аринного замка его чрезвычайно заинтересовала.  Долго  рылись  мальчики  в
куче старых замков и наконец нашли что надо. Вот это замок  так  замок!  Без
сомнения, очень старинный. Огромный, декоративный и жутко  сложный.  И  даже
ключ к нему был. К сожалению, только один, так что следовало изготовить  еще
два как минимум. Пани  Кристина  решительно  отказывалась  таскать  с  собой
предмет, который весил более  полутора  килограммов  и  не  помещался  в  ее
сумочке. Посовещавшись,  друзья  решили  два  новых  ключа  сделать  немного
по-другому: пожертвовать декоративной головкой, сделать  ее  попроще,  тогда
ключ размером не будет отличаться от современных.
   Целых три дня,  сразу  по  возвращении  из  школы,  приятели  возились  в
мастерской. Павлик даже неплохо научился пользоваться шлифовальным  станком,
хотя до Бартека ему было далеко.  И  вообще,  в  основном  трудился  Бартек,
Павлик же усердно ему помогал, а в свободное время шнырял по мастерской, уже
закрытой для посетителей. Сколько же там было восхитительных  гаек,  болтов,
металлических обрезков и других непонятных предметов!
   - Слушай, а это что такое? - спрашивал он трудягу-приятеля, вертя в руках
какой-то длинный и острый предмет из прекрасной нержавеющей стали.
   Оторвавшись на секунду  от  Павликова  ключа,  Бартек  бросил  взгляд  на
предмет.
   - А, это. Какой-то заказчик принес, ему надо было покороче  и  поуже,  ну
отец не стал переделывать этот вертел, просто изготовил ему  новый,  по  его
размерам, а этот остался. Вернее, я попросил оставить, не выбрасывать, авось
пригодится.
   - А зачем тому заказчику вертел?
   - Да не вертел, это я так назвал, нужен был такой железный  стержень  для
зонтика. Для мужского зонта.
   - Для зонта? - удивился Павлик. - А куда такое в зонт вставляется?
   Бартек остановил шлифовальный станок и пояснил:
   - Мы с отцом тоже удивились, а он сказал - наконечник из  штыря  сделает.
Попросил отца как следует на его зонте закрепить. Говорит,  пусть  грабители
меня за старика считают, хожу, опираясь на палку-зонт, а если нападут -  вот
у меня и оружие! И в самом деле, насквозь проткнет человека,  если  с  силой
всадить. У него и ручка на зонте знаешь какая блямба массивная!
   Сунув изготовленный ключ в антикварный замок, Бартек легко повернул его и
удовлетворенно констатировал:
   - Гляди, входит легко, как в масло. Первый сорт!
   Павлик взял в руки свой замок и испробовал  оба  изготовленных  приятелем
ключа. Подходят идеально. Рассеянно поворачивая их в  скважине,  то  отпирая
замок, то запирая, он поинтересовался:
   - А ты не обратил внимания на то, как этот  заказчик  обращался  с  таким
зонтиком? Может, колол, что попало по дороге?
   - Ты что? Нормальный человек, просто опирался на  зонт,  как  на  трость,
когда дождя не было.
   Положив на стол свой замок и оба ключа, Павлик опять взял в  руки  острый
стержень и заметил:
   - Тогда он у него сразу же затупится, если опираться.
   Бартек принялся приводить  в  порядок  станок,  складывать  инструмент  и
попутно разъяснял:
   - Ничего подобного. Отец ему специальную насадку смастерил,  легко  можно
снимать и одевать, как футляр. А кроме того, вся эта штука  отвинчивалась  и
старик мог вместо своего вертела прикрутить прежний  обычный  наконечник  от
зонтика, такой металлический шарик. Мой отец знаешь какой! Все умеет.  Такую
резьбу  сделал,  что  можно  было  и  шарик  прикрутить,  и  этот...  кинжал
присобачить.
   Только теперь Павлик заметил, что второй  конец  так  понравившегося  ему
острого предмета был снабжен искусной нарезкой.
   Бартек кончил наводить  порядок  и,  нагнувшись  к  приятелю,  вполголоса
произнес:
   - А вообще, скажу я тебе, тут дело нечисто. Когда этот  заказчик  получил
от отца свой зонт и вышел от нас, я за ним потащился.  Сам  не  знаю  зачем,
меня ведь тоже заинтересовал такой необычный заказ. Вроде бы все в  порядке,
у нас и в самом деле бандитов развелось - пропасть, на улицу выйти  страшно,
но не такой уж старенький и дохлый был этот заказчик.
