Страницы: -
1 -
2 -
3 -
4 -
5 -
6 -
7 -
8 -
9 -
10 -
11 -
12 -
13 -
14 -
15 -
16 -
17 -
18 -
до наших ушей все еще доносились отрывочные выстрелы со
стороны гор, где его люди увлекали за собой отряд преследователей и, пытаясь
спасти нам жизнь, уходили все глубже в джунгли. А может, в надвигающихся
сумерках его тревожили совсем другие проблемы - например, эта ракета. Как бы
там ни было, при моем приближении его маленькое смуглое лицо не озарилось
светом дружелюбия.
- Как она? - спросил он сухо. Я пожал плечами.
- Боюсь, врачам и психиатрам предстоит с ней поработать. Нам только и
остается, что доставить ее останки домой. Может быть, ее удастся
подремонтировать. Если нет - что ж, есть у нас места, куда помещают бедолаг
вроде нее. С этой проблемой нам в нашей работе очень часто приходится
сталкиваться.
- Вы воспринимаете беду, приключившуюся с этой девушкой - вашей коллегой,
- как-то очень спокойно. - Он говорил ледяным тоном. Его заявление не
требовало ответа, поэтому я ничего не сказал. Он продолжал:
- Но сегодня вы можете гордиться собой, сеньор Хелм. Вы проявили себя
героем. И метким стрелком. Вы убили многих.
- Да, но только после того, как вы указывали мне направление, - ответил
я. После встречи с Шейлой я и сам был в не слишком хорошем настроении.
Он глубоко вздохнул.
- Это верно. Я вам помогал.
- Вы скорбите по Сантосу, полковник?
- Ох! Эль Фуэрте был сукин сын! Но вот его люди... Вы видели, как они
наступали, сеньор? Их вождь погиб, но тут же в их рядах появлялись новые
командиры. Мы убивали их, но они все возникали и возникали, с оружием в
руках... Президент Авила казнит их всех как бунтовщиков и бандитов. В этой
стране, знаете ли, бунтовщик - это всегда бандит. А Эль Фуэрте был самым
отъявленным бандитом. Но, знаете, бывает, что я вдруг ловлю себя на мысли:
ведь это мои соотечественники - да, даже те, кто так зверски измучил вашу
женщину-агента. В конце концов, ведь она пришла к ним, чтобы обмануть и
убить. Их спровоцировали, сеньор. Может быть, когда-нибудь они найдут себе
вождя, достойного их. А пока... - он скорчил гримасу. - Пока я помогаю
гринго убивать их с расстояния в пятьсот метров. Простите меня, я не хотел
вас оскорбить. Но не люблю смотреть, как умирают отважные люди, - он
замялся. - Окажите мне услугу, сеньор Хелм.
- Считайте, что уже оказал.
- Ваше ружье. С оптическим прицелом. Не сомневаюсь, что нашему президенту
будет любопытно взглянуть на ружье, из которого был убит Эль Фуэрте с
расстояния полкилометра. Можно мне взять это ружье и отвезти ему?
- Конечно, - ответил я. В конце концов, это ружье - собственность
правительства. И мне оно было больше ни к чему. К тому же я был уверен, что
такой подарок только сцементирует наши двусторонние отношения и будет
воспринят в Вашингтоне с одобрением. - Конечно. Можете взять. Но с одним
условием.
- С каким?
- Что либо вы, либо кто-то из ваших солдат понесет эту дрыну на себе. У
меня уж и так от него спина чуть не онемела.
Он коротко рассмеялся. Мы опять были друзьями - во всяком случае,
хорошими приятелями, как то и должно случиться, принимая во внимание
существенную разницу в нашей жизненной философии.
- Вы Muy hombre, сеньор Хелм. Если у нас с вами возникло какое-то
недопонимание, я приношу свои извинения. Вы настоящий мужчина.
- Спокойной ночи, полковник. Жаль, что вы не научились стрелять, будучи
младшим офицером. Думаю, в противном случае вы стали бы блестящим генералом.
Утром все было тихо. Мы спустились с гор, неся Шейлу на спешно сделанных
носилках, поскольку она была не в силах передвигаться самостоятельно. К
вечеру, без приключений, мы добрались до реки. С наступлением темноты за
нами приплыла лодка, и мы отправились к ожидающему нас кораблю в море близ
устья.
