льшую сигару и выпустил дым.
     - Думаю,  что это вопрос использования верного языка, - сказал он. - А
так же убеждения операторов, что я не псих.
     В трубке треснуло еще раз и заговорил деловой женский голос.
     - УНИТРАК. В чем дело?
     Поющая Скала откашлялся.
     - Я  звоню по  полномочию лейтенанта Марино, Департамент полиции, Нью-
Йорк. Лейтенант  Марино хотел  бы  узнать,  обладает  ли  УНИТРАК  духовной
эксзистенцией.
     С минуту стояла тишина. Потом голос сказал:
     - Что? Прошу повторить?
     - Лейтенант  Марино хотел  бы узнать,  обладает  ли  УНИТРАК  духовной
экзистенцией.
     Снова момент тишины.
     - Сейчас... что это за шутки?
     - Прошу вас... только передайте вопрос.
     Мы услышали вздох.
     - УНИТРАК  не запрограммирован давать ответы на такие вопросы. УНИТРАК
является рабочим  компьютером, а  не одной  из этих  ваших  университетских
игрушек, для сочинения стихов. Это все, что у вас?
     - Подождите,  - сказал  тоном мольбы  Поющая Скала.  - Прошу  передать
УНИТРАКу один  очень важный  вопрос. Прошу  спросить его,  есть ли  у  него
какие-то данные о Великом Старце?
     - Великом?... Кем?
     - Великом Старце. Это... кто-то вроде предводителя преступной банды.
     - Который раздел? Обман, убийства, поджоги или "другое"?
     - Убийства, - ответил Поющая Скала после минуты раздумия.
     Мы подождали.
     - "Великий", как "Великая Пятница"?
     - Точно.
     - Хорошо. Подождите.
     Мы слышали  далекий стук и треск, когда набивали на перфокартах вопрос
Поющей Скалы.  Индеец беспокойно  вертелся с сигаретой в руке. Страшный рев
призрачного ветра не умолкал ни на секунду. Пол снова задрожал.
     - Не  верю, чтобы  это удалось,  - прошептал  Поющая Скала,  прикрывая
рукой микрофон. - Уже скоро Великий Старец пройдет через ворота.
     - А  есть ли  что-то еще,  что можно сделать? - прошипел я. - Какой-то
иной способ остановить его?
     - Должен  быть другой  способ. В  конце концов,  древние чернокнижники
смогли же  запереть Великого  Старца в бездне иного мира. Но даже если бы я
знал как, то не считаю, что смог бы это сделать.
     Мы молча  ждали ответа  УНИТРАКа, когда  я неожиданно почувствовал как
будто тошноту.  Сначала я подумал, что это от колебания и вибрации пола, но
затем понял,  в чем  дело,  что  причиной  является  запах.  Пронзительный,
мерзкий,  тошнотворный   запах,  заставляющий  меня  вспомнить  о  кролике,
которого я  когда-то купил и который оказался испорченным. Я потянул носом,
скривился и посмотрел на Поющую Скалу.
     - Он идет, - в голосе его не было эмоций. - Великий Старец идет.
     Я услыхал снаружи какие-то крики, поэтому оставил его с трубкой в руке
и вышел  проверить, что  случилось. Группа  врачей  и  санитаров  собралась
вокруг оператора из КБС. Я протиснулся к Джеку Хьюзу. Он выглядел плохо. Он
был бледен и рука его явно очень болела.
     - Это репортер, - сказал он. - Он как раз снимал и неожиданно упал. Он
трясся, как будто его ударило током, но это наверняка не так.
     Проснувшись  среди   людей,  я  пробился  к  оператору,  лежащему  без
сознания. Он был молод, светловолос, одет в джинсы и красную рубашку. Глаза
его были  закрыты, а  лицо бледно  и измучено.  Его нижняя  губа дрожала  и
кривилась в  удивительной гримасе.  Один из  сотрудников госпиталя  как раз
готовил шприц с успокаивающим средством.
     - Что произошло? - спросил я. - У него был какой-то приступ?
     Сотрудник госпиталя  старательно вбил  в руку иглу и нажал на поршень.
Через  минуту   гримаса  на  лице  исчезла,  а  дрожь  почти  прекратилась,
ограничиваясь лишь редкими судорогами мышц лица.
     - Не  знаю, что  с ним случилось, - ответил врач. Он был молод, Волосы
его были  тщательно прилизаны,  а лицо  было круглым,  свежевыбритым. - Мне
кажется, что  у него  резкий психический  шок. Вероятнее всего - запоздалая
реакция на все, что здесь творится.
