дьба позволит ему найти "Арфу" открытой, а
Бэнкса живым.
   Однако как бы ни была слаба эта надежда, в положении полковника ею не
следовало пренебрегать, и потому он свернул в сторону Вуд-Стрит.
   Холлс нашел ее похожей на другие улицы.  Из  четырех  лавок  работала
лишь одна, где торговля шла более чем вяло. Знаменитая столовая Проктора
под знаком митры стояла запертая с закрытыми  ставнями.  Полковнику  это
показалось дурным предзнаменованием. Однако дойдя до "Арфы", он едва мог
поверить глазам - дверь  гостиницы  была  распахнутой,  окна  чистыми  и
открытыми.
   Перешагнув порог, Холлс свернул налево  в  общую  комнату.  Помещение
было чисто подметено, а столы аккуратно расставлены, но  дела  явно  шли
плохо, ибо в комнате был только человек в переднике, дремавший в  кресле
и внезапно вскочивший с возгласом:
   - Клянусь Богом, это клиент!
   Это оказался сам Бэнкс, но его  живот  опал,  а  физиономия  утратила
румянец.
   - Полковник Холлс! - воскликнул он. - Или это  ваш  призрак,  сэр?  В
этом городе теперь больше призраков, чем людей.
   - Думаю, Бэнкс, что мы с вами оба призраки, - ответил ему полковник.
   - Может быть, но глотки у нас, слава Богу, не призрачные, а в  "Арфе"
еще осталось вино! Доктор Ходжес  считает,  что  канарское  с  мускатным
орехом - лучшее средство от чумы. Очевидно, благодаря ему я до  сих  пор
жив. Разопьем бутылочку лекарства, а, полковник?
   - Я бы с удовольствием, но, к сожалению, мне нечем за нее Платить.
   - Платить? - Хозяин скривил губы. - Садитесь, полковник.
   Бэнкс принес вино и разлил его.
   - Чума на чуму! - провозгласил он тост, и они дружно выпили. -  Очень
рад, полковник, видеть вас живым. Я уже  думал,  что  с  вами  случилось
самое худшее. Однако вам удалось спастись не только от  чумы,  но  и  от
сыщиков, которые вас выслеживали. - Не дожидаясь ответа, Бэнкс  добавил,
понизив голос:
   - Вы, наверно, слышали, как схватили  Дэнверса,  и  как  ему  удалось
бежать. Правда, заговоры теперь никого не заботят - даже  правительство.
Но расскажите о себе, полковник.
   - Моя история не займет много времени. Мои дела шли  не  так  хорошо,
как вы думаете. Я болел чумой.
   - Да ну? И вы выздоровели? - Бэнкс с уважением посмотрел на гостя.  -
Ну, вы родились в рубашке, сэр!
   - Для меня это новость, - усмехнулся полковник.
   - От чумы выздоравливают очень немногие, - заверил его хозяин. - А вы
теперь невосприимчивы к болезни и  можете  спокойно  отправляться,  куда
хотите.
   - Значит, вы зря расходуете на меня  ваше  целебное  вино.  Но,  став
невосприимчивым к болезни, я остался без денег, и  поэтому  пришел  сюда
узнать, не осталось ли у вас что-нибудь из моих вещей, которые я мог  бы
обратить в шиллинги.
   - Конечно, все в целости и сохранности, - ответил Бэнкс.  -  Нарядный
костюм, башмаки, шляпа, перевязь и кое-что еще. Они ждут вас наверху. Но
осмелюсь спросить вас, полковник, что вы думаете делать?
   Холлс сказал ему о своем намерении наняться на корабль,  плывущий  во
Францию. Хозяин печально покачал головой.
   - Французских кораблей здесь нет, сэр, - заметил  он.  -  В  Уоппинге
вообще мало судов, и ни одно из них не  отправляется  во  Францию.  Чума
всему положила конец. Лондонский  порт  пуст,  как  заведение  Проктора.
