сущность явлений
природы и общества. Находясь в плену мистических представлений, он как бы
переносится в далекое прошлое, когда люди всюду видели таинственные,
необъяснимые силы, и это нередко делает его и ограниченным, и легковерным.

Как известно, очень широко были распространены амулеты в гитлеровской
армии. В июне 1942 года взятый в плен на Ленинградском фронте немецкий
пилот показывал: "У нас боятся русских летчиков, которые идут на таран. У
нас против тарана все носят амулеты". В кармане кителя погибшего
гитлеровского унтер-офицера нашли амулет в виде "охранной грамоты", которая
начиналась словами: "Тот, кто имеет это письмо, гарантирован от вражеской
пули". Фашистский обер-ефрейтор, сраженный под Орлом в 1943 году, носил
против пули амулет с надписью: "Этот амулет привязывали на шею собаке,
стреляли в нее - и она осталась цела".

А до каких архиглупостей могут дойти люди, слепо уверовавшие в таинственную
силу талисманов, судите по такому примеру. В книге "Чародейство,
волшебство, знахарство и все русские народные заговоры", изданной в 1916
году в Москве, говорится о талисманах: "Что они обладают таинственными,
чудесными свойствами и имеют аллегорическое значение, то в этом нет
никакого сомнения, в чем убеждают нас фактические данные: Пушкин благодаря
талисману стал гением; он носил постоянно чугунное кольцо с вделанным в
него талисманом..." Как говорится, тут комментарии излишни. В заключение -
еще об одном. Один мой читатель из Вологды в ответ на публикацию в журнале
небольшого очерка "О суевериях - серьезно" прислал мне такое письмо:
"Конечно, суеверия мешают нам жить. Смешно, когда люди боятся черных кошек.
Но не надо путать суеверия с другим. Вот пример. Идет седой человек -
старый солдат. Он достает из кармана часы, на цепочке прилажен какой-то
предмет. Это пуля. Солдат на фронте совершил подвиг, был ранен. В госпитале
ему вручили медаль и часы с именной надписью, а хирург подарил пулю,
извлеченную из плеча этого человека. Он и приделал ее к часам в память
сражения. Ведь это не амулет!"

Конечно, не амулет. Держать при себе какой-нибудь предмет в память давнего
события как напоминание о чем-то дорогом - ну какое же тут суеверие! Ведь и
отношение к такому предмету совсем иное, чем к "волшебному" талисману.

НАСЛЕДСТВО ИЗ ХАЛДЕИ

Не так давно мне довелось побывать в Испании. Во многом самобытная страна,
она привлекает побывавших в ней особой экзотической стариной, своим укладом
жизни, отличается сложным переплетением политических течений, открытым
противоборством прежних веков с нашим революционным временем. А меня, кроме
того, интересовали вопросы религиозности людей, живущих в стране
традиционных католических устоев.

Запомнилась беседа - с мэром-коммунистом одного из небольших испанских
городов. Человек, прошедший суровую школу политической борьбы в условиях
франкистского режима, говорил о далеко не однозначной позиции католического
духовенства по отношению к испанскому фашизму, приводил примеры того, как
заметно изменяется отношение католиков-испанцев к церкви, к ее еще недавно
незыблемым канонам. А затем вдруг сказал: "Но вот что удивляет: на общем
фоне явного ослабления влияния религии не уходят из жизни мистические
представления - вера в целительную силу амулетов, числовая мистика...
Представьте себе: только вчера мне показали письмо такого содержания: "Кто
получит это письмо, должен переписать его 13 раз, разослать 13 знакомым.
Кто перепишет через 13 дней, будет счастливым, а кто не сделает этого, того
будут преследовать 13 несчастий. Письмо должно 13 раз обойти весь мир. Кто
цепь порвет, тот умрет". Смешно, не правда ли? Между тем подобные послания
находят в своих почтовых ящиках сотни наших горожан... Что же получается?
Абракадабре верят и размножают ее!"

