Фло  не  понимала,  чем  обернется  для  нее  любое
нападение на Древнюю. Не желала понимать!

   Мякоть Жемчужницы не  обращала внимания на  самку из Детей Дыма,  которая
возилась  под  деревом.  Глаза  Древней  затуманились от  удовольствия.  Она
шевельнула траву острым копытцем.  Нет,  здесь-  не  лучшее место.  Ниже  по
склону был широкий луг с по-настоящему мягкой травой и недавно раскрывшимися
цветами. А еще Мякоть Жемчужницы могла спуститься к теплому песку пляжа...

   Взошла луна,  и  серебристый свет ее  разрешил колебания Древней.  Мякоть
Жемчужницы выбрала  луг.  Повернувшись с  легкостью балерины,  она  коротким
прыжком перенесла себя и Рохана на утоптанную тропу.

   Флоренс Тейт нашла то,  что  искала.  В  нескольких шагах от  их  "живого
алькова" лежал обломанный сук фута четыре длиной. Фло схватила его наперевес
и  бросилась вслед за  врагиней.  Руки ее  напряглись,  отводя назад тяжелый
обломок.  Это было оружие,  с каким ее предки охотились задолго до того, как
Дети Дыма вытеснили Древних.  Фло не знала об этом.  С  пронзительным воплем
она всадила острый конец сука в белую, хрупкую на вид спину Древней.

   Мякоть  Жемчужницы была  слишком  погружена в  себя,  чтобы  среагировать
вовремя.  Расщепленный конец разорвал ее эластичную кожу и погрузился в тело
рядом с позвоночником. Кровь, кажущаяся черной в темноте, брызнула на траву.
Мышца  Древней  рефлекторно  напряглась,  останавливая смертоносное движение
дерева.  С  еще  более страшным воплем Фло  вырвала свое  оружие из  раны  и
нанесла второй удар, целя в тонкую шею, прикрытую волной светлых волос.

   Мякоть  Жемчужницы ощутила острую  боль,  но  не  издала ни  звука.  Боль
вернула ее из грез,  и теперь Древняя знала,  кто на нее напал и как. Мякоть
Жемчуж ницы не испытала гнева.  На кого? Немного наклонившись в сторону, она
избежала второго удара и выбросила назад ногу.

   Фло повезло. На руках у Древней был Рохан, и удар был неточен. Придись он
в живот - острое копыто проткнуло бы девушку до позвоночника. Но удар прошел
вскользь,  вдоль ребер,  отшвырнув Фло назад и оставив у нее на боку длинную
рваную рану.

   Фло взвизгнула. Не от боли, боли она не чувствовала - от ненависти. Упав,
девушка тут же вскочила, по-прежнему сжимая в руках шершавое дерево...

   Древняя не собиралась убивать.  Она была сыта. Впереди ждало наслаждение.
А  рана на  спине затянется через пару часов,  не  оставив и  следа на коже.
Злобная и  глупая  самка  будет  умервщпена позже.  Когда  Мякоти Жемчужницы
потребуется еда.

   - Не двигаться! - голосом Власти произнесла Древняя. Мерзкое Дитя Дыма не
подчинилось!

   Голос  не  затронул Фло.  Она  раскачивала свое  импровизированное копье,
выискивая место для удара.

   Фло  представила,  с  каким удовольствием вогнала бы  сук  в  белый живот
твари, и зашипела от ярости. К сожалению, тварь повернулась к ней лицом и на
руках у  нее по-прежнему был Рохан.  Вот на него слова Власти подействовали:
тело Рохана бессильно обвисло.  Занося сук,  Фло шагнула вперед.  Сейчас она
раскровенит эту кукольную морду!

