- Да, Макс. Я уверена. - Эйприл даже не пыталась скрыть свой восторг.
   - Поздравляю, - произнес Макс. Сейл с любопытством наблюдала за ним.
   - И я тебя. Слушай, нам надо сейчас же туда возвращаться.
   - Я уже примерно там. Лечу в Виннипег. Вернусь  под  вечер,  и  полетим
обратно. Годится?
   - Вполне. Позвони, когда будешь здесь.
   Пообещав позвонить. Макс напомнил:
   - А ты думала о завтрашней пресс-конференции?
   - Да, думала.
   - Похоже, у нас больше нет причин держать рот на замке.
   "О чем?" - одними губами произнесла Сейл.
   Максу показалось, что он слышит, как лихорадочно крутятся шестеренки  в
голове Эйприл.
   - Мне было бы спокойнее, если бы мы потянули с этим, пока  не  откопаем
всю штуку целиком.
   - Подобную роскошь тебе вряд ли позволят.
   - Как я понимаю, вы нашли НЛО, - пару секунд спустя сказала Сейл.
   - Нет, новости не настолько хороши. Но хороши. - Макс вкратце объяснил,
что к чему.
   Она устремила на него теплый взгляд широко распахнутых глаз:
   - Макс, я рада за тебя.
   Гребень Джонсона приближался. Макс  смотрел  вниз,  на  череду  холмов,
гладких и белых в свете солнца, и на низкую, плоскую  седловину,  внезапно
обрывающуюся в пропасть.
   - У вас там порядком народу, - заметила Сейл.
   Вообще-то даже чересчур много. Люди виднелись повсюду, а на автостоянке
яблоку негде было упасть.
   - Должно быть, к нам уже нагрянули туристы.
   Сейл положила машину в вираж, начав долгий, плавный разворот.
   - Наверно, это еще цветочки. Может, тебе пора  подумать  о  регулировке
движения и правилах безопасности? - Достав из  бардачка  полевой  бинокль,
она поднесла его к глазам, чтобы поглядеть на гребень.  -  По-моему,  твои
работники не очень-то продвинулись.
   Макс потянулся к телефону, но она удержала его руку:
   - А не лучше ли сделать это лично? Тем более что я  с  удовольствием  и
сама бы взглянула.
   Отложив бинокль, она подала штурвал от себя. Самолет пошел на снижение.
   - Ты что, собираешься приземлиться прямо здесь? - удивился  Макс.  -  В
нескольких милях восточнее есть аэропорт.
   - А это дорога к нему? - указала она вниз.
   Двухполосная дорога из Форт-Мокси была забита до отказа, и  машины  еле
двигались короткими рывками.
   - Она самая.
   - На это у нас нет времени. Слушай, Макс, я с  удовольствием  полюбуюсь
на НЛО вблизи. Ты же видел землю. Есть возражения?
   В длину  плато,  плоское  и  лишенное  растительности  (если  держаться
подальше от краев), насчитывает около двух  тысяч  ярдов.  Снежные  наносы
прикрывают его лишь местами, в виде узких полос.
   - Приличный боковой ветер.
   Сейл поглядела вниз и взглядом дала понять, что бояться нечего.
   - Меньше двадцати узлов. Для "Бетси" это сущий пустяк.
   - Мало ли что.
   - Не волнуйся, Макс,  -  рассмеялась  она.  -  Если  кто-нибудь  подаст
жалобу, я скажу, что ты протестовал всю дорогу.
   Десять минут спустя она посадила машину на плато,  даже  не  расплескав
кофе. Все находившиеся на земле уставились на  большой  самолет,  медленно
кативший к участку раскопок.  Когда  Макс  распахнул  дверцу,  Ласкер  уже
дожидался его.
   - Надо было сразу догадаться, что это ты, - начал Том,  но  тут  увидел
Сейл и прикусил язык. Лицо его  приобрело  дурацкое  выражение,  неизменно
появляющееся на лице каждого мужчины, оказавшегося рядом с ней.
   - Сейл, - представил Макс, - это Том Ласкер, наш номинальный босс.
   Они обменялись рукопожатием.
   Туристы и зеваки были повсюду. Они вовлекали  землекопов  в  разговоры,
толпились на мостиках и всячески  мешали  работе.  Многие  стояли  у  края
раскопа, другие подходили чересчур близко к обрыву.
   - Надо что-то сделать, - сказал Макс.
   - Я пытался приставить людей, чтобы они не подпускали зевак, - вздохнул
Ласкер. - Но те агрессивны, к тому  же  их  слишком  много,  за  всеми  не
уследишь. Да вдобавок никто из  присутствующих  не  располагает  реальными
полномочиями.
