Ричард Маккенна.
   Страна мечты

   ----------------------------------------------------------------------
   Журнал "Если". Пер. - С.Коноплев.
   OCR & spellcheck by HarryFan, 26 July 2000
   ----------------------------------------------------------------------


   Утром пятого дня Кинросс проснулся с твердым убеждением, что до  заката
солнца  один  из  них  обязательно  будет  съеден.  Интересно,   как   это
произойдет? - мелькнула мысль.
   Моряки спорили об этом вчера весь день, переругиваясь хриплыми от жажды
голосами. Восемь волей случая спасшихся моряков,  они  плыли  на  баркасе,
потерявшем управление, по волнам Индийского океана  без  питьевой  воды  и
провизии. Их корабль "Иксион" водоизмещением  в  6000  тонн,  перевозивший
контрабандный груз оружия, взорвался и затонул в течение десяти минут.
   Толстяк Джон Крюгер, служивший на  судне  радистом,  не  успел  послать
сигнал бедствия. Четыре дня под палящим солнцем у тропика Козерога,  вдали
от торговых путей и в тысяче миль от земли, почти без надежды на  спасение
они дрейфовали на баркасе. Времени для  мрачных  раздумий  у  них  было  в
избытке.
   Кинросс, худой и изможденный, в линялом комбинезоне  инженера-механика,
обвел взглядом своих товарищей по несчастью. Они лежали в  тех  же  позах,
что и вчера. Одни спали, другие делали вид,  что  спят.  Заросшие  щетиной
лица, потрескавшиеся губы и запавшие глаза. Кинросс  знал,  как  они  себя
чувствуют. Натянутая кожа, одеревенелый язык, прилипший к шершавому  небу,
пересохшая глотка, дыхание с присвистом. Каждая клеточка организма  молила
о влаге.
   - Жажда гораздо хуже боли, - подумал он. Ее невозможно преодолеть. Сама
по себе жажда прекратиться  не  может.  Вчера  они  переступили  последний
рубеж, и сегодня настал критический день.
   Фей, коротышка, лицом напоминающий крысу, завел разговор об этом вчера.
   - Если сварить человеческое мясо в соленой воде, - сказал он, - то  оно
впитает в себя всю соль, и получится бульон, вполне пригодный  для  питья.
Кинросс вспомнил старые морские байки, которые он  слышал,  когда  впервые
вышел в море, много лет тому назад. Но тогда  моряки  просто  пугали  друг
друга. Сейчас же смерть была рядом. Девятым пассажиром в баркасе.
   - Помолчи лучше, - насупился швед Кербек. - Если надо кого сожрать,  то
ты первый на очереди.
   Кинросс перевел взгляд на гиганта  Кербека,  который  сидел  на  корме,
держась своей огромной ручищей за бесполезный румпель. На нем  были  белая
майка и штаны из саржи. Глаза закрыты. Радист Крюгер почти все время спал,
сложив на толстом животе пухлые руки. Он не  принимал  участия  в  спорах,
лишь иногда, очнувшись, смачивал носовой  платок,  которым  накрывал  свою
лысеющую голову.
   - Нет, меня вы есть не будете, - хрипло сказал Фей. -  Я  также  против
жребия. Давайте просто выберем того, по чьей вине  мы  очутились  в  таком
положении.
   Фей обвинил Кербека в том, что тот не позаботился о запасе провианта на
баркасе. Швед горячо возражал,  утверждая,  что  в  Моссамедеше  он  лично
проверял запасы еды и питья. Кинросса Фей  обвинил  в  том,  что  мотор  у
баркаса оказался неисправен. У Кинросса даже мурашки побежали по коже,  но
он ответил,  что  за  два  дня  до  крушения  мотор  работал  нормально  и
аккумулятор был в норме. Тогда Фей набросился на Крюгера:  тот  не  послал
сигнал бедствия. Крюгер объяснил, что его  отбросило  взрывной  волной  от
передатчика и что, если бы он сразу не принялся спускать на  воду  баркас,
наверняка никто бы из них не спасся.