Иностранные  корабли  в  него  не  заходят,  а  английские  из  него  не
отплывают,  так  как  не  смогут  нигде  пристать  из-за  страха   перед
инфекцией.
   Лицо полковника вытянулось при этом новом ударе судьбы.
   - Тогда я отправлюсь в Портсмут, - мрачно  заявил  он.  -  Как-нибудь
доберусь туда.
   - Никак не доберетесь. Ни Портсмут,  ни  другой  город  в  Англии  не
впустят прибывшего из Лондона. Вся страна взбесилась от страха, сэр.
   - Но у меня есть свидетельство о здоровье.
   - Вам понадобится, чтобы его подтвердил министр, иначе вас никогда не
впустят в Портсмут.
   Несколько секунд Холлс молча глядел на него, затем разразился смехом.
   - В таком случае мне остается только пойти к вам буфетчиком, если  вы
в нем нуждаетесь.
   Бэнкс задумчиво нахмурился.
   - А вы,  видели  объявления  его  светлости  герцога  Олбемарла,  где
требуются люди, переболевшие чумой?
   - Требуются? Зачем?
   - Этого там не сказано. Может быть, вы узнаете это в  Уайт-холле.  Во
всяком случае, у герцога есть для них какая-то  служба.  Вдруг  она  вам
подойдет?
   - Возможно, - согласился Холлс. - Лучше это,  чем  ничего.  Возможно,
герцогу потребуются мусорщики или возчики телег с мертвецами.
   - Нет-нет, наверняка что-нибудь получше, - успокоил Бэнкс, поняв  его
буквально.
   Холлс поднялся.
   - Как бы то ни было, когда человеку грозит голод, он должен понимать,
что гордость не наполнит пустой желудок.
   -  Это  верно,  -  согласился  Бэнкс,  глядя  на  неказистую   одежду
полковника. - Но если вы собираетесь нанести визит в Уайт-холл,  вам  бы
лучше надеть костюм, который лежит наверху. А то в этом  наряде  вас  не
пропустят лакеи.
   Таким образом, полковник Холлс, вышедший из "Арфы", совсем не походил
на полковника Холлса, вошедшего туда час назад. В темно-синем камлотовом
костюме, отороченном  золотым  кружевом,  черных  испанских  башмаках  и
черной шляпе с  синим  плюмажем,  без  шпаги,  но  помахивающий  длинной
тростью, он являл собой зрелище, редко видимое в те  дни  на  лондонских
улицах. Возможно, его внешность заставила  лакеев,  прохлаждавшихся  без
дела, сразу  же  доложить  о  нем.  Холлс  несколько  минут  подождал  в
приемной,  где  три  месяца  назад  услышал  слова  мистера  Пеписа   из
военно-морского ведомства о нужде в  опытных  солдатах.  Лакей,  который
доложил о  нем,  вскоре  вернулся  и  проводил  его  в  уютную  комнату,
выходящую окнами в  парк,  где  герцог  Олбемарл  действовал  сегодня  в
качестве представителя распутного монарха, покинувшего  свою  охваченную
эпидемией столицу.
   Герцог встал при виде полковника.
   - Наконец-то вы явились, Рэндал! - прозвучало его весьма  неожиданное
приветствие. - Много же вам понадобилось времени, чтобы откликнуться  на
мое письмо. Я уже решил, что вы стали жертвой чумы.
   - Ваше письмо? - удивленно переспросил Холлс, пожимая протянутую руку
герцога.
   - Да. Вы получили письмо, которое я послал вам почти  месяц  назад  в
"Голову Павла"?
   - Нет, - ответил Холлс. - Не получил.
   - Но... - Олбемарл недоверчиво взглянул на него. -  Хозяйка  оставила
его для вас. Она вроде бы сказала, что вы вернетесь через  день-два,  и,
письмо будет ждать.
