оложении духа, явно решил, что  молодой  адвокат
непоколебимо настроен  против  него,  и  отказался  от  всяческих  попыток
умилостивить его. Всю дорогу он лишь  угрюмо  глядел  в  окно  на  скучный
пейзаж.
   Наконец-то потеплело. Вдоль дорог громоздились подтаявшие  сугробы,  по
асфальту бежали ручейки.
   Администрация племени разместилась в  одноэтажном  здании  из  голубого
кирпича, прозванного Синим домом. Свежий ветер развевал  флаг  Соединенных
Штатов и знамя Мини Вакан Ойяте. Рыжий  Папоротник  въехал  на  стоянку  и
заглушил двигатель.
   - Здесь, что ли? -  осведомился  Уэллс,  окидывая  взглядом  бескрайнюю
равнину, раскинувшуюся со всех сторон до самого горизонта.
   Рыжий Папоротник уже не первый раз встречался с  людьми  вроде  Уэллса,
взирающими на окружающих свысока, если только те не занимают более высокое
положение и не могут каким-либо образом повредить ему.  Свое  отношение  к
Рыжему Папоротнику он изменил столь разительно потому,  что  стал  считать
адвоката всего-навсего средством достижения  цели,  эдаким  проводником  к
высшим эшелонам индейской власти - и, конечно, жестоко просчитался.
   Они выбрались из машины, и  Рыжий  Папоротник  вошел  первым,  указывая
дорогу.
   Синий дом  вместил  в  себя  почту,  Бюро  по  делам  индейцев,  службу
здравоохранения  индейцев  и  кабинеты  администрации.  Рыжий   Папоротник
сообщил секретарю администрации, что они прибыли, и направился к  кабинету
губернатора.
   В толпе Джеймса Ходока никто бы не разглядел  не  только  из-за  малого
роста, но и вполне заурядной внешности. Уэллсу даже подумалось, что  глава
индейской администрации куда уместнее выглядел бы за прилавком в  бакалее,
чем в правительственном учреждении. Ни в его осанке, ни в голосе  не  было
ни малейшего намека на властность или  стальную  волю,  которая  могла  бы
проявиться в случае нужды. Его темные  глаза  смотрели  на  собеседника  с
открытым дружелюбием, да и держался он вполне по-свойски. Рыжий Папоротник
всегда считал, что главный дар Ходока заключается в его умении  заставлять
людей выкладывать все начистоту - талант редкий не только среди  индейцев,
но и среди остального населения Земли.
   Как только они вошли, Ходок встал из-за письменного  стола  и  протянул
гостю руку для пожатия.
   Уэллс тряхнул ее,  пробормотав,  как  рад  он  возможности  побывать  в
резервации, и сел.
   Украшен был кабинет в индейском стиле -  боевыми  плюмажами,  тотемами,
шаманскими  магическими  колесами  и  ритуальными  трубками.  Около  стола
находился книжный шкаф  и  кофейный  столик  с  булькающей  кофеваркой.  В
широкие окна струился солнечный свет.
   - Губернатор, - прокашлявшись, начал Уэллс, -  я  представляю  интересы
организации, которая поможет вашему племени достичь вершин благосостояния.
Перед нами открываются грандиозные возможности.
   - Арки мне сказал, - будто не слыша его,  отозвался  Ходок,  -  что  вы
проявляли интерес к покупке части нашей территории.
   - Да, сэр. - Уэллс изо всех сил  старался  напустить  на  себя  чуткий,
заботливый  вид.  -  Губернатор,  позвольте  мне  говорить  без   излишних
экивоков.  Национальный  энергетический  институт  является   консорциумом
индустриальных и финансовых предприятий,  готовых  предложить  вам  весьма
солидную сумму за территорию, известную  под  названием  гребня  Джонсона.
Весьма и весьма солидную, сэр.
   Ходок даже бровью не повел.
   - Вы хотите купить территорию в вечное и безраздельное пользование?
   - Именно так. И готовы прилично  заплатить.  -  Уэллс  скривил  губы  в
жухлой, лишенной тепла оборонительной улыбке. Должно быть, в  детстве  его
лупили все подряд, решил про себя Рыжий Папоротник.  -  Давайте  играть  в
открытую.
   - Поддерживаю от всего сердца.
   - Губернатор, весьма сомнительно, что на гребне  действительно  имеется
нечто, представляющее реальную ценность, и вы это знаете. И  я  это  знаю.