     - Мы,  наверное, должны  забрать его  отсюда и перенести туда, где его
можно поудобнее уложить, - заговорил доктор Уинсом.
     Трое или  четверо побежали  за носилками, а остальные, растерянные или
перепуганные, разошлись,  ожидая очередного  духа, который даст нам знать о
своем присутствии.  Я услышал  лейтенанта Марино, как он что-то раздраженно
говорил по  радиофону. Он  разговаривал с  группой, идущей  нам на  помощь.
Видимо они  все еще  никак не  могли пробиться  в здание.  Все больше сирен
раздавалось с  улицы, а  по окнам  передвигались пятна  лучей  прожекторов.
Через час,  может, два  начнет светать,  если мы  доживем  до  того,  чтобы
увидеть рассвет.  Мерзкий смрад  Великого Старца наполнил воздух. Двоих или
троих уже  вырыгало. Температура  резко менялась  от  невыносимой  жары  до
неприятного холода  так, как  будто  на  все  здание  нашел  приступ  белой
горячки.
     Я вернулся  к Поющей  Скале. Он  как раз  записывал какие-то  цифры на
куске газеты. Он казался оживленным и воодушевленным.
     - Думаешь,  что что-то  из этого  получится? - спросил я его, когда он
кончил писать.
     Поющая Скала внимательно присмотрелся к цифрам.
     - Я  не уверен.  Но что-то  все-таки есть. Оператор компьютера сказал,
что нет  никаких данных  о ком-то,  кого называют  Великим  Старцем,  после
проверки всех  данных о  преступных псевдонимах  на 10  лет  назад.  Однако
УНИТРАК передал еще одно сообщение и ряд цифр.
     - Какое сообщение?
     - Что  ж... оператор  проверил его  для меня.  Оно звучит так: ПОРЯДОК
ПРОЦЕДУРЫ ВЫЗОВА. А потом еще и цифры.
     - А  поможет ли  это? -  спросил я,  протирая лоб  грязным платком.  -
Значат ли что-либо все эти цифры?
     - Наверное,  да. Во  всяком случае, УНИТРАК ответил. А если так... то,
может, он понял, чего мы ожидаем.
     - Ты хочешь сказать, что эти цифры, - я указал пальцем, - информируют,
как можно вызвать его маниту?
     - Возможно. Мы ничего не узнаем, пока не попробуем.
     Я грохнулся в кресло. Теперь было достаточно даже для меня.
     - Поющая  Скала, все  это мне  кажется немного  натянутым. Знаю, что я
делал и  знаю, что  я видел,  но только  не говори  мне, что построенный на
общественные фонды компьютер скажет нам, как вызвать его собственного духа.
Это уже полное безумие.
     Поющая Скала покачал головой.
     - Понимаю  тебя, Гарри.  И у  меня есть такие же сомнения. Могу только
тебе сказать,  что вот  у нас  есть сообщение  от УНИТРАКа, и что эти цифры
соответствуют  соответствующим   ритуалам,  созданным   для  вызова  маниту
объектов, созданных  человеком.  Честно  говоря,  это  один  из  простейших
ритуалов. Меня  научил им  шаман Сарара  из племени  Паутов, когда мне было
всего 12  лет. Я  учился вызывать  маниту ботинок,  рукавиц, книг  и других
разных предметов.  Я мог  сделать  так,  что  в  книжке  без  прикосновения
переворачивались страницы.
     - Но  книга -  всего лишь  книга, Поющая  Скала. А  здесь у  нас  есть
компьютер стоимостью  в пару  миллионов. Он  могуч. Он даже может оказаться
грозным.
     Шаман шмыгнул носом. Смрад Великого Старца вызывал тошноту.
     - Не существует ничего более грозного, чем то, что мы вскоре испытаем,
- заявил  он. -  Если уж  нам суждено погибнуть, то по крайней мере смертью
героев.
     - Смерть меня абсолютно не прельщает. Даже героическая.
     Поющая Скала положил мне руку на плечо.
     - Но ты же не думал так, когда становился против Звездной Бестии.
     - Нет.  Но теперь  я так  думаю. Дважды  в за  одну и ту же ночь - это
чересчур много.
     - А  что это был за шум? - спросил шаман, меняя тему. - Разве уже кто-
то ранен?
     Я вынул сигарету из лежащей на столе пачки.
     - Скорее  нет. Это  один оператор  из КБС. Лазил вокруг и снимал, пока
неожиданно не упал. Наверно, у него эпилепсия или что-то в этом роде...
     - Снимал? - Поющая Скала наморщил лоб.
