льве показалось, что инспектор сильно пьян.
   - Миледи, прошу у вас убежища, - произнес он, кланяясь с преувеличенной
церемонностью.
   - И чашку кофе?
   - Как бы не так. Эти паршивые электронные  клоуны  вылакали  весь  твой
запас. Учти, Ценком знает, что ты недоступна и закрыта для связи, -  между
прочим, по моему распоряжению, детка, так что для меня ты самое безопасное
место.
   - У вас что - неприятности из-за Беты Корви?
   - У меня? - он опустился на кушетку лицом к ее пилону  и  вдруг  устало
откинулся на подушки. -  Нет,  Хельва,  нет,  девочка  моя.  Не  у  Найала
Паролана,  главного  координатора.  Скорее,  у  всех  нас,  -  размашистым
движением руки он перевел проблему из местного масштаба в галактический. -
Но пока тебя оставили в покое и меня тоже, а  к  утру  мои  старые  мозги,
возможно, снова придут в норму, и тогда... - его голос перешел в невнятный
шепот.
   Хельва решила, что Паролан уснул, но скоро увидела, что он  смотрит  на
нее из-под опущенных век.
   - Скажи, кто-нибудь удосужился сообщить тебе,  насколько  ты  превзошла
все наши ожидания? А шеф удосужился упомянуть,  что  к  твоему  послужному
списку добавились еще две благодарности? И астрономическая  премия!  -  он
хлопнул ладонью по кушетке.  -  Продолжай  в  том  же  духе,  и  ты  скоро
рассчитаешься с долгами. - Вдруг голос его зазвучал необычно мягко: - А я,
Хельва, удосужился ли я поблагодарить тебя за то, что ты вытянула на  себе
это  дерьмовое,  мерзопакостное,  вонючее  задание,  в  которое  мы   тебя
втравили...
   - Лично вы, Паролан, здесь не при чем...
   - Ха! - он коротко хохотнул, выгнув спину дугой, потом снова  бессильно
упал на подушки. - Ничего не скажешь, девочка моя, ты отлично  поработала.
Не думаю, чтобы с этим делом справился какой-нибудь другой корабль.
   - Как знать, может  быть,  другой  корабль  доставил  бы  обратно  всех
пассажиров.
   - Что за бред сивой кобылы, Хельва! - как пружина, взвился  Паролан.  -
Не желаю слышать от тебя таких дурацких заявлений! У Прейна с Керлой  были
свои причины для того, чтобы остаться, как, впрочем,  и  у  Шадресса.  Все
трое от этого только выиграли. Что же  до  Ансры  Колмер,  то  этой  сучке
только  поделом.  Наконец-то  она  перехитрила  сама  себя.  Все-таки   во
вселенной есть истинная справедливость,  пусть  даже  корвики  никогда  не
слыхали о Хаммурапи.
   Инспектор снова улегся и переплел пальцы за головой.
   - Вы имеете в виду тела? Наверное, уже пора позаботиться  о  подобающих
похоронах?
   - С какой стати? Клинически они все еще живы. Это твое тело  клинически
мертво, - добавил  он,  хотя  отлично  знал,  что  касаться  этой  темы  в
присутствии капсульников строжайше запрещено. - И в то же время ни ты,  ни
я и никто другой на этой базе не считает тебя  призраком.  Что  же  делает
человека мертвым - а, Хельва? Отсутствие разума или души, или чего-то  там
еще? Или, может быть, отсутствие способности самостоятельно передвигаться?
Но  ты  вполне  подвижна,  милочка  моя,  хотя  не  можешь  даже   пальцем
шевельнуть.
   - Вы пьяны, Найал Паролан.
   - О,  нет!  Паролан  вовсе  не  пьян.  Я  просто  расслабляюсь,  детка,
расслабляюсь и все. - Он сел так  стремительно,  что  Хельве  стало  ясно:
инспектор вполне  владеет  своим  телом.  -  Если  посмотреть  на  дело  с
этической или социальной стороны, то ты доставила на корабль,  встречавший
вас у Беты Корви, четыре трупа.  Четыре  механически  функционирующих,  но
пустых оболочки. И бывшие их обитатели, владельцы - назови их как хочешь -
в них уже никогда не вернутся.
   Он встал и направился прямо к Хельве.
   - Вот твой шанс, детка. Выбирай любую... хочешь - бери тело Керлы:  оно
самое молодое. Хочешь - Ансры. А если желаешь  разнообразия  -  бери  тело
Шадресса.
