но срывает с
меня датчики, отключает какие-то приборы.
   - Ремни сам отстегнешь? Вот и хорошо... Угадай, где  мы  находимся?
Ладно, скажу: дома! На Земле! Мы приводнились, только  не  знаем  еще,
где именно. К нам, наверное, уже спешат спасатели. Скоро будут стучать
в люки...
   Невозмутимый Дэйв был непривычно возбужден.  Приподнято  возбужден.
Замечаю, что нас покачивает, притом покачивает хорошо,  если  иметь  в
виду, что покачивать  такую  махину,  как  наш  "Викинг",  -  дело  не
простое.
   - Чувствуешь, каков зефир? Океаном пахнет! Рыбой и водорослями!
   Пока ничего, кроме тяжести притяжения, я не чувствую.
   - Дыши, дыши  глубже!  Это  наш  родной,  целебный  воздух.  Не  из
баллонов, не из генератора, а самый что ни на есть натуральный!
   Дэйв распахнул дверь кабины пошире, и я встал на неустойчивые ноги.
   Земля-матушка! Надо достаточно долго поболтаться в дальнем Космосе,
чтобы по-настоящему глубоко осознать, что это такое -  матушка  Земля.
Не было, наверное, дня, чтобы я не вспоминал о ней. Межзвездный  мрак;
авария,  из-за  которой  "Титан"  отклонился  от  расчетной  орбиты...
Сумасшедшие часы перед обратным стартом, когда мы  остались  только  с
Дэйвом... И вот теперь - Земля! Разумом понимаю, что это великое чудо,
что мы вернулись, а сердце почему-то молчит. Земля! Все! Больше  ни  в
какой космос... Если  будет  одолевать  профессиональное  любопытство,
буду перебирать "камешки" и на Земле...
   Выходим в коридор.  Приятно  почувствовать  под  ногами  устойчивую
палубу,  ступать  твердо,  не  болтаться  пушинкой   в   искусственном
воздухе...
   - Идем в кают-компанию, Грегор! - весело  болтает  Дэйв,  -  сейчас
наладим связь, услышим родные голоса землян.
   В коридоре  столкнулись  с  Марком  и  Феликсом.  Марк,  болезненно
бледный, с тенями под глазами, ведет себя как один из нас, а  пора  бы
вспомнить о своем командирстве. Толкаем друг друга в плечи, в груди, в
подтянутые животы. Хохочем. Просто так, точно безмозглые.  Обнимаемся.
Марк начинает петь древний воинственный марш, мы подхватываем мелодию,
слов не знаем. Прыгаем, изображаем  нечто  вроде  дикарского  танца  и
медленно продвигаемся в сторону кают-компании. На нашем пути  оказался
Тен, и мы смели его,  как  бурный  поток  смывает  соломинку.  Ему  не
оставалось  ничего  другого,  как  стать  частичкой  гогочущей  толпы,
которая при своей малочисленности сумела  устроить  в  узком  коридоре
настоящее столпотворение. Так,  хохоча,  гримасничая  и  толкаясь,  мы
ввалились в кают-компанию. Просторное помещение словно образумило нас,
и мы - все сразу -  выдохлись.  Поя  под  нашими  ногами  покачивался;
истощенными телами, растренированными мышцами  все  мы  вдруг  ощутили
весомость земного притяжения и дружно опустились в кресла. Марк  нажал
на  кнопку,  вмонтированную  на  подлокотнике.  На  панорамном  экране
возникло волнующееся море. И небо над ним, затянутое темными тучами...
   Такое море любили изображать древние маринисты. Похоже выглядели на
холстах художника и сцены всемирного потопа: огромные волны с  пенными
гривами под напором яростного  ветра  вздымаются  к  штормовым  тучам:
пространство между морем и тучами затянуто  рваными  клочьями  тумана.
Картины выдержаны в мрачных тонах. Преобладают серые, зеленые, синие и
черные цвета...
