занного  баварского  ребенка.  Тевтоны,
загрузившись пассажирами и багажом, поползли к освободившейся полосе. Черный
орел кайзера, вырисованный на киле, смотрел на русскую  вьюгу  насмешливо  и
любопытно. Под его когтями светилось синеватое изображение флажка  Евросоюза
с выстроившимися в круг золотыми звездочками - Германия, хоть и входившая  в
Европейское сообщество, по примеру  России  тоже  около  двухсот  лет  назад
восстановила монархию.
   - Ну, пошли встречать, - вздохнула Маша. - И чего  ему  вдруг  приспичило
прилететь?
   Пограничные формальности  были  короткими.  Пассажиры,  высаживающиеся  в
Петербурге,  немногочисленны,  от  силы  человек   десять,   -   кто   ездит
путешествовать зимой? Таможня оказалась к ним благосклонна, ничьи  документы
не  вызвали  претензий  чиновников.  Где-то   в   отдалении   снова   взвыли
двигательные установки французского самолета, торопящегося  уйти  дальше  на
восток, к благословенным берегам островов Страны восходящего солнца.
   Маша стояла в зальчике сразу за  таможней,  дожидаясь  внезапного  гостя.
Вышли две толстые  француженки,  судя  по  виду  -  туристки,  с  маленькими
сумочками и одной-единственной невесомой тележкой,  на  которой  громоздился
коричневый чемоданчик, за ними  появился  серьезный  господин  исключительно
делового вида, потом...
   - Ого-у! Привет! Больше полугода не виделись?
   - Как оно в Тулузе?  -  ответила  Маша  на  приветствие  несколько  более
сварливым голосом, чем ей хотелось. - И вообще, лейтенант, у нас тут  мороз.
Теплые вещи взяли?
   Перед Машей стоял невысокий темноволосый молодой человек. Черная  военная
форма, украшенная  серебряными  галунами  и  нашивкой  на  правом  рукаве  с
изображением  навострившей  уши   крупной   собаки.   Из-за   этой   эмблемы
"волкодавов" иногда называли  "Обществом  собаководов",  на  что  десантники
ужасно обижались.
   Мимо чинно продефилировал военный патруль, начальник - капитан внутренних
войск - осмотрел черный  с  серебряными  пуговицами  китель  лейтенанта,  но
приставать не стал. Космический корпус Империи в армии уважали,  а  если  уж
видели шеврон "волкодавов" - так и вообще начинали завидовать.
   - В Тулузе? -  нахмурился  военный  с  двумя  маленькими  звездочками  на
светлых погонах. - Там хорошо. Тепло. Яблоки. Да, Маша, большое спасибо, что
вы меня встретили... Просто мне совершенно не у кого остановиться в  Питере,
а гостиница... В гробу видел.
   - Дорого? - подняла бровь Маша. - Не смешите меня, Сергей. Мало того  что
вы получаете зарплату, в четыре раза  превышающую  мою,  так  я  думаю,  что
Министерство  обороны  могло  оплатить  вам  постой.  Может  быть,  даже   в
"Астерии".
   - Вы не в духе, -  фыркнул  лейтенант.  -  Ну  и  ладно.  Ну  и  пойду  в
гостиницу. Буду там  сидеть  в  гордом  одиночестве.  Водку  пьянствовать  и
безобразия нарушать.
   - Ну-ну. - Маша приняла слова военного за чистую монету.  -  Я  пошутила.
Едем ко мне. У вас серьезные дела? Надолго?
   - Сколько вопросов...- хмыкнул мужчина в  черной  форме.  -  Расскажу  по
дороге. Мария Викторовна, вы на машине?
   - Разумеется, - кивнула Маша. - Идем. Вы забрали багаж?
   -  Какой  багаж?  Меня  высвистали  самым  срочным  образом   из   центра
подготовки, запихнули в самолет с ясным приказом: сегодня к часу дня быть  в
приемной министра обороны. Странно как-то...
   Маша поперхнулась:
   - К часу дня? Сегодня, в понедельник? Ничего себе...
   - То есть? - насторожился лейтенант.
   - У меня приглашение туда же и в то  же  время,  -  ответила  Семцова.  -
Послание по электронной почте пришло вчера вечером. Я как дура перерыла весь
гардероб в поисках  подходящего  костюма.  Все-таки  неприлично  являться  к
министру в спортивной куртке.
   - Спишите на рассеянность  ученого.  -  Сергей  снял  фуражку,  пригладил
темный ежик на голове и критически осмотрел  Машин  утепленный  сине-зеленый
спортивный костюм для пробежек и  белые  кроссовки.  -  Вам  не  холодно  на
питерском морозе?