   - Вы говорите, месяц назад? Но я уже больше двух месяцев не  проживаю
в "Голове Павла"!
   - Что-что? Сейчас спросим у моего посыльного.
   Монк потянулся за шнуром колокола, но Холлс остановил его.
   - В этом нет надобности,  -  усмехнулся  он.  -  Мне  все  ясно.  Ваш
посыльный, несомненно,  сообщил,  откуда  он  явился,  и  миссис  Куинн,
одержимая злобой на меня, сделала все, чтобы письмо ко  мне  не  попало.
Эту особу даже чума не берет!
   - Что такое? - Тяжелое лицо герцога побагровело. - Вы обвиняете ее  в
сокрытии сообщения из государственного учреждения? Клянусь, если она еще
жива, я упрячу ее в тюрьму!
   - Черт с ней! - удержал его  Холлс.  -  Расскажите  лучше  о  письме.
Неужели вы все-таки нашли для меня место?
   - А почему вас это удивляет, Рэндал? Вы сомневались  в  моем  желании
вам помочь?
   - Не в желании, а в возможности помочь такому как я.
   - Да-да. Но Бэкингем улучшил ваше положение, поручившись за вас перед
правосудием. Я слышал об этом. И когда вновь  представилась  возможность
предоставить вам командный пост в Бомбее, который я уже вам предлагал...
   - В "Бомбее? - Холлсу начало казаться, что он спит. - Но я думал, что
Бэкингем потребовал его для своего друга.
   - Да, для сэра Гарри Стэнхоупа. Он получил его и отплыл в  Индию.  Но
оказалось, что Стэнхоуп уехал, зараженный чумой,  и  он  умер  во  время
путешествия. Стране это пойдет на благо, ибо бедняга подходил  для  этой
должности не больше, чем на место архиепископа Кентерберийского. Я сразу
же написал вам, чтобы вы  зашли  ко  мне,  и  две  недели  ждал  от  вас
известий. Так как вы не появлялись, то я решил, что вы  либо  умерли  от
чумы,  либо  больше  не  интересуетесь  службой,  и.  подыскал   другого
многообещающего джентльмена.
   Вновь сложив крылья своих воспаривших надежд, Холлс издал стон.
   - Но это еще не конец, - продолжал Олбемарл. - Как  только  я  вручил
назначение этому джентльмену, он тоже заболел чумой и умер неделю назад.
Я уже нашел еще одного подходящего человека, что в  эти  дни  не  так-то
легко, и собирался завтра назначить его на вакантный пост. Но если вы не
боитесь, что всем, получившим это место, грозит чума,  то  оно  в  вашем
распоряжении, и назначение вы получите завтра.
   Холлс затаил дыхание.
   - Вы... вы имеете в виду, что... что я все-таки буду туда назначен?
   Это было настолько невероятно, что он не мог поверить словам герцога.
   - Совершенно верно. Назначение... - Олбемарл  внезапно  прервал  свою
речь на полуслове. - Что с вами, дружище? Вы бледны, как привидение!  Вы
не больны?
   И его светлость извлек из кармана  носовой  платок,  распространяющий
запах мирры и имбиря, ясно дав понять Холлсу,  чего  именно  он  боится.
Олбемарл вообразил, что чума, которая, как он говорил, казалось, связана
с этим постом, уже поразила того, кому он его предложил.  Это  настолько
рассмешило Холлса, что он разразился  хохотом,  еще  сильнее  испугавшим
герцога.
   - Вам нечего. меня опасаться, - заверил полковник его светлость. -  У
меня есть свидетельство, что  я  полностью  здоров  и  не  распространяю
инфекцию. Этим" утром я покинул Банхилл-Филдс.
   - Что?! - воскликнул изумленный Олбемарл. - Вы  имеете  в  виду,  что
болели чумой?
   - Поэтому я и нахожусь здесь.  Теперь  я  невосприимчив  к  заразе  и
явился в ответ на ваш призыв к подобным людям.
