стояла без движения добрую минуту. На месте сияния сверкал  в
солнечном свете чистый круг пола.


   Шарлотта осмотрела штабель коробок, сложенных в задней части  автобуса.
Одна коробка съехала с  места  и  грозила  вот-вот  вывалиться  в  проход.
Шарлотта двинулась туда, но Джим Фредерик из  Мобила  опередил  ее,  сунув
коробку на место. Поблагодарив его, Шарлотта вернулась на свое сиденье.
   Они выбились из графика - автодорожная пробка, растянувшаяся на  девять
миль к северо-востоку от раскопок, задержала автобусы на два часа.  Знаки,
установленные  вдоль  дорог,  предупреждали  посетителей,  что  доступ  на
участок открыт лишь до шести. Сегодня не успеть.
   Членами  сети,  как   правило,   становились   студенты   или   молодые
профессионалы  -  по  большей  части  белые,  любители  бега  трусцой  или
аэробики, не нуждающиеся в средствах. В шестидесятых они разъезжали бы  на
"автобусах свободы". Все они свято веровали в то, что жизнь можно  сделать
лучше для всех и каждого, и средства для этого лежат у всех под рукой.
   В автобусе гуляли сквозняки, окна замерзли, но Шарлотта и  ее  товарищи
не теряли бодрости духа. Открыв термосы,  они  раздавали  горячий  кофе  и
шоколад. Они распевали дорожные песни - от речитативов Толкиена и Гаяна до
ритуальных  песнопений  с  прошлогодней  генеральной  ассамблеи  в  Юджине
[город, где расположен Орегонский университет, основанный  в  1872  году].
Они расхаживали взад-вперед по проходу, стараясь согреть ноги. И смотрели,
как понемногу растет впереди плоскогорье Пембина.
   Автобусы свернули на шоссе  N_32  перед  самым  закатом.  Тут  дорожное
движение пошло не в пример быстрее, но до Валгаллы они добрались уже после
шести. Шарлотта испытывала искушение протрубить отбой и остановиться здесь
ради ужина и ночлега. Однако когда к ней подошли  с  тем  же  предложением
двое ее лейтенантов, она вдруг воспротивилась:
   - Давайте хотя бы попытаемся. Если нас сегодня не пустят,  у  нас  есть
еще чем заняться.
   Выехав  на  двухрядную  дорогу,  они  довольно  прилично   разогнались.
Водитель - рок-гитарист из Нью-Мексико по имени  Фрэнки  Атами  -  показал
вперед:
   - Вот оно.
   Сбоку от дороги светились фонари и было установлено ограждение. Машинам
давали от ворот поворот.
   - Останови-ка, - велела Шарлотта.
   Рядом с барьером, преграждающим въезд, стояли двое полицейских в теплых
куртках. Фрэнки остановил  автобус  и  открыл  дверь.  Шарлотта  свесилась
наружу, но полицейские дали знак проезжать.
   - Офицер, мы приехали издалека, - сказала дрожащая от холода Шарлотта.
   - Извините, мэм, - ответил тот, что повыше ростом. - У нас  закрыто  на
ночь. Приезжайте завтра утром.
   - А во сколько вы открываетесь?
   Но полицейский лишь молча ткнул пальцем в сторону дороги. Фрэнки, глядя
в зеркало заднего обзора, осторожно вывел автобус на шоссе.
   - Съезжай на обочину,  когда  сможешь,  -  попросила  его  Шарлотта.  -
Попытаемся взглянуть на него.
   Фрэнки с сомнением поглядел  на  кюветы  по  обе  стороны  дороги,  уже
успевшие стать последним приютом для нескольких машин.
   - Это навряд ли.
   Совсем упав духом, они ехали на юг, пока гребень совсем не  скрылся  из
виду. Тогда Шарлотта выудила карту и сказала:
   - Ладно, первый поворот налево.
   Это вывело их на проселок, и уже в сумерках  они  выехали  на  участок,
расположенный в нескольких милях от плато, но с отличным видом на него.
   -  Фрэнки,  найди  подходящее  место  и  остановись,  -   распорядилась
Шарлотта.
   Они съехали на обочину. Второй автобус  свернул  следом  и  остановился
обок с первым. Люди начали сновать между машинами, попивая горячий кофе  и
шоколад.  В  задней  части  автобуса  Джим  Фредерик  начал  распаковывать
коробки. Порывшись в  них,  Мэй  Томпсон  и  Ким  Мартин  достали  фонари,
наполнили их у дороги керосином и раздали всем по одному.
   Кто-то запел. Заря на западном горизонте  отгорела,  в  небе  замерцали
первые звезды.
   И вдруг, будто кто-то щелкнул выключателем,  вершина  гребня  озарилась
изумрудным сиянием.
   Все застыли в благоговейном молчании.
   Спустя добрую минуту к Шарлотте подошла Мэнни Кристофер,  программистка
из Провидено, проронив:
   - Это он.
   Они молча обнялись и забормотали  поздравления.  Шарлотта  зажгла  свой
фонарь. Это послужило сигналом для  остальных,  и  они  объединили  сияние
фонарей, выстроившись живой цепью лицом к гребню Джонсона.
   Шарлотта ощутила тягу, исходящую от  объекта,  находящегося  на  плато.
Купол, как называют его в прессе. Но в иные времена  он  носил  иное  имя,
которым наделили его иные существа. Несмотря  на  холод,  лица  ее  друзей
светились теплом и оживлением в мерцании фонарей. "Маяки, - подумала  она.
- Фонари и лица. Маяки для вселенской энергии".
   Она подняла фонарь, и остальные последовали ее примеру.
   В эту минуту она любила их всех до единого. А еще любила чудесный  мир,
в котором ей довелось родиться.
   На краткий миг ей удалось увидеть друзей, всю сложность жизни на  Земле
и звезды в очах Бога.