   Мякоть Жемчужницы была поражена. Древняя не смогла заставить повиноваться
Дитя Дыма! Это невозможно! И тем не менее - было! Но Древние умеют принимать
настоящее.  Мякоть  Жемчужницы  отодвинула беспокойство назад  и  совершенно
хладнокровно ждала атаки.  Ни  за  себя,  ни  за Рохана,  которого держала у
груди,  Древняя не  беспокоилась.  Эта самка была медлительней,  чем зеленая
обезьяна. А силенок и того меньше. Мякоть Жемчужницы перенесла вес на правую
ногу: второй раз она не промахнется...

   Резкая боль в  виске на  миг ослвгмла Древнюю.  Она качнулась и  выронила
Дающего Семя.  С  огромным трудом ей удалось удержаться на ногах.  И  только
через секунду ей  удалось прийти в  себя  -  огромный промежуток времени для
Древней!  Она  быстро повернулась.  Если  это  кто-то  из  соперниц-сестер -
полбеды! Но если это Повелитель... Древнюю охватил ужас.

   Флоренс бросилась вперед... И ее врагиня исчезла! Ноги девушки зацепились
за что-то мягкое,  она выронила сук и,  не успев даже выставить вперед руки,
врезалась носом 6 землю. Из глаз ее посыпались искры, она закричала от боли.

   "Сейчас  она  меня  убьет!"  -  промелькнула мысль,  когда  вспышка  боли
превратилась в пылающий костер.

   Фло валялась ничком на земле и ровным счетом ничего не могла поделать.

   "Кажется,  у меня сломан нос!" -  подумала она и съежилась, ожидая, когда
остроконечное копыто вонзится в спину.

   Испуг  Древней мгновенно прошел,  когда  она  увидела своего  "Коперника.
Дающий Семя! Жалкое Дитя Дыма!

   Мякоть Жемчужницы расслабилась.  Что ж,  он  сильно ее ударил.  Интересно
чем? А как ловко подкрался! Нет, этот Дающий Семя ей нравится!

   Мякоть Жемчужницы узнала его лицо.  Она видела,  как сестры играли с ним!
Что ж,  времени хватит и на двоих!  Кто оспорит у Древней право на человека,
если тот сам проявил к ней внимание.  Она соединится с ним, когда закончит с
первым. А вот самку надо обезвредить. Уж очень она беспокойна. И Сила на нее
не действует! - Стоять! - приказала она Дающему Семя.

   Джибс ударил сильней,  чем  предполагал.  Забыл о  том,  что  стал  много
крепче,  чем несколько дней назад. Он прыгнул (спасибо АНй<У, тело слушалось
лучше,  чем двадцать лет назад!),  как отпущенная пружина,  -  ребро стопы с
глухим стуком ударило в  висок Древней...  и  боль пронзила его ногу.  Джибс
отлетел назад, а Древняя даже не упала! Только покачнулась и уронила Рохана.
Фло

   пронеслась мимо,  споткнулась и  грохнулась лицом вниз.  Дин не  успел ее
подхватить.

   Он быстро переместился назад.  Так,  чтобы тело Рохана не отделяло его от
Древней.   Нога,   которой  он  ударил,   ныла.  Джибс  чувствовал  приятное
возбуждение: противник был достойный.

   Древняя  пришла  в  себя  с  поразительной быстротой.  Она  уставилась на
человека.  Лицо, на котором первоначально был испуг, теперь выглядело вполне
довольным.   Джибс  не   чувствовал  ее   враждебности.   Скорее  абсолютную
уверенность в своем превосходстве. Посмотрим!

   - Стоять!  -  звонкий возглас-приказ ударил не в уши, а куда-то в область
живота.  Дин мгновенно вспомнил,  ч т о следует за таким голосом. Момент был
критический. Сейчас он узнает, прав ли тот офицер...

   Щекочущий зуд возник внутри позвоночника,  усилился до нестерпимости... и
пропал.

   Джибс попробовал шевельнуть рукой... и смог это сделать. Он был свободен!
Веерховен оказался прав: пилюли - действуют!

   Джибс больше не шевелился.  Внезапность-  хорошее оружие. Пусть козоногая
думает, что он пойман!

