м стал вратами, ведущими в Страну Мертвых,
через которые духи могли шляться туда  и  сюда,  как  им  вздумается,  то,
значит, самое время убраться отсюда подальше. Я жил тут как  над  открытой
братской могилой, откуда меня призывали к себе невидимые мертвецы.
     - Мне надо выпить, - прохрипел я неуверенно.  -  Подожди  секунду,  я
оставил в машине бутылку "Шивас Регал".
     Я вышел, не закрывая входную дверь, и прошел по  садовой  тропинке  к
машине. Я вынул бутылку  виски,  запер  машину,  отвернулся  и  отправился
назад.
     Неожиданно я остановился и чуть не уронил бутылку на землю. За  живой
изгородью стояла Джейн. Она улыбалась мне, такая  же  реальная,  такая  же
материальная, как и вчера ночью. Только стояла она точно в том  же  месте,
что и на той удивительно изменившейся фотографии: на поверхности  садового
пруда. А в окне библиотеки за ее спиной я  видел  перепуганное  лицо  Энн,
тоже совсем как на той же фотографии.
     Я неестественно сделал шаг  вперед,  потом  второй  и  третий.  Джейн
повернулась на месте, совершенно не двигая ногами. Она  умильно  улыбалась
мне, пытаясь возбудить. Мое же  лицо  превратилось  в  неподвижную  маску,
мертвую, лишенную выражения. Когда я миновал живую изгородь, я увидел, что
босые ноги Джейн касаются заросшей поверхности пруда, не пробивая зеленого
зеркала воды.
     - Джон, - заговорила она. - Помни,  ты  можешь  воскресить  меня.  Не
забывай, Джон. Можешь меня вернуть. И Констанс, и нашего сына. Можешь  нам
всем вернуть жизнь, Джон, если освободишь меня.
     Медленно, с улыбкой, Джейн начала  погружаться  в  воду,  не  нарушая
целостности поверхности пруда. Сначала исчезли ее ноги, потом великолепные
пышные бедра, потом все тело, и наконец  лицо.  Зеленая  вода  закрыла  ее
широко раскрытые глаза, но Джейн даже не моргнула. Через пару  секунд  она
исчезла совсем. Хуже всего было, что глубина пруда  была  всего  лишь  два
фута.
     Я стоял на его берегу и глазел в воду. Потом я поднял сухой прутик  и
осторожно отодвинул зеленый налет. В нем ничего не  было,  только  гниющие
водоросли и белое разлагающееся тело какой-то подохшей рыбы.
     Когда я вернулся, Энн стояла у входной двери, еще более бледная,  чем
раньше.
     - Я видела ее, - прошептала она и неожиданно истерически хихикнула. -
Я на самом деле видела ее.
     - Она становится все сильнее, - ответил я.  -  Вначале  она  являлась
только как мерцающий призрак и только ночью. Потом начала выглядеть  более
материально, более реально, если  хочешь.  Теперь  же  она  так  же  часто
появляется и средь бела дня.
     - Видимо, Не Имеющий Плоти пытается выбраться из ящика, - решила Энн.
- Джейн тебе что-нибудь говорила? Мне казалось, я слышу  голос,  но  я  не
могла различить слова.
     - Она сказала, что если... сказала, что я должен быть осторожен.
     - Ничего больше?
     Я чувствовал себя виноватым перед Энн, утаив  то,  что  Микцанцикатли
обещал мне вернуть жену, сына и даже тещу. Я просто хотел сначала все  это
продумать. Конечно, я не собирался удерживать Эдварда, Форреста и  Джилли,
если бы они решили отвезти живой скелет в дом старого Эвелита.  Во  всяком
случае, мне сделали необычное предложение - что же плохого в  том,  что  я
хочу подумать? Я вспомнил те дни, когда мы вместе с Джейн изъездили  вдоль
и поперек все северное побережье в поисках антиквариата для  нашей  лавки,
воспоминания об утерянном счастье наполнили меня почти невыносимой горечью
потери.
