елая свирепое  лицо  -
Кишки выпущу.
   - Не надо так шутить, - вяло проговорил Михаил. - Бсть машины, которые на
Земле только-только появляются и потому ужасно  примитивны.  За  двести  лет
прогресса  инопланетные  инженеры  могли  их  усовершенствовать  до   полной
неузнаваемости.
   Он рассказал о последних  достижениях  американских  и  немецких  ученых,
создавших электромеханические приспособления  для  математических  расчетов.
Джордж Штибиц из "Белл телефон" сконструировал  и  построил  так  называемый
калькулятор комплексных  чисел,  собранный  из  множества  телефонных  реле.
Похожее устройство в Германии разрабатывал Конрад Цузе. Фирма  IBM  пыталась
смонтировать такую же машину из электронных ламп. Эти агрегаты выполняли  за
каждую секунду сотни арифметических действий, и  сегодня  даже  трудно  было
представить, какие перспективы откроются, когда подобные  механизмы  получат
широкое распространение.
   - Интересная штука, - согласился Сталин. -  Вроде  большого  арифмометра.
Конечно, на космических аппаратах должны иметься такие машины,  -  например,
для астрономических вычислений... А  поскольку  мы  знаем,  что  на  корабле
пришельцев обязательно окажется устройство для  быстрых  расчетов,  то  ваша
задача - опознать его, изучить и использовать на благо нашей страны.
   Молотов добавил директивным тоном:  мол,  хорошо  бы  товарищу  Каростину
написать книгу про вычисляющие электромашины. Очень  важно  будет  показать,
сказал Вячеслав  Михайлович,  как  передовые  научно-технические  достижения
служат трудовому народу в СССР и буржуазным на Западе.  Например,  советский
калькулятор помогаем повысить производительность труда,  тогда  как  капитал
используют такую же машину для усиления эксплуатации, получения сверхприбыли
и  подготовки  новой  войны.   Вы   предложил   ввести   в   будущую   книгу
приключенческую: машина изобретена советскими учеными, иностранные  разведки
пытаются  похитить  чертежи,  но  сотрудники  госбезопасности  обезвреживают
врагов и сохраняют важную государственную тайну.
   -  Товарищ  Каростин  без  наших  дилетантских  советов  сумеет  грамотно
построить увлекательный  сюжет,  -  ухмыльнулся  Сталин.  -  Вот  как  хитро
закрутил он свой "Ответный  удар".  Войну  с  применением  новейшего  оружия
расписал, а  с  кем  сражается  Красная  Армия  и  на  каком  стратегическом
направлении - об этом остается только догадываться. Вы, Михаил  Никанорович,
настоящий дипломат...
   Остальные засмеялись, из чего Михаил заключил, что все они знакомы с  его
романом. Это было приятно. Немного сконфуженный откровенным  намеком  вождя,
он сказал: - В первом варианте я написал, что  войну  развязала  Германия  в
союзе с Финляндией и Польшей, а с востока на СССР напала Япония. Но  прошлой
осенью Польша исчезла, а с немцами  подписали  договор  о  дружбе.  Пришлось
срочно переписывать многие главы и сделать противника анонимным.
   - Все правильно,  -  задумчиво  проговорил  Сталин.  -  Каждый  советский
человек понимает, что  схватка  с  Германией  и  Японией  неизбежна,  однако
открыто писать об этом не стоит -договор вынуждает нас  проявлять  некоторую
осторожность в высказываниях... - Он надолго замолчал, потом вдруг  спросил:
- У вас есть какие-нибудь вопросы к членам правительства?
   Разговор с вождями буквально окрылил конструктора, вернув  уверенность  и
прогнав хандру. Они верили в его силы, - стало быть, он обязан оправдать  их
высокое доверие. Испытав прилив воодушевления, Михаил  набрался  смелости  и
сказал: - Я подготовил к печати избранные  произведения  в  двух  томах,  но
издательство тянет время, не включает книги в план...
   Не дослушав его  объяснений,  Сталин  раздраженно  заявил,  что  писатель
Каростин заслуживает большего, чем двухтомное собрание сочинений. Он  сделал
очередную пометку в своей записной книжке и добавил:
   - Идите, Михаил Никанорович, и спокойно работайте  А  издательство  может
выпустить ваш шеститомник сверх утвержденного  плана.  Еще  до  конца  этого
года... Надеюсь не забудете подарить мне экземпляр с автографом?

