сяч  лет.  Те  же,
которые образовались в городе, безусловно, возникли  после  9000  года  до
Рождества Христова. Мы не знаем, откуда взялись  следы  пожара,  но  пожар
возникал дважды.
   - Дважды?
   - В 9000 году до нашей эры и еще раз в 1000 году до нашей эры.
   Ричард нахмурился.
   - Вот уж действительно головоломка, - сказал он, и в  его  голосе  явно
слышалось удовольствие.
   -  Есть  еще  кое-что,  -  продолжил  Карсон,  -  хотя,  возможно,  это
совпадение.
   - О чем вы?
   - Эти даты совпадают с широкомасштабными разрушениями на Куракуа. Тогда
исчезали жители, рушились государства и тому подобное.
   - Действительно, - согласился Ричард, припомнив разрывы в  куракуанской
истории, и погрузился в молчание.
   Мрачный серый город проносился  под  ними.  Впереди  мелькали  белые  и
красные навигационные огни корабля Карсона, подбадривая  среди  всей  этой
жути. Хатч снова связалась с Карсоном.
   - Сколько вы уже провели здесь, Фрэнк?
   - Шесть лет, - ответил он.
   - Немалый срок.
   - Наверно, да. -  Лицо  его  оставалось  бесстрастным.  На  нем  играли
отсветы индикаторов пульта управления.
   - Откуда вы?
   - Из Торонто. Я родился в Эдинбурге, но совсем его не помню.
   - Вы возвращались на время? Хотя бы в отпуск?
   - Нет, все некогда было.
   Хатч знала, что это нетипично. Служащие Академии имели  гарантированный
ежегодный отпуск шесть недель плюс  время  полета.  Карсон  был  фанатиком
работы.
   Ричард разглядывал кварталы.
   - Интересно, - заметил он, - почему они все одинакового размера? Может,
у них было неперестраиваемое  оборудование,  которое  могло  резать  куски
только одного размера? А потом они их сваривали вместе?
   Хатч высветила один блок на экране.
   - Нет, - сказал Карсон. - Не то. Большие блоки не состоят из маленьких.
Они просто вырезаны в три или восемь раз больше. Ну  вот,  мы  и  прибыли.
Посмотрите налево.
   Над рядами низких зданий возвышалась  башня.  Но  в  ней  имелось  одно
отличие: башня была  круглой.  Низкая,  приземистая,  высотой  примерно  в
четыре этажа. Она одиноко стояла на площади.
   Ее округлые формы просто изумительны.  В  этом  скоплении  параллельных
линий, прямых углов и правильных пересечений эти плавные  линии  -  просто
чудо, шедевр изобретательности.
   Они опустились. Ричард с трудом выдержал процедуру выхода  из  корабля,
ожидая, пока  давление  упадет  и  люки  откроются.  Хатч  предостерегающе
положила ему руку на плечо, напоминая об осторожности.
   Северная сторона башни обуглена.
   Карсон  открыл  дверь  грузового  отсека  и  вытащил  оттуда  маленькую
лестницу. Ричард успокоил своего пилота, выбрался наружу  и  спустился  по
ступенькам. Площадь покрывал толстый слой пыли.
   Здесь, на поверхности, вне корабля, Хатч  ощутила  груз  веков,  пустые
улицы и игрушечные дома, ненормальную геометрию и  длинные  тени,  которые
измерялись всей историей человечества.
   Карсон точно знал, что ищет. Он подошел  к  башне,  поставил  лестницу,
закрепил ее, попробовал на прочность, потом отступил в сторону и предложил
Ричарду подняться.
   - Осторожно, - предупредил он.
   На пятиметровой высоте находились четыре строки  выступающих  символов.
Ричард поднимался, пока символы не оказались на  уровне  глаз,  и  включил
лампу.
   Ни малейшего сходства  с  изысканными  символами  на  Япете.  Их  можно
назвать  тяжелыми,  прочными  и  тупыми.  Скорее  прямолинейными,   а   не
наводящими на размышления. Мужская рука. Пока он рассматривал  их,  Карсон
бросил "бомбу":
   - Это куракуанский язык.
   Ричард чуть не упал с лестницы.
   -  Не  понял?   Насколько   мне   известно,   куракуанцы   никогда   не
путешествовали в космосе.
   - Совершенно верно, доктор  Вальд.  Нам  не  многое  известно  об  этих
существах,  но  мы  точно  знаем,  что  у  них  не  было   соответствующей
технологии.
   Хатч отступила назад, чтобы лучше рассмотреть.
   - Может быть, у них был другой тип технологии, и мы  просто  о  нем  не
знаем?
