цу ладонь, и на нее вместе со
слезой упала мягкая снежинка. Она согрелась, но не растаяла. Она начала
светиться в полутьме сначала серебристым лунным светом, потом свет
порозовел, стал багряным, и наконец, таинственная снежинка вспыхнула ярко,
как капелька расплавленного металла!
   - Волшебная Искорка! - прошептал поэт.
   Он не ошибся. Огненной мушкой искра слетела с ладони поэта и упала на
кончик его пера. Она продолжала светиться, и этим пером теперь можно было
писать в самой черной темноте, не тратя медяков на свечи - а поэт был
очень беден.
   В ту же ночь он написал стихи. Слова в них были так горячи, что бумага
дымилась и тлела, раскаленное перо обжигало руку, огненные змейки
вспыхивали на столе, после каждой строчки приходилось тушить пламя
курткой. К утру от единственной куртки поэта остались обгорелые лохмотья,
бумага стала горсточкой черного и серого пепла, но слова уже к полудню
знал весь город, и каждое сердце вспыхнуло от этих добела раскаленных
слов.
   На улицах зазвенело оружие, придворных выгоняли из дворцов, вытаскивали
из карет и палками гнали по улицам. Войско Топуса не успело опомниться,
как было разбито. И сам правитель еле успел убежать.
   Говорят, что когда Топуса выгнали за ворота, он поклялся вернуться и
жестоко отомстить. И ушел на север с остатками войска. Там, в Диких
Неведомых Землях, Топус велел своим солдатам вырубить в скалах
неприступную крепость, но отомстить не успел: умер.
   А горожане, затворив ворота, первым делом отменили все законы Топуса и
стали жить по своим, очень дружно и очень весело. Когда они узнали о
смерти Топуса, беспокоиться им стало вовсе не о чем. Никто даже не
вспомнил, что у правителя был сын, которо го тоже звали Топусом.
   Прошли годы. Город привык жить спокойно, без всяких тревог, когда
однажды с севера вернулась экспедиция, которая ходила выяснять, правда ли
в Пещерной Стране живут двухголовые люди и крылатый синий дракон.
Экспедиция не нашла ни двухголовых, ни дракона. Зато она выяснила, что в
Диких Неведомых Землях появились какие-то невиданные люди, круглые, как
шары. Одного такого человека удалось поймать. Оказалось, что он даже умеет
разговаривать.
   - Кто ты? - спросили его.
   - Я Пузырь, - ответил он.
   - И много вас?
   - Нас много, - сказал Пузырь. - Тысяча или две. Мы - могучее славное
племя, а правит нами великий правитель Топус Второй. Бойтесь его и нас!
   С этими словами он удрал.
   Диковинному известию многие не поверили. Но через несколько недель в
небе над городом пронеслась большая стая Летучих Пузырей и сбросила на
площадь перед зданием Совета листок бумаги, на котором было корявыми
буквами написано:

   "Изменники и митежники! Я вам приказываю сдаца и пакарица иначи вам
будит плахая жись я вас в парашок сатру и с кишками сем и вас всех
изництожу
   Правитель ТОПУС II".

   Тут-то, наконец, и вспомнили о сыне Топуса, которого тоже звали
Топусом. За несколько месяцев перед тем он внезапно исчез из города вместе
с теткой Тимофаус, не оставив никаких следов.
   Бумажка всех насмешила. Но скоро стало известно, что Пузырей,
действительно, очень много и становится все больше, что они сплошь
заселили Дикие Неведомые Земли, что там теперь точно такие же порядки,
какие были в городе Удивительных Чудес во времена Топуса I. Однако это
никого не испугало. Газеты стали печатать специальную юмористическую
страницу, которая называлась "Новости из Страны Пузырей". Там было уйма
уморительных картинок из жизни нового правителя в его Подземном Дворце, о
его придворных Олухах, Блюдолизах, Слухачах, Шептунах и Стукачах.
   Словом, казалось, что нечего думать об опасности. Но совсем недавно
лунной ночью произошел такой случай.
   Один горожанин очень поздно возвращался домой. И вот он увидел, что по
мостовой навстречу ему движется сама по себе тень Пузыря. Прохожий замер
на месте. Тень тоже замерла, потом отпрыгнула в сторону, перескочила на
стену дома и скачками понеслась прочь. По ее длинным ушам прохожий узнал
тень Слухача.
   С той поры тени Слухачей стали наведываться в город каждую ночь. Они
скользили между домами, замирали против освещенных окон и просто липли к
замочным скважинам.
   А несколько дней назад случилось вот что.
