увидели, что ключи  торчат  в  замке  зажигания
"олдсмобиля".
   Когда они вернулись в бар, Риммель сказал:
   - Чудная история. Все одно к одному.  Наверное,  ты  прав.  Похоже,  он
заранее задумал улизнуть с поля с четвертой площадки.
   - Я позвоню Сью, - добавил он. - Удовольствие небольшое.
   - Мда. Но ты скажи ей, что мы абсолютно уверены: он жив и здоров.
   Риммель нахмурился.
   - Но у нас нет такой уверенности. По видимости все  как  будто  так,  а
вдруг он лежит где-нибудь за оградой без памяти?
   Он показал рукой на поле; луна спряталась за тучи, и  теперь  там  было
совершенно черно.
   Хопкинсон покачал головой.
   - Не похоже. Держу пари, он где-то в другом месте, не знаю где,  но  на
своих двоих и в полном здравии.


   Сусанна Грир медленно положила трубку,  чувствуя,  как  волны  отчаяния
захлестывают едва возникший островок надежды. Спортивная сумка...  ботинки
для гольфа и городской костюм  Стива  в  кабине  раздевалки...  играл  без
подносчика. Все, о чем говорил Мори Риммель,  казалось  ей  непонятным.  А
ключи в замке  зажигания...  Это  важно?  Ящик  к  ограде  мог  прислонить
кто-нибудь другой, думала она, наверное, ребятишки. Она  уже  сомневалась,
правильно ли поступила, когда  попросила  Риммеля  не  обращаться  пока  в
полицию. Но она хотела выиграть время, чтобы все обдумать... и чтобы  Стив
успел вернуться. А что, если на него снова накатило, он бросил  клюшки  на
поле и отправился домой пешком? Нет, это нелепость.  Когда  Стив  принимал
какое-нибудь с виду импульсивное, внезапное решение, на самом деле у  него
всегда были план и цель. Он отнюдь не  походил  на  капризного  ребенка...
Может быть, ему просто надоело играть, он оставил свою сумку и пошел в лес
прогуляться? Скоро он вернется, отгонит карт к  клубу  и  приедет.  Она  в
который раз посмотрела на часы. Без четверти двенадцать... Но,  если  Стив
отправился гулять в  темноте,  он  мог  свалиться  где-нибудь  по  дороге.
Внезапно она почувствовала неприязнь к Риммелю и тому, другому, - как  там
его  зовут?  -  к  Хопкинсону.  Они  осмотрели  только  маленький  участок
"Неопалимой купины". Почему они не объехали  все  поле?  Нет,  она  к  ним
несправедлива. Ведь они исходили из того, как поступил бы на  месте  Стива
любой игрок в гольф, поэтому и не искали его повсюду.
   Что же делать теперь? Она прошла в  гостиную  и  опустилась  в  большое
покойное кресло. Журнал, который она начала читать, так и  лежал  открытым
на кофейном столике, как символ обманутых ожиданий. Что делать?  Позвонить
Гретхен? Нет. Неразумно расстраивать ее, ведь Стив может  в  любую  минуту
вернуться. Она сидела неподвижно, стараясь взять себя в руки и  избавиться
от холодной дрожи. В конце концов, что произошло? Стив опоздал...  опоздал
на четыре часа... И  все!  Но  что,  если  он  лежит  где-нибудь  на  поле
"Неопалимой  купины"  без  сознания?  Что-то  надо   делать!..   Или   еще
подождать?.. Может быть, его срочно вызвали в Белый дом?  Мог  же  явиться
курьер и увезти его прямо с площадки. Уже не раз Стива поднимали с постели
по вызову президента. Да, это не исключено.
   Она быстро прошла в холл к телефону  и  набрала:  465-14-14.  Ей  сразу
стало легче, когда  она  услышала  теплый  голос  Хильды,  старшей  ночной
телефонистки. Казалось, Хильда не выговаривала, а  выпевала  слова  "Белый
дом", словно обещая радость и утешение каждому, кто звонил.
   - Хильда, - сказала Сусанна, - это Сью Грир. Вы не знаете, мой муж не у
вас?
   - О, миссис Грир!.. Президент ушел сегодня рано. Но подождите  минутку.
Мистер Каллиган и еще несколько человек до  сих  пор  здесь.  Может  быть,
мистер Грир работает с ними?
   Сью почувствовала прилив надежды.
   - Хэлло! - это был резкий голос пресс-секретаря Белого дома. -  Говорит
Юджин Каллиган. Чем могу быть полезен, миссис Грир?
   - О, извините, Джин. Что-то вы поздно засиделись.