     - Идем выпьем, - предложил я и повел Энн назад, в гостиную.
     Я разжег камин, включил телевизор и  налил  две  внушительные  порции
виски. Потом я снял ботинки и грел ноги  у  трещавшего  огня.  Энн  сидела
рядом со мной на полу. Огонь отражался  в  ее  глазах  и  бросал  мигающие
отблески на ее длинные блестящие волосы.
     - Впервые мы  почувствовали  вокруг  себя  какую-то  вибрацию,  когда
погибла твоя жена, - заговорила она. - Мы собрались в  доме  Мерси  Льюис,
она самая старшая из нас. Это Энид почуяла, что что-то  висит  в  воздухе.
Она сказала, что умерла какая-то девушка из Грейнитхед и что  она  узнала:
душа умершей вернулась в Грейнитхед и была схвачена Не Имеющим  Плоти.  Не
Имеющий Плоти не захватывает все души подряд,  только  те,  которые  могут
принести ему больше человеческих сердец, больше крови и больше лет еще  не
дожитой жизни. Поскольку он захватил душу твоей жены, то мы тут  же  нашли
твое имя.
     - С помощью чар? - спросил я.
     Энн усмехнулась.
     - Боюсь, что нет. Мы просмотрели некрологи в "Грейнитхедских  вестях"
и нашли твое имя там. Джейн Трентон. Мы сразу  начали  за  тобой  следить,
вернее, следила главным образом я, так как живу неподалеку. Я была даже на
похоронах твоей жены.
     - Наверно, там я и увидел тебя впервые, - подтвердил я. - Вот  почему
мне казалось, что я откуда-то тебя знаю.
     - Во всяком случае, - продолжила Энн, - чем больше  мы  следили,  тем
яснее нам становилось, что  мы  немногим  сможем  помочь.  Вся  наша  мощь
исходит от Не Имеющего Плоти, из того  же  самого  источника,  который  мы
должны будем уничтожить. Будет лучше, если ты и твои друзья после  поисков
вытащите "Дэвида Дарка" и Микцанцикатли;  тогда  мы,  ведьмы,  усыпим  его
бдительность ритуальными молитвами и жертвами, а Дуглас  Эвелит  и  Квамус
наконец его уничтожат. Вполне возможно - и мы к этому готовы, - что  когда
Не Имеющий Плоти будет  извлечен  из  бездны  моря,  то  мы  все  окажемся
полностью в его власти. Но Дуглас Эвелит и Квамус убеждены, что они  могут
справиться с этой возможностью. Они считают также, что Не  Имеющего  Плоти
нельзя уничтожить без помощи ведьм, которые ему служат и приносят жертвы.
     - А какое отношение к этому имеет Квамус? - спросил я. - Я думал,  он
просто слуга и камердинер.
     - И это тоже. Квамус ведет хозяйство мистера Эвелита.  Но  он  еще  и
последний великий шаман племени наррагансет.  Еще  с  раннего  детства  он
обучался искусству индейской магии. Я своими глазами видела, как он  одним
взглядом выжигает дыру в листке бумаги или опрокидывает на  землю  десяток
кресел одновременно.
     - Обычный фокус.
     - Нет, это не фокус, Джон. Квамус не шарлатан. Это совершенно  точно.
Уже много лет  он  помогает  Дугласу  Эвелиту  заклинать  одного  древнего
индейского духа, который якобы похитил  душу  одного  из  предков  Эвелита
около 1624 года,  когда  пуритане  впервые  прибыли  в  Салем,  тогда  еще
называемый  Наумкеаг.  Это  великая  тайна.  Ни  один  из  них  не  желает
рассказывать, чего они уже достигли. Даже Энид  не  знает  этого.  Но  она
рассказывала мне, что временами Квамус и Эвелит запираются в библиотеке на
целые дни, и тогда оттуда слышны ужасные  крики  и  стоны,  так  что  даже
стекла дрожат в окнах и весь дом трясется, а жители Тьюсбери жалуются, что
на небе им являются удивительные огни.
