Она ни разу не показала, что замечает
присутствие других людей, стоящих тут жена дороге. Она
смотрела мне в лицо с отчаянным упорством, словно боялась не
смотреть, и руки ее цеплялись за мои так, как будто она
думала, что провалится сквозь землю, если отпустит.
   - Что с вашими слугами? - спросил я.
   - Их здесь больше нет.
   - Пападопулос уговорил отделаться от них?
   - Да... несколько дней назад.
   - Значит, кроме Пападопулоса, Флоры и Анжелы Грейс,
никого в доме нет?
   - Да.
   - Они знают, что вы сбежали?
   - Не знаю. Вряд ли. Я довольно долго сидела у себя в
комнате. По-моему, они решили, что теперь я буду послушной
и сама ничего не осмелюсь сделать.
   Меня раздражало, что я гляжу в глаза девушки так же
неотрывно, как она на меня, а когда пытаюсь отвести взгляд,
мне это дается с трудом. Я оторвал от нее взгляд, отнял у
нее свои руки.
   - Остальное можете рассказать мне позже, - проворчал я и
отвернулся, чтобы дать указание Энди Макэлрою. - Оставайся
здесь с мисс Ньюхолл, пока мы не вернемся из дома.
Устраивайтесь в машине поудобнее.
   Девушка взяла меня за локоть.
   - А меня?.. Вы меня?..
   - Мы сдадим вас в полицию, да, - пообещал я.
   - Нет! Нет!
   - Не будьте ребенком, я вас умоляю. Вы не можете
разгуливать с шайкой головорезов, впутываться в разные
преступления, а потом, когда споткнулись, сказать:
"Извините, пожалуйста" - и идти на все четыре стороны.
Расскажете всю историю в суде, включая то, что мне не
рассказали, - возможно, вас отпустят. Но убей меня Бог,
если я знаю, как вам избежать ареста. Пошли, - сказал я
Джеку и Тому-Тому Кери. - Надо шевелиться, если хотим
застать людей дома.
   Подойдя к изгороди, я оглянулся и увидел, что Энди
посадил девушку в машину и сам влезает за ней.
   - Минутку, - сказал я Джеку и Кери, которые уже двинулись
через поле к дому.
   - Придумал, как еще убить время, - проворчал смуглый
человек.
   Я опять пересек дорогу, подошел к машине, тихо и быстро
заговорил с Энди:
   - Где-то поблизости должны болтаться Дик Фоули и Мики
Линехан. Как только мы скроемся, отыщи их. Передай мисс
Ньюхолл Дику. Скажи, чтобы взял ее с собой и дул отсюда к
телефону - пусть поднимет шерифа. Скажи Дику, чтобы сдал
девушку шерифу, а тот держал ее до приезда сан-францисской
полиции. Скажи ему, чтобы больше никому девушку не отдавал
- даже мне. Понял?
   - Понял.
   - Хорошо. Когда объяснишь ему это и сдашь девушку, бери
Мики Линехана и как можно скорее к дому Ньюхолла. Думаю,
нам понадобятся все, кого можем собрать, - и понадобятся
немедленно.
   - Понял тебя, - сказал Энди.
   - Что вы там затеяли? - подозрительно спросил Том-Том
Кери, когда я подошел к нему и Джеку.
   - Сыщицкие дела.
   - Надо было мне одному сюда приехать и провернуть дело
без помощников, - заворчал он. - С тех пор как мы
отправились, вы только время теряете и больше ни черта.
   - Сейчас не я его теряю.
   Он фыркнул и пошел по полю дальше, а мы с Джеком за ним.
На краю поля нам пришлось перелезть через еще одну
проволочную изгородь. Потом мы одолели небольшой лесистый
бугор, и перед нами возник дом Ньюхолла - большой белый дом,
поблескивавший под луной, желтыми прямоугольниками
завешанных окон, где горел свет. Освещенные комнаты были на
первом этаже. На верхнем свет не горел. Кругом было тихо.
   - Черт бы взял эту луну! - повторил Том-Том Кери и вынул
из кармана еще один автоматический пистолет, так что теперь
их оказалось два: один в правой руке, другой - в левой.
   Джек стал вытаскивать свой, поглядел на меня, увидел, что
я не вынимаю, и опустил обратно в карман.
   Лицо Тома-Тома Кери стало темной каменной маской -
глаза-щели, рот-щель, - угрюмая маска охотника за людьми,
убийцы. Он дышал тихо, его широкая грудь вздымалась
едва-едва. Рядом с ним Джек Конихан казался взволнованным
школьником. Лицо у него было меловое, глаза расширились до
неузнаваемости, и дышал он как автомобильный насос. Но
улыбка на лице Джека, при всей ее нервности, была
натуральной.
