с
тобой..."
   Когда глаза мои открылись снова, я увидела Пьер-Поля - он стоял,  глядя
на меня, лежащую среди лохмотьев, в которые превратился за ночь мой наряд;
тот, кто был Луизой, мой господин и повелитель, стоял рядом с ним и что-то
говорил; я быстро поняла - что, попыталась сжать ноги, закрыться  ладонями
- бесполезно, тело мое мне не повиновалось,  Пьер-Поль  уже  опустился  на
колени, расшнуровывая штаны, показывая свою готовность -  потом  обрушился
на меня. Он был груб, как мужик, и больше не было  счастья,  было  чувство
горечи и унижения - сначала; но понемногу  тело,  которым  каждый  из  нас
наделен в Пространстве Сна, взяло свое, и сознание снова ушло куда-то.
   Оно вернулось вовремя: они снова стояли надо мной, Пьер-Поль  держал  в
руке обнаженный кинжал, Луиза, кажется, хотел удержать его, но  не  очень,
как мне показалось, убедительно. Меня хотели убить; смерть в  Пространстве
Сна - серьезная неприятность. И, наверное, именно эта угроза  помогла  мне
вернуть силы, которые сейчас были так нужны.
   Я взметнулся. Тело было еще женским, но я с каждой микросекундой  вновь
все более становился самим собой - и оно мне подчинялось. Это естественно:
у нашего тела  в  ПС  нет  тяжелой  инерции  плоти  Производного  Мира,  и
превращения его быстры, порой  даже  мгновенны.  Поэтому  я  смог  нанести
первый удар прежде, чем они опомнились. Ногой я выбил  кинжал  из  пальцев
Пьер-Поля; чтобы перехватить оружие, пришлось взвиться в  воздух  -  но  я
смог, все мое было уже при мне. Он еще не успел принять защиту, как острое
лезвие вспороло его горло, пересекая артерии  и  вены.  Хлынула  кровь.  Я
круто извернулся, чтобы не запачкаться, и оказался лицом к лицу с  Луизой,
она, так же,  как  я,  прошла  уже  метаморфозу  и  снова  была  женщиной.
Красивой, надо сказать. Она сложила руки - умоляюще, словно для молитвы. Я
схватил  ее  за  плечи  и  швырнул   наземь.   Рванул   платье.   Она   не
сопротивлялась, пыталась даже помогать мне. Я был груб, как  только  умел.
Раньше не знал за собой таких качеств. Специально для нее я вспоминал  все
способы, с какими когда-либо приходилось встречаться. Она стонала все тише
и тише, мне казалось, что это не я совокупляюсь  с  нею,  но  самое  малое
взвод солдат, только что вывезенных из необитаемой пустыни. И  лишь  мысль
об уходящем времени заставила меня остановиться.
   Стоя на коленях, я повернул ее на  спину  и  мягко  похлопал  по  щеке.
Злость успела улетучиться. Она приоткрыла глаза и  попыталась  улыбнуться;
это получилось у нее не очень убедительно. Я  осмотрел  ее  руки;  они  не
имели  особых  примет.  Тело   Пьер-Поля   лежало,   обескровленное,   как
подвешенная за ногу заколотая по всем  правилам  скотина,  но  уже  начало
таять, рассеиваться - чтобы одновременно  возникать  где-то  в  совершенно
ином макроконе. И тем не менее труп оставался трупом. Было противно, но  я
засучил и его рукава. Да, он тоже был дримером. Надо передать в явь: пусть
срочно выяснят, кто в ближайшее время не вернется - или уже не вернулся  -
из Пространства Сна в какое-то из существующих Бюро ОПС.
   Потом я снова склонился над Луизой:
   - Как ты себя чувствуешь?
   - Спасибо... - проговорила она едва слышно. - И еще раз спасибо.
   - Гм. За что же?
   - За первый раз. И за второй.
   - На здоровье, - сказал я и взял кинжал.
   - Пожалуйста... не надо!
   - Каждому - свое, - сказал я.
   - Ну пожалуйста...
   Я изобразил раздумье.
   - Не могу. Щадить тебя опасно. Вот разве только...
   - Все, что угодно!
   Кажется, она решила, что я хочу продолжить игры.
   - Нет, нет, - успокоил я. - Я хочу, чтобы ты сказала:  где  Груздь?  Ты
ведь прекрасно знаешь, кто такой Груздь.
   В Пространстве Сна не принято лгать: все легко проверяется.
   - Слыхала, конечно.
   - Рассказывай.
   Она промолчала.
   - Ты ведь сказала: все, что угодно!
   - Да, но я думала...
