одновременно  с ней силовое
поле  перекинуло  туда  и  меня. Очевидно Пришельцы хотели выяснить механизм
размножения.  У  меня  да  и  тем более  у  девушки не было никакого желания
что-либо демонстрировать  перед  этими  ублюдками.  Но  они за  сравнительно
короткое время  достаточно хорошо изучили  нашу природу и, умело воздействуя
на  необходимые  центры,  без  особого труда добились  желаемого результата.
Когда все было кончено, я встал с ложа и бросил взгляд по сторонам.
     Большинство  инопланетян,   находившихся   вне   пределов   комнаты   с
прозрачными  стенами,  было  занято  своими  делами:  суетились  у  каких-то
пультов, приборов, что-то отлаживали. Сверкали сполохи, разноцветные молнии.
Появлялись и возникали из воздуха какие-то предметы, изменяющие свою  форму,
окраску, затем исчезали, появлялись новые, сменявшиеся другими. Лишь двое из
Пришельцев  внимательно следили за нашими  действиями,  то и дело  включая и
переключая стоящие перед ними аппараты.
     И опять  какая-то загадочная сила вновь  внесла меня в  мою камеру.  На
этот раз  аккуратно сложенная моя одежда  лежала  на топчане. Я  быстро  все
натянул  на  себя,  так  как  постоянно страшно  мерз. Температура  во  всех
помещениях была не больше десяти градусов.
     Я  хотел  было продолжить  свои записи,  но  мой взгляд  остановился на
проеме в  стене. На этот  раз мне показалось,  что  он  закрыт  недостаточно
плотно. Я подошел и  тронул рукой стеклообразную массу,  она  необычно легко
сдвинулась с места и передо  мной открылся вход в длинный извилистый коридор
с  эластичными стенами. Не преминув  этим  воспользоваться, я тут  же  пошел
бродить по его многочисленным изгибам. Кстати, я так и не разобрался, забыли
ли  они законопатить  выход  или сделали  это нарочно, чтобы  понаблюдать за
реакцией узника, вырвавшегося па свободу.
     Сначала  я   двинулся  направо,  осторожно,  придерживаясь   руками  за
"гуттаперчевые  стены".  В одном  месте коридора  оказалось  разветвление. В
центре его находилось окно, затянутое прозрачной тонкой пленкой. Заглянув, я
увидел небольшое помещение, сплошь заполненное стеклянными трубками  разного
диаметра, по которым резво струилась темно-зеленая жидкость.
     В левом  углу  стоял  аппарат  с  торчащими  в  разные  стороны  полыми
прозрачными стержнями  с  присосками  на  концах.  Неожиданно  одна из  стен
раздвинулась  и  в  комнату вошел  инопланетянин, снял  перчатку  и приложил
зеленую ладонь к присоске.
     "Господи, - с ужасом подумал я, - так они еще зеленые, как жабы".
     Жидкость  в  трубках забурлила,  забулькала и  стала всасываться  кожей
инопланетянина, причем по  его  поведению  было  заметно, что эта  процедура
доставляет ему необыкновенное удовольствие.
     Видимо, у них здесь пункт питания. А  жидкость, судя по цвету и методу,
которым  пользовался   Пришелец,  представляет  собой  что-то  вроде  крови.
Наверное, в ней они нуждаются для постоянной подпитки или обновления.
     И тут у меня мелькнула почти "крамольная" мысль.  А что если попытаться
достать каплю этой жидкости... и найти способ  передать ее людям? Они  почти
наверняка  смогут изобрести метод обезвреживания этих чудовищ, которые, судя
по всему, собираются обосноваться на Земле надолго.
     Я  подошел к стене, откуда только что  вышел довольный инопланетянин, и
стал  шарить  руками  по  ее упругой  поверхности.  Так  я  переместился  на
несколько  шагов.  Неожиданно  стена  раздвинулась,  и   я  проскользнул   в
открывшийся проем.
     "Наверное,   раздвижка   стен   связана   с   действием   своего   рода
фотоэлементов"  - подумал я, хотя у меня не  было ни секунды на разгадывание
физических  процессов, здесь происходящих,  тем более, что в этих вопросах я
совершенный профан.
     Войдя  в комнату, я  подскочил к присоскам и  с  ужасом вспомнил, что у
меня с собой нет никакой посудины... Хотя не все потеряно, -  я всегда носил
с  собой  валидол,  у  меня иногда покалывало сердце. К  счастью, в  боковом
кармане нашлась  заветная капсула.  Я  прижал  ее к присоске, предварительно
отвинтив крышечку. Она мгновенно заполнилась зеленой жидкостью.