Правительственные чиновники уже побывали там  и  решили,  что  повода  для
беспокойства у них нет, - уверенно изрек Уэллс, но Рыжий Папоротник тотчас
же усомнился в правдивости его слов. - Так что это выстрел вслепую. И  все
же существует ничтожно малая вероятность, что там найдется нечто полезное,
и мы готовы заплатить за возможность поиска. И, должен уточнить, заплатить
весьма хорошо.
   Он  извлек  из  портфеля  голубую  папку,  чековую  книжку  в   кожаном
переплете, а из кармана - ручку с золотым пером.
   - Почему бы нам не уладить дело прямо сейчас?  Скажем,  пять  миллионов
вас устроит? - Он снял с ручки колпачок. - С такими  деньгами  вы  сможете
сделать для ваших людей очень многое. Правду говоря, губернатор,  хотелось
бы мне заглянуть к вам лет через пяток, чтобы  посмотреть,  как  расцветет
резервация.
   Ходок сумел скрыть свое изумление перед названной  суммой  и  осторожно
бросил взгляд на Арки, но тот выражением  лица  дал  понять,  что  против,
потому что, сколько бы Уэллс ни предложил, это лишь  начальная  и  слишком
ничтожная цифра.
   - К нам проявил интерес целый ряд корпораций, - сообщил  губернатор.  -
Они хотели бы построить там гостиницы. И рестораны. Дисней хочет  устроить
парк развлечений. Не сочтите меня жадиной, доктор Уэллс, но в  сложившейся
обстановке пять миллионов - как кот наплакал.
   Рыжий Папоротник подумал, что может гордиться губернатором.
   - Понимаю, - вытаращил  глаза  Уэллс.  -  Они  уже  сделали  конкретные
предложения?
   - О да. Они весьма щедры. А ведь эти люди  хотят  лишь  взять  землю  в
аренду. А вы хотите одним махом получить то самое, что придает этой  земле
ценность. Если мы продадим ее  вам,  у  нас  не  останется  ничего,  кроме
наличности. Доктор Уэллс, при  нынешнем  положении  дел  это  должна  быть
громадная наличность.
   Уэллс опустил глаза к чековой книжке:
   - Вы хотите загнать меня в угол,  сэр.  Но  я  понимаю  ваши  доводы  и
уполномочен вести торг. Можно ли попросить вас назвать сумму,  которая  бы
вас устроила?
   Ходок ненадолго прикрыл глаза:
   - А не проще ли будет, если вы сразу назовете обозначенный  вам  предел
торга, чем сэкономите время и себе, и мне?
   Уэллс беспокойно заерзал. Арки  про  себя  отметил,  что  невооруженным
глазом видно, как тот усиленно скрипит мозгами.
   - Пятьдесят миллионов, - наконец проронил он едва слышным голосом.
   - Очень хорошо, - согласился Ходок. - А каков порядок оплаты?
   Рыжий Папоротник встретился с ним глазами. "Ни в коем случае".
   - Десять процентов - по подписании контракта. Остальное  по  вступлении
оного в фактическую силу. - Уэллс протянул авторучку губернатору. -  Итак,
мы договорились?
   На сей раз Ходок не сумел скрыть, как потрясен:
   - Вы должны понимать, что я неправомочен  принимать  подобные  решения.
Это дело совета.
   -  Разумеется.  Но  мистер  Рыжий  Папоротник  заверил  меня,  что   вы
пользуетесь значительным влиянием. Не сомневаюсь, что, если вы выскажетесь
в пользу договора, совет поддержит вас.
   Ходок старался изобразить сомнение на лице,  но  не  преуспел  в  этом.
Уэллс улыбнулся, проникнувшись уверенностью, что совет ухватится за деньги
обеими руками.
   - По-моему, Арки вечно преувеличивает мое  влияние.  -  Ходок  устремил
взгляд на своего адвоката. - Простите,  мистер  Уэллс,  не  будете  ли  вы
любезны оставить нас на минуточку наедине?
   - Конечно. - Уэллс мимолетно  усмехнулся  Рыжему  Папоротнику  в  лицо:
сукин ты сын, вогнал меня в расходы, но поглядим, как тебе удастся  теперь
отговорить его. - Я подожду в соседней комнате.
   Открыв голубую папку с контрактом, он пододвинул ее к Ходоку и вышел из
кабинета.
   - Не советую, - впервые подал голос Рыжий Папоротник.
   - Почему? - расплылся в улыбке  Ходок.  -  Боже  мой,  да  разве  можно
отказываться от таких денег?!
   - Цена уже не опустится. Иначе с какой  же  стати  они  предложили  так
много?