   - Мы подберемся к дому с этой стороны, - шепнул я. -
Потом один заходит сзади, другой - спереди, а третий ждет и
смотрит, где он понадобится больше. Так?
   - Так, - согласился смуглый человек.
   - Постойте! - встрепенулся Джек. - Девушка спустилась
по винограду из верхнего окна. А что если я поднимусь таким
же манером? Я легче вас обоих. Если ее не хватились, окно
еще открыто. Дайте мне десять минут, я отыщу окно, взберусь
туда и займу позицию. Когда вы нападете, я буду у них в
тылу. Ну как? - Он ждал аплодисментов.
   - А если тебя схватят, как только ты взберешься? -
возразил я.
   - Ну схватят. Я подниму такой шум, что вы услышите.
Пока со мной возятся, вы - карьером в атаку. Ничем не хуже.
   - На кой пес? - рявкнул Том-Том Кери. - Какая выгода?
Лучше, как сперва условились. Один к парадной двери, другой
- к черной, вышибаем, и пиф-паф.
   - Если его план удастся, это лучше, - высказался я. -
Хочешь в пекло, Джек, - я тебе не мешаю. Хочешь показать
свое геройство - буду только рад.
   - Нет! - прорычал смуглый человек. - Так не пойдет!
   - Пойдет, - возразил я ему. - Попробуем. Джек,
рассчитывай на двадцать минут. Лишнего времени все равно не
останется.
   Джек посмотрел на свои часы, я на свои, и он повернул к
дому.
   Том-Том Кери, мрачно нахмурясь, загородил ему дорогу. Я
выругался и встал между парнем и смуглым человеком. Джек
прошел у меня за спиной и заторопился прочь, через слишком
светлую лужайку, отделявшую нас от дома. - Меньше пены, -
посоветовал я Кери. - В нашей игре много подробностей, о
которых вы не знаете.
   - Чересчур много, - проворчал он, но Джека задерживать не
стал.
   С нашей стороны на втором этаже открытого окна не было.
Джек обогнул дом и скрылся из виду.
   За спиной у нас послышался шорох. Мы с Кери обернулись
одновременно. Пистолеты его поднялись. Я протянул руку и
отжал их вниз.
   - Только без родимчиков, - предупредил я. - Это еще одна
подробность, про которую вы не знаете. Шорох прекратился.
   - Можно, - тихо сказал я в ту сторону.
   Из-под деревьев вышли Мики Линехан и Энди Макэлрой.
   Том-Том Кери придвинул лицо так близко к моему, что
оцарапал бы меня, если бы забыл сегодня побриться.
   - Облапошить меня хотел?..
   - Спокойно! Спокойно! В ваши-то годы! - с укоризной
сказал я. - Ребятам не нужна премия.
   - Нечего тут вашей кодле делать, - проворчал он. -
Нам...
   - Нам понадобятся все люди, какие есть под рукой, -
перебил я, взглянув на свои часы. Я сказал обоим агентам:
- Сейчас идем к дому. Вчетвером мы справимся. Приметы
Пападопулоса, Большой Флоры и Анжелы Грейс вы знаете. Они в
доме. И не зевайте там: Флора и Пападопулос - это динамит.
Джек Конихан сейчас пробует забраться в дом. Вы двое
держите черный ход. Кери и я пойдем с парадного. Игру
начинаем мы. Вы следите, чтобы никто не ускользнул. Шагом
марш!
   Мы со смуглым человеком направились к веранде - широкой
веранде, увитой с одного бока виноградом, на который падал
изнутри через высокие, от полу, окна с занавесями желтый
свет.
   Едва мы сделали первые шаги по веранде, как одно из этих
высоких окон шевельнулось - раскрылось.
   Первое, что я увидел, - спина Джека Конихана.
   Он открывал створку ногой и рукой, не поворачивая головы.
За ним - лицом к нему, в другом конце ярко освещенной
комнаты - стояли мужчина и женщина. Мужчина - старый,
маленький, тощий, морщинистый, испуганно-жалкий Пападопулос.
Я увидел, что он сбрил свои лохматые седые усы. Женщина
была высокая, могучая, розовокожая, желтоволосая
сорокалетняя великанша с ясными серыми глубоко посаженными
глазами и красивым свирепым лицом - Большая Флора Брейс.
Они стояли очень тихо, бок о бок, глядя в дуло пистолета,
который был в руке у Джека Конихана.
   Пока я стоял перед окном, наблюдая эту сцену, Том-Том
Кери, подняв оба пистолета, шагнул мимо меня в высокое окно
и встал рядом с парнем. Я не вошел за ним в комнату.