Это была во всех отношениях образцовая операция, подумал я. Два дня
спустя в Вашингтоне я понял, что ошибся.
Глава 5
Прошла неделя. Мне ужасно не хотелось отправляться утром в понедельник в
знакомый кабинет на втором этаже, чтобы узнать от Мака, где я еще допустил
ошибку. Но я, подчиняясь уставу, отправился в архив, расположенный у нас в
подвале - как мы и должны поступать, оказавшись в Вашингтоне. Я просмотрел
картотеку и освежил свою память о людях нашей профессии, которые, считаясь
достаточно крупными специалистами в своей области, удостоились оказаться в
"приоритетном списке". Я читал личнst дела Дикмана, Кольца, Рослоффа, Вади и
Бэзила - все это были милые люди, которым достаточно было бросить один
взгляд на тебя, чтобы убить в ту же секунду.
Кого-то из "стариков" я там не нашел - тех, с кем кто-то из наших
"вступил в контакт" в разных местах. Зато были тут новенькие - совсем
недавно получившие "приоритетный" статус. Чтение отчетов об их недавних
достижениях улучшило мне настроение. Я листал эти досье с таким ощущением,
будто читал биографии старинных друзей, выбившихся в люди. Все это были
ребята, на кого можно было положиться - Не то что эти самодовольные сволочи
из Пентагона, или из государственного департамента, или из прочих учреждений
этого мерзкого городишки, на месте которого раньше были, наверное, зловонные
болота, пока кому-то не пришла в голову мысль их осушить.
Мак меня не разочаровал. Перед ним лежал перечень моих промахов,
составленный каким-то шибко башковитым мерзавцем в гетрах, который, конечно
же, сочинял его во время игры в гольф на выходные. Впрочем, пожалуй, я к ним
несправедлив. Вряд ли они играют в гольф, надев гетры. Я стоял у окна,
глядел на залитую солнцем улицу, и слушал. Спешащие внизу под окнами девушки
были все как на подбор свеженькие и симпатичные в своих летних платьицах и
узких джинcах. И наверное, думалось мне, достаточно приятные в общении.
Глупо было бы презирать их только за то, что им не доводилось в жизни видеть
труп мужчины или женщину, сломленную долгими зверствами и унижениями.
- Черт побери, сэр, - сказал я, не поворачивая головы. - Если им нужны
были только разведданные, почему же они не обратились в ЦРУ? Я ездил туда
пострелять из ружья, а не делать записи и фотографировать. Они что, так и не
поняли, чем мы занимаемся?
Мак зашуршал бумагами.
- Твое описание в первом приближении соответствует "Рудовику-Ш" или IV, -
сказал он. - Это уменьшенная версия их лучшей баллистической ракеты среднего
радиуса действия с кое-какими очень интересными новшествами, которые
сообщают ей дальность полета ее крупного прототипа. Различия в обеих моделях
касаются только двигателя и связаны с системой пуска и типом твердого
топлива. Последняя модель имеет радиус действия порядка тысячи шестисот
миль, если верить нашим лучшим источникам. А они не очень-то хороши. У нас
считали, что предыдущая модель имела радиус действия тысячу двести миль.
Возможно - хотя мы в этом не уверены, - что русские отправили Кастро как раз
устаревшие ракеты третьей модели, одну из которых он припрятал и перебросил
в Коста-Верде. Видимо, стремясь побыстрее избавиться от нее, пока об этом не
прознали его русские друзья.
- Ну, нам-то не важно, какая именно модель, - сказал я. - Ни та, ни
другая, во всяком случае, не достигает Соединенных Штатов. Но есть такая
лужа, которую все называют Панамским каналом - она как раз находится в
радиусе действия обеих моделей.
- Вот именно! Многие детали конструкции мобильной системы "Рудовик" у нас
пока что неизвестны, но одно можно сказать определенно: ракеты всех систем
несут ядерные боеголовки. У нас в Вашингтоне их обычно называют "Московскими
крохами".