   Макс наблюдал за бесконечным потоком автомобилей, подъезжающих к плато.
   - Ладно, попросим полицию поставить на  подъезде  какой-нибудь  кордон.
Может быть, ограничить число туристов, допускаемых сюда одновременно?
   - Полицейские за такое браться не захотят.
   - Им придется, пока кого-нибудь не прикончили. Надо ввести пропуска для
наших людей.
   - А что нам делать до того? Из-за этого бардака мы топчемся на месте.
   Макс порывисто вздохнул:
   - Отпусти людей пораньше домой. - Он поглядел на кишащую толпу. - А кто
тут шеф полиции?
   - Эмил Датабл.
   - Ты с ним знаком?
   - Мы вращаемся в разных кругах, но я с ним знаком.
   - Позвони ему. Объясни, что тут происходит, и попроси о помощи.  Скажи,
что нас буквально вытеснили с раскопа, и  попроси  прислать  людей,  чтобы
очистить территорию.
   - Ладно, - кивнул Том.
   - А тем временем, - повернулся Макс к  Сейл,  -  ты,  наверное,  хочешь
посмотреть, что там такое?
   - Да, если ты не против.
   По деревянному  мостику  они  перешли  через  главную  траншею.  Дальше
повсюду высились кучи земли и было проложено еще несколько канав поменьше.
По пути Макс заглядывал в каждую из них. Наконец он остановился:
   - Здесь.
   Раскоп стал шире, чем утром. И зеленое окошко тоже.
   - Смахивает на стекло, - заметила Сейл.
   Минут через пять к ним присоединился Ласкер и сообщил:
   - Копы на подходе.
   - Отлично. Кстати, Том, Эйприл говорит, что это тот же материал. Может,
мы и в самом деле заполучили НЛО.
   - Вряд ли, - покачал головой Ласкер.
   Макс из осмотрительности не позволял надеждам чересчур разгораться,  но
комментарий Ласкера - а главное,  его  тон  -  подействовал  на  них,  как
ледяной ливень.
   - Почему вряд ли?
   - Пойдем со мной, - поморщившись, как от зубной боли, отозвался Ласкер.
   Он повел их обратно к главной траншее и спустился по лестнице.  Макс  и
Сейл последовали за ним. В траншее было холодно  и  сумрачно.  Под  ногами
поскрипывали доски настила.  Повсюду  трудились  рабочие  -  одни  копали,
другие оттаскивали землю и грузили ее в бадьи.  Бадьи  при  помощи  блоков
поднимали на поверхность, где и опорожняли.
   - Здесь. - Ласкер указал на изогнутую стойку, выступающую  из  западной
стены траншеи футах в пяти над его головой и уходящую в землю.  -  Их  тут
несколько штук. Верхний конец прикреплен к объекту. А  этот  конец,  -  он
указал на нижнюю часть стойки, - уходит в  скалу.  Чем  бы  эта  штука  ни
оказалась, черта лысого она способна сдвинуться с места хотя бы на дюйм.



11

                   Вся  макроиндустриальная  система   прогнозируется   по
                стабильному и статистически предсказуемому уровню износа и
                уничтожения  продуктов  производства.   Разумеется,   если
                принять  предположение,   что   речь   идет   о   наиболее
                употребительных продуктах. Значительное снижение любого из
                этих двух факторов немедленно отразится на производстве  и
                вызовет сокрушительные возмущения в экономике.
                                   Эдуард Денев, "Индустриальный фундамент
                                   и мировое сообщество", издание третье

   - Для начала я бы хотела положить конец слухам о летающих  тарелках,  -
сказала Эйприл прямо в объективы телекамер.  Стоявший  рядом  с  ней  Макс
предпочел бы оказаться за тысячу миль  отсюда,  но  старался  не  подавать
виду. Стену позади них украшал государственный флаг.  -  Не  знаю,  откуда
пошли эти слухи, но только не от нас. Впервые я узнала о них из  "Новостей
Форт-Мокси". - Она улыбнулась Джиму Стейвсанту, стоявшему футах в пяти  от
нее с видом крайнего самодовольства.
   Собрание проходило в актовом зале муниципалитета Форт-Мокси.  Макс  был
просто  подавлен  числом  и  именами  съехавшихся   журналистов.   Прибыли
представители Си-эн-эн  и  Эй-би-си,  телеграфных  агентств  и  нескольких
крупных ежедневных газет Среднего Запада и даже один корреспондент "Джапан
таймс". Макс Тауэр, знаменитый фельетонист из "Чикаго  трибьюн",  сидел  в
первом ряду. Крохотный степной городишко прославился на всю  страну  -  по
крайней мере хотя бы на несколько часов.