   - А вам не надоело стоять здесь и болтать? - улыбнулась Маша. - Идемте  к
машине. Отвезу вас к себе, накормлю, а к часу дня отправимся по назначению.
   - Ой, забыл, - неожиданно смутился лейтенант. - Вот, возьмите. Подарок из
солнечной Франции.
   Он залез в сумку, висящую на  плече,  пошуровал  там  и  вынул  небольшую
бутылку с вином светло-пурпурного цвета.
   - Розовое анжуйское, - вздохнула  Маша,  бросив  взгляд  на  этикетку.  -
Господи, сколько же оно стоит?
   - Оно стоит нашей встречи. Едем?

   * * *

   В половине первого дня неподалеку от арки Главного штаба, почти  на  углу
Невского проспекта и Большой  Морской  улицы  припарковалась  темно-вишневая
машина  "Барс"  -  автомобиль  высокой  проходимости.  В   правительственном
квартале Петербурга она выглядела несколько странно.
   Двое людей, оставив  "Барс"  на  попечение  приглядывавшего  за  стоянкой
биоробота-андроида, вышли на Невский, затем нырнули под арку  и,  пройдя  по
Дворцовой площади направо, вошли в пятый подъезд длиннющего желтовато-белого
здания, в котором разместилось военное ведомство Империи.
   - Лейтенант Сергей Казаков, - отрекомендовался охране военный, выкладывая
на стойку пластиковое удостоверение. Блюстители глянули понимающе.
   -  Мария  Семцова,   профессор   кафедры   ксенобиологии   Петербургского
университета. - Маша была несколько смущена подозрительными  взглядами,  но,
едва она предъявила начальнику охраны свою личную  карточку,  багровое  лицо
здоровенного подполковника расплылось в любезной улыбке.
   -  Вам  не  в  Генштаб,  -  сказал   тот,   переводя   взгляд   маленьких
холодно-голубых глаз  с  лейтенанта  космического  спецназа  на  русоволосую
женщину. - Сейчас  вас  проводят.  Если  имеете  при  себе  оружие,  опасные
лекарственные  препараты  или  любые  электронные   устройства   -   сдайте,
пожалуйста. Получить сможете немедленно по окончании визита.
   Затем  Машу  и  лейтенанта   Казакова   повели   какими-то   бесконечными
коридорами, более похожими на описанные в романах подземные  ходы  старинных
замков. Семцова  приблизительно  чувствовала  направление  -  под  Дворцовой
площадью, в сторону реки. Пришлось миновать четыре поста охраны,  спуститься
на лифте куда-то вниз, а затем снова подняться.
   "Куда нас ведут? - попутно размышляла Семцова, косо посматривая на своего
спутника. Казаков  выглядел  спокойным  и  едва  только  не  насвистывал.  -
Напустили, понимаешь, таинственности..."
   Когда   они,   миновав   длинный,   ярко    освещенный    и    выстланный
серовато-жемчужной ковровой дорожкой коммуникационный туннель, оказались  во
внутреннем дворе Зимнего дворца, Маша сдавленно охнула.
   - Сюда, пожалуйста, - сказал провожатый, указывая на одну  из  дверей.  -
Приготовьте еще раз документы.
   Когда Семцова полезла в карман за карточкой, он тихо добавил:
   - Думаю, не стоит напоминать, что  не  нужно  ничему  удивляться  или  по
крайней мере не следует показывать своих чувств.
   Маша понимающе кивнула, а Казаков почему-то ухмыльнулся, но тут же  снова
напустил на лицо серьезность.

   ГЛАВА ВТОРАЯ. ПА-ДЕ-ДЕ НА ВЫСШЕМ УРОВНЕ
   21 января 2280 года, Санкт-Петербург, Россия

   ...Марию  Семцову  и  лейтенанта  Казакова  со  всем  должным   уважением
доставили на второй этаж  дворца,  в  крыло,  выходящее  окнами  на  Неву  и
Петропавловскую  крепость.  То  есть  в  покои,  отведенные  для  проживания
императорской семьи. Прочие части  Зимнего  оставались  известнейшим  музеем
мира, а здесь, в двадцати комнатах второго  и  третьего  этажей,  находилась
резиденция Его величества.
   - Пройдите сюда. - Гвардейский офицер  бесшумно  раскрыл  дверь,  чуточку
церемонно поклонившись неожиданным гостям.- Вас ждут.
