ышли из машины и  направились  к  входу.  Даже  в  тени  стояла
ужасная жара, словно от нагретой докрасна печи. Ярослав подумал о  том,  что
творится на залитой солнцем обратной стороне каменного конуса,  и  внутренне
содрогнулся. Они прошли каких-то сотню метров, а на лбу уже выступил соленый
пот.  Наконец,  войдя  внутрь  здания,  они   ощутили   приятную   прохладу,
струившуюся из установок искусственного климата, расставленных вдоль окон  с
поляризованными стеклами.
   Ярослав шел по коридору и удивлялся огромному количеству охраны,  стоящей
чуть ли не у каждой двери. За окнами он увидел множество  патрульных  машин,
снующих  по  территории  стройки.  Они  едва  не  сбивали  идущих  на  смену
строителей.  Вся  огромная  площадка  строительства  была  оцеплена  тройной
оградой с расположенными  внутри  ее  вышками,  снабженными  автоматическими
лазерными пушками, системами слежения и сигнализации.
   - Бараки  для  рабов  находятся  на  той  стороне  террикона,  -  пояснил
Вильдманн. - Они легче переносят жару, хотя и  мрут,  как  мухи.  Рэйнцы  не
выдержат этого солнца и двух часов. Но в основном работы ведутся под землей,
так что солнце не  слишком  досаждает.  Прошу  вас,  барон,  в  мою  здешнюю
резиденцию, - он жестом пригласил пройти в открывшуюся дверь.
   Приемная и кабинет выделялись богатым убранством. Из просторной  приемной
вели еще несколько дверей, за которыми находилось все необходимое для отдыха
и  проведения  деловых  переговоров.  Рядом  с   резиденцией   располагалось
помещение для охраны, в котором постоянно дежурили не  менее  двух  десятков
командос. "Да-а, любит господин Вильдманн комфорт, а  о  своей  безопасности
печется еще  больше.  Видимо,  есть  чего  опасаться",  -  иронично  подумал
Ярослав, садясь в удобное кресло с аэрацией. Вильдманн молча выкатил из ниши
в стене  передвижной  холодильник-бар  и,  раскрыв  его,  достал  запотевшие
бутылки и вазу с фруктами. Через несколько минут  подали  холодные  закуски.
Они закурили, наслаждаясь прохладой.
   - Господин барон, - начал Вильдманн, -  ваши  комбайны  просто  чудо!  Их
производительность в несколько раз выше-прежних. Так что через неделю-две мы
выйдем к основному плато. Наши акции стремительно растут в цене.
   - Рад слышать. А кто обслуживает машины?
   - О! Только специалисты Империи. После известных событии мы  не  доверяем
сложную технику рабам. Они трудятся на...  вспомогательных  работах.  Иногда
случаются обвалы, вот они и расчищают... Рисковать комбайнами мы не можем, а
рабов - сколько угодно.
   - Откуда они?
   - Разные... Но в основном - менталийцы. Есть  и  дезертиры  с  Имперского
флота и из армии, да и  другого  отребья  хватает...  -  Вильдманн  наполнил
бокалы и с жадностью выпил.
   - Они работают вместе со специалистами?
   - Нет, очень редко. Мы стараемся не  допускать  этого.  Только  в  случае
крайней необходимости, - он вновь налил себе и в два  глотка  осушил  бокал,
облизав пухлые губы.
   - А как организована работа? - заинтересованно спросил
   Ярослав.
   - В настоящий  момент  она  ведется  круглосуточно  шестью  сменами.  При
пересменке  производится  профилактика  и  осмотр  оборудования   ремонтными
бригадами. Это позволяет не допускать остановок, связанных с  поломками.  Да
вот,  взгляните  на  график,  -  Вильдманн  указал  на   светящееся   табло,
разделенное на шесть разноцветных полос, по которому змейками ползли  кривые
с показателями.