   Накануне вечером Эйприл с Максом приняли решение не замалчивать ничего,
кроме догадок. Если информацию дадут по Си-эн-эн, то не стоит рисковать  и
нарываться на сокрушительные комментарии. Эйприл отрепетировала  заявление
для прессы, а Макс задал ей все вопросы с подковыркой, какие только пришли
ему в  голову.  Но  одно  дело  репетиция,  и  совсем  другое  -  реальная
аудитория. Эйприл не оратор, а Макс боится выступлений перед публикой, как
огня.
   - Но кое-какие новости у  нас  есть,  -  продолжала  Эйприл,  вынув  из
портфеля  стопку  листов.  -  Вот  данные  лабораторного  анализа  образца
парусины, найденной на яхте Ласкера, а также  образца  наружного  покрытия
объекта, найденного на гребне. Химический элемент, из которого сделаны эти
объекты, имеет атомный номер сто шестьдесят один.
   Фотокорреспонденты подошли поближе и защелкали затворами.
   - Этот элемент находится в дальнем конце  периодической  таблицы,  хотя
точнее было бы сказать, за ее пределами.
   Поднялось сразу несколько рук.
   - Что именно это означает? - спросила высокая молодая женщина из центра
зала.
   - Это означает, что до сей поры мы с этим  элементом  не  сталкивались.
Правду сказать, не так уж давно я  была  убеждена,  что  подобный  элемент
должен быть крайне нестабилен и существовать не может.
   Новые руки.
   - А кто мог произвести это вещество?
   - Об этом мне ничего не известно.
   В руках у некоторых  слушателей  появились  сотовые  телефоны.  Публика
начала напирать, протягивая Эйприл микрофоны и выкрикивая вопросы.  Эйприл
попросила обождать с вопросами до конца ее заявления. Затем в общих чертах
описала цепь событий, начиная с обнаружения судна.  Она  назвала  Макса  и
Тома Ласкера, воздав им должное (а  может,  возложив  ответственность)  за
находку на гребне. Потом подробно описала результаты испытаний  материалов
с яхты и из раскопа.
   - Вы сможете получить их перед уходом. - Далее Эйприл  призналась,  что
вразумительного объяснения дать не  может,  и  добавила:  -  Но  мы  знаем
наверняка, что объект на гребне  является  строением,  а  не  транспортным
средством. Так что всякие измышления на сей  счет  исключаются.  -  Эйприл
пленительно улыбнулась. - Оно смахивает на старое паровозное депо.
   В зале снова поднялись руки.
   "Виннипег Фри пресс": Доктор Кэннон, вы утверждаете, что  земная  наука
не способна произвести подобный материал?
   Си-эн-эн: Удалось ли вам установить возраст находки?
   "Гранд-Форкс   геральд":   Поговаривают,   что   этим    раскопки    не
исчерпываются. Планируете ли вы начать изыскания где-либо еще?
   - По одному, пожалуйста, - загородилась ладонью Эйприл и посмотрела  на
репортера "Фри пресс". - Если кто-то  на  такое  и  способен,  он  мне  не
известен.
   - А как насчет правительства?
   - Вряд  ли.  Но  лучше  спросите  у  них  сами.  -  Она  повернулась  к
корреспонденту Си-эн-эн. - Этот элемент  не  подвержен  распаду,  так  что
точному датированию он вряд ли подлежит. Но судя по всему,  для  постройки
купола строителям пришлось  углубиться  в  скалу.  Возможно,  нам  удастся
установить, когда проводились земляные работы. Но пока мы этого не делали.
   - А у вас нет фотографий? - помахала блокнотом женщина слева от нее.
   Эйприл дала знак  Джинни  Ласкер,  стоявшей  рядом  с  демонстрационной
доской, и та откинула лист, закрывавший эскиз купола.
   -  Насколько  мы  можем  судить,  -  сказала  Эйприл,  -  вся  наружная
поверхность сделана из одного материала. Кстати,  на  ощупь  он  похож  на
гнутое стекло.
   - Стекло? - переспросил корреспондент Эй-би-си.
   - Ну, с виду точь-в-точь как стекло.
   Новый град вопросов:
   - А что внутри?
   - А вы уверены, что ничего не напутали?
   - А сможем ли мы воспроизвести этот материал теперь,  когда  он  у  нас
появился?
   И так далее.