   - Сегодня гость нашей  передачи  Си-эн-эн  "Один  на  один",  -  сказал
ведущий, - Альфред Макдоноф из университета Торонто,  лауреат  Нобелевской
премии по физике. Доктор Макдоноф, что на самом деле происходит на  гребне
Джонсона?
   Макдоноф - худой, хрупкий седовласый человек - посмотрел на него поверх
очков:
   - Я бы сказал, Тед, что мы видим первое реальное свидетельство, что нас
посещали обитатели иных миров.
   Ведущий кивнул:
   - Сообщают, что в Куполе имеется источник энергии.
   - Да. Вряд ли подлежит сомнению,  что...  -  физик  помолчал,  подбирая
слова, - ...это место производит свет и тепло.
   - Известно ли нам, как это осуществляется?
   - Насколько известно мне, механизм пока никто не искал.
   - Почему?
   - Потому что определить его местоположение затруднительно. Похоже,  нам
придется взломать стену, чтобы выяснить устройство  объекта.  Естественно,
никому не хочется, этого делать.
   - Доктор Макдоноф. - Голос ведущего чуточку изменился.  -  Мы  слышали,
что есть основания полагать, будто находке более десяти тысяч лет. Как  вы
относитесь к этому утверждению?
   - Это не исключено.
   - Почему? Как же может освещение работать спустя такой срок? -  Ведущий
улыбнулся. - Ведь нам  приходится  платить  за  гарантийное  обслуживание,
чтобы защититься от тостеров, выходящих из строя через пару лет.
   Макдоноф ответил ему улыбкой и нечаянно уронил искру в бочку с порохом.
   - Уверяю вас, Тед, что если объект на гребне Джонсона и  в  самом  деле
является тем, чем кажется, то мы весьма скоро приспособим использованные в
нем технические решения к своим нуждам. Полагаю, мы  сможем  подарить  вам
весьма долговечный тостер. - Он с  довольным  видом  откинулся  на  спинку
стула. - Правду сказать, мне кажется, что мы сможем  подарить  вам  первый
тостер, способный прослужить не одно поколение.



16

                                      Я невольно задумываюсь о том, как бы
                                  все обернулось, если бы не дистанционный
                                  ключ от гаражных дверей Уэсли Фью.
                                              Майк Тауэр, "Чикаго трибьюн"