   Олбемарл не сводил с него удивленного взгляда.
   - Так вот что привело вас сюда! - сказал он, наконец все поняв.
   - В противном случае, я бы никогда не пришел.
   - Господи! - воскликнул Олбемарл  и  также  рассмеялся,  оценив  юмор
ситуации. - Это судьба!
   - Судьба! - точно эхо откликнулся  Холлс,  понимая,  что  неожиданный
поворот колеса Фортуны может изменить всю его жизнь. -  Кажется,  судьба
стала наконец моим другом, хотя она ждала, покуда я опущусь на самое дно
бедствий. Если бы не ваше объявление и не миссис Куинн, я бы в истории с
этим назначением вновь оказался бы одураченным Фортуной. Оно ожидало  бы
меня здесь, а я никогда бы об этом  не  узнал.  Поступок  миссис  Куинн,
желавшей причинить мне вред, пошел мне на пользу. Если  бы  она  сказала
вашему  посыльному  правду  -  что  я  исчез,  и   ей   неизвестно   мое
местопребывание - вы бы не смогли меня разыскать и не стали бы ждать две
недели. Так что все могло пойти по-другому.
   - Возможно, - согласился Монк, не разделявший его удивления. - Но это
не имеет значения, поскольку вы здесь и пост ваш, если вы  все  еще  его
желаете. Теперь вас даже не может удержать страх перед чумой, так как вы
к ней невосприимчивы. Как я вам уже говорил, это  важное  назначение,  и
если вы будете хорошо исполнять свои обязанности, в чем я не сомневаюсь,
то оно послужит для вас ступенью к дальнейшему возвышению. Ну, что вы на
это скажете?
   - Что скажу? - воскликнул Холлс. Его  лицо  покраснело,  серые  глаза
радостно блестели. - Только то, что благодарен вам от всего сердца!
   - Значит, вы принимаете назначение? Отлично! Ибо я уверен, что  вы  -
именно тот человек, который там нужен.
   Олбемарл  подошел  к  письменному  столу,  нашел   среди   документов
пергамент с большой печатью, сел, взял перо и  несколько  секунд  что-то
быстро писал. Посыпав написанное угольным порошком, он протянул документ
полковнику.
   - Ну, вот ваше назначение. Когда вы можете отплыть?
   - Через месяц, - тут же ответил Холлс.
   - Через месяц? - Олбемарл недовольно нахмурился. - Нет, дружище,  вам
следует быть готовым через неделю.
   - Сам я мог бы быть готов хоть завтра.  Но  я  хотел  воспользоваться
этой внезапной улыбкой Фортуны, и...
   Олбемарл нетерпеливо прервал его.
   - Неужели вы не  понимаете,  сколько  времени  уже  потеряно?  Четыре
месяца место оставалось вакантным!
   - Из чего следует, что все эти месяцы его  занимал  весьма  способный
заместитель. Пусть поработает еще немного,  а  я,  как  прибуду,  быстро
наверстаю упущенное. Это я вам обещаю. Видите ли, возможно, у меня будет
спутник, который едва ли успеет собраться ранее, чем за месяц.
   С непонятной уверенностью в продолжающейся благосклонности Фортуны он
весело добавил:
   - Вы сказали, что я - как раз  тот  человек,  который  нужен  на  это
место. Правительству придется подождать еще месяц, или можете  назначить
на него кого-нибудь, менее подходящего.
   Олбемарл мрачно улыбнулся.
   - У вас сегодня что ни слово, то сюрприз, мастер Рэндал. Не будете ли
вы так любезны объясниться?
   Холлс поведал свою историю, которую Олбемарл  сочувственно  выслушал.
Вздохнув, герцог повернулся, чтобы заглянуть в лежавшую  рядом  записную
книжку.