   Буйство неукротимой стихии, развернутой  во  весь  огромный  экран,
завораживало и радовало: вот она, наша Земля, наш дом!
   - Волны! Тучи! - орал Дэйв. - Смотрите,  какой  шторм!  Потрясающе!
Нет, вы только посмотрите, что творится!
   Наша радость невыразима.  Эти  прекрасные  волны!  Этот  прекрасный
ветер! Земля!
   - Правда, нас немного покачивает, - усмехнулся Тилл, -  но  мы  так
соскучились по Земле, что готовы считать шторм просто свежей погодкой.
   Марк поднялся с кресла:
   - Феликс, Роберт - со мной в  кабину  связи.  Будем  связываться  с
наземными службами. Они о нас, вероятно, давно забыли... Все остальные
могут наблюдать шторм...
   - Все? - Феликс оглядел присутствующих. - Нас не хватает!
   Марк  остановился  в  дверях.  Было   заметно,   что   его   что-то
встревожило. Посвящать  в  свою  тревогу  кого-нибудь  из  нас  он  не
торопился:
   - Дэйв, узнай, где остальные... Феликс и Роберт, идемте.
   В отсеке гибернаторов мы увидели Андрея и Такуру. Они разговаривали
около  открытой  двери  своей  кабины.  Соседняя   кабина   оставалась
загерметизированной. Марк остановился у смотрового окошка и заглянул в
гибернатор. Он велел Феликсу не останавливаться. Здесь  управятся  без
него, а ему  лучше  наладить  телерадиосвязь  с  внешним  миром.  Марк
передвинул  рычаг  запирающего  устройства,  толкнул  дверь.  Она   не
поддавалась. Не открылась дверь и во втором гибернаторе.
   - Дэйв, попытайтесь открыть вторую кабину... - Марк дергал за ручку
двери, включал и выключал автоматику, - этого еще не хватало!..  Тилл,
подойдите в кабину связи. Если есть  отклик,  сообщите  в  Медицинский
центр, - у нас проблемы.
   Дверь неожиданно открылась сама по себе, и Марк исчез в кабинке.  Я
подумал, что гибернатор -  не  такое  уж  совершенство,  как  об  этом
трубили на весь мир его создатели. Дверь, у которой колдовал  Дэйв,  и
не думала уступать, хотя он уговаривал ее проникновенно и настойчиво:
   - Ну, открывайся, впусти нас... Откройся, очень прошу, - уговаривал
Дэйв, одновременно проверяя автоматический запор...
   В сумеречном свете кабинки с трудом, но все же можно было различить
силуэты спящих астронавтов. Процесс пробуждения  должен  был  начаться
сразу же после приземления, когда анализаторы качества  внешней  среды
подают на автоматику разрешающий сигнал. То ли он не прошел  сюда,  то
ли другая причина, с этим разберутся  специалисты...  Я  направился  в
кабину связи, там, возможно, уже полным ходом идут переговоры.
   Тилл  в  наушниках  сидел  у  пульта  связи.  Акустическая  система
заполняла кабину сильнейшими  радиопомехами  и  треском  электрических
разрядов. Тилл лихорадочно вертел  регуляторы  настройки.  Ни  единого
звука, кроме помех.
   - Видите, мало шестибалльного шторма, так еще и гроза на подходе, -
пожаловался Тилл. - Эфир насыщен электричеством...
   Словно для подтверждения слов Тилла, за стенами корабля послышались
раскаты грома.
   - Марк требует срочно связаться с  Медицинским  центром,  -  говорю
Тиллу, как будто Тилл сам не знает, что это действительно срочно.
   - А что я могу сделать?! -  взрывается  Тилл.  -  Ты  слышишь,  что
творится в эфире? Если не втянуть  антенну,  может  и  нас  шарахнуть.
Может аппарат сжечь... Да мало ли чего можно ожидать от  такой  грозы!
Будем включаться на короткое время.
