ех девушки звучит чуть надтреснуто. - Только не
говори мне, что в  грузовых  отсеках,  которыми  заботливо  снабдили  меня
Центральные Миры, найдется место для трехсот тысяч механических титек.
   - Все не так страшно, - успокоила ее Кира. - Для начала  мы  примем  на
борт только первые сто тысяч, которые  успели  заказать  к  тому  времени,
когда записывалась эта пленка. Мы стартуем с Регула и двинемся  в  сторону
Неккара, по пути собирая все  то,  что  нам  приготовили.  Зародыши  нужно
доставить в четырехнедельный срок,  когда  их  необходимо  имплантировать,
иначе будет поздно. А потом начнем все сначала - и так, пока не  наберется
нужное количество.
   Это Хельва и сама знала из задания. - Триста тысяч - не так  уже  много
для планеты с миллионным населением, которое к тому же должно расти.
   - КХ-834, дорогуша, - сладчайшим голоском пропела Кира, -  тебе  ли  не
знать, что словечко  "временный",  особенно,  когда  его  использует  наша
обожаемая служба, имеет тенденцию растягиваться до бесконечности.  К  тому
же  еще  одна  команда,  которую  сопровождают  беспилотные   транспортные
корабли, занимается тем, что собирает детей-сирот  по  разным  захолустным
планетам, чтобы обеспечить нужный возрастной состав. Но дети, которые  уже
родились, - это не наша забота.
   - И слава Богу! - буркнула Хельва. У нее нет ни места, чтобы перевозить
подвижных живых существ, ни, тем более, желания  -  слишком  мало  времени
минуло со дня равельской трагедии.
   Улыбнувшись  Хельве,  Кира  связалась  с  отделением  больницы,   чтобы
объяснить о готовности принять груз на борт.
   - Включи, пожалуйста, систему подачи, - попросила она  Хельву,  которая
как раз этим и занималась.
   Километры  пластиковых  трубок,  которые  скоро  заполнятся  крошечными
мешочками с  оплодотворенными  яйцеклетками,  должны  постоянно  содержать
питательную и амнионную жидкости, необходимые для роста зародышей.
   Длинные ленты, состоящие из крошечных кармашков, в  каждом  из  которых
был заключен микроскопический  живой  организм,  готовили  к  предстоящему
путешествию с заботой  и  тщанием,  сравнимыми  разве  что  с  подготовкой
сложнейшей хирургической операцией для  главы  планеты.  Ведь  нужно  было
присоединить каждый ее сегмент к системе подачи питательной жидкости  и  к
выпускному клапану для удаления отходов, а  потом  проверить  каждый  метр
ленты - надежен  ли  контакт.  Лента  и  жидкость,  в  которую  она  будет
погружена, а также  трубка-оболочка  защитят  зародышей  от  всех  невзгод
космического полета  даже  надежнее,  чем  если  бы  они  предприняли  это
путешествие в  материнском  чреве.  И  если  КХ-834  достигнет  Неккара  в
четырехнедельный срок, все тридцать тысяч эмбрионов  благополучно  доживут
до рождения.
   Скоро Хельва убедилась, что  Кира  выполняет  свои  обязанности  вполне
квалифицированно,  но  как-то  без  души.  Может  быть,  Центральные  Миры
рассчитывали, что материнский  инстинкт  станет  дополнительной  гарантией
успешного выполнения задания. И Хельва,  внутренне  потешаясь  над  собой,
обнаружила, что у нее  капсульника  с  недоразвитым  гипофизом,  эта  цель
вызывает благородный трепет. Кира же, столь Молодая что ей  еще  наверняка
предстоит  пережить  все  радости   материнства,   оставалась   совершенно
равнодушной. Хотя, разумеется, то теплое чувство, которая  Хельва  ощущала
по отношению к крошечным путешественникам, было чисто капсульной реакцией.
Ведь в конце концов, они, как и сама она,  находились  в  заключении.  Вся
разница в том, что они в один прекрасный день выйдут из своей лабораторной
скорлупы, она же об этом не могла мечтать, да и не хотела. И  все  же  она
чувствовала, как в душе у  нее  растет  желание  их  опекать,  какого  она
никогда не ощущала к своим взрослым спутникам. Почему же Киру эта ситуация
ничуть не затронула? - терялась в догадках Хельва.
   Она старалась понять, разгадать  причину  Кириной  холодности  -  и  не
могла.  Наконец  сотрудники  технической  службы,   ведавшие   размещением
драгоценного груза, удалились, и Хельва занялась подготовкой к взлету.
