звый  генерал  и
читал газету.
     - Ребята знакомьтесь. Машу вы знаете. А это Саша.
     Меня представляла Люда.
     - Это Вика, это Мира, а это наши джентльмены Владик, Стас и Игорь.
     - Меня  представлять  не  надо,-  поднял  от газеты голову генерал,- мы
знакомы.
     - Когда же, папа, ты успел?
     - Уже год работаем вместе.
     На лицах всех недоумение. Маша улыбается.
     - Кем же тогда вы работаете?- недоумевает Стас.- Вы военный?
     - Он охламон. Так кажется ты его назвала, Машенька?
     - Да Иван Васильевич. Он охламон.
     Маша веселилась от души. Гости ничего не поняли.
     - Что такое охламон?- робко спросила Вика.
     - Это развлекатель гостей,- понес чушь  я,-  приезжает  например  Никита
Сергеевич  или часть правительства и обращаются ко мне: "Саша, развлеки нас.
Надоело заниматься делами. Отдохнуть хотим".
     - Во, во. Подтверждаю,- донесся голос генерала,- Этим он и  занимается.
Пол  дня  им мозги засоряет, а потом они в своих кабинетах такую чушь несут,
что тошно становиться.
     Гости поражены. Особенно Люда.
     - Вы, что действительно с Никитой Сергеевичем встречаетесь?
     - Раз в неделю.
     - Интересно, что у них девочек, выпивки или охоты на кабанов  нет,  что
бы  занять  свое время,- выступил Игорь,-а вот к вам, как вас там, охламону,
приезжают на развлечение.
     - У меня особый статус,  развлечение  на  фоне  иностранных  делегаций.
Например,  не  можете  же  вы  лежать с девочкой в постели и развлекаться, а
вокруг иностранцы  стоят  и  дают  советы.  Неприлично,  правда.  Здесь  все
наоборот,  почему  и удивительно, они развлекаются, а я даю советы. Приличие
соблюдено, все делают одно и тоже.
     Маша фыркнула. Мира глупо хихикнула.
     - Пап, он врет?- обратилась Люда к отцу.
     - К сожалению, в общем понятии все правда.
     Мой рейтинг подпрыгнул выше всех. Девочки весь  вечер  смотрели  мне  в
рот,  а  ребята  после  выпивки  понесли  такую  околесицу,  рассчитанную на
окружающих, о разных  знакомых  и  мне  даже  показалось,  что  все  великие
иностранцы сейчас присутствуют в Москве.

     - Ты разбил сердце Люды,- говорила мне Маша, после этого праздника.
     Мы ложились спать на ее даче.
     - А твое?
     - Мое  давно. Еще когда ты меня лапал под чехлом в танке, помнишь когда
мы бежали от патруля.
     - Фу, как вульгарно. Не лапал, а нежно обнимал. Вот так.
     - Пусти. Я еще не разделась.

     Люда нанесла на следующий день ответный визит.
     - Ребята, махнем на пляж.
     И мы махнули. Люда ни одного своего знакомого не взяла. Она не  верила,
что  я  простой  сержант и успокоилась, когда узнала, что закончил институт.
Так весь день и прогуляли втроем.

     Мы с Васей сидим в комнате начальника  караула  и  что  бы  не  заснуть
рассказываем друг другу всякую всячину.
     - Помнишь  прошлой  зимой,- говорит Вася,- часть нашего полка отправили
на учения в Калужскую область. Прикатили мы в деревеньку, а дома там старые,
черные, как еще стоят  непонятно.  Остановились  у  дома  который  подпирали
бревна,  выскочила  старуха  и  просит: "Ребяты, вы не стреляйте, а то хатка
развалится. Вы под®ехали, а у меня полка с посудой свалилась". Мы  успокоили
бабушку и я спросил: "Магазин здесь есть? Можно чего-нибудь купить?" "А, как
же.  Есть,-  отвечает  она.-Вона  стоит  хата,  получше моей, там и магазин.
Только кроме водки, чаю и этих... резинок,  тама  ничего  нет."  "А  что  за
резинки, бабушка?" "Да енти..., что мужики с бабами балуются."
     - Знаешь сколько стоит один наш показательный запуск?
     - Сколько?
     - Это  такие  деньги,  за  которые  мы можем эту деревеньку превратить в
современный  поселок  с  каменной  кладкой,  магазинами,  домами  отдыха   и
больницей.
     - Ого. А мы каждую неделю по поселку в небо выкидываем.
     - Выходит, мы с тобой транжиры.