     Я сел прямо, вращая в пальцах бокал с виски.
     - Скажи мне, что я сейчас проснусь, - попросил я. - Скажи мне, что  я
заснул на прошлой неделе и все это только сон.
     - Это не сон, Джон, - решительно возразила  она.  -  Духи,  демоны  и
призраки существуют на самом деле. В определенном смысле  они  даже  более
реальны, чем ты и я. Они  всегда  были  здесь  и  всегда  будут.  Это  они
унаследовали  землю,  а  не  мы.  Мы  здесь  только  пришельцы,  маленькие
ничтожные создания, узурпировавшие право на существование перед лицом мощи
и величия, о которых мы не знаем ничего. Микцанцикатли -  это  реальность.
Он на самом деле лежит там, на дне, и на самом деле может нас уничтожить.
     - Я сам не знаю, -  устало  сказал  я.  -  Думаю,  я  уже  достаточно
насмотрелся на смерть, на страдание, на пытки. Мне этого с избытком хватит
на всю мою жизнь.
     - Но ты же не хочешь отступить?
     - А ты не отступила бы на моем месте?
     Энн отвела взгляд.
     - Может, и так, - ответила она. - Если бы меня  не  волновала  судьба
других людей, если бы меня не волновало, узнает ли когда-нибудь покой  дух
моей жены. Лишь тогда я смогла бы отступить.
     На втором этаже со стуком захлопнулись двери спальни. Я поднял взгляд
к потолку, а потом посмотрел на Энн. Точно над нашими головами  заскрипели
доски, как будто кто-то ходил  по  спальне.  На  долгую  минуту  наступила
тишина, после чего снова раздался скрип - шаги изменили направление. Двери
гостиной неожиданно сами собой открылись, и внутрь дохнул  ледяной  порыв,
рассеивая пепел из камина.
     - Близко, - сказала Энн и вытянула руку раскрытой ладонью  в  сторону
двери. Дверь качнулась - и через секунду захлопнулась.
     - Впечатляет, - заметил я.
     - Это вообще не трудно, если наделен силой, -  ответила  она,  но  не
улыбнулась. - Только теперь духи уже в доме, и они стали беспокойны.
     - Можешь против этого что-нибудь посоветовать?
     - Я могу их выгнать только на одну ночь. В том случае,  если  влияние
Не Имеющего Плоти не намного сильнее, чем обычно.
     - Ну так выгони их, очень  прошу.  Я  хотел  бы  хоть  раз  выспаться
спокойно в своей постели, без всяких духов.
     Энн встала.
     - Здесь есть какие-нибудь свечи? - спросила она. - Еще нужна миска  с
водой.
     - Конечно, - сказал я и пошел на  кухню,  чтобы  найти  то,  что  она
просила. Проходя через холл, я чувствовал холодное беспокойное присутствие
проклятых душ. Даже часы тикали как-то по-иному,  так,  будто  отсчитывали
время вспять. Из-под дверей библиотеки поблескивал слабый  мигающий  свет,
но у меня не было ни малейшего желания открывать их.
     Я принес две светло-голубые  свечи  в  тяжелых  бронзовых  фонарях  и
медную кухонную миску, наполовину наполненную водой. Энн  поставила  миску
перед камином, а оба фонаря - по бокам от нее. Над  каждым  предметом  она
сделала в воздухе знак, напоминающий пентаграмму. Она  склонила  голову  и
начала полушепотом напевать какую-то песню.  Я  почти  не  различал  слов,
только повторяющийся рефрен:

               Не говори, не слышь, не спи, не пробуждайся,
               Не плачь, не кричи, не дрожи и не бойся.

