мне запись...

   - Камеры...  -  Веерховен смутился. - Камеры, по неизвестным причинам они
вышли из строя,когда... когда существо проникло в помещение!

   Лейтенант не  пожелал признаться,  что не  захотел следить за собственной
спальней.

   - Существо...  По неизвестным причинам...  -  Бейсн хмыкнул. - Лейтенант!
Послушайте меня!  -  В  голосе  полковника появился металл.  Теперь  он  был
достаточно сосредоточен.  -  На территории острова трое вооруженных и  очень
опасных диверсантов. И они беспокоят меня куда больше ваших ночных кошмаров!
Потому я  собираюсь сегодня же  прочесать Козий  Танец  снизу доверху.  Если
вместо  тря.их  вооруженных мужчин  я  обнаружу  прекрасную  нимфу,  которая
пристает к моим

   солдатам, вы услышите мои извинения! Можете ^дти, лейтенант!

   Со времени разговора Харви Бейсна с Рихардом Веерховеном прошло два часа.
И  у  полковника было достаточно времени,  чтобы подумать.  И  чем больше он
думал,  тем яснее проступал неизвестный фактор.  Бейсн не знал,  в чем или в
ком выражен этот фактор.  Но он - был. Все данные говорили об этом. Раз так,
логический ум полковника уже не мог отвергнуть ни одну гипотезу.  Даже самую
абсурдную.  Харви Бейсн был очень обеспокоен.  И  он  был бы  обеспокоен еще
больше, если бы мог догадаться о сипах, с какими должен был столкнуться.

   Когда Рохан пришел в  себя,  у  него возникло ощущение,  что он несколько
часов  поджаривался  на  солнце.   Кожа  горела,  мысли  путались,  в  горле
пересохло. Однако е"лнцем здесь и не пахло.

   Чьи-то  руки ласково коснулись его лица.  Но  и  это нежное прикосновение
было неприятно. Из-за саднящей ножи. - ГЬ^ь, - прохрипел он.

   Негромкое шуршание,  слабое движение воздуха.  Тот  или та,  находившаяся
рядом с ним, ушла.

   Рохан прислушался.  Звуков вокруг было  довольно:  постукивание,  шорохи,
чьи-то чуть слышные голоса,  веллески, похрустывание... Очень много звуков -
и ни одного, подсказывающего, где он. И как Рохан здесь очутился. Последнее,
что он помнил, это Джибс, взмахом ножа отсекающий верхушку кокосового ореха.
Привкус этого ореха до сих пор был у него во рту,  хотя доминировал все-таки
вкус смешанного с  песком кошачьего дерьма.  Может быть,  ему  снова дали по
голове?  Это было бы  несправедливо -  получить по  голове,  уцелев во время
предыдущего кошмара. Скверные воспоминания всегда сохраняются лучше хороших.
Рохану не нужно было напрягаться,  чтобы грохот выстрелов и вспышки разрывов
ожили в его памяти. И отчаянный бег "незнаю-куда" через ночной лес... Как же
он здесь очутился? Его похитили? Судя по самочувствию - очень

   возможно!  И где тогда Джибс с Тарарафе?  Если они на свободе -  у Рохана
есть шанс!

   Крик. Он слышал чей-то крик, когда пришел в себя! Или - показалось?

   Молодой человек пошарил вокруг и убедился, что лежит на жалкой соломенной
подстилке, кое-как прикрывающей каменный пол. Какой-то каземат? Тюрьма?

   Рохан  сел.   К   его  удивлению.тело  вполне  повиновалось.   Хотя  кожа
по-прежнему горела. Может быть, стоит встать и прогуляться?

   Рохан не успел осуществить свое намерение. Рядом раздались шаги - цоканье
каблучков по каменному полу,  -  и, когда шаги смолкли совсем рядом с ним, в
руке  Рохана  оказался  гладкий  цилиндр  толщиной с  руку.  Он  ощупал  его
поверхность:   похоже  на  бамбуковый  ствол.   И  тут  ноздрей  его  достиг
восхитительный свежий запах ключевой воды.