     Полковник  Кирсанов  прощался  с  нами. Он уходил в округ на повышение.
Рядом с ним стоял новый командир- подполковник Миронов.
     - Я в этой части с самого рождения,- говорил Кирсанов,- учился с  вами,
учил  вас  и  рад  что  вы самая лучшая ракетная часть в Союзе. Берегите это
звание. Мы с вами участвуем в парадах, ни одна часть в  Союзе  не  выпускает
столько  ракет,  сколько выпускаете вы. Мы элита армии. Сейчас я передаю вас
новому командиру - подполковнику Миронову. Сын  крестьянина,  коммунист,  он
прошел  путь  от рядового до слушателя академии. Я думаю, он не уронит честь
нашего полка.
     Выступил подполковник, новый командир части.
     - Я считаю, что решение июньского  пленума  партии  об  усилении  боевой
подготовки  в  нашей армии, является основой нашей дальнейшей работы. Партия
ведет нас вперед, заботится о нас и мы все как один будем  стоять  на  стаже
любимой нашей родины.
     Кирсанов  нахмурился,  а  замполит,  майор Лагутин расцвел, как майский
цветок.
     - Майор   Сергеев,-   раздался   голос   Кирсанова,-   приступайте    к
распределению на работы. А мы с вами, товарищ подполковник, пойдем принимать
дела.
     Они ушли. Сергеев не засунул руки как обычно в штаны. Он держал папку в
руках и начал необычную речь.
     - Какая  разница  между  размером  36  или 8...? Для женщины есть, но в
любом случае она получит какое-нибудь удовольствие. Так  и  для  нас,  смена
командира как изменение размера, но армия получит удовольствие.
     Мы затихли, но Сергеев подошел ко мне и как обычно начал.
     - Сержант  Ковалев,  старший над дежурным расчетом. Сейчас в 18 комнату
на инструктаж. Остальные обслуживающие взвода по рабочим местам.

     В 18 комнате уже один полковник. Деловито роясь в бумагах, он начал.
     - К нам приехала китайская делегация во главе с  любимцем  Мао  Цзедуна,
Лян  Бяо.  Он  профессиональный военный, учился у нас, знает русский хорошо.
Любопытен до чертиков. Будет приставать к вам с вопросами, отвечайте на  все
его требования. Вот вам тексты анекдотов. Сержанты Ковалев и Дубинин выучить
сейчас  же.  Могу  вас похвалить, Ковалев, прошлый раз вы отлично говорили с
Кастро. Так и держите марку.
     Когда мы сдали экзамены по анекдотам, все вышли и  я  остался  один  на
один с полковником.
     - Мы   довольны   вами,   сержант.  Постарайтесь  еще  больше  укрепить
знакомство с Людой.
     - Это трудно, ведь мы с Машей в близких отношениях.
     Полковник задумчиво посмотрел в окно.
     - Мы вас просим войти в доверие к Люсе. Больше ни о чем. Мы  чего-нибудь
придумаем и постараемся помочь.
     - Хорошо. Разрешите идти.
     - Идите.