   - Например?
   - Не знаю. Если б знала, сказала бы.
   - Ладно, не важно, - нетерпеливо  прервал  ее  Карсон.  -  Мы  знаем  о
существовании  цивилизации,  народ  которой  произошел  от  лошадей.   Они
говорили именно на таком языке.
   Ричард рассматривал символы под увеличительным стеклом.
   - К какому времени они относятся?
   - Девятое тысячелетие до нашей эры.
   Та же эпоха. Взгляд Хатч скользил по слепым параллелепипедам и  длинным
пустым улицам. По телу пробежали мурашки.
   - Люди, говорившие на этом языке, это те, кто выгравировал  изображение
Создателя Монументов в Храме?
   - Да, - ответил Карсон. - Язык относится  к  линейному  письму  "С"  по
Казумелю. На нем разговаривали всего лишь четыре века.
   Ричард, все еще стоя на лестнице, откинулся назад и стал  рассматривать
верхушку башни.
   - Именно поэтому Генри так приналег на Храм?
   Карсон кивнул.
   - Представляете, что для него значило найти такую надпись и  не  суметь
прочитать? - Он удрученно покачал  головой.  -  Люди,  говорящие  на  этом
языке, населяли страну вокруг Храма Ветров. И они контролировали Храм.  Мы
надеялись найти камень Розетты. Или, если не удастся, собрать  достаточное
количество образцов письменности, чтобы расшифровать надпись.
   Хатч не выдержала.
   - Я совсем ничего не понимаю.  Если  куракуанцы  никогда  не  прилетали
сюда, как они могли оставить образцы своей письменности? Вы  уверены,  что
дело обстоит именно так, как вы сказали?
   - Несомненно, - ответил Карсон. - Сходство полное.
   - Тогда вы хотите сказать...
   - Я бы сказал, - вмешался Ричард, -  что  строители  этого...  уродства
оставили послание жителям Куракуа. Чтобы  они  прочитали,  когда  прилетят
сюда.
   - И что же это за послание? - Хатч едва сдерживала нетерпение.
   - Их приглашали вступить в межгалактический клуб, - предположил Карсон.
   - Или давали объяснение по поводу Оз, - высказал свою мысль  Ричард.  -
Кто знает?
   Хатч посмотрела на Карсона.
   - Фрэнк, сколько древних языков мы знаем?
   - Несколько. Совсем не много. На самом деле почти ни одного.
   - Ни одного. - Она попыталась сосредоточиться. - Я вот что не понимаю -
если мы не знаем ни одного из этих языков, тогда какой нам толк  от  камня
Розетты? Я хочу сказать, что мы не сможем прочитать надпись и на нем, ведь
так?
   - Это не имеет значения. Если у нас будет один и тот же текст  на  трех
или более языках,  мы  сможем  его  расшифровать.  При  условии,  что  нам
достанется достаточно длинный отрывок. - Ричард снова спустился на землю.
   - Если вы все здесь посмотрели, - сказал Карсон, -  то  есть  еще  одна
вещь, на которую вы не отказались бы взглянуть.
   - О'кей.
   - Надо подняться на вершину башни. - Они направились к шаттлам. - Можно
полететь на моем.
   Они забрались внутрь. Карсон оставил люк открытым. Потом надел  шлем  и
привел в действие магниты. Машина стала подниматься к вершине башни.
   - А с другой стороны Оз, - спросил Ричард, - есть такие же?
   - Другая круглая башня? Есть.
   - А другие надписи?
   - Нет, других надписей нет.
   - Интересно. - Ричард посмотрел вниз.  -  Эй,  -  воскликнул  он,  -  а
крыша-то не параллельна поверхности. - Он наклонился, чтобы лучше  видеть.
- Это первая наклонная поверхность из тех, что мы видели.
   - Есть и еще, - заметил Карсон.
   - Другая башня.
   - Да. - В этот момент они как раз пролетали над крышей.
   - Фрэнк. -  Седые  брови  Ричарда  Вальда  сдвинулись.  -  Является  ли
местоположение другой башни зеркальным отражением этой?
   - Нет.
   Ричард, казалось, был доволен.
   Хатч поняла.
   - Она нарушает модель, - сказала она. - Прямая линия, проведенная между
круглыми башнями, не проходит через центральную.
   - Уникальное явление на Оз. Фрэнк, здесь есть еще что-нибудь подобное?
   - Я, по крайней мере, ничего такого не знаю.
   - Хорошо. Тогда нам надо сосредоточиться только на этих  башнях.  -  Он
раскачивался, стараясь сохранить  самообладание.  -  Где  находится  центр
города?
