Страницы: -
1 -
2 -
3 -
4 -
5 -
6 -
7 -
8 -
9 -
10 -
11 -
12 -
13 -
14 -
15 -
16 -
17 -
18 -
19 -
20 -
21 -
22 -
23 -
24 -
25 -
26 -
27 -
28 -
29 -
30 -
31 -
32 -
33 -
34 -
35 -
36 -
37 -
38 -
39 -
40 -
41 -
42 -
43 -
44 -
45 -
46 -
47 -
48 -
49 -
50 -
51 -
52 -
53 -
54 -
55 -
56 -
57 -
58 -
59 -
60 -
61 -
62 -
63 -
64 -
65 -
66 -
67 -
68 -
69 -
70 -
м, а те, что остались в живых, были наказаны богом, получив
справедливое возмездие за мятежные замыслы. Что же касается самой
неоконченной башни, то часть ее провалилась в землю, часть была истреблена
огнем; и только одна треть осталась на земле. Место, на котором стояла
башня, сохранило свое особенное свойство: кто ни пройдет мимо, забывает все,
что раньше знал.
Местом действия легенды является Вавилон, ибо слово "Бабель" есть лишь
еврейское название этого города. Выводить его от еврейского глагола balal
(по-арамейски balbel) - "смешивать" - неправильно. На самом деле слово
"Бабель" происходит от встречаемого в надписях вавилонского слова Bab-il или
Bab-ilu, что, по-видимому, значит "врата бога". Комментаторы, вероятно,
правы, приписывая происхождение сказания тому глубокому впечатлению, которое
великий город произвел на простодушных кочевников-семитов, попавших сюда
прямо из уединенной и безмолвной пустыни. Они были поражены неумолчным шумом
улиц и базаров, ослеплены калейдоскопом красок в суетливой толпе, оглушены
трескотней людского говора на непонятных для них языках. Их пугали высокие
здания, в особенности огромные террасообразные храмы с крышами, сверкавшими
глазурованным кирпичом и упиравшимися, как им казалось, в самое небо.
Неудивительно, если эти простодушные жители шалашей представляли себе, что
люди, взобравшиеся по длинной лестнице на вершину огромного столба, откуда
они казались движущимися точками, действительно соседствовали с богами.
Обширные развалины двух подобных колоссальных храмов до сих пор еще
сохранились в Вавилоне, и не исключено, что к одному из них относится
легенда о вавилонской башне. Один храм находился в самом городе Вавилоне;
развалины его и теперь еще носят название "Бабель". Другой был построен на
противоположном берегу реки, в Борсиппе, в 8 или 9 милях к юго-западу от
Вавилона, и известен под именем "Бирс-Нимруд". Древнее название первого
храма было Эсагил, он был посвящен Мардуку. Храм в Борсиппе назывался в
Древности Эзида и был посвящен божеству Нэбо. Мнения ученых расходятся по
вопросу о том, какое именно из этих двух древних сооружений следует признать
"вавилонской башней". Местное и еврейское предания отождествляют легендарную
башню с развалинами "Бирс-Нимруд" в Борсиппе. Из найденной на том месте
надписи мы узнаем, что древний вавилонский царь, начавший постройку
храма-башни в Борсиппе, не довел до конца это сооружение, которое осталось
без крыши. Возможно, что этот громадный неоконченный храм послужил поводом к
возникновению легенды о вавилонской башне.
Однако в древней Вавилонии было еще много других таких же храмов-башен,
интересующая нас легенда может иметь отношение к любому из них. Например,
остатки такого храма существуют и ныне на месте прежнего Ура Халдейского
(по-ассирийски - Уру), откуда, по преданию, Авраам переселился в Ханаан.
