плее, Белов уже  исходил  потом  в  прорезиненной
робе.
   - Монах, я правильно иду? - спросил, не оглядываясь, Владимир.
   - Не идешь, а бежишь, - раздалось за спиной Белова.
   - Разговорчики, боец! - прорычал Владимир, разом напомнив, кто  здесь
старший.
   - Да правильно, правильно! - пробурчал Монах. - В следующем отсеке  -
ход наверх, в метрошный коллектор.
   В следующем сегменте  чернела  ниша.  Владимир  осветил  вырванную  с
корнем решетку. - Лет десять назад ее раскурочили, и всем - хоть бы хны!
- прокомментировал он. - Пошли!
   Вверх вела  ржавая  лестница,  сваренная  из  металлических  уголков.
Поднявшись по ней, Белов удивленно присвистнул. Стены были совсем новые,
по конструкции отличались от всех тех, что видел внизу. Коллектор  слабо
освещали тусклые лампочки.
   - Московское метро - самое красивое  в  мире,  -  обвел  рукой  стены
Владимир.
   - Не удивляет, что мы не с той стороны в него попали?
   В коллекторе медленно нарастал гул, потом ритмично  задрожали  стены,
совсем близко, справа, Белову послышался знакомый вой поезда. Потом звук
стал затихать, угас, только еще слабо вздрагивал пол под ногами.
   - На Маяковку - туда. - Владимир показал за спину Белова.  -  Но  нам
пока туда не надо. Смотри. - Владимир указал на прямоугольные  следы  на
толстом слое цементной пыли. - Мешки  лежали.  Перекур  тут  устраивали.
Ладно, гуляем дальше.
   Белов обратил внимание, что лицо у Владимира заострилось  от  злости.
Но ничего спросить не успел. Владимир развернулся и быстро пошел вперед.
   Метров через тридцать остановился и  первым  исчез  в  разломе  между
ребристых блоков. Получилось так легко, будто свернул за угол на  хорошо
знакомой улице.
   - Плавать умеешь? - раздался его голос,  когда  Белов  протиснулся  в
пролом.
   - Владимир осветил своим фонариком низкий потолок.
   - Где мы? - с трудом выдавил Белов. Этот  коллектор  был  значительно
ниже и уже, по серым стенам тянулись толстые жилы кабеля.
   - Он идет параллельно Бронной. То ли из Патриарших прудов  подтекает,
то ли из трубы, но вода здесь стоит всегда. - Владимир посветил  вперед.
Луч выхватил черную воду. - И всем это по фигу. Сначала по колено будет,
потом-по это самое. А дальше... Монах?
   - По грудь, не выше.
   - Точно?
   - Брюс божился. Мне с вами? - с затаенной надеждой спросил он.
   - Вали к лебедке, - милостиво разрешил Владимир. - Брюс там ждет?
   - А где ему еще быть? - удивился Монах.
   - Охламоны, - беззлобно проворчал Владимир. - Вас бы хоть на неделю в
Кремлевский полк, быстро научились бы по уставу отвечать.
   - Зато мы ножиком работать умеем, - не сдался Монах.
   - Свободен! - отрезал Владимир. Оглянулся на Белова и молча  вошел  в
воду.
   Прошли три, сектора, пока вода не добралась до плеч, Белов по примеру
Владимира вытянул вверх руку, спасая пистолет и фонарик от воды.
   - Каково? - Владимир развернулся к Белову  лицом.  -  Скажи  спасибо,
если сейчас не коротнет в кабелях. Рыбу током глушил?
   - Зачем мы здесь бултыхаемся? - задыхаясь, выдавил Белов. Сколько  ни
общался со спецназовцами, столько убеждался, что понять  их  невозможно,
таким надо родиться.
   - Ты же хотел след взять. Вот я тебя  по  нему  и  веду.  -  Владимир
подгребал свободной рукой, толкая себя  вперед.  -  Сообразил,  как  они
здесь мешки несли?
   - Нет. - Белов давно уже утратил способность  думать,  реагировал  на
все, как загнанное животное.
   - На камерах от машины! Накачали и  проплыли  с  ними.  Потом  багром
пошарим, обязательно резину найдем.
   - Бред! - выдохнул Белов. По спине и груди бежали  холодные  струйки.
Сапоги и штаны стали пудовыми гирями от набравшейся в них воды.
   Владимир резко рванул в сторону. Встал на что-то на дне,  высунувшись