     Рядом  с  Никитой  Сергеевичем  стоял худенький, как мальчик, военный в
фуражке и без конца вращал головой. Как всегда, Хрущев начал знакомить его с
конца строя и наконец очередь дошла до меня. Хрущев начал улыбаться.
     - А это, Саша. Представляешь, Лян, высшее образование. Технику знает во.
Об остальном я и не  говорю,-  он  мне  подмигнул  как  старому  знакомому.-
Анекдот ты знаешь о военных?
     На эту тему меня не инструктировали, но я смело сказал: "Знаю".
     - Валяй.
     - В  купе  едут  три офицера. Один ест яйцо в крутую, другой всмятку, а
третий сырое. Который из них генерал?
     - Постой, который доварил яйцо до конца.- сразу решил Хрущев.
     - Всмятку,- нежным голосом  говорит  китаец,-  ему  нужен  командирский
голос.
     - Не отгадали. Ответ такой. Генерала по яйцам не узнают.
     Хохот  разразился  дикий.  Особенно  выламывался  Брежнев.  Он плакал и
растирал слезы по искореженному от хохота лицу.  Только  маршал  Малиновский
угрюмо  стоял  в  стороне  и  сверлил  меня  свирепым взглядом. Подполковник
Миронов похихикивал и недоуменно смотрел на окружающих.
     - Ладно. Ты что-то хочешь сказать, Лянь?
     - Да. Да.
     Лянь вдруг нагнулся ко мне и шепотом попросил.
     - Попроси, Хрущева, чтобы я остался с вами и посмотрел запуск ракеты до
конца.
     - Это вы о чем там шепчитесь?- улыбался Никита Сергеевич.
     - Маршал Лянь Бяо оказался другом моего  отца  и  ради  старой  дружбы,
просил  показать  запуск  до  конца  не из бункера, а здесь. Товарищ Хрущев,
разрешите?
     Улыбки сползли с лиц у многих. Я нарушил какое-то табу.
     - Во первых, это опасно. Во-вторых, я здесь не командую.
     - Никита Сергеевич,- умоляюще смотрит на него Лян Бяо.
     Хрущев вдруг решился.
     - Павел Иванович, разреши старому другу отца Саши, посмотреть запуск.
     - Пусть посмотрит, под личную ответственность лейтенанта.
     - Лянь, видишь как все решилось. Саша, по  опекай,  пожалуйста,  своего
старого знакомого.
     - Есть.
     Все удалились в бункер.
     - Спасибо,-  сказал  Лянь,-  а то просился, просился и ни как. Ловко вы
про отца придумали.
     Лянь Бяо вытащил из кармана секундомер и приготовился к командам.
     - К бою,- прокричал лейтенант и мы как ненормальные  бросились  ворочать
этой глыбой металла.
     В  окоп  я чуть не скатился на спину маршалу. Он восторженно выглядывал
из-за бруствера на торчащую вверх ракету.
     В  блиндаже  генерал  Чараев  помутневшим  взглядом  смотрел  на  меня,
раскачиваясь на нарах.
     - Кого там черт принес?
     - Маршала Лянь Бяо.
     - Одно  дерьмо.  Никитка заигрывает со всякой дрянью. Скоро перед любым
паршивым лейтенантишком будет запускать ракеты, лишь бы тот был  иностранец.
Деньги  только  государственные  гробит.  Тьфу,  на  них.  Эй,  капитан, дай
микрофон. Товарищ маршал, установка к бою готова. Есть пуск.
     Я выскакиваю, в окоп и вижу всех пригнувшихся к земле, кроме Лян Бяо.
     - Пуск!- кричу я и схватив за плече маршала придавливаю его к земле.
     Рванул грохот. Плечо маршала рвалось на верх.
     - Отпусти. Мать твою...
     Он неплохо выучил  наши  ругательства.  Ударная  волна  пронеслась  над
окопом  и я отпустил руку. Лян Бяо чуть не вылетел из окопа. Мы выскочили на
верх и  понеслись  к  машине,  что  бы  ее  побыстрей  собрать  и  удрать  в
"неизвестное  направление".  Когда  мы  уезжали, я оглянулся назад. Одинокая
фигура стояла на дымящейся стартовой площадке. Маршал смотрел нам в  след  и
поглядывала на отведенную руку с секундомером.

     Маша встретила меня расстроенная.
     - Саша, у меня большие неприятности. Об®явился мой муж.
     - Он приехал?
     - Нет  прислал  телеграмму,  что  через  три  дня  будет  здесь. Ко мне
приезжал офицер из КГБ и сказал, что  муж  выполнял  ответственное  задание,
потому  о  нем не было ни каких вестей. Все это чушь, я не верю этому. Могли
бы сразу мне об этом сообщить, а потом Варькин отец видел  его  с  бабами  в
Германии.  Он  говорит, что мой муженек завел там семью и имеет детей. Саша,
что же делать?
     - Приедет, скажи что подаешь на развод.
     - Мне страшно, Саша.
     Мне  самому  было  неприятно.  И  смутные  подозрения  насчет  операции
"внедрения"  вдруг  вспыхнули с новой силой. А что это за намек полковника о
помощи. Раздался телефонный звонок. Маша взяла трубку.
     - Людка! Да что ты говоришь? Он здесь.  Я  сейчас  спрошу.  Саша,  Люда
достала билеты на Эдиту. Пойдем?
     - Пошли. Нам надо развеяться.
     - Мы идем.