Местность эта теперь называется Мукайар или Мугейер и расположена на правом
берегу Евфрата, около 135 миль к юго-востоку от Вавилона. Несколько
невысоких земляных насыпей овальной формы обозначают место, где находился
древний город Ур. Страна эта низменная, и часто во время ежегодного разлива
Евфрата, с марта до июня или июля, руины храма представляют собой лежащий
среди болота остров, к которому можно приблизиться только на лодке. Рощи
финиковых пальм окаймляют берега реки и тянутся по всему ее течению, пока
она не теряется в водах Персидского залива. Остатки храма-башни находятся в
самой северной части местности и поднимаются примерно на 70 футов. Здание
имеет форму правильного четырехугольника, длинные стороны которого тянутся с
северо-востока к юго-западу и имеют в длину около 200 футов, а более
короткие стороны - не больше 135 футов. Как во всех подобного рода
вавилонских постройках, один угол указывает почти прямо на север. Нижний
этаж высотой в 27 футов снабжен крепкими подпорами; верхний этаж отступает
от края нижнего этажа на 30-47 футов, имеет в высоту 14 футов и
приблизительно на 5 футов покрыт мусором. Под®ем, ведущий к зданию,
находился с северо-восточной стороны. Тоннель, прорытый в насыпи, показал,
что все здание было выстроено из высушенных на солнце кирпичей, обложенных с
обеих сторон толстым слоем массивного и частью обожженного кирпича
бледно-красного цвета, с прокладкой из камыша между кирпичами; все здание со
стенами 10 футов толщиной было обнесено оградой из обожженного кирпича,
испещренной надписями. Во всех четырех углах сооружения в нишах,
образованных путем уменьшения толщины кладки на один кирпич, найдены
цилиндры с надписями. Последующими раскопками установлено, что такие
памятные цилиндры с надписями на них регулярно закладывались всеми
строителями вавилонских храмов и дворцов в четырех углах здания.
Одна из таких надписей на цилиндре говорит, что этот город назывался
Ур, а божеством, которому был посвящен храм, был Син, вавилонский бог луны.
Далее мы узнаем из той же надписи, что царь Ур-ук или, правильнее, Уренгур
построил этот храм-башню, но не довел его до конца и что довершил постройку
царь Дунги, сын предыдущего. Царствование Ур-ука, или Уренгура, относится к
2700 г. или, по другим сведениям, к 2300 г. до нашей эры. Во всяком случае,
сооружение храма предшествовало на сотни лет предполагаемому времени
рождения Авраама. И если патриарх действительно переселился из Ура в Ханаан,
как о том повествует Библия, то этот самый храм, руины которого доныне
высятся в долине Евфрата, был, конечно, знаком Аврааму с детства; и можно
думать, что патриарх, покидая родной город в поисках обетованной земли и
оглядываясь на исчезающие вдали за пальмовыми рощами дома, бросил свой
прощальный взор на знаменитый храм города Ура. Возможно, что в представлении
потомков Авраама высокий столп, окутанный туманом времени и пространства,
принял гигантские размеры упирающейся в небо башни, откуда в старину
различные народы земли отправились в далекое странствование.
Авторы книги Бытие ничего не говорят о природе того общего языка, на
котором до смешения наречий говорили все люди, а также, надо полагать, наши
прародители - друг с другом, со змеем и с богом в саду Эдема. В позднейшие
века возникло предположение, что первоначальным языком человечества был
еврейский. Отцы церкви, по-видимому, не питали на этот счет никаких
сомнений. Да и в новейшие времена, пока языкознание находилось еще в
младенческой стадии развития, делались усердные, но, разумеется, тщетные
попытки вывести все разнообразные формы человеческой речи из еврейского
языка как общего их источника. В этом наивном предположении христианские
ученые не ушли дальше своих собратьев, принадлежавших к другим религиям и
видевших в языке, на котором написаны их священные книги, не только язык
первородных людей, но и самих богов. Первым человеком, которому в новое
время удалось опровергнуть этот вздор, был Лейбниц, сказавший, что "в
предположении о том, будто еврейский язык был первоначальным языком всего
человечества, заключается столько же правды, сколько в утверждении
Горопиуса, опубликовавшего в Антверпене в 1680 г. книгу, где доказывается,
будто бы голландский язык был именно тот, на котором говорили в раю". Один
автор уверял, что Адам говорил на баскском языке, а другие, впадая в прямое
противоречие с Библией, вводили разноязычие в самый Эдем, Держась того
мнения, что Адам и Ева говорили по-персидски, змей - по-арабски, а добрый
архангел Гавриил разговаривал с нашими прародителями по-турецки. Нашелся и
такой оригинальный ученый, который серьезно доказывал, что всемогущий бог
обращался к Адаму по-шведски, Адам отвечал своему создателю по-датски, а
змей беседовал с Евой по-французски. Надо полагать, что все такие
лингвистические теории возникали под влиянием национальных симпатий и
антипатий их авторов-филологов.