по пояс. Протянул руку Белову, подтянул к себе.
   - Стой и не шевелись.
   Белов нащупал ногами опору, встал, вцепившись в плечо Владимира.
   - Теперь туда. - Указал  на  желоб  с  ржавыми  скобами,  вертикально
уходящий вверх. - Водосток - последний ярус. Там тебя ждет сюрприз номер
четыре.
   Владимир осторожно  двинулся  вперед.  Дойдя  до  желоба,  оглянулся,
дождался Белова, лишь потом полез вверх.
   Белов зажмурился, спасаясь от потоков слизи и воды, стекавшей с  робы
Владимира, и из последних сил стал карабкаться вверх.
   - Еще чуть-чуть. А ты молодец,  мужик,  -  приободрил  его  Владимир,
похлопав по плечу.
   - Пошли, - выдохнул Белов, покачиваясь на ватных ногах.
   Чем дальше  шли  по  грязному,  низкому  ходу,  разбитому  на  равные
промежутки прорывающимся сквозь решетки светом, тем явственнее  ощущался
сладковатый помойный запах.
   Белов сплюнул вязкую слюну. Легче не стало. Запах забивался в ноздри,
лип к потному лицу.
   - Собака что ли сдохла? - прохрипел он, остановившись. Оперся рукой о
стену. Она была теплая, с толстым слоем спекшейся грязи.
   - Сейчас увидишь, - пообещал Владимир. -  Эй,  Брюс,  это  я  иду!  -
крикнул он.
   - Вижу, что орать. - В десяти метрах от них в сетке падающего  сверху
света возникла низкорослая фигура.
   Белов сделал над собой усилие и пошел, с трудом переставляя ноги.
   - Где? - спросил своего бойца Владимир.
   - Тут. - Брюс, очевидно, прозванный так за  монгольскую  внешность  в
честь героя гонконгских боевиков, отступил в сторону, освобождая вход  в
отвилок.
   Запах шел именно оттуда. Белову показалось, что он кожей ощущает  его
тугие, вязкие волны.
   - Куда потом ушли? - Владимир замер на пороге.
   - До следующего люка. - Брюс махнул  рукой.  -  Там  следов  навалом.
Через люк - во двор. Я смотрел - стройка, жильцов нет.
   - Молодец, - кивнул ему Владимир. - Пойдем, полюбуемся. - Он  впервые
за все время пропустил Белова вперед.
   Короткий отвилок привел на круглую площадку, метров пять в диаметре.
   Потолок здесь был высокий,  затянутый  сверху  толстой  решеткой.  По
периметру стен чернели входы в  другие  отвилки.  Большего  в  полумраке
рассмотреть не удалось.
   Пришлось включить фонарик.
   Увидев то, что было на полу,  Белов  дрогнул,  луч  света  косо  ушел
вверх.
   Владимир включил свой, твердой рукой направил луч на пол.
   - Смотри! - приказал он хриплым голосом. Пять трупов лежали в ряд.  В
свете фонарика, четко выделяясь  на  фоне  алого  месива,  белели  кости
черепа и кисти рук.
   Владимир вышел  из-за  спины  остолбеневшего  Белова,  обошел  трупы,
продолжая держать их в круге света.
   - Я такого в Чечне насмотрелся, Игорь Иванович, - вкрадчиво  произнес
Владимир. - А тебе по кайфу? Такие, блин, у вас тут учения! -  Он  резко
вскинул фонарик, ударив светом в глаза Белову.
   Ноги у того подкосились, он  рухнул  на  колени,  успев  одной  рукой
опереться на руку. Затряс головой, словно приходя в себя после нокдауна.
Горло сдавило стальным обручем.
   - Бляди! - простонал Белов и захлебнулся кашлем.
   Владимир молчал, воткнув ему в лицо луч фонарика. Потом скользнул  им
по трупам у своих ног.
   - Выходит, не знал, - сказал он тихо. -  Поэтому  я  твоего  гаденыша
сюда и не повел. Я бы его, суку, по  стенам  здесь  размазал!  Учения...
Конспиратор!
   Белов застонал от боли, распирающей виски. Сел, поджав под себя  одну
ногу.
   Крайнее слева тело, показалось, зашевелилось. Из-под куртки вынырнула
толстая крыса, уселась на груди трупа, зло блеснула глазками и принялась
вытирать морду, измазанную красными сгустками.
   - Твою мать! - прошипел Владимир и срезал ее ударом ноги.
   Писк и тугой удар маленького тельца о стену. Это было последнее,  что
услышал Белов.
 