     - Точно.  Думаю, что  он хотел  снять всех, кто тут собрался. Он упал,
будто ему  хорошо дали по черепу. Ничего больше не знаю, меня при всем этом
не было.
     Шаман на  минуту задумался.  Потом он  быстрым шагом вышел в коридор и
приблизился к репортерам из КБС. Их было пятеро или шестеро. Они беспокойно
стояли, курили сигареты и раздумывали, что им делать дальше.
     - Этот  ваш коллега...  - начал  Поющая  Скала.  -  С  ним  ничего  не
случилось?
     - Наверное,  нет, -  ответил один из репортеров, невысокий, коренастый
мужчина в  рубашке цвета  сливы  и  в  очках  с  толстыми  стеклами.  -  Им
занимаются врачи.  Говорят,  что  все  кончится  хорошо.  Скажите,  а  что,
собственно, здесь творится? Правда ли это на счет злых духов?
     Поющая Скала игнорировал вопрос.
     - Были  ли у  вашего коллеги  раньше такие  приступы? -  продолжал  он
допрос.
     - Никогда не слышал, - медленно повертел головой репортер. - Насколько
мне известно,  сегодня это было впервые. Он никогда не говорил нам о чем-то
таком.
     Индеец помрачнел.
     - Кто-нибудь еще использовал тогда камеру? - спросил он.
     - Нет.  Она у  нас только одна. Вы не знаете, что это за омерзительный
смрад?
     - Можно?  -  спросил  Поющая  Скала,  вынимая  из  футляра  переносную
телекамеру. Она  была выгнута  в месте,  на которое ее упустил репортер, но
работала. Кто-то  из техников, хмурый мужчина в сером костюме, показал ему,
как укрепить ее на плече и как смотреть через визир.
     Пол задрожал,  как собака  в спазме  оргазма, или  дрожащая от страха.
Освещение снова  погасло, а  мрачный вой  ветра зазвучал еще громче. Врачи,
репортеры и  полицейские, толпящиеся  в помещении, что-то кричали в панике.
Мы даже не смели думать, что творится в других кабинетах и комнатах. Да и в
самом деле  мы ничем  не могли  им помочь. Лейтенант Марино все еще сидел у
телефона, ожидая  известий от  группы подкрепления.  Он уже потерял остатки
надежды. Он подкуривал одну сигарету от другой, а на его лице было твердое,
хмурое выражение.
     Когда пол  успокоился, Поющая  Скала включил  камеру, приставил глаз к
черной  резине  визира  и  начал  систематически  осматривать  комнату.  Он
заглянул в  каждый угол и за каждые двери. Репортеры из КБС с беспокойством
смотрели на  него, когда он ходил кругом. Видимо напряжение его тощего тела
выдавало, как сильно он взволнован.
     - Что этот тип вытворяет, к черту? - заговорил один из техников.
     - Тихо,  - успокоил его коллега. - Может, он пытается выяснить, откуда
здесь так смердит.
     Через несколько  минут поисков Поющая Скала отложил камеру, кивнул мне
и начал шептать мне быстро и тихо, чтобы никто не мог подслушать.
     - Наверно,  я знаю,  что случилось.  Как раз приходили демоны, которые
всегда сопровождают Великого Старца. Теперь они прошли уже, должно быть, на
десятый этаж,  чтобы собраться  вокруг Мисквамакуса. Оператор, наверное, их
как раз видел.
     - Видел их? Как?
     -  Есть   старая  история   о  индейцах,   верящих,  что   их   нельзя
фотографировать, поскольку  фотоаппарат  крадет  их  души.  В  определенном
смысле, это  правда. Объектив,  хоть и  никогда не способен выкрасть маниту
человека,  но   может  его   зафиксировать.  Потому-то  и  есть  так  много
фотографий,  на   которых  духи,   невидимые  в   момент  фотографирования,
необъяснимым образом проявляются, когда делаются фотографии.
     Я кашлянул.
     - Ты  хочешь сказать,  что оператор увидел этих демонов через визир? И
потому у него был приступ?
     - Я  так думаю.  Но лучше  всего пойти  с ним  поговорить, если  он  в
состоянии. Если  бы он  нам сказал, каких демонов он увидел, то мы могли бы
предвидеть, когда появится Великий Старец.
     Мы позвали Джека Хьюза и объяснили, что творится. Он ничего об этом не
сказал, но  согласился, когда Поющая Скала попросил разрешения поговорить с
оператором. Он  обменялся несколькими  словами с  доктором Уинсоном,  после
чего провел нас в лечебный кабинет.