Предания, аналогичные легенде о вавилонской башне были отмечены среди
некоторых африканских племен. Так, у туземцев с реки Замбези, в окрестностях
водопада Виктория, "существует предание, относящееся, вероятно, к сооружению
своего рода вавилонской башни и кончающееся гибелью смелых строителей,
которым обрушившиеся леса размозжили головы". Предание это, в столь краткой
форме сообщенное Ливингстоном, было более подробно записано одним
швейцарским миссионером. Племя алуи, живущее в верховьях Замбези,
рассказывает, что бог Ниамбе, олицетворяющий солнце, жил некогда на земле,
но впоследствии по паутине поднялся на небо. Однажды бог явился к людям и,
став на высокое место, сказал им: "Поклоняйтесь мне", на что люди ответили:
"Пойдем и убьем Ниамбе". Встревоженный этой дерзкой угрозой, бог поспешил
уйти на небо, откуда он, по-видимому, раньше спустился временно на землю.
Тогда люди сказали: "Давайте поставим мачты и взберемся на небо". И они
стали воздвигать мачты, ставя их одну на другую и скрепляя между собой, а
потом вскарабкались по ним вверх. Но когда они таким образом взобрались на
большую высоту, мачты упали, и все висевшие на них люди разбились насмерть.
Таков был их конец. Бамбалангела, живущие у реки Конго, рассказывают, что
"вангонго (другое племя) захотели однажды узнать, что представляет собой
луна, и люди поднялись с своих мест, чтобы взобраться на луну. Они забили в
землю толстую сваю, и один из них залез по ней наверх, таща за собой вторую
сваю, которую он прикрепил к концу первой; ко второй свае была прикреплена
третья и так далее. Все жители селения таскали наверх сваи. Когда эта
"вавилонская башня" была возведена на значительную высоту, все сооружение
вдруг рухнуло, и люди пали жертвами своего неуместного любопытства. С тех
пор никто больше не стал доискиваться, что представляет собой луна". Туземцы
племени мкульве (в Восточной Африке) передают подобную же легенду. Однажды
люди сказали друг другу: "Давайте построим высокий столп и взберемся на
луну!" Они вбили в землю большое бревно, прикрепили к его верхнему концу
другое, затем третье и так далее, пока наконец бревна не упали и не
раздавили людей. Тогда некоторые сказали: "Не будем все-таки отказываться от
нашего намерения". И люди вновь принялись за прежнюю работу и стали опять
громоздить бревна одно на другое; в конце концов они снова обрушились, и
многие люди были убиты. После этого они оставили навсегда свои попытки
взобраться на луну.
У ашанти существует предание, что в старину бог жил среди людей, но
после того, как одна старуха оскорбила его, он в гневе удалился в свою
небесную обитель. Скорбя об уходе бога люди решили отправиться на поиски
его. С этой целью они собрали все, какие у них были, песты, которыми толкут
зерно для похлебки, и начали ставить их один на другой. Но когда
составленная таким образом башня уже почти достигала неба, к несчастью,
оказалось, что пестов не хватает. Что было делать? Но тут один мудрец нашел
простой выход:
Возьмем самый нижний пест и поставим его наверх; продолжая делать так
дальше, мы дойдем до бога". Предложение было принято, но, когда приступили к
его осуществлению, вся башня развалилась, как и следовало ожидать. Впрочем,
некоторые утверждают, что виновниками несчастья были белые муравьи, которые
изгрызли целиком нижний пест. Как бы то ни было, сообщение с небом
достигнуто не было, и людям ни разу не удалось добраться до бога.