   Но  Мякоть Жемчужницы заметила его жест.  Да  и  без этого движения кисти
Древняя знала:  сипа не достигла цели! "ОНА!" - позвала она. Но Госпожа была
слишком занята сейчас. "ОНА!"

   Если существуют Дети Дыма.над которыми не властен голос,-  это опасность!
Мякоть Жемчужницы убьет их обоих! Сначала - самку!

   Джибс не  сразу понял,  что Древняя собирается добить Фло.  Только тогда,
когда Мякоть Жемчужницы уже была в воздухе. Ему не успеть!

   Но  тело старого бойца приучено действовать самостоятельно.  Ум Джибса не
успел г^зикинуть шансы.  Не  мог успеть.  Из  груди Дина вырвался крик-кимй,
правая нога оттолкнулась от  земли,  бросив тело в  воздух.  Не так высоко и
красиво,  как  это  делали Древние.  Но  достаточно,  чтобы пролететь семь с
половиной футов и нанести удар в тот момент, когда острое копыто должно было
раздробить затылок Флоренс.

   Крик  ударил  Мякоть  Жемчужницы в  центр  груди.  Она  испытала то,  что
испытывает человек, когда ему в бок неожиданно втыкают булавку: неопасно, но
чувствительно.  И она опять проворонила удар!  Ее копыто,  вместо того чтобы
проломить хрупкий  череп  самки,  воткнулось справа  отпозвоночника,  сломав
ребро и проткнув легкое.

   Мякоть Жемчужницы мгновенно выдернула ногу из  мягкой человеческой плоти.
Но, потеряв равновесие прыжка, упала на колено в двух шагах от своей жертвы.
И пропустила третий удар: кулак противника угодил ей в подбородок.

   Джибс  уже  в  прыжке  увидел,  как  дернулась голова Древней.  Его  нога
скользнула по спине Мякоти Жемчужницы.  При этом он боковым зрением отметил,
как  стремительно опустилось и  поднялось смертоносное копыто.  Словно  игла
огромной швейной машины.  Приземлившись на  согнутые ноги  в  двух  футах от
Древней,  Джибс выбросил из  груди остатки воздуха,  а  руки его  выстрелили
серией из трех ударов:  подбородок,  горло,  живот. Но только один из них, в
подбородок,  достиг цели  -  и  отдался болью от  суставов сжатого кулака до
плеча^как будто он ударил не по живому телу, а по стволу дерева.

   Когда Дающий Семя  коснулся ее  подбородка.  Мякоть Жемчужницы откинулась
назад.  Мышцы ее  шеи  и  спины напряглись,  а  выпрямленная нога уперлась в
землю,  не дав Древней опрокинуться.  Копыто целиком погрузилось в почву. Но
Мякоть  Жемчужницы сохранила равновесие и  сумела,  отклонившись в  сторону,
избежать двух следующих ударов.  Она  испытала легкое смятение.  Дающий Семя
двигался намного быстрей и был значительно сильнее, чем Дети Дыма, о которых
она знала.  Нижняя половина лица Древней онемела от его удара.  Такое трудно
было представить.  Но большей опасностью wt".. представлялись даже не сила и
проворство Дающег"1 Семя, а его нечувствительность к Голосу. Более того, это
Дитя  Дыма  само  обладало чем-то  вроде  зачаткоа голоса.  Конечно,  Мякоть
Жемчужницы  намного  сильней,.  но  любая  ее  оплошность  может  обернуться
неприятностью.

   Правой рукой (левой она опиралась на  землю) Древняя ударила Дающего Семя
в живот...

   Это был даже не  удар -  оплеуха.  И  тем не  менее она отшвырнула Джибса
назад.  Дин упал на спину, но техника, которой он владел, и еще великолепный
брюшной пресс помогли американцу даже не потерять дыхания.  Перекувырнувшись
через голову,  Джибс вскочил и  обнаружил,  что его соперница тоже встала на
ноги.  Она  была  примерно в  шести шагах.  Руки Древней были впущены,  тело
слегка покачивалось на прямых ногах.