   Рохан пил долго.  Судя по весу,  в стволе содержалось не меньше трех пинт
жидкости.  Рохан выпил все, И ему сразу стало легче. В голове прояснилось. -
Хорошо?

   Значит,  это женщина! Черт возьми, чудесный голосок! - Значительно лучше!
- поблагодарил молодой человек. - Где я?

   Вместо ответа женщина взяла  его  руку  и  положила на  что-то  горячее и
упругое.  Рехану  достаточно было  слегка сжать  пальцы,  чтобы  убедиться в
правильности первого  ощущения.  Совсем  негвюхого  ощущения!  И  тут  Рохан
сообразил, что на нем нет никакой одежды. Даже плавок, в которых он выбрался
на остров.

   Женщина засмеялась, и смех этот заставил Рохана задрожать. Чудесный смех!
Волнующий!  Возбуждающий!  Многообещающий!  Он был как наркотик! И Рохан был
чертовски взволнован!  От  этого восхитительного бархатного смеха все мысли,
кроме одной, исчезли из его головы. - Оставь его!

   Еще один женский голос. Такой же очаровательный, но на пол-октавы ниже.

   Рохан был  слегка разочарован,  когда ладошка,  п)и<жимающая "то  руку  к
восхитительной на ощупь груда,

   исчезла.  И  грудь -  тоже.  Хотя  женщина по-прежнему была рядом:  Рохан
чувствовал ее тепло.

   Другая рука коснулась его кисти.  Такая же горячая, но более широкая. Все
же  не настолько широкая,  чтобы не утонуть в  ладони Рохана,  когда он сжал
пальцы...  и  был  рывком  поставлен на  ноги.  У  этой  женщины  была  сила
тяжелоатлета.

   Рохан тут же отпустил руку и  шагнул назад.  -  Полегче,  моя сладкая!  -
произнес он. Первая женщина засмеялась. С вызовом. -• Пойдем со мной!

   Предплечье Рохана сжали сильные пальцы.  С  такой безошибочной точностью,
словно вокруг не  царила непрогледная тьма.  В  голосе говорившей не было ни
малейшего сомнения в том, что Рохан подчинится.

   - Ну нет! - решительно воспротивился Рохан. - Твоя подружка мне больше по
душе!

   Он попытался освободиться от стальной хватки, но не преуспел в этом.

   - Меня  зовут  -   Мякоть  Жемчужницы!   -  проговорила  первая  и  снова
засмеялась.

   - Красивое имя!  -  пробормотал Рохан,  все  еще пытаясь Аыдернуть руку и
испытывая сильное желание врезать как  следует наглой незнакомке.  Но  Рохан
был слишком деликатен,  чтобы ударить женщину.  Даже если она ведет себя как
мужчина.

   Вся гамма чувств проявлялась на лице Рохана,и  Мякоть Жемчужницы получила
большое удовольствие,  глядя на свою сестру.  Та совершенно растерялась.  Ей
было приказано обращаться с пленником бережно! Очень бережно!

   Гнев Вечерней Луны обратился на Мякоть Жемчужницы.  Выпустив руку Рохана,
она попыталась ударить Древнюю по лицу.  Мякоть Жемчужницы легко уклонилась.
Она не собиралась драться с  более сильной сестрой.  Но и Луне нипочем ее не
поймать! К тому же у Луны приказ владыки немедленно привести Рохана.

   Старшая Древняя снова  посмотрела на  упрямое Дитя  Дыма.  Она  могла  бы
приказать Рохану следовать за собой.  Но была уверена, что Мякоть Жемчужницы
тут  же  вмешается и  разрушит гибкую связь.  Вечерняя Луна вздохнула.  Этой
ночью ей пришлось немало поработать.

   Она  устала и  голодна.  Правда,  ей  обещана награда,..  Древняя еще раз
вздохнула и пропела два коротких слова...

   Рохан изо  всех сил  напрягал слух,  пытаясь сообразить,  что происходит.
Женщина отпустила его, но что дальше?