     Теперь  надо было подумать,  как  выбраться отсюда. Я опять Пошел вдоль
стены,  но  она на этот  раз упрямо  не хотела открываться.  Потыкавшись  из
одного угла в другой, я заметался по комнате, обшаривая стены руками. Однако
мои беспомощные поиски оказались малоэффективными.
     "Если эти "лягушки" меня здесь застанут, то вряд ли я успею "мяукнуть",
они тут же разделаются со мной", - взмокнув от страха, подумал я.
     В этот момент я  увидел в углу треножник,  на  котором лежали несколько
зеленых шариков и предмет, напоминавший пенал. Взяв один шарик н положив его
к себе в карман, я начал вертеть в  руках штуковину стального цвета. Заметив
темную полоску,  я с силой провел по ней ногтем большого пальца, - от пенала
отскочила крышка.
     В  эту  секунду,  как  по  мановению  волшебной  палочки,  передо  мной
раздвинулась стена. Я  едва успел проскользнуть  в образовавшееся отверстие,
как она тут же закрылась.
     Оглядевшись  по  сторонам  и  не  заметив   ничего  подозрительного,  я
осторожно стал прокрадываться к своей комнате.
     "Пенал-то, оказывается, не простой".
     К моей радости, проем в камеру оказался открытым.  Я тихонько присел на
кушетку и решил закончить свои записки. Не было никаких сомнений, что при их
развитой технике мои похождения, наверняка, уже где-то зарегистрированы, Так
что по поводу моей дальнейшей судьбы можно было не строить никаких иллюзий.
     Но  как,  как  передать  все  это  людям?  Получив мои  записи, зеленую
жидкость и этот шарик, ученые наверняка найдут способы борьбы с Пришельцами.
Не так уж им у нас сладко, если даже на космическом корабле  они не  снимают
комбинезоны и маски. И в этот момент меня будто озарило. Я нашел способ, как
передать людям все это.  Не будь  я Дик Уоллер, если  не сумею  это сделать!
Надо,  надо  спешить!   Смертельная   угроза  нависла   над  миром!   Только
объединившись, ученые  всех  стран  смогут  найти  выход, как избавиться  от
космических монстров.
     Люди,  заклинаю всеми святыми... именем  Всевышнего! Ради  своих детей,
ради будущих поколений спасите Землю, спасите планету!!!
     Шаги.  Снова  шаги. Я  слышу  явственно,  слышу  их  тяжелую  уверенную
поступь. Это за мной.
     Прощайте! Прощайте, земляне... SOS! SOS! SOS!"

     Потрясенный прочитанным, комиссар несколько минут молча сидел в кресле,
рассеянно барабаня пальцами  по столу. Снова взял  в руки пенал  и  еще  раз
тщательно осмотрел его, затем поднял прозрачную капсулу с зеленой жидкостью,
повертел в  руках, взболтнул, поглядел  на свет... Осторожно положил в центр
стола рядом  с зеленым шариком и... нажал кнопку.  Опять взял пенал  в руки,
взвесил на ладони, положил на место.
     Медленно растягивая слова сказал явившемуся дежурному:
     - Немедленно найдите женщину, которая недавно была у меня... Ее адрес у
помощника, - потом решительно встал из-за стола и добавил. - Срочно вызовите
Рим и... немедленно соедините меня с приемной Президента..."
     Планета невидимок
     - Джо, а тебе не кажется, что эта планета напоминает Землю?
     - Пожалуй, только уж больно кажется унылой и скучной.
     -  Да, пейзаж не  из лучших, - согласился Билл.  - Смотри-ка, все здесь
выражено только в темно-серых тонах, - добавил  он, внимательно  разглядывая
снимки биозонда.
     - Лучшего места для кладбища не придумать.
     - Зачем так мрачно? Починим нашу сковородку и вновь выйдем на курс.
     - Дай-то бог, а если неисправность серьезная?
     -  Не  думаю, скорее всего  нарушен  контакт в цепи Бергера,  Во всяком
случае без  остановки  на стационарной орбите  или на  самой планете  с этим
делом не справиться.
     -  Когда будем на месте, не забудь  включить тронклер и предупреди  мою
маму, чтобы принесла мне кофе в постель.
     - Ладно, проваливай. Лучше посмотри, как ведут себя  диозоны. Что-то не
нравится мне эта трясучка при торможении.