   Карсон показал.
   - А другая башня?
   - К северу. - Он показал. - А что?
   - Пока не знаю. Фрэнк, вы измеряли угол наклона крыши?
   - Нет. И я не думаю, чтобы кто-нибудь занимался этим. Зачем?
   - Я и сам пока не знаю. Но посмотри. Ее нижняя часть смотрит в  сторону
центра  города.  Если  смотреть  в  направлении  городской  стены,  наклон
увеличивается.
   - Не понимаю.
   - Пока это только догадки. Имеем ли мы то же самое  у  другой  башни  с
покатой крышей?
   - Не понимаю, куда вы клоните.
   - Вы говорили, что там крыша тоже покатая. Ее нижний край тоже повернут
в центр Оз?
   - Не помню. - По его тону было ясно,  что  он  не  понимал,  зачем  ему
задают  подобные  вопросы.  -  Хотите  опуститься  на  крышу   и   немного
осмотреться?
   -  Нет.  Я  увидел  достаточно,  спасибо.  Нам  осталось  справиться  с
последним заданием, потом мне хотелось бы вернуться вместе с вами в Храм.
   - Ричард, - вмешалась оценившая обстановку Хатч. Она старалась говорить
самым серьезным, не вызывающим сомнения голосом.  -  Не  забывай,  что  мы
здесь для того, чтобы забрать отсюда людей, а не увеличить их количество.
   - Я знаю это, Хатч. Я помню об этом. - Он взял ее руку и пожал ее. Поля
Фликингера сверкнули.
   - Будь осторожен, - напомнила она.
   - Что за последнее задание? - спросил Карсон.
   - Нам нужно как можно точнее определить угол наклона. На  двух  круглых
башнях. И еще мы должны убедиться, что самая низкая точка на каждой  крыше
направлена на центральную площадь. Он подмигнул Хатч. - Может, мы  кое-что
нашли.


   6 июня 2202 года

   "Дорогой Дик,
   ...Я благодарю Бога за круглые башни  и  покатые  крыши.  Это  то,  что
придает всему какой-то смысл.
   Ты позабавился бы, если бы видел, как мы  себя  вели.  Очень  тихо.  Мы
разговаривали вполголоса, будто  боялись,  что  нас  услышат.  Даже  Фрэнк
Карсон. Ты его не знаешь, а он не  из  пугливых.  Но  даже  он  поглядывал
назад.
   Правда заключается в том, что на этих улицах кто-то есть. Это нельзя не
почувствовать.
   Бедная Хатч. Она не видит во всем этом никакой логики, и  под  конец  у
нее почти съехала крыша. Даже я, несмотря на то, что не могу  похвастаться
особой проницательностью (думаю, тебе это ясно), чувствую себя неспокойно.
Оз не место для тех, у кого воображение работает лишь наполовину...
   Ричард".

   Ричард Вальд своему двоюродному брату Дику.
   Получено в Портмунде, Орегон, 24 июня.




ЧАСТЬ ВТОРАЯ. ХРАМ ВЕТРОВ


6

   Борт "Альфы". Воскресенье, 6 июня, 18:30 по местному времени.

   Хатч  с  радостью  возвращалась  на  борт  "Уинкельмана"   -   довольно
нескладного корабля модульной конструкции. Он состоял из основного корпуса
и пристыкованных кольцевых отсеков. В данном  полете  таких  отсеков  было
три. Приблизившись к "Уинку", Хатч включила прожекторы шаттла  и  осветила
причальную платформу,  датчики,  грузовые  контейнеры  и  антенны.  "Уинк"
казался таким знакомым и уютным - какое все-таки полезное сооружение  этот
корабль. Он медленно плыл на фоне черного звездного  занавеса,  в  котором
теперь чувствовалось нечто тревожное.
   Пребывание в  глубоком  космосе  обычно  не  оказывало  на  нее  вообще
никакого воздействия. Но многие астронавты, путешествующие между звездными
мирами, испытывали другие ощущения. А этим вечером,  ах,  этим  вечером...
корабль такой милый... Конечно, ей  хотелось  побыть  в  компании.  Сейчас
пустота корабля немного угнетала. Впрочем,  она  с  облегчением  вернулась
домой, теперь можно запереть все двери и расслабиться.
   Эмблема Академии - свиток и лампа на фоне голубой  земли  Объединенного
Мира - красочно светилась на кольце "А" около капитанского мостика.