   Взгляд испуганных карих глаз Пападопулоса перескочил на
лицо смуглого человека. Серые глаза Флоры повернулись туда
же неторопливо, а потом посмотрели мимо него на меня.
   - Всем стоять! - приказал я и отошел от окна, на ту
сторону веранды, где виноград рос реже.
   Просунув голову сквозь виноград, так что лицо мое
осветила луна, я посмотрел вдоль боковой стены дома. Тень в
тени гаража могла быть человеком. Я вытянул руку в лунном
свете и поманил. Тень приблизилась - Мики Линехан. Энди
Макэлрой высунул голову из-за заднего угла. Я снова
поманил, и он подошел вслед за Мики.
   Я вернулся к открытому окну.
   Пападопулос и Флора - заяц и львица - стояли, глядя на
пистолеты Джека и Кери. Когда я появился, они снова
посмотрели на меня, и полные губы женщины изогнулись в
улыбке.
   Мики и Энди подошли и встали рядом со мной. Улыбка
женщины угрюмо потухла.
   - Кери, - сказал я, - вы с Джеком стойте на месте. Мики,
Энди, идите в комнату и примите Господни дары.
   Когда оба агента вошли в окно, сцена оживилась.
   Пападопулос закричал.
   Большая Флора бросилась на него, толкнула его к черному
входу.
   - Беги! Беги! - крикнула она.
   Спотыкаясь, он кинулся в дальний конец комнаты.
   У Флоры в руках вдруг возникли два пистолета. Ее большое
тело, казалось, заполняет комнату, словно одним только
усилием воли она сделалась выше, шире. Она бросилась
вперед, прямо на пистолеты Джека и Кери, заслонив от их пуль
черный ход и убегавшего старика.
   Сбоку мелькнуло неясное пятно - Энди Макэлрой сорвался с
места.
   Я схватил руку Джека, державшую пистолет.
   - Не стреляй, - прошептал я ему на ухо. Пистолеты Флоры
грохнули одновременно. Но она падала. Энди врезался в нее.
Кинулся ей в ноги, как будто ей под ноги вкатили валун.
   Когда Флора упала, Том-Том Кери перестал ждать. Его
первая пуля прошла так близко к ней, что срезала ее кудрявые
желтые волосы. Но прошла мимо: настигла Пападопулоса, как
раз когда он выходил в дверь.
   Пуля попала ему в поясницу - размазала его по полу. Кери
выстрелил еще раз... еще... еще - в лежащее тело.
   - Напрасный труд, - проворчал я. - Мертвее он не станет.
   Он усмехнулся и опустил пистолеты.
   - Четыре за сто шесть. - Всей его угрюмости, плохого
настроения как не бывало. - За каждую пулю я выручил по
двадцать шесть тысяч пятьсот долларов.
   Энди и Мики уже скрутили Флору и тащили по полу. Я
перевел взгляд с них на смуглого человека и тихо сказал:
   - Это еще не все.
   - Не все? - Он как будто удивился. - А что еще?
   - Не зевайте и слушайте, что вам будет подсказывать
совесть, - ответил я и повернулся к молодому Конихану: -
Пойдем, Джек.
   Я вышел через окно на веранду и прислонился там к
перилам. Джек вышел следом и остановился передо мной, все
еще с пистолетом в руке: лицо у него было усталое и бледное
от нервного напряжения. Глядя мимо него, я мог наблюдать за
тем, что происходит в комнате, флора сидела между Энди и
Мики на диване. Кери стоял сбоку, с любопытством
посматривая на нас с Джеком. Мы стояли в полосе света,
падающего через раскрытое окно. Мы видели комнату - вернее,
я, потому что Джек стоял к ней спиной, - из комнаты видели
нас, но разговор слышать не могли, если только мы нарочно не
заговорим громко. Все было так, как я задумал. - А теперь
рассказывай, - велел я Джеку.
   - Ну, я нашел открытое окно, - начал он.
   - Эту часть я знаю, - перебил я. - Ты влез и сказал
своим друзьям - Пападопулосу и Флоре, - что девушка сбежала
и что идем мы с Кери. Ты посоветовал им сделать вид, будто
ты захватил их в одиночку. Так вы заманите нас с Кери
внутрь. Ты, как бы свой, - у нас в тылу, и втроем вы нас
обоих захватите легко. После этого ты выйдешь на дорогу и
скажешь Энди, что я зову его с девушкой. План был хороший -
только ты не знал, что я не позволю тебе зайти ко мне за
спину. Но я не об этом спрашиваю. Я спрашиваю, почему ты
нас продал и что, по-твоему, теперь с тобой будет?