   В двадцать лет Дин воспринял бы такую стойку как приглашение к атаке.  Но
сейчас он был куда более опытен и  понимал:  такая стойка могла быть и позой
наивысшей готовности.

   Ни то и ни другое.  Древняя просто разглядывала Джибса, как он сам изучал
бы, оценивая, начинающего бойца, вдруг проявившего немалые способности...

   Мякоть  Жемчужницы позволила Дающему Семя  подняться.  Хотя  легко  могла
убить его,  пока тот перекатывался через голову и  вставал.  Но за прошедшие
доли секунды Древняя сумела вернуть контроль над своими эмоциями.  Нет,  она
не станет убивать Дающего Семя только потому,  что он успешно сопротивляется
Голосу.  Ни убивать, ни серьезно ранить. Дети Дыма совершенно беспомощны. Не
могут залечить даже простую царапину.  Глядя,  как  поднимается Дающий Семя,
Мякоть Жемчужницы поняла:  ей ничего не стоит справиться с ним и без голоса.
Поэтому она  может поиграть.  Да,  именно так!  Она поиграет с  Дающим Семя,
потом  соединится  с  ним  и  предложит  ОНЕ  его  жизнь.   Просто  убить  -
нерационально. Останется только некоторое количество пищи. И все.

   Мякоть Жемчужницы шагнула вперед и легонько шлепнула человека по шее. Тот
довольно ловко уклонился. Древняя повторила движение. Другой рукой и немного
быстрее. И еще раз.

   Когда-то,  лун  двадцать назад,  Древняя  играла  с  кравами.  Потом  она
выросла.  Но играть с Дающим Семя оказалось куда интересней,  чем с крабами.
Каждый  следующий шлепок  Древней  был  чуть  быстрее предыдущего,  чтобы  у
Дающего Семя не было времени ударить ее в ответ. Замечательная игра!

   Джибс понемногу отступал под сыплющимися на него ударами.  Он уклонялся и
отражал их, довольно увесистые, но неопасные.

   "Она прощупывает меня!" -  решил Дин.  Значит,  у него есть время,  чтобы
поискать подходящую тактику.  Очевидно, что противница его намного быстрей и
сильней.  Потому сам Джибс должен быть мягким и  подвижным.  Никаких жестких
блоков и стоек,  никакой фиксированной тактики. Один пропущенный удар - и он
мертв.  То,  что такой удар еще не нанесен,  -  ни о  чем не говорит.  Жизнь
человека для этого существа -  ничто. Достаточно взглянуть на лежащую в луже
крови Фло. Жива ли она? Нет, никаких посторонних мыслей! Он должен выжидать,
пока  не  представится  возможность  нанести  действительно серьезный  удар.
Точечная техника! То, что Джибс ничего не знает о жизненных узлах и о слабых
местах Древней,  не  имеет  значения.  Когда-то  его  учили н"  искать точки
поражения,  а дать возможность телу срезонировать от тела противника.  Тогда
оно само найдет и точку, и подходящий угол атаки.

   Джибс  уже  начал  что-то  ощущать,  когда  Древняя  внезапно ударила его
коленом в пах.

   Мякоть  Жемчужницы толкнула человека коленом  в  бедро.  Она  сделала это
недостаточно быстро,  опасаясь,  что Дающий Семя дернется и  колено повредит
органы человека,  хранящие самое ценное для нее.  Полностью контролируя свое
движение,  она проиграла в  скорости,  и  Дающий Семя ухитрился ткнуть ее  в
живот...

