Владимир Щербаков.
    Меч Короля Артура

     Опубликовано: часть 1  -  На  суше и  на  море,  1989:  Фантастика.  --
М.:Мысль, 1989, с.368-399.
     Полностью:
     В.Щербаков  Меч короля  Артура. И.Ткаченко Разрушить  илион.  Н.Полунин
Коридор огней меж двух зеркал. -- М.: Мол. Гвардия, 1990. --  288 с. ("Румбы
Фантастики"), стр. 3-72.
     (ISBN 5--235--00974--6).
     OCR: Сергей Кузнецов


     Сборник  фантастических  произведений  членов  Всесоюзного  творческого
объединения  молодых  писателей-фантастов,   действующего  при  издательстве
"Молодая  гвардия".  Кроме  молодых  авторов  в сборнике представлен и  член
Совета ВТО МПФ -- писатель Владимир Щербаков.


     Фантастическая повесть-хроника

 * ЧАСТЬ ПЕРВАЯ *
Год  1939-й.  Из  письма   профессора  Берендта  секретарю  Германского посольства в Лондоне Шлиттеру

     Всякое государство - это таинственный корабль, якоря которого находятся
в  небе.  Так, кажется,  писал  один старый, ныне  забытый писатель.  В этом
изречении мне  чудится истина. На  Земле разыгрываются трагедии, возникают и
сокрушаются волей судьбы империи, но есть  особый  язык для  посвященных,  с
помощью   которого   они   предвосхищают   непознанное.   Два   пространства
сосуществуют  рядом. Иногда они соприкасаются и пересекаются друг  с другом.
Тогда  вдруг  в  простой истории  или  старой легенде мы как в зеркале видим
перст провидения. Тайное становится явным. Мне  было бы горько  думать,  что
героические  усилия нашего  народа  не  увенчаются успехом.  Именно  поэтому
здесь, в Берлине, я ловлю этот голос провидения, пытаясь угадать будущее - и
возрадоваться. Но  я должен все  же признать, что наши недруги тоже пытаются
это делать  в свойственной им манере. Даже мифы они превратили  в оружие. Об
этом  говорит воскресшая  слава  короля  Артура.  Конечно,  каждый народ при
желании может найти такой древний  символ  -  меч сказочного  или подлинного
героя. Теперь вопрос для нас стоит так - мы или они. [*]

Год 1939-й. Шлиттер - Берендту

     Кельтские  предания о короле бриттов  Артуре, объединившем рыцарей  для
борьбы с саксами, действительно пользуются в Британии популярностью. В пятом
- шестом веках саксы искали для поселения новые земли. Их ладьи отправлялись
в путь с  территории нынешней  Дании и нынешней  Британии,  они нашли вторую
родину.  Коренные  жители  встречали  их  недружелюбно,  хотя  именно король
бриттов  Вортигерн призвал саксов в свою  страну. Он ловко использовал  их в
борьбе с  пиктами и скоттами,  соседями бриттов. По существу саксы проливали
кровь за чуждое им дело, укрепляя  власть Вортигерна. Естественно, они могли
рассчитывать на ту  часть земли, которую они отвоевали для  Вортигерна и его
потомков.  Однако  им  было  отказано  в правах  на  нее  при  восприемниках
Вортигерна.
     Король  Артур  считается  потомком  римских  наместников,   управлявших
Британией.  Когда римские легионы были отведены из провинции и Британия была
предоставлена самой себе, начались междоусобные войны. Только Артуру удалось
объединить  силы. Он  некоторое  время с успехом противостоял  справедливому
натиску   германцев,  англов  и   саксов.   Часть  бриттов  вынуждена   была
переселиться  в Галлию. Так  была основана на  территории  нынешней  Франции
провинция Бретань, которая во времена Артура называлась Арморикой.
     Это была героическая эпоха,  особенно  для германских племен. Вспомните
славные походы готов. Саксы и англы теснили бриттов, и в этом я  вижу символ
того  времени. Точно  так же  сейчас я  считаю  символичным  новый  порыв  к
завоеванию просторов за  морем, а также  к сухопутным победоносным  походам.
Нам довелось  быть свидетелями этого порыва.  Мы  придаем  большое  значение
провидению  в  нашем справедливом деле.  Смешавшиеся  с  бриттами, пиктами и
другими племенами  англы и саксы не смогли явить достойный пример германской
миссии  в отношении  Европы. Англия превратилась в довольно мрачный бастион,
который противостоит нам, и  его, видимо, придется в конце концов разрушить.
Здесь, в Лондоне,  я твердо знаю, что фюрер лучше всех нас улавливает тайный
голос  самой судьбы,  провидения,  которое указывает нам дорогу  на Запад  и
Восток.  Он  говорит  об этом на важных совещаниях, и это производит большое
впечатление на присутствующих, даже на военных, закаленных в битвах.
     Еще несколько слов о древнейшем британском предании.
     Начинается  эта  история в  древнем замке  Тинтагиль.  Владетель  замка
Горлуа был женат на  Игрэн. Увидевший Игрэн король Утер Пендрагон влюбился в
нее и не рассчитывал  на  успех, но волшебник  Мерлин  помог  ему. Приняв  с
помощью Мерлина облик Горлуа, король-ловелас  проник в замок. Король Артур -
сын Игрэн и Утера Пендрагона.