   - Что ты думала - неважно, имеет значение только то, что  ты  говоришь.
Что говорили они о нем? Он здесь? В замке? Если нет - то  скажи  хотя  бы:
они - или вы, все равно, - вы  еще  контролируете  его?  Зачем?  По  чьему
заданию? Где ищете его?
   Она бледно усмехнулась:
   - Им незачем искать.
   - Ты хочешь сказать... Они снова нашли его?
   Она кивнула.
   - Где он? Быстрей, быстрей!
   Она вытянула руку в сторону замка,  возвышавшегося  на  противоположном
берегу озера:
   - Там.
   - И сколько их в замке - не считая Груздя?
   - Я насчитала  одиннадцать.  В  самом  замке.  Но  есть  немалое  число
вооруженных вокруг замка. Не знаю точно, но, кажется, не менее двухсот.
   - Чем они вооружены? Соответственно эпохе? Или иначе?
   - Насколько я могу судить - более современно, чем мушкеты и шпаги.
   Так. Соотношение сил не самое оптимальное. А я - один?
   Или...
   - Ты сказала, там у них Груздь. И больше никого?
   - Я не видела. По-моему, больше нет.
   - Давно вы пришли сюда?
   - Часов восемь...
   Борич должен был оказаться тут раньше.
   - А когда занимали замок - не было ничего - схватки, сопротивления?
   - Все было тихо. Владельцы в Париже, челядь спит в боковом  корпусе  на
чердаке.
   Значит, с Боричем - если он действительно здесь - пока еще не стряслось
ничего худого.
   - А вы здесь, похоже, были чем-то вроде дозора? - Я  кивнул  на  тающие
останки.
   - Тебя ждали. Но я не хотела... - Она оборвала начатую фразу.
   - Почему же ты - с ними?
   - Меня заставили.
   - Так уж и заставили.
   - Ну - наняли, можно и так сказать. Мне обещали помочь... Там, наяву.
   - В чем?
   - Вот это уже не твое дело.
   - Что еще ты знаешь о тех, кто тебя затащил сюда?
   Она покачала головой:
   - Помню только, что мы должны были не пропустить тебя - если появишься.
Говорили, что у тебя есть несколько путей из Узла - и этот в том числе...
   Интересно. Противник предугадывал мои действия даже лучше, чем я сам.
   - Ну, пусть. А обсуждали они - как я буду стараться проникнуть в замок?
   - Не слышала. Но, наверное,  они  к  этому  готовы.  Они...  они  очень
решительные люди.
   Я, пожалуй, тоже, подумалось мне.
   - Теперь припомни хорошенько:  они  упоминали  в  разговорах  маленькую
девочку? Ту, что они захватили в каком-то микроконе, когда  она  уснула  в
мире яви? Может быть даже, ее усыпили.
   Она медленно качнула головой - раз, другой:
   - Нет... Я сказала бы. Что за девочка?
   - Неважно.
   Похоже,  она  на  самом  деле  ничего  другого   не   знала.   Странно.
Единственный смысл перехватывать здесь, в Пространстве Сна, мою дочку  для
них заключался в использовании ее  в  качестве  наживки:  сведения  о  ней
должны были выманить меня на них. Но в таком случае мне дали бы хоть намек
на то, где искать ее, в каких  микроконах.  И  передать  такую  информацию
проще всего было бы сейчас, именно через Луизу.
   Хотя  не  исключалось,  что  замысел  был  иным,   и   они   собирались
использовать дочку для шантажа. Как заложницу.
   Кстати: если они держат здесь как-то обнаруженного ими  Груздя,  то  не
привезли ли сюда и дочку? Пленников  легче  охранять,  когда  они  собраны
воедино. Во всяком случае, такой поворот не исключен.
   Ну ладно. Посмотрим, чья возьмет. Я засунул кинжал за пояс. Одет я  был
сейчас в костюм, модный, пожалуй, в тысяча шестьсот  восьмидесятых  годах.
Несмотря на возраст, одеяние оказалось достаточно удобным.  Впрочем,  чего
только мне не приходилось носить в Пространстве Сна.
   - Доберешься к себе домой?
   - Да... Не уходил бы ты, а?
   Я искренне удивился.
   - Неужели ты... после всего...
   - Не в том дело, - сказала она. - Но мне не хотелось бы, чтобы с  тобою
случилось что-то неприятное. А если ты направишься в замок...
   Я кивнул:
   - Они сейчас все там. Значит, и мне нужно туда.
   - Я люблю, когда заставляют, - сказала она. - А обращаться в мужчину  -
не очень. Хотя здесь у нас, сам знаешь, бывает еще и не это.
