а
разрастись в сухое время года, да пузатые ириатрии - причудливые деревья с
сильно разросшимися стволами. На высоте двух-трех метров они поддерживаются
семью-восемью мощными корнями, а на высоте двадцати пяти метров у них
растут огромные зубчатые листья в виде гигантского зеленого зонтика.

Однако вскоре перестали встречаться и эти деревья, уступив место порослям
калупы - растения, из плодов которого, если их разрезать на части и
оставить немного побродить, добывают освежающий напиток, - да огромным
зарослям бамбука, достигающего в высоту пятнадцати - двадцати метров.

Перед тем как вступить в эти заросли, каталонец сказал флибустьерам:

- Прежде чем выйдем из леса, не выпить ли нам по чашечке вкусного молока?
Кармо весело расхохотался:

- Где это ты увидел стадо коров? Не заказать ли нам тогда и по бифштексу?

- С бифштексом придется подождать, а доить мы будем не корову.

- А кого же тогда?

- Молочное дерево.

- Идет, подоим молочное дерево.

Получив от Кармо фляжку, каталонец подошел к толстоствольному,
широколистному дереву с гладкой корой, высотой свыше двадцати метров,
поддерживаемому мощными корнями, которые, казалось, не найдя себе
достаточно места под землей, вылезли наружу, и сильным ударом шпаги сделал
глубокий надрез.

Через минуту из раны выступила густая белая жидкость, не только цветом, но
и вкусом похожая на молоко.

Все утолили жажду, высоко оценив этот дар природы, затем немедленно
двинулись в путь, войдя в заросли.

Почва становилась все более зыбкой. Вода сочилась под ногами, образуя
бесчисленные лужи.

Скопление водяных птиц говорило о близости большого болота и саванны. То и
дело попадались стаи куликов и анхинглей - птиц с маленькой головкой,
прямым острым клювом и очень длинной и тонкой шеей, за что их называют еще
и змеешейкой. Из-под ног путников вырывались маленькие птички, живущие в
саванне, величиной чуть поменьше сорок, украшенные темно-зелеными перьями с
фиолетовой каемкой.

Испанец замедлил было шаг, боясь, как бы почва не ушла у него из-под ног,
как вдруг впереди раздался чей-то протяжный хриплый вой, сопровождаемый
всплеском и бульканьем воды.

- Вода! - воскликнул он.

- Да, но еще и зверь какой-то, - заметил Кармо. - Разве ты не слышал?

- Это ягуар.

- Неприятная встреча, - пробормотал Кармо.

Остановившись, путники уперлись для опоры ногами в бамбук, кое-где росший
на твердой почве, и обнажили сабли и шпаги.

Рык больше не повторялся, однако слышалось приглушенное урчание,
свидетельствовавшее о том, что зверь был чем-то раздражен.

- Может, он рыбу ловит, - сказал каталонец.

- Рыбу?.. - спросил недоверчиво Кармо.

- Вас это удивляет?

- Насколько мне известно, у ягуаров нет удочек.

- Но зато есть когти и хвост.

- Хвост?.. А на что он годится?

- Не знаю, верно это или нет, но кое-кто утверждает, что он ему служит для
приманки рыб.

- Хотел бы я знать, каким образом. Неужели для насадки червей?

- Говорят, что ему достаточно прикоснуться им к поверхности воды и поводить
в разные стороны.

- А потом?..

- Сейчас скажу. Колючие райи, они же пирайи или пираний, полагая, что перед
ними легкая добыча, собираются вокруг хвоста, и вот тут-то ягуар настигает
их быстрым ударом лапы и выбрасывает на берег, редко упуская любопытную
рыбу, осмелившуюся показаться на поверхности.

- Вот он, - сказал африканец, который с высоты своего роста видел
окрестности на большом расстоянии.

- Кто? - спросил корсар.

- Ягуар, - ответил африканец.

- Что он делает?

- Сидит возле воды.

- Один?

- Мне кажется, он за кем-то следит.

- Далеко от нас?

- Метрах в пятидесяти или шестидесяти.

- Пойдем посмотрим, - сказал решительно корсар.

- Будьте осторожны, синьор, - посоветовал каталонец.

- Если он не загородит нам путь, мы его не тронем. Тихо, не разговаривайте.

Оставив бамбуковые заросли и прячась под сенью пушечного дерева, они
двинулись вперед в полной тишине с обнаженными саблями и шпагами.