   Казаков оставался  бесстрастным  и  насквозь  невозмутимым,  будто  такие
встречи у него  происходили  каждый  день.  Он  еще  до  приезда  в  столицу
предполагал, что внезапный отзыв из Франции может означать все, что  угодно,
- от опалы (неизвестно, впрочем, за что) до резкого повышения (для которого,
впрочем,  тоже  не  имелось  особых  причин).   Его   реакцию   можно   было
охарактеризовать словами: "Будь что будет".
   В отличие от офицера внеземного корпуса Маша откровенно побаивалась. Кто,
в конце концов, она такая? Специалист по инопланетным формам жизни,  биолог,
лишь однажды участвовавший в по-настоящему трудной  экспедиции,  консультант
ООН, несколько лет назад получивший ученую степень доктора ксенобиологии,  и
ничего больше. Вызов в Министерство обороны несколько изумил  Машу,  но  кто
знает - вдруг военные нарыли в одном из новых  миров  исключительно  опасный
вирус и хотят узнать  мнение  специалиста?  Тогда  следовало  бы  пригласить
наиболее признанных ученых наподобие академика Когана или доктора Казанского
университета Насырова...
   Однако Маша сообразила, что столь срочный и  малоожидаемый  визит  Сергея
Казакова, с которым  она  побывала  в  неприятном  и  надолго  запомнившемся
путешествии в  два  отдаленных  и  насквозь  чужих  мира,  а  также  просьба
немедленно прибыть в Министерство могут быть связаны между собою.  Но  каким
образом? Кажется, тогда экипаж "Патны" замел большинство следов,  а  что  не
сумели сделать военные, закончила ООН - "дело  Чужих"  официально  объявлено
закрытым.
   И вот теперь, по прошествии восьми месяцев с появления челнока "Меркурий"
в системе Сириуса, долгих разбирательств  в  комиссиях  ООН  и  следственном
комитете Империи, забытая газетчиками и спецслужбами  "госпожа  консультант"
опять понадобилась сильным мира сего. Кто знает, а вдруг повод  для  встречи
не имеет никакого отношения к давним событиям на Ахеронте?  В  исследованных
мирах отыщется более чем достаточно других биологических опасностей...
   Небольшая комната встретила  гостей  теплыми  бежевыми  тонами  мебельной
обивки, неярким, успокаивающим глаз освещением и запахом настоящего камина -
в очаге полыхали березовые дрова, пламя рвалось вверх, уводя почти невидимый
дым в широкую трубу.
   Маша, войдя сюда,  еще  почувствовала  запах  лимона  -  совсем  свежего,
пожалуй, еще неспелого - и неясный аромат крепкого, но  очень  качественного
спиртного.
   - Добрый день. -  Маша  услышала  хриплый  тихий  голос,  принадлежавший,
вероятнее всего, человеку в возрасте. - Проходите. Усаживайтесь где удобнее.
   Лейтенант, не ешьте меня глазами - встреча неофициальная.
   Казаков, неожиданно для Семцовой вытянувшийся едва не  в  струну,  слегка
успокоился, быстрым движением сорвал фуражку с головы, но все-таки, несмотря
на мягкое указание "расслабиться", щелкнул каблуками.
   -  Садитесь,  -  недовольно  поморщился  высокий   седоволосый   мужчина,
скрывавшийся в мягком полумраке комнаты. Он разместился  в  глубоком  кресле
рядом  с  камином  и  держал  в  правой  руке  хрустальную  рюмку.  -  Мария
Викторовна, вам коньяк  не  предлагаю  за  его  удивительной  крепостью,  не
предназначенной для  дам,  а  вот  вы,  господин  лейтенант,  вполне  можете
отведать. Не беспокойтесь, Сергей, вы сейчас не на службе.  Немного  жидкого
огня, потребленного внутрь, никогда не помешает.
   Казаков повел себя вполне адекватно. Невозмутимо уселся напротив пожилого
господина в статском платье, легко  подхватил  бутылку  с  коричнево-золотой
жидкостью, плеснул в свой бокал и, не забыв про Машу,  налил  ей  в  высокий
тонкостенный  стаканчик  апельсинового  сока  из   оказавшегося   на   столе
пластикового флакона.
   Семцова на негнущихся ногах прошла к столу, опустилась на стул и тихонько
позавидовала Казакову. Судя по выражению лица, лейтенант  выпивал  вместе  с
особами, входящими в правительство Империи, каждый выходной, например  после
партии в преферанс или игры на бильярде.
   Маша узнала человека, встретившего их в уютной  комнате  Зимнего  дворца.