*** 
 
   После смрада подземелья воздух показался невероятно свежим и  чистым.
Пахло летом.
   Через нос в голову ударила тягучая боль. Белов  поморщился  и  открыл
глаза.
   Он машинально поднял руку, столкнувшись с чьими-то жесткими пальцами.
   Вздрогнул, попытался встать.
   - Сиди! - Над ним склонилось чье-то лицо. Как ни старался,  никак  не
мог вспомнить.
   - Владимир, - подсказал незнакомец. - Вспомнил? Все в  порядке,  сиди
спокойно.
   Белов вспомнил. Разом, будто холодным сквозняком,  из  головы  выдуло
хмарь.
   - Где мы?
   - Дворик на Малой Бронной.  За  кафе.  -  Владимир  помог  ему  сесть
поудобнее на скамейке. - Отсюда они стартовали,  здесь  и  финишировали.
Видишь, ремонт кругом, жильцов нет. Хоть  на  танке  подъедь,  никто  не
заметит.
   Белов осмотрелся. Глухой двор, вход только через арку.  Все  признаки
капитального ремонта.
   - А рабочие где?
   - Видно, бабки у хозяина кончились, - усмехнулся Владимир. - С  месяц
здесь тишина. Сам-то как?
   -  Нормально.  -  Белов  с  удивлением  осмотрел  себя.  Робу  сменил
спортивный костюм китайского производства. - Откуда?
   - Мы - народ запасливый. Не в поле же лютуем. В любой момент можем  в
городе вынырнуть. Вот у каждого бойца в рюкзачке костюм и лежит. На свои
бабки, между прочим, покупали. Для тебя  у  Брюса  одолжил.  -  Владимир
достал из кармана своей спортивной куртки сигареты. - Будешь?
   - Давай. - Белов покрутил в пальцах сигарету, но прикуривать не стал.
   Вздохнул полной грудью. - Погуляли, блин.
   Владимир промолчал, сосредоточенно дымя сигаретой.
   - О том, что я отключился...
   - Я этого не видел. Брюс - тем более, - оборвал его Владимир.
   - Кто такой Матрос?
   - Не знаю, - пожал плечами Белов. - Он тебя уже минут десять по рации
высвистывает.
   "Значит, я минимум на десять минут вырубился, -  догадался  Белов.  -
Плохо дело".
   - Матрос? А! - Он вспомнил, что так за глаза называли Барышникова  за
склонность, приняв стакан, травить морские байки, в  которых  сухопутные
опера ни черта не понимали. - И что ты сказал?
   - Что скоро выйдешь на связь. В Нижнем мире, мол, еще. - Спасибо.
   - На здоровье. - Владимир щелчком отбросил сигарету.  -  Они  тебя  у
нашей машины в Мерзляковском переулке ждут.
   Он достал из-под куртки рацию, протянул Белову.
   Тот уже решил, что разобьет оперов на две группы, отработают  маршрут
с двух концов, так будет быстрее. Барышникова вызовет к  себе.  Основные
улики лежали здесь, прямо под ногами. Пять штук в ряд.
   Он закурил, чтобы заглушить  волну  тошноты,  подступившую  к  горлу.
Опустил рацию на колени.
   - Володя, - начал он.  Повернулся  к  соседу,  уди-,  вившись,  какое
уставшее у того лицо. Впервые отметил, что глаза  у  Владимира  голубые,
как мартовское небо.
   - Нет, Игорь. Разбирайся сам. Я в своем дерьме вот  как  сижу.  -  Он
провел ребром ладони по жилистому горлу. - Мне только вашего не хватает.
   Он хлопнул Белова по  колену.  Встал,  поправив  под  курткой  что-то
тяжелое.
   Не торопясь, как идет  с  работы  уставший  человек,  прошел  к  куче
опилок, сваленной на месте  бывшей  клумбы,  завалился  на  них  спиной.
Тяжело выдохнул и закрыл лицо рукой. То ли от солнца, то ли от всего  на
свете.
 
Розыск 
 
   Сов. секретно Руководителям территориальных управлений ФСБ РФ
   Прошу принять незамедлительные меры по  установлению  лиц,  прошедших
подготовку по ведению боевых действий в условиях подземных  коммуникаций
крупных городов по линии КГБ и МО либо имевших доступ к  соответствующей
информации.
   Особое внимание при сборе характеризующих данных  уделить  возможному
участию объектов  разработки  в  противоправных  действиях:  контакты  с
преступной средой,  симпатии  или  участие  в  деятельности  радикальной
оппозиции,  наемничество  или   добровольное   участие   в   вооруженных
конфликтах на территории РФ и за рубежом.
   При получении  достоверных  данных  о  связях  объекта  разработки  с
лицами, постоянно проживающими  в  Москве  и  Московской  области,  либо
нахождении в Москве с января по  июнь  с.  г.  немедленно  информировать
специальную бригаду УФ СБ по Москве и Моск.  области.  Код  сообщения  -
"Капкан".
 