   Разговоры этой ночи имели сложные последствия, по-разному отразившиеся на
судьбах отдельных людей и целых стран. Через три месяца начали выходить тома
каростинских сочинений,  и  взбодрившийся  писатель  засел  писать  еще  два
романа.
   ... Агентурная сеть госбезопасности подбросила английской разведке  умело
составленную дезинформацию,  будто  в  одном  из  корпусов  научного  отдела
концерна "Сименс" разрабатывается супермощное  оружие,  предназначенное  для
обстрела  Британских  островов.  Через  несколько  дней  крупные  соединения
английской  авиации  разбомбили  этот  район  Берлина,  в  результате   чего
прекратили  существование   все   изучавшиеся   там   образцы   инопланетной
радиотехники.
   Спустя  неделю  не  вышел  на  службу  пожилой   инженер-конструктор   из
секретного подразделения фирмы "Мессер-шмитт".  Когда  стало  известно,  что
вместе со стариком исчезли найденные в Польше детали - предположительно  это
были обломки двигателя инопланетного летательного  аппарата,  гестапо  и  СД
перетряхнули всех служащих, а также их родственников до третьего колена, при
этом были разоблачены  два  английских  шпиона,  один  американский  и  один
японский. Пропавшего конструктора не нашли, но зато установили, что  он  был
членом компартии со времен Баварской советской  республики.  Не  требовалось
большого ума, чтобы понять: бесценные находки уже переправлены в Москву.
   ... С помощью Вольфа  Мессинга  были  отобраны  два  десятка  оперативных
сотрудников  НКВД,  не  подверженных   гипнозу.   Заодно   обследование   на
устойчивость к внушению прошли высшие  руководители  СССР.  Выяснилось,  что
среди  членов  Политбюро  только  Молотов   и   Берия   обладают   зачатками
экстрасенсорных  способностей.  Каждый  из  них  сделал  для   себя   вывод:
конкурента придется устранить. Ровно через  тринадцать  лет  Молотов  сумеет
выполнить эту задачу.

   Глава 16 ФАНТАСТИКА И РЕАЛЬНОСТЬ

   Первая в Нью-Йорке телевизионная антенна  оседлала  самую  высокую  точку
города - шпиль небоскреба Эмпайр  стейтс  билдинг.  Михаил  с  удовольствием
осмотрел  это  во  всех  отношениях  любопытное  сооружение.  Джон  оказался
прекрасным гидом и сумел плотно заполнить его немногие свободные часы, чтобы
показать основные достопримечательности.  Кроме  того,  издатель  был  очень
интересным собеседником, знал немыслимое  количество  удивительных  историй,
которые рассказывал охотно и мастерски.
   - Лет семь назад федеральная  комиссия  по  радиосвязи  постановила,  что
телевидение должно  служить  только  научным  целям,  и  поэтому  трансляция
рекламных передач была запрещена. Так вот, пока  этот  запрет  не  отменили.
производство  телепередатчиков   оставалось   нерентабельным,   и   развитие
телевидения в Штатах замерло.
   - Забавный анекдот, - согласился Михаил. - Вполне в американском духе.
   - Представьте себе, я не шутил, - печально поведал Джон. -  Вы  в  России
даже не представляете,  какие  колоссальные  доходы  приносит  этот  бизнес.
Огромные доходы и огромную власть.
   Он рассказал, как в прошлом году Американская федерация рекламы  добилась
запрета на учебник профессора Рагга.  Автор  книги  осмелился  сказать,  что
реклама оглупляет граждан. Если верить Джону,  одна  компания,  производящая
мыло и стиральные порошки, купила привилегию:  отныне  во  время  ковбойских
вестернов на радио и телевидении передается реклама лишь этой фирмы. Поэтому
американцы  стали  называть  "мыльными  операми"  многосерийные   фильмы   и
радиопьесы, то и дело  прерываемые  назойливыми  призывами  покупать  моющие
средства. История звучала больно уж неправдоподобно, поэтому  Михаил  решил,
что собеседник его разыгрывает. А может быть, и нет.
   На всякий случай Каростин  тактично  перевел  разговор  на  другую  тему.
Вспомнил, как  в  конце  двадцатых  годов  написал  повесть  о  перспективах
телевидения.
   - Тогда меня интересовали совсем другие темы, - ностальгически проговорил
он. - Прогресс,  новая  техника  новое  общество...  Но  никак  нельзя  было
подумать о роли рекламы мыла в развитии телевидения или ракетоплавания...