   Несколько минут Ярослав делал вид, что изучает его. Хотя  все,  что  было
ему нужно, он запомнил моментально, едва взглянув на табло.
   Вечером, после ужина, Ярослав наконец остался наедине  с  самим  собой  в
номере для гостей. Проверив "чистоту" помещений, он связался по  альфа-связи
со Стариком.

   2
   Проснувшись  перед  рассветом,  он  вновь  связался  со  своим   вечерним
собеседником. Тот не спал, всю ночь проведя в бурной деятельности.
   "У вас все готово?" - спросил Ярослав.
   "Да. Все предупреждены и знают, что делать. Оружие переправлено заранее и
находится в тайниках. Начинаем, как намечено", - ответил Старик.
   "Хорошо. Значит, ровно в 6.15, во время пересмены", - лишний раз  уточнил
Ярослав и отключил связь.
   Взглянув  на  светящиеся  в  темноте  цифры  часов,  он   закрыл   глаза,
прокручивая в сознании сценарий предстоящей акции, тщательно разрабатываемой
весь  последний  месяц.  "Теперь  я  не  вправе  остановить  ее,  даже  если
что-нибудь не предусмотрелМеханизм запущен, люди действуют. Да  поможет  нам
бог.
   Часы издали мелодичный звук, возвещающий  о  том,  что  час  "X"  пробил.
Ярослав достал портативный передатчик и нажал на  кнопку.  Несколько  секунд
все было тихо, как прежде, в этот ранний утренний  час.  Лучи  безжалостного
солнца  только-только  озарили  горизонт,  облив  обломки  скал   и   валуны
расплавленным  золотом.  Вдруг  земля  вздрогнула,  стряхнув  с  себя  пыль,
огромным облаком повисшую над площадкой  стройки.  Бокал  на  столике  возле
кровати, жалобно звякнув, упал на пол, кресло отъехало в сторону, ударившись
о шкаф. Ярослав вскочил с кровати и прошел в душевую кабину, быстро  включив
воду и встав под струи. Через минуту в дверь номера позвонили. Он  вышел  из
кабины, обмотавшись полотенцем, и  быстро  открыл  дверь.  На  пороге  стоял
Вильдманн с перекошенным от ужаса лицом. Он молча хватал ртом воздух, словно
выброшенная на берег большая толстая рыба. Несмотря на утреннюю прохладу пот
градом катил по его лицу.
   - Ба... ба...  ба-рон!  -  выдавил  он  из  себя.  -  Скорее  одевайтесь!
Случилась беда!
   - Что? Что произошло,  Вильдманн?!  Это  землетрясение?  Могут  быть  еще
толчки? - встревоженно спросил Ярослав, метнувшись к шкафу с одеждой.
   - Какое там землетрясение!  -  в  отчаянии  вскрикнул  Вильдманн.  -  Это
диверсия! Причем катастрофическая. Я не знаю,  как  это  сделали,  но  шахта
полностью уничтожена. Обвалом засыпало все  пять  стволов  и  обогатительный
завод. Все пропало! Все...
   Вильдманн рухнул в кресло. Ярослав быстро оделся, прихватив с собой кейс.
   - Вставайте, Гарри! Нужно осмотреть место... Нужно что-то предпринять!
   - Что предпринимать, барон? Все  кончено.  По  крайней  мере,  для  меня.
Император не простит мне этого... Можно считать, что  я  уже  банкрот!  Если
останусь жив...
   В коридоре лавиной нарастал шум  шагов  и  голосов.  В  номер,  распахнув
приоткрытую дверь, вошли начальник охраны и несколько командос.
   - Господин Вильдманн, господин Самарин!  -  обратился  к  ним  офицер.  -
Ситуация  вышла  из-под  контроля.  Рабы  восстали.  Они  где-то   раздобыли
современное оружие и в течение нескольких  минут  уничтожили  половину  моих
людей. Сейчас бои идут уже  за  внешним  периметром.  Вам  нужно  немедленно
эвакуироваться. Здесь  я  не  могу  гарантировать  вам  безопасность.  Шахта
полностью  разрушена,  но  расследование  происшедшего   в   этой   ситуации
невозможно. Я вызвал подкрепление. Командос прибудут через несколько  часов.