   Сов. секретно (фрагмент)
   Смерть потерпевших наступила не  позднее  суток  назад  в  результате
проникающего огнестрельного ранения в область сердца.
   Химический анализ тканей легких выявил наличие  веществ,  входящих  в
состав газа нервно-паралитического действия.
   Результаты анализа тканей головного мозга позволяют утверждать, что в
момент смерти  потерпевшие  находились  в  бессознательном  состоянии  в
результате отравления газом нервно-паралитического действия.
   Раны на кистях рук и лице нанесены острым твердым предметом, возможно
- ножом с широким лезвием. Последующее воздействие на  кожный  покров  и
мышечную  ткань  оказали  мелкие  грызуны.  Вывод  сделан  на  основании
многочисленных  следов  двойных  глубоких  проколов,   характерных   для
воздействия зубов мелких грызунов.
   Дактилоскопическая идентификация трупов затруднительна.
   На левом предплечье  трупа  (объект  №  3)  обнаружена  татуировка  с
изображением скорпиона, размером до пяти сантиметров, и  надписью  "AIII
(R+)", что полностью соответствует группе крови потерпевшего. На  правой
половине груди в районе подключичной впадины  обнаружен  шрам  размерами
три  на  один  сантиметр,  предположительно  от  слепого  огнестрельного
ранения. По характеру окружающих тканей можно сделать вывод, что ранение
произошло не более года назад и потерпевшему  оказывалась  хирургическая
помощь в условиях медицинского стационара.
 
   Сов. Секретно
   Т. Белову И. И.
   В ответ на Ваш запрос сообщаем уточненные данные экспертизы.
   Микрочастицы веществ и микроорганизмы, взятые с одежды  пострадавших,
полностью идентичны пробам, взятым на указанном Вами маршруте.
   Марка и тонкий состав  цемента  полностью  идентичны  примененному  в
забутовке.
   Послойный анализ вещества, снятого с  подошв  обуви,  переданной  для
экспертизы, позволяет утверждать, что в данной обуви прошли путь к месту
забутовки и обратно, согласно установленному маршруту.
 
   Сов.секретно
   Служба безопасности Президента РФ
   Т. Рожухину Д. А.
   Группу силового обеспечения операции "Капкан" из числа военнослужащих
спецназа ГРУ ГШ МО срочно перевести на казарменное положение на режимном
объекте "Стан", находящемся в ведении СБП РФ. Исключить любые контакты и
выход в город, помимо выезда на задание. Организовать сбор информации  о
настроениях в  группе,  особое  внимание  обратить  на  попытки  вскрыть
оперативный интерес ФСБ и СБП РФ в проводимых мероприятиях.
   Подседерцев Б. М.
 