Его  показывали  по  телевизору.  Редко,  правда,  и  только   в   связи   с
какими-нибудь экстраординарными событиями. Седоволосый шестидесятипятилетний
старикан, сухощавый и меланхоличный, занимал почтенную должность  начальника
Службы  государственной   безопасности   России.   Если   вдуматься,   столь
высокопоставленные персоны не  имеют  привычек  вызывать  к  себе  скромного
ученого-биолога да самого обыкновенного лейтенанта для бесед о погоде...
   - Отличная вещь, правда? - Престарелый улыбнулся,  только  лишь  пригубив
коньяк. - Вижу по лицу, вам, Сергей Владимирович, нравится.
   Казаков кивнул, несколько быстрее, чем требовалось.
   - Оставьте неуместное смущение, - недовольно поморщился седой. - Полагаю,
мне  все-таки  следует  представиться,  хотя  бы  даме.   Бибирев,   Николай
Андреевич. Адмирал флота, если  изволите.  На  прочие  титулы  и  звания  не
обращайте внимания. Побеседуем? - Он хитро и быстро глянул в глаза  Казакову
и Семцовой. Увидев там понимание, продолжил: - Вообще-то вы  совершенно  зря
стесняетесь, право. Повторюсь - сегодняшняя встреча ни вас, Сергей, ни  вас,
Маша, - вы позволите к вам обращаться подобным фамильярным образом? -  ни  к
чему не обязывает. Кроме одного - если вы откажетесь от  разговора  и  моего
предложения, будете молчать до самого фоба.  Все,  что  вы  здесь  услышите,
абсолютно конфиденциально. Если не  сказать  -  засекречено  настолько,  что
любые  сведения,  открытые  кому  бы  то  ни  было,  начиная  от   ближайших
родственников и заканчивая сотрудниками чужестранных разведок, могут повлечь
за собой неприятности самого фатального характера. Извините, что  приходится
выражаться, подобно интригану политику из дешевого боевика, но...
   - Я понял, - деревянным голосом сказал Казаков. Одновременно он посмотрел
на Машу и прочел в ее глазах согласие.
   - Замечательно. - Адмирал Бибирев как-то по-детски хлопнул  в  ладоши.  И
вдруг он хищно и быстро наклонился вперед и, уставившись на Казакова ледяным
взглядом серо-голубых глаз, спросил очень жестким голосом: - Что вы  скрыли?
Я имею в виду, какие подробности  вашего  чудесного  приключения  на  LV-426
неизвестны следователям ООН и даже мне?
   Сергей Казаков от неожиданности  стал  выглядеть  так,  будто  столкнулся
лицом к лицу с очковой змеей,  размерами  превосходящей  динозавра.  Адмирал
застал его врасплох, да и Маша напряглась. Она прекрасно  понимала,  на  что
намекает грозный и всемогущий предводитель имперской госбезопасности.
   - Ну...- протянул лейтенант.- В общем ничего.
   - Врете, Сергей Владимирович, - перебил Бибирев. - Сразу вижу, что врете.
Послушайте, ооновцам вы могли  вешать  на  уши  любую  лапшу.  С  различными
приправами. В конце концов, вы  принимали  присягу,  в  отличие  от  госпожи
Семцовой (у Маши екнуло сердце), и обязаны...
   - Я знаю свои обязанности, - неожиданно зло  рыкнул  Казаков.  -  Да,  по
общему уговору мы умолчали некоторые детали.  Кроме  того,  на  нас  оказали
серьезное давление люди генерального секретаря ООН. Насколько я понимаю,  им
были  нужны  рычаги,  способные  повлиять  на  "Уэйленд-Ютани"  и   доказать
виновность Компании в действиях, противоречащих кодексу Организации.
   - И вы не стали посвящать посторонних в свои тайны, -  вздохнул  адмирал,
снова коснувшись губами  многогранной  рюмки.-  Нехорошо-с...  Понимаю,  что
полная откровенность перед международным судом или ооновским генсеком  могла
привести  к  определенным  последствиям,  и  вердикт,  гарантировавший  вам,
лейтенант, дальнейшую службу и карьеру, а госпоже Семцовой денежную  премию,
выглядел бы несколько по-иному. В этом я  вас  не  виню.  Но  почему  вы,  -
Бибирев молниеносно переводил взгляд с Казакова на Машу, похоже спрашивая их
обоих, и взгляд этот  не  сулил  ничего  хорошего,  -  почему  вы  предпочли
говорить неправду, даже когда вернулись в Россию? Вы, господин лейтенант,  и
вы, госпожа Семцова, откровенно лгали моим сотрудникам,  расспрашивавшим  об
инциденте с "Патной".  Почему  вы  стерли  большинство  видеозаписей,  когда
находились без присмотра на Сириусе?  Отчего  был  поврежден  "черный  ящик"
челнока?
