ще Малый, но сейчас его уже  нет.  А  ты  где  живешь?  Куда  тебе  нужно
попасть?
   - Мне нужно проснуться, - ответила она. - Но кто-то мешает. Я уже давно
хожу тут по переулкам и никак не могу выйти. А мне давно пора вставать.
   Мальчика ничуть не удивило то, что для того, чтобы проснуться,  девочке
нужно было почему-то выйти из этих переулков, знакомых ему сызмальства. Не
показалось странным и то, что она считала себя спящей,  хотя  все  делала,
как бодрствующий человек. Не показалось -  потому  что  все  это  каким-то
образом относилось и к нему.
   - По-моему, я тоже заблудился, - проронил он. - И блуждаю  куда  дольше
твоего.
   - Ты тоже не знаешь этих мест? Но мы в Москве?
   - Конечно. И пройти здесь я могу  с  закрытыми  глазами.  Я  заблудился
внутри себя. Давно. И побывал в разных местах. А теперь,  кажется,  увидел
выход.
   - Ты тоже спишь, - заявила она уверенно. - Мы все тут спим. И,  значит,
нам пора проснуться. Только выйдем отсюда! Мне пора в школу.
   - Ты такая и есть - наяву? - полюбопытствовал мальчик.
   - Какой же мне быть еще? А ты разве нет?
   Он покачал головой:
   - Наяву я совсем другой. Был. Я очень долго не просыпался и  не  совсем
уверен, каким стал теперь. Но не таким, каким был.
   - Как это интересно! - воскликнула девочка. - Пойдем, я боюсь, что папа
уже волнуется. А твой?
   - У меня нет папы, - вздохнул мальчик. - Но там, где он сейчас есть, он
тоже волнуется... Погоди... Я помню: мы с ним виделись - недавно,  тут.  И
поспорили. Он стоял на своем. Но на этот раз не смог убедить меня.
   - Да мы пойдем когда-нибудь? -  нетерпеливо  спросила  девочка,  топнув
ногой. - Мне нужно еще собрать книжки...
   - Мне тоже, - сказал он. - Чтобы многое выкинуть. Или сжечь. Если время
позволит: очень много работы. Ну, пошли.
   - А мы не заблудимся снова в этих переулках?
   - Нет, - уверенно ответил он. - Я чувствую, что кто-то  снял  блок.  Ты
разве не ощущаешь?
   - Н-нет, - ответила она. - Но если кто-то снял блок, то  это  мог  быть
мой папа. Он это умеет. Дай руку, чтобы ты не потерялся.
   Они зашагали, взявшись за руки: так  было  надежнее.  И  вдруг  мальчик
снова резко остановился: страх заставил его.
   - Смотри! Они идут к нам!
   - Ну и что? Ты боишься людей?
   Мальчик с опаской глядел на двух приближавшихся.
   - Какой ты трус! - проронила она насмешливо. - Это просто люди. Хотя...
Нет, не просто! Это папа! И дядя Борич... Папа! Я здесь! Папа!
   Взрослые бросились к ним...


   - Дочка! - сказал я. - Ну, заставила ты нас побегать!
   - А вы, профессор, еще больше, - добавил  Борич.  -  Но  теперь  все  в
порядке. Пора вставать. Думаю, вы выспались на всю жизнь вперед. В яви вам
теперь ничто не грозит.
   - А те, что искали меня... и его?
   - С ними все ясно. Они больше не помешают.
   - Хорошо бы, - промолвил Груздь. - Скажите, а он?
   - Вернулся к себе домой, - успокоил профессора я.
   - Он объяснил вам - что-нибудь? Об их заинтересованности и так далее?
   - Да, - ответил я. - Кое-что.
   - Рассказывайте, - потребовал он. - Немедленно!
   - Расскажу, - заверил я. - Только в другой раз.