     Закончила петь, она еще три или четыре минуты  стояла  со  склоненной
головой, молясь в молчании. Затем она  неожиданно  повернулась  ко  мне  и
сказала:
     - Мне надо раздеться догола. Ты,  наверно,  не  будешь  ничего  иметь
против?
     - Нет, почему же. Это значит: пожалуйста, как тебе будет угодно.
     Энн стащила черную водолазку, открывая  худые  плечи,  узкую  грудную
клетку и только соски вместо грудей. Потом расстегнула пояс и выскользнула
из  вельветовых  штанов.  Тело  у  нее  было  невероятно  поджарое,  почти
мальчишеское, черные волосы ниспадали до лопаток, а когда она  повернулась
ко мне, я увидел, что волосы на ее лоне гладко выбриты. Красивая, но очень
странная девушка. На щиколотках у нее были серебряные цепочки, а  на  всех
пальцах - серебряные кольца. Она  подняла  руки,  совершенно  не  смущаясь
своей наготы, и заговорила:
     - Теперь посмотрим, кто сильнее. Эти бедные пропащие души или я.
     Она встала на колени перед камином и зажгла свечи от горящего полена.
     - Я не могу использовать спички, так как в огне  не  должно  быть  ни
капли серы, - объяснила она.
     Я завороженно наблюдал, как она склонилась над миской и всматривалась
в свое отражение, придерживая волосы руками.
     -  Все,  кто  пытается  пройти  через  это  зеркало,   вернитесь,   -
проговорила она певучим голосом. - Все, кто желает вновь  перейти  границу
Страны Мертвых, вернитесь. Этой ночью вы должны отдохнуть. Этой  ночью  вы
должны спать. Будут еще другие ночи, будут другие места, но этой ночью  вы
должны помнить, кто вы есть, вы должны отвернуться от зеркала, что ведет к
жизни, какую вы знали раньше.
     Дом стал тихим, таким же тихим, как и прошлой ночью. Я слышал  только
удивительное, как будто пущенное задом наперед тиканье  часов  в  холле  и
потрескивание свечных огоньков, тонущих в светло-голубом воске.
     Энн сначала застыла  неподвижно,  сжавшись,  прижав  руки  к  бедрам,
всматриваясь в медную миску. Она  молчала,  поэтому  я  не  имел  понятия,
закончился ли магический обряд и все ли удалось.
     К моему удивлению, вода в миске начала  булькать,  парить  и  наконец
кипеть. Энн выпрямилась, скрестила руки на грудях и закрыла глаза.
     -  Возвращайтесь,  -  прошептала  она.  -  Не  пытайтесь  этой  ночью
проходить сквозь зеркало. Возвращайтесь и отдыхайте.
     Вода в миске кипела все сильнее, булькало все громче. Я с  недоверием
смотрел на это. Энн все еще стояла на  коленях,  крепко  сомкнув  веки.  Я
видел маленькие капельки пота на ее лбу и верхней губе.  Видимо,  то,  что
она делала, требовала огромных усилий и полной концентрации.
     - Воз... вращайтесь, - повторила она, с трудом выдавливая слова. - Не
пересекайте... не пересекайте...
     Тут я заподозрил, что Энн ведет бой с кем-то или чем-то,  и  что  она
этот бой проигрывает. С беспокойством  я  наблюдал,  как  она  дрожит  все
сильнее, как пот льется по ее щекам и  стекает  между  грудями.  Ее  бедра
трепетали, будто их било электричеством,  а  все  ее  тело  сотрясалось  в
невольных судорогах.
     Двери гостиной снова слегка приоткрылись, и в комнате  снова  повеяло
холодом. Огонь в камине скрылся под пеплом. Свечи  стрельнули  и  погасли.
Вода в миске неожиданно перестала кипеть и  так  же  неожиданно  покрылась
тонким слоем льда.