Пройдя метров двадцать, они очутились на краю обширного болота, которое,
казалось, тянулось на добрую милю посреди девственного леса.

Это была трясина - илистый водоем, образованный стоками всего леса. Ее
почти черные воды из-за гниения множества растительных остатков выделяли
тлетворные миазмы, гибельные для людей.

Самые разнообразные водяные растения размножались здесь со сказочной
быстротой. Здесь были и муку-муку с широкими плавающими листьями, и
аронник, чьи сердцевидные листья возвышаются на тонком стебельке, и
багрянка, растущая у самой воды. Кое-где виднелись также прекрасные
экземпляры виктории-регии - самого крупного из водяных растений, чьи листья
достигают полутора метров в окружности. Благодаря приподнятым над водой
краям, она походила на обыкновенную сковородку, не будь у нее длинных и
острых шипов - отличного средства защиты.

Посреди этих гигантских листьев выделялись своей белизной и бархатистостью
роскошные цветы каких-то необычных водяных растений. Их пурпурные прожилки
и розоватый оттенок являли собой красу, подобную которой трудно отыскать на
свете.

Не успели флибустьеры бросить беглый взгляд на трясину, как где-то возле
них раздалось глухое рычание.

- Ягуар! - воскликнул каталонец.

- Где? - забеспокоились все.

- Вот он, затаился в засаде.

Глава XXIII СХВАТКА ДВУХ ВРАГОВ

В пятидесяти шагах от путников, среди побегов пушечного дерева, залег
могучий зверь, чем-то напоминавший леопарда и не меньший по размерам. Он
походил на огромного кота, подстерегающего мышку.

В нем было два метра в длину, - значит, он являл собой одного из самых
крупных представителей этой породы. Почти метровый хвост, короткая и
мощная, как у быка, шея, сильные мускулистые лапы с острыми когтями
свидетельствовали о незаурядной силе. Покрытая черными пятнами,
испещрявшими его бока, гладкая шерсть отличалась необыкновенной красотой.

Флибустьерам потребовалось совсем немного времени, чтобы распознать в нем
ягуара, одного из самых крупных хищников обеих Америк, более опасного, чем
пумы и даже могучие серые медведи Скалистых гор.

Эти "тигры Америки" встречаются повсеместно от Средней Аргентины до
Юго-Запада Соединенных Штатов. Они так же страшны, как настоящие тигры, и
не менее свирепы, сильны и ловки.

Водятся они главным образом во влажных лесах, по берегам болот и гигантских
рек, в особенности Рио дел-ла Платы, Амазонки и Ориноко, предпочитая, как
ни странно, держаться поближе к воде.

Эти хищники страшно свирепы. Они без разбора нападают на всех, кто
встречается им на пути. От них нет спасения ни обезьянам, за которыми
ягуары легко влезают, подобно всем кошкам, на самые высокие деревья, ни
крупному рогатому скоту и лошадям, которые хотя и защищаются от них рогами
и копытами, но все же скоро сдают, так как кровожадные хищники молниеносно
переламывают им хребет. Даже черепахам и тем не удается спастись от них под
своим панцирем. Мощные когти ягуара вспарывают броню черепахи, извлекая из
нее вкуснейшее мясо.

Ягуары питают глубокую ненависть к собакам, и хотя собачье мясо не особенно
их прельщает, они даже днем врываются в индейские селения, преследуя своих
заклятых врагов.

Не щадят ягуары и людей: ежегодно не один десяток несчастных индейцев
расплачивается жизнью за свою неосторожность.

Ягуар, затаившийся возле воды, не замечал присутствия флибустьеров и не
обнаруживал никаких .признаков беспокойства. Не сводя глаз с темной
поверхности огромного болота, он, как видно, подкарауливал добычу,
прятавшуюся под широкими листьями виктории-регии.

Словно готовясь к прыжку, он напряг свои пружинистые лапы. Его усы слегка
топорщились. Это означало, что зверь испытывает нетерпение и гнев, а
длинный хвост мягко касался листьев, не производя ни малейшего шума.

- Чего он ждет? - спросил корсар, который, казалось, забыл о Ван Гульде и
его людях.

- Караулит очередную жертву, - ответил каталонец.

- Черепаху?

- Нет, - возразил африканец. - Он бросил вызов достойному себе противнику.
Смотрите, кто-то притаился под листьями виктории-регии. Разве вы не видите
там чью-то морду?