Этот разговор я вспомнил, когда начал писать книгу о мистике. В самом деле,
чему только не верят иные легковерные люди! А ведь воспринимать всерьез,
что, скажем, число 13 приносит несчастье, а заячья лапка в сумке или
подкова, прибитая к двери, наоборот, предохраняют от неприятностей, -
значит признавать "потусторонние" силы, не объясняемые законами природы
явления.

За тысячелетия своего развития человечество накопило не только массу
научных знаний, необходимых для прогресса общества, но и множество ложных
представлений об окружающем мире, о природе. К числу последних и относятся
суеверия - различные гадания, вера в талисманы, цифровая мистика и т. д.
При этом, повторяю, всех их, несмотря на различные формы и проявления,
объединяет один признак: они неизменно связаны с признанием
сверхъестественных, мистических сил, от которых якобы во многом зависит
наша жизнь. Бытовая мистика была первой ступенькой к религии как к системе
определенных взглядов на мир и осталась ее верным спутником. Конечно, и
религиозная вера, и вневероисповедная мистика находят благодатную почву
только среди тех, кто уже заранее, всем строем своего миропонимания готов
поверить в сверхъестественное, потустороннее. Но разве мало таких людей в
нашем отечестве?

Только если человек убежден в том, что все происходящее в природе и
обществе обусловлено причинно-следственными связями, если - и это главное -
сам образ мышления человека не допускает ничего мистического, он может
уверенно сказать: "Нет, я не суеверен!"

А чтобы увидеть несостоятельность многих мистических представлений, полезно
знать их "биографию", совершить путешествие к тем дням, когда наши предки
только начинали свой путь к научному познанию мира.

Поговорим о числовой мистике.

История ее интересна и поучительна. Зная происхождение поверий, связанных с
числами, легко убедиться в том, что верить в них и наивно и неразумно.

Исследователи, изучающие прошлое человеческого общества, пришли к выводу,
что числовая мистика возникла в Халдее - так в древности называли земли
Западной Азии в междуречье Тигра и Евфрата. Халдеи жили в первом
тысячелетии до н. э. у Персидского залива; вели войны с Ассирией за
обладание Вавилоном; в VII - VI веках до н. э. основали Нововавилонское
царство. На территории древней Халдеи археологами найдено много письменных
источников - глиняных пластинок, которые раскрывают историю и культуру
населявших ее племен.

Большое развитие получили у халдеев астрономия и математика. Они выделили
среди звезд созвездия, дали им названия; определили, как движутся по
небосводу Солнце, Земля, Луна и планеты; научились довольно точно
предсказывать солнечные и лунные затмения. Все это требовало немалых
познаний в математике. Халдеи научились извлекать квадратные и кубические
корни, знали об арифметической и геометрической прогрессиях. Но научные
познания тесно переплетались у них с измышлениями жрецов религии, которой в
этой древней стране были подчинены все науки. Открытия астрономов служили
астрологическим "откровениям" воли богов, а математика, наука, казалось бы,
весьма далекая от мистики, оказалась прямо-таки "привязанной" к богам.

У халдейских племен существовало многобожие, и каждый из небожителей имел
свое число. Об этом рассказали клинописные таблички, обнаруженные
археологами при раскопках библиотеки древнего ассирийского города Ниневии.
"Творец мира" Бел обозначался числом 20; бог Луны Син - 30, низшие духи, в
соответствии с их положением среди богов, зашифровывались уже только
дробными числами: Утук - 30/60, Маским - 50/60 и т. д.

Символом вечности у халдейских жрецов-математиков считалось число 653.
Священным было число 653^2. С ними производились различные действия:
разложение на составные части, возведение в степень. Различными
комбинациями цифр зашифровывались астрономические познания, истории городов
и проч.

С особым почтением относились халдеи к числу 60. При раскопках древнего
Ниппура (территория нынешнего Ирака) обнаружены целые хранилища пластинок с
записанными на них математическими упражнениями вокруг числа 60 и особенно
60^4. Почему?

