ой  землей  и  тлением
потайной ход, и круглая блиндированная дверь,  окатив  напоследок  затхлым
смрадом летучих мышей, медленно  вернулась  на  место.  Река  шелестела  -
негромко, словно пребывая в глубоком раздумье; ни тот, ни другой берег уже
не были видны,  а  туман,  вбирающий  в  себя  глинистые  клочья  сумерек,
клубился и раскидывал щупальца почти над самой водой.
   Что ждет его впереди? в устье, в море?
   Размышлять не хотелось.
   В конце концов, куда бы ни прибило, на  первое  время  хватит;  спасибо
папе...
   Зябко поежившись, он вошел в воду.

   1990-1994