Существует аналогичное библейскому рассказу о вавилонской башне
предание о знаменитой пирамиде в городе Чолуле, в Мексике, - величайшем
памятнике строительного искусства туземцев во всей Америке. Это колоссальное
сооружение, которое и теперь еще вызывает изумление путешественников,
находится близ Пуэблы, одного из красивейших городов современной Мексики, по
дороге из Веракрус в столицу. По своей форме оно напоминает египетские
пирамиды, а по размерам даже соперничает с ними. Высота его доходит до 160
футов, а длина основания вдвое больше, чем у великой пирамиды Хеопса.
Первоначально оно, как и другие мексиканские древние храмы, так называемые
теокалли, имело форму усеченной пирамиды, обращенной своими четырьмя
сторонами к четырем странам света и имеющей четыре террасы. Но под влиянием
времени и непогоды первоначальные очертания стерлись; поверхность его в
настоящее время покрыта в изобилии кустами и деревьями, так что весь этот
колосс кажется скорее естественным холмом, нежели произведением человеческих
рук. Пирамида построена из высушенного на солнце кирпича, скрепленного
раствором, с примесью мелкого щебня, черепков и кусков сломанных ножей и
оружия из обсидиана. Между рядами кирпичей проложены слои глины. С плоской
вершины площадью свыше одного акра открывается великолепный вид на всю
широкую плодородную долину, вплоть до окружающих ее громадных вулканических
гор, с густым лесом по склонам и голыми, бесплодными порфировыми вершинами,
из которых наиболее высокие покрыты вечным снегом.
Легенда, относящаяся к основанию этого грандиозного памятника, записана
испанским историком Дураном в 1579 г. "Вначале, когда свет и солнце еще не
были созданы, земля была окутана мраком, лишена всякой твари, имела
совершенно плоский вид, без холмов и долин; со всех сторон ее окружала вода;
не было деревьев и никакой жизни вообще. Лишь только на востоке родились
солнце и свет, появились какие-то люди, неуклюжие великаны, и стали
хозяевами земли. Желая увидеть восход и закат солнца, они решили отправиться
на их поиски и разделились на две партии, из которых одна пошла на запад, а
другая - на восток. Так они шли вперед, пока не достигли моря. Тут они
решили вернуться назад и таким образом опять пришли на прежнее место,
именуемое Iztacculin ineminian. He зная, как дойти до солнца, очарованные
его светом и красотой, они вздумали построить высокую башню, которая
вершиной достигала бы неба. Поискав строительные материалы, необходимые для
осуществления их плана, они нашли глину и смолу и стали быстро сооружать
башню. Когда они возвели башню насколько могли высоко и им казалось, что она
уже доходит до неба, властитель высот разгневался и обратился к небожителям
с такими словами: "Видали вы, какую высокую и величественную башню
соорудили, чтобы подняться сюда, жители земли, восхищенные сиянием дивного
солнца? Пойдем, расстроим их замысел, ибо не подобает, чтобы люди земли,
создания из плоти смешались с нами". В одно мгновение со всех четырех сторон
света собрались небожители и молниями обратили в прах здание, возведенное
руками людей. После этого великаны, об®ятые ужасом, расстались друг с другом
и разбрелись в разные стороны по всей земле".
В этом предании заметны черты библейского влияния не только в эпизоде
рассеяния строителей по всему лицу земли, но также и в способе постройки
башни из глины и смолы, то есть тех самых материалов, из которых была
сооружена вавилонская башня, между тем как смола никогда не употреблялась
мексиканцами в строительном деле, да и не встречается близ города Чолулы.