Объяснять смысл математических головоломок "непосвященным" халдейские
мудрецы отнюдь не собирались, и сейчас мы можем только догадываться, какие
реальные факты и знания того времени были зашифрованы в цифровой магии.
Своему народу жрецы преподносили мистику чисел лишь в самой элементарной
форме: каждый житель Халдеи знал, что среди первого десятка чисел
благоприятствующими человеку, счастливыми являются три и семь. Вот из какой
древности пришла к нам вера в "счастливую семерку"!

Позднее, когда числовая мистика пустила корни во всем античном мире, эта
вера была повсюду непререкаема. В числе семь древние видели отражение
многих явлений мира: неделя делилась на семь дней; на небе было известно в
те времена семь планет, а на земле насчитывалось семь чудес света...
Большое место занимает эта цифра в древних мифах. У Атланта, подпиравшего
плечами небесный свод, было семь дочерей - плеяд, которых Зевс превратил
затем в созвездие; Одиссей семь лет провел в плену у нимфы Калипсо на
острове Огигия; подземная река Стикс семь раз обтекает ад, разделенный, в
свою очередь, на семь областей; у вавилонян подземное царство окружено
семью стенами; по исламу, над нами находится семь небес, и все угодные богу
попадают на седьмое небо блаженства...

Начиная с Халдеи, семерка, как добрая помощница, фигурирует в знахарских
заговорах, заклинаниях. Отголоски почитания этого числа остались в
разговорном языке многих народов до наших дней. И сейчас мы говорим: "Семь
бед - один ответ", "Семеро одного не ждут", "Семь раз отмерь, один -
отрежь"...

Ученые уже давно задавались вопросом, почему именно семерка была выбрана
среди простых чисел как самая счастливая цифра и - что особенно интересно -
почему такое отношение к ней не изменялось в течение веков? Не сталкиваемся
ли мы здесь с какими-то особенностями нашей психики, наших чувств?

Исследователи народных поверий выдвигали несколько объяснений. Но, пожалуй,
наиболее убедительное принадлежит психологу Д. Миллеру. Свои выводы он
обосновывает данными инженерной психологии, науки, изучающей возможности
нашей психики в процессе взаимодействия с разного рода техническими
средствами. Ставились такие опыты: человеку с завязанными глазами
предлагали определить на слух, какой высоты звук слышится из динамика.
Экспериментатор нажимал на пульте разные кнопки, и испытуемый оценивал
каждый новый звук цифрой, скажем, единицей или тройкой. Если он снова
слышал тот же звук, то называл ту же цифру. Звучал другой тон - человека
просили оценить его иной цифрой. Когда тот слышал два или три различных
звука, он никогда их не путал. Если испытуемым предлагали оценить четыре
звука разных тонов, они иногда уже ошибались, при пяти и шести звуках
ошибки становились частыми.

Неоднократные эксперименты показали, что человек способен различать не
более шести-семи разных тонов. Аналогичные опыты поставили с оценкой
громкости звука. Тот же результат. Провели и такой эксперимент: человеку
показывают листки бумаги с нанесенными на них точками. Если на бумаге не
больше семи точек, он сразу, не считая, называет верное число. Когда точек
больше, начинаются ошибки. О. Шестихин, рассказавший в журнале "Наука и
религия" об этих опытах, пишет:

"Еще задолго до того, как древние обожествили семь дней недели, это число
было хорошо известно людям. Оно отражало свойство их мозга, его "пропускную
способность". И сколько бы древний человек ни наблюдал связей одного
порядка, связей одномерных, самых простых и непосредственных, он не мог их
разделить более чем на семь категорий (речь идет именно об одновременных
связях типа положения точек на плоскости). Эти семь категорий постоянно
встречались, с ними имели - да и сегодня имеют - дело все органы чувств:
зрение, слух, осязание, обоняние, вкус. Естественный же отбор выделил число
семь как отражающее действительную закономерность природы".

Таков секрет пресловутой семерки, раскрытый методом научного исследования.