   - Знаю. Ладно - может быть, и придется еще как-нибудь свидеться.
   - Я буду ждать.
   - Счастливо оставаться!



В ЗАМКЕ

   Мне не приходилось прежде бывать в  таких  домах,  хотя  навидался  уже
много чего. Замок Шенонсе  представлял  собой  четырехэтажное  строение  с
круглыми, островерхими башенками по углам, с высокой двухскатной крышей  и
высокими трубами. Левее  него  возвышался  донжон  с  конической  кровлей,
справа же - если смотреть со стороны озера, по которому  я  и  приближался
сейчас на громоздкой, неудобной плоскодонке, -  примыкал  длинный  корпус,
стоявший на арочных опорах, словно мост; да  корпус  и  был  построен  над
водой. Два окна второго этажа (первый был лишен их и служил, вероятно, для
хозяйственных нужд) светились, изредка там возникали какие-то тени,  чтобы
вскоре исчезнуть.
   Медленно и беззвучно гребя, я соображал. Если Груздь в замке, то задача
не окажется слишком уж сложной: пробраться туда, минуя главный вход,  мне,
пожалуй, будет по силам. Но если они догадались упрятать его в  донжон  да
еще выставить блок подобно тому, каким был заблокирован Аид,  то  придется
нелегко: в таких башнях отсиживаются от достаточно серьезного противника.
   Как же все-таки им удалось схватить его?
   "Да почему именно схватить? - вдруг подумалось мне. - Может быть, здесь
у него было назначено свидание с ними,  и  обе  стороны  просто  аккуратно
явились на рандеву? Да нет, не может быть: в Аиде он ведь бежал от них?  А
возможно, мы оказались там  просто  нежелательными  и  чересчур  активными
свидетелями,  и  ему  не  оставалось  ничего  другого,  как   стремительно
исчезнуть - назвав предварительно  -  или  услышав  от  них  -  координаты
следующей встречи".
   Редкие, узкие бойницы донжона были  темны.  Вероятно,  Груздь  все-таки
находился в замке. Договаривался. Но тело-то его у нас. И любой ценой надо
вернуть его в явь. Пусть принимает решения там, а не тут.
   Я медленно вплыл под одну из  арок  под  боковым  корпусом  и,  держась
вплотную к левой стене, осторожно приблизился к фасадной стороне строения.
Удерживаясь за шершавые камни арки, выглянул.
   Вход был освещен двумя факелами. Я не заметил людей, но не сомневался в
том, что они там были и, наверное, держали под прицелом каменную площадку,
на которую выходили двери.
   Нет, излишний риск не был мне нужен.
   Я оттолкнулся от стены, снова сел за весла,  развернулся  и  направился
обратно. Выплыл на открытую воду и, загребая левым,  вскоре  почувствовал,
как нос лодки уткнулся в берег.
   Выйдя на сушу, я остановился, вытаскивая из памяти  формулу  молодости.
Для того, чтобы попасть в замок наиболее надежным способом, мне нужно было
сбросить с плеч лет этак тридцать.
   Потому что во сне летают в молодые годы. В зрелости это очень трудно.
   Преображение во сне происходит мгновенно, так  что  я  не  потратил  ни
секунды лишней.
   Затем я взлетел и, переживая давно не испытанное наслаждение,  подлетел
к одному из  освещенных  окон.  Удерживаясь  пальцами  за  слив,  заглянул
внутрь.
   За длинным столом сидели четверо: трое напротив одного. Этот один сидел
лицом ко мне. Я узнал его.
   Груздь.
   Он  выглядел  вполне  благополучно,  без  синяков  и  ссадин,  не  был,
насколько  мне  было  видно,  привязан  или  прикован   к   чему-либо,   и
разговаривал с теми,  что  сидели  ко  мне  спинами,  вполне  спокойно  и,
кажется, даже доброжелательно.
   Что именно он говорил - я отсюда услышать не мог. Нужно было проникнуть
внутрь.
   Оконные рамы  в  замке  были,  естественно,  старинными,  с  небольшими
стеклами. В  нескольких  местах  стекла  заменяла  слюда.  Замок,  похоже,
переживал не лучшие свои времена. Видимо, владелец его был не в  фаворе  у
короля.
   Мне, однако, это было только на  руку.  Слюда,  в  отличие  от  стекла,
вынимается из рам совершенно бесшумно. Правда, чтобы протиснуться  внутрь,
пришлось нанести зданию еще больший  ущерб:  выломать  одну  из  перемычек
между стеклами. Иначе в окно мог бы пролезть разве что годовалый младенец.