   Феликс выключил аппаратуру - и сразу наступила тишина. За  стенами,
приглушенная изоляцией, слышалась буря.
   -  Марк  открыл  одну  кабину,  -  говорю,  -  по-видимому,  что-то
серьезное. Надо срочно докричаться до Медицинского центра.
   Феликс снова включил аппаратуру, и в кабину тут же ворвался  грохот
бури.
   - Я -"Викинг"! Я -"Викинг"! - Тилл слал  в  эфир  наши  позывные  в
надежде, что кто-нибудь отзовется. Отзывались только сатанинские  силы
разгулявшейся стихии. Тилл озабоченно захватил в горсть  свою  бороду,
переминая ее пальцами. Этот непроизвольный жест вдруг  натолкнул  меня
на чудовищную догадку, настолько чудовищную, что я немедленно  отогнал
ее от себя...
   - Ну, что будем делать?
   Феликс пожал плечами:
   - А что делать? Если подолгу торчать в эфире, нас рано  или  поздно
накроет, даже при отключенной антенне. А без антенны, да еще при таком
эфире...
   - Будем рисковать.  Иначе  нельзя...  Включай,  -  Тилл  взялся  за
наушники. - Попробую еще приподнять антенну.
   Шум атмосферных  помех,  раздираемый  разрядами  молний,  усилился.
Феликс закусил губу.
   - Что же могло с ними случиться?
   - Я - "Викинг"!.. Я - "Викинг"!.. Прием!..
   - Ты о чем? - спрашиваю Феликса.
   - О ребятах... Что с ними, собственно  говоря?  -  Феликс  старался
перекричать  акустический  шум  в  кабине.  -  Мы  ведь   так   удачно
приземлились, да и проснулись нормально.
   - Скоро все выяснится... Но Марк встревожен, а он  по  пустякам  не
тревожится...
   - Я - "Викинг"!.. Я - "Викинг"!..  Прием!  -  Тилл  жестом  показал
Феликсу приглушить акустику. В кабине стало тише,  но  мы  с  Феликсом
слышали, что творится в наушниках Тилла.  Бедный  Тилл!  Так  можно  и
оглохнуть.
   В паузе Тилл попросил Феликса увеличить мощность на антенну.
   - А грозовые разряды? Риск увеличится!
   - Ладно, включай! - махнул рукой Тилл.
   - "Я  -  "Викинг"!..  Я  -  "Викинг"!..  Прием!..  -  Тилл  щелкнул
выключателем и повернулся к Феликсу: - Сколько?
   - Четыреста киловатт.
   - Добавь на усилитель.
   - Но ты из-за разрядов ничего не услышишь!
   - Давай максимальную! - закричал Тилл. Его  нервы,  похоже,  начали
сдавать. Треск в наушниках. Глухо на приеме. Буря в эфире и  на  море.
Раскачивание корабля... Все это раздражало.
   Из акустических аппаратов вырвался такой треск и грохот, что нам  с
Феликсом впору было зажать  уши.  Но  напрасно  мы  силились  услышать
отзыв. А Тилл упрям. Минуты две подряд, если  не  больше,  он  изводил
нас, и себя, конечно, адским шумом.
   - Что здесь, оглохли?! - недоумевал  он.  -  Мало  того,  что  наше
возвращение  проворонили,  да  еще  и  не  отзываются!  Феликс,  давай
шестьсот!
   - Ты с ума сошел! - воскликнул Феликс.
   - Я -"Викинг"!.. Я -"Викинг"!..
   Удар был такой силы, что  вздрогнул  корабль.  Я  почувствовал  это
ногами, стоя на полу и опершись плечом о переборку. Кабина  осветилась
легким призрачным сиянием.  Тилл  отлетел,  прикрыв  лицо  руками.  Из
радиопередатчика потянулся  дым  с  едким  запахом  изоляции.  Горящей
изоляции. Феликс тоже упал.