     - О'кэй. Через двадцать секунд доложу состояние.
     - Ты что, ошалел? Да через двадцать секунд мы уже будем в верхних слоях
атмосферы!
     - Ошибаешься, дорогой,  через двадцать секунд  мы скорее всего  сломаем
себе башку, посмотри на промбер. Нас  притягивает со страшной  силой, несет,
как корабль на скалу...
     Обрушившаяся  сила  тяжести  вмяла  астронавтов  в кресла. Оба потеряли
сознание.
     Первым очнулся Джон Арктонер. Он был  старше по  возрасту и  поопытнее,
налетал парсеков как-никак побольше Билла.
     Их небольшая грузовая ракета, следовавшая но  маршруту Плутон - Карк  -
Иолта, по пути столкнулась с  крохотной, невесть откуда взявшейся песчинкой.
Случай в астронавтике невероятный, но тем не менее это произошло.
     Пробоину  удалось  заделать.  Но  требовался  дополнительный  ремонт  и
проверка всех систем.
     Эта  часть   Галактики  была   мало  исследована,   необжита,  так  что
приходилось рассчитывать лишь на собственные силы.
     Билл тоже пришел в себя и, потряхивая головой, заметил:
     -   Кажется,   у  нас  мало  шансов  выбраться  отсюда.  У  меня  такое
впечатление,  что по моему  доблестному телу кто-то  аккуратно проехался  на
многотонном экскаваторе... Сам-то жив?
     -  Да,  жив, - сердито отмахнулся  Джон.  -  Да  вот  с нашей старушкой
нелады. Придется  малость покуковать на  этой планетке. Не пойму, откуда при
ее небольших размерах такая сила тяготения.
     -  Очевидно,  ей  стало скучно,  и  она  решила  побаловать  нас  своим
вниманием, - немедленно отреагировал Тиммер.
     - Брось свои  шутки, возьми лучше  элерторан и  проверь  систему подачи
ойра, - буркнул Джон.
     - Есть сэр, - Билл вскочил с кресла и, шутливо отдавая честь, преподнес
ладонь к верхней части шлема.
     Целую неделю без сна и отдыха, почти без еды астронавты Джон Арктонер и
Билл Тиммер ремонтировали ракету.
     Наконец,  когда все было кончено, оба  завалились  спать  и  почти двое
суток подряд проспали в своих узеньких каютах.
     Проснувшись, Джон заглянул к  товарищу. Тот был уже  на ногах, деловито
меняя местами голографии родных и близких.
     - Переоформляешь интерьер кабинета? - вежливо осведомился Джоя.
     -  Да, решил  разбавить  примелькавшиеся  физиономии родителей любимыми
девушками. Скучно постоянно видеть перед собой толпу родственников.
     - Я слышал, их у тебя больше чем достаточно.
     - Еще бы, по крайней  мере десятка два на  Земле, два на Плутоне и один
на Торксиде.
     - У тебя столько родственников?
     - Нет, я имел в виду девушек.
     - Что-что? - переспросил  Джон, недоверчиво поглядывая  на  распаханную
угрями, прыщавую физиономию друга.
     - А что тут удивляться? Многие находят меня неотразимым.
     Джон прыснул в кулак.
     -  А что вы,  собственно, смеетесь,  мистер  Арктрон? Совсем  недавно я
инспектировал собственную внешность и пришел к выводу, что за время полета я
здорово возмужал.  Правда,  кожа несколько запаршивела,  но  прическа...  Вы
посмотрите, сэр, какая прическа! - И он картинно тряхнул головой, из которой
неровными  рядами  вырывались  космы  жестких,   как  проволока,  давно   не
стриженных волос.
     Джон  уже  рыдал от смеха. Билл без  тени  улыбки продолжал  развлекать
товарища.
     -  Кстати,  посмотри  на  эту голографию. Это моя любимая.  Я, пожалуй,
повешу ее в туалете,  чтобы  изредка, в период  глубокой  сосредоточенности,
предаваться эротическим фантазиям.
     Джон изнемогал...
     - Так это же... это же... голо... моего марсианского дракона.
     - А-а,  тогда  извини, я просто перепутал  его с  Алисой, моей первой и
последней любовью.
     -  Хорошо,  ты меня  убедил. Ответь  лишь на  один вопрос:  куда делась
голография самой Алисы?
     - Очевидно, я ее спрятал, чтобы не украли. А то мало ли кого  встретишь
на наших космических трассах.
     - Действительно, такую красавицу надо беречь.