   Всего  на  один  ослепительный  миг,  миг   полный   головокружительных
возможностей, Хельва задумалась над этим потрясающим предложением.  Совсем
как на Бете Корви, когда ее уговаривали  остаться.  Неужели  она  все-таки
сумела представить специалистам непредвзятый отчет?
   - Вы,  разумеется,  исходите  из  того,  что  я  хочу  стать  подвижным
человеческим существом. Так вот, запомните, Паролан, - она  изо  всех  сил
старалась чтобы голос ее звучал рассудительно,  -  я  недавно  побывала  в
другом теле. И убедилась, что предпочитаю свое.
   Паролан не сводил с нее непроницаемого взгляда. Вот он протянул руку  и
погладил холодный металл -  как  раз  в  том  месте,  где  находился  шов,
закрывающий доступ к внутренней капсуле.
   - Неплохо сказано, Хельва, совсем неплохо. - Он повернулся и направился
на камбуз. Хельва с облегчением  убедилась,  что  он  заказал  суп,  а  не
стимулятор. Снова усевшись в главной  рубке,  Паролан  вскрыл  термическую
оболочку банки. Казалось, его загипнотизировал поднимающийся пар, и только
щелчок отскочившей крышки вывел из забытья: он вздрогнул и потряс головой.
   - Я и не думал, что ты на это пойдешь, - как бы  между  прочим  заметил
он.
   - Зачем же тогда было предлагать? Все испытываете меня, инспектор?
   Он поднял взгляд и хохотнул, заслышав в ее голосе недобрые нотки.
   - Вовсе не тебя, девочка моя...
   - Никакая я на ваша девочка!
   - Какая разница! - он осторожно отхлебнул горячий суп.
   - Так зачем вы все-таки предлагали? - не отступала Хельва.
   Он пожал плечами. - Просто подумал, что это единственный в жизни случай
извлечь тебя из титанового пояса целомудрия.
   У Хельвы вырвался смешок. - Но я сама покидала его. На Корви.
   - Что, однажды попробовала - и не понравилось?
   - Что именно - движение? Или свобода?  -  спросила  она,  намеренно  не
замечая двусмысленности,  на  которую  намекали  его  вздернутая  бровь  и
ехидная усмешка.
   - Физическое давление, - нетерпеливо уточнил он. - Физическая свобода.
   - Смотря что подразумевать под физическим. Как кораблю, мне  подвластна
такая физическая сила и свобода, о каких вы и понятия не имеете. Я  мыслю,
дышу, ощущаю. Мое сердце  бьется,  кровь  течет  по  сосудам,  мои  легкие
работают - правда не так, как ваши, но все равно, они функционируют.
   - Как и сердца, сосуды и  легкие  тех  четверых...  четверых  пустышек,
лежащих в реанимации базового госпиталя. Только они мертвы.
   - А я?
   - А ты?
   - И все же вы пьяны, Найал Паролан, - холодно  и  неприязненно  заявила
она.
   - Я не пьян, Хельва. Я пытаюсь обсудить  с  тобой  важную  нравственную
проблему, а ты ускользаешь.
   - Ускользаю? Но  от  кого  -  от  Найала  Паролана  или  от  инспектора
Паролана?
   - От Найала Паролана.
   - Но почему вы, Найал Паролан, решили обсудить эту важную  нравственную
проблему именно с Хельвой?
   Неожиданно он пожал плечами и откинулся назад. Плечи  его  поникли,  он
сжал в ладонях банку с супом и мрачно уставился в нее.
   - Надо же как-то скоротать время, - проговорил он  наконец.  -  Сегодня
нам обоим его некуда девать. И было бы неразумно убивать наше  драгоценное
время, - он иронически усмехнулся, - на пустую болтовню. Гораздо  полезнее
обсудить важный нравственный вопрос,  который,  смею  напомнить,  ты  сама
повесила нам на шею. И который, похоже, никто не собирается решать.  Нужно
было сначала заставить корвиков  расчистить  свою  помойку,  а  потом  уже
очищать их вонючую атмосферу. Послушай, а ты почувствовала запах мерзости,
которой они дышат?
   Хельва стала отвечать на поставленный вопрос, но часть ее  стремительно
работающего рассудка не могла прийти в себя от изумления: да что это с ним
сегодня творится?
   - Я, Хельва, лишена чувства  обоняния.  Следовательно,  я,  Хельва,  не
могла уловить "запах" корвиканской  атмосферы.  Никто  из  моих  спутников
ничего не говорил по этому поводу, таким образом, можно предположить,  что
для самих корвиков запах их атмосферы является чем-то вполне обычным.
   - Ага! - он злорадно наставил на нее палец, -  значит  этой  физической
способностью ты все-таки не обладаешь!