   Два  звука  один  за  другим  ударили его  в  грудь,  всосались внутрь  и
разлились по жилам,  распространяя онемение. Как будто ему сделали инъекцию.
Руки его бессильно повисли.

   Вечерняя Луна  в  третий раз  вздохнула и  взяла строптивое Дитя  Дыма на
руки.  Мякоть Жемчужницы не осмелилась ей помешать. - До свиданья! - пропела
она вслед.  Рохан не мог даигаться и говорить тоже не мог.  Но мог слышать и
чувствовать.  И  не  так трудно было сообразить,  что его несут на руках.  И
несет женщина.  Вот только куда она его несет и зачем? Рохан был не на шутку
заинтригован. Настолько, что даже не испытывал беспокойства.

   Длинные волосы, мягкие, пушистые, приятно пахнущие, щекотали лицо Рохана.
Одна рука женщины держала его под колени,  вторая - за плечи, так что голова
Рохана  откидывалась  назад.   Руки  у  женщины  были  тверды,  как  дерево.
Неудивительно: в молодом человеке несмотря на все мытарства оставалось никак
не меньше ста восьмидесяти фунтов,  а несла она его уже минуты две.  И, судя
по ровному дыханию, могла нести еще долго.

   Звук шагов изменился:  стал глуше и  как-то  иначе отражался от стен.  Но
вокруг по-прежнему было темно.  Ту,  кто его нес,  темнота не смущала. Рохан
попытался представить,  как выглядит со стороны.  Это было нелегко.  Его лет
двадцать не носили на руках.

   "Какой  у  нее  удивительный запах!"  -  подумал он.  И  тут,  совершенно
неожиданно,  в  памяти  Рохана  всплыла картина:  длинноволосая молочнокожая
девушка с черным телом на руках. Лесная фея, несущая Тарарафе.

   Он  вспомнил!   И  все-таки  не  испугался.  Было  что-то,  что-то,  пока
прячущееся в  глубине памяти,  что-то  отгоняющее страх.  Хотя он  прекрасно
помнил всю сцену на  берегу.  А  Рохан еще пытался сопротивляться!  Еще одеа
картина:  Дин,.неуловимо  быстрым  движмием  метнувший  нож,  -  и  девушка,
небрежно отбрасывающая оружие

   еще более быстрым жестом.  Небрежно,  как (мзиновый мячик. Только это был
не мячик, а тяжелый, острый как бритва нож.

   И еще голос.  Да уж!  Там,  где спасовал Дин,  ему, Рохану, следует вести
себя скромно!  Голос! Нет, не зря Фло вбивала ему в голову: голос - это все!
"Бедная моя экзотическая малышка Флоренс!  - сокрушенно подумал Рохан. - Так
мне и не удалось тебя вытаиф<п>1"

   И все-таки куда эта нимфа его несет? И где f^m? Тарарафе?

   Рохан уловил новый запах. Запах земт. Почвы. Раньше его не было.

   Голова Рохана раскачюалась.  Начала болеть шея.  Казалось,  его несут уже
больше часа.  Конечно,это было не так. Но терпение его давно иссякло. Только
кому до этого дело?

   Когда вперед^ забрезжил свет, Рохан решил, что его обманывают глаза. Но -
нет.  Свет  был  настоящим.  Настолько настоящий,  что  Рохан увидел гладкую
стену,  качающуюся в  нескольких дюймах  от  его  глаз.  Нет,  конечно,  это
качалось не стена, вдруг свет стал ярче, и та, что несла его, остановилась.

   - Г^гложи,  -  сказал по-английски мужской голос.  И  Рохан  тотчас узнал
голос и  вспомнил,  откуда у  неге чувство безопасности.  Оно было в  слове,
которое произнес этот голос там,  в  прошлом,  за  миг до  того,  как Рохана
окутал зеленый туман. Это было слово кБрат!".