Год 477-й. Замок Тинтагиль

     Глухой ночью человек,  укутанный в  плащ, остановился  на узкой  тропе,
которая  вела  к  стенам  монастырского замка. Под ногами его  далеко  внизу
бились о камни неумолкающие  волны. В эту ночь страннику предстояло похитить
ребенка,  который  позднее  станет  королем бриттов. Он  двинулся  к  стене,
казавшейся продолжением крутого обрыва. За обрывом угадывался  узкий пролив,
и на том берегу высились такие же темные старые стены - продолжение замка.
     Странник  крикнул  у самых  ворот, подождал.  Ворота  с  глухим  звуком
приоткрылись,  и он  проник  в  замок,  о котором Джефри Монмаутский позднее
напишет: "Он расположен на море, и море  окружает его со  всех сторон. Нет к
нему доступа, кроме узкой тропинки в скалах, которую могли бы преградить три
вооруженных  рыцаря,  если  бы  ты  наступал  по  ней  даже  со  всей армией
Британии".
     Через час  так же глухо  стукнули  ворота, и  человек  вышел из замка с
ребенком на  руках.  Мгновение - и  его поглотила тень  нависшей над  тропой
скалы.  Луна,  высветившая на минуту камни над  морем,  обрыв, серые  скалы,
спряталась за  ночным облаком. До утра было  тихо в замке  и окрест него,  и
никто больше не появлялся на тропе.
     Странника   позднее  назовут  Мерлином  -  добрым  духом,  волшебником,
помогавшим Артуру в его походах. Но это было не так. Человек, уже немолодой,
умудренный опытом, лишившийся сна от вечной тревоги, посеянной на этой земле
набегами саксов, он не был ни волшебником,  ни духом, ни прорицателем. Но он
был мудр и помнил  многое из того,  что было забыто. Его острый ум и крепкая
память помогали ему предвидеть события, хранить  знания, но он сознавал, что
бессилен  будет,  если ему не поможет случай.  Такой случай представился.  С
тайного согласия отца и матери ребенка он похитил его. Через пять часов пути
в самом диком  и  живописном  месте  Корнуолла он приблизится  к опустевшему
особняку,  брошенному  много  лет назад богатым  римлянином. Там он  бережно
опустит спящего мальчика на волчью шкуру,  которой укрыто  старинное ложе, и
громким, вовсе не старческим голосом крикнет выйдя за порог:
     - Эсси! Эсси!
     Почти тотчас же распахнется окно боковой пристройки, и молодая женщина,
дочь старика, поправляя пышные огненно-яркие волосы, спросит его:
     - Ну что? Ты принес ребенка, как обещал?
     -  Да,  Эсси! Он  тебе понравится,  Эсси. Если  бы ты  видела,  как  он
царственно спит на волчьей шкуре в моей комнате! Есть старое поверье,  Эсси,
что волчья шкура делает ребенка невидимым для дурных людей. Нам надо бояться
дурных  людей.  Пусть  этот  мальчик станет нашим защитником  от  них, когда
вырастет. Я рад, Эсси.
     Но Эсси, мечтавшая  о ребенке, была бы поражена,  если бы  узнала в тот
день, что ребенок этот будет императором бриттов.