- Из Вашингтона они, видимо, и впрямь кажутся крошечными, - возразил я. -
Но когда смотришь на нес вблизи из кустов, она не кажется такой уж
миниатюрной. Что-нибудь слышно от президента Авилы?
- Президент сейчас занят военными приготовлениями, - сказал Мак. -
Развивая успех отчаянного рейда на штаб повстанцев, в ходе которого был убит
лидер бандитов Сантос, правительственные войска, как нам сообщили, заняли
прилегающие районы и в настоящее время уничтожают разрозненные остатки
революционной армии. Как только ситуация стабилизируется, по словам
министерства иностранных дел, будет проведено тщательное расследование. -
Мак сделал многозначительную паузу. - Здесь, в Вашингтоне, кое-кто считает,
что было бы очень мило с твоей стороны, если бы ты смог сам разобраться с
этим делом на месте.
- Ага, значит, они еще не отказались от этой идеи, - я повернулся к нему.
- Ну, и какой долболом из многих, с кем я тут встречался, сделал такое
предложение?
- Мысль была высказана в пятницу вечером на пресс-конференции. Имя
человека, выдвинувшего эту инициативу, назвать я не могу. Я подчеркнул, что
у тебя было специальное задание, и ты с блеском его выполнил. Не вдаваясь в
подробности самого задания, разумеется. Наша деятельность не предназначена
для афиширования - даже в высших вашингтонских кругах.
- Благодарю вас, сэр. Они, верно, полагали, что я суну ее в карман и
привезу сюда, чтобы они могли на нее взглянуть. Черт, да она весит черт
знает сколько! Пять тонн? Десять?
- Ну, нет сомнения, что опытный экземпляр "Рудовика" любой модификации
будет принят здесь с глубокой благодарностью. Впрочем, я не думаю, что
кто-то и в самом деле считает, будто ты мог ее сюда доставить.
- Может быть, им удастся выторговать ее у президента Авилы?
- Президент Коста-Верде, - сказал Мак сухо, - наш хороший друг, искренне
привержен принципам демократии и законно избран своим народом. И тем не
менее, я очень сомневаюсь, что кому-то здесь понравится, если у него в руках
окажется ядерное оружие. Никто не питает надежд на то, что если у него такое
оружие появится, он тут же передаст его нам.
- Понял, - сказал я. - Значит, я козел отпущения. Выходит, я мог
погибнуть геройской смертью, проделав три дыры в этой исполинской хлопушке.
Но поскольку у меня нет ни малейшего понятия, где у этой штуки находятся
жизненно важные точки, шансы причинить ей ощутимый ущерб оставались весьма
проблематичными. В этом случае мне пришлось бы убить полковника вооруженных
сил Коста-Верде.
- Ах да! Твой друг Эктор. Никак мне не дается его фамилия.
- У них буква "н" произносится как "х", сэр. Ударение на втором слоге:
Химинес.
- Наше военное ведомство ожидает твою краткую характеристику полковника
Химинеса. - Мак потянулся под стол и включил магнитофон. - Я записываю.
Итак, объект Химинес. Прошу!
- Его люди называют полковника "Эль коронель-сито", - начал я. - Это
уменьшительно-ласкательное прозвище, означающее "маленький полковник".
Всякое сходство с Ширли Темпл является случайным и непреднамеренным.
- При чем тут Ширли Темпл?
- Был такой фильм "Маленький полковник" - экранизация одноименной книги.
Или серии книг. Для девочек.
- Неужели? Продолжай.
- Самое главное, что я могу сообщить о Химинесе, пожалуй, следующее:
когда он узнал, что ему предстоит освободить взятую в плен девушку-агента,
он по собственной инициативе привел с собой двух женщин. Вряд ли они были
бойцами подразделения специального назначения, хотя и несли поклажу на марше
наравне с мужчинами. Мне кажется, Химинес просто подумал, что наша девушка,
если она жива, будет в плохом состоянии и ей потребуется умелый уход. И,
конечно, он оказался прав. - Я помолчал. - Этот полковник не железный. В нем
что-то есть. То, что называется состраданием. Не надо это вставлять в
стенограмму. В таких делах я не большой специалист.
- Вряд ли наших военных стратегов интересует его способность к
состраданию, Эрик, - заметил Мак.