   - Может оказаться, что все это пустышка. В итоге  мы  кончим  тем,  что
будем там продавать футболки. Послушай,  Арки,  да  нам  просто  не  нужно
больше пятидесяти миллионов. Ты понимаешь, сколько всего можно  понаделать
на такие деньги? Знаешь, ведь он прав. Эти деньги могут  досыта  накормить
множество ртов. По-моему, нам не следует жадничать. Именно так я  и  скажу
на совете.
   - Этот человек не из тех, кто просто так даст нам хотя бы ломаный грош,
- возразил Арки. - Он ни за что не предложил бы пятьдесят миллионов,  если
бы  не  считал,  что  земля  стоит  куда   больше.   Несравненно   больше.
Порекомендуйте совету добиться нового предложения.  Результат  еще  изумит
вас самих.
   Восторг Ходока понемногу пошел на убыль.
   - Ты всерьез полагаешь,  что  я  выйду  перед  советом  и  порекомендую
отказаться от таких денег? Тем более что мы можем остаться просто-напросто
ни с чем? Даже если я буду активно  противиться  этому  предложению,  меня
слушать не станут. - Он перевел дыхание, чтобы  успокоиться.  -  Растолкуй
мне свои доводы, если таковые вообще имеются.
   Арки очень не понравилось положение, в котором он поневоле оказался. Не
надо быть ясновидящим, чтобы понять, кто  станет  козлом  отпущения,  если
что-нибудь пойдет не так.
   -  Если  Уэллс  и  его  люди  наложат  лапу  на  землю  и  все  к   ней
причитающееся, они будут эксплуатировать ее лишь с мыслью  о  наживе.  Кто
знает, чего мы лишимся?
   - Боевым кличем эту реплику, пожалуй, не назовешь.
   -  Пожалуй.  Но  не  получим  ли  мы  второй  Манхэттен?   [голландский
колониальный чиновник Петер Миньюит в 1626 году купил остров  Манхэттен  у
индейцев в  обмен  на  товары  предположительной  общей  стоимостью  около
двадцати четырех  долларов;  указанная  в  тексте  сумма,  видимо,  ошибка
автора]
   - Арки, ты что, не расслышал? Речь идет не о двадцати шести зеленых.
   - Может, оно и так. Но если вам нужен боевой клич - тогда  учтите,  что
сейчас у нас в руках открытие, способное привести  к  созданию  совершенно
новых технологий.  Быть  может,  губернатор,  дорога  в  будущее  пролегла
прямиком с гребня Джонсона. А вы готовы отдать его вот так вот запросто.


   - Я бы поступил точно так же, - заметил Макс. - Сграбастал бы деньгу, и
ноги в руки.
   Арки поморщился, как от зубной боли:
   - Именно так они и поступят.
   Впрочем, это не помешало ему уписывать за обе  щеки  рыбу  с  хрустящим
картофелем. Они втроем -  Эйприл,  Арки  и  Макс  -  обедали  в  отдельном
кабинете в глубине ресторана Мела в Лангдоне. Из-за  невероятного  наплыва
посетителей к "Фургону первопроходцев" стало невозможно протолкнуться.
   - Совет решит, что отказываться  от  столь  значительной  суммы  просто
преступно. Да и я, честно говоря, чувствую себя как-то неуютно, уговаривая
их отказаться. - Арки выглядел совсем  убитым.  -  Вы  представляете,  что
будет со мной,  если  они  последуют  моему  совету,  а  гребень  окажется
совершенно никчемным?
   - Тебя скальпируют? - с невинным видом поинтересовался  Макс,  но  Арки
будто не слышал его.
   - Впрочем, это не играет никакой роли. Они огребут  деньгу,  и  ноги  в
руки - точь-в-точь как ты сказал.
   - Проклятие, - бросила Эйприл. - Если проект запродадут на сторону, нам
завтра же дадут под зад коленкой.
   - По-моему, нашего мнения никто и спрашивать не станет, - заметил Макс,
вполуха прислушиваясь к ропоту голосов, позвякиванию  ножей  и  вилок,  да
изредка раздающимся взрывам смеха.
   - Арки, - проговорила Эйприл, - я не вынесу, если открытия здесь  будут
делаться без моего участия.
   - Понимаю, - с сочувствием поглядел на нее адвокат. - Однако,  судя  по
всему, на дальнейшие события я уже никак не могу повлиять.
   - Сколько времени у нас в запасе? - спросила Эйприл.
   - Должно быть, люди  Уэллса  уже  подобрали  рабочие  команды,  готовые
ринуться сюда, как только бумаги  будут  подписаны.  Завтра  в  конце  дня
состоится внеочередное заседание совета специально для рассмотрения  этого
предложения. Если совет его примет, а это уж непременно, Уэллсу  останется
только снять телефонную трубку, и вы станете прошлым.