   - Я расскажу, - не выдержала Семцова.  -  Я  понимаю,  что  вы,  адмирал,
имеете в виду. Да, по общему уговору  выживших  членов  экипажа  "Патны"  мы
должны были рассказать только половину правды.
   - Обычно, - холодным тоном сообщил адмирал, -  такие  действия  именуются
чуть более неприглядно - сговор. Вы продолжайте, это я так, к слову.
   -  Я  продолжу,  -  вмешался   Казаков.   -   Честно   признаться,   ваше
высокопревосходительство, мы очень боялись, что какое-либо  из  правительств
Земли... не буду скрывать, включая  правительство  Его  величества,  захочет
использовать полученные нами сведения в... не слишком благовидных целях.
   - Биологическое оружие? - любезно улыбнулся Бибирев.
   - Да, - без лишних слов  согласился  Сергей.  -  Самое  разрушительное  и
опасное за всю историю человечества.  Способное  принести  гибель  даже  его
владельцу.
   Адмирал стрельнул глазами на Машу:
   - А вы что скажете?
   - Я боялась именно того, о чем сказал лейтенант, - подтвердила она.
   - Идиотизм, - как-то очень сокрушенно покачал головой адмирал  флота,  он
же начальник имперской ГБ. Затем Бибирев поднял глаза к  потолку  с  истинно
страдальческим выражением на лице  и  проговорил:  -  Знание  об  опасности,
замечу  -  чужой  опасности,  делает  нас  вооруженными  и  защищенными   от
малоприятных неожиданностей в  будущем.  И  мы  не  собираемся  использовать
полученные сведения  для,  как  вы  только  что  выразились,  "неблаговидных
целей". Боюсь, господа, вы перестраховались. Аналитики центра  эпидемиологии
достаточно долго сидели над вашими отчетами... Отмечу, не совсем правдивыми,
но хорошо написанными. Специалисты отлично поняли, с чем вы  имели  дело  на
Фиорине и LV-426. Я не  решусь  предложить  императору  разработку  подобной
биологической программы. Это чистое самоубийство.
   -  Покойный  мистер  Хиллиард,  -  как  бы  невзначай  заметила  Маша,  -
придерживался другой точки зрения. Он полагал, что справится с  Чужими.  Или
по крайней мере сумеет исследовать их универсальный организм.
   - Хиллиард был гением, - покорно кивнул адмирал,- но слегка  сумасшедшим,
как и большинство ученых. Не в обиду вам, Мария Викторовна... Думаю, вам  не
нужно  объяснять  действие  вируса,  враждебного  нашему  виду,  -   Человек
разумный. Так вот, пообщавшись с чужими тварями, вы наверняка могли  понять,
что такое разумный вирус. Я, конечно, несколько  преувеличиваю,  но...  Ваши
выкладки и привезенная  с  LV-426  информация  повергли  в  ужас  не  только
биологов всех стран  мира,  но  и  политиков.  Понимаете?  Если  кто-нибудь,
например, столь же умный, но не  столь  знаменитый,  как  Рональд  Хиллиард,
найдет способ клонировать этих чудовищ, а что  самое  страшное  -  управлять
ими... Мне договаривать?
   - Не надо. Нет, - в один голос произнесли и Маша, и Казаков.
   - Но...- Семпова несколько по-детски, будто в школе, подняла руку. - Ваше
высокопревосходительство, позвольте спросить?
   - Слушаю, - участливо нахмурился адмирал.
   - Мы, а вернее, я и лейтенант Казаков уничтожили находившийся  на  LV-426
инопланетный звездолет. Именно там было основное гнездо  чужих  существ.  Их
больше нет. Вы же сами знаете, Николай Андреевич, что мы использовали, пусть
и без разрешения, ядерное оружие. Уничтожены все Чужие. Насколько я слышала,
та  звездная  система  объявлена  запретной  зоной  для   посещения   земных
кораблей...
   - Дальше? - невозмутимо поднял бровь Бибирев.
   - Дальше? - Маша чуть запнулась, но  продолжила  говорить  связно:  -  На
нашем челноке с LV-426 были привезены  три  трупа  чужих  существ.  Ни  одна
клетка  в  их  организмах  на  момент  прибытия   челнока   к   Сириусу   не
функционировала. Мертвая органика, понимаете? Соответственно, клонировать их
невозможно. Угроза полностью ликвидирована. Почему вы нас расспрашиваете?
   - Да потому, - вдруг рассердился адмирал, - что все три  экземпляра  были