е имею права посвятить вас  в  подробности  дела.  Могу
только дать вам совет. И  если  вы  ему  последуете,  вы  сможете  сделать
деньги. Соберите подходящих писак  и  поручите  им  немедленно  состряпать
побольше  книжек  типа  Конан-Дойлевского  "Отравленного   пояса".   Пусть
побольше кричат о космических катастрофах, столкновениях, лучах  смерти  и
прочих ужасах, подстерегающих нашу планету. Не стесняйтесь тиражами.  Если
к нужному моменту ваш концерн первым сумеет подготовить все это к печати -
гарантирован сбыт десятков миллионов экземпляров. Рекомендую не зевать,  а
там, конечно, дело ваше. Я созвонюсь с вами, и если вы  не  подготовитесь,
материал попадет в руки другого концерна  -  вашего  конкурента.  -  Эверс
посмотрел на часы. - Я не занял у вас больше десяти минут.
   - Должен признаться,  еще  ни  один  человек  не  разговаривал  в  этом
кабинете подобным образом.
   - Может быть, но учтите, сэр, что еще ни один человек не приходил к вам
с таким важным предложением. Кстати, о направлении книг:  ваши  сотрудники
могут получить подробные инструкции в управлении "Новой бериллиевой",  сто
двадцать восемь, Брод-стрит, Нью-Йорк. К первому  сенсационному  сообщению
вы должны быть готовы ровно  через  десять  дней.  Я  позвоню  вам,  и  вы
пришлете корреспондентов.
   После ухода Эверса Мэркаунд несколько минут сидел  неподвижно  в  своем
кресле. Все было слишком непонятно, но старый газетчик уже учуял сенсацию.
   Пододвинув микрофон, Мэркаунд распорядился вызвать к себе писателей.


   По возвращении в Нью-Йорк Эверс убедился, что Мэркаунд  заинтересовался
его  предложением  -  газетчики  осаждали   "Новую   бериллиевую".   Самые
пронырливые из них упорно старались  выведать,  какое  же  именно  событие
должно потрясти мир. Они тщетно атаковали сотрудников "Новой  бериллиевой"
- ведь кроме Эверса никто не знал истинной роли вновь созданной  компании.
Однако  Эверс  с  удовольствием  отметил  появление  в   газетах   заметок
следующего типа:

   "На  бирже  отмечено  необычайное  повышение  акций  недавно  созданной
компании "Новые  бериллиевые  сплавы".  Самые  видные  биржевые  дельцы  в
настоящее время не  могут  еще  составить  определенного  мнения  об  этой
компании:   то   ли   это   кем-то   раздуваемая   игра   на    повышение,
которая-неизбежно должна кончиться крахом фирмы и разорить вкладчиков,  то
ли здесь кроется тайна, сулящая процветание новому начинанию.
   Наиболее удивительно то, что продукция этой  фирмы  -  тонкий  листовой
материал (кстати сказать, чрезвычайно дорогой, так как в его состав входят
редкоземельные металлы) - не имеет пока никакого спроса и лежит на складах
фирмы в громадном количестве.  Фирма  имеет  представительства  во  многих
странах. Несмотря на отсутствие сбыта, акции компании непрерывно растут".

   "Акции "Новой бериллиевой" поднялись еще на несколько пунктов".

   "Спрос на акции "Новой бериллиевой" возрастает изо дня в день".

   "Наиболее процветающее предприятие! Необычайный рост  спроса  на  акции
"Новой бериллиевой", в то время как большинство предприятий страны ощущает
влияние  спада,  вызывает  недоуменные  вопросы  у  деловых  людей   самых
различных направлений..."

   Еще не все было подготовлено к сенсации!
   Писатели получали в конторе на Брод-стрит достаточно ясные  указания  о
направлении своих "трудов". Эверс  давал  им  понять,  что  любая  наскоро
изготовленная стряпня, трактующая о космических катастрофах  и  о  близкой
кончине мира, через несколько дней будет пользоваться небывалым спросом.
   Очень скоро шумиха вокруг совершенно невероятного, но еще толком никому
не известного события, докатились до Голливуда и к числу осаждавших Эверса
продажных  писак  прибавились  толпы  не  менее  продажных  сценаристов  и
режиссеров. Эверс  прекрасно  учитывал,  какими  громадными  возможностями
располагает кино, и не жалел  времени  на  то,  чтобы  подсказать,  какого
именно толка нужны фильмы.
   Вслед за сценаристами к Эверсу устремились более крупные кинодельцы.
   - Ужас! - втолковывал им Эверс. - Вы понимаете, _ужас_, животный  страх
перед всеуничтожающим космическим  излучением  должен  охватывать  зрителя
ваших  фильмов.  Спешите!  Спешите  со  съемкой  подобных  фильмов.  Через
несколько дней они будут пользоваться таким успехом, который  еще  никогда
не выпадал на долю кинобоевика. Раскопайте  старые  фильмы  на  эту  тему.
Размножайте их в тысячах экземпляров и рассылайте по всему  свету.  Деньги
потекут к вам потоком.