   Луна и планета плыли в черном беззвездном небе. Куракуа  находилась  на
самом  краю  Пустоты  -  огромного  разрыва  в  звездах,  зиявшего   между
созвездиями  Ориона  и  Стрельца.  Пустота  простиралась  на  шесть  тысяч
световых лет, и звезды  с  другой  стороны  разрыва  казались  всего  лишь
туманной дымкой.  Хатч  часто  задумывалась,  как  влияет  такое  небо  на
развитие жизни - наполовину пустое, а наполовину звездное.
   "Альфа" вошла в кольцо "Б"  и  причалила  к  стапелю.  Огромные  ворота
удовлетворенно захлопнулись,  оставляя  черноту  ночи  позади.  Она  сняла
костюм Фликингера и сложила за сиденьем. Через  пять  минут  Хатч  уже  на
капитанском мостике.
   На комм-пульте мигала лампочка - пришло сообщение  из  Храма.  Рабочее,
без пометки срочно. Для  Ричарда  слишком  рано.  Время  еще  есть,  можно
посмотреть и позже. Она пошла в свою комнату, разделась и приняла душ. Так
приятно постоять под струями воды.
   Потом, еще не обсохнув, она заказала бифштекс в  автоматической  кухне.
На стенах каюты фотографии старых друзей,  ее  собственные  и  Ричарда  на
Пиннэкле, "Альфы", парившей нос к носу с Великим Гексагональным Монументом
около Арктура, а вот  группа  планетологов,  некогда  пригласивших  ее  на
пикник на пляже Вефезды (и которые на своих  плечах  притащили  ее,  чтобы
сфотографировать).  Воздух  был  напоен  ароматами  цветущих  растений   -
лимонного тимьяна, восковницы и жимолости.
   В  окне  иллюминатора  маячила  дьявольская,  таинственная   Луна.   Оз
находилась с другой стороны Луны. Рассердившись на Оз и на себя,  конечно,
Хатч задернула шторы.
   Несколько лет назад Ричард подарил  ей  прелестную  платиновую  вещицу,
копию талисмана, привезенного с Куракуа. Это случилось  еще  в  то  время,
когда  не  знали  о  существовании  Оз.   На   одной   стороне   талисмана
выгравированы крылатое существо и шестиугольная  звезда,  а  на  другой  -
грациозно изогнутая арка. По ободку шли таинственные символы.  Существо  и
звезда, объяснил ей Ричард, символизировали любовь, а арка -  процветание.
_И то, и другое будет сопутствовать тебе, пока ты носишь талисман_.
   Сейчас это успокаивало. Хатч перекрутила талисман вокруг  шеи.  Местное
суеверие.
   Она оделась и, услышав звон колокольчика  -  сигнал,  что  обед  готов,
прошла по коридору за бифштексом. Она взяла еще бутылку  вина  и  принесла
все на капитанский мостик.
   Лампочка на комм-пульте продолжала мигать.
   Хатч отрезала тонкий ломтик мяса, положила в рот и открыла бутылку. Это
шабли. Потом нажала клавишу, и на экране появилась блондинка  импозантного
вида.
   -  "Уинкельман",  -  начала  она,  -  меня  зовут   Аллегри.   Я   буду
координировать эвакуацию. Необходимо забрать  четырнадцать  человек.  Плюс
доктор Вальд,  который  находится  на  пути  сюда.  Мы  собираемся  начать
эвакуацию через сорок восемь часов.
   - Я знаю, что это позже, чем  было  запланировано,  но  нам  еще  нужно
закончить кое-какие работы. Для вашего сведения, Космик начнет операцию  в
пятницу в десять утра по нашему времени. То есть по времени Храма. В  этом
сообщении содержится информация для перевода времени.  Мы  хотим  иметь  в
запасе двадцать четыре часа. Кроме того, нам еще нужно переправить на борт
археологические находки, поэтому мы хотим начать работу как можно  скорее.
Пожалуйста, свяжитесь со мной, как только освободитесь.
   Изображение на экране исчезло.
   Хатч откинулась назад в кресле. Обычно люди, с которыми она встречалась
в столь отдаленных местах, находили  время  поздороваться.  Интересно,  не
провела ли Аллегри слишком много времени под водой.
   Она вывела на главный дисплей Куракуа.
   Солнечный свет пробивался сквозь слой  облаков,  освещая  окрашенные  в
грязный цвет прерии, обширные зеленые леса, широкие пустыни  и  обдуваемые
ветрами горные цепи. Океаны не видны. Всего их насчитывалось  два.  Океаны
были мелкие и друг с другом не соединялись. В общем, это сухой и пустынный
мир - недостаток, который Космик надеялся исправить во время  первой  фазы
операции землеформирования, известной под названием "Проект Надежда".