   Кинросс посмотрел на Фея, спящего рядом с неисправным мотором. С другой
стороны мотора спал Бо-Бо, огромного  роста  сенегалец,  одетый  в  шорты.
Вчера  Кинроссу  показалось,  что  Фей  и  мускулистый   негр   о   чем-то
договорились.  Слушая  упреки,  которые  всем   им   бросал   Фей,   Бо-Бо
многозначительно кивал головой.
   Крюгер не поддался на угрозы.
   - Только попробуйте тронуть кого-нибудь из нас,  -  монотонным  голосом
произнес он, - и мы втроем дадим вам отпор.
   Кербек кивнул и взял в руки тяжелый румпель.
   Фей растерялся, и Крюгер воспользовался этим.
   - Почему бы тебе. Фей, не выбрать кого-то  одного?  Кто  у  нас  прожил
дольше всего? Выбери самого старого!
   Сильва,   пучеглазый   португалец   с   морщинистым    лицом,    громко
запротестовал. Сидевший рядом с ним  крепко  сбитый  мексиканец  по  имени
Гарсия хрипло рассмеялся.
   - Хорошо. Кто из нас умрет  быстрее  всех?  Выбери  самого  слабого,  -
сказал Крюгер. - Выбери Вилейна.
   Сидевший в носовой части баркаса Вилейн, собрав последние силы, шепотом
молил  о  пощаде.  Вспоминая  о  вчерашнем   дне,   Кинросс   смотрел   на
распластанные тела  мужчин.  Казалось,  мексиканец  стал  частью  баркаса,
повторяя все его движения, когда тот поднимался  и  опускался  на  волнах.
Истощенного португальца качало из стороны в сторону.
   Последнее слово оказалось за Гарсией.
   - Ты проиграл. Фей. Придется тебе тянуть жребий вместе со всеми.
   Трое мужчин на корме проголосовали против  жеребьевки,  но  согласились
подчиниться  большинству.  Затем  Крюгер  стал  возражать  против  каждого
предлагаемого способа, показывая, каким образом можно  сжульничать  в  том
или ином случае. День так и закончился спорами.  Кинросс  подумал,  какими
внятными и ясными были слова  Крюгера  по  сравнению  с  тем,  что  хрипло
произносили остальные моряки. Словно  ему  удалось  сохранить  бодрость  и
присутствие духа.
   Перед самым закатом, когда они решили отложить все на завтра, а  Сильва
перебирал пальцами четки, моля о дожде, юный Вилейн увидел  зеленые  поля.
Он поднялся во весь рост, громко возвещая о своем открытии, но тут же упал
за борт и камнем пошел ко дну.
   - Вот видишь, Крюгер, - злобно просипел Фей, - твои шансы  спасти  свое
жирное пузо стали еще меньше.
   Кинросс  почувствовал,  как  утреннее  солнце  начинает  нещадно   жечь
высохшие глаза, а жажда лишает его всякого разума. Он  знал,  что  сегодня
настал последний день и хотел, чтобы смерть пришла как  можно  скорее.  Он
поднял  голову  и  увидел,  что  мексиканец  уставился  на   него   из-под
воспаленных век.
   - Я знаю, о чем ты думаешь, Кинросс, - сказал он, и его слова разбудили
остальных моряков. Они зашевелились, медленно отходя ото сна.


   Малыш Фей взял инициативу в свои руки.
   - Все, хватит спорить, - заявил он. -  Давайте  тянуть  жребий  или  до
захода солнца никого из нас не останется в живых.
   Крюгер согласился. Он вытащил из кармана несколько шиллингов и  передал
их товарищам, чтобы каждый мог внимательно рассмотреть монеты.  Только  на
одной из них был изображен Георг Пятый.