     После  концерта,  мы  приехали  к  Людке в гости. Большая пятикомнатная
квартира, потрясала блеском и чистотой. Люда затащила  нас  в  свою  комнату
вытащила  бутылку  вина и разлила по бокалам. После нескольких бокалов, Машу
развезло и она стала плакать, выбалтывая Люське все, что  с  ней  произошло.
Люда напротив, держалась крепко и безконца успокаивала ее. Мы отвели Машу на
кровать  и она, по всхлипывав, заснула. Пока мы сидели в Людкиной комнате, в
квартире появились люди. Раздался голос самого хозяина, генерала  Чараева  и
нескольких  других.  Людка,  приложив палец к губам вышла к ним в гостинную.
Дверь была чуть-чуть приоткрыта.
     - Этот авантюрист, все в демократию играет,- сказал один голос.
     - А вот моя дочка,- сказал генерал.
     Людка со всеми здоровается, а генерал продолжает.
     - Ну-ка, Людочка, сходи на кухню, сделай нам закусочку.
     Она уходит.
     - Дочка у тебя, вся заневестилась. Пора выдавать, а то беситься будет.
     - Не за кого пока. Ага, вот и  припрятанный  коньячок.  Где-то  у  меня
здесь рюмки?
     - А вот, чем не жених. Молодой офицер. Понравилась девчушка-то?
     - Да. Очень хороша,- раздался знакомый голос.
     - Во.  Прежде  чем  эти молодые придурки из ее круга будут протирать ее
бюстгальтер руками, не лучше отдать сразу в надежные руки.
     - Слушай, Николаевич, не трави душу. Дочь у меня самое больное место.
     - Ладно. Не буду. Так значит, молодой  человек,  встречаетесь  с  нашим
генеральным секретарем чуть ли не через каждый день?
     - Нет.  Стреляем,  обычно,  раз в неделю. У нас только дежурные расчеты
постоянные, а офицеров командир части меняет по графику.
     По-видимому генерал Чараев разлил рюмки и они сделали паузу,  поспешили
выпить коньяк до прихода Люды.
     - А как вам Хрущев? Нравится?- обратился другой голос.
     - Вроде ничего.
     - Ничего.  Да  неужели ты не видишь куда мы катимся. Каждый день ракеты
для показа, боевые ордена направо-налево всякой шушере и черножопым раздает.
В бюджете нет ни копейки. Все раздарил,- раз®ярился Николаевич.
     - А с армией что сделал подлец. Ее чуть-ли не в половину сократил,  всю
ствольную артиллерию разогнал, флот перезал,- опять сказал другой.
     Видно появилась Людка с подносом. Все разом замолкли.
     - Людочка, иди к себе, мы теперь без тебя справимся.
     - Хорошо, папа, только приберу на кухне.
     Разговор продолжился.
     - Ну  а  дома  для народа, "железный занавес", водородная бомба, космос
наконец, это разве не его заслуга,- возразил знакомый голос.
     - Его, его. Еще бы. Теперь он раздулся от мании величия и держим мир на
грани катастрофы. Чуть что, мы кому надо под нос  водородную  бомбу.  А  там
глядишь,  и вскоре весь земной шарик профукаем. Как врежем по Америке, а она
по нам в ответ и можно переходить в век к неандертальцам.
     - Если выживем конечно,- добавил Николаевич.
     В комнату вошла Людка и звук голосов поубавился. Она  прижала  палец  к
губам и прикрыла двери.
     - Кто там?- шепнул я.
     - Как  обычно,  собираются  у папы его знакомые и болтают невесть знает
что.
     - А кто там такой молодой? Самого молодого, ты знаешь?
     - Не Знаю. Какой-то лейтенантик новый. Я его раньше не видела.  Смотри,
что я стащила, там в буфете "Спотыкач" для мамы.
     - Людка, ты сошла с ума.
     - А... Черт с ним.
     Она  разлила  бокалы и мы начали пить, опять без закуси. Людка пересела
ко мне на колени и потерлась своими пухлыми губами о мои. Я начал  плыть  от
вина и от Людкиного тела. Бутылку вроде я допил, а что было потом не помню.

     Утром  по-привычке  я  проснулся рано. Мы спали на кровати втроем. Я по
центру, Маша и Люська по бокам. Кто же снял с меня штаны и рубаху?

     Сегодня плохой день. Идет мелкий дождь. Хрущев куда-то уехал, но запуск
нам не отменяют. В 18 комнате обычный инструктаж.
     - Прибыли индонезийцы. Учить вам сегодня ни  чего  не  надо.  Если  что
гости спросят, отвечайте. Но это навряд ли это будет. Все, идите.
     Даже меня не оставляют для дополнений. Мы уходим.

     ЧП  началось  за  два  часа  до  пуска. Ракет на базе не оказалось и на
узловую  станцию  прислали  вагоны  с   шестью   ракетами.   Майор   Сергеев
распорядился  грузиться  на  узловой.  Мы прямо на гусеницах поперлись через
рельсы и подошли к вагону, а кран подойти не мог. Пришлось вагон  установкой
толкать  до  переезда,  где  кран  попытались задомкратить и вытащить первую
ракету на направляющую. На  переезде  были  деревянные  доски.  При  под®еме
ракеты,  доска  под  домкратом  не  выдержала и кран мотнуло в лево так, что
ракета сначала далеко отлетела, потом набросилась на стрелу крана.  Траверса
опрокинулась  и  ракета соскользнула на рельсы. Мы ахнули. Корпус ракеты был
помят у второй ступени. Мой лейтенант  схватился  за  голову  и  бросился  к
рации.