   В коридоре послышались шаги бегущих:
   - Что произошло?
   Тилл тряс головой, словно пытался вытрясти из нее пепел.
   - Вот так нас встречает родная  Земля!  -  ответил  радист,  дергая
голову руками.
   - Не беда! - сказал Дэйв. Он прибежал одним из первых,  -  главное,
никто всерьез не пострадал.
   - Радиопередатчик разрушен! - сказал Тилл.
   - У нас есть резервный.
   - П-п-ока продолжается буря и гроза, не советую  пробовать!  -  это
сказал Феликс,  держась,  как  и  Тилл,  обеими  руками  за  голову  и
поднимаясь с пола.
   - Что ж, подождем, ребятки. Гроза через час-другой закончится. Линг
обследовал  обстановку  на   местности   радиолокатором.   Спешу   вас
обрадовать: наши сони проснулись! - Дэйв был весел. Сообщенная  Дэйвом
новость - хорошая новость.
   - Что же там с гибернаторами?
   - Пока  не  могу  сказать.  Все  механизмы  и  компьютеры  работают
нормально. Очень быстро пришел в себя  доктор.  Проснулся,  как  будто
уснул на часок после  обеда...  Он  считает,  что  если  не  произошло
временного, не известного науке эффекта, то он отказывается объяснить,
почему мы все так легко проснулись и адаптировались к силе притяжения.
   - По правде говоря, меня тоже кое-что смутило, -  заметил  я,  -  в
окрестностях Тау мы очень трудно выходили из гибернации.  А  сейчас  -
неизмеримо легче.  Так,  словно  действительно  спали  ночь,  а  утром
проснулись.

   В кают-компании все расселись в уютных  креслах.  Доктор  обработал
Феликсу небольшие ожоги на руках. Корабль раскачивало  так,  что  пол,
как говорится, ходил ходуном.  Шторм  разыгрался  всерьез  и  надолго.
Кое-кого - и меня в  том  числе  посетила  "морская  болезнь".  Доктор
вручил каждому баллончики  ярко-голубого  цвета  с  приятно  пахнущей,
освежающей  газовой  смесью.  Стоило  вдохнуть  -  ощущение   приятной
расслабленности овладевало тобой, улетучивалось дискомфортное  чувство
подташнивания.
   - Нужно бы развернуть корабль, чтобы волны били в  другой  борт,  -
предложил Андрей, - а то мы как на "американской горке".
   - Как ты думаешь  это  сделать?  -  Марк  повернулся  к  Андрею.  -
"Викинг"- не морская посудина. Мы обречены болтаться по воле волн.
   - Но мы можем уйти отсюда! Можем оставить зону шторма! - воскликнул
Андрей. - Это всего лишь несколько  сотен  километров...  У  "Викинга"
четыре группы двигателей  ориентации.  Одна  из  них  расположена  над
уровнем воды. Если включать ее  двигатели  таким  образом,  чтобы  они
толкали нас в одном  направлении,  мы  будем  двигаться,  как  морская
посудина, если воспользоваться выражением Марка...
   - Неплохая мысль, - сказал Марк. - Возможно, мы  ею  воспользуемся,
если придется оставлять "Викинг" по аварийному варианту...
   Я откинулся на мягкую спинку кресла  и  предался  вольному  течению
своих мыслей. Думалось обо всем: о детстве, о близких, о Лене... Сбоку
и позади меня сидели Дэйв, Амар, Валентин, Мишель и Синг.  Все,  кроме
Дэйва, "долгоспящие". Когда мы вышли на орбиту вокруг  Тау  Кита,  они
оставались в гибернаторах. До сих пор они знали об этом по  отрывочным
разговорам,  теперь,  как  я  понял  из  вопросов,  задаваемых  Дэйву,
"пострадавшие" требовали "компенсации", то есть  подробной  информации
обо всем, что прошло  мимо  их  сознания.  Без  такой  информации  они
чувствовали себя неполноценными членами экспедиции.