   - Завяжите глаза Бо-Бо, так как он самый глупый, - предложил Крюгер,  -
и пусть он по очереди вытаскивает монеты из ведра. А Фей пусть сядет рядом
с ним спиной к спине и выкрикивает имя каждый раз, как только тот  вытащит
монету. Кому достанется борода, на того и падет жребий.
   Все согласились с таким предложением. Сильва попросил, чтобы  ему  дали
немного времени  помолиться,  и  Фей  презрительно  усмехнулся.  Коротышка
уселся на кожух мотора спиной к Бо-Бо и окинул всех остальных  оценивающим
взглядом. Кинросс прочел в его взгляде неприкрытое и злобное торжество.
   - По закону средних чисел, -  подумал  Кинросс,  -  жертва  окажется  в
середине. Номер три или четыре. Впрочем, все это глупость.
   Очевидно, Фей рассуждал точно так же.  Когда  негр  неловким  движением
вытащил первую монету и спросил "Кому?", Фей тут  же  ответил  "Мне".  Это
оказалась королева, и Кинросс возненавидел коротышку.
   Следующую монету Фей отдал Бо-Бо, и черный гигант облегченно  вздохнул.
Третья монета, и Кинросс затаил дыхание. Фей присудил ее Кербеку, и  шведу
тоже повезло.
   Настал черед четвертой  монеты,  и  Фей  выкрикнул  "Кинросс!"  Инженер
заморгал, напрягая воспаленные глаза,  чтобы  рассмотреть  монету  в  руке
негра. Сначала  он  увидел  просветлевшее  лицо  Сильвы,  а  потом  уже  -
изображение бородатого короля.
   Все, кроме Фея и Бо-Бо, старались не встречаться с ним глазами. Кинросс
не мог понять, что чувствует. Сначала пришла  мысль:  "Вот  и  конец  всем
мучениям", а потом - "По крайней мере, я умру чистым". Но злило,  что  все
вышло так, как и замышлял Фей.
   Фей раскрыл складной нож и подвинул к себе ведро.
   - Держи его крепче, Бо-Бо, - приказал он. -  Ни  одна  капля  крови  не
должна пропасть зря.
   - Черт тебя побери. Фей! - воскликнул Кинросс. - Я пока еще жив.  Черты
его лица заострились, а кадык  задергался.  -  Оглушите  меня  сначала,  -
взмолился он. - Кербек, ударь меня по голове румпелем.
   - Ладно, - угрюмо ответил швед, отведя глаза в сторону.  -  Тебе,  Фей,
придется подождать.
   - Если вы послушаете меня,  -  внезапно  сказал  Крюгер,  -  то  я  вам
расскажу, каким способом мы можем получить  сколько  угодно  пресной  воды
через несколько секунд, и никому для этого не придется умирать.
   Его  голос  звучал  так  властно  и  притягательно,  что  все  невольно
повернулись к радисту.


   Все с подозрением смотрели на Крюгера, втайне ненавидя его за  то,  что
он, казалось, ничуть  не  страдал  от  жажды.  Кинросс  почувствовал,  что
появилась надежда избежать уготованной ему участи.
   - Это действительно так, - горячо сказал  Крюгер.  -  Холодная  пресная
вода. Много холодной воды. Она ждет нас. И  мы  можем  получить  ее,  если
вспомним  одну  небольшую  вещь,  о  которой  давно  позабыли.  Вчера   вы
чувствовали ее весь день. И чувствуете сегодня.
   Моряки в полном недоумении смотрели  на  радиста.  Фей  провел  большим
пальцем по лезвию складного ножа.
   - Ты  рехнулся,  Крюгер,  -  злобно  сказал  Гарсия.  -  Твой  гироскоп
заклинило!
   - Нет, Гарсия, - спокойно ответил  Крюгер.  -  Мой  рассудок  ясен  как
никогда. Я знал об этом все время, даже еще до  того,  как  взорвался  наш
корабль. Я просто ждал,  когда  наступит  подходящий  момент.  Я  спал.  Я
старался не шевелиться и не разговаривать, чтобы не истратить  драгоценные
силы. Теперь я могу говорить. Мы на месте. Час пробил. Вы ведь  чувствуете
это, не правда ли?