Год 1939-й. Берендт - Шлиттеру

     Должен начать рассказ о том, чему мы, немцы, всегда придавали и придаем
огромное значение. История эта проливает свет на извилистый путь провидения,
она  может осветить  и те трудности, которые  встанут перед нами в ближайшее
время.  Мы  отчасти испытываем  эти трудности  уже сейчас,  когда  некоторые
страны,  руководимые фактически коминтерновскими  вождями  или  одряхлевшими
монархистами  старого толка,  ничего  не  понимающими  в современности,  уже
мешают нам. Их усилия ставят  перед  нами преграды. То,  что я собираюсь Вам
рассказать, как волшебное стекло  отражает все это. Думаю, что интуиция меня
не подводит. Мои мысли - о будущем.
     Даже в Англии сэр  Мосли  и Беллами провозгласили,  что  свет  коснулся
Германии.  А разве случайность, что еще в 1926 году в Берлине и Мюнхене были
основаны  небольшие колонии  коренных тибетцев,  олицетворяющих как  бы волю
мира? Недаром Саундерс, этот наш враг, пытался  в "Семи спящих", нашумевшем,
но  неудавшемся  бестселлере, опровергнуть  наш эзотеризм  и  принизить роль
наших тибетских друзей и вдохновителей. Наша арийская  доктрина не  может не
учитывать реальности прошлого. И когда мы говорим о  гигантском катаклизме в
Гоби,  который  в  далеком  прошлом  вынудил  учителей  высокой  цивилизации
поселиться в  гималайских пещерах, то мы  знаем,  что именно к нам это имеет
непосредственное  отношение.  Носители  Высшего  Разума скрылись в  огромной
системе подземелий, потом сложились два центра -  Агарти  и Шамлах. Это были
места  созерцания  и мощи соответственно  с разделением  этих  функций между
центрами. Маги руководили народами. Мы внимательнее других  прислушивались к
их голосу. Мы выполняем ныне их волю и предначертания. Их голос - наш голос,
их воля - наша  воля. Вот  в  чем  суть  нашей доктрины,  если  изложить  ее
специальным языком. Готов допустить, что не всем следует знать эту суть. Для
многих   достаточно  простых   разъяснений,   основанных   на  наших   ясных
политических принципах. Вы не можете не заметить, что  все события мы должны
трактовать  как  бы  в двух  плоскостях:  в плоскости  духовной  мощи магов,
которая  отражается  во  внешне  малозаметных  событиях,  имеющих,   однако,
грандиозные последствия в плоскости так называемого реального  мира, то есть
видимого простым  глазом пространства, где  веления  магов  проявляются  для
непосвященных, для толпы.  Мы  улавливаем  энергию  магов,  видим будущее  и
наделены способностью лучше других изменять  условия существования  толпы  в
соответствии  с тайными  велениями. Но двойственность центра порождает такое
состояние, когда и другим, а не только нам  частично  приоткрывается истина.
Мы  овладели  пока  слишком  небольшим  пространством,  нам  тесно  в  нашей
маленькой Германии. Если бы наши враги пользовались тайными  знаками судьбы,
они  достигли бы еще больших успехов. Но они не умеют этого делать. И все же
об одном  таком случае я должен Вам  сейчас  рассказать. Он тревожит меня. Я
просыпаюсь по ночам и вспоминаю сны... Это не случайность. Это дано мне, и я
вижу незримый луч, который тянется из мирового центра созерцания Агарти.
     Сравнительно недавно  я  начал задумываться  о способности  проникать в
мир, скрытый от  нас. Мой добрый  знакомый  обладает этой способностью. Этот