Глава двадцать шестая 
 
СВОИ И ЧУЖИЕ 
 
Дикая Охота 
 
   Старый  Арбат  жил  своей  обособленной  жизнью.  Праздно  шатающаяся
публика шла сквозь строй коренных арбатских жителей,  по  случаю  жаркой
погоды одетых по минимуму. До вечернего столпотворения еще было  далеко,
и  художники,   гадалки,   бомжи,   торговцы   постсоветским   барахлом,
матрешечники, кидалы и карманники вяло потягивали пиво, переругивались и
дремали на приватизированных в долгой борьбе квадратных метрах арбатской
мостовой. На родной улице, ставшей для многих постоянным местом  работы,
они вели себя с  непосредственностью  цыган,  вставших  табором  посреди
голого  поля.  Чужаки  рассматривались  лишь  как  источник  средств   к
существованию, желательно - в  хрустящей  валюте,  можно  и  в  затертых
рублях, на худой конец - недопитой бутылкой пива и сигаретой.
   Максимов и Вика  заняли  крайний  столик  под  навесом  кафе.  Внутри
помещение было оформлено с непритязательной простотой мужской раздевалки
в железнодорожном депо; чтобы подчеркнуть замысел дизайнера,  на  стенах
развесили плакаты пятидесятых годов с выписками из  правил  безопасности
труда на объектах МПС. Очевидно, из-за этого в оперативных планах явку и
обозначили как "Вокзал".
   Ветерок хлопал парусиновым навесом, приятно холодил спину и время  от
времени норовил опрокинуть пластиковую посуду на столике.
   Максимов жестом остановил официантку.
   - Пожалуйста, два по пятьдесят коньяку.
   - Какого? - уточнила официантка с таким видом, словно в их  заведении
существовали марки коньяка.
   - Армянского. - Максимов не тешил себя иллюзией,  что  владелец  кафе
поставил целью жизни ублажать клиентов отборным  коньяком,  наплевав  на
налоги и поборы. Если марка на качество  не  влияет,  то  пусть  уж  это
скажется на цене.
   - Ты будешь пить? - удивилась  Вика.  Указала  на  ключи  от  машины,
небрежно брошенные на стол.
   "Отъездились", - мысленно  ответил  Максимов.  Засвеченную  на  месте
преступления  машину  бросил  в  переулке  у  Гоголевского  бульвара   и
возвращаться к ней не собирался.
   В толпе мелькнула знакомая коренастая фигура. На  это  раз  Сильвестр
оделся под бизнесмена, не знающего, что такое налоги. Весь в белом  и  с
золотой цепью под распахнутой на груди рубашкой.  Он  прошел  мимо  кафе
вальяжной походкой солидного человека,  уставшего  от  дел  и  разборок.
Вслед  ему  повернулись   несколько   лиц   кавказской   национальности,
отдыхающих за столиками. Дети гор, где харизма и стать -  первоочередные
требования к мужчине, чутко  уловили  незримые  волны,  излучаемые  этим
невысоким человеком.
   Максимов положил перед Викой купюру.
   - Вон, видишь, человек мается. - Он указал на переминающегося с  ноги
на ногу парня в черной шляпе и черных очках. На его слабой  груди  ветер
болтал картонку с надписью: "Гадаю  по  руке".  Судя  по  сцепленным  за
спиной рукам и нервозности в позе, на утреннюю порцию  пива  он  еще  не
заработал. - Облагодетельствуй интеллигентного человека.
   - С чего ты взял, что этот бомж...
   - Спорим, что у него в кармане членская книжечка Союза писателей.
   - Не верю. - Вика тряхнула головой. - Быть того не может.
   - А ты проверь. Спроси, читает ли он еще лекции в Институте культуры.
   - Откуда ты знаешь?
   - Он на Арбате уже пятый год торчит, если  не  ошибаюсь.  Поболтай  с
ним, не пожалеешь. Заодно здоровье человек поправит.
   Вика пожала плечами, взяла деньги и встала из-за стола.
   Максимов проследил, как она перешла на противоположную сторону улицы,
и отвел взгляд.
   "Красивая", - с грустью подумал он.
   Он твердо решил, что потребует от Сильвестра немедленно  убрать  Вику
из  игры.  Нет,  она  была  в  меру  дисциплинированной  и  управляемой,
насколько может быть барышня двадцати с чем-то лет, не успевшая пожить с
мужем. Опытным  глазом  Максимов  отметил  признаки,  по  которым  можно
считать, что со временем из Вики будет толк. Не в семейной  жизни,  само
собой,  таким,  как  она,  быт   и   тихие   семейные   радости   просто
противопоказаны. Из Вики вполне мог получиться отличный напарник, верный
друг и превосходный боец. Таких Диан-охотниц с радостью брали с собой  в
самые трудные походы. Но это было раньше, давным-давно,  когда  мир  был
иным и бескомпромиссно делился на свободных и тех, кто не смог  отстоять
свою свободу. Тогда не выискивали в себе "я" и "сверх-я" и  не  бередили
комплексы скрыто травмированной души. В том мире ты либо  жил  и  умирал
свободным, либо гремел цепями. Вот когда сняли цепи  с  рабов,  тогда  и
появились "комплексы" и права человека.
   "Минимум три года, - мысленно прикинул Максимов, наблюдая за стройной
фигуркой  на  фоне  залитой  солнцем  стены.  Вика  уже  отдала  в  руки
гадальщику раскрытую ладошку. - Три года кропотливой работы, чтобы взять
ее с собой. А времени нет. Ее просто убьют, как только  что  призванного
бойца". Он вспомнил таких, уткнувшихся лицом в снег, подставивших солнцу
беззащитные, едва покрывшиеся ежиком затылки.  Нет  нелепей  и  страшнее
зрелища на войне.
   - Вы позволите? - раздался мягкий голос. Максимов  невольно  обомлел.
Перед ним стоял, положив руку на спинку пластмассового  кресла,  пожилой
мужчина, одетый с аккуратной бедностью коренного москвича. Такие если  и
появляются на вольном Арбате, то только случайно, по дороге к  таким  же
тихо доживающим свой век старикам. Никто и никогда не смог бы  подумать,
что это Навигатор - самая загадочная фигура самой тайной организации.
   - Конечно. - Максимов кивнул.
   Навигатор  сел,  сложил  руки  на  изогнутой  ручке  толстой  трости.
Подскочившая официантка - Максимов уже усп