   - Ты  свободен!  -  произнес  невидимый муж-та,  и  возможность управлять
своими мускулами вернулась к Рохану. Его пальцы зарылись в песок, на которьи
ото положила нимфа. - ^ядь! - произнес голос.

   Этообти просто слова.  Обьгмыв слова, сказанные с американским^ акцентом.
Рохан мог бы и не подчиниться,  если бы захотел. И он остался лежать, только
повернул 1 голову, чтобы "зглянуть на говорившего. 1

   Зрелище было поразительное.  В нескольких футах от : него, скрести" ноги,
на  песке сидел человек.  Да,  Рохан мог  считать его человеком.  Потому что
сидящий выглядел как чоловек. У него были вполне человеческие руки , и ноги.
И   вполне   человеческие   черты   лица.   Такое   лицо;   могло   быть   у
шостнадцатипвтнего юноши. Очень краси вого юноши! Нечеловеческим было только
одно: салатного цвета сияние, распространявшееся вокруг его тела и озарявшее
все вокруг.  Не слишком яркое,  но и достаточное, чтобы Рохан мог разглядеть
каждую песчинку около своей руки.

   Сидящий подложил под себя одну ногу, а другую вытянул вперед.

   - Я подумал,  -  проговорил он ласковым, полным обертонов головом, - тебе
будет неуютно в темноте! Но если ты против...

   - Нет,  -  сказал Рохан,  садясь. - Я не против, я немного смущен... - Он
неуверенно рассмеялся.

   Излучающий сияние улыбнулся в  ответ.  У  него  было  вложение Аполлона и
нежное imup юной девушки.

   - Я хочу,  чтобы ты чувствовал тебя легко!  - произнес он. - Ты знаешь: я
не причиню тебе зла!  Но хочу,  чтобы ты понял: теперь южто не причти т тебе
зла! - А мои друзья? - спросил Рохан. Потом он с гордостью вспоминал об этом
вопросе.  -  Им будет хорошо!  -"  пообещал юноша.  И ему невозможно было не
верить.

   - Ты можешь идти! - вдруг произнес сидящий, поворачивая голову.

   Рохан проследил его взгляд:  нимфа,  та,  что принесла его,  все еще была
здесь. И смотрела на Рохана. Уходить она явно не хотела.

   Сияющий юноша поднял руку и произнес несколько слов на неизвестном Рохану
языке.  Девушка с  ногами газели повернулась.  Так  стремительно,  что Рохан
вздрогнул:  только что он видел ее лицо - и сразу спина, по (второй струятся
светлые волосы.  Миг  -и  ее  не  стало.  Словно растворилась в  воздухе.  -
Почему... - Рохан замялся.

   - Почему я расположен к тебе? - угадал его вопрос еияювфт юноша. - Потому
что я тебя люблю!  Нельзя смазать,  что это было ответом. Улыбка юноши стала
еще лучистее.  -  Ты мой брат!  - произнес он с нежностью. - Ты - моей кров^
Рохан!

   - Я) --  Рохан едва не подпрыгнул на месте.  - Мой отец - Сэлпери Дейн. -
О! - Рожану нечего было смазать.

   Сияющий юноша терпеливо ждал, пока Рохан возьмет себя в руки.

   "Чем-то  он  похож на  принца Гаутаму!  -  возникла вдруг мысль в  голове
Рохана.  -  Только у него -  светлые волосы! А отчего я решил, что у Гаутамы
они были темными?" Какой вздор лезет в голову!  - Где он? - спросил Рохан. -
Сэллери?  Он - в мире Темной Луны. Умер. - Отчего же он умер? - сказал Рохан
без всякой задней мысли. Просто чтобы что-то сказать.

   Сияющий  юноша  перестал улыбаться.  Его  лицо  вдруг  стало  холодно  -и
бесстрастно.

   - Мой отец оскорбил Госпожу! Госпожа не прощает! Никогда!