человек убедил меня, что он сможет сделать так, что и  сам я увижу его. Быть
может,  это и есть телепатия? Не знаю, как дать точную  характеристику этого
явления. Но как бы там ни  было, через несколько дней я  действительно  смог
проникнуть  в это неизвестное мне ранее  пространство.  Я ощущал его связь с
нашей  реальностью,  и вот однажды  мне  действительно  показалось,  что  по
событиям, происходящим в этом условном пространстве, я  могу судить и о ходе
реальных событий.  Яснее говоря, я  узнавал ситуации. Интуиция? Возможно. Но
человек  этот  -  его зовут Клаус Кведенфельдт -  убедил  меня,  что это  не
интуиция,  не приблизительное  предвосхищение  событий, а  точное.  Что  это
органически  вытекает из  свойства нашего мозга  воспринимать  едва уловимые
сигналы, кодировать их  и насыщать образной информацией,  что  я и наблюдал.
Мне все  же  проще объяснить это так: как будто  бы  есть спонтанная связь с
центром  мира Агарти. Вы знаете, я давно верю в возможность такой  связи, но
никогда не  наблюдал  ее.  Впрочем,  где достоверные  свидетельства, что это
явление  следует  так именно  и  объяснять?  Есть  же  просто  сны,  которые
сбываются! Мы, немцы, любим  мистику - я нарочно  говорю простым и  понятным
языком, -  и  любой из  нас,  образованных  немцев, может придумать  десяток
объяснений феномену, о котором я хочу рассказать.
     Итак,   закрыв  глаза  и  войдя  в  то  состояние,  которое  мне   было
рекомендовано,  я увидел серые  однообразные холмы. Они  разбегались во  все
стороны.  Потом будто бы  появилось  немного зелени. Это  была тощая  трава.
Блеснула вода. Свет был  сумрачным,  небо низким, слепым. Одна  гряда холмов
сменялась   другой,   и  вот   открылось  море.  Видимо,  сказалось  крайнее
напряжение, которое сковало  меня,  едва я  начал различать детали. Ощущение
пропало.  Я  рассказал  Кведенфельдту  о   своих  скромных  успехах,   и  он
посоветовал  проявить  гибкость, не пытаться  охватить все  пространство,  а
ловить лишь существенное, и даже не все существенное, а то, что мне будто бы
само будет дано в образах. Так я и сделал.
     Вначале мне виделся высокий безликий борт корабля. Тросы, провисшие над
серой водой с бликами  от огней. Чугун  причальных  тумб.  И туман,  который
наполнял это пространство над водой,  где иногда  резко вскрикивали чайки, а
может быть, люди. Что это было? Это был пролог к истории, о которой я должен
Вам своевременно рассказать. В прологе этом ощущалась старая Англия.
     И этот корабль был каким-то знаком, который помог мне уяснить ситуацию.
Я оказался на британском берегу, я стал свидетелем  простых  с виду событий.
Но  кто  знает, что за  ними  стояло  на самом  деле? Нет  важнее  темы, чем
Великобритания и мы. Думаю, Вы согласны со  мной. Я обещаю подробно  описать
Вам  в  следующем письме, что  же произошло  дальше.  Мне  кажется,  что все
признаки  свидетельствуют   о  возможности  уловить  многое  из  того,   что
ускользает от  нас. Как быстро меняется ситуация  в мире! Мы  не в силах  не
только уследить за ней, но и дать объяснения изменениям и поворотам, которые
мы наблюдаем,  так сказать, внешним образом.  Эти  объяснения требуют от нас
гораздо  большего  времени, чем  то,  которое  нам  отпущено.  Истина  может
ускользнуть от нас.

