ичего. И если бы Муратов подумал как
следует, он понял бы, что она и не могла этого заметить.

Игра продолжалась долго и закончилась полным разгромом партии, в которой
находился Муратов, игравший против Гианэи.

Ее ловкости и силе бросков никто не мог противостоять.

На Луне не было хороших спортсменов. И в ворота, охраняемые Виктором,
влетело восемнадцать мячей, посланных рукой Гианэи. Ее партнеры, сразу
увидевшие, какого мастера они имеют в своих рядах, всю игру строили в
расчете на Гианэю, выводили ее вперед, и каждый прорыв заканчивался голом.

- С вами невозможно играть, - с досадой сказал Виктор, когда, возбужденные
и усталые, они вышли из воды, - Эта игра существует на вашей родине?

- Нет, у нас не может ее быть, потому что -у нас нет мячей.

После ужина Муратов снова сидел в комнате Гиа-нэи и беседовал с ней. Она
сама попросила его прийти;

Казалось, после ссоры она испытывала к Виктору особую симпатию.

Он успел уже рассказать всем о своем очередном открытии, и новость никого
не удивила.

- Так и должно быть, - сказал Токарев. - Тепловое инфракрасное излучение
проходит сквозь ткани, и Гианэя конечно видит то, что скрыто от наших глаз.
Но видит иначе, чем при отсутствии покровов. Было бы очень интересно, если
бы Гианэя нарисовала в красках человека так, как она его видит.

- Да, но у нас нет красок для передачи инфракрасного цвета, - сказал Стоун.
- Вполне возможно, что он воспринимается Гианэей не таким, каким мы видим
его на инфракрасном экране.

В беседе Муратов попытался выяснить этот вопрос.

- Право не знаю, как вам объяснить, - ответила Гианэя. - Этот цвет
смешивается с другими, и его трудно выделить. Потому я и рисую только
карандашом. У вас нет нужных красок. Именно это и натолкнуло меня на мысль,
что вы видите не так, как мы. А объяснить, как выглядит цвет, которого вы
никогда не видели, невозможно.

- Значит, - сказал Муратов, - вы сразу определяете температуру тела, с
одного взгляда?

- У нас нет слова "температура", и степень нагретости мы никогда не
измеряем. Зачем? Это и так видно.

"Вот почему она оттолкнула термометр Янсена, - подумал Муратов. - Она не
поняла, что он хочет делать".

- Скажите, когда вы подлетели к Гермесу, вы увидели, что астероид обитаем?

- Да, небесные тела таких размеров холодны. Мы заметили, что от
искусственного сооружения - мы тогда не знали, что это такое, - исходит
свет двух видов. Искусственный - холодный и живой - теплый. Мы поняли, что
там есть живые существа, - конечно, люди.

- - С вашей стороны, - сказал Муратов, обрадованный подвернувшейся
возможностью выяснить еще что-нибудь, - было все же рискованно высаживаться
из корабля без запаса воздуха. , - Это была ошибка. Но мы очень нервничали.

- Зачем вы покинули корабль? - в упор спросил Муратов.

Гианэя долго молчала, словно обдумывая, что ответить.

- Не сердитесь, - сказала она наконец. - Но мне не хотелось бы отвечать вам
на этот вопрос.

Муратов был глубоко разочарован, но ничем не показал этого.

- Тогда, конечно, не надо, - сказал он. - Я спросил случайно.

- Зачем вы говорите неправду? - мягко сказала Гианэя, дотрагиваясь до его
руки. - Вы очень хотите это узнать и спросили не случайно. Но поверьте,
Виктор, вы это узнаете. Но не сейчас. Я не могу.

Она произнесла "не могу" с таким очевидным отчаянием, что Муратову стало
жаль ее.

- Не думайте об этом, Гианэя, - сказал он. - Вас никто ни к чему не
принуждает. Поступайте, как находите нужным. Конечно, вы правы, и нам очень
интересно многое узнать у вас. Скажете, когда захотите. И простите меня за
нескромное любопытство.

Снова он увидел слезы на ее глазах.

- Вы очень хорошие люди, - тихо сказала Гианэя. - И я начинаю любить вас.

"Начинает через полтора года", - невольно подумал Муратов.

На следующее утро те же четыре вездехода, с тем же экипажем, снова вышли из
гаража и направились на этот раз в восточную сторону.

Уверенность в успехе сильно возросла. Муратову удалось накануне перевести
беседу на Рийагейю. И Гианэя вспомнила подробности слышанного ею на борту
звездолета разговора. Из этих подробностей вытекало, что база может
находиться только внутри кратера Тихо, у подножия горного хребта, с
северной стороны.

Муратов не пытался, а Гианэя не проявляла инициативы говорить о самом
Рийагейе как о человеке, и речь шла только о его высказываниях о Луне.

А личность Рийагейи очень интересовала "землян". Этот человек, которого
никто уже никогда не увидит, играл огромную роль в событиях, связанных с
Гианэей и спутниками-разведчиками. Его воля изменила весь ход этих событий.

- Нарисуйте его портрет, - попросил Муратов. - Мы хотим видеть черты его
лица.

- Лично вам, - с улыбкой ответила Гианэя, - для этого достаточно посмотреть
в зеркало.

Так Муратов узнал о своем сходстве с Рийагейей, человеком другого мира,
судя по всему, искренне и самоотверженно любившим людей Земли.

Муратов многое понял в эту минуту..

Поисковая экспедиция второго дня началась почти с уверенностью, что будет
успех. И надежда не обманула.

Не успели отъехать и пятнадцати километров от станции, как Гианэя резко
наклонилась вперед, протянула руку и сказала:

- Вот то, что вы ищете.

                      --------------------------------

[1] Разгул деятельности инквизиции относится к XIV - XV векам. С особой
силой инквизиция свирепствовала в Испании. При одном только инквизиторе
Торквемаде в Испании погибло на кострах более 10 тысяч человек.