   Чего я не могу понять, так это что случилось с землей.
   Исчезло несколько дюймов земли, обнажив  каменный  диск  примерно  пяти
футов  в  диаметре,  известково-белый  с  рельефной  черной   решеткой   и
приподнятый над серым полом на дюйм-другой.
   - Смахивает на то, что мы открыли сверхсовершенный пылесос, - отозвался
Макс,  откладывая  видеокамеру  и   разглядывая   решетку   с   приличного
расстояния. Тут еще слишком много неизвестного, и  последовать  за  землей
Макс вовсе не собирался.
   - Вот эта, - указала Эйприл на изображение дерева. - Надо всего-навсего
прикоснуться к стене.
   - А не попробовать ли нам еще разок?
   - Но на сей раз с чем-нибудь более наглядным, чем земля, -  согласилась
она.
   Внутри стояло несколько деревянных стульев  для  отдыха  рабочих.  Макс
взял один из них и установил на решетку. Затем приготовился к съемке и дал
знак начинать.
   Эйприл прижала ладонь к стене напротив дерева.
   Пиктограмма начала светиться.
   - Есть! - кивнула Эйприл.
   Но ничего не произошло, и свечение внезапно исчезло.
   Макс поглядел на пиктограммы. Сделаны они со вкусом, но выглядят скорее
функциональными, нежели декоративными. И тут ему на глаза попалась немного
утопленная в стену пластина у самого пола. Может, еще один выключатель?
   - Что ж, давай, - подбодрила его Эйприл. - Попробуй.
   Макс нажал на пластину и почувствовал, как  что-то  щелкнуло.  В  стене
распахнулся круглый лючок дюймов семи в  диаметре.  Под  ним  обнаружились
провода.
   - Ну, хоть что-то, - оживился Макс. - Мы выяснили, что наши выключатели
подключены к источнику тока.
   - А что, если попробовать другую пиктограмму? - предложила Эйприл.
   Направив камеру на стул, Макс включил запись.
   - Наверно, стоило бы убедиться, что мы  не  стоим  на  одной  из  таких
решеток, - подала голос Эйприл.
   Макс каблуком  расковырял  землю  под  собой  и  не  обнаружил  никакой
решетки.
   - По-моему, нам ничто не грозит.
   Рядом  с  деревом  был  символ,  напоминающий  вьющийся  дымок.  Эйприл
притронулась к нему, но тот остался темным.
   - Кажется, не работает, - заметил Макс.
   - Очевидно. - Почти небрежно Эйприл притронулась к пиктограмме яйца. Та
засветилась. - Горит.
   Макс попятился на пару шагов и снова включил камеру.
   Эйприл бросила взгляд на часы.
   В видоискателе светилась красная лампочка. Камера вдруг  потяжелела,  и
Макс передвинул ее на плече чуточку повыше.
   Он уже начал подозревать, что феномен не  повторится,  когда  в  центре
видоискателя вспыхнула крохотная звездочка.
   - Двадцать три секунды, - сообщила Эйприл.
   Звездочка разрасталась и становилась ярче.
   - Боже мой! - выдохнул Макс. - Да что же это такое?!
   Сияние охватило стул.
   Макс следил за вспышками и переливами света до рези в глазах.  А  затем
все исчезло.
   И стул в том числе. Перед ними была лишь чистая решетка.