   - Госпожу?  -  Рохан ощутил беспокойство.  -  Госпожа!  - произнес юно^иа
ледяным голосом.  -  Ее зовут Матерью,  Владычицей, ОНОЙ зовут ее Древние. Я
зову ее Госпожой,  потому что она обращается ко мне - Господин! У нее тысячи
имен! - А у тебя... есть имя?

   - Есть!  -  В чарующий голос юноши вернулось тепло. - У меня много, имен,
брат!  Зови,  если хочешь,-^-  АНК.  Когда я и ОНА были целым, АНК было моей
частью имени.  Тогда,  -  проговорил он мечтательно,  - мир был другим. Весь
мир,  а не только этот крохотный остров.  Может быть,  теперь...  -  'Кивком
головы юноша оборвал себя.  -  Имя, - произнес он. - Древние зовут меня Тот.
Тот-Кто-Властвует. Тот-КтоЧТришел.

   - Древние -  это...  они?  -  Рохан кивнул головой в сторону темного зева
коридора. - Эти твои девушки? С ногами газелей?

   - Да.  Ты радуешь меня!  Да.  Они -  мои.  Госпожа правит ими, их жизнью,
смертью, но ты понял верно: они мои!

   Рохан понял, что коснулся важной темы, но развить ее не решился.

   -Они гипнотизируют голосом!  -  сказал он. - То власть Госпожи! - ответил
АНК  с  оттенком пренебрежения.  -  Эта власть -  ничто в  сравнении с  моей
властью! "Да он тщеславен!" - удивился Рохан.

   АНК тут же развеял эту идею:

   - Говорю,  чтобы ты  знал:  тебе нечего опасаться и  брат!  Их желания не
совпэдают с  моими.  Но они •  ничто!  Для тебя!  Только я  властен нэд всем
живым!

   - Только -  живым?  - спросил Рохан. Он чувствовал силу АНКА. И испытывал
что-то вроде ликования. Тоже - чары? Или подсознание Рохана решило, что он и
AW - в одной команде? - Не только!

   В руке юноши появилась короткая палка толщиной с большой палец.

   - Вот это, - произнес он, - есть у меня, чтобы властвовать над неживым!

   - Жезл?  - спросил Рохан, пытаясь определить, что это такое. Смахивало на
выкрашенный темно-красным лаком кусок бамбукового стебля.

   - Жезл?  Нет!  Моя свирель! Ей повинуется то, в чем нет истинной жизни! -
Свирель?

   В сознании Рохана что-то щелкнуло.  - Ты... Пан? - ошеломленно проговорил
он.  - У меня много имен! - Сияющий юноша погладил свирель длинными, тонкими
пальцами. - Что удивило тебя?

   - Мифы, - пробормотал Рохан. - Значит, это правда?

   - Конечно, - с готовностью подтвердил АНК. - В мифах - всегда правда! Вот
только какая?  Жизнь  творит историю,  история создает миф,  а  миф  создает
жизнь! 'Так говорил наш дед! - и произнес еще что-то по-ирландски.

   - Я не понимаю,  -  сказал Рохан.  -  Говори по-английски, у тебя неплохо
получается! Хотя... неудивительно.

   -Я-из Древних!  -  сказал АНК.  -  Значит,  могу говорить с  каждым живым
существом на его языке. Если пожелаю. Но в моей памяти - жизнь моего отца и,
отчасти,  моего деда, Рохана Дейна! Так что иногда моими устами говорит твой
дздя, Сэллери! Это забавно, правда? Рохан пожал плечами.

   - В тебе мало веселья!  - констатировал сияющий юноша. - Тебе не нравится
это место, брат?

   Рохан огляделся. До сих пор он обращал мало внимания на то, где окаэался.
И сейчас не нашел в этом месте ничего примечательного. Нечто вроде половинки
от  куриного яйца  с  песчаным полом и  гладкими,  даже  глянцевыми стенами.
Единственной "достопримечательностью" здесь был, безусловно, АНК.

   - Идеальные формы,- произнес сипощ^м юноша. - Но если это тебя не радует,
я могу... - Он поднес к губам свою бамбуковую свирель.

   И овоедный купол озарился красками полярного сияния.