     - Будьте  осторожны, -  сказал один из интернистов. - У этого человека
было сильное потрясение и он не выдержит длинного разговора.
     Поющая Скала  не ответил. Он склонился над бледным ка стена оператором
и прошептал:
     - Ты слышишь меня? Ты слышишь, что я говорю?
     Больной только сжался в клубок.
     - Ты  слышишь, что я говорю? - повторил Поющая Скала. - Ты знаешь, где
ты находишься?
     Не было никакой реакции. Врачи пожали плечами, а кто-то из низ сказал:
     - Он  находится в  состоянии глубокого  шока. Мы  не знаем,  что с ним
случилось, но  его сознание  будто провалилось в пропасть и не реагирует на
раздражители. Типичный  признак в  клинических случаях.  Дайте ему  немного
времени.
     - Времени уже нет, - буркнул под нос Поющая Скала. Он вынул из кармана
пиджака ожерелье  из удивительно  подкрашенных камешков и осторожно положил
его на  голову оператора.  Какой-то врач  попытался протестовать, но умолк,
утихомиренный Джеком.
     Поющая Скала  закрыл глаза  и начал  декламировать заклятие  на  языке
сиуксов. Так мне по крайней мере показалось. Я не лингвист и если речь идет
обо мне, то он так же хорошо мог говорить по французски.
     Сначала я думал, что заклятие не подействовало. Оператор лежал бледный
и только  время от времени сжимал пальцы, бесшумно шевеля губами. Но, когда
Поющая Скала  вычертил в  воздухе над  его головой магический круг, больной
неожиданно открыл глаза. Они были стеклянными и бездумными, но открытыми.
     - Теперь  скажи мне, друг, - ласково заговорил индеец, - все же что ты
видел в своей камере.
     Репортер задрожал  и в  уголках его  рта появились  пузырьки слюны. Он
выглядел человеком  в последней  стадии сифилиса  или бешенства.  В его уме
отразилось что-то настолько ужасное, что он не заставил себя забыть это. Он
не мог даже умереть от этого.
     - Это... это... - зазаикался он.
     - Говори,  друг, - повтори Поющая Скала. - Я приказываю тебе говорить.
Тебе вреда уже не причинят. Гиче Маниту будет защищать тебя.
     Репортер закрыл  глаза. Сначала  я даже  подумал, что он снова потерял
сознание, но  через несколько секунд он начал говорить, выбрасывая быстрый,
почти непонятный поток слов:
     - Это  плавало, плавало,  проплыло через комнату и поперек комнаты и я
поймал это только на мгновение, самый краешек, как будто осьминог, осьминог
с колеблющимися щупальцами, он был такой большой, не знал, какой большой, я
так перепугался,  что это  что-то в  моей голове,  как будто кто-то украл у
меня мозг. Только краткий снимок, только кратко, в полете.
     Поющая Скала  послушал еще  немного, но  оператор уже не проговорил ни
слова. Потом он осторожно снял с головы оператора ожерелье.
     - Ну, вот, - заявил утверждающе он. - Это именно то.
     - С  ним ничего  не случилось?  - спросил  я. -  Это значит,  что  он,
наверное, не...
     - Нет,  - подтвердил  шаман. -  Он не  умрет. Он  никогда уже не будет
таким, каким был прежде. Но он не умрет.
     - А этот чертов осьминог? Знаешь, что это была за дьявольщина?
     - Да,  - ответил  помедлив Поющая  Скала. -  Этот человек  был отмечен
возможностью увидеть что-то, что уже века назад было изгнано с земли. Он не
видел его  полностью и,  наверняка, это  для него  же лучше. Великий Старец
снова среди нас.
    
    
     Глава 10. К свету.
    
     Я вышел  из операционной  в коридор,  следуя за  Поющей Скалой.  В его
черных глазах  снова блестел  огонь оптимизма,  который медленно  угасал  в
течение этой долгой, мучительной ночи.
     - Это ОНО, Гарри, - заявил он. - Ты идешь помогать мне?
     -  Что оно? Что, ч„рт побери, творится?
     Поющая Скала облизал губы. Он был разгорячен и с трудом дышал.
     - Великий  Старец прибыл. Сразиться с ним... понимаешь, что это значит
для шамана?  Это - как христианину получить шанс помериться силой с Сатаной
в его истинном облике.
     - Поющая Скала...
     - Мы  должны сделать  это. У  нас уже  очень мало  времени. Мы  должны
спуститься вниз и биться.
     - Куда спуститься? Ты хочешь сказать, на десятый этаж?