Халдейская культура оказала большое влияние на культуру других народов
древнего мира, а весьма заметной составной частью этой культуры, как уже
сказано, была числовая символика. И вот мы видим, как она перекочевывает к
народам Востока, к древним грекам и римлянам. Любопытно, что в индийской
мифологии халдейская магия с числами оставила свой след главным образом в
увлечении большими числами. В известном индийском сказании о битве людей с
обезьянами сообщается, например, что в ней участвовало ни много ни мало,
как 10 тысяч секстильонов обезьян (!); Будда, оказывается, имел 600
миллиардов сыновей, и сам он был выдающимся математиком - мог назвать все
десятичные разряды чисел от 1 до 10^54.

Особого расцвета достигает цифровая мистика в Древней Греции. "Числа правят
миром", - утверждал философ и математик Пифагор. В V веке до н. э. он
создал школу единомышленников, поклонников чисел, которая во многом
походила на религиозную. Пифагорейцы чуть ли не одушевляли числа, полагали,
что за каждым предметом обязательно стоит определенное число. Числа, как и
духи, учили они, несут с собой людям добро и зло, счастье и несчастье. Надо
только знать, какие из них добрые, какие злые. Выше всех других ставилась
единица. От нее якобы пошел весь мир. Она - начало всего сущего - вселенной
и даже самих богов. Двойка несет с собой любовь, одновременно это символ
непостоянного. Совершенство отождествлялось с тройкой. Эта цифра казалась
людям необыкновенной потому, что складывалась из суммы предыдущих чисел.
Совершенной цифрой пифагорейцы считали и шестерку, ибо она обладает
редкостным свойством: получается в результате сложения или перемножения
всех чисел, на которые делится. Шестерка делится на один, два и три, если
сложить или перемножить их, то и в первом и во втором случае мы получаем ту
же шестерку. В этой редкой особенности числа пифагорейцы усматривали некий
мистический смысл. Еще выше ставилось число 36 - только потому, что оно
равнялось сумме первых четырех четных и первых четырех нечетных цифр: 2 + 4
+ 6 + 8 + 1 + 3 + 5 + 7 = 36. Благоговение пифагорейцев перед числом 36
было таково, что они, по свидетельству известного историка античности
Плутарха, в особых случаях клялись им, и такая клятва была самой страшной -
нарушить ее никто бы не отважился.

Четные числа школа Пифагора наименовала мужскими, а нечетные - женскими,
при этом и здесь не обошлось без символики: сумма мужского числа 2 и
женского - 3, т. е. пятерка, была объявлена символом брака, а число 10
считалось символом гармонии, поскольку оно гармонично связывает следующие
за ним числа с теми, что находятся в первой десятке.

Была у пифагорейцев одна любопытная группа "счастливых", или
"дружественных", чисел. Это пары чисел, каждое из которых равно сумме
делителей другого. Скажем, 220 и 284. Если сложить все делители числа 220
(за исключением самого числа), то сумма получится как раз 284 (1 + 2 + 4 +
5 + 10 + 11 + 20 + 22 + 44 + 55 + 110). А сумма делителей 284 равна 220 (1
+ 2 + 4 + 71 + 142). И такой необычной взаимосвязи чисел в древности
придавали мистическое значение.

И вот что поразительно: подобная эквилибристика с числами не только не
забыта, но в наше время стала более конкретной. Появилась нелепая примета:
если написать на двух бумажках эти два числа и дать бумажки съесть мужчине
и женщине, то они... незамедлительно полюбят друг друга!

Кстати, в основе этой приметы лежит то же старое заблуждение: внешнее
сходство может быть причиной, способной вызвать желаемое действие; числа
дружественные - значит, стоит только их съесть, и возникает дружба. Ложная
вера в то, что "подобное можно вызвать подобным", сыграла в истории
человеческого общества не столь уж малую роль.

А теперь вспомним о другом поверье - с числом 13. Народная молва
поименовала его "чертовой дюжиной". Происхождение этого пустого суеверия
подобно происхождению многих других, рожденных когда-то фантазией наших
далеких предшественников на пути человеческого прогресса. Мы пользуемся
десятичной системой счисления, в основе которой лежит десятка. Но в
древности у китайцев, римлян и некоторых других народов за основу счисления
принимали 12. Позднее счет дюжинами, а не десятками был принят во многих
европейских странах, в том числе на Руси. Таким образом, число 12 как бы
замыкало группу чисел. В древнем Вавилоне 12 почиталось как самое
совершенное число.