   Джибс поворотом успел защитить пах,  но защитил неудачно. Удар пришелся в
середину бедра,  сбоку,  и  правая нога американца тут же  онемела,  потеряв
подвижность.  Рефлекторно,  от неуверенности (поединок с таким противником -
на одной ноге? Смешно!) Джибс ударил Древнюю в живот. Никудышное движение! У
Дина была возможность атаковать болев эффективно,  но он тянул,  ожидая мига
полной уверенности...

   Удар оказался намного неприятней, чем ожидала Мякоть Жемчужницы. Ей стало
больно!  И  сразу  надоела  игра!  Она  сердито  фыркнула и,  оттолкнувшись,
взлетела так высоко в воздух, что ее колени оказались на локоть

   выше головы человека.  Оттуда, сверху, она и нанесла заключительный удар.
Твердое копыто обрушилось на затылок человека,  и  он рухнул на землю.  Дитя
Дыма - всего только Дитя Дыма!

   Дин почувствовал:  несмотря на неудачное положение,  удар - прошел. Но не
успела  его  рука  потерять контакт  с  животом Древней,  как  сама  Древняя
исчезла! Там, где она только что стояла, не было никого. Только темная стена
зарослей в тридцати шагах. Древняя словно растворилась во тьме.

   Дин мигнул, начал поворачивать голову... И провалился в пустоту.

   У  Мякоти Жемчужницы не  было  намерения убить  Дающего Семя.  Потому она
нанесла удар не острием копыта,  а  его основанием.  Так же как Джибс мог бы
угадать ее слабые места, она инстинктивно чувствовала человеческую анатомию.
И  знала,  как  воздействовать на  тело Дающего Семя,  чтобы получить нужный
результат.   Удар  не  убил  Дина.   Но  основательно  и  надолго  расстроил
координацию его движений. Именно то, что требовалось Древней.

   Когда агрессивное Дитя Дыма распростерлось у  ее  ног,  Мякоть Жемчужницы
довольно улыбнулась.  Затем взяла его на руки и  отнесла к ложу,  на котором
тот спал. Пусть Дающему Семя будет удобно! Затем Мякоть Жемчужницы вернулась
на  поляну и  подошла к  самке.  Та  была еще жива.  Но скоро умрет.  Только
Древняя способна залечить такую рану.

   Мякоть Жемчужницы наклонилась и  перевернула самку на  бок.  Чтобы та  не
захлебнулась собственной кровью,  пожила подольше, еще несколько часов. Пока
Древняя управится с обоими Дающими Семя. Прикосновением она заставила сосуды
самки,  разорванные копытом,  сократиться.  Но не умерила ее боли. Страдания
делают мясо пикантным.  Если есть его  сразу после смерти животного.  Сейчас
самка  в  беспамятстве.  Но,  несомненно,очнется через  час-два.  Дитя  Дыма
выглядело таким жалким!  Древней трудно было поверить,  что  несколько минут
наззд она осмелилась сама напасть на Мякоть Жемчужницы.

   13 А. Мазин зв1

   "Вот, - подумала Древняя, - я справилась!" Теперь ей было немного стыдно,
что она так отчаянно звала ОНУ.

   Рохан  лежал там,  где  Мякоть Жемчужницы уронила его.  Власть ее  голоса
по-прежнему  лежала  на  человеке.  Древняя  мысленно  -обратилась  к  своей
Госпоже,  но та не откликнулась.  Должно быть, даже ОНЕ нелегко удерживать в
счастливом неведении самого владыку!

   При   мысли   о   Том-Кто-Пришел  Мякоть  Жемчужницы  слегка  вздрогнула.
Возможность стать мишенью его гнева ужасала.

   ОНА  молчит,  значит.  Мякоть Жемчужницы может  спокойно заняться вторым.
Именно этого ей и  хотелось.  Связь Рохана с  Тем-Кто-Пришел могла оказаться
более прочной, чем казалось Госпоже.

   Присев на корточки рядом с Джибсом,  Мякоть Жемчужницы быстро привела его
в  чувство.  Плоть его  повиновалась силе Древней так же  хорошо,  как плоть
самки.  Значит,  сопротивление Голосу не в плоти,  а в сознании.  Так решила
Древняя.