     -А  вы  зря  иронизируете,  сэр!  Кстати,  если  бы  состоялся  конкурс
красоты... Как ты думаешь, на какое место ей можно рассчитывать?
     - Полагаю,  на последнее, .тем  более, что ее не  допустят и  к первому
туру.
     - Должен  заметить, что вы  жестоко  ошибаетесь,  мистер  Арктрон.  Моя
Алиса, будучи макакой, успешно выступала на конкурсе красоты горилл и завяла
там почетное второе место.
     - А кто занял первое?
     - Как кто? Разумеется, я сам!
     В это время раздался заливистый зуммер сигнала тревоги.
     - Джо,  если это меня вызывают из Нью-Йорка, то передай, что меня здесь
нет. Я вышел размять косточки. Они очевидно  считают,  что  мне здесь нечего
делать, кроме как трепаться с ними по виозору! - крикнул на бегу Билл, когда
оба неслись на звуки сирены.
     Тревога оказалась  ложной.  На  обзорном экране не  было  ничего видно,
ничего,  кроме  уныло  нависших  скал,  редкого  чорно-серого  редколесья  и
гололистых кустарников.
     Там,  снаружи, была странная  тишина.  Не  было заметно лаже  дуновения
ветерка.  Все  казалось  застывшим,  будто  замороженным,  хотя  температура
воздуха было +22 °С.
     - Как пробы? - спросил Джон.
     - Все о'кэй, можно выходить без скафандра, - откликнулся Билл.
     - Для подстраховки пойдем вдвоем? - спросил Джон.
     - Разумеется... Думаю, что за время нашего отсутствия г избушкой ничего
не случится.
     -- Мне бы это очень хотелось.
     - Мне тоже, все-таки во время полета она была доста  точно добра к нам.
Во-первых,  не  позволяла  прошвырнуться  по  открытому  космосу, во-вторых,
иногда разрешала  пользоваться своим  душем, а п-третьих, следила  за  нашей
нравственностью. Я  не помню случая, чтобы  на борту появилась  хотя бы одна
представительница прекрасного пола...
     - Не  считая очаровательной песчинки, которая могла стоить нам жизни, -
мрачно добавил Джон.
     - Что поделаешь, за любовь надо платить, - не мог не откликнуться Билл.
     Первым  вышел Джон: с опаской  ступил на  твердую поверхность  и  долго
стоял, озираясь и прислушиваясь. Присев, потрогал шершавую каменистую почву.
Она  показалась  ему  очень сухой и  горячей. Взмахом  руки пригласив  Билла
следовать за собой, осторожно двинулся на восток.
     Вначале  они  шли  напрямик, не  разбирая  дороги, шли  к  вздымающейся
неподалеку высокой скале.
     Путь преграждали многочисленные рытвины, холмы, беспорядочно валявшиеся
крупные и мелкие камни.
     Затем  стало  легче.  Перед ними появилась  неизвестно откуда взявшаяся
тропинка.
     - Джо, ты  видишь... - сказал Билл, озабоченно указывая на исчезающие с
дороги камни, заполняющиеся песком  рытвины,  выравнивающиеся холмики  - все
двигалось, перемещалось, как в волшебной сказке.
     И перед удивленными астронавтами выявлялась совершенно ровная,  прямая,
как стрела, дорожка, кратчайшим путем ведущая к скале.
     - Если так будет продолжаться, - заметил Билл, - то я не удивлюсь, если
передо мной появится стол с обедом и кровать с ночным горшком.
     - Держи карман шире. Может, ты захочешь и пару девиц с Гагл-бара?
     Билл хотел  было  выдать  свою очередную  шутку, как перед  ними, будто
из-под   земли,   внезапно   выросла  громадная,   выдолбленная   из   камня
прямоугольная стелла.  С  нее  на  астронавтов  уставилось  множество  самых
разнообразных  животных,  растений, деревьев. Каждое из  них  было тщательно
выписано  и казалось буквально живым. Это была гигантская картинная галерея.
Все рисунки красного цвета  так  блестели при  свете  дневного светила,  что
казались только что нарисованными.
     Между тем над  скалой-стеллой  царила мертвая  тишина, Все было окутано
покрывалом безмолвия  и таинственности. Даже вечно  болтливый Билл  прикусил
язык и, с опаской поглядывая по сторонам, не опускал руки с кобуры бластера.
Здесь  был   иной   мир...   Мир   чужой,  абсолютно   чужой,   недоступный,
неестественный, неясный...