   Какое все же облегчение - когда на борту  человек,  который  может  сам
позаботиться о себе. Нельзя сказать, чтобы Теода психологически обременяла
Хельву, но Кира отлично знала  все  процедуры,  и  Хельве  не  приходилось
отвлекаться, чтобы следить за ней. Она  выполнила  взлет  при  минимальной
тяге, но не  потому  что  эмбрионы,  защищенные  тройной  оболочкой  могли
пострадать, включи она всю  мощность,  -  просто  Хельва  предпочитала  не
делать ничего лишнего: у  них  была  масса  времени,  чтобы  добраться  до
Неккара, лежавшего в секторе Бетез.
   Первая планета, которую им предстояло посетить, звалась Талита - там их
ожидали сорок тысяч будущих граждан Неккара.  После  взлета  Кира  дотошно
проверила  все  системы  питания,  сравнила  свои  выводы  с  данными   на
дистанционном мониторе Хельвы и доложила Ценкому, что они покинули Регул и
направляются к Талите.
   Покинув с формальностями, Кира  уселась  в  пилотское  кресло  и  стала
медленно поворачиваться на шарнирах  из  стороны  в  сторону.  В  глубоком
мягком кресле, где совсем утонула  ее  миниатюрная  фигура,  она  казалась
слишком юной и хрупкой для возложенной на нее ответственности.
   - Наши кладовые просто ломятся, - заметила Хельва.
   Кира лениво потянулась и повела плечами, разминая затекшие мышцы. Потом
резко тряхнула головой, от чего по  кабине  разлетелся  дождь  заколок,  а
косички, выбившись из прически, рассыпались  по  спине.  Хельва  изумленно
наблюдала. Обычно женщины-космонавты носили волосы до плеч. А у Киры концы
косичек свесились почти до пола. Вместе со  строгой  прической  она  сразу
утратила   все   подобие   взрослости.   Похожая   на   какое-то   древнее
фантастическое  существо,  девушка  поднялась  с   пилотского   кресла   и
направилась в сторону камбуза.
   - А не найдется  ли  у  тебя  по  какой-нибудь  счастливой  случайности
напитка, именуемого кофе? - жалобно протянула она.
   Хельва  вспомнила  Онро  и  усмехнулась  про   себя   -   похоже,   это
профессиональная привычка медиков.
   - У меня его втрое больше, чем предусматривает обычная судовая опись, -
заверила она девушку.
   - Правда? - Кира закатила глаза, демонстрируя преувеличенный восторг. -
Понимаешь, корабль, на котором я летела сюда, был допотопной  посудиной  с
Дракона, и, представь себе, у него на борту не было ни капли кофе. Я  чуть
не погибла!
   Кира распахнула  нужный  шкафчик,  сорвала  герметическую  крышку  и  с
наслаждением вдохнула аромат, поднявшийся от закипающей  жидкости.  Щурясь
от горячего пара, она сделала  первый  глоток  и  с  выражением  огромного
облегчения прислонилась к стенке. - Мы с тобой отлично поладим, Хельва.  Я
в этом просто уверена.
   Хельва  уловила  в  звенящем  голоске  отзвук  усталости.  Неужели  она
обречена на пассажиров, находящихся на последней стадии  изнеможения?  Или
дело в ней самой - ну почему, попадая к ней на борт, все сразу  впадают  в
сон? Правда, для летающих яслей это как раз большое преимущество, -  кисло
подумала она.
   - У тебя был отличный день, Кира. Почему бы тебе не отдохнуть?  Я-то  в
любом случае не ложусь.
   Кира фыркнула: ей было отлично известно, что мозговые  корабли  никогда
не спят. Она кинула взгляд в сторону грузовых отсеков.
   - Буду держать ушки на макушке, - пообещала Хельва.
   -  Сейчас  допью  кофе  и  чуточку  вздремну,   -   согласилась   Кира.
Остановившись на пороге каюты, она обернулась в сторону Хельвы и вздернула
подбородок, ее зеленые глаза озорно блеснули.
   - Признайся, Хельва, ты не подглядываешь? -  строго  осведомилась  она,
для пущей выразительности поджав губы.
   - Смею вас заверить пилот, - с превеликим достоинством отвечала Хельва,
что я прекрасно воспитанный корабль.
   - Значит, я могу надеяться, что вы всегда будете вести себя безупречно,
как и приличествует персоне вашего ранга и звания, - заметила Кира с такой
надменностью, будто в ее родословной было не меньше дюжины принцев  крови.