   Ясный и уверенный голос Крюгера был похож на журчание  ручья,  текущего
по каменистому дну. Он встал и сделал несколько шагов к шестерым  морякам,
сгрудившимся  возле  мотора.  Кинросс  отметил,  что  его   седые   волосы
причесаны, а под складками жира на лице угадываются мускулы.
   - Я расскажу вам одну историю, чтобы вы смогли меня понять, - продолжал
Крюгер. - Много лет тому назад среди холмов Тибести в Африке группа солдат
сбилась с пути. Они умирали от жажды, как мы  сейчас.  После  долгих  дней
скитаний, они вышли к каменистой долине, усеянной высохшими  костями.  Там
стояли две большие скалы, похожие на гигантские колонны. Что-то  произошло
вдруг, и солдаты прошли между двумя скалами, оказавшись в совершенно  ином
мире, где были зеленые деревья и  прохладная  вода.  Все  они  остались  в
живых, а некоторые даже вернулись обратно.
   - Где-то я уже слышал такое, - пробормотал Кинросс.
   Фей злобно мотнул головой.
   - Врешь, Кинросс! Ты пытаешься спасти свою шкуру! Крюгер лжет!
   - Я никогда не верил в эту историю, - тихо ответил Кинросс. - Не верю в
нее и сейчас.
   - Зато я в нее верю,  -  резко  заметил  Крюгер.  -  Я  знаю,  что  это
случилось на самом деле. Я был там, заглядывал в другой мир.
   - Перестань молоть чушь, Крюгер! - прохрипел  Гарсия.  -  Откуда  может
появиться другой мир? И как ты мог туда попасть?
   - Я не попал туда, Гарсия. Я только видел и  слышал  его,  но  когда  я
попытался в него войти, все вокруг померкло.
   - Тогда какой прок...
   - Подожди. Дай мне закончить. Мне недоставало  того,  что  есть  у  нас
сейчас. Я был один, и меня не мучила жажда. К тому же я не  мог  полностью
поверить в то, что я видел и слышал.
   - Тогда как же...
   - Не  спеши.  Я  сейчас  все  объясню.  Поверьте  мне,  Гарсия,  и  все
остальные. Нас здесь семеро, и на многие тысячи миль нет больше  ни  одной
живой души. Наши страдания настолько велики, что мы уже не в состоянии  их
больше выдержать. Но мы можем верить. Мы должны поверить, иначе мы  умрем.
Доверьтесь мне. Я знаю, что это правда.
   Мексиканец почесал заросший щетиной подбородок.
   - Крюгер, - медленно произнес он. - Я думаю, ты такой же  псих,  как  и
Вилейн.
   - Вилейн не был психом, - ответил Крюгер. - Он просто был слишком юн  и
не мог больше терпеть. Он увидел зеленые луга.  Поверьте  же  мне  сейчас:
если бы мы все увидели зеленые луга в тот момент, когда их увидел  Вилейн,
мы бы уже сейчас находились там!
   - Ну да, - ухмыльнулся Кербек. - Разгуливали  бы  по  ним,  как  Вилейн
сейчас.
   - Мы убили Вилейна! Неужели вы этого не понимаете? Мы убили его, потому
что не поверили в то, что он увидел. Потому что думали, что это  неправда,
- с жаром сказал Крюгер.
   - Похоже, я начинаю тебя понимать, Крюгер, - медленно произнес Гарсия.
   - А я отказываюсь в это верить, - заявил Кинросс. - Вы просто погибнете
в результате массовой галлюцинации.
   - Я хочу, чтобы мы жили в массовой галлюцинации. Мы можем это  сделать.
Мы должны это сделать, чтобы избежать неминуемой смерти. Поверьте, я знаю,
как это сделать.
   - Ты хочешь, чтобы мы забылись  счастливым  сном  и  не  почувствовали,
когда придет конец?