     - Энн! - закричал я встревоженно. - Энн, что творится? Энн!
     Но Энн не могла ответить. Она потеряла контроль над своим противником
в этой психологической схватке. Видимо, она теперь не смела ни на  секунду
расслабиться или ослабить захват, чтобы не освободить  бестию,  с  которой
боролась. Она вся дрожала и истекала потом и у нее то  и  дело  вырывались
сдавленные стоны.
     Двери гостиной открылись  шире.  За  дверями  стояла  Джейн  в  своих
погребальных  одеждах.  Ее  лицо   выглядело   иначе,   оно   было   более
деформировано, как будто уже начало гнить. Глаза ее были широко  раскрыты,
зубы оскалены в ужасающей улыбке.
     - Джейн! - закричал я. - Джейн, отпусти ее, ради  Бога!  Сделаю  все,
что захочешь! Знаешь же, я сделаю все, что захочешь! Только  оставь  ее  в
покое!
     Джейн как будто не слышала. Она скользнула в гостиную и  остановилась
от силы в паре футов от нас. Ее белые погребальные одеяния развевались  на
ледяном ветру, глаза были выпучены, зубы оскалены как у оголенного черепа.
Я молился Богу, чтобы она не поступила с Энн Патнем так же, как  со  своей
матерью.
     - Джейн, послушай же, - сказал я, стараясь  говорить  убедительно.  -
Прошу тебя, Джейн. Оставь ее в покое, а я ее  отсюда  заберу.  Она  только
хотела мне помочь. Знаешь же, что я сделаю все, что захочешь. Обещаю тебе,
Джейн. Но прошу тебя, оставь ее в покое.
     Джейн подняла руки. По этому жесту Энн также встала и  застыла,  чуть
согнув колени, все еще не открывая глаз. Она тряслась и дрожала,  стараясь
вырваться из-под влияния чуждой силы. Со стороны казалось, будто ее с двух
сторон дергали две невидимые силы.
     - Оставь ее, Джейн! - молил я. - Джейн, ради  Бога,  не  причиняй  ей
вреда!
     Джейн выполнила круговое движение ладонью. В  абсолютной  тишине  Энн
перевернулась и  повисла  в  воздухе  вверх  ногами.  Ступнями  она  почти
касалась потолка, а ее темные волосы  рассыпались  по  ковру.  Я  молча  и
испуганно смотрел на это. Я знал, что никак не смогу  избежать  того,  что
сейчас случится. Джейн оказалась смертельно  ревнивой  женой:  она  мстила
каждой женщине, с которой я сближался.
     Холодное дуновение разметало пепел в камине. Джейн развела руки, и  в
ответ ноги Энн широко раздвинулись, открывая  клитор  так  широко,  что  я
услышал треск. Энн висела надо мной в воздухе в  перевернутом  шпагате,  с
телом, блестящим от пота, с закрытыми глазами, крепко сжимая  зубы.  Джейн
еще раз развела руки, и руки Энн тоже развело в стороны. Два дюйма пустоты
отделяли макушку Энн от пола, но из-за длинных волос казалось, что девушка
каким-то чудом опирается на свои собственные волосы.
     - Джейн, прошу тебя! - повторил я, но  Джейн  даже  не  взглянула  на
меня.
     Она медленно прочертила в воздухе дугу, и так же  медленно  тело  Энн
изогнулось назад. Энн застонала от боли и усилия,  отчаянно  сопротивляясь
противнику,  который  старался  сломать  ей  позвоночник.  Я   знал,   что
сопротивление ничего не даст. Мощь Не  Имеющего  Плоти  была  относительно
слабой, но достаточной, чтобы стереть в порошок одну из его служанок.
     Я услышал очередной треск, в левом колене  Энн  что-то  лопнуло.  Энн
застонала: "Аахх", ее лицо искривилось, но она все еще сберегала всю  свою
энергию для противоборства со своим демоническим владыкой.