   - Да вот сражаемся с текстом. Но мы скоро закончим.
   Это "мы" еще больше обрадовало ее.
   - И Стив у вас? - спросила она с надеждой.
   - Стив? Нет, миссис Грир. Только я да двое специалистов по речам.  А  в
чем дело? Разве он собирался приехать сюда?
   Все ее надежды рухнули.
   - Нет, я только подумала... Он должен был вернуться  домой  к  половине
восьмого, и я... я не знаю, куда он девался.
   - Гм, понятно, - сказал Каллиган. - Сейчас очень  поздно,  не  так  ли?
Подождите, я позвоню агенту ночной охраны. Может  быть,  Стив  наверху,  у
президента.
   Прошла томительная минута.
   - Нет, - сказал Каллиган, возвращаясь к телефону. - Президент давно лег
спать, и Стива сегодня вечером у него не было. Кстати, мы виделись  с  ним
за ленчем, и он сказал, что у него по горло работы. Вы звонили  к  нему  в
контору?
   - Да, - проговорила Сью. - Его там нет.
   Опять страх захлестывал ее, страх и в то же время смущение.  Беспокоить
среди ночи Белый дом!
   - Я тут совсем закрутилась с этими домашними делами.  Наверное,  он  на
каком-нибудь собрании, о котором я позабыла. Благодарю вас, Джин.
   - Не за что, миссис Грир. Спокойной ночи.
   Она медленно пошла в гостиную, обхватив  себя  за  плечи  -  стало  еще
холоднее - и безотчетно следя за  тем,  как  ее  обутые  в  сандалии  ноги
ступают по полу одна  за  другой.  Зазвенел  телефон.  Она  повернулась  и
бросилась обратно в холл, едва не поскользнувшись в дверях  на  навощенном
паркете.
   - Миссис Грир? - спросил незнакомый мужской голос.
   - Да. Я Сусанна Грир.
   - Миссис Грир, я должен вам кое-что сообщить. Я буду  читать  медленно.
Слушайте. "Дорогая Сью. Прошу тебя, Львишка, не беспокойся.  Верь  мне.  Я
вернусь, когда смогу, но, возможно, это будет не скоро. Я люблю тебя". Это
все.
   - Кто это говорит? Кто...
   Она не успела закончить фразу: на другом конце послышался щелчок.
   - Алло! Алло!
   В трубке звучали только короткие гудки.
   Мгновение она стояла окаменев, затем  начала  лихорадочно  нажимать  на
рычаг. Телефон молчал. Она повесила трубку, сосчитала до десяти и  вызвала
станцию.
   - У меня чрезвычайно важное дело.  Сейчас  был  подозрительный  звонок.
Можно проследить, откуда?
   - Извините, если связь прервалась, мы ничем не сможем помочь.
   Вешая трубку, она взглянула на свои часы: девять минут  первого.  Может
быть,  надо  знать  точное  время?  Что,  если  полиция...  Вот   ужас-то!
Полиция!..  Они  ведь  интересуются  такими   подробностями!   Эта   мысль
встревожила  ее,  она  набрала  номер  автоматических  часов  и   услышала
бесстрастный механический голос: "Ноль  часов...  тринадцать  минут".  Сью
подвела свои часы и попробовала  определить,  сколько  же  времени  прошло
после анонимного звонка.  Две  минуты?  Три?  Наверное,  три.  Так  она  и
запомнит: десять минут первого.
   Несколько секунд она  сидела  неподвижно,  затем  почувствовала  первый
приступ паники, словно холодные пальцы коснулись сердца. У нее перехватило
горло, и, когда ей удалось проглотить ком, она расплакалась. Слезы  быстро
высохли, но она чувствовала, что плечи ее  вздрагивают,  и  только  теперь
поняла, как ей страшно. Она заставила себя подняться наверх  за  свитером,
досадуя, что не сделала этого раньше. Когда Сью вернулась в гостиную,  она
уже немного успокоилась, но вопросы, на которые не было  ответа,  осаждали
ее.
   Звонить к кому-нибудь из приятельниц было слишком поздно. Да и что  они
могут сделать для нее? Она только разбудила  бы  их  и  передала  им  свой
страх, как заразную болезнь.