"Рассказ о смешении языков, по-видимому, также существовал в Мексике вскоре
после завоевания страны испанцами и, вероятно, был занесен сюда
миссионерами; но едва ли он был связан с легендой о башне в Чолуле. По
крайней мере, нечто подобное этому рассказу мы видим на воспроизведенной в
книге Гумбольдта картине из эпохи господства ацтеков, где изображена сидящая
на дереве птица, бросающая множество языков толпе стоящих внизу людей".
Ввиду столь близкого и подозрительного сходства Тайлор правильно полагает,
что легенда о мексиканской башне "не имеет туземного происхождения или, по
крайней мере, часть ее была сфабрикована позднее".
То же самое следует, пожалуй, сказать о легенде бирманского племени
каренов, которые обладают особенной способностью придавать преданиям,
заимствованным у христианских народов, туземную окраску. Гайхо, составляющие
одну из ветвей этого племени, излагают свою легенду следующим образом:
"Гайхо ведут свое происхождение от Адама и насчитывают тридцать поколений со
времени своего прародителя до сооружения вавилонской башни, когда они
отделились от красных каренов... Во дни Пан-дан-мана люди решили построить
пагоду вышиной до самого неба. Место, предназначенное для пагоды,
находилось, как они полагают, в стране красных каренов, с которыми они тогда
еще составляли одно целое. Когда верхушка пагоды была уже на половине пути к
небу, бог спустился на землю и смешал язык людей, так что они не могли
понимать друг друга. После этого люди рассеялись, и Тан-мау-раи, отец всех
гайхо, пришел на запад с восемью вождями и поселился в долине Ситанг".
Библейское предание о вавилонской башне и смешении языков нашло свое
отражение также у микиров, одного из многочисленных Тибетско-бирманских
племен Ассама. Микиры рассказывают, что в стародавние времена жили некие
богатыри, потомки Рамы. Не довольствуясь господством на земле, они вздумали
завоевать небо и принялись строить башню, которая достигала бы небесного
свода. Башня росла все выше и выше, пока наконец боги и демоны не
встревожились, боясь, как бы великаны, властители земли, не стали также и
властителями неба. Тогда небожители смешали язык человеческий и рассеяли
людской род по всем четырем странам света. Отсюда пошли все различные
наречия человечества.
В несколько видоизмененной форме та же старая легенда существует у
жителей островов Адмиралтейства. По их словам, племя (или род) лохи
насчитывало 130 человек и имело своим предводителем некоего Муикиу, который
однажды сказал народу: "Построим дом вышиной до неба". Лохи начали строить,
но, когда дом уже почти был возведен до неба, к ним явился с острова Кали
какой-то человек, по имени По-Ави, который запретил им продолжать постройку.
Человек этот спросил Муикиу: "Кто подал вам мысль строить такой высокий
дом?" Муикиу ответил: "Я господин своего народа лохи, и я велел ему
соорудить дом вышиной до неба. Если бы никто не стал мне поперек пути, то у
нас были бы дома высокие, как небо, а теперь твоя воля будет исполнена: и
дома наши будут низкие". И с этими словами он достал воды и окропил ею своих
людей. Тогда смешался их язык; они перестали понимать друг друга и
рассеялись по разным странам. Таким образом теперь каждая земля имеет свой
собственный язык. Это предание есть, без сомнения, отголосок миссионерской
проповеди.
Есть немало народов, пытавшихся об®яснить разноязычие человеческого
рода вне всякой связи с сооружением вавилонской башни или других подобных
зданий. Так, например, у греков существовало предание, что в старину люди
жили в мире, не имели ни городов, ни законов, говорили все на одном языке и
управлялись одним богом Зевсом. Впоследствии Гермес ввел различные наречия и
разделил человечество на отдельные народы. Тогда впервые появились раздоры
среди смертных, и Зевс, утомленный их распрями, отказался управлять ими и
передал свое владычество в руки аргосского героя Форонея, первого царя на
земле.
Племя ва-сена (в Восточной Африке) рассказывает, что некогда все народы
земли знали только один язык, но однажды во время жестокого голода люди
сошли с ума и разбрелись по всем концам земли, бормоча непонятные слова; с
те