   Южный океан омывал  расположенную  на  полюсе  ледяную  шапку.  Средняя
ширина водяного кольца примерно пятьсот километров. В северной части  есть
несколько узких,  вытянутых  морей.  Самое  длинное  -  Иаката  -  местное
название, в переводе означавшее "Место отдыха богов". Оно уходило в  глубь
суши примерно на три тысячи километров. У его северной оконечности,  прямо
около берега, находился Храм Ветров.
   Она где-то читала, что Куракуа, по некоторым  прогнозам,  находилось  в
начале ледникового периода. Правда это  или  нет,  но  обе  ледяные  шапки
довольно крепкие. При их уничтожении возникнет гигантский всплеск воды. И,
если эксперты правы, большую часть Куракуа на некоторое  время  захлестнет
океанской волной.
   В десять часов утра в пятницу по времени Храма. Когда это?  Она  вывела
данные, которые прислала ей Аллегри.
   Куракуанский  день  длился  двадцать  часов,  тридцать  две  минуты   и
восемнадцать секунд. Все понимали психологическую  важность  использования
привычных земных суток для измерения времени. Но, когда люди долго живут в
новом для них  мире,  им  всегда  приходится  подстраиваться  под  местные
условия. На Куракуа часы шли до 10:16:09  утра  и  до  такого  же  времени
вечером. Потом они сразу перескакивали к полудню и полуночи. Следуя  этому
методу, сокращались периоды суток, отведенные  как  для  сна,  так  и  для
бодрствования.
   По случайному совпадению  в  Храме  Ветров,  как  и  на  "Уинке",  было
воскресенье. Операция землеформирования начнется примерно через  девяносто
часов. Генри Якоби хотел закончить эвакуацию с запасом в один день.  В  их
распоряжении два шаттла. В принципе никаких проблем.
   И все же ее не покидало чувство тревоги. Не похоже, что  главной  целью
Якоби  было  вовремя  эвакуироваться.   Она   запрограммировала   бортовой
компьютер, чтобы снять "Уинк" с лунной орбиты и перейти на  орбиту  вокруг
Куракуа.  Потом  ввела  время  окончания  эвакуации  в  свой  персональный
хронометр и перевела часы корабля на время Храма.
   Навигационный дисплей предупредил ее, что корабль покинет орбиту  через
тридцать шесть минут.
   Хатч закончила обедать и  опустила  посуду  в  вакуумную  трубу.  Потом
включила  комедийный  фильм  и  стала  смотреть.  Но,   когда   заработали
ускорители и корабль отправился в путь, она уже спала.
   Хатч проснулась от звонка. Ее вызывали на связь.
   Тускло светили лампы. Она проспала семь часов.
   На мониторе появился Ричард.
   - Привет, - поздоровался он. - Как у нас дела?
   - Нормально.
   Ей показалось, что он встревожен. Так бывало, если он собирался сказать
то, что, по его мнению, могло ей не понравиться.
   - Послушай, Хатч, они попали в трудное положение. Под Храмом обнаружили
несколько помещений. Самое интересное для нас находится очень  глубоко,  и
сейчас они  как  раз  пытаются  туда  войти.  Нам  надо  использовать  все
оставшееся у нас время. Их шаттл может взять троих плюс  пилота.  Придумай
такое расписание, чтобы мы могли забрать  всех.  Но  оставь  нам  максимум
времени.
   Хатч не смогла скрыть, раздражения.
   - Ричард, это безумие.
   - Возможно. Но они, кажется, совсем близко. Они уже почти пробрались  в
Нижний Храм. Хатч, он датируется 9000 годом до  нашей  эры.  Та  же  самая
эпоха, что и постройка на Луне. Нам надо посмотреть на него. Мы  не  можем
уехать и оставить его здесь на разрушение.
   Хатч была не согласна.
   - Я считаю, что наша главная цель - убраться отсюда, пока не  поднялась
вода.
   - Мы так и сделаем, Хатч. Но перед тем попытаемся  использовать  каждый
день.
   - Черт бы вас побрал.
   Ричард терпеливо улыбнулся.
   - Хатч, мы будем осторожны, даю тебе слово. Но я  прошу  твоей  помощи.
О'кей?
   Я должна быть благодарна хотя бы за то, что он не отказывается покинуть
планету, бросив вызов Космику. Им  руководила  данная  ему  Богом  вера  в
людей, - подумала она.
   - Ладно, посмотрим, что можно сделать. Ричард,  ты  знаешь,  кто  здесь
сейчас отвечает за операцию Космика?
   - Мелани Траскот. Мне это  имя  ничего  не  говор