Высоко подняв голову, девушка гордо прошествовала в каюту, но наступила на
одну из свисающих косичек и чуть не шлепнулась. Хельве  отчаянно  хотелось
взглянуть на выражение ее лица.
   - Не вздумай подглядывать! -  давясь  от  смеха,  взвизгнула  Кира.  Но
насчет подслушивания уговора не  было,  и  Хельва  услышала,  как  девушка
приглушенно хихикает. Прошло несколько минут, и в каюте воцарилась тишина,
нарушаемая ровным дыханием спящей.
   Хельва извлекла из памяти конец ленты,  следовавший  за  стоп-сигналом.
Полученная информация оказалась краткой и загадочной:
   "Пилот  Мирски  -  практикующий  диланист.  Приняв  данное  предложение
Центральных Миров, не отказалась от своей деятельности. Соответственно, ей
не разрешено посещение планет: Рас Алготи, Рас Алхейг и  Сабек,  поскольку
ее занятие является нарушением межпланетных законов, запрещающих оказывать
давление  на  правительственные   группировки   и   или   грозит   создать
нежелательные осложнения для Центральных Миров. Вышеупомянутому  пилоту  и
его кораблю запрещается, - повторяю, - запрещается приближаться к планетам
систем Багам и Гоман в секторе Пегас, а также к  планетам  систем  Бейд  и
Кейд в секторе Эридан".
   Казалось бы, сказано яснее ясного, но  что  за  причины  скрываются  за
этими запретами, оставалось для Хельвы полнейшей загадкой. Выходит, Кира -
практикующий диланист, что  бы  это  ни  значило.  Слово  звучало  странно
знакомо,  и  гитара,  с  которой   девушка   так   заботливо   обращалась,
подсказывала, что оно имеет какое-то отношение к музыке. Ладно,  -  решила
Хельва, - надо будет при случае завести разговор на эту тему.
   Шестидневный путь до Талиты скрашивался постоянными переменами Кириного
настроения и поведения  -  только  что  она  была  сорванцом,  и  вот  уже
королева.  Хельва  не  имела  ничего  против:  это  казалось  ей  приятным
разнообразием после флегматичности Теоды и не  давало  сосредоточиться  на
горестных воспоминаниях о Дженнане. Она никогда не могла предугадать,  что
выкинет Кира в следующую минуту. Но когда дело  доходило  до  проверки  их
крошечных пассажиров, девушка проявляла профессиональную сноровку и нудную
въедливость.
   Дубхе,  вторая  планета  на  их  пути,  вышла  на  связь,   подтверждая
готовность  сорока  тысяч  оплодотворенных  яйцеклеток.   Кира   проверила
подсчеты БСЧ на Дубхе и одновременно с Хельвой получила ту же  цифру.  Она
могла сколько угодно ребячиться, но ум ее работал четко и безошибочно.
   Прием груза на Талите прошел  без  нежелательных  осложнений  -  Кирина
дотошность к мелочам помогла предотвратить большую неприятность.  Один  из
помощников, спешивший поскорее покончить со своими обязанностями, наступил
на шланг, ведущий к заполонявшим грузовой отсек бакам.
   Кира обрушила  на  него  с  гневной  тирадой,  в  которой  красноречиво
описывались его предки  до  седьмого  колена,  его  личные  качества,  его
ближайшее  будущее,  а,  возможно,  и  преждевременная  кончина,  если  он
вздумает еще раз выкинуть что-нибудь подобное. Она повторила свой  монолог
на трех известных Хельве языках, кроме бейсика, и еще нескольких,  которые
звучали куда более устрашающе. Однако, исчерпав свой гнев,  она  мгновенно
остыла и спокойно извинилась перед начальником группы.
   Когда они покинули Талиту, Кира, избавившись от  заколок,  удерживавших
ее прическу, облегченно  вздохнула  и  устроилась  поудобнее  в  пилотском
кресле.
   - Мне удалось разобрать только  три  характеристики,  которыми  ты  его
наградила, прочие остались для меня загадкой.
   -  Я  уже  давно  обнаружила,  что   добрый   старый   русский,   щедро
приправленный нововенгерским, производит  весьма  грозное  впечатление,  -
ответила девушка. - А вообще-то я просто излагала рецепт  белкового  блюда
под названием паприкаш.  А  ведь  никогда  не  подумаешь,  правда?  Широко
раскрыв зеленые глаза, она задорно улыбнулась Хельве.
   - Да, впечатление  производит  отменное  -  тот  верзила  побелел,  как
полотно.