Думаю, что мы сможем продержаться.
   - Да, да, идемте! - воскликнул Вильдманн, вскакивая с невероятной для его
грузной фигуры легкостью. Его лицо вдруг стало бледным,  а  глаза  испуганно
забегали, словно отыскивая щель, куда бы забиться. -  Площадка  с  кораблями
контролируется вами, офицер?
   - Пока мы их сдерживаем, но торопитесь.
   Они быстро вышли из здания  на  залитую  солнцем  площадь,  еще  накрытую
облаком пыли. Повсюду трещали выстрелы, гремели взрывы, пространство  резали
лучи бластеров. Многие блоки уже горели, но никто не пытался тушить  пожары.
Бегом они бросились к аэромобилям, стоящим неподалеку, не  обращая  внимания
на яростный перекрестный огонь. Запрыгнув в  машину  и  втащив  в  нее  тушу
Вильдманна,  Ярослав  тут  же  поднял  аэро  в  воздух,  на  ходу  захлопнув
обтекатель. Тяжело сопя и обливаясь потом, Вильдманн с ужасом  глядел  вниз.
Он испуганно вскрикнул, когда рядом с громкими хлопками  разорвались  яркими
огненными шарами снаряды.
   Ярослав поднял машину  еще  выше,  выйдя  из-под  огня,  и  посмотрел  на
показания приборов. Тихо  выругавшись,  он  повел  аэромобиль  на  запад,  к
крохотному космопорту, построенному на скорую руку среди каменистой пустыни.
В блеклой голубизне неба, в дрожащем мареве, широко раскинув крылья,  парила
пара  черных  тварей,  то  ли  птиц,  то  ли  зверей,  похожих  на   древних
птеродактилей  Земли.  Их  голые  блестящие  головы  заканчивались  длинными
тонкими клювами с острыми  зубами,  способными  прокусить  двухмиллиметровую
сталь. Вдали виднелось еще несколько черных точек, летящих в сторону  шахты.
"Удивительно, как быстро эти  твари  находят  добычу  на  таком  расстоянии.
Сегодня у них будет славный пир", - с горечью подумал Ярослав.
   Двигатель машины стал давать сбои, отчего она полетела  рывками,  кренясь
на левый борт. Ярослав взглянул  на  монитор  заднего  обзора.  Сизый  дымок
струился из-под  левого  крыла.  До  космопорта  оставалось  еще  километров
двадцать, когда крыло начали лизать языки пламени. Лак на обшивке  вспучился
пузырями и обуглился. Глаза Вильдманна стали круглыми. Он не отрывал взгляда
от пламени, словно загипнотизированный пляской огня, а губы тряслись  мелкой
дрожью.
   - Перестаньте, Гарри! - жестко одернул его Ярослав.  -  Возьмите  себя  в
руки! Я контролирую машину. Худшего с нами уже не случится.
   - Мне бы ваше спокойствие... - попробовал огрызнуться
   Вильдманн, но  тут  же  прикусил  язык,  увидев,  что  все  крыло  теперь
полыхает.
   В кабине становилось жарко. Аэроклиматическая установка не справлялась  с
нарастающей  температурой,  нагнетаемой  с  удвоенной  энергией  пламенем  и
солнцем. Ярослав заметил внизу площадку, свободную  от  крупных  валунов,  и
направил к  ней  машину.  Через  минуту  они  приземлились.  Быстро  откинув
обтекатель, выскочили из горящего аэро, едва успев прихватить с собой вещи и
маленький контейнер с НЗ. Отбежав на полсотни метров, они  упали  ничком,  и
через мгновение взрыв разметал остатки машины.