   Эйприл  старательно  подыскивала  ответы  на  все   вопросы.   Она   не
представляет, что находится внутри купола. Она организовала  проверку  тех
же образцов другой лабораторией, и результаты оказались  идентичными.  Она
не представляет, можно ли научиться производить аналогичные материалы.
   - Если это нам удастся, - добавила она, - то мы сможем  делать  паруса,
которые прослужат очень долго.
   - Насколько долго? - уточнил репортер "Фарго форум".
   - Ну-у, о-о-очень долго, - ухмыльнулась она.


   Вопросы безопасности они  разрешили  вполне  успешно.  Рабочим  раздали
пропуска, и полиция не позволяла зевакам заходить на территорию раскопок.
   Даже не будь всего остального, уже одна пресс-конференция дала бы Максу
понять, какого джинна он выпустил из бутылки. Он дал  несколько  интервью,
стараясь не выходить за намеченные рамки.  "Что  тут  произошло  на  самом
деле? Кто построил купол?" Макс отказывался пускаться в догадки. "Мы знаем
не больше вашего". И сказал, что предпочитает оставить за прессой право на
досужие домыслы.
   Журналистов  на  раскопе  собралось   больше,   чем   землекопов.   Они
фотографировали, задавали вопросы и стояли в очередях, чтобы взглянуть  на
прозрачную зеленую поверхность, расчищенную уже в нескольких местах.
   Как раз перед полуднем Том Ласкер зашел к сидевшему  в  фургоне  Максу.
Телефоны звонили без умолку, и с раскопок сняли несколько  человек,  чтобы
те помогали отвечать на звонки.
   - Макс, эта история пошла в эфир, - сообщил Том. - Ее  крутят  во  всех
выпусках новостей без исключения. Кстати, звонил Чарли Линдквист.  Он  нас
обожает.
   - А кто такой Чарли Линдквист?
   - Председатель городского совета Форт-Мокси. Знаешь, что он сказал?
   - Нет. И что же?
   - Он сказал,  что  это  получше  Несси.  Чтоб  меня  разразило.  -  Том
ухмыльнулся от уха до уха. - И самое нелепое. Макс, что это  действительно
так. Это величайшее событие  в  наших  краях  со  времени  Сухого  закона.
Кавалер, Валгаллу и прочие городки ждет процветание.
   Снаружи послышался возбужденный гомон. Макс выглянул в окно  и  увидел,
что Эйприл прокладывает себе путь к фургону сквозь толпу репортеров.
   - По-моему, она им нравится, - заметил он.
   - Ага, еще бы! Она им подкинула обалденную сенсацию.
   Дверь распахнулась, и Эйприл, пятясь, втиснулась внутрь.
   - Дайте мне час, - крикнула она кому-то, - и я с  удовольствием  отвечу
на все ваши вопросы.
   - Добрались до  моего  детства,  -  сообщила  она,  захлопнув  дверь  и
привалившись к ней спиной. - Кое-кому из них  хочется  вытащить  из  этого
очередную историю о том, как  обездоленные  афроамериканцы  выбираются  из
грязи в князи. - Она со вздохом плюхнулась в кресло и только тут  заметила
Ласкера. - Привет, Том. Добро пожаловать в психушку!
   - Да у меня дома не лучше.  Народу  не  протолкнешься,  такого  еще  не
бывало, да еще армия репортеров. Нынче утром, когда я уезжал, они донимали
расспросами детей.
   - Быть может, именно так отныне будет выглядеть наша жизнь,  -  развела
руками Эйприл.
   - Я как-нибудь с этим справлюсь. - Макс упивался происходящим.
   - Эй, я голодна, как волк! У вас тут какой-нибудь сандвич не завалялся?
   Макс достал ей из холодильника сандвич  с  ростбифом  и  пепси.  Эйприл
развернула сандвич и откусила изрядный кусок.
   - Ты здорово смотрелась, - заметил Макс.
   - Спасибо. - Ее губы изогнулись в улыбке. - Я чуточку волновалась.
   - По тебе не скажешь,  -  соврал  Макс,  потому  что  она  нуждалась  в
поддержке.
   Кто-то постучал. Ласкер откинулся на стуле и выглянул в  окошко.  Потом
открыл дверь, впустив седовласого, худого, но невероятно высокого мужчину.
   Посетитель взглянул на Эйприл в упор, как на врага:
   - Доктор Кэннон?
   - Да. - Она с вызовом посмотрела на него. - Чем могу служить?
   Пришедший   буквально   источал   холодную   ярость.   Его    редеющие,
подстриженные бобриком волосы агрессивно  топорщились.  Подернутые  влагой
глаза прятались за линзами бифокальных очков - похоже, давно нуждающихся в
замене на более сильные. Он скользнул взглядом мимо Ласкера и Макса, будто
те были пустым местом.