   - Торн... - Кира замолкла и стиснула зубы, на один мимолетный миг  лицо
ее исказила судорога острой боли. - Пожалуй,  -  еле  слышно  прошелестела
она, - я и правда проговорилась. - Голос ее звучал вяло и  безжизненно.  И
вдруг глаза распахнулись, лицо обрело прежнюю подвижность. - Приготовлю-ка
я себе паприкаш! Я, знаешь ли, до того  разозлилась,  что  даже  вспомнила
точный рецепт. - Она закружилась по рубке. -  Мне  дала  его  одна  старая
цыганка. - Она погрозила Хельве пальцем. - Только, чур,  не  подглядывать!
Это фамильный секрет.
   Поднявшись на цыпочки, она сделала несколько пируэтов в сторону камбуза
и, запыхавшись, прислонилась к стенке, беззаботно хохоча.
   - Скажи, правда божественный запах?  -  спросила  она  через  некоторое
время, поднеся тарелку к самой панели, за  которой  скрывалась  Хельва.  -
Сюда бы еще лапши и свежего хрустящего хлеба!  -  Набив  полный  рот,  она
застонала от удовольствия. - Просто объединенье! Я еще не утратила прежних
навыков. - Прижав пальцы  к  губам,  Кира  изобразила  воздушный  поцелуй,
переживая изысканное наслаждение завзятого гурмана. - Восторг и упоение! -
Поджав под себя ноги, она по-домашнему расположилась в просторном кресле и
стала жадно есть, то и дело облизывая пальцы.
   -  Ты  заставляешь  меня  пожалеть,  что  мне  всю   жизнь   приходится
довольствоваться питательной жидкостью, - заметила Хельва. - В первый  раз
встречаю человека, который  получал  бы  столько  удовольствия  от  такого
незатейливого процесса, как еда. А ведь  ты  явно  не  страдаешь  избытком
калорий.
   Кира небрежно дернула плечиком.  -  Отличный  метаболизм.  И  с  годами
ничуть не меняется. Такая уж я уродилась!  -  И  снова  в  ее  беззаботном
голоске прозвенела скрытая горечь.
   Хельва начинала подозревать, что за этими внезапными сменами настроения
кроется не столько природная взбалмошность, сколько тщательно  выстроенная
защита смертельно раненой души, которая всеми силами старается унять боль,
избегая любых напоминаний о ней.
   Хельва помнила, как осторожно была упрятана в кладовку гитара. Кира  ни
разу даже намеком не обнаружила ее присутствия.  Может  быть,  она  просто
щадит Хельву, не желая напоминать ей о  недавней  трагедии?  -  ведь  Кира
наверняка знает о гибели Дженнана и о тех  легендах,  которые  уже  начали
слагаться вокруг 834. Или у нее есть свои причины не вспоминать о гитаре?
   Наконец девушка насытилась. Пустая тарелка стояла у нее на колене. Лицо
приобрело отрешенное выражение, глаза пусто глядели в одну точку.
   Ею все больше овладевали равнодушие и тоска, и Хельва поняла, что нужно
поскорее вывести Киру из  этого  состояния.  Видимо,  несмотря  на  внешне
беспечную болтовню, девушка слишком глубоко ушла в свои переживания, чтобы
справиться самой.
   Не дав себе времени осознанно выбрать что-нибудь подходящее  из  своего
богатого музыкального репертуара, Хельва  стала  тихо  напевать  старинную
песню:

   Муза в ночи
   Грусть-тоску на время облетит.
   Ну скажи, что печали твои утолит?

   - Что печали мои утолит? - злобно прошипела Кира, и, вытаращив  зеленые
глаза, с ненавистью уставилась на титановый пилон. - Ты хочешь знать,  что
утолит мои печали? - Неуловимым  движением  она,  как  отпущенная  пружина
взвилась с места. От  ярости  она  даже  стала  казаться  выше  ростом,  и
неожиданная сила, обнаружившая в этом миниатюрном теле, испугала Хельву. -
Смерть! - Слышишь - только СМЕРТЬ! - она повернула руки ладонями вверх,  и
Хельва увидела тонкие белые шрамы на месте перерезанных вен.
   - А ты! - Кира уронила руки. - Ведь у тебя была возможность умереть.  И
никто не смог бы тебя остановить. Так почему же ты этого не  сделала?  Что
заставило тебя жить после того, как  ОН  умер?  -  с  ядовитым  презрением
выкрикнула девушка.