   - Вы с ума сошли? - На его молодом лице была
растерянность, в молодых глазах - ужас. - Или это
какой-то?..
   - Конечно, с ума сошел, - признался я. - Иначе бы разве
позволил тебе заманить себя в западню в Сосалито? Но не
настолько сошел с ума, чтобы и задним числом в этом не
разобраться. И не заметить, что Анна Ньюхолл боится
посмотреть на тебя. Не настолько сошел с ума, чтобы
поверить, будто ты один захватил Пападопулоса и Флору против
их желания. Я сошел с ума, но не окончательно.
   Джек рассмеялся - беззаботным молодым смехом, только
чересчур пронзительно. Глаза его не смеялись вместе с
губами и голосом. Пока он смеялся, глаза переходили с меня
на пистолет в его руке и обратно на меня.
   - Говори, Джек, - хрипло попросил я, положив руку ему на
плечо. - Скажи, ради Бога, зачем ты так поступил?
   Парень закрыл глаза, сглотнул и вздернул плечи. Когда
его глаза открылись, они блестели, и во взгляде была
твердость и бесшабашное веселье.
   - Самое плохое в этом, - сказал он грубо, убрав плечо
из-под моей руки, - что я оказался неважным вором, верно?
Мне не удалось вас обвести.
   Я ничего не ответил.
   - Пожалуй, вы заслужили право выслушать мой рассказ, -
продолжал он после короткой заминки. Говорил он с нарочитой
монотонностью, словно избегая всякой интонации и нажима,
которые могли бы выдать его чувства. Он был молод, не
научился еще говорить естественно. - Я встретился с Анной
Ньюхолл три недели назад, у себя дома. Когда-то она училась
с моими сестрами в одной школе, но в ту пору мы знакомы не
были. А тут, конечно, сразу узнали друг друга: я знал, что
она - Нэнси Риган, она знала, что я агент из "Континентала".
   Мы ушли вдвоем и все обсудили. Потом она отвела меня к
Пападопулосу. Мне понравился старикан, и я ему понравился.
Он объяснил мне, как мы сможем раздобыть неслыханное
богатство. Вот вам и все. Перспектива такого богатства
заставила меня забыть о совести. О Кери я сказал ему, как
только узнал от вас, а вас, вы совершенно правы, заманил в
западню. Он решил, что будет лучше, если вы перестанете
докучать нам до того, как обнаружите связь между Ньюхоллом и
Пападопулосом.
   После этой неудачи он хотел, чтобы я попробовал еще раз,
но я решил, что с меня провалов хватит. Нет ничего глупее,
чем неудачное покушение. Анна Ньюхолл не виновата ни в чем,
кроме безрассудства. По-моему, она даже не подозревает о
моем участии в грязных делишках - за исключением того, что я
не пожелал способствовать их аресту. Вот, дорогой мой
Шерлок, и вся почти исповедь.
   Я слушал рассказ парня, всем своим видом стараясь
выражать сочувственное внимание. Теперь я нахмурился и
заговорил с укоризной, но все еще дружелюбно:
   - Кончай дурака валять! Купился ты вовсе не на деньги,
которые посулил Пападопулос. Ты встретился с девушкой, и у
тебя не хватило характера сдать ее полиции. Но ты даже себе
в этом не признался - из-за тщеславия, из-за гордости, ведь
тебе хотелось считать себя крутым парнем. Таким, которого
ничем не прошибешь. И Пападопулос раскусил тебя в два
счета. Он назначил тебя на роль, которую ты хотел играть
перед собой, - бандита-джентльмена, стратега, учтивого,
отчаянного, злодея и всякую такую романтическую ерунду. Вот
на что ты пошел, сынок. Ты не только спасал ее от
каталажки, ты пошел гораздо дальше - и все для того лишь,
чтобы показать свету, а главное себе самому, что действуешь
так не из сентиментальности, а из дерзкого своеволия. И вот
к чему ты пришел. Погляди на себя.
   Не знаю, каким он себя увидел - таким же, как я его, или
по-другому, - но лицо его медленно покраснело, и он не желал
смотреть мне в глаза. Он глядел мимо меня вдаль, на дорогу.
   Я смотрел в освещенную комнату у него за спиной. Том-Том
Кери перешел на середину и стоял, наблюдая за нами. Я
дернул углом рта - предупредил его.
   - Ну хорошо, - снова начал Джек, но не знал, что сказать
дальше. Он шаркал ногами и не смотрел мне в лицо.
   Я выпрямился и отбросил все свое притворное сочувствие.