- А пожалуй, черный кум прав, - заметил Кармо. - Под листьями кто-то
шевелится.

- Это кончик носа крокодила, кум, - ответил африканец.

- Они осмеливаются нападать даже на крокодилов? - удивился корсар.

- Да, синьор, - сказал каталонец. - Если мы немного помолчим, то увидим
жаркую схватку.

- Надеюсь, они не заставят нас долго ждать.

- Оба противника не отличаются большим терпением и если уж схватятся друг с
другом, то дадут работу своим зубам. А, вот крокодил и высунулся!

Листья виктории-регии внезапно дрогнули, и меж ними показались две челюсти,
усеянные длинными треугольными зубами.

При виде крокодила ягуар привстал и отступил назад, но не от страха перед
внушительной пастью, а с явным намерением выманить противника на
поверхность и тем самым лишить его одного из главных преимуществ -
подвижности в воде, ибо на суше эти пресмыкающиеся чувствуют себя весьма
неловко.

Обманутый этим движением и полагая, быть может, что ягуар испугался,
крокодил с силой ударил хвостом по воде, от чего листья виктории-регии
оторвались от колючих стеблей, а вокруг побежали волны, выбросил
пружинистое тело вперед и, взобравшись передними лапами на берег, широко
распахнул зубастую пасть.

Его тело заросло илом и водяными растениями.

Разбрызгав вокруг себя воду, скрывавшую его наполовину, крокодил уперся
задними лапами в землю и издал звук, похожий на писк малолетнего ребенка.
Видимо, это был вызов врагу.

Ягуар уклонился от встречи, снова отскочил назад и сжался в комок, готовясь
к прыжку.

Лесной зверь несколько минут не сводил желтоватых свирепых глаз с болотного
владыки, затем, зарычав от нетерпенья, выгнул спину и запыхтел, словно
рассерженный кот.

Крокодил ничуть не испугался; он решительно полез на берег, размахивая
налево и направо могучим хвостом.

Этого только и ждал хитрый зверь. Видя, что его противник весь оказался на
берегу, он описал огромную дугу в воздухе и камнем упал ему на спину. Но
хотя у ягуара и были твердые, как сталь, когти, он натолкнулся на костяную
броню.

Взбешенный неудачей, зверь нанес противнику удар по голове, а потом снова
отпрыгнул в сторону, шагов на десять от врага.

Захрипев от ярости и боли, крокодил не мог достойно сопротивляться опасному
врагу. Бешено колотя хвостом по илистому дну, от чего в воздух полетели
целые комки грязи, он попытался уползти обратно в болото.

Ягуар, не спускавший с него глаз, бросился ему наперерез. Пригнувшись к
земле, он ловко раскроил крокодилу бок.

Рана наверняка была смертельной, но у крокодила нашлось еще достаточно сил,
чтобы сопротивляться. Резко изогнувшись, он отбросил ягуара в заросли
кустарника и бросился к нему, намереваясь искромсать своими могучими
челюстями.

Но ему удалось добраться только до хвоста.

Ягуар яростно взвыл, из чего флибустьеры заключили, что от великолепного
хвоста остался лишь жалкий огрызок.

- Бедный зверь! - воскликнул Кармо. - Что он будет делать без хвоста?

- Ничего, сейчас он отыграется, - промолвил каталонец.

И в самом деле,- ягуар свирепо набросился на крокодила. Было видно, как он
вцепился ему в морду, яростно заработал когтями, рискуя остаться без лап,
то и дело попадавших крокодилу прямо в пасть.

Истекая кровью, искалеченный и полуослепший, крокодил все дальше пятился
назад, стараясь забраться обратно в болото. Колотя во все стороны хвостом,
он громко щелкал зубами, но так и не смог освободиться от терзавшего его
зверя.

Внезапно оба свалились в воду. Несколько минут они барахтались, затем ягуар
вылез на берег.

Но в каком виде! С шерсти его струилась вода и кровь, вместо хвоста торчал
жалкий обрубок, на одну ногу он припадал, спина была изодрана в клочья.

С трудом выбравшись на берег, он остановился и бросил свирепый взгляд на
трясину; затем вошел в заросли пушечного дерева и скрылся из глаз
флибустьеров, напоследок издав грозное рычание.

- Однако ему досталось изрядно, - сказал Кармо.

- Да, но крокодилу пришел каюк, и завтра ягуар закусит им в свое
удовольствие, - ответил каталонец.