   Эдуард (он  же  Дядюшка  Эд)  Кроули  уже  третий  год  работал  главой
администрации в корпорации "Тредлайн", дочерней компании фирмы "Крайслер",
три года  назад  добившейся  независимости  и  большого  успеха  благодаря
выпуску добротных автомобилей по разумным ценам (девиз компании), с особым
упором на качество последующего обслуживания.
   Дела "Тредлайн"  шли  лучше  некуда.  Придерживаясь  принципа  разумной
командной работы, корпорация избавилась от руководителей  с  диктаторскими
замашками, заменив их людьми,  умеющими  поощрять  инициативу  и  ободрять
подчиненных, способных  принимать  самостоятельные  решения,  да  при  том
следить, чтобы все старались добиться успеха. И вот наконец все утряслось.
В прошлом квартале "Тредлайн" получила первые стабильные прибыли, и теперь
кривая доходов явно поползла вверх. По мнению Дядюшки Эда, будущее  сулило
им только процветание.
   Его открытый календарь лежал на письменном столе красного дерева. Через
четверть часа предстоит беседа  с  торговыми  представителями  компании  в
Германии, которая наверняка затянется до ленча. В час собрание  персонала,
в  тринадцать  сорок  пять  уединение  для  размышлений,  в   четырнадцать
пятнадцать посещение отдела перспективного планирования. Дядюшка Эд всегда
исповедовал теорию "пешего руководства", понимая, насколько важно быть  на
виду у людей. В три часа совещание  с  главой  юридического  отдела,  а  в
четыре - с Брэдли  и  его  инженерами.  А  с  шестнадцати  тридцати  дверь
кабинета открыта для всех. Всякий  может  заглянуть,  чтобы  покалякать  с
боссом.
   Правду говоря, посетителей у него бывает не так уж много.  Руководители
нижестоящего звена и без того заходят к нему по любой надобности,  поэтому
им не рекомендуется злоупотреблять вечерними часами. А  простые  работники
не очень-то рвутся в кабинет главы компании. Но время от времени  все-таки
заходят. К тому же открытая дверь - отличный символ для рядовых работников
и отличный пример для начальников любого рода.
   Он принялся пересматривать план  реструктуризации  долгосрочного  займа
компании в надежде  найти  в  нем  лазейку  и  выудить  из  нее  средства,
необходимые исследовательско-конструкторскому  отделу.  Но  в  глазах  уже
рябило от цифр, поясницу ломило. Бросив взгляд  на  часы,  он  понял,  что
ломает голову над планом час с четвертью. Это уже чересчур.
   Пора передохнуть и проветрить мозги. Дядюшка Эд встал, подошел к окну и
устремил взгляд на горизонт, поверх  крыш  Индианаполиса.  И  тут  запищал
интерком.
   - Да, Луиза?
   - Мистер Хоскин, линия один.
   Уолт  Хоскин  -  вице-президент  по  финансовым   вопросам,   суетливый
коротышка, так и не научившийся мыслить вне рамок обыденного, -  потому-то
ему никогда не подняться выше нынешней ступеньки в иерархии. Именно Хоскин
и был автором плана, лежащего сейчас у Дядюшки Эда на столе - плана вполне
удовлетворительного в пределах  традиционных  правил,  принципов  политики
компании и накопленного опыта. Звезд с неба Хоскин  не  хватает.  А  чтобы
"Тредлайн"  смогла  на  все  сто  процентов  воспользоваться  тенденциями,
сложившимися на рынке, надо выбираться из  накатанной  колеи,  проложенной
Хоскином. Дядюшка Эд снял трубку:
   - Слушаю, Уолт.
   - Эд, ты смотрел утренние новости? - пискнул Хоскин.
   Вообще-то  новости  Дядюшка  Эд  не  смотрел.  Будучи  холостяком,   он
частенько ночевал в кабинете, если засиживался допоздна,  как  вчера.  Так
что ни вчера вечером, ни сегодня утром он даже  телевизора  не  видел,  не
говоря уж о новостях.
   - Нет, - спокойно отозвался он. - А что? Что стряслось-то?
   - Мы упали на семнадцать пунктов, -  произнес  Хоскин  тоном  грешника,
возглашающего о Втором Пришествии.
   Дядюшка Эд всегда гордился своей  способностью  хладнокровно  встречать
всяческие кризисы и потрясения. Но эта новость огорошила его.
   - На семнадцать пунктов?! - рявкнул он. - Какого дьявола?!
   Он даже представить себе не мог, какая дурная весть  или  каприз  рынка
может привести к столь сокрушительному эффекту.
   - Это из-за той штуковины в Северной Дакоте.
   - Какой такой штуковины?
   - НЛО.
   Дядюшка Эд с самого начала игнорировал  репортажи  с  гребня  Джонсона,
считая их массовым психозом.
   - Уолт, - процедил он, пытаясь взять себя в руки, - Уолт, о чем речь?
   -  По  некоторым  сведениям,  вот-вот   появится   возможность   делать
автомобили, способные ездить чертовски долго, чуть ли не вечно!
   Дядюшка Эд уставился на телефон:
   - Да никто же в это не верит, Уолт!
   - Может, и не верит. Но люди думают, что другие  поверят,  и  стремятся
избавиться от своих акций. Какая-то  женщина  сегодня  утром  на  Эй-би-си
заявила,  что  машина,  сделанная  из  этого  вещества,  переживет  своего
владельца, если только тот будет вовремя  менять  масло  и  не  попадет  в
аварию.
   Хоскин пребывал на грани истерики. Дядюшка Эд опустился в кресло.
   - Эд, ты здесь? - окликнул Хоскин. - Эд, как ты себя чувствуешь?


   Около часа на биржах  царила  полнейшая  неразбериха  и  растерянность.
Затем начались массовые продажи. К  полудню  рынок  пребывал  в  свободном
падении. Индекс Никкей за один день понизился на девятнадцать процентов, а
промышленный индекс Доу-Джонса потерял триста восемьдесят пунктов.