   - Хорошо, - сказал он наконец. - "Английская красотка" снаряжается  в
Портсмуте и будет готова к отплытию,  как  мне  докладывали,  через  две
недели. Но поскольку всегда возникают какие-нибудь задержки,  то  раньше
чем через три недели она не выйдет в море, а я уж позабочусь, чтобы  это
произошло через месяц.
   Полковник порывисто протянул герцогу обе руки.
   - Вы настоящий друг! - воскликнул он.
   Олбемарл стиснул его руки.
   - Вы чертовски похожи на отца, упокой Господи его душу! - сказал он и
добавил почти грубо:
   - А  теперь  идите,  и  удачи  вам  во  всем!  Не  прошу  вас  сейчас
задерживаться, чтобы повидать ее светлость, так как  у  вас  много  дел.
Поцелуете ей руку перед отплытием. Ну, отправляйтесь!
   Холлс направился к двери, но  внезапно  повернулся  с  весьма  жалким
видом.
   - Хотя у меня в кармане королевский патент, и я  назначен  на  важный
пост, но у меня нет ни шиллинга, - сообщил он.
   Олбемарл тут же извлек кошелек, из которого отсчитал двадцать фунтов.
На сей раз он предложил их без всяких признаков скупости.
   - В качестве долга, разумеется, - сказал Холлс, принимая золото.
   - Нет-нет, - возразил Олбемарл.  -  В  качестве  аванса.  Не  думайте
больше об этом. Казначейство сразу же возместит мне эту сумму.

Глава двадцать девятая
ЧУДО

   Полковник Холлс быстро шагал  от  Уайт-холла  в  сторону  Айлингтона,
слепой и глухой ко всему окружающему. Уже давно у него на душе  не  было
так легко и радостно.
   Однако внезапно его охватил страх. Фортуна дурачила его столь  часто,
что вера в ее благосклонность не могла длиться долго.  В  конце  концов,
прошло четыре недели с тех пор, как Холлс в последний раз видел Нэнси, и
обитатели дома отдыха, где он провел период карантина, ничего  не  могли
сообщить ему о ней, так как они  не  встречались  с  живущими  в  чумных
бараках. За месяц многое могло произойти. Она могла заболеть или уехать.
Правда, отъезд был невозможен без положенного срока  карантина:  Тем  не
менее, тревога не покидала полковника. Было бы естественным продолжением
всей его истории, если, уже держа в руках залог фортуны, он узнает,  что
получил его слишком поздно, и что коварная  богиня,  облагодетельствовав
его одной рукой, ограбила другой.
   Разгоряченный и утомленный быстрой ходьбой, полковник наконец подошел
к крепким воротам фермы, превращенной в лазарет, где ему преградил  путь
суровый страж.
   - Вход воспрещен, сэр. Что вам здесь понадобилось?
   - Счастье, друг мой, - ответил полковник, убеждая собеседника в своем
безумии. Однако, безумный или нет, он вновь обрел присущие ему  властные
манеры, сменившиеся в последнее время усталостью и апатией.  Поэтому  на
требование открыть ворота было не так легко ответить отказом.
   - Вы понимаете, сэр, - предупредил его привратник, - что, войдя сюда,
сможете выйти назад не раньше, чем через двадцать восемь дней?
   - Понимаю, - ответил Холлс, - и готов рискнуть.  Поэтому  открывайте,
друг мой.
   Привратник пожал плечами.
   - Я предупредил вас, - сказал он, поднимая засов  и,  таким  образом,
удаляя по его  мнению,  все  препятствия,  отделявшие  этого  дурака  от
очередной глупости.
   Полковник Холлс вошел во двор. Ворота закрылись за ним,  и  он  почти
побежал по  длинной  аллее  в  тени  окаймлявших  ее  буков  и  вязов  к
ближайшему из красных флигелей, где он лежал, когда был болен.