   - А я начал писать в годы "великой депрессии", потому что остро  нуждался
в деньгах, - признался Джон. Михаил рассмеялся:  -  Честно  говоря,  я  тоже
взялся за литературу ради денег.  Но  потом  стал  относиться  к  фантастике
серьезнее.
   - У вас отлично  получается.  Мои  авторы  были  рады  услышать  о  вашем
приезде. Надеются увидеть вас сегодня  вечером.  В  редакции  соберутся  все
писатели, которые находятся в Нью-Йорке.
   - Я обязательно приду.
   - Замечательно!
   Джон Кэмпбелл попрощался и убежал по срочным делам. Больше  двух  лет  он
возглавлял  самый  серьезный  в   Соединенных   Штатах   журнал   фантастики
"Astounding Science Fictiom, то  есть  "Поразительная  научная  фантастика".
Вчера Джон каким-то образом нашел  Каростина  в  отеле  и  взял  слово,  что
московский  гость  посетит  редакцию,  где  Михаила  будут   ждать   молодые
талантливые писатели-фантасты.
   Каростин вторично прилетел в США на новейшем транспортном самолете АНТ-39
"Красная  Звезда".  Четырехмоторный  цельнометаллический  гигант,   прототип
разрабатываемого   дальнего    бомбардировщика,    совершил    сорокачасовой
беспосадочный бросок над Арктикой, доставив в Сан-Франциско несколько орудий
для "Халхин-Гола", Почти двое суток Михаил и еще пять  пассажиров  мерзли  в
неотапливаемом закутке, отделенном переборкой от кабины пилотов.  Во  Фриско
Каростин  согласовал  с  американскими  коллегами  конструкцию  отсека   для
радарной  станции,  которую  предполагалось  установить  на  передней  мачте
линкора. Затем он пересек континент от океана до океана в  пассажирском  С-3
"Дуглас". В Нью-Йорке он  подписал  несколько  важных  документов,  а  потом
встретил Джона...
   Михаил рассеянно брел по какой-то авеню. Снова заморосил противный мелкий
дождик. Конструктор рассеянно подумал: дескать, неплохо бы закусить сосиской
и выпить кока-колы в ближайшей забегаловке, но вместо  аптеки  или  кафе  по
пути   попался   магазин   радиотоваров.   Ассортимент    был    богатейший:
радиоприемники,  патефоны,  магнитофоны,  радиолы.  Больше  всего  Каростина
интересовали,  конечно,  телевизоры,  разработкой   которых   он   продолжал
заниматься по сей день.
   Ни о чем подобном москвичи, конечно, не могли и  мечтать.  Каких  моделей
здесь только не было - от двухканальных с крохотным экраном в три  дюйма  по
диагонали,   стоимостью   сто   двадцать   пять   долларов,   до    огромных
двенадцатидюймовых  с  переключателем  на   семь   каналов,   цена   которых
приближалась к шести сотням. Двенадцать дюймов  -  это  же  больше  тридцати
сантиметров по диагонали! Михаил испытывал  легкую  зависть,  а  рядом,  еще
сильней  дразня  его  самолюбие,   красовались   тяжелые   коробки   цветных
телеприемников. Еще  десяток  лет  назад  такие  агрегаты  считались  чистой
фантастикой...
   - Интересуетесь телевизорами?
   Голос, выговаривавший русские слова с заметным акцентом, прозвучал совсем
рядом. Повернув голову, Михаил увидел сухопарого мужчину  лет  пятидесяти  в
длинном макинтоше и модной шляпе. Взгляд водянистых  светло-серых  глаз  был
отнюдь не дружелюбным, а тонкие рыжие усики напоминали о немецких  офицерах,
которых он встречал весной в Берлине.
   - Русский? - спросил Михаил, прикинувшись дурачком. Он не сомневался, что
опять встретил немецкого агента, и не ошибся.
   -  Нет,  господин  Каростин,  я  представляю   одно   дружественное   вам
государство. Позвольте представиться, обер-штурмбаннфюрер СС Вальтер Ромпе.
   - Гестапо? - машинально поинтересовался конструктор и  как  бы  невзначай
расстегнул пальто, чтобы в случае  надобности  сподручнее  было  выхватывать
пистолет.