   - Черт тебя побери, Кинросс. Ты более или менее  образованный  человек,
поэтому тебе так нелегко в это поверить. Но вот что я тебе  хочу  сказать.
Весь этот мир, этот Индийский океан - тоже галлюцинация. Человеческая раса
строила свой мир в течение миллиона лет, приучая себя видеть его и  верить
в него. Таким образом они делали его  крепким  и  прочным.  Чтобы  никакие
потрясения не могли  разрушить  его.  Это  как  сон,  который  никогда  не
кончается. Но, поверь  мне,  Кинросс,  мы  можем  закончить  этот  кошмар,
доверься мне. Я знаю, как это можно сделать.
   "Какой я дурак, что спорю с Крюгером. По крайней мере, это отсрочит мою
смерть на какое-то время". А вслух Кинросс произнес:
   - Что сказать по этому поводу? В мыслях мы можем добиться чего  угодно.
Но превратить это в реальность невозможно.
   - Потому что надо прекратить болтовню и  начать  действовать!  Как  это
сделали солдаты в Тибести.
   - Это всего лишь миф. Романтическая легенда.
   - Это быль. Я был  там.  Я  все  видел  и  все  слышал.  Это  случилось
давным-давно, еще до Римской империи, когда паутина мира была не так тесно
сплетена, как сейчас. Тогда было меньше таких людей как ты, Кинросс.
   - Крюгер, - вмешался в разговор Кербек. _ Я  сам  когда-то  слышал  эту
историю. Ты действительно веришь в это, Крюгер?
   - Да, я уверен, что это абсолютная правда. Я знаю это!
   - Я с тобой, Крюгер, - твердым голосом произнес швед.
   - Я тоже хочу тебе поверить, - сказал Гарсия. - Продолжай, Крюгер.
   И уверенный, ровный голос Крюгера снова зазвучал в их ушах.
   - Ты, Кинросс, единственный барьер на моем пути.  Ты  -  инженер.  Твой
мозг привык работать с логарифмической линейкой и уравнениями. Ты  держишь
всех нас здесь. Ты должен поверить,  иначе  мы  перережем  тебе  глотку  и
попробуем вшестером. Я говорю серьезно.
   -  Я  хочу  поверить  твоим  словам,  Крюгер.  Но  логика  мешает  мне.
Продолжай. Помоги мне поверить тебе.
   - Хорошо. Вы уже все это знаете.  Вы  не  учитесь  чему-то  новому.  Вы
просто пытаетесь вспомнить нечто такое, что вас заставили забыть. Слушайте
меня внимательно. Иногда реальный мир дает трещину. Этому были свидетелями
индейцы, потерявшиеся в джунглях, святые в Тебской  пустыне,  мученики  на
кострах.  Это  всегда  связано  с  лишениями,  с  невыносимой  болью,  что
испытываем мы сейчас. Что испытал вчера Вилейн. Но  мир  излечивает  себя.
Трещины затягиваются. Это делается при помощи людей, хотя они не  могут  в
это поверить. Именно потому вы убили вчера Вилейна.
   Люди - вот на чем держится мир. Их с колыбели учат сохранять его таким,
каков он есть. Наш язык - это скелет мира. Слова, которые мы произносим  -
это кирпичи, из которых мы строим тюрьму. И в этой тюрьме  мы  умираем  от
жажды и становимся каннибалами. Ты понимаешь, о чем я говорю, Кинросс?
   - Да, но...
   - Никаких "но". Слушай. Мы находимся здесь - 18 градусов южной  широты,
82 градуса восточной долготы  -  семь  человек  посреди  десяти  миллионов
квадратных километров пустоты. Здесь поле  реальности  очень  слабое.  Это
самая тонкая граница мира, Кинросс,  неужели  ты  никак  не  можешь  этого
понять? Мы достигли предела своей выносливости. Нам все равно,  распадется
ли мир на тысячи частей, если мы  сможем  вырваться  отсюда,  спасти  свои
жизни, напиться холодной воды...