   - Ну? - подгонял приятеля чрезвычайно заинтригованный Павлик.
   - Ну, значит, чапает он себе по улице и вовсе не  подпирается  зонтом,  а
размахивает им, вроде как  тросточкой.  И  знаешь,  вот  тебе  крест,  когда
проходил мимо припаркованных машин, примеривался к ним своим шилом, вроде бы
проткнуть хотел! На полном серьезе! Незаметно для других, но я-то за ним  во
все глаза глядел! И если бы не насадка, как пить дать пару покрышек проткнул
бы! И ведь какой хитрый! Вроде  пожилой  почтенный  человек,  идет  себе  по
самому краю тротуара, прогуливается, палочкой подпирается и, если никого нет
поблизости, палочку эту так и всаживает в  колесо!  Не  сойти  мне  с  этого
места!
   Павлик даже рот раскрыл.
   - И что? - выдохнул он.
   - А ничего! Если бы подпирался голым шилом,  владельцы  нескольких  тачек
уже поменяли бы покрышки.
   У Павлика разгорелись глаза. Как-то все одно к одному:  кража  машины  на
глазах Яночки, и "тир", похитивший у  них  на  глазах  "гольфа",  и  рассказ
Рафала, и все эти жуткие слухи о мафии, и неясные  Яночкины  намеки.  И  вот
теперь этот, со странным зонтом...
   - А не знаешь, кто он такой? - спросил Павлик приятеля.
   - Какой-то пенсионер, совсем еще не старый. Вроде  как  из  органов,  там
рано на пенсию отпускают. Или военный, не знаю точно, - ответил приятель.  -
Точно знает отец, этот пенсионер у нас часто разные вещи заказывает.
   Павлик вдруг почувствовал настоятельную потребность пообщаться с сестрой.
Немедленно, сейчас же! Быстро спрятал замок с тремя ключами в сумку и только
тут сообразил, что ведь это  еще  не  конец,  еще  этот  замок  надо  как-то
вставить в ворота. Правда, мама предложила начать с ворот и  сразу  вставить
замок, но мальчики сообразили, что это очень затруднит изготовление  ключей,
для каждой примерки пришлось бы бегать к воротам. Вот и решили сначала ключи
сделать, а потом замок вставлять. Лучше уж замок  под  рукой  держать.  Мама
согласилась пока пользоваться отмычкой, а не старым,  чрезвычайно  красивым,
но и кошмарно тяжелым ключом, который Павлик наконец отыскал.
   - Замок когда будем вставлять? - спросил он приятеля, взмахнув  сумкой  с
упомянутым замком.
   Бартек, как видно, пошел в папу, известного во  всем  районе  чрезвычайно
добросовестного и умелого мастера - золотые руки. Мальчику  и  в  голову  не
приходило, что его помощь приятелю может закончиться на изготовлении ключей.
Подумав, Бартек ответил:
   - Надо бы в дневное время. Завтра как раз нерабочая суббота, в  школу  не
пойдем. Давай завтра!
   Павлик даже не обрадовался, его мысли уже были заняты другим. Взяв в руки
массивный заостренный предмет, он спросил:
   - Можешь мне его дать? Или продать? Или обменять  на  что?  Нет,  сделаем
по-другому. Надо будет к нему кое-что приделать... потом скажу, но  мне  без
него зарез!
   - А зачем? - поинтересовался приятель. Павлик уже все продумал.
   - Завтра тебе все скажу. А пока можно взять до завтра?  Надо  показать...
одному человеку. И если все будет по-моему, завтра все тебе выложу. Идет?
   - Бери. Так во сколько завтра встречаемся?
   - Как можно раньше.  Например,  в  десять  утра.  Устраивает?  На  всякий
случай...
   Наморщив брови, очень внимательно рассматривала  Яночка  длинный,  узкий,
невероятно острый предмет из нержавеющей стали. Затем, ни слова  не  говоря,
встала и направилась в комнату Павлика. Павлик тоже молча  пошел  следом  за
ней. В комнате брата Яночка, оглядевшись, нашла старый теннисный мяч.  Держа
мяч в левой руке, она  правой  воткнула  в  него  эту...  пику.  Пика  легко
проткнула мяч и так же легко была извлечена  из  мяча.  Яночка  одобрительно
кивнула головой. Осмелев,  приободренный  Павлик  начал,  немного  заикаясь,
излагать свою идею:
   - Вот я и подумал...  Будь  у  нас  тогда,  в  Повсине,  такое  оружие...