   -  Моя   фамилия   Эйхнер.   Я   заведующий   кафедрой   археологии   в
Северо-Западном. - Он посмотрел на Эйприл с высоты своего роста;  судя  по
тону, свое моральное превосходство он ставил еще выше. -  Как  я  понимаю,
это вы распоряжаетесь этим... - он помолчал, - ...мероприятием?
   Тон его был полон снисходительности. Эйприл не спускала с него глаз:
   - По какому вы делу, доктор Эйхнер?
   -  Мое  дело  -  сохранение  прошлого,  доктор  Кэннон.   Простите   за
банальность, но эта  находка,  это  бог  весть  что,  откапываемое  вашими
людьми, может представлять громадную ценность.
   - Мы знаем.
   Он бросил ледяной взгляд на Макса - дескать, попробуй-ка возрази!
   -  Тогда  вы  должны  знать,  что   существует   изрядная   вероятность
повреждения, а следовательно, и невосполнимой утраты. Все идет  совершенно
бесконтрольно. На раскопках нет ни одного профессионала.
   - Вы имеете в виду профессионального археолога.
   - А кого ж я еще могу иметь в виду?!
   - Как я понимаю, - встрял Макс, - вы претендуете на это место.
   - Откровенно говоря,  -  Эйхнер  по-прежнему  обращался  к  одной  лишь
Эйприл, - я чересчур занят, чтобы заниматься полевыми изысканиями.  Но  вы
просто-таки обязаны пригласить сюда кого-нибудь,  знающего  толк  в  своем
деле.
   - Однако, доктор Эйхнер, - возразила Эйприл, - мы работаем с предельной
осторожностью.
   - Предельная осторожность дилетанта - это звучит малоубедительно. -  Он
достал буклет с надписью "Национальная ассоциация археологов"  и  протянул
его Эйприл. - Я предлагаю вам позвонить в любой  университет  с  приличной
кафедрой. Или в Комиссию по древностям. Ее номер на второй странице. Они с
радостью помогут вам подобрать кого-нибудь.
   Эйприл не шевельнулась, и он швырнул буклет на стол.
   - Я не могу помешать тому, что вы тут вытворяете. И  очень  жаль.  Будь
такое возможно, я бы  положил  этому  безобразию  конец  сию  же  секунду.
Поскольку такой возможности у меня нет, я взываю к вашему разуму.
   - Спасибо. - Взяв буклет, Эйприл не глядя бросила его в сумочку.
   Эйхнер посмотрел на нее, потом на сумочку:
   - Я говорю вполне серьезно. Вы несете профессиональную ответственность.
- Распахнув дверь, он пожелал всем здоровья и удалился.
   Добрую минуту царило молчание.
   - Наверно, он прав, - подал голос Ласкер.
   - Нет, - покачал головой Маке. -  Ни  на  грош.  Кафедра  археологии  в
Северо-Западном знает о подобных раскопках ничуть не больше нашего.
   - Я согласна, - поддержала его Эйприл.  -  Тем  более  что  Шлиман  был
дилетантом.
   - Помнится, я где-то читал, - заметил Ласкер, - что  в  Трое  он  жутко
напортачил.
   Сбывалось все, на что Эйприл возлагала надежды.  Она  сделала  открытие
века и, пожалуй, увековечила себя. В один прекрасный  день  Эйприл  Кэннон
окажется среди гигантов науки. В этом ей уже ничто не может помешать.  Она
пока толком не поняла, что же открыла, но в эпохальности открытия сомнений
нет.
   В тот же вечер о находке говорили по  всем  каналам,  уже  всерьез,  не
поминая о сезоне помешательств. "Час новостей с  Джимом  Лерером"  показал
ряд химиков, почти единодушно сходившихся в том, что где-то была  допущена
ошибка или произошло недоразумение.
   - Но, - сказал Алан Наримото  из  Миннесотского  университета,  -  если
доктор Кэннон права, это открытие неоценимой значимости.
   - Как это? - спросил Лерер.
   - Если на время забыть о нашей исходной посылке и представить,  что  мы
сумеем воспроизвести процесс производства  этого  элемента...  -  Наримото
покачал головой и повернулся к коллеге Мэри Эспозито из Университета Дюка,
подхватившей эстафету.
   - Тогда мы смогли бы, - завершила  она,  -  сделать  ткань  для  вашего
костюма, Джим, которая пережила бы вас.
   Эй-би-си по