   Нет, надо  позвонить  в  Нью-Йорк  Гретхен.  Гретхен  -  рассудительная
девочка, вся в отца. При  ней  все  семейные  неурядицы  разрешались  сами
собой. Однако Сью не решалась звонить дочери. В ней еще жила упрямая, хотя
и угасающая надежда, что Стив появится с минуты на минуту. К тому  же,  по
правде  говоря,  ей  не  хотелось  оказаться  в  глазах   Гретхен   глупой
паникершей. Она будет чувствовать  себя  последней  дурой,  если  поднимет
тревогу, а Стив преспокойно вернется домой. Но этот анонимный  звонок!  Он
означает, что Стив возвратится не скоро. Голос был грубым и резким, но  он
употребил интимное прозвище Львишка, которое  дал  ей  Стив.  Может  быть,
Стива похитили и это пугающее сообщение - только начало?
   Почти целый час боролась она со своими мыслями и страхами, пока наконец
не заставила себя пройти в холл и набрать нью-йоркский номер Гретхен.
   Сначала голос Гретхен был ворчливым и  сонным,  но,  когда  Сью  залпом
выпалила все, сон как рукой сняло.
   - Повтори еще раз, мама, - мягко потребовала Гретхен. -  Что  случилось
после того, как ты позвонила в клуб?
   Рассказ Сью занял не менее получаса, потому что  Гретхен  хотела  знать
малейшие подробности, а потом  заставила  мать  повторить  всю  историю  в
хронологическом порядке.
   - Послушай, - сказала она, - сейчас два часа ночи. Я думаю,  ты  должна
позвонить этому мистеру Риммелю и попросить, чтобы он уведомил полицию.  В
конце концов, он один из немногих, кто знает об этом карте, о ящике и  так
далее. Может быть, отца оглушили и похитили, - всякое бывает. И  если  это
так, полиция должна сразу взяться за  дело...  Утром  я  приеду  с  первой
электричкой, но ты позвони мне еще разок через час, что бы ни случилось.
   - Хорошо, Гретхен.
   Наконец-то немного успокоившись, как солдат, которому  остается  только
выполнять приказы офицера, Сью позвонила Мори Риммелю домой,  долго  ждала
ответа, а когда дождалась, попросила Мори сообщить обо всем куда  следует.
Куда, она точно не знала. Наверное, в полицию Вашингтона? Мори сказал, что
разберется сам.
   Сью пошла на кухню, чтобы  сварить  крепкий  кофе.  Она  понимала,  что
предстоит бессонная ночь, хотя ночь, в сущности, уже была на исходе.


   Было 3 часа 35 минут утра, когда сержант, помощник  ночного  дежурного,
вошел в  замусоренную  комнату  прессы  на  третьем  этаже  сложенного  из
известняка здания центральной полиции города Вашингтона на Индиан-авеню.
   Как правило, в этот  час  здесь  никого  не  бывало,  однако  вчерашнее
покушение на хорошенькую  секретаршу  из  Белого  дома  заставило  сегодня
репортеров появиться раньше обычного. В комнате прессы сидели два  молодых
репортера столичных газет, "Вашингтон  ивнинг  стар"  и  "Вашингтон  дейли
ньюс". Репортер из "Стар" стучал на дряхлой машинке.  Репортер  из  "Ньюс"
стоял возле полицейского телетайпа.
   - Ну, кандидаты на Пулитцеровскую премию [премия Пулитцера присуждается
за лучший репортаж], говорит вам что-нибудь имя Стивена Грира?  -  спросил
сержант. Стоя в дверях, он жевал зубочистку.
   - Если речь идет о юристе Грире, то да, - ответил репортер из "Стар". -
Вы имеете в виду друга Роудбуша?
   - Угу, его.
   - Разыскивается полицией? - спросил репортер из "Ньюс".
   - Нет. Пропал без вести. Грир исчез этой  ночью  из  клуба  "Неопалимая
купина". Местная полиция только что  обратилась  к  нам  за  помощью.  Два
детектива уже отправились к Гриру на дом. Адрес: Бруксайд Драйв в Кенвуде,
дом 5814... если это вас интересует.
   - Умница! - крикнул репортер из "Ньюс", догоняя в дверях своего коллегу
из "Стар". На ходу он обернулся и бросил через плечо: - Спасибо, Гомер. Мы
тебя не забудем!


   Первый экстренный выпуск "Вашингтон ивнинг стар" в пятницу  27  августа
попал в городские киоски еще до полудня. Фотография Стивена Грира занимала
три колонки  на  первой  странице.  Рассказ  о  нем  начинался  там  же  и
продолжался еще на четырех колонках внутри.
   Газета сообщала об исчезновении Грира, о пятичасовых поисках полиции на
территории клуба "Неопалимая купина"  и  о  предположении  шефа  столичной
полиции Тэда Уилсона, что Грир, очевидно, ушел с поля для гольфа в четверг
около восьми вечера. Утром  приехала  дочь  Грира,  Гретхен,  нью-йоркская
художница  по  тканям.  Далее  автор  сообщал,   что   посредником   между
журналистами и миссис Грир будет юный Мигель  Лумис,  друг  семьи  Гриров.