   Дьявольское озеро, Северная Дакота, 15 марта (АП)

   Сообщают,  что  финансовый  консорциум  готов  уплатить  сто  миллионов
долларов за территорию на гребне Джонсона в резервации сиу на  Дьявольском
озере, где расположен  Купол  -  археологическая  находка,  якобы  имеющая
внеземное  происхождение.  Согласно  информированным  источникам,   завтра
вечером совет племени проведет экстренное заседание, чтобы рассмотреть это
предложение,  неоднократно  повышавшееся  за  последние  несколько   дней.
Официальные лица с обеих сторон от каких-либо комментариев воздержались.


   Когда  они  вернулись  в  "Северную  звезду",  Макса   там   дожидалась
бандероль.
   - Фильтры, - пояснил он. - Для видеокамеры. Может, удастся  разглядеть,
что происходит, когда загорается свет.
   В мрачном расположении духа они разошлись по своим комнатам,  но  минут
через пять Эйприл постучалась к Максу.
   - Входи, - сказал он. - Я как раз хотел позвонить тебе.
   - Что же делать?! - Она пребывала на грани истерики.
   В комнате имелось лишь одно кресло, так что Макс уступил его Эйприл,  а
сам уселся на кровать.
   - По-моему, мы сами  не  можем  сделать  практически  ничего,  раз  тут
замешаны такие деньги.
   - Макс, да пятьдесят миллионов -  сущие  гроши.  Слушай,  возможно,  мы
нашли выход. - Это заявление далось ей не без труда, будто Эйприл говорила
о чем-то сверхъестественном.  -  Стул  вовсе  не  развеялся  во  прах.  Он
отправился куда-то.
   - По-твоему.
   - По-моему. - Она устало потерла лоб. - Тебе известно, что есть  еще  и
седьмая пиктограмма?
   - Нет, - удивился Макс. - И где же?
   - Рядом с каналом. Там, где они привязывали яхту.
   Макс прикрыл глаза и вообразил себе интерьер Купола.
   - На одном из столбов?
   - Да. Она с виду смахивает на иероглиф. И не загорается,  когда  к  ней
притрагиваешься. Я даже пыталась сунуть стул в канал, но это не сработало.
Но по-моему. Макс, они именно так приводили яхту на место откуда угодно.
   - Прости, но в такое я нипочем не поверю, - покачал головой Макс. -  Уж
больно это смахивает на научную фантастику. "Скотти,  перешли-ка  меня  на
планету".
   Они посидели молча, прислушиваясь к завыванию ветра.
   - Макс, я считаю, что все это на самом деле.
   - Ну  что  ж,  желаю  тебе  успешно  доказать  это.  Для  чего  бы  эти
пиктограммы ни были предназначены, срабатывают они только по одному  разу.
Что толку от системы транспортировки на дальние расстояния,  срабатывающей
только раз?
   Эйприл забралась в кресло с ногами и обняла колени.
   - По-моему, они срабатывают лишь по разу, потому что хлам,  который  мы
туда посылаем, загромождает приемную решетку. Кто-нибудь должен убрать его
с той стороны. А иначе система спотыкается.
   - Таких необоснованных догадок я еще не слыхал.
   - Макс, мы же видели, как стул тает. Он таял, а  не  взрывался.  Он  не
разрушился. Он куда-то отправился. Весь вопрос в том, куда именно?
   - Сдается мне, что это полнейшая белиберда, - тряхнул головой Макс.
   - Возможно. - Эйприл набрала полную грудь воздуха  и  медленно-медленно
выдохнула его. - Мне кажется, было бы лучше сообщить  Арки  все,  что  нам
известно.
   - То бишь заявить ему, что у нас есть дверь в иное  измерение?  Или  на
Марс? Он подумает то же, что и я: это чушь собачья.
   В глазах Эйприл плескалось отчаяние.
   - Но он не станет так думать,  если  мы  продемонстрируем  ему  это  на
практике.
   -  И  каким  же  образом  мы  это  продемонстрируем?  Мы  умеем  только
отправлять вещи в небытие. Это ровным счетом ничего не доказывает.
   Ни Максу, ни Эйприл не хотелось вслух констатировать очевидное.



19

                                       Радостно пускаемся мы
                                       по морям, не хранящим следа,
                                       Без страха стремимся
                                       к неведомым берегам.