   Город Удивительных Чудес, как было сказано, стоит на трех островах,
соединенных мостами. В полночь стража обыкновенно обходит мосты. Так было
и в ту ночь. Город уже спал. Вода в озере была спокойна ни одна морщинка
не пробегала по ней. Могло показаться, что озеро отлито из стекла. Длинная
лунная дорожка бежала по нему до самой городской стены.
   Часы на башнях отзвонили полночь. И тут стражники увидели в проливе
тени лодок. Ни одной лодки видно не было, остроносые тени мчались сами
собой, одна за другой причаливали к берегу, и там на земле возникало
какое-то неясное движение. Стража подняла тревогу. Кто-то догадался
бросить в воду горсть камешков. По воде пошла рябь, тени раздробились на
кусочки, растаяли, и над озером пронесся чуть слышный жалобный вздох.
   Тогда собрался Совет Города Удивительных Чудес, Всем было ясно, что
тени пришли из Страны Пузырей, что это - разведчики Топуса. Значит, Топус
к чему-то готовится. Но к чему?
   И Совет решил послать в Страну Пузырей самого ловкого разведчика,
который лучше всех сумеет все разузнать, - а это был карлик Бульбуль.



        "ВТОРАЯ СКАЗКА КАРЛИКА БУЛЬБУЛЯ. ЧТО ИЗОБРЕЛ"
   ДЯДЯ КНОП И ПОЧЕМУ БУЛЬБУЛЬ СТАЛ МАЛЕНЬКИМ

   - А почему тебя? - спросил Максим. - Потому что ты маленький?
   - Конечно, - сказал карлик. - И еще вот почему!
   Он снял с пояса очки и помахал ими перед носом Максима. Вообще это был
немножко нахальный карлик.
   - Таких очков, - сказал он, оседлав ими свой нос, - больше ни у кого
нет во всем городе!
   Проговорив это, карлик вдруг сморщился.
   - Ой! - сказал он. - Ой-ой! Топус подкатил к забору! Хочет поглядеть в
щелку, что ты делаешь! Скорее посади меня в ведро и опусти в колодец. Я к
тебе завтра приду, ладно?
   Максим схватил его за шиворот, сунул в воду. Карлик нырнул и забулькал:
буль-буль! буль-буль! Ведро с грохотом пошло вниз.
   Весь день Максим думал обо всем, что увидел и услышал. Он забыл
пообедать и чуть не забыл, где сам находится. Когда вечером родители
пришли с работы, они удивленно переглянулись: что с мальчишкой? Подменили
его, что ли?
   Максим рано ушел спать, утром проснулся раньше всех, дождался, когда
родители уйдут, и снова побежал на огород. Опустил в колодец ведро,
вытащил - там была только вода. Снова опустил и вытащил - карлика не было.
   В третий раз вытащил - опять пусто. Тогда Максим наклонился над
колодцем и крикнул:
   - Бульбуль!
   - Тише! - отозвался тоненький голос совсем рядом. Оказалось, карлик уже
сидит на краю колодца. - Я прятался, - сказал карлик. - Топус снова глядел
в щелочку.
   - Откуда ты знаешь? Не видно же!
   - Я все вижу, - сказал карлик, нацепив на нос очки. - Я вижу, что
теперь он ушел в дом есть манную кашу. Ух, сколько сахару сыплет!
Горстями, горстями! Так и заболеть можно! А теперь мешает его ложкой.
Полкилограмма всыпал наверняка. Вот тип! Лопнул бы, что ли! А старуха-то!
По головке его гладит, волосики ему чешет. У, ведьма!
   - И ты все это видишь?
   - Конечно, вижу. Эти очки подарил мне дядя Кноп. Ты слыхал про моего
дядю Кнопа? Ну, конечно же, не слыхал, что с тебя взять! Ладно, я тебе
расскажу.
   Дядя Кноп был лучшим мастером в городе и целыми днями пропадал в своей
Мастерской Чудесных Вещей. А когда он выходил оттуда, все видели, что
одежда его прожжена кислотами, на руках стеклянная пыль, борода подпалена
то справа, то слева, а брови как сгорели однажды, так потом и не выросли
вовсе.
   Один раз карлик Бульбуль, который тогда был не карликом, а солидным
двенадцатилетним человеком, таким, как все порядочные люди... так вот
карлик Бульбуль встретил дядю Кнопа на улице и прямо спросил:
   - Дядя Кноп, а что ты делаешь в Мастерской Чудесных Вещей?
