - Я не
знаю, о чем вы можете говорить. Что мужчины понимают в таких делах?
- Видите ли, - умоляюще начал Оскар, проводя холодной рукой по потному
лбу, - когда дело касается женщины... то я хотел бы поговорить с мужчиной.
Зельда многозначительно повернулась к Менделю
и сказала сладким голосом:
- Ты ведь занят, Мендель, не так ли? Ты, кажется, с кем-то должен иметь
свидание?
- Что такое свидание? - добродушно сказал Мендель. - Подарок. Ты тогда
дорожишь им, когда оно представляет ценность. Для такого гостя, как Оскар
Гассенхейм, я согласен отказаться от всякого свидания. Принеси лучше стакан
чаю, Зельда, - наш гость,
как видно, замерз.
- Э-э, здесь немножко холодновато, - сказал Оскар и вытер потный лоб.
Побежденная Зельда, угрожающе посмотрела на Менделя и очень кротко на
Оскара, неохотно удалилась из гостиной. Несколько минут царило неловкое
молчание. Оскар застегивал и расстегивал пуговицы своего сюртука.
- Неважно! - внезапно воскликнул он с диким выражением на лице. - Я
люблю ее!
Мендель поднял глаза. Оскар опустил глаза. Мендель покачал головой-.
- Вы очень милый молодой человек, Оскар, но вы не знаете женщин. Может
быть, потому вы такой и хороший. Что такое женщина? Ружье. С ним опасно
играть. Что такое любовь? Насморк. Легко схватить его, но трудно вылечить.
- Неважно! - сказал Оскар, видя перед собой образ отца. - я люблю ее!
Мендель поднялся с кресла. Дело, по-видимому, было не так легко, как он
думал.
- Оскар, - энергично сказал он. - я говорю с вами на основании горького
опыта. Что такое опыт? Полисмен. Он всегда является, когда уже поздно. До
женитьбы ты думаешь о любви одно, после женитьбы совсем другое! Что такое
жена? Несчастье. Если ты будешь его искать, всегда найдешь.
- Неважно! - решительно сказал Оскар. - Я люблю ее!
Мендель пристальнее посмотрел на молодого человека. Затем он начал
говорить более медленно, немного задетый.
- Что такое совет? Лекарство. Его любят давать, но не любят принимать.
Вы думаете, я против вашего брака? Нет! Если она согласна, и я согласен.
Оскар растеряно посмотрел на него. Потом откашлялся.
- А если вы согласны, то и она будет согласна? - робко спросил он.
Мендель изумленно посмотрел на него.
- Послушайте, Оскар. Вы, собственно, на ком хотите жениться? В наше
время на отцах уже не женятся. Вы должны идти с предложением прямо к
невесте.
- Кто должен идти? Я? - воскликнул Оскар.
- А кто же - я? - воскликнул Мендель. - Я могу только дать вам свое
благословение. А невесту вы должны взять сами.
- Видите ли, я могу говорить с кем угодно, - сказал он, набираясь духу.
- Но когда дело касается
женщины!..
- Что такое застенчивость? Корь. Вы уже слишком стары для нее.
- Кто? Я? - скептически спросил Оскар. - Только не я! У меня это с
детства. Видите ли, я здоров. Я красив. Я могу говорить. Но я не знаю, что
такое со мной. Когда дело касается женщины!.. - Что же мне делать? -
простонал Оскар, совершенно теряясь. - Бежать с ней?
- Вот именно - бежать! - решительно сказал Мендель. - Если вы не можете
сказать: „Я люблю тебя", говорите „Давай убежим". Это гораздо
легче, и ей больше понравится.
Мендель позвал лакея, сказал ему, чтобы он доложил Сарре, а сам
хорошенько встряхнул молодого человека, хлопнув его по спине ладонью, и
оставил его одного.
Несколько мгновений одиночества, как каменная гора, навалились на
Оскара Гассенхейма, он прирос к полу, не мог двинуться с места. Тихое пение
засовов, когда открылась дверь, так подействовало на него, что его сердце
готово было разорваться. Но тут показалась Сарра, вся зардевшаяся и
возбужденная, и Оскар, не будучи в состоянии сразу умереть или исчезнуть,
замер на месте. Сарра смело подошла к нему с протянутой рукой. Оскар дрожал
с головы до ног и не знал, что сказать. Затем он нерешительно взял ее руку и
сжал. Сжал так, что сам весь покраснел, а Сарра побледнела.
- Ах! Какой вы сильный! - сказала она, чуть не со слезами на глазах.
Оскар улыбнулся, смутившись.