     - Джейн! - закричал я. Я вскочил на ноги, но тут  же  какая-то  сила,
могучая, как дорожный каток, отбросила меня назад. Я  ударился  головой  о
край кресла, споткнулся о лязгающие каминные  щипцы  и  упал,  но  тут  же
вскочил на ноги и снова закричал: - Джейн!
     Джейн совершенно не обратила на меня внимания. Я с  чувством  полного
бессилия смотрел, как все сильнее изгибается спина Энн, совсем так,  будто
кто-то гнул ее. На худых бедрах выступили жилы, мышцы на шее напряглись от
усилия.
     - О, Боже, ты ее убьешь! - закричал я.  -  Микцанцикатли!  Перестань!
Микцанцикатли!
     Раздался странный вибрирующий звук, как  будто  звон  дергающейся  на
сучке пилы. Джейн подняла голову и посмотрела на меня. Ее лицо уже не было
лицом Джейн, только черепом трупа,  лицом  древнего  демона,  бестелесного
создания, которое Дэвид Дарк украл у  ацтекских  колдунов.  Микцанцикатли,
повелитель Митклампы, владыка Страны Мертвых.
     - Ты произнес мое имя,  -  зловеще  сказала  Джейн  хриплым,  гудящим
голосом.
     - Не убивай ее, - прошептал я. Я чувствовал, как ледяной пот течет  у
меня из-под мышек. - Она всего лишь хотела мне помочь.
     - Она моя служанка. Я сделаю с ней все, что только захочу.
     - Прошу тебя, не убивай ее.
     Наступило долгое молчание. Джейн посмотрела на подвешенное в  воздухе
голое тело Энн, а потом  подняла  руки  вертикально  вверх,  ладони  держа
горизонтально. Энн медленно упала на пол. Она лежала на ковре, содрогаясь,
тяжело дыша и прижимая руки к спине, чтобы укротить боль.
     Я хотел встать на колени рядом с ней, но Джейн сказала:
     - Оставайся на месте. Я не даю моей служанке никакой гарантии  жизни.
Сначала ты должен обещать, что  будешь  служить  мне  и  примешь  договор,
который я тебе предложил. Помоги своим товарищам вытянуть меня из воды,  а
потом освободи меня. Вернешь себе жену и сына, и мать своей жены,  и  тебя
не постигнет никакое зло.
     - А откуда я могу знать, стоит ли тебе доверять?
     - Этого ты никогда и не будешь знать. Тебе придется положиться на мое
слово.
     - А если я откажусь?
     - Тогда я сейчас просто сломаю шею этой девушке.
     Я посмотрел на Энн.  Теперь  она  лежала  на  спине,  вытянувшись,  и
прижимала руки к лицу, пытаясь справиться  с  болью  в  позвоночнике  и  в
бедрах.
     Поскольку я уже раньше задумывался об  освобождении  Микцанцикатли  и
меня уже соблазняла  перспектива  вернуть  Джейн,  то  не  все  ли  равно,
соглашусь ли я теперь или нет? Я спасу Энн и верну тех,  кого  люблю.  Кто
знает, может, в результате не случится ничего плохого.  Раз  Микцанцикатли
беспрепятственно до времен Дэвида Дарка и  Эйсы  Хаскета,  то  не  все  ли
равно, если к нему снова вернется власть? Микцанцикатли, как  он  сам  мне
вчера сказал, был частью порядка Вселенной, так же как и солнце, планеты и
Бог.
     - Джон... не соглашайся ни на что, - прошептала Энн. - Прошу тебя.
     Тут же ее рука была вывернута назад так резко, что  кисть  сломалась.
Энн закричала от  боли,  но  демоническая  сила  не  ослабила  захвата,  а
садистски прижала тело девушки  к  полу  так,  что  ее  лопатки  придавили
сломанные кости руки. Энн кричала и кричала, дергалась  и  вырывалась,  но