   Хельва судорожно вздохнула, стараясь отогнать мучительные  воспоминания
о том, как она поборола отчаянное желание броситься  в  раскаленное  белое
сердце взорвавшегося солнца.
   - Разве ты не понимаешь, что человеку не позволено умереть,  даже  если
он об этом мечтает? Не позволено! Кира заметалась по рубке, даже в  ярости
сохраняя странную звериную грацию. - Тебя тут же подвергают  такой  мощной
обработке, что ты уже больше не можешь. В нашем великом обществе дозволено
все - все кроме единственной малости, которая тебе необходима, если  волею
судеб ею оказывается смерть. Знаешь ли ты, что меня три года не  оставляли
в покое? А теперь... - Кирино лицо  подурнело  от  гнева  и  презрения,  -
теперь ко мне приставили тебя в качестве сиделки. И не  думай,  что  я  не
знаю: тебе уж конечно не преминули по секрету сообщить о моей  психической
неуравновешенности.
   - Ну-ка присядь,  -  холодно  приказала  Хельва  и  включила  окончание
пленки, содержавшее уже известные ей запреты. Как только смысл  информации
дошел до Киры,  она  безжизненно  поникла  в  пилотском  кресле,  лицо  ее
утратило всякое выражение.
   - Прости меня, Хельва. Я страшно виновата.  -  Она  протянула  дрожащие
руки. - Просто я не могла поверить, что они  наконец-то  оставили  меня  в
покое.
   - Обработка у них поставлена на высоком уровне, - тихо обронила Хельва.
- Впрочем, так и должно быть, без этого  не  обойтись.  Не  могут  же  они
допустить, чтобы люди и корабли теряли рассудок от горя.  И  я  думаю,  на
этот раз они оставили тебя в покое. Они просто сделали все,  чтобы  ты  не
могла  попасть  на  те  немногие   планеты,   где   разрешено   ритуальное
самоубийство - на Гоман, Багам, Бейд и Кейд. А самоубийство они  не  могут
тебе позволить по той простой  причине,  что  духовное  кредо  Центральных
Миров - продление и распространение  жизни  всеми  доступными  методами  и
средствами. Перед тобой  живой  пример  тех  крайностей,  до  которых  они
сознательно доходят  в  своем  стремлении  сохранить  человеческую  жизнь.
Другой аспект того же кредо - БСЧ. А твое  стремление  покончить  с  собой
есть нарушение этого кредо, которого  они  допустить  не  могут.  Даже  не
планетах,  входящих  в  сектора  Пегас  и  Эридан,  условия,  при  которых
самоубийства  разрешаются,  весьма  ограничены.  К  тому  же  там  приняты
довольно жесткие ритуалы,  цель  которых  удостовериться,  кто  из  бедняг
действительно заслуживает такой милости.
   Остается  надеяться,  -  саркастически  заключила  Хельва,  -  что  они
изобретут какое-нибудь средства, которое позволит облегчить  боль  потери,
раз уж смерть остается единственным недугом,  который  великие  и  славные
Центральные Миры так и не смогли излечить.
   Спутанные волосы Киры  упали  на  лицо.  Даже  тонкие  пальцы  ее  были
совершенно неподвижны. Она так  глубоко  ушла  в  свое  горе,  что  Хельва
ощутила  внезапный  приступ  безмерного  возмущения:  ну  можно   ли   так
предаваться жалости к себе? Да, она и сама испытала искушение покончить  с
собой, но ее  обработка  устояла.  Она  выплакала  свою  тоску  бездонному
космосу, а потом вернулась  к  жизни  и  вместе  с  Теодой  отправилась  к
Аннигону. Она, как и Теода, пережила свою трагедию. Как и многие до них  в
этой вселенной. Если медики поняли, что блокирование... Ах да, - вспомнила
Хельва, - ведь Кира почти  закончила  пилотскую  подготовку,  значит,  она
устойчива  к  блокированию  и  единственным  методом  терапии   оставалось
интенсивное психопрограммирование. Бесследно стереть  то,  что  случилось,
они не могли - оставалось только что загнать его внутрь.
   Хельва окинула свою напарницу равнодушным взглядом. Ее бесила ситуация,
в которую она попала по милости Центральных Миров, -  ведь  они  прекрасно
знали, чего хотели от Хельвы, сажая ей на шею  Киру.  Это  тоже  часть  их
хваленого кредо. Цель оправдывает средства.
   - Скажи, Кира, а кто такой диланист?
   Опущенная голова рывком поднялась, волосы волной упали с лица.  Девушк