представляешь? Они стараются, пыхтят, загоняют внутрь "тира"  "фольксваген",
бегом в кабину, с места срываются, жмут на газ - и дудки! Колесо село!  Нет,
лучше два колеса село, в таких большегрузных машинах везде  по  два  колеса.
Нет, еще лучше, четыре село! Знаешь, я уже давно над этим думаю,  хорошо  бы
им колеса протыкать, так ведь абы чем не проткнешь, тут инструмент нужен.
   - Два! - коротко и решительно произнесла сестра.
   - Почему два? Лучше четыре колеса...
   - Два инструмента! Еще такой протыкалки  не  найдется?  А  может,  Бартек
сумеет сам сделать?
   Павлик почувствовал, что счастье переполняет его сердце. Значит, идея его
принята!  Сестра  не  только  одобрила  ее,  но  и  принялась  развивать   и
совершенствовать. Теперь дело пойдет! Не ясно, правда, пока,  какое  дело  и
как именно пойдет, но это уже детали. Давая выход бушевавшим в нем чувствам,
мальчик схватил с тахты подушку и подбросил  ее  вверх.  Подушка  угодила  в
полочку, и Павлику сразу стало легче, когда на плечо  ему  свалился  с  этой
полочки тяжелый ящик с инструментами и пребольно долбанул по плечу.  Оставив
подушку в покое, мальчик сел верхом на стул и стал развивать идею:
   - Точно не уверен, но думаю - найдется. Бартек из чего-нибудь  смастерит.
Он давно точит зубы на нашу старую шарманку, ту, что мы два  года  назад  на
чердаке  отыскали.  Наверное,  отреставрировать  собирается.  Отдадим   ему,
правда? Нам не жалко. А  он  знаешь  какой  парень?  Ключи  к  нашему  замку
подобрал, завтра будем вставлять в ворота новый замок, он сам  предложил.  И
знаешь, о чем я еще думаю?
   Смахнув с кресла на пол клубок медной проволоки, Яночка  наконец  села  и
приготовилась слушать. Павлик отобрал у сестры колющее оружие и, вертя его в
руках, принялся излагать свои соображения:
   - Протыкать покрышки такой штукой - это я тебе скажу,  намучаешься!  Ведь
тот старик как поступал? Идет как ни в чем не бывало,  палочкой  размахивает
или там зонтом и, проходя мимо машины, небрежно так вонзает шило в покрышку.
Не наклоняется, не садится на  корточки,  только  изо  всей  силы  на  ручку
нажимает... А ручка массивная, вот я и подумал - нам  тоже  что-то  в  таком
роде нужно. Что-то  вот  к  этой  штуковине  приделать,  ручку  поудобнее  и
покрепче, а саму эту штуку подлиннее сделать. Может,  тоже  на  какую  палку
железную посадить, нарезку сделать. И  чтобы  выглядело  как-то  обычно,  не
привлекало внимания. Яночка выслушала брата и внесла свое предложение:
   - Я, например, могу с зонтиком ходить. Я девчонка. А ты с зонтиком будешь
выглядеть глупо, сразу внимание обратят.
   - А что, ты тоже хочешь... лично? - не поверил брат.
   Яночка поудобнее устроилась в кресле, уперлась локтями в поднятые  колени
и положила на руки подбородок. Приняв излюбленную  позу,  девочка  задумчиво
произнесла:
   - Я сама давно об этом думаю. Зла не хватает на  этих  подлецов-воров!  И
все им сходит с рук. А я еще тогда, когда уводили  машину  у  пана  Зайжала,
подумала, что сто раз успела бы им баллон проткнуть! И они бы не смылись!  И
хозяин их на месте бы застукал!
   - Э, они бы тебя заметили! Ты что! Ведь такие и пришить могут!
   - Где им заметить! Темно уже было, свет от фонаря только некоторые  места
освещал, например, я  бы  могла  запросто  незаметно  подобраться  к  задним
колесам. А даже если бы и заметили меня, им бы и в голову не пришло,  что  я
что-то сделала. Садятся в машину, трогаются с места и только  тут  замечают,
что колесо полетело. А я уже за тридевять земель! А пан Зайжал тут как тут!
   Павлик возбужденно вскочил со стула и забегал по комнате.
   - Знаешь, надо эксперимент провести, по науке  действовать.  Ведь  баллон
резиновый, а шило  острое.  Когда  пробивает  маленькую  дырку,  делает  это
бесшумно, без всякого такого "пуфф!". Воздух выходит из баллона  постепенно,
только проехав несколько метров, они сообразят, что  к  чему,  когда  колесо
сядет. А мы сто раз успеем смыться! Яночка выпрямилась в своем кресле.