   Я был уже готов нырнуть в  темную  дыру,  когда  ощутил  чье-то  легкое
прикосновение  к  плечу.  Извернулся,  готовясь  нанести  удар,   сбросить
нападающего вниз, в воду.
   Но это был не враг, и прикосновение не означало атаки.  Рядом  со  мной
оказался внезапно возникший из ничего Минаев. Я узнал его, хотя он на этот
раз был бритым  и  вовсе  не  в  своей  лесной  одежке,  но  в  солдатском
камуфляже.
   Я хотел было обрадоваться его  появлению,  но  он  не  позволил  терять
время:
   - Скажешь все потом. Сейчас мне некогда. В замке будь внимателен  и  по
возможности осторожен. Сейчас там все  тихо.  Но  ненадолго.  Скоро  может
возникнуть катавасия: тут полно защитников  -  их  набрали  из  постоянных
обитателей, - а сюда движется не менее внушительное войско, но только  под
другим командованием.
   - Под чьим?
   - Командует ими генерал - по-моему, наш общий знакомый. Я его встречал,
совершенно точно, у твоей матушки дома. Когда передавал привет от тебя.
   Я почему-то не удивился. И кивнул:
   - Комдив Борисов.
   - А он, насколько я успел  понять,  подчиняется  твоему  приятелю  (тут
Минаев ухмыльнулся) - тому, что кормил тебя ужином.
   - Инке-Дремину, - констатировал я. - Этого следовало ожидать. А  нас  с
тобой - двое...
   - Поэтому мне и надо поторопиться. Переговорить с ним, пока еще можно.
   Тут мне пришла в голову мысль.
   - Послушай, я видел в Узле...
   - Знаю. Ну, счастливо! Увидимся, когда дело пойдет к концу.
   И он исчез так же мгновенно, как появился. Я же оказался внутри,  сумев
не привлечь ничьего внимания. Излишним будет пояснять, что окно, в которое
я влез, было темным и находилось совершенно в  другой  комнате,  где,  как
выяснилось, было очень немного мебели и совершенно отсутствовали люди.
   Конечно, представляло интерес,  где  расположились  остальные  люди  из
внутренней команды противника. Я  подумал,  что  они  наверняка  находятся
внизу: каких-либо неприятностей ожидали именно оттуда, предполагая, что  в
семнадцатом веке воздушная атака и парашютный десант маловероятны.
   Хотя, видимо, совершенно невозможным они такое не считали. И в  этом  я
убедился, едва подошел к полузакрытой двери, за которой  виднелся  свет  и
слышались голоса, а в ту секунду, когда я начал прислушиваться, прозвучали
еще и шаги. Кто-то вошел туда, и первыми  словами,  которые  донеслись  до
меня, были:
   - Ну, что на крыше?
   - Вроде бы спокойно, - последовал не очень уверенный ответ.
   - Так не отвечают. Что наблюдалось?
   - Вообще-то все тихо. Но на озере была лодка. Один гребец. Шла к замку.
Подплыла под него.
   - Немедленно послать людей  с  фонарями  -  пусть  проверят  все  арки.
Всякого замеченного - в Аид.
   - Слушаюсь.
   - А в воздухе?
   - Ничего особенного. Замечена большая птица. Скорее всего филин  или  в
этом роде. Летела к замку, но на крышу не опустилась.
   - Пролетела мимо?
   - Нет, незаметно было. Может  быть,  села  на  крышу  корпуса:  с  моей
позиции не видать.
   - Хорошо. Иди. Продолжай наблюдение.
   Шаги прозвучали, удаляясь. А в комнате продолжился негромкий разговор.
   - Доктор Груздь, я вновь подчеркиваю:  совершенно  никакого  риска  для
вас. И очень, очень большая выгода.
   - А я еще раз пытаюсь объяснить вам: вы принимаете меня за  другого.  Я
не Груздь. Я совершенно другой человек.
   - Может быть, доктор, перестанем играть в детские игры? Мы наблюдаем за
вами - там, в Производном Мире - уже около трех лет.  Мы  прекрасно  знаем
все: вашу внешность, голос, манеры... Поэтому мне хотелось  бы,  не  теряя
времени, перейти к делу. Вы можете, конечно, еще два часа убеждать  нас  в
том, что вы - не вы. Но у нас хватит  терпения.  Не  забудьте,  что  мы  -
профессионалы работы в Пространстве Сна, а вы - нет. Поэтому  вам  от  нас
никак не ускользнуть. Чем дольше  вы  будете  упорствовать  -  тем  дольше
пробудете здесь и не появитесь в яви, - кстати, это  очень  на  руку  нам,
потому что ваше дело там стоит, наше же закрутится немедленно, сразу после
того, как вы сообщите нам то, что мы хотим узнать и что надежно уложено  в
вашей памяти.