Год 1939-й. Запись беседы германского посла в Лондоне Дирксена с лордом Кемсли. Из дневника Дирксена

     Лорд  Кемсли,  который пригласил  меня  на  чашку  чая,  рассказал  мне
следующее о впечатлениях от своей поездки в Германию.
     Он  провел  в  Берлине  один  день,  был  на  завтраке  у  рейхслейтера
Розенберга,  затем поехал на автомобиле через Лейпциг в Байрейт и посетил по
дороге   лагерь   трудовой  повинности,   присутствовал   на   представлении
"Парсифаля" и  во  время антракта  был  представлен  вместе  со  своей женой
фюреру, с  которым имел затем более чем часовую  беседу. Он  беседовал также
довольно долго с рейхсминистром Геббельсом и вернулся затем через Остенде  в
Англию.
     На лорда  Кемсли произвел  большое  впечатление энтузиазм всех немецких
деятелей, с  которыми  ему  пришлось  встречаться,  вплоть до  самых младших
чиновников...  Далее  он с  большой  силой  заявил, что,  собственно говоря,
просто невозможно, чтобы  германский и  английский народы  были  вовлечены в
войну друг против друга...

Год 1939-й.  Из  дневника  германского  поверенного в делах  в  Лондоне Кордта

     Удивительные  и странные  сообщения английской прессы в последнее время
не  поддаются  объяснению.  В  них  можно  отметить  явные симптомы  резкого
ухудшения отношения к Германии и ее фюреру. Так, мне  доставили номер "Санди
экспресс", где была опубликована статья под названием "Человек, который убил
Гитлера". Речь действительно шла о том, что фюрер убит в Берлине, и человек,
убивший его, рассказывает об этом с такими подробностями, что читатель верит
каждому слову.  Каково же было мое  удивление, когда  я прочитал в следующем
материале  "Санди  экспресс" о  том,  что фюрер  заменен двойником, которого
заранее  подготовили  для этой  роли. Эта  выдумка подается так искусно, что
вызывает  недоумение и растерянность даже у  людей  здравомыслящих - а такие
люди в  Великобритании  еще остались, несмотря на враждебную  по отношению к
Германии пропаганду.
     В  другом сообщении, которое  выдается за документальное свидетельство,
рассказывается о покушении на жизнь Геринга, сообщается, что он тяжело ранен
и  в  тяжелом  состоянии  доставлен в  клинику,  что шансы  на его  поправку
минимальны.
     Бессмысленно обращаться за разъяснениями по этому  вопросу к британским
властям:  они не контролируют положение,  сложившееся в последнее  время,  и
пресса может делать все, что угодно.

Год 1939-й. Берендт - Шлиттеру

     Я продолжаю рассказ.
     Англия,  которую я увидел, была непохожа на ту, что я знаю по поездкам.
Она была другой.  И  я брел в одиночестве  по  ее полям и  белым  каменистым
осыпям. С  кем? С  чем?  Я не знал этого,  но ощущение близкой  встречи было
таким  навязчивым, что я  вздрагивал  и  просыпался,  испуганно  озираясь по
сторонам. И  только вид улицы цивилизованного  города из окна  моей квартиры
успокаивал.
     Мне объяснили, что это и есть проникновение в это условное пространство
образов.  Когда-нибудь  оно соединится  со  всем,  что происходит  в  Англии
сегодня.  Это очень важно. Я почувствовал это и буду  вам писать, как только
появятся новые результаты.
     Прошло несколько  дней. Мне снова удался сеанс  благодаря внимательному
руководству моего знакомого.
     Представьте только: приветливая поляна с цветами, с ручьем, с какими-то
птичками, перелетающими от одного одинокого дерева к другому, и вдруг, через
несколько минут - кровь, ржание коней, глухие удары мечей.
     Я видел лагерь саксов. Узнал я  его по красным щитам воинов. Из дальней
рощи  вырвалась конная  группа, несколько всадников  впереди на белых конях.
Над головами  - штандарт, копья наизготовку, они намного опередили остальных
и буквально опрокинули лагерь саксов вверх дном. Когда же саксы поднялись по
тревоге, поднялись навстречу непрошеным гостям копья  и красные  щиты, волна
за  волной набегали  новые  группы всадников, и  за ними медленно  наступали
лучники. Стрелы пели над головами. Бились на траве смертельно раненные кони.
Ручей окрасился кровью.  Живописная поляна  представляла ужасное зрелище. Но
побоище только начиналось. Красные щиты выстроились в ряд, за ними уносили с
поля боя раненых. Я узнал  короля бриттов. Конные рыцари  в  латах  обходили
ряды саксов  слева и справа.  То тут,  то там завязывались стычки. Между тем
лучники и пешие кнехты неотступно приближались, и саксы дрогнули, не в силах
удержаться на опушке леса. Они  рассыпались и стали уходить в рощу, но и там
среди редких  деревьев  я видел мелькание щитов, блеск мечей. Только миновав
второй ручей с  прозрачной водой,  они  наконец  смогли укрыться в настоящем
дремучем  лесу. Я не в силах был вынести зрелища поляны, окропленной кровью.
Там кружили вихри,  трепавшие попоны  павших  коней.  Жара  слепила  раненым
глаза,  многие корчились  в смертельных  муках,  иные  пытались  встать,  но
жестокие враги ударами меча лишали их жизни.
     Вскрикнув, я очнулся от собственного крика.

Шлиттер - Берендту

     Эпопея кельтов не так уж безобидна, как может  показаться просвещенному
немцу на первый  взгляд. Королевство  логров,  основанное  королем  Артуром,
погибло после его смерти под ударами победоносных  саксов и отважных англов.
Но  вот  что  утверждается  по  этому  поводу в  сказаниях  бриттов:  "Саксы
завоевали  всю Британию, и на весь  западный  мир  опустились Темные  Века".
Цитирую дословно,  так как здесь важно каждое слово.  Не правда  ли, мрачная
роль  приписывается  саксам?  Надо  понимать,  безымянные  авторы той  эпохи
подразумевали под "Темными  Веками" средневековье, освобождение от  которого
принесло Возрождение. Но разве саксы повинны в том, что