   Мэркаунд был взбешен. Все его  усилия  разузнать,  в  чем,  собственно,
дело, не привели ни к  чему.  Самые  пронырливые  из  его  корреспондентов
возвращались ни с чем. Сотрудники докладывали Мэркаунду  о  газетчиках  из
конкурирующих  концернов,  также  чуявших  в  воздухе  сенсацию.  Мэркаунд
негодовал, он не мог поверить никому из своих помощников,  что  невозможно
разузнать подробностей, и сам выехал в Нью-Йорк.
   - Вы немного поспешили, Мэркаунд,  -  встретил  его  Эверс,  -  ведь  я
условился о телефонном разговоре с вами через десять  дней.  Осталось  еще
два дня. Но раз вы приехали, давайте займемся делами.
   Сообщения Диринга из Вашингтона были хорошие.
   - Итак, Мэркаунд, ваши  газеты  могут  завтра  сообщить  о  выступлении
астронома профессора Джемса Кларка в помещении Юнайтед Холл.
   Эверс сдержал свое слово  -  концерн  Мэркаунда  стал  первым  получать
информацию и имел гранки еще до выступления Кларка.
   На следующий день после разговора Эверса с Мэркаундом  газеты  пестрели
сенсационными заголовками:

   "Выступление Джемса Кларка!"
   "Джемс Кларк сделает сообщение о своем открытии!!"
   "Выступление Джемса Кларка в Юнайтед Холл!"
   "Сообщение профессора Джемса Кларка!"
   "Наша планета войдет в полосу губительных лучей!!!"

   Не только мэркаундовская пресса, но и часть  вечерних  выпусков  газет,
принадлежащих другим концернам, тоже сообщала  о  предстоящем  выступлении
знаменитого астронома. Корреспонденты  выхватывали  друг  у  друга  каждое
слово, так или иначе относящееся  к  предполагаемому  выступлению  ученого
предсказателя.  На  страницах  газет  вновь  замелькали  портреты  Кларка,
печатались статьи о нем, перечислялись его заслуги, приводились мельчайшие
подробности его биографии.
   Выступление профессора назначалось на восемь часов вечера  в  помещении
Юнайтед Холл, где могло разместиться сорок тысяч человек.

   "Выступление Джемса Кларка будут транслировать все радиостанции страны!
Слушайте радио!"
   "Телевизионные центры организуют передачу выступления Джемса Кларка!"
   "Смотрите телепередачи!!"
   "Выступление профессора Кларка будет заснято на кинопленку!"
   "Смотрите киножурналы!!!"