   - И совершенно не уверена, что хотела бы ею обладать... ну,  разве  что
узнать,  как  пахнет  кофе,  -  все  утверждают,  что  у  него  совершенно
божественный аромат.
   - Кстати, не забудь заказать его завтра утром.
   - Заказ уже отправлен в отдел снабжения, - любезно произнесла Хельва.
   - Вот и умница, моя девочка.
   - Я не ваша девочка. И пусть я рискую показаться занудой, но все же мне
хотелось бы знать: зачем вы сюда пришли, Найал Паролан?
   - Не хочу, чтобы ко мне приставали эти вонючие недоноски, - буркнул он,
ткнув пальцем в сторону  административного  корпуса.  -  А  они  наверняка
нагрянут, как только смогут меня отыскать. Сюда-то они не сунутся: Ценкому
запрещено направлять тебе любые вызовы до восьми ноль-ноль. Потому что ты,
Хельва, девочка моя, за день поимела их предостаточно. Или я  не  прав?  -
его вопрос повис в воздухе. - И не надо  спорить,  -  посоветовал  он,  не
услышав немедленного ответа. - Ведь я тебя прекрасно знаю...  я  тебя  так
знаю, детка, как не знает никто на свете... Ведь еще чуть-чуть - и  ты  бы
их послала, еще совсем чуть-чуть... -  он  помолчал.  -  Да,  это  задание
далось тебе куда тяжелее, чем ты признаешься... даже себе самой.
   Она ничего не ответила.
   Найал кивнул и отхлебнул еще супа.
   - Нет, вы не пьяны, - подумав, сказала Хельва.
   - А я что тебе говорил? - ухмыльнулся он.
   -  Я  и  не  знала,  -  продолжала  она  беззаботным  тоном,  чтобы  не
обнаружить, как ее тронуло его неожиданное сочувствие, - что в обязанности
инспектора входят ночные посиделки с кораблем.
   Он погрозил ей пальцем и  сделал  таинственное  лицо.  -  У  нас  много
негласных функций.
   - Так это правда, что я отрезана от связи до восьми ноль-ноль,  или  вы
просто не хотите, чтобы я встретилась с новыми симпатичными "телами"?
   - Да нет же, черт возьми! -  вспылил  Найал,  и  брови  его  возмущенно
взметнулись. - Это абсолютная правда  -  проверь  сама,  если  хочешь.  Ты
можешь вызвать кого угодно. Просто другие не могут до  тебя  добраться.  А
если...
   - Значит, вы пришли сюда, чтобы помешать мне встретиться с "телами".
   - У этой бабы одни "тела" на уме! - взорвался он. - Давай-давай, собери
здесь целую кучу "тел", подними на ноги всю  казарму.  Закатим  тепленькую
вечеринку... - он сделал шаг к приборной доске.
   - Почему вы здесь?..
   - Эй, детка, ну-ка сбавь тон. Я здесь потому, что ты для меня  -  самое
безопасное место. Он повернулся к ней, ехидно усмехаясь. - Так ты уверена,
что не хочешь вызвать пилотскую казарму?
   - Вполне.
   - Пойми, у меня уже вот где их сволочные вопросы и подозрения, и...
   - Подозрения? - Хельва мгновенно насторожилась.
   - Найал презрительно фыркнул. - Эти вонючие ублюдки, - он махнул  рукой
в сторону освещенных окон административного корпуса, - изобрели  дерьмовые
теории о шизоидных мозгах и стопорах и прочую чушь собачью.
   - Это про меня?
   - Он снова выразительно фыркнул. - Я-то тебя знаю, девочка,  знаю,  как
свои пять пальцев. И Рейли тоже знает. Так что с нами  этот  их  номер  не
пройдет.
   - Спасибо и на этом.
   - Только не вздумай со мной дурить, Хельва, - неожиданно  резко  сказал
он. - Ведь я тебе всю душу вымотаю  ради  дела.  Заставлю  соглашаться  на
такие задания, которые тебе совсем не понравятся, если  буду  уверен,  что
они принесут пользу тебе и делу...
   - Принесут пользу... мне? Вроде этого полета на Бету Корви?
   - Да, Хельва, да, чтоб тебе пусто было! Принесут пользу  тебе  -  тебе,
женщине за этой бронированной плитой!
   - Не вы ли только что склоняли меня выйти из-за бронированной  плиты...
и занять тело Керлы?
   Паролан молчал. Хельве показалось, что его  сердитый  взгляд  проникает
через титановый пилон прямо в ее капсулу. Внезапно он расслабился и  снова
откинулся на подушки. Внешне он был  совершенно  спокоен,  но  от  зоркого
взгляда Хельвы не укрылось, что на скулах еще подрагивают желваки.