   Дающий  Семя  уставился на  Мякоть Жемчужницы полубессмысленным взглядом.
Явно  не  понимая,   что  с  ним  произошло.  Тем  лучше!  Быстрыми  точными
прикосновениям^ Мякоть  Жемчужницы взбодрила  его  тело.  Теперь  оставалось
только возбудить его для соединения.  Это казалось ей простым. Тем болев что
Дающий Семя уже не раз соединялся с сестрами... Ее ждала неудача!

   Мякоть  Жемчужницы нервно  затрясла головой.  Неужели и  с  этим,  как  с
Рохайом, ей не обойтись без помощи ОНЫ?

   Древняя погрузилась в  пучок  жизненных нитей  в  животе Дающего Семя.  И
быстро определила,  что причина нежелания - другая, не та, что у Рохана. Там
был полный разрыв,  и сила Древней угасала,  едва прикоснувшись.  Здесь же -
всего  лишь  путаница жизненных токов,  струящихся в  обход  обычных  русел.
Мякоть  Жемчужницы проследила их  и  поняла,  что  струи  сами  стремятся  к
восстановлению прежних путей.  Ей нужно лишь помочь им.  Положив одну ладонь
на  мошонку человека,  а  вторую прижав к  его  животу над  лобковой костью,
Древняя запела необходимые слова, распутывающие клубок...

   Джибс  открыл глаза  и  увидел над  собой сосредоточенное прекрасное лицо
козоногой.  Так  она  только оглушила его!  Но  как,  черт возьми?  Впрочем,
неважно! Он попробовал сжать руку в кулак, но добился лишь слабого шевеления
пальцев. Здорово она ему заехала) Или это таблетки офицера дали слабину?

   Прикосновения горячих пальчиков Древней породили приятную дрожь.  Похоже,
она  собирается его  трахнуть?  Что ж,  это куда лучше,  чем умереть.  Джибс
попытался улыбнуться,  но у  него лишь дрогнули уголки губ.  Тысячи иголочек
плясали на коже Дина.  Давай.красавица!  Джибс вспомнил о снадобье Тарарафе.
Сейчас он узнает, кто сильней: духи масаи или эти козоногие нимфы?

   Древняя действовала уверенно...  и  необычайно нежно.  Да,  она была куда
ласковей,  чем те, кто развлекался с ним в первую ночь. Вернее, развлекались
им...  Впрочем, какая разница? Ага! Похоже, у нее проблемы! Джибс достаточно
хорошо видел в темноте, чтобы разглядеть: Древняя озадачена.

   "А ведь она чертовки красива! - подумал Дин. - И руки такие мягкие!"

   Он почти забыл о  той железной твердости тела Древней,  с  которой совсем
недавно  столкнулись  его  собственные руки.  И  даже  пожалел,  что  принял
снадобье.  Мякоть  Жемчужницы была  привлекательней других.  Тем  болев  что
здесь,  на  поверхности.  Дин мог ее видеть,  а  это придавало новый интерес
любовной игре.  Но  не  похоже,  что  козоногая собирается сдаться!  Дерзай,
красавица!

   Дин не знал женщин до девятнадцати лет.  И  был воспитан так,  что долгов
время относился к  ним,  как к  необязательной для воина,  но безопасной при
правильном подходе части мира.  Правильным же  подходом его учителя понимали
полное игнорирование.  Позднее,  когда  жизнь Дина  Джибса вступила в  новую
фазу,  женшухны легко и естественно вошли в нее.  Как источник удовольствия.
Дин легко обретал власть над ними. Но никогда не злоупотреблял ею. И никогда
не  позволял женщине получить власть над собой.  Он не огорчился,  когда лет
семь назад перестал испытывать влечение. Но обрадовался, когда Дзевние вновь
разбудили его  сексуальные