   В  день  выступления  Кларка  Эверс  спешил.  Из  своих  Вестчестерских
лабораторий он должен был  заранее  попасть  в  Юнайтед  Холл.  Когда  он,
наконец, закончил все дела и уже собрался вызвать машину, в кабинет  вошел
Френк Хьюз.
   - Прошу прощения, сэр. Я только  на  две  минуты.  Вы,  кажется,  очень
торопитесь?
   - Да, да, Хьюз. Я должен как можно скорее попасть в Нью-Йорк.
   Эверс был явно не расположен к разговору со своим помощником, но тот не
обратил на это внимания и устроился в кресле перед письменным столом.
   - Так спешите, значит? Уж не взволновало ли и  вас  сообщение  газет  о
предстоящей кончине света? - Хьюз уставился на патрона своими  водянистыми
глазами, и тому на секунду стало не по себе от этого тяжелого, нахального,
вопрошающего взгляда. "Что пронюхал  Хьюз?  Что  он  знает?  О  чем  может
догадываться?" - подумал Эверс. Взяв себя в руки, сухо сказал Хьюзу:
   - Меня не интересует болтовня газет, Френк. А говорить с  вами  у  меня
сейчас нет времени.
   - Как хотите, сэр, - медленно проговорил Хьюз, не поднимаясь с  кресла,
несмотря на то, что Эверс продолжал стоять и нервно постукивал пальцами по
столу. - Мне казалось, что несколько  слов,  с  которыми  я  хотел  к  вам
обратиться, должны заинтересовать вас. Вы давно дружны с Юджином Дирингом?
   - Послушайте, Хьюз!!
   - Я могу уйти, сэр, - все так же медленно, и даже  не  пытаясь  встать,
продолжал инженер. - Но я считал, что вам должно быть известно  о  попытке
вашего "друга" подкупить меня, чтобы я сообщал ему...
   - Что?! - вскричал Эверс.
   - ...Чтобы я сообщал ему все, - растягивая слова, невозмутимо продолжал
Хьюз, - все, что мне станет известно о вас, сэр.
   Стараясь не показать  своего  удивления,  Эверс  спокойно  опустился  в
кресло.
   Хьюз знал о дружбе Эверса с Дирингом. Когда Диринг обратился к Хьюзу со
своим предложением, подкрепив его солидной, суммой, у  него  прежде  всего
возникло подозрение: "А может быть, это Эверс через своего друга проверяет
мою преданность? Хьюз понял,  что  попал  в  опасное  положение,  и  решил
действовать. Эверсу он  рассказал  о  Диринге,  а  Дирингу...  Дирингу  он
рассчитывал достать заинтересовавшую его записную книжку во что бы  то  ни
стало.
   - Вы молодец, Френк, - довольно скоро нашелся Эверс. - Молодец! И вы не
должны обижаться на нас с Юджином за эту маленькую проверку.
   - О, сэр, я не буду на вас обижаться, - Хьюз попробовал  изобразить  на
своем лице улыбку, - особенно если вы несколько увеличите мое содержание.
   - Да, да, конечно, - поспешил ответить Эверс и потянулся к зазвонившему
телефону. - А-а-а, мистер Крайнгольц! Добрый день!.. Прошу простить  меня.
Я не могу с вами побеседовать. Очень сожалею. Я сейчас уезжаю в Нью-Йорк.
   Эверс  осторожно  опустил  на  рычаг  трубку  и  на  минуту  задумался.
"Крайнгольц. Как воспримет все  Крайнгольц?  Может  быть,  он  догадается?
Сопоставит ряд фактов и... Пожалуй, это большое упущение.  С  Крайнгольцем
надо было уже давно покончить... Но как это сделать?  -  мучительно  думал
Эверс. - Как это сделать?"
   Эверс совсем забыл о Хьюзе.
   Решение пришло неожиданно. Простое,  легко  выполнимое,  обеспечивающее
полное спокойствие в дальнейшем.  Он  быстро  вынул  свою  серую  записную
книжку,  сделал  в  ней  заметку  и  только  тут  обратил  внимание,  что,
уставившись в одну точку своими отечными глазами, Хьюз  все  еще  сидит  в
кресле и с невозмутимым видом потягивает сигарету.
   "Эта еще погань начинает мешать всему", - со  злобой  подумал  Эверс  и
подошел к сейфу.
   - Ну что же, Хьюз, - Эверс плавно отворил тяжелую дверцу и стал  искать
нужный ему документ. - Вам действительно придется прибавить.
   Двух минут, которые Эверс пробыл у сейфа, Хьюзу было вполне достаточно,
чтобы взять со стола записную книжку Эверса и положить ее под угол  ковра.
Расчет Хьюза был прост, и он не находил его очень  рискованным.  В  спешке
Эверс забудет о книжке, и ее можно будет незаметно извлечь  из-под  ковра.
Если он все-таки вспомнит о  ней  и  начнутся  поиски...  Ну  что  ж,  она
найдется здесь же, в кабинете. Она могла и упасть, наконец...
   Когда Эверс вернулся к столу, Хьюз с таким же  невозмутимым  видом  все
еще продолжал курить сигарету, но Эверс понял, что Хьюз попался и даже был
доволен этим.
   - Вы что, Стилл? - обернулся  Эверс  к  двери,  только  сейчас  заметив
неподвижно стоящего слугу.
   - Мистер Клифтон просил передать, сэр, что у него к отъезду все готово.
   - Очень хорошо. Едемте, Хьюз.
   - Я?
   - Да, да. Если не ошибаюсь, Хьюз - это вы.
   Хьюз недоуменно пожал плечами, вынул изо рта окурок сигареты, вмял  его
в пепельницу и поплелся к двери. Эверс неотступно следовал за ним до самой
машины, стоявшей у подъезда.
   - Садитесь! - указал Эверс на автомобиль и, заперев дверцу, вернулся  к
подъезду, у которого стоял молчаливый Клифтон.
   - Вашим ребятам, Клифтон, придется пощупать этого парня.
   - Хьюза?
   - Чему вы удивляетесь? Хьюза. Он только что  взял  с  моего  стола  мою
записную книжку.
   - Ого!
   - Вы, надеюсь, сумеете получить ее обратно?
   - О, сэр!
   - Ну, а если... если у него все же не окажется моей записной  книжки...
Дело вот в чем, Клифтон. Парни, которые берут у меня мои  записи,  мне  не
нужны. Хьюз и так знает гораздо  больше,  чем  это  нужно  знать  _одному_
человеку.
   - Значит?
   - Значит, он мне уже больше не нужен. Поезжайте. Я поеду с Джимом.
   Эверс поспешно поднялся к себе  в  кабинет,  раздосадованный  тем,  что
вынужден был задержаться из-за Хьюза на целых пятнадцать минут.
   "Каков подлец!  А  главное  -  нагл,  нагл  беспредельно.  Хорошо,  что
внутренняя сторона дверцы сейфа отполирована, и я видел,  как  в  зеркале,
что этот идиот подложил книжку под ковер!"
   Эверс уверенно отвернул краешек ковра...
   Книжки под ковром не было.