   Марк хмурился, поглаживая курчавую бородку точно так  же,  как  это
делал Тилл.  Прежняя  догадка,  о  которой  мне  не  хотелось  думать,
расстроила  меня.  Физиономии  моих   спутников   мало-помалу   обрели
привычное выражение озабоченности...
   За долгие годы путешествия мы обросли бородами,  волосы  на  голове
рассыпались по плечам. Гибернация,  как  мы  знаем,  процентов  на  70
замедляет течение биохимических процессов в организме, но не устраняет
их полностью, ибо это было бы смертью.  Значит,  продолжается  и  рост
волос...
   -  ...а  потом  Грегор  принес  Линга  Тена   из   обсерватории   в
бессознательном состоянии, - слышался за моей спиной рассказ Дэйва...
   - Минуточку, Дэйв, - в это время Линг подошел и прервал их  беседу.
- Грегор, (я повернулся  к  ним  лицом),  Грегор,  когда  ты  зашел  в
обсерваторию, вспомни, аппаратура работала?
   - Помню, работала интенсивно, в то время как ты без признаков жизни
порхал по кабине.
   Астроном решительными шагами направился к выходу.
   - А что случилось?
   - Я же не смотрел еще записи  автоматического  наблюдения,  которое
велось уже без меня, - сказал Линг, на секунду задерживаясь в  дверях,
- там наверняка есть что-нибудь интересное!
   Качка вроде бы поутихла, или  мы,  благодаря  голубым  баллончикам,
перестали  обращать  на  нее  внимание.  Экраны  обзорных  телевизоров
подтвердили, что шторм утихает: волны выглядят не такими яростными,  а
небо стало выше, посветлело.
   - А Линг был прав, - заметил Амар, - шторм уходит. Может,  скоро  и
солнышко объявится?
   Тилл вдруг спохватился и сорвался с места:
   - Феликс, нас ждет радиоаппаратура!  А  человечество  ждет  великих
вестей... А мы ждем освобождения от этого чертового "Викинга"!
   Феликс  нехотя  поднялся,  проворчав,  что  у  Тилла  есть  штатный
помощник - Синг. Синг тут же поднялся с кресла и  молча  отправился  в
кабину  связи.   Чувствовалось,   что   людьми   начинает   овладевать
нетерпение, а где нетерпение, там и нервозность.
   По установленному порядку  мы  не  должны  покидать  "Викинг",  нас
должна принимать служба  возвращения,  которая  принимает  космических
путешественников с соблюдением правил предосторожности,  устанавливает
срок пребывания в карантине, обследует  корабль.  Служба  готовится  к
приему,  получив  сигнал  с  корабля-матки,  когда   он   выходит   на
околосолнечную орбиту. В нашем  случае  по  неизвестной  пока  причине
общепринятый  порядок  отправления  и  приема   космических   кораблей
нарушен. Мы не знаем, кто дал команду "Викингу" стартовать с "Титана".
Как правило, это делается по команде с Земли. Но тогда почему никто не
вышел на связь с нами, когда мы вернулись  на  Землю?  Как  нас  могли
потерять? Где спасательные корабли?..
   Примерно  так  же,  как  и  я,   размышляли   остальные   участники
экспедиции. Мы не знали, что и думать. Смутные догадки тревожили меня,
но я, повторяю, гнал их от себя прочь.
   Кают-компания вдруг озарилась  ярким  светом.  Он  шел  с  широкого
телеэкрана, - на нем отразилось яркое голубое небо и  солнце,  которое
то ли приближалось к горизонту,  то  ли  удалялось  от  него.  Явление
солнца на экране вызвало бурю  ликования.  Мы  обрадовались  ему,  как
спасителю.
   - Теперь нас найдут очень быстро! - воскликнул  Мишель  Марсе,  чьи
опухшие подглазья говорили о проблемах с адаптацией в условиях земного
притяжения. Но он сам врач и знает, что и как.