   - Ну и что будем делать? -  спросил  Вильдманн,  едва  не  теряя  остатки
самообладания. На него было неприятно смотреть. Он весь раскис и,  казалось,
не двинется с места. Куда по-девались его былая спесь и надменность?  Словно
в подтверждение этих мыслей Вильдманн сел на камень и захныкал: -  Барон,  я
не дойду  до  корабля.  Сколько  до  него?  Километров  десять?  Пятнадцать?
Эх-хе-хе-хе...
   Ярослав посмотрел на него с плохо скрываемым презрением и сказал: - Около
двадцати. Но какое  это  имеет  значение?  Гарри,  если  хотите  выжить,  то
дойдете!
   - Я не пройду столько по такой жаре! - капризно уперся Вильдманн. -  Я  и
раньше не проходил больше пяти... А что, если, пока мы будем идти, космопорт
захватят?
   - Мы теряем время! - утрачивая терпение, воскликнул Ярослав. Он поднял  с
раскаленных камней кейс и контейнер. - Предупреждаю,  тащить  вас  не  буду.
Если хотите жить, идемте немедленно.
   Он направился на запад, широко шагая  по  хрустящим  под  ногами  камням.
Сзади послышалось всхлипывание: - Постойте, барон! Я с вами.
   Ярослав пошел медленнее, бросив взгляд  через  плечо.  За  ним  с  трудом
семенил Вильдманн. Нагнав Ярослава, он, тяжело дыша, спросил: -  Неужели  вы
бросите меня, барон? Не бросайте... Я не дойду один.
   Они двинулись дальше, петляя меж больших валунов, изредка делая  короткие
остановки в тени крупных камней и  одиноко  стоящих  скал.  С  каждым  часом
состояние Вильдманна становилось все более плачевным. Он еле  плелся  позади
Ярослава, и тому приходилось часто останавливаться,  дожидаясь  его.  Солнце
стояло в зените, и короткие тени  камней  уже  не  спасали  от  безжалостных
лучей, когда Ярослав услышал далекий грохот взрывов. В космопорту  шел  бой.
Слабый ветер донес запах гари. Вильдманн снова захныкал: - Барон,  зачем  мы
идем?  Там  стреляют.  Мы  опоздали...  Лучше  остаться  и  умереть   здесь!
Бунтовщики не пощадят нас...
   - Заткнитесь, Гарри! Космопорт - единственный шанс  уцелеть.  На  солнце,
без укрытия мы не протянем до подхода командос.  Да  и  не  найдут  они  нас
сразу. Так что идемте! И не хнычьте!
   - Нет, барон! Я останусь здесь! Я больше не могу... Не злитесь на меня...
   Ярослав молча распаковал контейнер с НЗ,  достал  пластиковую  бутылку  с
водой. Отпив несколько глотков, он протянул воду Вильдманну,  с  вожделением
смотревшему на нее.
   - Всю не пейте. Легче не будет, а  идти  станет  труднее.  Вот,  возьмите
энергетические таблетки.  Это  придаст  вам  немного  бодрости  и  сил.  Нам
осталось пройти не более трех-четырех километров. Слышите?
   Раскаты взрывов зазвучали отчетливее. Были слышны даже  крики,  доносимые
ветром со стороны космопорта. Лицо Вильдманна немного ободрилось,  в  глазах
появились проблески надежды. Он  встал  вместе  с  Ярославом,  но  не  успел
сделать и нескольких шагов, как черная тень, скользнув с неба, накрыла  его.
Раздался душераздирающий  вопль.  Ярослав  мгновенно  обернулся,  выхватывая
бластер, но было уже поздно. Клюв черной  твари,  пробив  грудь  Вильдманна,
словно копье, с жадностью высасывал  кровь.  Вспышка  бластера  -  и  черное
чешуйчатое тело монстра  рухнуло.  Огромные  крылья,  покрытые  острыми  как
бритва пластинками, несколько раз конвульсивно ударили оземь, подняв пыль, и
замерли.