- Дорого же ему обошелся этот завтрак.

- Гм... У этих зверей дубленая шкура: скоро все заживет как на собаке!

- Но хвост-то вряд ли уж отрастет.

- Ему достаточно зубов и когтей.

Они двинулись в обход трясины, Черный корсар шел впереди.

Флибустьеры ускорили шаг. Болотную топь, заросшую тростником и мукумуку,
было легче преодолевать, чем лесные чащи, и путники смогли двигаться
быстрее.

Однако им приходилось остерегаться пресмыкающихся, которыми изобиловали
окрестности, и в особенности жарарак, легко ускользающих от взгляда
благодаря своей окраске, полностью сливающейся с засохшими листьями. Эти
змеи, пожалуй, опаснее всех остальных: от их укусов исцелиться нельзя.

К счастью, эти опасные обитатели влажных мест не появлялись. Зато в
громадном количестве попадались пернатые, большими стаями кружившие над
водяными растениями и кронами пушечного дерева.

Помимо болотных птиц здесь встречались прекрасные речные болтливые попугаи
зеленого и желто-красного цвета, перелетающие с ветки на ветку. Крупные
попугаи, схожие с какаду, с синими крыльями и желтой грудкой, с
любопытством смотрели на путников. В небе пролетали целые стаи тико-тико -
маленьких птичек, похожих на воробьев.

К болоту забредали иногда из лесу отдельные группы обезьян. Это были
белоголовые саки с длинной шелковистой шерстью черного и серого цвета.
Белые бороды делали их похожими на дряхлых стариков.

Самки следовали за самцами, неся на спине детенышей, но при виде
флибустьеров спешили убраться восвояси, предоставляя самцам прикрывать
отступление.

Заметив, что флибустьеры едва держатся на ногах после почти непрерывного
десятичасового перехода, Черный корсар в полдень приказал разбить бивак,
чтобы дать всем заслуженный отдых.

Ван Штиллер и африканец занялись осмотром деревьев, и вскоре им повезло:
поблизости от болота они наткнулись на бакабу - красивейшую пальму с
цветами карминного цвета, из коры которой при надрезе вытекает сок, похожий
на вино. Тут же росла джабутикабей-ра - дерево высотой в шесть-семь метров
с темно-зелеными листьями, дающее глянцевитые ярко-желтые плоды величиной с
апельсин с огромной косточкой и вкусной и нежной мякотью.

Кармо и каталонец отправились на поиски дичи. Заметив, что возле болота
попадаются лишь птицы, которых не возьмешь голыми руками, они решили
попытать счастья на опушке леса, надеясь изловить пуду - крохотного оленя
или пекари, родственника дИких кабанов. Наказав товарищам развести огонь,
они быстрым шагом отправились в лес, зная, что корсар, сгоравший от
нетерпения как можно скорее нагнать Ван Гульда и его спутников, не позволит
им расположиться здесь надолго.

За четверть часа они прочесали густые заросли пушечного дерева и мукумуку,
но, ничего не найдя, остановились на опушке леса под сенью причудливых
пальм, колючих кактусов, высоких' гелинтусов и прекрасных огненных шалфеев,
клонившихся под грузом цветов дивного карминного цвета.

Каталонец остановился и напряг слух, стараясь уловить малейший шорох,
который навел бы их на след какой-нибудь живности, но под зелеными сводами
леса царила полная тишина.

- Боюсь, что нам придется довольствоваться своими запасами, - сказал он,
качая головой. - Может быть, мы находимся во владениях ягуара и всякое
зверье давно отсюда ноги унесло.

- Хоть бы дикую кошку раздобыть!

- Ну, их тут хватает, особенно крупных!

- Попадись нам ягуар, мы бы его прикончили.

- Кстати, мясо его не так уж плохо, особенно с красной капустой, - заметил
каталонец.

- Так за чем же дело стало?

- Чу!.. - воскликнул каталонец, внезапно вытягивая голову. - Я вижу кое-что
получше.

- Уж не оленя ли ты заприметил, сердечный друг?..

- Взгляните туда: видите, там кружится большая птица?..

Подняв глаза, Кармо действительно увидел огромную черную птицу, летавшую
над деревьями.

- Так вот что за олень вам приглянулся!

- Эта птица называется гуль-гуль. Смотрите-ка, там еще одна, а чуть поодаль
- целая стая.