   - Друзья, кто скажет - сейчас утро или вечер?  По  солнцу  пока  не
поймешь, - спросил Вэл Тоно. Часы на  стене  кают-компании  показывали
половину десятого.
   - Наши часы показывают собственное время  "Викинга".  Посмотрим,  в
какую  сторону  движется  солнце,  тогда  и  поймем,  -  сказал  Марк,
озабоченно глядя на экран.
   Минут через десять мы уже  знали,  что  надо  готовиться  к  ужину.
Солнце тянулось к горизонту, его лучи  приобретали  багровый  оттенок.
Мимо кают-компании по коридору с шумом прошла  группа  Тилла.  Радисты
несли в свою кабину резервную радиоаппаратуру.
   - Когда будете готовы? - спросил вдогонку Марк.
   - Через четверть часа! - ответили радисты чуть ли не хором.
   Вокруг загалдели. Истосковавшиеся по Земле  люди  начали  посвящать
друг друга в такие частности, как  очередность  в  радиопереговорах  с
близкими: один вызовет родителей, другой  -  брата-близнеца  в  Киеве,
третий - сестру в Бизерте... Только мы  с  Марком  сидели  молча.  Мои
родители умерли давно, сестер или братьев у меня не  было...  Была  бы
Лена жива...
   - Вас ждет все человечество! - подал  голос  Марк,  -  меня  больше
некому ждать. Я человек в семейном плане одинокий, но не будем  делать
из  этого  драму,  а,  Грегор?  Кстати,  Грегор,  как  ты  собираешься
воспользоваться своим отпуском? У нас будет уйма времени, полгода.  Не
махнуть ли нам куда-нибудь в Полинезию? А  если  не  привлекают  южные
пляжи, можно отправиться в горы, к примеру - в чилийские Анды...
   Марк обвел нас повеселевшим взглядом. И вдруг его лицо  вытянулось,
будто он сделал неприятное открытие:
   - Господи, что у вас за  вид?!  Вы  только  посмотрите  на  себя  в
зеркало - небритые, немытые... От вас за милю разит космическим потом.
И в таком виде вы хотите предстать перед землянами? Что они подумают о
вашем командире? М-да... Даю вам полчаса, чтобы помыться,  постричься,
побриться. Исполняйте!
   - Марк, у меня появились кое-какие подозрения, - я встал.
   Марк вопросительно посмотрел на меня:
   - Говори!
   Я замялся. Может, подождать с подозрениями? Амар подтолкнул меня  к
двери:
   - Когда решишься, подойдешь к Марку и все ему  выложишь.  А  сейчас
бегом в душевую.
   - Ладно, это  не  к  спеху,  -  сказал  я  и  отправился  вслед  за
остальными. Моя тревога нарастала. А почему, собственно, не к спеху? Я
остановился в раздумье. Потом повернулся и подошел к Марку.
   - Марк, ты обратил внимание на наши бороды?
   - Потому и приказал всем привести себя в порядок.
   - Но я имею в виду другое!
   - Что же ты имеешь в виду?
   - А то, что даже если у каждого человека  борода  растет  со  своей
собственной скоростью, у одного быстрее, у другого медленнее,  разница
в длине бород не может быть такой большой.  Мы  с  тобой,  как  только
вышли из гибернации на орбите возле Тау Кита, побрились, так?
   - Ну, побрились, - согласился Марк.
   - Ты помнишь, какой длины были наши бороды, когда мы  их  сбривали?
Они были намного длиннее, чем сейчас. А ведь времени на  полет  к  Тау
Кита и возвращение оттуда ушло поровну. Так? Посмотри на  бороды  тех,
кто продолжал гибернацию на орбите  вокруг  Тау.  Посмотри  на  бороду
Андрея. У них бороды  одинаковой  длины,  потому  что  Андрей  хоть  и
бодрствовал, но не хотел побриться...
   - Ты думаешь, что на обратный путь