   Ярослав подошел и, осторожно пнув тушу ногой, скинул ее с  распростертого
тела Вильдманна. Его глаза были открыты, но жизнь  уже  покидала  громоздкое
тело.  Во  взгляде  застыли  ужас  и  безнадежность.  В  горле   несчастного
булькнуло, он силился что-то сказать, но только  струйка  крови  вытекла  из
уголка губ. Ярослав закрыл ему глаза и, молча  взяв  вещи,  пошел  навстречу
грохоту и дыму.
   Полчаса он двигался по раскаленным, как  в  жаровне,  камням,  ощущая  их
палящее дыхание, перепрыгивая через узкие глубокие расщелины  и  то  и  дело
глядя на небо, где высоко над ним кружила дюжина черных  точек.  Перспектива
разделить участь Вильдманна его не прельщала.
   - Вам до меня не добраться, твари! - он погрозил им кулаком.
   Впереди мелькнули две тени. Ярослав бросился ничком за ближайший валун  и
замер. Шорох камней возвестил о приближении опасности. Весь превратившись  в
слух, он пытался определить дистанцию до неизвестных. Вот  шорох  повторился
всего в десяти метрах от  валуна,  послышался  сдавленный  стон.  Ярослав  с
бластером в руке, обжигая кожу о камни, медленно пополз вперед, стараясь  не
шуметь. За соседним валуном вновь послышались стон и шорох.  Ярослав  замер,
вжавшись в камни.
   - Терпи, сын, - послышался шепот за камнем, - сейчас будет больно,  но  у
меня больше нет обезболивающего...
   Кто-то сдавленно вскрикнул. Ярослав подполз поближе и осторожно  заглянул
за камень. Спиной к  нему  сидел  на  корточках  мужчина  в  пыльном  рваном
комбинезоне,  наполовину  заслоняя  лежащее   тело   другого,   по-видимому,
раненого.
   - Вот и все. Я сделал все, что мог. Теперь будем надеяться на чудо... - с
болью и печалью в  голосе  произнес  сидящий.  Ярослав  узнал  голос  своего
вечернего собеседника.
   - Старик, - тихо окликнул он.
   Тот резко обернулся, вскинув  бластер,  но,  увидев  Самарина,  удивленно
воскликнул: - Барон?! Вы здесь?
   - Как видите. Что случилось? Кажется, с вами раненый?
   - Это мой сын. Его серьезно зацепило в бою. Мы прикрывали космопорт,  где
действовала группа захвата. Все шло хорошо. Наши захватили корабли  и  почти
всех разместили по "бортам", когда неожиданно рота командос  ударила  нам  в
тыл. Почти все из моей группы погибли.  Только  некоторым  удалось  укрыться
вокруг космопорта. - Старик печально взглянул на сына, лежащего с  закрытыми
глазами и начинающего бредить. - Ваш план сработал  отлично,  барон.  Только
ему, - он кивнул на раненого, - не повезло. Но мы  ни  о  чем  не  жалеем...
Сейчас они взлетят, - Старик бросил взгляд в сторону космопорта.
   - Что с  ним?  Покажите-ка...  -  сказал  Ярослав,  придвигаясь  ближе  к
раненому.
   Перед ним лежало  распростертое  тело  молодого  мужчины  в  забрызганном
кровью комбинезоне, распахнутом  на  груди.  Рану  закрывал  антисептический
пластырь.
   - Кровотечение я остановил, - заглядывая  через  плечо  Ярослава,  сказал
Старик, - но лекарств у меня нет, особенно обезболивающих...