Подробно  описывались  вчерашние  поиски  Мори  Риммеля  и  вашингтонского
маклера   Джозефа   Т.Хопкинсона,   при   этом   подчеркивались   странные
обстоятельства, связанные с  ботинками  для  гольфа,  ящиком  у  ограды  и
ключами в замке зажигания автомашины Грира.
   Приметы Стивена Грира,  говорилось  далее,  разосланы  по  специальному
телетайпу во все штаты. Сам автор описывал Грира следующим образом:
   "Грир лысеющий, с виду малосимпатичный мужчина, волосы рыжеватые, глаза
серые, слегка сутулится. Рост - 5 футов  11  дюймов,  вес  -  170  фунтов,
возраст - недавно исполнилось 49 лет. С незнакомыми людьми сдержан, однако
среди друзей ведет себя непринужденно, легко загорается и  славится  своей
любовью к эксцентричным поступкам".
   В статье говорилось, что, по мнению полиции, Грир исчез по  собственной
воле. Подчеркивая, что это не совсем обычный случай розыска пропавшего без
вести, автор так говорил о репутации,  образовании  и  положении  Грира  в
обществе:
   "Стивен  Байфилд  Грир  считается  одним  из  лучших  адвокатов  округа
Колумбия; старший компаньон известной фирмы "Грир, Хилстраттер,  Томлин  и
Де Лука". Много лет возглавлял Объединенный фонд  вкладчиков  в  столичном
округе,  является  членом  Международной  секции  Американской  ассоциации
адвокатов  и  директором   Всемирного   юридического   фонда.   Занимается
юриспруденцией с тех пор, как окончил третьим в своей  группе  юридический
факультет Колумбийского университета. Преддипломную  практику  проходил  в
Веслианском университете в Коннектикуте. Родом Грир  из  Доувера,  там  же
окончил школу. В школьной бейсбольной команде играл третьим защитником".
   Целая  колонка  была  посвящена  догадкам  о   возможных   последствиях
исчезновения Грира. Автор подчеркивал, что в среде вашингтонских политиков
каждое  событие,  начиная  от  невинной  фразы  за  коктейлем  вплоть   до
объявления войны, рассматривается сейчас исключительно с точки зрения  его
влияния на выборы.
   "Это исчезновение, если только тайна  не  будет  немедленно  разгадана,
может  привести  к  чрезвычайно  важным  последствиям  ввиду   предстоящих
президентских выборов. Предполагается, что президент  Пол  Роудбуш  начнет
свою предвыборную кампанию через одиннадцать дней выступлением в Чикаго по
случаю  Дня  Труда.  Губернатор  Иллинойса  Стэнли  Уолкотт,  его  будущий
соперник, выдвинутый на Гудзонской конференции, начнет свою кампанию в тот
же день речью в Детройте.
   Грир сблизился с президентом Роудбушем, еще когда тот был сенатором. Он
был его советником в период успешной избирательной борьбы Роудбуша за пост
президента, помогал ему в переформировании правительства, был  талантливым
пропагандистом политики новой администрации и постоянно помогал президенту
своими советами в области законодательства и политики. Неудивительно,  что
Грир - желанный гость в Белом доме и в  зимней  резиденции  президента  на
острове Каптива на западном побережье Флориды".
   Сенатор от Небраски Оуэн Моффат, главный стратег губернатора Уолкотта в
его избирательной кампании, дочитал эту длинную  статью,  сидя  в  сенате.
Отложив газету, он повернулся к соседу справа.
   - Что вы скажете об этой истории с Гриром? - спросил он.
   - Сплошная загадка! -  ответил  сосед.  -  Такое  впечатление,  что  он
подготовил все это заранее. Не правда ли?
   - Вот именно, - подтвердил Моффат. Он нагнулся поближе и  прошептал:  -
Близкий друг президента Соединенных Штатов не исчезает просто так накануне
предвыборной  кампании.  Разве  что  он  попал  в  очень,  очень  скверную
историю...



3

   Я просмотрел свои заметки в квадратном разлинованном  бюваре.  Их  было
более дюжины, и все начинались с большой буквы "Г". Подходил к концу  один
из самых изнурительных дней за весь месяц, и я с вожделением поглядывал на
то место стола, где обычно лежала пачка сигарет. Правда, две недели  назад
я поклялся бросить курить, но сейчас искушение было слишком велико.