   Зрелище было потрясающее. Будто над ними разверзся небесный свод.

   Рохан задохнулся от  восторга...  Но  лишь на несколько секуцд.  Потом им
овладело беспокойство. Он вспомнил о Фло.

   Неизвестно,   читал  ли  его  всемогущий  брат  мысли,   но  эмпатом  он,
безусловно, был. Сияние тут же погасло.

   -Я-с тобой,  Рохан! - произнес АНК, голосом влшая в него часть собствешой
уверенности. - Говори - я пойму!

   - Моя девушка,-  проговорил Рохан. - Ее похитили нвскольфадней назад... Я
думаю,она здесь.на острове...

   - Только-то? - улыбнулся АНК. - Я дам тебе другую!

   - Нет!  - Рохан решительно качнул головой. - Понимаю! - кивнул юноша. - В
моем мире есть немного и от вашего!  Да.здесьна острове есть девушка! Только
одна. Появилась два дня назад. Я приведу ее к тебе!

   - Но,-  забеспокоился Рохан,-  там,  наверху,  полно солдат!  Тебя  могут
убить!

   - Меня?  Дети  Дыма?  -  АНК  расхохотался.  -  Я  терплю их,  потому что
Древним...  Потому что  Древние любят  иногда развлечься с  Детьми Дыма.  Но
пожелай я - и через час ни одного из них не останется на моем острове!

   - Ты не знаешь, каков теперь оружие! - предупредил Рохан. - Время стрел и
копий давно миновало! АНК смеялся так долго, что Рохан начал беспокоиться. -
Ты безмерно веселишь меня!  -  сказал он наконец.  - Разве я не сказал тебе,
что память моего отца - во

   мне?  А твой додя Сэллери воевал,  и воевал не копьем и мечом1 Хотя мечом
он тоже владел неплохо!  Я покажу тебе его меч.  Потом,  Рохан! - Голос АНКА
снова стал бархатным. - Я приведу тебе твою девушку! Поверь!

   Рохан поверил.  Но эти властные обертона напомнили ему кое о  чем и  дали
новый повод для беспокойства.  -  Я поеду с тобой! - решительн" сказал он. -
Не ревнуй!  -  АНК безошибочно угадал его мысли.  -  Дети Дыма не интересуют
меня!  Я  соединяюсь только с Древними!  Не ревнуй!  Ревность присуща только
Госпоже!

   - Моя ревность оскорбляет ее?  -  спросил Рохан.  -  Твоя ревность лишает
тебя радости! Но я излечу тебя, брат) - АНК поднялся. - Погоди! - воскликнул
Рохан.  -  Куда ты?  -  У  тебя еще  будет время для  вопросов!  Очень мнего
времени,  куда  больше,  чем  ты  можешь предположить!  Но  сейчас я  должен
позаботиться об этом!  Сейчас сюда предет Ласкающий Ветер. Она принесет тебе
поесть и будет нежна с тобой!  -  Но постой...  -  Рохан вскочил на ноги.  -
Ты... - Сядь!

   Это был приказ.  Ноги Рохана педогнуяись,  и он опустился на песок. А его
могущественный  братповврнулсй  и   вошел  в   черное  отверстие  подземного
коридора. Сияющий ореол погас. Рохана опять окружила темнота.

   ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

   Бейсн  с"щ"л на  складном стуле в  тени,  отбрасываемой выступающим краем
кровли казармы.  Отсюда он мог видеть часть плаца и  ворота базы.  Ворота по
его распоряжению был заперты,  а караул при них -  удвоен.  Стволы спаренных
пулеметов на  сторожевых вышках  контролировали очищенную от  растительности
полосу, окружавшую базу. Пулеметы управлялись из КЦ,и Бейсн с Трудом поборол
искушение продублировать каждую перу ятвым стрелком. Он не сделял этого лишь
потому, что не хотел демонстрировать сме недоверие Вееоховену и его технике.

   На земле,  у ног полковника,  лежала карта острова.  Это была ув