   Пожилая женщина, стоя в дверях, заметила его приближение,  и  шагнула
ему навстречу, крича, чтобы он остановился. Но Холлс, не обращая на  нее
внимания, продолжал идти вперед, пока не оказался с ней лицом к лицу.
   - Как вы сюда попали, несчастный? - воскликнула она.
   - Вы не узнаете меня, миссис Барлоу? - спросил полковник.
   Удивленная этим вежливым и приятным обращением, какое можно  услышать
от хорошего знакомого, женщина уставилась на  него,  с  трудом  узнав  в
энергичном и нарядном джентльмене изможденного, бедно одетого  человека,
которого видела здесь месяц назад.
   - Господи! Да ведь это полковник Холлс! - И почти  без  перерыва  она
добавила обеспокоенным голосом:
   - Но вы же должны были  сегодня  оставить  дом  отдыха.  Что  же  вас
заставило вернуться сюда и все испортить?
   - Нет, мисс Барлоу, не испортить, а с Божьей помощью  все  исправить.
Но у вас необычайно хорошая память, если вы помните, что  я  должен  был
сегодня уйти.
   Женщина покачала головой и печально улыбнулась.
   - Это не я помню, сэр, а мисс  Силвестер.  -  И  она  снова  покачала
головой.
   - Значит, мисс Силвестер здесь? С ней все в порядке?
   - Ну, в общем, все. Но она  такая  грустная.  Мисс  Силвестер  сейчас
отдыхает вон там, под кедрами -  она  полюбила  это  место  в  последний
месяц.
   Поспешно  пробормотав  слова  благодарности  и  извинения,  полковник
помчался  на  лужайку,  где  среди  старых  сучковатых  стволов  он  мог
различить серое платье.
   Мисс Барлоу сказала, что  девушка  полюбила  это  место  в  последний
месяц. Здесь они простились друг с другом. На сей раз фортуне не удастся
одурачить его, отнять в последний момент чашу от его жаждущих  губ,  как
она постоянно делала ранее.
   Приближаясь к лужайке по мягкому дерну, заглушавшему его шаги,  Холлс
увидел Нэнси сидящей на той же  каменной  скамье,  где  месяц  назад  он
расстался с ней, уверенный, что никогда не увидит ее снова.  Она  сидела
боком к нему, но он мог различить в ее позе нечто, свидетельствующее  об
овладевшем  ей  безразличии.  С  бешено  колотящимся  сердцем  полковник
остановился, боясь напугать девушку. Но  она,  как  будто  чувствуя  его
присутствие, повернулась и уставилась  на  него,  бледная  и  словно  не
верящая своим глазам.
   - Рэндал! - Нэнси вскочила на ноги.
   Он подбежал к ней.
   - О, Рэндал, почему вы пришли? Вы же должны были уйти сегодня...
   - Я ушел и вернулся, Нэн, - ответил ей Холлс.
   - Вернулись! - Посмотрев на него более внимательно, девушка  заметила
нарядный костюм из  темно-синего  камлота,  отлично  подходивший  к  его
высокой стройной фигуре,  и  превосходные  испанские  башмаки,  покрытые
дорожной пылью.
   - Вы вернулись! - повторила она.
   - Нэн, - промолвил полковник, - случилось чудо! - И  он  вынул  из-за
пазухи пергамент с большой печатью. - Месяц назад я был нищим. Сегодня я
полковник Холлс уже не просто  по  имени  и  командую  кое-чем  большим,
нежели полк. Я вернулся, Нэн, потому что  наконец  могу  предложить  вам
что-то в обмен за все, чем вы пожертвуете, став моей.
   Девушка медленно опустилась  на  скамью,  а  Холлс  продолжал  стоять
рядом, как и месяц  назад.  Но  теперь  все  было  по-другому.  Опершись
локтями на колени, она прижала ладони к пульсирующим вискам.
   - Это... это правда? - спросила Нэнси,  глядя  перед  собой  и  затем
вновь поднимая глаза на Холлса.
   - Я мог