   - Ну, было дело, - неожиданно  кротко  признался  он.  Потом  вздохнул,
закинул ноги на кушетку и преувеличенно громко зевнул. А  знаешь,  я  ведь
никогда не слышал, как ты поешь. Могу я рассчитывать на такую любезность?
   - Хотите разогнать сон? Или наоборот предпочитаете колыбельную?
   Найал Паролан снова зевнул, закинул руки за  голову,  скрестил  ноги  в
щегольских ботинках и уставился в потолок.
   - На твое усмотрение.
   И вдруг, на  удивление  самой  себе,  Хельва  почувствовала:  ей  снова
хочется петь!



5. КОРАБЛЬ, КОТОРЫЙ ПОБЕЖДАЛ

   - Просто так мозговые корабли не исчезают, - заявила  Хельва,  стараясь
чтобы ее голос звучал твердо и безапелляционно.
   Терон выпятил подбородок,  отчего  сразу  стал  похож  на  короткошеего
неандертальца. Эта его манера, поначалу казавшаяся ей забавной, постепенно
стала раздражать, а теперь и вовсе доводила до бешенства.
   - Ты же слышала, что сказали Миры, -  как  всегда,  назидательно  изрек
Терон.  -  Они  исчезли  хотя  бы  потому,  потому  что  уже  есть   факты
исчезновения.
   -  Сам  факт  исчезновения  несовместим  с  капсульной  психологией,  -
возразила Хельва, едва сдерживаясь, чтобы  не  заорать  благим  матом.  Ей
почему-то казалось, что  заставить  его  понять  можно  лишь  оглушив  как
следует. Конечно же, она знала, что это  совершенно  неразумно,  но  через
год, исчерпав все попытки найти с  Тероном  общий  язык,  все  чаще  стала
ловить себя на том, что реагирует на уровне эмоций, а не разума.
   Общение с ним превратилось в пытку, более того, в унижение,  и  она  не
собирается терпеть это дольше, чем того  потребует  завершение  задания  и
возвращение на базу Регул.
   Хельва была сыта своим напарником по горло. И ей было плевать,  что  он
думает о ней. Трудно, конечно,  смириться  с  тем,  что  она  оказалась  в
ситуации, приспособиться к которой не  сумела,  но  теперь  ей  совершенно
ясно: они с Тероном несовместимы. Остается  признать,  что  она  допустила
ошибку и поскорее ее исправить. Это единственный разумный выход.
   Хельва чуть не застонала: все-таки не зря говорят - с  кем  поведешься,
от того и наберешься! Она даже рассуждать стала почти, как Терон.
   - Твоя лояльность достойна всяческих похвал, хотя в данный момент  едва
ли уместна, - по обыкновению напыщенно заявил Терон. - Факты говорят  сами
за себя.  Четыре  корабля  с  мозговым  управлением,  выполнявшие  задания
Центральных Миров, бесследно исчезли, и их пилоты-напарники вместе с ними.
Факт первый: корабль, в отличие от пилота, может  изменить  маршрут.  Факт
второй: ни один из кораблей не прибыл в порт  назначения  в  установленный
срок. Факт третий: ни один из кораблей не появился в секторах, прилегающих
к порту отбытия или порту назначения. Следовательно, они исчезли. Выходит,
корабли по неизвестным причинам изменили установленный курс.  Из  чего,  в
свою очередь, следует: корабли - ненадежные создания. Этот вывод  вытекает
из приведенных фактов и является абсолютно бесспорным. И с обоснованностью
такого вывода согласится любой разумный человек.
   Он изобразил на лице противную ухмылку, которая  когда-то  казалась  ей
обаятельной улыбкой.
   Хельва начала медленно считать до ста. А когда заговорила снова,  голос
уже вполне повиновался ей.
   -  Имеющиеся  данные  нельзя  признать  полными.  В   них   отсутствует
мотивировка. Нет  никакой  причины,  которая  могла  бы  заставить  четыре
корабля взять и исчезнуть среди бела дня по собственной прихоти. Ведь ни у
одного из них даже особых долгов-то не было,  а  РД  так  и  вовсе  должна
расплатиться с Мирами года через три. - "Как и я", - подумала она. - Таким
образом, и принимая во внимание особую информацию, которая известна мне...
- с ударением сказала она, - твой вывод ни в какие ворота не лезет.
   - Вот  уж  не  знаю,  какая  особая  информация,  даже  если  она  тебе
действительно известна, - Терон наградил ее  снисходительной  усмешкой,  -
смогла бы заставить меня изменить свое мнение, тем более  что  Центральные
Миры пришли к такому же выводу.