   Это, конечно, был невежливый вопрос. В Городе Удивительных Чудес не
задают друг другу таких вопросов. Каждый имеет право заниматься, чем
хочет. Но Бульбуль приходился дяде Кнопу близким родственником, то есть
троюродным племянником. Поэтому дядя Кноп ответил:
   - Я делал серьезную вещь, мальчик. А получился у меня вот этот пустячок
- очки. Правда, если наденешь их, то сразу увидишь, с каким человеком
имеешь дело - хорошим или плохим. И, кроме того, сможешь увидеть все, что
хочешь, даже сквозь стены, сквозь облака, сквозь землю, но только на
расстоянии в тысячу шагов.
   - Как здорово! - воскликнул Бульбуль.
   - Нет, - ответил дядя Кноп. - Тысяча шагов - очень мало. Если хочешь,
могу подарить тебе эту игрушку. Только будь хорошим и пользуйся ею очень
осторожно. Не то она принесет тебе вред.
   Больше дядя Кноп ничего не сказал. На этом они и расстались. Бульбуль
послушался дядю Кнопа. Он не пользовался очками для пустячных дел. Он
надевал их только в случае крайней необходимости. Если, например, мать так
ловко перепрячет банку с вареньем, что иначе ее никак не найдешь. Или
когда играл с ребятами в прятки. Еще надевал он очки в школе, ведь в них
можно было читать учебники издали, когда тебя, например, вызовут к доске.
Учителя удивлялись памяти Бульбуля и очень жалели, что у него так плохо со
зрением. Конечно, это от усиленных занятий, считали они. Словом, то были
отличные времена. Бульбулю очень хотелось поблагодарить дядю Кнопа за
подарок, но тот теперь вовсе не показывался на улицу. Наверное, чудак
делал новые очки, еще чудеснее прежних.
   Но вот, как-то пробегая мимо тумбы с афишами, Вульбуль заметил на ней
такое объявление:

        ""ГРАЖДАНИН КНОП ПРИГЛАШАЕТ ВСЕХ ЖЕЛАЮЩИХ"
   ЗАЙТИ К НЕМУ В МАСТЕРСКУЮ СЕГОДНЯ ВЕЧЕРОМ".

   Это означало, что дядя Кноп изобрел что-то очень нужное и интересное.
Бульбуль побежал дальше, размышляя на бегу, что бы такое это могло быть.
Он так и не догадался, но решил, что непременно придет.
   В этот день на Южном Острове ученые начинали раскапывать какие-то
старинные развалины, и Бульбуль очень увлекся, указывая им места, где
спрятаны клады. Он отлично видел эти клады сквозь землю, потому что надел
очки. Но ученые не хотели ему верить и в конце концов сказали ему, чтобы
он убирался и не надоедал. Только тут Бульбуль вспомнил о вечернем
собрании в доме дяди Кнопа. Он помчался домой. Дома никого не было.
Отличный случай без помех пошарить в кладовой! Когда Бульбуль вылез
оттуда, идти к дяде Кнопу было уже неловко: слишком поздно. Впрочем, какое
это имело значение для человека, у которого лежат в кармане чудесные очки!
Бульбуль надел очки, сел в любимое папино кресло и пожелал увидеть
мастерскую дяди Кнопа.
   Там собралось очень много народу. Дядя Кыоп стоял у стола, держа в
руках стеклянную пробирку. Он продолжал начатую речь:
   - И получилась вот такая жидкость, - говорил он. - Если смочить ею всю
поверхность любой вещи, то эта вещь сразу уменьшится во много раз.
Смотрите, как это делается.
   Он взял комочек ваты, опустил его в пробирку, потом вынул его пинцетом
и стал натирать ваткой большой стеклянный глобус, который стоял на столе.
Бульбуль ахнул: ему показалось, что глобус вдруг лопнул и исчез. Но дядя
Кноп обернулся к людям, сидящим в мастерской, и показал им на ладони
маленький стеклянный шарик. Вот во что превратился глобус!
   - Здорово! - заорал Бульбуль и рванулся к столу, позабыв, что он сидит
у себя дома один-одинешенек, а мастерская дяди Кнопа - на соседнем
квартале.
   - А для чего это может пригодиться? - спросил кто-то у дяди Кнопа.
Бульбуль немножко успокоился и опять навострил уши.
   - Да мало ли зачем! Вот часовым мастерам, например, теперь будет легче
делать самые мелкие детали. Очень просто: сделай большую, смочи этой
жидкостью, и она станет как раз такой, какой нужно. Можно делать часики с
булавочную головку! А всякий точный инструмент...
   Ему не дали договорить: все захлопали в ладоши. И карлик Бульбуль в
своем кресле тоже, конечно, похлопал. Но дядя Кноп всех остановил.