   Ярослав раскрыл  контейнер  и  достал  аптечку.  Глаза  Старика  радостно
заблестели, и он сноровисто принялся  вынимать  из  нее  лекарства.  Ярослав
заметил, как ловко и умело обращается он с препаратами и инструментами,  как
идеально пригнано снаряжение на его  комбинезоне,  и  понял,  что  этот  уже
пожилой мужчина отдал немало лет  службе  в  армии  или  на  флоте.  Занятые
оказанием  помощи  раненому,  они  не  сразу  расслышали   шум   двигателей,
доносящийся со стороны космопорта. Там один за  другим  стартовали  корабли,
унося прочь с неласковой планеты бывших узников.  Слеза  скатилась  по  щеке
Старика, смотрящего им вслед.
   - Они вырвались! Вырвались!.. - Его глаза блестели от радости. - Барон, я
не знаю вашего настоящего имени, да это и не важно, но хочу сказать вам, что
все мы считаем вас своим братом. Все, кто  пережил  ужас  этой  оккупации  и
рабства. Каждый из нас в любую минуту придет вам на помощь по первому зову.
   - Спасибо. У нас одна цель. Без вашей  помощи  мне  вряд  ли  удалось  бы
уничтожить шахту.  Не  будем  терять  времени.  Скоро  к  командос  прибудет
подкрепление, и тогда нам не вырваться с  планеты.  Я  пойду  к  космопорту,
пригоню сюда свою яхту. Возьмите "маяк". Включите его через полчаса,  но  не
раньше, чтобы вас не смогли запеленговать. Я зависну  метрах  в  двухстах  к
северу. Сможете перенести сына?
   - Я тащил его на себе пять километров...
   Ярослав с восхищением посмотрел на Старика и сказал: - Хорошо. Если  меня
не будет больше сорока минут, уходите отсюда подальше. Укройтесь в  пещерах,
о которых рассказывали. Буду жив - разыщу вас.
   ... Еще через  полчаса  под  перекрестным  огнем  он  почти  добрался  до
"Голубой молнии". С трудом успокоив дыхание, он связался с компьютером яхты:
- Хелли, это я. Ты в порядке?
   - Да, хозяин, - мелодичным  голосом  ответила  Хелли,  -  яхта  готова  к
старту. Командос пытались проникнуть на борт, но безуспешно. Вы  же  знаете,
что это невозможно. Что прикажете?
   - Хелли, я нахожусь метрах в ста от  тебя,  возле  разбитого  аэромобиля.
Выставь защитный  экран  и  открой  вход,  но  будь  внимательна  на  случай
неожиданного появления посторонних.
   - Поняла, хозяин. Готово, можете идти.
   Ярослав встал и, стряхнув пыль  с  костюма,  быстро  направился  к  яхте.
Поднявшись по эскалатору, он бросился в рубку, на ходу взглянув на часы.
   - Хелли, срочный старт! Выйди из зоны  видимости  и  включи  "невидимку".
Курс - на радиомаяк с позывным "777". Он должен сейчас заработать  невдалеке
отсюда. Зависни в двухстах метрах севернее его и спусти лифт.
   - Понятно, хозяин. Приступаю к выполнению.
   Мягкий толчок и перегрузка возвестили о  старте.  Через  несколько  минут
яхта растворилась в небе, словно призрак, и взяла курс на маяк.

   Полковник Фил Андрее сидел на камне,  с  тоской  и  болью  глядя  в  лицо
умирающего сына, осунувшееся и искаженное от сильнейшей боли.  После  смерти
жены и всех родственников, погибших под бомбежками в  Менталии,  только  сын
оставался единственным родным человеком, а теперь и он был на грани  смерти.
"Как нелепо... Я - старик, повидавший в своей долгой жизни немало, жив, а он
- молодой, красивый, полный сил и  талантов  -  умирает...  Ему  бы  жить  и
жить... Будь проклята эта война и все те, кто ее развязал!" - горестно думал
полковник. Вдруг горячий смерч поднял пыль возле каменистой  гряды,  лежащей
неподалеку. Старик вскинул голову и увидел, как  из  столба  пыли  вынырнула
фигура барона Самарина, бежавшего к ним.
   Час спустя Ярослав и Старик вышли из бортовой операционной.