- В таком случае они совершают серьезную ошибку. Потому что сострадание
Эктора занятного свойства, и он к тому же метит в генералы. Это хороший
человек. Не мягкотелый слюнтяй. В физическом отношении он - Недомерок, но в
отличной форме, курит крепкие сигары, хранящиеся у него в кобуре на поясе.
По его словам, он избавился от пистолета, потому что плохо стреляет. В самый
разгар боя он может вдруг закурить сигару. Это латиноамериканская бравада,
конечно, но психологически действует очень хорошо. Глядя на него, думаешь:
ну, если он способен устраивать такой спектакль, не имея при себе на всякий
случай даже пистолета, значит, и тебе нечего бояться. В бою я бы доверился
ему на все сто. До тех пор, пока у нас с ним одинаковые боевые задачи - и не
более. В политических же делах я бы ни за что не рискнул повернуться к нему
спиной. У него много чего на уме, у этого маленького полковника. И не стану
гадать, какие мечты он лелеет в глубине души.
- А Авила? Вы его обсуждали?
- Президента он мимоходом упомянул в разговоре. Химинес дал понять, что
Авила ненавидит бунтовщиков и с радостью поставил бы их всех к стенке в
качестве мишеней для тренировочных стрельб. Похоже, такой случай ему
представится. Ну, впрочем, это нормальная реакция тамошнего президента на
внутренние беспорядки в стране. Так мне кажется. Наверное, это весьма
типично для любого президента.
- Конец записи о Химинесе и Авиле, - сказал Мак и нажал на невидимую
кнопку. Потом взглянул на меня. - А теперь поговорим о таинственном госте в
шлеме-"джунглевке". Нам все-таки удалось раздобыть кое-какие фотографии.
Можешь взглянуть. - Он нажал кнопку на переговорном устройстве. "Обрастает
старик техникой", - подумал я. - Эллен, принесите, пожалуйста, фотографии. И
заберите пленку с записью для расшифровки.
Мы молча ждали. В кабинет вошла симпатичная девушка с большим конвертом,
который она положила на стол перед Маком. На ней было голубое платье и
голубые туфли на высоком каблуке. Светлые с блеском мягкие волосы. У меня не
было оснований смотреть на нее свысока. Она наверняка отлично обучена - это
мне было известно, так как все они тут получают отличную подготовку, - и,
имея доступ к секретной информации, она постоянно носила с собой где-то в
одежде крохотную капсулу. Когда-нибудь ей придется проглотить эту капсулу
или, что хуже, у нее на это не хватит времени. Но такой день для нее пока
что не настал.
Она одарила меня улыбкой, вытащила кассету из установленного в письменном
столе Мака магнитофона и, ни слова не говоря, вышла из кабинета. Мак раскрыл
конверт, выудил оттуда толстую пачку фотографий и передал мне. Я взял их и
стал рассматривать. Вы не поверите, сколько же на свете существует немцев со
шрамами на лице. Похоже, в этой пачке было представлено большинство из них.
Перебрав почти все фотографии, я понял, что Мак уже нетерпеливо ерзает в
своем кресле. И вдруг с глянцевого квадрата фотобумаги на меня воззрился
человек в шлеме-"джунглевке": суровое непроницаемое выражение лица, какое
бывает у профессиональных военных, позирующих для официального снимка. Эта
фотография была сделана фотографом вермахта. Человек был в генеральской
форме, и его генеральская форма сразу все расставила по местам.
- Фон Закс, - сказал я, даже не глядя на подпись под фотографией. -
Генрих фон Закс. - Я бросил взгляд на Мака. - Вы знали?
- Я был почти уверен после того, как ты его описал. Но я хотел, чтобы ты
его сам опознал. Ну, вспомнил?
- Конечно, сэр. Теперь, после поимки Эйхмана, он переместился на строку
выше в списке разыскиваемых нацистских преступников.
- Правильно. Разница только в том, что, когда поймали Эйхмана, он уже
давно был не у дел и просто скрывался, пытаясь спасти свою шкуру. А фон Закс
птица совсем другого полета.