   - Зачем же так грубо... - Немец вроде бы даже обиделся. - Тайная  полиция
работает внутри рейха, я же служу в такой  интеллигентной  организации,  как
политическая разведка... Нам надо побеседовать, а это лучше всего получается
во время обеда. Предлагаю посидеть в ресторане - тут поблизости  есть  очень
уютное тихое заведение.
   Разговор обещал быть интересным, к тому же  в  Наркомате  госбезопасности
его регулярно поучали, что на такие контакты следует соглашаться без опаски.
Знать бы только, чего нужно этому фашисту. А то стукнет по башке, запихнет в
ящик - очнешься в подвалах гестапо. Мало ли, что он  врет,  будто  в  другом
отделе состоит, - сказать всякое можно. Нет, все-таки надо соглашаться...
   - С удовольствием, - проговорил он. - Только через два часа я должен быть
в редакции журнала.
   - Будете, - заверил  его  Ромпе.  -  Двух  часов  на  первый  раз  вполне
достаточно.
   Ресторан действительно оказался уютным и тихим, но сугубо американским, и
оба европейца долго ворчали по поводу варваров  янки,  которые  за  недолгий
срок своей истории  так  и  не  научились  готовить  нормальную  еду.  После
продолжительного изучения меню они заказали по большому бифштексу с  жареной
картошкой, салат, пиво и несколько видов закуски. Откусив от  бутерброда  с"
икрой, эсэсовец приступил к делу: - Герр Каростин, в  нашем  ведомстве  были
весьма заинтригованы вашим романом "Ответный удар". Правильно ли мы  поняли,
что там говорится о войне между СССР и Англией?
   - Вы  прекрасно  говорите  по-русски,  -  похвалил  немца  Михаил,  чтобы
потянуть время. - Жили в России?
   - Я родился неподалеку от Ревеля. У моего отца было большое имение, леса,
завод. Мой дед был адмиралом  русского  флота,  а  сам  я  в  мировую  войну
дослужился до попучика на Кавказском фронте, потом воевал в  армии  генерала
Врангеля.
   Кивая в такт его объяснениям,  Каростин  лихорадочно  прокручивал  в  уме
ситуацию. В "Ответном ударе" не названы противники Советского Союза. Красная
Армия отражает удар  вражеского  флота,  использовав  управляемые  по  радио
беспилотные  самолеты,  начиненные  двумя  тоннами  взрывчатки,  где  точное
наведение на цель осуществлялось с помощью телевидения. Кроме того, в сценах
войны на сухопутном театре он описал прорывы тяжелых танков и атаку  пехоты,
вооруженной автоматами. В первом варианте романа два корпуса красноармейских
парашютистов захватили  остров  Хоккайдо,  но  из-за  цензурных  ограничений
пришлось опубликовать текст, где говорится о десанте  на  некий  неназванный
остров. Ну что ж, если немцам хочется, чтобы этим  островом  была  Британия,
пусть остаются в приятном заблуждении...
   - Вы совершенно правы, герр обер-штурмбаннфюрер. Я писал именно об этом.
   Вальтер Ромпе оживился, засверкал глазами и завалил  фантаста  наводящими
вопросами. Немца интересовало, существуют ли в действительности  танки  Т-42
(шестьдесят тонн веса  при  стасемимиллиметровой  пушке),  истребители  И-25
(скорость  -  семьсот  пятьдесят  километров   в   час,   вооружены   шестью
автоматическими   пушками   калибра   сорок   миллиметров),   скорострельные
пушки-гаубицы "Ромашка", автоматы Рустамова и  другая  красочно  расписанная
боевая  техника,  при  помощи  которой  герои  Каростина  -  за  четыре  дня
остановили и обратили в бегство вражеские войска.
   Дурачина из ведомства Гиммлера не понимал, что любой писатель способен за
пару минут состряпать правдоподобный сюжет. Именно этим  и  занялся  Михаил,
охотно под - твердив, что названные системы вооружения существуют либо скоро
вступят в строй, равно как реактивные самолеты,  сверхдальнобойные  пушки  и
подводные крейсера огромного водоизмещения. Немец был  слегка  подавлен,  но
все-таки продолжал выпытывать:
   - Как понимать эту публикацию? Неужели таким  оригинальным  образом  ваши
комиссары дают понять фюреру, что  Красная  Армия  готова  присоединиться  к
вермахту в битве против англичан?
   - Мне трудно оценивать такие сложные политические процессы,  -  уклончиво
ответил Михаил. - Но ваша мысль кажется похожей на правду.