   - Но сначала проведем эксперимент. Ты прав.
   - А как ты думаешь проводить? - поинтересовался Павлик,  уже  забыв,  что
это была его идея. Привык, что такие вещи сестра обычно решает за них двоих.
- Ты же ведь уже испытала... вот этот мячик! -  ткнул  он  в  продырявленный
теннисный мяч.
   - Не мячи же мы с тобой собираемся дырявить! - возразила сестра.  -  Надо
испробовать на настоящей машине.
   - С ума сошла! Собираешься порядочному человеку колесо проколоть?
   Яночка с презрительной миной ответила:
   - Ну ты  даешь!  Кто  собирается  портить  машину  порядочного  человека?
Мошенников тебе мало? Столько мафий развелось, а он... "порядочному"...
   - Какую мафию ты имеешь в виду?
   - А хотя бы таксистов!
   Дело серьезное, надо всесторонне продумать. О мафии таксистов наслышались
немало. Правда, и раньше были в Польше частные такси,  но  работали  честно,
немногим дороже брали, чем государственные. Теперь же с такси полный бардак!
Пользуясь своей монополией, лупят с бедных  пассажиров  сколько  вздумается.
Люди перестали ездить на такси, ловят  частников:  и  дешевле,  и  приятнее.
Такси  теперь  пользуются...  кто,  собственно,  в  настоящее  время   может
пользоваться такси? Такие же мафиози, как и владельцы такси. Вон тетя Моника
недавно рассказывала, Павлик сам слышал. Ее сослуживице потребовалось срочно
ехать в аэропорт, из центра в Окенче, так с нее такую  сумму  заломили,  что
бедной женщине плохо стало. Или вот Рафал. Рассказывал, что, когда поехал  в
мастерскую залатать баллон, неосторожно остановился на  стоянке,  где  имеют
право стоять только привилегированные мафиози. Раньше  это  были  места  для
высокопоставленных партийных деятелей, а теперь для бандитов. А он не  знал,
так ему все баллоны изрезали. И пожаловаться некому!
   Все  эти  мысли  хаотично  кружились   в   голове   мальчика,   высказать
членораздельно их нелегко, да и необходимости не было. Наблюдая  за  братом,
Яночка словно читала его мысли и продолжила вслух размышления Павлика:
   - Рафал говорит, некоторые  мафии  существуют  совершенно  легально.  Они
зарегистрированы, заплатили за регистрацию дороже, налоги платят больше, чем
другие, вот власти им и потворствуют. У таких -  свои  стоянки,  свои  сферы
или, как их там, свои районы обслуживания. И деньги они дерут бешеные.
   - Так кто же на таких такси ездит?
   - Богатенькие, которым денег  девать  некуда,  или  заграничные  кретины,
которые не разбираются в наших делах. За  проезд  такие  дерут  в  пять  раз
дороже, чем нормальные такси, но иногда и по пяти дней стоят без пассажиров.
Никто не понимает, как такие вообще существуют и какой  смысл  стоять,  если
можно заработать, пусть даже и не в пять раз больше.
   - Действительно, непонятно.
   - Такие орудуют в основном в аэропорту и на вокзалах. Там люди с вещами и
детьми, и у них просто нет выбора.  Приходится  ехать  на  мафии  за  жуткие
деньги. Свинство!
   - А я слышал, на вокзалах, с другой  стороны,  стоят  нормальные  машины,
например, у Центрального вокзала, но по другую сторону Иерусалимских  Аллей.
Туда с багажом и детьми не дотащишься.
   - И я слышала, - подхватила девочка. - Тетка Аси из Щецина  приехала  вся
зареванная, потому что ей велели заплатить за такси четверть миллиона,  а  у
нее таких денег не было. Зато  были  два  чемодана  и  простуженный  грудной
ребенок, а тут еще дождь лил. Мы даже на математике об этом  говорили,  пани
Борковская не сердилась на нас, весь урок прошел в разговорах о мафии  и  их
штучках, пани Борковская  обещала  нам  потом  рассказать,  что  ей  удалось
выяснить об этих особых мафиозных налогах, и на следующий день она  сказала,
что ничего не поняла, хотя и математик по образованию.
   - Ну уж, если пани Борковская  не  поняла,  -  развел  руками  Павлик,  у
которого отношения  с  учительницей  математики  складывались  не  наилучшим
образом. Вот и последнюю тройку поставила  ему  неизвестно  за  что,  он  же
отвечал на... как минимум четверку с минусом!