   - Погодите, - сказал он. - Еще не все. Правда, я еще не знаю, для чего
это может пригодиться, но вот посмотрите сами.
   Он поставил на стол клетку, в одной половине которой сидела, забившись
в угол, мышь, а в другой - здоровенная кошка. Кошка царапала когтями
проволочную сетку, которая мешала ей схватить добычу.
   Дядя Кноп просунул в клетку маленькое блюдечко с жидкостью, налитой из
пробирки. Кошка подбежала, лизнула - и вдруг стала маленькой-маленькой -
меньше мышки! Дядя Кноп убрал проволочную сетку. И теперь кошка, еще
недавно такая грозная, стала жаться в угол клетки, боясь огромного
невиданного зверя - усатой мыши. А мышь прошлась по клетке, остановилась
возле кошки, подозрительно обнюхала ее, подошла к блюдечку, лизнула и,
став величиной с горошину, снова увидела огромную страшную кошку,
бросилась прочь. Хорошо, что кошка не успела опомниться, а дядя Кноп
вовремя опустил между врагами проволочную сетку.
   - А приготовить эту жидкость очень просто, - сказал он и начал
диктовать собравшимся рецепт. Бульбуль тоже записал его. У него сразу
возникла в голове блестящая мысль.
   - Поиграю-ка я с ними в прятки, - сказал он себе, - Пускай они меня
поищут!
   Это он о родителях говорил.
   А надо сказать, что каждый дом в Городе Удивительных Чудес - это
настоящая лаборатория. И чего-чего там только нет! То есть нет ничего,
чего бы там не нашлось. Бульбуль взял пробирку, отвесил на весах все
вещества, о которых говорил дядя Кноп, перемешал их, высыпал в пробирку,
влил в нее, сколько надо, воды, взболтнул, подождал, когда все
растворится, и, ни чуточки не задумываясь, сделал глоток. Тутто он и
попался!
   Он увидел, что сидит на широкой ворсистой равнине в крупную клетку, а
позади и с боков поднимаются крутые гладкие холмы - тоже в клеточку -
спинка и подлокотники. Самому себе он стал ростом по колено! Бульбуль
заплакал, шагнул и полетел в пропасть,
   Но ему повезло. Во-первых, упал он на пушистый ковер и поэтому остался
цел. Во-вторых, вскоре домой пришли отец и мать. Мать залилась слезами, а
отец взял карлика на руки и понес к дяде Кнопу.
   - Ай-яй-яй! - сказал дядя Кноп, покачав головой. - Я же говорил тебе:
слишком ты любопытен. Что ж, ничем сейчас не смогу помочь. Жди, пока не
изобрету такую жидкость, которая снова сделает тебя большим.
   Он до сих пор ее изобретает. Говорит, что уже скоро изобретет. Поэтому
карлик унывать не собирается. Подумаешь, чего страшного, что он маленький.
Зато такой полезный! Никто не смог бы пройти незамеченным через всю Страну
Пузырей, добраться до самого тайного убежища Топуса в Стране Обыкновенной,
вести наблюдения за ним, за теткой Тимофаус и так много узнать.
   - И что же ты узнал? - спросил Максим.
   - Я узнал, - сказал карлик, - я узнал, откуда взялись Пузыри. Я знаю,
что задумал Топус. И знаю еще одно: берегись, Максим! Топус хочет тебе
отомстить. Только они здесь еще не закончили свои дела. Закончат, а тогда,
перед тем, как удрать отсюда... Одним словом, берегись, если увидишь тень!
Пока!
   Он нырнул в ведро и скрылся. И снова Максим ждал его до утра. Он и
верил и не верил карлику. И то с опаской оглядывался, не появилась ли
поблизости какая-нибудь подозрительная тень, то вслух смеялся над своими
страхами.
   Наутро, когда Максим пришел к колодцу, карлик уже его там поджидал,
очень встревоженный, с очками на носу.
   - Топус хочет поскорей расправиться с тобой, - сказал он. - Они там
сейчас спорят со старухой Тимофаус. Топус хочет вызвать Пузырей, чтобы они
схватили тебя и казнили, а она... она... Ишь, старая ведьма, что
придумала! Но ничего, со мной не пропадешь! Я тебя выручу.
   - Чихал я на них, - сказал Максим, поглядев ка Тимофеихин забор. - Ты
хотел рассказать, откуда взялись Пузыри и что задумал Топус. Вот и валяй.
   - Ладно, - сказал карлик. - Время у нас еще есть. Только с условием:
слушайся меня, и когда я скажу "беги" - ты побежишь и спрячешься, где я
скажу. Согласен?