     Поющая Скала  как будто  вырос, наполненный  магическим ветром. Он был
весь напряжен  и полон  страха и одновременно решителен в желании рисковать
жизнью в  бою с  наибольшим злом  мифической Америки.  Когда я  молчал,  он
просто повернулся  и двинулся в сторону ступеней так быстро, что я с трудом
его догнал.
     Он оглянулся, когда я схватил его за рукав.
     - Поющая  Скала, -  начал убеждать его я. - Ради бога, там уже погибли
одиннадцать вооруженных людей. Ты же сам видел, что с ними случилось.
     - Уже  слишком поздно,  - ответил  индеец. - Великий Старец уже здесь.
То, что нас ожидает, будет намного хуже.
     - Поющая Скала...
     Он вырвал у меня руку и открыл дверь на темную лестничную клетку.
     - Ты идешь со мной? - спросил он. - Или останешься здесь?
     Я слышал  страшные стоны  безветренного урагана,  отражающиеся эхом от
стен, и  волосы вставали  дыбом на  моем загривке.  Мерзкая  вонь  Великого
Старца висела  в воздухе.  Снизу доносились  звуки,  приводящие  на  память
рисунки Доре,  представляющие ад,  демонов, бестий  и  безымянных  чудовищ,
кружащих среди  ночи -  чудовищ, вид  которых доводил  человека до безумия,
чудовищ  скачущих,   ползающих  и   извивающихся  во   мраке  перепуганного
воображения.
     Я проглотил  слюну. Не  важно, как  сильно  я  боялся,  но  я  не  мог
отпустить его одного.
     - Я  иду, -  сказал я,  протискиваясь рядом  с ним  на бетонный пол. Я
чувствовал, что еще минута - и моя отвага пройдет.
     Как только  за нами  закрылись двери,  нас охватила душная темнота. Мы
осторожно опускались,  ощупывая ногой  каждую ступень и осторожно держались
за поручни.  Каждая тень  вызывала у  нас дрожь  страха, от каждого шелеста
сердце выскакивало  из груди. Я мог бы поклясться, что слышу шаги под нами,
уже вне поля зрения, но не было времени, чтобы остановиться и прислушаться.
     - Поющая Скала, - прошептал я. - Что ты хочешь делать?
     - Пытаюсь что-то выдумать, - тихо ответил индеец. - Мне трудно оценить
ситуацию, пока  я сам  всего не  увижу.  Я  только  надеюсь,  что  смогу  в
соответствующий момент и в нужную минуту вызвать маниту УНИТРАКа. И еще, не
настроен ли  он против  нас так же враждебно, как и против Великого Старца.
Ведь и с этим нужно считаться.
     Я кашлянул.
     - А  если просто  сдаться. Это  могло бы  спасти множество людей. Ведь
если мы будем биться, то один бог знает, сколько из них может пострадать.
     Поющая Скала покачал головой.
     - Все  это не  бой в  том смысле,  к какому  ты приучен. Это акт мести
индейского колдуна  во имя  всех страданий, измен, убийств, которые испытал
его народ  от рук  белого человека.  Ты не можешь сдаться кому-то, кто ищет
мести. Мисквамакус  уступит только  тогда, когда  мы все  погибнем.  А  что
касается Великого Старца...
     - Что касается Великого Старца?
     - Не  знаю, какой  договор заключил с ним Мисквамакус, - пожал плечами
Поющая Скала.  - Но  Великий Старец известен в культуре индейцев Пуэбло под
именем Великого Обжоры. А род Пайутов называет его: Тот-Который-Пожирает-в-
Бездне. Выводы отсюда ты сможешь сделать сам.
     Мы спускались  в темноте  все ниже  и ниже. Жалобный вой и стоны ветра
становились все  более громкими  и все более гнетущими. Я начал чувствовать
пульсирующую боль  в голове  и с  трудом мог сосредоточить взгляд. Моя кожа
свербила так,  как будто  вся моя  одежда была  полна блох.  Если бы  я мог
теперь выбирать,  то я  убежал бы  и позволил  бы  Великому  Старцу,  Тому-
Который-Пожирает-в-Бездне,  совершать   любые  мерзости,  какие  он  только
пожелает.
     - Мы  приближаемся, - заметил Поющая Скала. - Потому ты так плохо себя
и чувствуешь.  Держи, надень  это ожерелье.  Это не  очень много, но должно
защитить тебя от самых простых фокусов и иллюзий.
     Оглушенные ревом  вихря, мы  добрались до десятого этажа. Поющая Скала
вынул кусок  бумаги, на  котором записал переданные утром УНИТРАКом цифры и
внимательно п