   Уже к  полудню  было  невозможно  приобрести  билеты  в  Юнайтед  Холл.
Спекулятивные цены возросли до фантастических размеров.
   К  вечеру  все  близлежащие  к  Юнайтед  Холл  улицы   были   запружены
автомобилями. Усиленные наряды полиции с трудом сдерживали толпы  желающих
проникнуть в помещение.
   Микрофоны, камеры  телевизионных  и  киносъемочных  аппаратов  окружают
кафедру, возвышающуюся на  фоне  огромного,  сдвоенного  экрана.  Ровно  в
восемь часов вечера на нее поднялся бледный,  с  еще  больше  вытянувшейся
вперед головой профессор астрономии, президент  Мэлфордского  университета
Джемс Кларк.
   - Леди и джентльмены!
   В помещении,  заполненном  десятками  тысяч  людей,  наступила  мертвая
тишина. Слышно был только шипение юпитеров, изливавших мощные потоки света
на кафедру, да тихое стрекотание съемочных камер.
   -  Леди  и  джентльмены!  С  неизъяснимым  волнением  я  начинаю   свое
выступление. Долг ученого повелевает мне  сделать  это  поистине  страшное
сообщение. Еще никогда на долю смертного не выпадала столь ответственная и
вместе с тем столь ужасная роль. Да поможет мне бог!
   Эверс был доволен - Кларк оказался не только малоразборчивым  в  выборе
средств, способствующих огребанию  долларов,  но  и  обладал  незаурядными
актерскими  способностями:  слезинка   в   его   голосе   казалась   очень
естественной.
   - Леди и джентльмены! Я должен сообщить вам, что  человечество  ожидают
страшные испытания, а может быть, и гибель.
   Проводимые мною в  течение  нескольких  лет  исследования  позволяют  с
уверенностью утверждать  следующее:  наша  планета  должна  войти  в  зону
космического  излучения,  губительного  для   жизни   высших   организмов,
губительного, для человека.
   Я постараюсь в возможно более доступной для широкого  круга  слушателей
форме изложить сущность производившихся наблюдений...
   Кларк  дословно  воспроизводил  текст  записки,  толково  и   доходчиво
составленной Эверсом. Рассказав слушателям,  чем,  собственно,  занимается
наука,  именуемая  радиоастрономией,  он   перешел   к   описанию   "своих
наблюдений".
   - Прослушав все сказанное мною, вы убедились в том, что на нашу  Землю,
как  и  на  всякое  космическое  тело,  носящееся  в  безбрежном   мировом
пространстве, постоянно, из века  в  век  изливались  целые  потоки  самых
разнообразных космических излучений. Тут и излучения, посылаемые  Солнцем,
и  излучения  Млечного  пути,  и  излучения  еще  не  разгаданных   наукой
таинственных "радиозвезд". Но все эти  потоки  радиоволн  низвергались  на
нашу планету и тогда, когда  наука  еще  ничего  не  знала  о  них,  и  не
препятствовали процветанию жизни на  Земле.  Многие  виды  этих  излучений
совершенно безвредны для живых организмов, многие  задерживаются  в  толще
атмосферы. Таким образом, все  обстояло  благополучно,  жизнь  развивалась
нормально, и никто из ученых не  видел  какой-либо  серьезной  угрозы  для
человечества со стороны космического радиоизлучения.
   Так обстояло дело до тех пор, пока пять лет тому  назад  не  обнаружили
нового  вида  космического  излучения.  К  этому  времени  мы  уже   имели
возможность  пользоваться  весьма  совершенной  аппаратурой,   позволявшей
улавливать электромагнитные колебания даже самой незначительной  мощности.
Излучение, которое мне удалось обнаружить пять лет тому назад,  было  явно
космического происхождения и вместе с тем весьма  кратковременное.  Должен
признаться  -  я  не  обратил   особенного   внимания   на   этот   быстро
промелькнувший космический вихрь, да и не мог как следует  изучить  его  в
виду того, что излучение наблюдалось всего только в течение сорока  восьми