   - Согласен, - сказал Максшм.
   И карлик принялся рассказывать свою последнюю сказку.



        "ТРЕТЬЯ СКАЗКА КАРЛИКА БУЛЬБУЛЯ. ОТКУДА ВЗЯЛИСЬ ПУЗЫРИ"

   Убегая из города, правитель Топус I даже не успел захватить с собой
своего сына, которого тоже звали Топусом, и сестру - старуху Тимофаус. Они
остались жить среди горожан. И никто не причинял им зла. Но старуха была
недовольна тем, что ей, знатной даме, и племяннику, наследнику правителя,
приходится жить, как простым горожанам. Целыми днями она хныкала о добром
старом времени, о дворце, о пирах, о золотых каретах. Она ненавидела всех
жителей города, но сначала боялась их, боялась высунуть нос на улицу.
Потом увидела, что никто ей ничем не угрожает, осмелела и, наконец, стала
для развлечения из своего окна бранить прохожих.
   - Изменники! - кричала она целыми днями. - Мятежники проклятые! Чтобы
вы сдохли! Чтобы глаза ваши лопнули! Чтоб у вас руки-ноги отсохли!
   Прохожие только смеялись и проходили мимо. А кому было нечего делать,
нарочно собирались под окошком послушать брань старухи Тимофаус. Еще пуще
злилась она на весь город. И Топус тоже злился.
   - Ладно, - говорил он. - Я им всем покажу.
   Но что он мог такое особенное показать? Он ловил соседских собак и
поджигал им хвосты. Он протягивал поперек улицы веревку, чтобы прохожие
спотыкались и падали. Он влезал на крыши соседних домов и затыкал дымовые
трубы промасленным тряпьем. А потом сваливал все на кого-нибудь из других
мальчишек, и тому здорово влетело ни за что. А Топус веселился. Все
сходило ему с рук, пока его однажды не поймали, когда он пытался повесить
соседскую кошку. Тут ему досталось за все разом. И никто из ребят больше
не хотел с ним водиться. Не стоило выходить на улицу: к нему или
поворачивались спиной или принимались дразнить, и неизвестно, что было
хуже. Оставалось одно: сидеть в угрюмом темном доме со злой теткой и
пускать мыльные пузыри.
   Топус пускал пузыри и скучал. Тетка тоже скучала и становилась злее
день ото дня.
   - Ничего, - скрипела она, глядя в темный угол, - будет еще на нашей
улице праздник...
   Это она просто себя утешала. Потому что знала в точности, что никакого
праздника не будет. Ну чем она, старая и злющая, может насолить целому
народу? Ведь ничем. А уж так насолила бы, если бы могла!
   Но тетке вдруг нечаянно повезло. И принес ей удачу не кто-нибудь, а ее
племянник Топус. И даже не Топус, а его мыльные пузыри.
   Эти пузыри у него обыкновенно получались тяжелые, серые. Слишком мало
света было в доме. Пузыри не хотели подпрыгивать и летать. Они лениво
доплывали до полу и лопались, оставляя мокрые пятна.
   И один-единственный раз он выдул удачный пузырь - легкий, блестящий,
переливчатый, как радуга. Потому что как раз в эту минуту солнечный луч
вошел в запыленное оконце и дотронулся до пузыря. Пузырь сорвался со
стеклянной трубки, подпрыгнул к потолку, пролетел через комнату и с тихим
звоном ударился об пол. Он не лопнул! И когда Топус схватил его, он
увидел, что это не пузырь, а прозрачный шар из тонкого стекла. В середине
шара плясала сверкающая огненная пушинка.
   - Тетка! - закричал Топус. - Тетка! Иди сюда!
   Прибежала тетка. Она жадно схватила прозрачный шар, рассматривая
огненную пушинку.
   - Это Волшебная Искорка, - сказала она. - Только раз в жизни она
попадает человеку в руки! И мне тоже один раз она попалась. Ох, какое
платье я заставила ее сшить мне к придворному балу! Все полопались от
зависти! Какая же я была глупая! Ведь с этой искоркой можно добывать даже
живую воду!
   - Хочу живой воды, - сказал Топус.
   - Будет живая вода, - сказала тетка.
   Она разбила шар, поймала огненную пушинку и бросила ее в кувшин с
водой. Пушинка заскользила по поверхности все быстрее, быстрее, чертя
огненные круги. Над кувшином поплыл легкий парок.
   - Живая вода готова, - сказала тетка. - Пей и станешь бессмертным. -
Только не пей слишком много, - добавила тетка. - Иначе ты больше не будешь
р