     Приехал на газике подполковник Миронов.
     - Какого черта сидите? Грузите ракету на установку.
     - По  инструкции,  нужно заактировать аварию и сменить ракету,- доложил
я.
     - Умник нашелся. Думаешь  образование  высшее,  так  остальные  идиоты.
Транспортировщики,   какого   хрена   сидите.   Марш  на  кран,  закрепляйте
траверсу...  Полился  отличный  русский  мат.  Помятую  ракету   сунули   на
направляющую ствола.
     По-прежнему  лил  мелкий-мелкий  дождь. Нас представил делегации маршал
Корилов и все присутствующие потом быстро убрались в бункер.
     - К бою, - скомандовал лейтенант.
     Я подбежал к насосу, включил под®ем ствола и только ствол оторвался  на
30  градусов,  как глухой удар разорвал гидравлическую систему. Из лопнувшей
трубы ударил фонтан масла. Я быстро отключил двигатель.
     - Что произошло?- подбежал испуганный лейтенант.
     Я показал на трубу.
     - Что же теперь делать?
     - Доложить по команде.
     Лейтенант побежал в окоп. Через две минуты  он  вернулся  к  нам  белее
смерти.
     - Маршал сказал, если через пять минут ракета не встанет на позицию, он
всех отдаст под трибунал.
     - Ну  если  так,  давайте,  что-нибудь  делать.  Механик, доставай свой
бардачек. Вася, перекуси проволоку у чехла обогрева,  давай  ее  сюда.  Так.
Ага. Вот. Режьте шланг вдоль.
     - Зараза. Здесь такая мелкая сетка.
     - Надевайте  ее  на  трубу.  Вася  закручивай  проволокой. Кажется все.
Молите бога, что бы все вышло.
     Я опять включаю двигатель. Масло свищет  из  под  затычки  и  течет  по
броне,  но  ствол медленно поднимается и вскоре все вздохнули с облегчением.
Ракета встала в нужное положение.
     - Механик, вытащи огнетушитель. Все в укрытие.
     Мы бросились в окоп. Обычный Чараевский доклад и вот  команда  -"Пуск".
Ракета  пошла хорошо и мы уже хотели бежать и гасить установку, где выгорало
масло, как вдруг в небе раздался грохот. Мы подняли  голову  и  онемели.  Из
огненного  шара  в  западное направление от Москвы вылетела первая ступень и
пошла..., пошла..., разбрасывая после себя горящие куски и гудящее пламя.
     - Ложись!- ору я.
     Где-то недалеко шмякнулся осколок.
     - К машине,- теперь подает команду лейтенант.
     На ходу вскрываем огнетушитель и, подбежав к установке, гасим на  броне
пламя.  Со  страхом  включаю  двигатель возвращения ствола и чувствую, что в
системе масла нет  и  направляющая  падает.  Глухой  удар.  Стойки  смялись,
поддерживающие  конструкции  превратились  в лепешку. Механик мечется, он не
может влезть в свой люк.
     - Лезь через командирский люк,- кричит лейтенант.
     Наконец дизель завелся и мы удираем за  исчезнувшей  половиной  ракеты.
Сегодня очень неудачный день.

     Была  комиссия, расследовавшая причины аварии. Ракета попала в огород к
леснику недалеко от Наро-Фоминска. Выбиты только стекла, попорчен  урожай  и
погибла  курица. Слава богу, что сработали ступени предохранения и взрыва не
произошло. В гидравлической системе самой установки выявили заводской  брак.
Обнаружена раковина в трубе.
     Прибыли следователи. Меня особенно донимал молодой капитан-следователь,
который уж очень хотел найти врагов внутри части.
     - Так тебе командир приказал нарушить инструкцию?
     - За  погрузку  ракеты  я  не  отвечаю. Есть старший по званию с него и
спрос.
     - Я не об этом. Я о другом. Ты  считаешь,  командир  умышленно  нарушил
инструкцию?
     - Я  сообщил  подполковнику,  что нужно делать по инструкции. Остальные
решения принимает командир.
     - Ты что все время Ваньку крутишь. Командир виноват или нет, отвечай?
     - Действия командира подчиненными не обсуждаются.
     - Действительно ты идиот, незря тебя обозвал так  подполковник.  Катись
отсюда пока цел.
     Нашему  подполковнику  попало, но по его придиркам ко мне, я понял, что
во всех его неудачах он обвиняет меня.

     Мама Маши испуганно смотрит на меня.
     - Уходил бы ты, Саша. К Машеньке  муж  приеха