минут и исчезло. Каково же было  мое  изумление,  -  Кларк  сделал  паузу,
подстегивая интерес слушателей, - когда ровно через  год  излучение  стало
наблюдаться вновь! Его уже можно было  наблюдать  в  течение  одного  часа
пятидесяти семи минут! Интенсивность излучения уже была большей, и удалось
произвести ряд измерений. Если вторичные наблюдения были  случайны,  то  к
третьему наблюдению, которое я предполагал провести ровно через год,  были
подготовлены специальные лаборатории. Предпосылки оказались правильными  -
излучение  удалось  обнаружить  вновь.  В  появлении   его   чувствовалась
определенная закономерность. Это излучение было еще большей мощности.
   На четвертый год, когда мы вновь ожидали появления космического потока,
было изготовлено двадцать семь совершенных приборов, которые мы установили
в различных частях континента, в низинах и на вершинах гор.  Приборы  были
подняты в стратосферу и опущены в глубины океанов...
   На  экране  замелькали  кадры,  демонстрирующие  установку  эверсовских
приборов на различных широтах.
   - Исследования проводились самым тщательным образом. Самый важный вывод
из них был тот,  -  продолжал  Кларк,  -  что  излучение,  как  оказалось,
действовало угнетающим образом на живые организмы. Аппараты,  улавливающие
это излучение, были уже  столь  совершенны,  что  позволяли  фокусировать,
собирать в направленные пучки этот новый вид электромагнитного колебания и
изучать его действия на животных...
   На экране появилась веселая, хитроватая мордочка молоденького пса.  Пес
недоуменно поглядывал на блестящие части окружавших его аппаратов. Но  вот
он  начал  позевывать,  жмурить  глаза,  обмяк  весь,  лапки  подогнулись,
мордочка опустилась до самого пола.  Пес  сделал  несколько  конвульсивных
движений, на его морде, которая только что была весело-забавной,  появился
страшный оскал, и он упал, застыв в неестественной позе.
   - У животных, как  правило,  -  давал  пояснения  Кларк,  -  уже  после
пяти-пятнадцати секунд воздействия на  них  этого  космического  излучения
начинали  появляться  медленные  тонические  судороги,   затем   наступало
расслабление мышечного тонуса, полная гипотония мышц  и,  наконец,  потеря
всякой чувствительности и сознания. Животные почти во всех случаях впадали
в длительный,  напоминающий  летаргический,  сон,  а  многие  погибали.  С
большой уверенностью можно ожидать, что излучение будет оказывать столь же
губительное действие и на человека!..
   В зале прошла волна шума.
   Кларк закрыл глаза, провел обеими руками ото лба к  затылку,  подавшись
вперед на кафедре, и продолжал:
   - Если вы следили за сообщениями газет, то от вашего внимания не должны
были ускользнуть справки Международного статистического  бюро,  в  которых
неоднократно отмечались случаи засыпания летаргическим сном, автомобильные
и авиационные катастрофы. Их было особенно много в период с двадцатого  по
двадцать пятое сентября прошлого года...
   Кларк снова сделал паузу.
   - Это и был период, когда на нашей планете наблюдалось излучение!
   Леди и джентльмены! Приближается время, когда  мы  будем  в  пятый  раз
наблюдать это излучение. Я не считаю уже  возможным  проводить  дальнейшие
наблюдения,  уединившись  в  тиши  лабораторий.  Ответственность   слишком
велика, долг повелевает мне  открыть  миру  все  известное  нам  по  этому
поводу, так как мы предполагаем, что излучение этого года будет  настолько
интенсивным, что  может  пагубно  отразиться  на  нормальной  деятельности
человечества. И мы сочли своевременным сообщить о грозящей миру опасности.
Но это не все. По нашим расч