- Это уж точно, - согласился я, разглядывая довольно красивое лицо со
шрамом. Лицо, которое я поймал в оптический прицел своего дальнобойного
ружья, было старше и мрачнее, но кто из нас не постарел и не помрачнел за
эти долгие годы? Наверное, он считал себя патриотом - тогда. Да и сейчас
считает. Может, он и в самом деле патриот. Да только он выбрал довольно-таки
мерзкий способ это доказать. Он у них какое-то время возглавлял службу
ликвидации в концлагере: ему дали это назначение, чтобы он не потерял форму.
Но в конце концов им пришлось вернуть его в командный состав. Как военный
специалист, он был, наверное, очень толковый парень - такого солдата любой
армии не грех было бы иметь, если, конечно, закрыть глаза на то, что его
победы приправлены толикой зверств. Впрочем, насколько я помню, это не
вызывало у герра Гитлера бессонницы.
- Его зверства интересуют нас лишь постольку поскольку, - заметил Мак
довольно-таки ворчливо. И я вспомнил, что он придерживался теории, согласно
которой мы являемся организацией практической - или тактической, - так что
меч возмездия отсутствует в нашем арсенале. Он бы никогда не согласился
послать на задание агента, которому вменялось бы убить человека только за
то, что тот был мразью - возможно, потому, что когда встаешь на такой путь,
очень трудно вовремя остановиться. - И, тем не менее, жаль, что ты
промахнулся, стреляя в фон Закса.
Я взглянул на него, аккуратно положил перед ним стопку фотографий и
отошел к окну.
- Виноват, сэр, недоглядел. В следующий раз я уложу всех, кто окажется у
меня в поле зрения - вдруг среди них окажется кто-то, кого кому-то требуется
убрать.
- Эрик!
- Кроме того, - продолжал я резко, - обязуюсь иметь при себе достаточное
количество взрывчатого вещества, чтобы взорвать любой военный объект,
который кому-либо понадобится уничтожить. Сожалею, что я так схалтурил, сэр.
Мне очень жаль, что я всего-то лишь ликвидировал человека, которого был
послан ликвидировать. Если вы дадите мне еще один шанс, сэр, обещаю, что
такого больше не повторится.
- Сядь, Эрик; - сказал он.
- Скажите мне только одну вещь, - попросил я. - Остался там еще
кто-нибудь или что-нибудь, что я по собственной оплошности забыл уничтожить?
Я бы хотел получить все причитающиеся мне выговоры в одном пакете.
- Это не выговор, - возразил Мак. Под его пристальным взглядом я сел на
стул. - Как твоя нога?
- Нормально. Немного не гнется - вот и все. Этот чертов Химинес взял
такой бешеный темп на марше! А на обратном пути я помогал им выносить мусор.
Я как последний дурак выбросил все, что только можно, из своего рюкзака, ну
и, конечно, сразу стал кандидатом в носильщики. У меня до сих пор мозоли не
сошли с ладоней. Если это не выговор, тогда что?
- Я же просто сказал: жаль, что ты промахнулся, - примирительно сказал
Мак. - Потому что, боюсь, тебе придется исправить эту ошибку. Нас попросили
разобраться с фон Заксом. У меня был на примете другой агент для выполнения
этого задания, но он в жизни не видел Закса собственными глазами. А ты видел
- там.
- Мне было бы полезно все это узнать до того, как я поймал его рожу в
прицел. И к тому же, сэр, не хочу, чтобы меня обвинили в какой-то ошибке,
хотя просили только пострелять и наделать побольше шума.
- Эрик, что-то ты стал больно обидчивым.
- Это была чисто сработанная операция. Но стоило мне вернуться, как на
меня стали наседать со всех сторон с претензиями, что я того не сделал,
этого не сделал - чего мне делать никто и не приказывал. - Я поморщился. -
Ладно, хватит об этом. Итак, объект - фон Закс. Уточните задачу.
- Мы и не могли предупредить тебя, что ты можешь наткнуться на него в
Коста-Верде. Ведь мы не знали, что он туда собирается, и сейчас не можем
понять, что он там делал. Вообще все это очень странно. Политически - у него
едва ли могло быть что-то общее с генералом Сантосом. Скорее можно сказать,
что он находится на противоположном фланге политического спектра. По
непроверенной информац