А 13? Это число резко отличалось по своим свойствам от предыдущего: не
делилось ни на одно число, кроме себя самого. Так зарождалась легенда о
"несчастливом" числе 13. Позднее "подтверждением" его дурной славы
послужило еще одно обстоятельство. У многих народов древности цифры
обозначались буквами. У древних евреев 13 изображалось буквой М, и с этой
же буквы в древнееврейском языке начиналось слово "смерть" - "мем".
Подобное совпадение, по убеждению мистически настроенного человека, не
могло быть случайным...

Такова немудреная биография "чертовой дюжины". И неудивительно ли, что в
век величайших достижений науки, когда наши знания уже не оставляют камня
на камне от суеверий прошлого, во многих домах Лондона вы не найдете
квартиры под ‘ 13, в кинотеатре не увидите 13-го ряда. И поныне бытует
поверье: "Если за столом сидят 13 человек, то в течение года кто-то из них
умрет". При этом особой опасности будто бы подвергает себя тот, кто встает
из-за стола первым или последним. Поэтому на званых обедах для тринадцатого
накрывают отдельный маленький столик.

Такая "арифметика" вызвала бы лишь улыбки, если бы за ней не стояла
мистика, утверждающая свои миропонимание и мироощущение, не только чуждые
научной картине мироздания, но и неизбежно возрождающая тени давно ушедших
представлений о сущности окружающего.

Конечно, многие люди, прислушиваясь к пустым суевериям, часто просто не
видят их мистической сущности. С детских лет сталкиваясь с различными
пережитками прошлого, человек настолько привыкает к ним, что и не
размышляет о том, можно ли верить тому или иному древнему поверью. Став
привычными, они не воспринимаются как что-то выходящее за рамки обыденного.
Мистическая подоплека здесь отходит на задний план. Но суеверие остается
суеверием. И оно нередко мстит своим приверженцам. Человек, склонный к
мистике, не только предстает перед всеми в смешном виде. Суеверие мешает
ему жить, подрывает веру в его возможности, порождает чувство бессилия
перед "судьбой", перед тем, что якобы должно случиться. А люди
впечатлительные, легко возбудимые доходят иной раз до того, что не могут
выполнить то, что в обычном, спокойном состоянии делают прекрасно.

В жизни знаменитого итальянского певца Карузо был такой случай. 13 октября
1894 года еще никому в то время не известный Энрико пришел к директору
неаполитанского театра "Меркаданте" на испытание в присутствии великого
Пуччини. Карузо ожидал этого свидания с тяжелым сердцем: он страшился
тринадцатого числа. Отказаться от столь важной встречи было немыслимо,
но... тринадцатое число! Чтобы как-то успокоиться, придать себе
уверенности, молодой певец решает взять в театр свой талисман и еще с
вечера кладет его в карман. Утром он отправился в театр. Проклятое число не
давало покоя. "Может быть, вынуть талисман из кармана и держать его в руках
во время пения?" - подумал Карузо. Но что это?! Он лихорадочно роется в
карманах. Талисмана нет! Вернуться домой, поискать?.. Но уже половина
десятого, пора быть в театре. "Что делать? - одна мысль перебивает другую.
- Ведь сегодня все может решиться. Понравится пение директору театра, и со
мной подпишут выгодный контракт. Надо петь! Петь, даже если потерян
талисман".

- Ну, что же вы нам споете?

И Энрико отвечает (он никогда не мог объяснить, почему):

- "Каватину" из "Фауста".

А ведь именно это ему запретил петь учитель, так как голосу певца тогда еще
не хватало высоты и уверенности. Провал. Полный провал. "А все - талисман".
Но зачем обманывать себя: главной его причиной был страх: голос отказался
повиноваться.

Карузо не помнил, как очутился дома. На полу у сво