   - Значит, решено!  -  подвела  итоги  Яночка.  -  Эксперимент  ставим  на
вокзальной мафии. Можно и в  аэропорту,  но  туда  далеко  ехать.  Начнем  с
вокзала. У Сейма пусть себе стоят до  посинения...  Ага,  это  еще  не  все.
Попроси Бартека, пусть разузнает у отца, кто тот старичок  с  зонтиком.  Как
фамилия, где живет и так далее.
   - Зачем?
   - На всякий случай. Зачем же он такой зонтик сделал? Хотелось бы знать.
   Павлик  кивнул.  Рассеянно  кивнул,  голова  была   занята   обдумыванием
технической стороны дела.
   - А как будем проводить эксперимент, протыкать надо первого в очереди,  -
внес он конструктивное предложение. - Чтобы он хоть немного успел  отъехать,
пока воздух начнет выходить из камеры. А на стоянке какой смысл?  Ничего  не
увидим,  он  будет  себе  спокойненько  стоять.  А  как  уже  этого  первого
продырявим, смываемся, и надо все заранее продумать, как смыться  незаметно.
А то еще сделает "пуфф" со свистом!
   - Что со свистом? - не поняла сестра.
   - Воздух может выходить со свистом, ведь мы же еще не знаем, вдруг громко
засвистит, на всю улицу!
   - Значит, свист надо чем-то заглушить...
   - Вот я и говорю -  чем-то  таким...  громким.  Вот  если  бы  тетка  Аси
подвернулась со своим больным младенцем. Ведь небось орет...
   - Ну, ты скажешь! А транзистор на что? Наш как  раз  немного  испортился,
сам знаешь, хрипит страшно. Очень подходит для глушения!
   - Ты права. А вот такой, например "тир", вряд ли проткнешь, у  него  ведь
на шинах резина толстенная...
   - Об этом мы подумаем после, - решила сестра. - Начнем с легковой  мафии.
Вернее, завтра же ты начнешь с Бартека, пусть он придумает к этой  штуковине
какую-нибудь ручку  поудобнее.  И  чтобы  не  надо  было  нагибаться,  когда
прокалываешь...
   Утром на следующий день Бартек, как и обещал, пришел к Павлику  вставлять
в ворота замок. Естественно, первое, о чем Павлик  спросил  друга,  была  та
самая штуковина. Не найдется ли у Бартека еще одной такой? Бартек ответил не
сразу: все его внимание поглощали ржавые болты в воротах, которые  никак  не
желали откручиваться. Минут десять, не меньше, ушло  только  на  один  болт!
Открутив его, Бартек отдышался и произнес:
   - Пошло все-таки! А я думал - совсем заржавели. А зачем она тебе?
   Теперь Павлик не сразу ответил. Как-то вчера в разговоре  с  сестрой  они
совершенно упустили из виду этот момент. Говорить ли Бартеку об  их  замысле
или не стоит? Ведь какими бы благородными целями они  ни  руководствовались,
понимали, что в  принципе  нарушают  закон.  И  еще  неизвестно,  как  такая
инициатива может быть воспринята общественностью. Павлик взглянул на сестру.
Та сидела рядом, на каменном основании ограды их дома, слышала весь разговор
и не  сочла  нужным  вмешаться.  Никакого  знака  брату  не  подала!  Яночка
обратилась к самому Бартеку:
   - Как ты относишься к ворам, которые крадут машины?  -  вежливо  спросила
девочка.
   Бартек пыхтел над второй гайкой, ему было не до воров.  Сначала  со  всех
сторон постучал молотком, потом принялся откручивать.
   - Если не пойдет, - бормотал он, - завтра принесу специальную жидкость от
ржавчины, распустится и как миленькая пойдет... О, и так вроде пошла, ничего
не надо. А ты почему спрашиваешь?
   - Интересно мне, - ответила девочка. - Что ты о них думаешь?
   - Плохо думаю! - ответил Бартек. - Сказал бы, что именно,  да  выражаться
не хочется. А теперь давай ты! - кивнул он приятелю.
   Павлик  давно  уже  истомился  от  нетерпения,  так  ему  хотелось   тоже
что-нибудь отвинтить. Бартек вручил ему молоток и  отвертку,  а  сам  присел
рядом с Яночкой.
   - Ну? - сурово спросил он. - Давай начистоту!
   Яночка постаралась как можно  небрежнее  изложить  суть  дела:  вроде  бы
ничего особенного,  они  тут  с  Павликом  подумали,  что  неплохо  было  бы
понемногу этому жулью  помешать,  уж  больно  много  их  развелось,  ступить
некуда, и вот если полиция не может справиться с угонщиками,  немножечко  ей
помоч