   Они вновь и вновь прокручивали запись на видеомагнитофоне.
   Стул.
   Свет.
   Пустая решетка.
   Они переключили магнитофон на покадровое  воспроизведение,  следя,  как
разгорается  сияние,  как  в  нем  вспыхивают  искры,  как   оно,   словно
протоплазма, поглощает стул.
   - Повтори, только медленно, - попросила Эйприл.
   Стул будто растворялся в воздухе.
   На  протяжении  пары  кадров  Максу  казалось,  что  ножки   и   спинка
просвечивают, как на фотоснимке с двойной экспозицией.
   Они сидели в модуле конторы. Окружающие их телефоны продолжали  звонить
без умолку.  Вертолеты  прилетали  и  улетали  каждые  пять  минут.  Чтобы
справиться с наплывом посетителей, Эйприл пришлось нанять ораву студентов,
занимавшихся проведением экскурсий и координацией  визитов  важных  шишек.
Двое из этих студентов, одетые в темно-синюю форму с  эмблемой  Купола  на
рукаве, сейчас старались отвечать на звонки, не спуская глаз с экрана.
   - Надо проделать это еще разок, только со  светофильтром,  -  предложил
Макс.
   Но теперь придется воспользоваться другой пиктограммой: как  и  дерево,
яйцо сработало лишь один раз и более ни на что не годилось.
   Эйприл пропустила его реплику мимо ушей, сосредоточенно  уставившись  в
чашку с кофе. Наконец она подняла голову:
   - Макс, как по-твоему, что это такое?
   - Ну, скажем,  приспособление  для  уничтожения  мусора.  -  Эта  мысль
показалась ему забавной. Макс бросил взгляд на экран и вдруг заметил нечто
неординарное.
   - Что? - вскинулась Эйприл, заметив выражение его лица.
   Позади  почти  прозрачного   стула   на   стене   просматривались   две
вертикальные линии.
   - В Куполе их нет, - сказал он, пытаясь мысленно обозреть  пространство
между решеткой и стеной позади нее. Там не было ничего, хотя бы  отдаленно
напоминающего эти линии, да и на самой стене тоже.
   - Что же ты думаешь по этому поводу? - поинтересовалась Эйприл.
   И тут воображение Макса разыгралось.
   - Подозреваю, что мы отправили этот старый стул в чей-то  вестибюль,  -
проронил он.


   Уверенность в том, что на всем белом свете лишь он один знает правду  о
зловещей конструкции на гребне Джонсона, усугубила отчаяние Рэнди Кея.  Он
пытался предупредить брата, пытался поговорить со своей бывшей, чтобы  она
хотя бы спрятала сына, пытался даже растолковать все  отцу  Качмареку,  но
никто не поверил ни одному его слову.  Рэнди  понимал,  насколько  нелепой
кажется его версия, и не мог придумать ни единого способа убедить родных и
друзей,  что  опасность  действительно   существует.   Убедить   хотя   бы
кого-нибудь. Так что у него не осталось иного выбора, как попытаться взять
контроль над ситуацией в собственные руки.
   На  самом  деле  штуковина,  названная  Куполом,  -  сигнальный  бакен,
оставленный для того, чтобы забить тревогу,  когда  человечество  дозреет.
Рэнди подозревал, что она простояла  на  вершине  гребня  дольше,  намного
дольше, чем те десять тысяч лет, о которых распинаются все телестанции. Да
это и не существенно. Главное, что он знает об опасности и  знает,  как  с
ней справиться.
   Работая в  строительной  фирме  "Монограмма",  Рэнди  сейчас  занимался
ремонтом шоссе N_23  в  районе  Огилви,  к  северу  от  Миннеаполиса.  Ему
становилось дурно при одной лишь мысли о том, что  станет  с  симпатичными
домиками за белеными оградами, с тенистыми парками, с обширной сетью дорог
после прихода врага.
   Конечно, посланный сигнал уже не вернуть, он уже  летит  сквозь  бездны
космоса. Так что осталось лишь одно, единственное, что еще можно сделать -
прервать сигнал, чтобы твари с той стороны поняли, что взять  Землю  будет
не так-то просто. Рэнди покажет им, что  знает  об  их  планах  и  что  им
следует приготовиться к долгой и трудной битве, если они вздумают ринуться
сюда.
   Он приедет на вершину гребня, разгонит машину и расшибет ее к чертям об
эту хреновину. В кузове его "Исудзу-Родео"  будет  лежать  пятьсот  фунтов
тола, а детонаторы будут подключены к радиоуправляемой модели  автомобиля,
купленной в магазине игрушек. Если все пойдет как  следует,  Рэнди  быстро
выпрыгнет из машины, крикнет окружающим, чтобы те  укрылись,  и  превратит
Купол в груду мусора. Рэнди искренне надеялся, что никто не пострадает, но
даже если внутри кто-то будет, тут уж ничего не поделать. В  конце  концов
люди поймут - хотя, быть может, не сразу. Но как только до них дойдет, что
Рэнди сотворил, его покажут по телевидению. И его бывшая раскается, чт