                                            Уолт Уитмен, "Поездка в Индию"

   Неутихающие  степные  ветры  мчали  над  прерией,  напирали  на  стены,
сотрясали оконные стекла. Эйприл изо всех сил зажмурилась. Ей было явно не
по себе, но уверенность в собственной правоте придавала ей сил.
   У мотеля  остановилась  машина,  хлопнула  дверь,  и  оживленный  гомон
переместился с улицы в коридор.
   Будь в запасе немного времени, можно  было  бы  измыслить  какой-нибудь
эксперимент, способный устранить риск хоть отчасти. Но  времени  не  было.
Эйприл вздохнула.
   Сквозь тонкую стенку доносилось невнятное бормотание телевизора Макса.
   Итак, что ей может грозить?
   Есть опасность аннигилировать. Но от стула не осталось ни  щепочки,  не
было и  никаких  признаков  его  истребления.  Стул  просто  утратил  свою
материальность. Он куда-то отправился.
   Есть опасность оказаться во враждебной среде - к примеру,  в  метановой
атмосфере. Но, судя по всему, пришельцам Северная Дакота  пришлась  весьма
по душе - значит, в том месте, куда отправит ее Портал, царят  практически
земные условия.
   Есть опасность застрять. Но где это  слыхано,  чтобы  Портал  пропускал
только в одну сторону?
   В полночь она наполнила термос,  сунула  в  полиэтиленовый  пакет  пару
сандвичей  и  немного  фруктов,  зарядила  фотоаппарат,  натянула   куртку
"Миннесотские Близнецы" и осталась  вполне  довольна  собой.  Сорок  минут
спустя она уже миновала полицейский пост у въезда  на  извилистую  дорогу,
ведущую к гребню. Купол, углубленный в скалу,  отсюда  был  не  виден,  но
сегодня его сияние казалось более  ярким,  чем  прежде.  Эйприл  пришло  в
голову, что, возможно, он  все  еще  заряжает  свои  батареи,  и  мысленно
отметила  необходимость  начать  регулярные   замеры   интенсивности   его
свечения.
   Было холодно, температура упала ниже минус десяти. Остановив  машину  у
самых ворот, Эйприл открыла бардачок и вытащила оттуда  блокнот.  Потратив
на раздумья минут пять, она наконец сформулировала послание, записала  его
и оставила открытый блокнот на переднем сиденье.  Потом  взяла  фонарик  и
вышла из машины.
   В дверях сторожки показался охранник Генри - мужчина среднего возраста,
которого Эйприл знала лишь по имени.
   - Добрый вечер, доктор Кэннон. Что-нибудь забыли?
   - Нет, Генри. - Вырывающиеся из ее рта облачка пара казались желтыми от
света недавно установленных натриевых газонаполненных ламп.  -  Просто  не
спится. Вот и решила заехать - может, смогу поработать.
   Он с нескрываемым неодобрением взглянул на часы:
   - Ладно уж. Тут больше никого нет. Я имею в виду, из персонала.
   - Спасибо, - кивнула Эйприл.
   Генри удалился в сторожку, а Эйприл прошла сквозь ворота и  направилась
прямиком в Купол, закрыв дверь, чтобы не впускать холод.
   По  ночам  в  Куполе  воцарялась  таинственная  атмосфера,  порожденная
сплетением света и тьмы, загадочным свечением ниш. Свет двигался вместе  с
Эйприл, освещая ей дорогу и угасая у нее за спиной. Когда она приблизилась
к  решетке,  та  тоже  озарилась  лучом  света,  будто  Купол  знал,   что
вознамерилась предпринять Эйприл.
   Она вдруг замялась.  Хорошо,  что  здесь  нет  Макса,  иначе  пойти  на
попятную было бы просто невозможно. До этой самой секунды Эйприл пребывала
в уверенности, что непременно пойдет на попятную. Но страх вдруг бесследно
испарился.  Неведомое  ждало  ее  за  этим  порогом,  освещенная   решетка
выглядела не только безопасной, но даже какой-то  призывно  манящей.  Пора
трогаться в путь.
   Включив фонарик, Эйприл подошла к пиктограммам. Точнее, к выключателям.
   Стоит коснуться одного из них, и у тебя  будет  двадцать  три  секунды,
чтобы подойти к решетке и встать на нее.
   Она переводила взгляд со стрелки на кольца и скрипичный ключ.
   Итак, стрелка.
   Символы призрачно мерцали в  полумраке.  Эйприл  прикоснулась  к  стене
самыми кончиками пальцев. Затем надавила.
   Стрелка осветилась.
   Набрав полную грудь воздуха, Эйприл решитель