     Потрясенные, они долго стояли у скалы, не в силах оторвать глаз от этих
бесчисленных изображений,  вознесенных неизвестной силой на трехкилометровую
высоту и не менее десяти километров в длину.
     Что это - рисунки, символы, знаки?
     Где-то   высоко  над   головой   простирались   сотни  тысяч,  миллионы
рисунков...
     Но  что Они  хотели сказать? Почему здесь на  планете  такая  тишина  и
безмолвие? Почему не слышно  и не видно  ни одного живого существа? Куда все
подевались?  Где  они,  исполнители  этих  наскальных  изображений?  А  сами
изображения - реальны или вымышлены? Где хоть одно живое существо?
     Но ведь кто-то делал дорогу, кто то рисовал,  кто-то следил  за ними...
Почему же Они молчат?!
     Стемнело... И вдруг все окутало густой  непроницаемой чернотой,  а  оба
астронавта, хотя стояли рядом, мгновенно потеряли друг друга.
     Нашли ощупью. Взялись за руки. На душе немного полегчало.
     - Джо, ты видишь хоть одну звезду? - шепотом спросил Билл.
     - Не только звезду, не вижу даже малейшей искорки, не говоря про ночное
светило.
     -  Похоже,  нам  приготовили  маленький  склеп.  Еще  немного,  и  я не
удивлюсь, что  нахожусь на  дне  погребальной урны, превратившись  в комочки
тлена и пепла.
     - Не переживай, старина. Чему быть, тому не миновать. Давай-ка присядем
и  дождемся утра. В такой темнотище даже с фонарем до ракеты не добраться. И
потом, не думаю, что они сумеют построить для нас обратную дорогу.
     Привалившись друг к другу спинами, они едва дождались рассвета.
     Ночью  было так  холодно, что у обоих стучали  зубы и бил озноб. Однако
через некоторое время они ощутили под собой тепло и смогли согреться.
     Когда Билл руками ощупал место, где они сидели, то оказалось, что тепло
находится лишь внутри круга, ограниченного их телами.
     В  обратный  путь  тронулись  молча.  И  опять  перед  ними  появлялась
тропинка,  и   опять  сходились  рытвины  и   сглаживались  холмики,  и  они
долго-долго шли по ровной, прямой, как стрела, дороге.
     Ракета была на месте, но люк... люк был приоткрыт.
     - Джо, там кто-то  есть! - заорал Билл  и,  выхватив  бластер, бросился
внутрь. Они облазили все сверху  донизу, однако ничего,  буквально ничего не
обнаружили.
     - Билл, проверь системы. Надеюсь, Они нам не напортачили.
     - Все о'кэй, Джо. Я уже проверил. Корабль к взлету готов.
     - Тогда включай!
     Двигатели  натужно  взревели,  ракета  затряслась  мелкой   дрожью,  но
осталась на месте.
     - В чем дело, Билл?
     - Не пойму. Система в норме, все приборы в порядке.
     - Тогда почему не взлетаем?
     - Не могу понять. По-моему, ракету что-то держит.
     - Попробуй еще раз!
     Бешеный рев двигателей не умолкал. Корпус корабля сотрясался, но ракета
не сдвинулась.
     -- Билл, посмотри на экран, там творится что-то непонятное.
     На  экране  наружного обзора  было  заметно, как над угрюмыми скалами и
серой   неподвижной   растительностью  поднялись   ярко-красные  сполохи   и
заметались по небу, рисуя множество знаков, изображений, символов. Казалось,
рука неизвестного художника, нет, не одна  рука, а сотни, тысячи рук выводят
и выводят рубиновой краской эти непонятные, совершенно непонятные рисунки!
     -  Если  через  десять  секунд  мы  не  взлетим,  -  пробормотал  Джон,
вглядываясь в  приборы, - то мы не  взлетим никогда. А если взлетим, то ойра
не хватит на посадку...
     В это мгновение корпус тряхнуло, и ракета, оторвавшись от  поверхности,
рванулась ввысь.
     Когда  преодолев  тяготение  планеты,   астронавты  пришли  в  себя  от
перегрузки, Джон,  всматриваясь в  экран обзора, на котором странная планета
превратилась уже в еле заметное светлое пятнышко, задумчиво произнес:
     - Будь я трижды  проклят, но что-то здесь неладно. Печенкой чувствую, -
они не хотели нас выпускать. Да  и  попали мы сюда  не случайно.  Я проверил
расчеты. Сила тяготения, которая нас сюда занесла,  в пятьдесят четыре  раза
превышает р