- Поди подстрели их, - сказал насмешливо Кармо. - Какое нам дело до твоих
гуль-гулей!

- Я вовсе не собираюсь их убивать, но разве вы не знаете, что они
показывают, где пасется отличная дичь.

- Какая же?

- Пекари, похожие на наших кабанов.

- Акула тебя подери!.. Кто бы сейчас отказался от отбивной! Объясни мне,
однако, друг сердечный, какое отношение имеют твои гуль-гули к этим
животным.

- Эти птицы обладают острейшим зрением и, заметив издалека пекари,
слетаются к ним, чтоб полакомиться...

- Его мясом?

- Нет, что вы! Червями и насекомыми, которых эти животные вырывают рылом из
почвы в поисках вкусных корешков и луковиц, до которых они охочи.

- Понятно. Итак, последуем за птицами, пока они не исчезли из виду, и будем
наготове. Гм... А если нас услышат испанцы?

- Тогда пусть корсар остается без ужина.

- Ты говоришь как по-писаному, дружище. По мне, так пусть лучше нас
услышат, чем шататься по лесу на голодное брюхо.

- Тихо!..

- Что, кабаны?

- Не знаю, но кто-то движется к нам. Слышите, как шуршат листья?

- Слышу.

- Подождем и будем готовы открыть огонь.

Глава XXIV ЗЛОКЛЮЧЕНИЯ КАРМО

Шагах в сорока от обоих охотников, поспешивших спрятаться за ствол толстой
симарубы, слышался шелест листвы от чьих-то осторожных шагов.

Время от времени там и сям похрустывали ветки, словно приближавшийся
колебался, идти ли ему прямо или нет, и тем не менее он неуклонно
приближался к охотникам.

Внезапно Кармо увидал, как из кустов на лужайку вылезло какое-то животное
полуметровой длины с темно-бурой шерстью, с белой полосой вдоль спины и
довольно пушистым хвостом.

Кармо не знал, к какому виду отнести его и съедобно ли оно, но, видя, что
до него не более тридцати шагов, он не удержался и выстрелил.

Зверь упал, но тотчас же вскочил на ноги с быстротой, свидетельствовавшей о
том, что он ранен легко, и молниеносно скрылся в кустах.

- Акула тебя подери! - вскричал, флибустьер. - Я, кажется, промазал! Но от
меня он не уйдет...

Не слушая каталонца, кричавшего ему вдогонку: "Поберегите свой нос!" -
Кармо бросился вслед за раненым животным.

Зверь бежал изо всех сил, стремясь поскорей добраться до норы. Размахивая
абордажной саблей, Кармо преследовал его по пятам, надеясь отсечь ему
голову.

- Ах ты разбойник! - кричал он. - Да убеги ты к самому дьяволу, все равно
тебе нет спасенья!

Бедный зверь не останавливался, но заметно терял силы. Следы крови,
оставленные на траве и листьях, свидетельствовали, что пуля флибустьера
попала в цель.

Изнемогая от погони и потери крови, зверь наконец забился под дерево.
Полагая, что дело кончено, Кармо бросился к нему, но тут был встречен
струей такой отвратительной жидкости, что повалился наземь, -задыхаясь от
вони.

- Пропади все пропадом! - закричал он. - На что нужна такая падаль! От нее
сдохнут океанские акулы!..

Он так расчихался, что не мог больше произнести ни слова.

Каталонец тем временем бросился ему на помощь. Прибежав к месту
происшествия, он остановился шагах в десяти и заткнул нос обеими руками.

- Каррамба! - воскликнул он. - Я же просил вас, кабальеро, остаться. Теперь
вы будете благоухать целую неделю. К вам невозможно подойти.

- Эй, дружище! - сказал Кармо. - Что со мной происходит? Меня шатает, как
от порядочной качки.

- Бегите и проветритесь.

- Боюсь, что я сдохну. Что случилось?

- Двигайтесь, говорят вам. Бегите отсюда: кругом все провоняло!

С трудом поднявшись, Кармо двинулся было к каталонцу, но тот, увидев, что
флибустьер направляется к нему, поспешил отскочить на приличное расстояние.

- Тысяча акул! Чего ты боишься? - спросил Кармо. - Заразный я, что ли?

- Нет, кабальеро, но от вас запах перейдет на меня.

- Как же я вернусь в лагерь? Да от меня все сбегут, как от прокаженного.

- Хоро