   - Кончай, Джилл, - сказал я. - И давай всех их сюда.
   Как обычно, стол Джилл напротив моего  выглядел  так,  словно  по  нему
прошелся смерч. Как  обычно,  она  что-то  шептала  в  телефонную  трубку.
Длинные волосы падали ей на плечи, одной рукой она  прикрывала  трубку,  а
другой делала мне умоляющие жесты. Три лампочки одновременно мигали  перед
ней на пульте - отчаянные вызовы охотников за новостями.
   Она откинула волосы назад, но они снова свалились на трубку, и я  опять
подумал,  что,  собственно,  меня  так  привлекает   в   ней?   Она   была
непостижимым, взбалмошным существом,  но  при  всей  своей  безалаберности
удивительно исполнительной секретаршей. Джилл всегда сбивала меня с толку,
должно быть, тем, что одновременно пробуждала во мне и страсть и нежность.
   Она закончила свой еле слышный разговор, пересекла  комнату,  поправила
мою настольную табличку, где было напечатано  только  имя:  "Каллиган",  и
целомудренно поцеловала меня в лоб. Я с грустью подумал, что  недостаточно
стар, чтобы быть ее отцом, и недостаточно молод, чтобы стать ее мужем.
   Волнующей походкой она приблизилась к двери и распахнула ее.
   - Представители прессы, пожалуйста... - пригласила она своим  волшебным
детским  голоском  и  сразу  отпрянула,  чтобы  не  быть  смытой   потоком
журналистов.
   Они ринулись к моему столу, как многоголовая волна, затем  отхлынули  к
стенам. Наш официальный стенограф Генри зарычал, когда кто-то споткнулся о
трехногую подставку для его машинки. Наградив растяпу злобным взглядом, он
повернулся ко мне с профессиональным выражением внимательного  равнодушия.
Вместо обычных трех десятков завсегдатаев сегодня  в  пресс-центре  Белого
дома набилось более сотни мужчин и женщин, представителей газет, журналов,
радио и телевидения. Причиной был, конечно, Грир.
   - Никаких заявлений не будет, кроме одного, -  сказал  я.  -  Президент
встретится со всеми, кто на сегодня внесен в список. (О свидании с Артуром
Ингремом в четыре тридцать, разумеется, не было объявлено, и в  списке  он
не фигурировал.) Поэтому сразу перейдем к вопросам.
   - Вопрос может быть только один: что с Гриром? -  выпалил  Дэйв  Полик,
издатель еженедельника "Досье".
   Он первым позвонил мне домой в семь утра.  Полик  был  бы  превосходным
спарринг-партнером в боксе. Он был груб, дерзок и  непреклонен,  настоящая
гора мяса с бычьей шеей, широченными плечами и ручищами  профессионального
бейсболиста.  По  своему  положению  Полик  даже  не  числился  в   списке
представителей прессы Белого дома, потому что  не  представлял  какой-либо
газеты,  журнала,  радиоредакции  или  телеграфного  агентства.   Он   сам
составлял  и  издавал  свое  "Досье"  тиражом  в   50000   экземпляров   и
специализировался   на   разоблачении   столичных   скандалов.   Он    был
беспристрастен, как  лакмусовая  бумага,  и  неподкупен,  как  Иегова.  Он
раздражал  меня,  наверное,  потому,  что  я  боялся  его,   как   и   все
вашингтонские чиновники. Но в то же время я уважал его за  напористость  и
восхищался  его  профессиональным  мастерством.  Больше  того,  втайне   я
завидовал ему, потому что видел в Полике  образец  настоящего  журналиста,
каким сам хотел стать, но так и не стал.
   - Об этом деле мы знаем не больше, чем знаете вы, Дэйв, - сказал  я.  -
Президент следит за всеми сообщениями полиции. Мы знаем только, что Стивен
Грир исчез, и все. Пока мы в тупике.
   - Это можно процитировать дословно? - спросил кто-то из задних рядов.
   - Нет, можете только передать своими словами, - ответил я. - Что  можно
будет цитировать дословно, я скажу.
   - Ну, это уж слишком, Джин! - пожаловался другой голос.
   - Не будем спорить о правилах игры, - сказал я. -  Они  введены  три  с
половиной года назад и как будто себя оправдали.
   - Президент говорил с миссис Грир?
   - Да. Он выразил миссис Грир соболезнование  и,  разумеется,  предложил
любую помощь.
   - Он намерен посетить дом Грира?
   - Нет, но он пригласил миссис Грир  вечером  приехать  сюда,  если  она
см