   - Отдай мне пистолет, ты, шкура! - рявкнул я ему.
   Он отпрянул, словно его ударили. Лицо его исказилось от
бешенства. Он поднял пистолет - направил мне в грудь.
   Том-Том Кери увидел, что пистолет поднялся. Смуглый
человек выстрелил дважды. Джек Конихан свалился мертвым к
моим ногам.
   Мики Линехан выстрелил один раз. Кери упал на пол, из
виска его полилась кровь.
   Я перешагнул через тело Джека, вошел в комнату, опустился
на колени возле смуглого человека. Он скорчился, хотел
что-то сказать и не смог - умер. Я подождал, пока
разгладится мое лицо, и только тогда поднялся.
   Большая Флора вглядывалась в меня, прищурив серые глаза.
Я встретил ее взгляд.
   - Я еще не совсем понимаю, - медленно сказала она, - но
если вы...
   - Где Анжела Грейс? - перебил я.
   - Привязана к кухонному столу, - сообщила она и
продолжала размышлять вслух: - Вы устроили так, что...
   - Ага, - кисло откликнулся я, - я Пападопулос номер Два.
   Ее крупное тело вдруг задрожало. Красивое свирепое лицо
потемнело от боли. Из глаз выкатились две слезинки.
   Будь я проклят, если она не любила старого мерзавца!
   В город я вернулся в девятом часу утра. Позавтракал,
потом отправился в агентство и застал Старика за разбором
утренней почты.
   - Все кончено, - сказал я ему. - Пападопулос знал, что
Нэнси Риган - наследница Тейлора Ньюхолла. Когда банковское
дело провалилось и ему понадобилось убежище, он устроил так,
что она спрятала его в загородном доме Ньюхолла. Держал он
ее на двух крючках. Она жалела его как бестолкового и
забитого старика, а кроме того, после налетов сама стала -
пускай невольной - соучастницей.
   Вскоре папа Ньюхолл отправился по делам в Мексику.
Пападопулос сообразил, как можно заработать. Если Ньюхолла
убьют, дочка получит миллионы, и старый вор знал, что сможет
их отобрать. Он послал за границу Барроуза нанять
мексиканских бандитов для убийства. Барроуз все сделал, но
проболтался. Сказал своей дамочке в Ногалесе, что должен
вернуться "во Фриско и получить со старого грека хорошие
деньги", а потом приедет сюда и купит ей все на свете.
Дамочка передала это Тому-Тому Кери. Кери смекнул, что к
чему. И явился сюда за Барроузом. Утром он навестил
Барроуза, чтобы выяснить, Пападопулос ли этот "старый грек"
и где его найти; Анжела Грейс присутствовала при выяснении.
Барроуз был под морфием и никаких резонов слушать не желал.
Тогда смуглый человек стал урезонивать его ножом, но Барроуз
так накачался наркотиком, что даже это не производило
впечатления, и боль он почувствовал только тогда, когда
смуглый человек уже сильно его обстругал. Анжелу Грейс эта
картина привела в ужас. А когда прочла в вечерних газетах,
какое изделие вышло из рук Кери, попыталась покончить с
собой - больше не могла выносить видения, стоявшие у нее
перед глазами.
   Кери вытянул из Барроуза все, что он знал, но Барроуз не
знал, где прячется Пападопулос. Пападопулос услышал о
приезде Кери - как именно услышал, вам известно. Он послал
Арли убить Кери. Кери легко уходил от парикмахера - покуда
не заподозрил, что Пападопулос может прятаться в доме
Ньюхолла. Он поехал туда, позволив парикмахеру сесть ему на
хвост. Как только Арли понял, куда направляется Том-Том
Кери, он решил помешать ему во что бы то ни стало и начал
его нагонять. Кери только этого и ждал. Он застрелил Арли,
вернулся в город и позвал меня с собой, чтобы поставить
точку в этом деле.
   Тем временем Анжела Грейс подружилась в камере с Большой
Флорой. Она знала Флору, а Флора ее не знала. Пападопулос
организовал Флоре побег. Двоим всегда легче бежать, чем
одному. Флора взяла с собой Анжелу, привезла к
Пападопулосу. Анжела бросилась на него, но Флора сбила ее с
ног.
   Флора, Анжела Грейс и Анна Ньюхолл, она же Нэнси Риган, в
окружной тюрьме, - закончил я. - Пападопулос, Том-Том Кери
и Джек Конихан убиты.
   Я замолчал и раскурил сигарету - не торопясь, внимательно
разглядывая и сигарету, и спичку по ходу дела. Старик взял
со стола письмо, опустил не прочтя, взял другое.
   -