   - Можно ли надеяться, что Молотов передаст  подобные  предложения,  когда
приедет в Берлин на переговоры с фюрером?
   - Простите, меня не посвятили в эти планы. -  Михаил  с  печальным  видом
склонил голову. - Мое дело - писать романы, но такого  сюжета  мне  пока  не
заказывали.
   - Я все понял. Большевики используют вас втемную. Пожав плечами, Каростин
взялся за бифштекс. Ромпе сочувственно сказал, что понимает, как трудно жить
талантливому писателю, которому не доверяют важной информации. Затем открыто
предложил сотрудничать: служба СД  готова  передавать  Михаилу  определенные
сведения,  но  ему  придется,  в  виде  ответной  любезности,  оставлять   в
условленном  месте  письменные  отчеты.  Михаил  немного  поломался,   потом
принялся торговаться. Сговорились на сумме в три тысячи долларов плюс триста
рублей за каждый оставленный в тайнике отчет.  В  портфель  "завербованного"
конструктора  перекочевала  пачка  купюр,  шифроблокнот  и  план   парка   в
Сокольниках, где находился тайник. Шифр  и  схема  должны  были  привести  в
экстаз московских контразведчиков - в этом Михаил не сомневался.

   Неторопливо шагая под усилившимся дождем, Каростин мысленно  посмеивался:
немцы работали безалаберно ко купились на дешевую легенду...
   К назначенному  часу  таксомотор  высадил  его  возле  дверей  журнальной
редакции. Джон, поджидавший гостей в вестибюле, тактично предупредил: -  Все
уже собрались. Только... Из Калифорнии приехал Боб Хейнлейн.
   - Кто это? Не помню такого.
   - Он - наш ровесник, хотя печататься  начал  совсем  недавно.  Боб  очень
талантлив, настоящий генератор идей. Беда в том, что  он  не  слишком  любит
коммунистов.
   - Не привыкать, - отмахнулся Каростин. - К  тому  же  я  -  беспартийный.
Пошли.
   В редакционной комнате сидели на стульях, столах и  даже  на  подоконнике
шесть человек.  Самым  старшим  из  них  оказался  сорокачетырехлетний  Билл
Дженкинс,  писавший  под  псевдонимом  Мюррей  Лейнстер.   Михаил   искренне
признался, что с огромным удовольствием  читал  его  "Проксиму  Центавра"  -
роман о полете к  ближайшей  звезде,  где  земным  космоплавателям  пришлось
выдержать сражение с цивилизацией разумных растений. В ответ Билл -  Мюррей,
наговорив комплиментов каростинским  романам  "Снегопады  Венеры"  и  "Тайна
звездного дредноута", протянул обе эти книги, выпущенные в  мягких  обложках
нью-йоркским издательством "Популярная библиотека". Михаил не сразу понял, в
чем дело, и американец пояснил, что  хотел  бы  получить  автограф  русского
классика.
   Не успел он написать какой-то банальный текст и поставить росчерк, как со
всех  сторон  потянулись  руки,  сжимавшие  такие   же   покетбуки.   Михаил
расписывался, благодарил за добрые  слова  и  пытался  запомнить  незнакомые
фамилии начинающих писателей: Саймак, Ван-Вогт, Азимов, де Камп. Несмотря на
тревогу редактора, Хейнлейн держался вполне миролюбиво и даже подарил свежий
номер "Астаундинга", в котором была напечатана  его  повесть  "Взрыв  всегда
возможен".
   Потом началось обсуждение каростинского творчества  -  настолько  бурное,
что Михаил вынужден был  то  и  дело  останавливать  говорившего  и  просить
произнести ту же фразу помедленнее. Когда  очередной  коллега  назвал  гостя
основателем литературы о космических войнах, Каростин пошутил:  -  Теперь  я
понимаю, почему Док Смит не  пришел...  Все  засмеялись.  Эдвард  Смит  имел
научную   степень   доктора   философии,   за   что    и    получил    среди
писателей-фантастов прозвище Док. Какое-то время он  пытался  доказать,  что
его многотомные опусы  о  Линзменах  и  звездолете  "Космический  Жаворонок"
заложили фундамент нового течения фантастики - "космической оперы". Так,  по
аналогии с ковбойскими  "мыльными  операми",  называли  романы,  посвященные
битвам  звездных  флотов.  Однако  было  очевидно,  что  такое   направление
литературы  открыли  советск