   "Так, - подумала Хельва, - он решил вытащить на свет Божий непогрешимый
авторитет: рассчитывает сразить меня наповал".
   Так или иначе, спорить с  ним  бесполезно.  Найал  Паролан  как-то  раз
назвал это упрямством не по делу, правда, он тогда имел в виду ее.  И  это
еще  не  все.  Терон  -   твердолобый,   самоуверенный,   невосприимчивый,
помешанный на инструкциях и  настолько  ограниченный,  что  даже  на  долю
секунды не впустит в свои мозги ни воображения, ни интуицию.
   Зря она вспомнила Найала Паролана. От этого настроение у нее ничуть  не
улучшилось.  Этот  назойливый  маленький  пустозвон  нанес  ей  еще   один
непрошенный и неофициальный визит - хотел отговорить ее брать в  напарники
Терона с Актиона.
   - Он закончил курс только за счет зубрежки. И его  отправили  на  самые
завалящие рейсы, а вовсе не тебя!  -  орал  Найал  Паролан,  меряя  шагами
рубку.
   - Но  ведь  не  вам  предстоит  быть  его  партнером.  Судя  по  данным
психотестов, мы с ним отлично подходим друг другу.
   - Где твоя голова, детка? Ты только взгляни на  него.  У  него  же  нет
сердца - одни  сплошные  мышцы,  и  физиономия  слишком  смазливая,  чтобы
вызывать доверие. Господи... да он же андроид, робот  с  железной  башкой,
предназначенный для работы в разряженной атмосфере.  Он  тебя  доведет  до
ручки.
   -     Зато     он     надежный,     уравновешенный,      эрудированный,
предусмотрительный...
   - А ты - занудливая консервированная девственница, - отрезал Паролан  и
во  второй  раз  за  время  их  знакомства  выскочил  из  рубки,  даже  не
оглянувшись.
   Теперь-то Хельва была вынуждена признать: уничтожающая  характеристика,
которую Найал Паролан дал ее "телу", Терону с  Актиона,  оказалась  весьма
точной. Она находила в нем единственное положительное качество:  Терон  не
имел ничего общего ни с одним из ее прежних напарников.
   А если  он  еще  раз  посмеет  назвать  ее  ненадежным  созданием,  она
захлопнет дверь шлюза у него перед носом.
   Терон же,  сочтя,  что  его  последнее  веское  заявление  окончательно
убедило Хельву, уселся за пульт управления, по обыкновению размял пальцы и
принялся вводить в компьютер свои бесценные, всесильные  данные,  проверяя
маршрут полета. Очевидно, он был полон решимости  в  корне  пресечь  любую
неразумную попытку Хельвы изменить маршрут и скрыться.
   Он трудился неторопливо и методично: гладкий лоб не прорезала  ни  одна
морщинка, на широкоскулом  лице  застыло  безмятежное  спокойствие,  карие
глаза неотрывно устремлены на колонки цифр.
   Звезды небесные! И где только была моя хваленая интуиция, когда  я  его
выбирала?! - изумлялась про себя Хельва, и уровень адреналина в ее капсуле
никак не хотел падать. - Должно быть, я тогда была не в своем  драгоценном
уме. Кажется, у меня повышается кислотность  питательной  жидкости.  Когда
вернусь на  Регул,  нужно  будет  попросить,  чтобы  проверили  мой  обмен
веществ. Что-то со мной творится неладное.
   Нет, нет и еще раз нет, -  резко  одернула  она  себя.  -  Со  мной  не
происходит ничего такого, что не придет в норму, как только я избавлюсь от
Терона. Это он довел меня до того, что я начинаю сомневаться в собственном
здравомыслии. Но я-то знаю, что я в здравом уме, иначе я не была  бы  этим
кораблем. Учти,  Хельва,  -  строго  сказала  она  себе,  -  вполне  может
случиться, что он еще до конца рейса убедит  тебя,  что  ты  представляешь
угрозу для Центральных Миров, поскольку  твой  разум  столь  ненадежен,  и
самое безопасное для тебя - это покинуть службу. А исходит он из того, что
мозговой корабль - ненадежное создание,  потому  что  он  может  поглощать
данные, отбрасывать несущественное и, следуя на первый  взгляд  нелогичным
путем, доводит дело до логичного и  весьма  успешного  конца.  Вроде  того
ребуса, который мы с Кирой решили на Алиоте.
   Если уж быть точной до конца, она, Хельва,  за  свою  короткую  карьеру
мозгового корабля, уже не раз проявляла такую ненадежность.