   - Все, хоть отдаленно напоминающее угрозу, сразу же сказывается на моей
памяти: она резко ухудшается.
   - Объяснять реальную обстановку вовсе не означает - угрожать.
   - Не надо играть словами.
   - Согласен. Я и не играю. Просто хочу, чтобы вы трезво оценили ситуацию
и поняли, что находитесь в безвыходном положении.
   - Я уверен, что это не так. Но если вам так уж хочется,  изложите  вашу
позицию - чего именно вы от меня хотите - с предельной ясностью, какая вам
доступна. И лишь после этого...
   Я резко обернулся: позади, в соседней комнате - здесь они располагались
анфиладой,  -  послышались  осторожные  шаги,  и  мне  пришлось   бесшумно
добраться до противоположной двери, чтобы, как только сюда войдет человек,
оказаться у него за спиной, а уж дальше действовать по обстоятельствам.
   Я уже стоял у двери, чья створка,  отворившись,  должна  была  прикрыть
меня от взгляда человека, который приближался,  когда  шаги  прозвучали  у
самой двери. Человек переступил через порог и, не останавливаясь, прошел -
мне было видно в ночном  полумраке,  потому  что  снаружи  теперь  светила
вынырнувшая из-за туч луна - в середину комнаты, остановился, поднял  руки
и  стал  медленно  поворачиваться.  Похоже  было,  что  он  знает  о  моем
присутствии и делает все, чтобы не напугать меня.
   Я понял его правильно:
   - Борич!
   Он медленно опустил руки и кивнул. Тихо проговорил:
   - Я видел, как ты лез в окно.
   - А сам?
   - Когда заметил тебя, был в трубе. В каминной, на самом верху, выше  их
наблюдателя.
   - Как ты пробрался сюда? Он же мог...
   - Он уже ничего не может.
   - Хорошо.
   - Что будем делать?
   - Еще послушаем. Любопытно. Ведь Груздь здесь.
   - Знаю. И восемь человек внизу. И еще я заметил: куча народу  вокруг  -
вовсе не с мушкетонами.
   -  Ты  опознал  их?  Чьи?  На  кого  работают?  На  какое  Бюро?   Хоть
какие-нибудь признаки есть?
   - Ничего явного. Подозреваю. Уверенности нет.
   Сам я находился в таком же положении. Оставалось только слушать дальше,
о чем толковали за дверью.
   Говорил Груздь - словно по нашему заказу:
   - ...хотелось бы знать, в чьих интересах вы работаете.
   - Ради блага человечества, доктор.
   - Любопытно. По-вашему, мешать мне поставить открытие на поток значит -
блюсти выгоду человечества?
   - Напротив. Мы хотим только одного: чтобы  люди  во  всем  мире  смогли
воспользоваться вашим открытием как можно скорее.
   - Странная логика. Задерживаете - чтобы ускорить?
   - Доктор Груздь, вы ведь не только великий ученый, но и большой деловой
человек, это нам хорошо известно. И поэтому прекрасно понимаете: пока ваши
конструкции пройдут в России  тернистый  путь  от  опытного  до  массового
производства, утечет очень много времени. Гораздо  больше,  чем  могло  бы
пройти,   если   бы   этим   процессом   занялись    всемирно    известные
транснациональные фирмы.
   - Пусть покупают лицензию.
   - Доктор, я уверен, что вы в курсе событий: ваше открытие запатентовано
в России, но сделать это на Западе вы еще не смогли.
   - Теперь я понимаю, кто совал нам палки в колеса...
   - Интерес нашей фирмы, доктор, в данном случае является и выгодой всего
мира. Для нас не существует недостижимого. Хотите пример? Пожалуйста:  для
того, чтобы привлечь к работе вас, пришлось купить на корню целое Бюро ОПС
- и мы сделали это, не считаясь с расходами. Теперь вы  поверите,  если  я
пообещаю: мы сделаем все - с нашей технологической базой -  не  в  два,  а
может быть, в двадцать раз быстрее, чем созданная вами компания. Даже  при
поддержке вашего правительства, у которого есть желание, но нет денег.
   - Но я-то не заинтересован в том, чтобы мои конструкции реализовались у
вас.
   - Вы ошибаетесь. Потому что у  вас  будет  твердо  оговоренный  процент
доходов от производства этого изделия. И не во сне,