   Кинросс почувствовал, как по спине у него побежали мурашки.
   - Подожди, - сказал он. - Мне не безразлично, что мир погибнет...
   - А! Ты начинаешь верить! - торжествующе воскликнул Крюгер. -  Несмотря
на сомнения. Хорошо.  Поверь  мне,  Кинросс.  Я  посвятил  изучению  этого
феномена более  половины  своей  жизни.  Мы  не  причиним  никакого  вреда
остальному миру, если перейдем границу реальности. Мы сделаем  в  оболочке
мира лишь небольшое отверстие - как в Тибести, - но его никто  никогда  не
обнаружит.
   Старый португалец, подняв к небу свои  иссохшие  руки,  пытался  что-то
сказать, но из его пересохшего горла доносились лишь  клокотания.  Наконец
он обрел голос:
   - Я знаю историю про Тибести, Крюгер. Мои предки  жили  в  Могадоре  на
протяжении  шести  столетий.  Берберы  рассказывали   эту   историю.   Это
святотатство.
   - Но это правда, Сильва, - мягко  возразил  Крюгер.  -  Вот  что  самое
главное. Мы все знаем, что это правда.
   - Ты хочешь совершить богопротивное дело. Господь не допустит этого. Мы
потеряем наши души.
   - Мы сами будем распоряжаться  нашими  душами,  Сильва.  Именно  это  я
пытался доказать Кинроссу. Божья власть слишком  слаба  на  этих  градусах
широты и долготы.
   - Нет, нет! - запричитал старик. - Лучше помолимся, чтобы Бог  совершил
святое чудо. Прислал нам корабль или дождь...
   - Все, что спасет мою жизнь, я готов  считать  самым  святым  чудом,  -
заявил Гарсия. - Крюгер прав, Сильва. Я мысленно противился всем молитвам,
которые ты возносил Богу за последние четыре дня. Для нас это единственный
выход, Сильва.
   - Слышишь, Кинросс? - спросил Крюгер. -  Они  верят.  Они  готовы.  Они
больше не могут ждать.
   - Я верю,  -  с  трудом  сглотнув  ответил  Кинросс,  -  но  мне  этого
недостаточно. Я должен знать, как мы это сделаем. Пусть это  будет  черная
магия, но что мы должны говорить, что думать?
   - Никаких слов. Никаких мыслей. Нам требуется  действие.  Действие  без
названия. Я знаю, что беспокоит тебя, Кинросс. Слушай же меня внимательно.
Дело  в  том,  что  групповой  гипноз  и  массовая  галлюцинация   -   это
повседневные явления в нашем  реальном  мире.  Но  здесь  -  самая  тонкая
оболочка этого мира. Здесь нет  многочисленных  скоплений  людей,  которые
удерживают мир в границах реальности. Наша  галлюцинация  станет  для  нас
реальным миром, где есть вода, фрукты и трава. Вот уже несколько  дней  мы
чувствовали их вокруг себя. Этот мир ждет нас...
   Моряки,  стоящие  вокруг  Кинросса,  что-то   бормотали   возбужденными
голосами. В воздухе витал дух ожидания.
   - Я верю, Крюгер. Теперь я в это верю. Но откуда  ты  знаешь,  что  это
будет за мир...
   - Черт возьми, Кинросс! Рядом с нами находится потенциал этого мира. Мы
сами будем его творцами, и в нем будет только то, что захочется иметь нам.
Мы сможем воплотить все наши мечты. Зеленый мир мечты...
   - Ну, сказал Кербек. - Зеленый мир мечты. Я хочу туда.  Давай  быстрее,
Кинросс!
   - Я готов, - решительно ответил Кинросс. - Я, действительно, готов.
   - Хорошо, - произнес Кинросс. - Сейчас мы шагнем в наш собственный мир,
где нас ждет прохладная и пресная вода. Ложитесь  на  дно  и  постарайтесь
полностью расслабиться.
   Кинросс лег рядом с Ке