ентратов. Они совсем легкие и ничего не могут сломать.
     Кроме обязанностей   пилота,   молодой  человек  выполнял  так  же  все
остальные обязанности,  которые только  могут  возникнуть  на  стратосферном
челноке.  Его  именем  начинался  и заканчивался список корабельной команды.
Небольшие частные компании,  в отличие от больших и солидных, никогда деньги
просто  так  не  платили.  Тем  не  менее,  у  парня все получалось довольно
неплохо.
     В кресле второго пилота сидел Хандор.  Дорожная сумка лежала тут же,  у
кресла,  и на особо крутых виражах ему приходилось  ее  придерживать  рукой.
Добравшись до более-менее большого транспортного центра,  помня о отведенной
неделе на выполнение задание,  Хандор не стал терять целых шестнадцать часов
в   ожидании   пассажирского   рейса  в  этот  космопорт,  а  воспользовался
транспортным кораблем. На поиски сговорчивого пилота ушло минут пятнадцать и
банкнота  достоинством в пятьдесят кредитов.  Еще через пятнадцать минут они
были уже в воздухе.
     День клонился к закату.  Стартак величественно опускался в расцвеченные
алым,  перистые облака.  С того момента,  как Хандор покинул  Сарини  прошло
немногим более четырех часов. Тогда был вечер и сейчас вечер, правда на этот
раз совсем юный.  В порту же, в котором он пересел на грузовой корабль, было
раннее утро.  Не смотря на такую чехарду с часовыми поясами,  вникать во все
это совсем не хотелось.
     Челнок опустился  на  одном  из  полей внутренней зоны.  Пилот заглушил
реактор и доложил автоматическому диспетчеру, что посадка прошла успешно.
     - Ну  все,  -  сказал  он  после  пробежки  пальцами по клавишам своего
пульта,  - вот твой грузовой порт. Всегда рады помочь хорошим людям. Если не
лень, запиши номер моей развалюхи. Может еще увидимся.
     Он протянул руку и попрощался с Хандором, как со старым знакомым.
     - Все  может быть.  Спасибо,  что подбросил.  Будь здоров,  - бросил на
прощание "левый" пассажир легко сбегая по узкому трапу.
     Он не  успел  еще удалиться от челнока и на пятьдесят метров,  а у его,
только   отворяющегося   грузового   отсека   уже    столпилось    несколько
роботов-погрузчиков   и   завывая   давно  молившем  о  капитальном  ремонте
двигателем,  подходила грузовая платформа.  Хотя  грузовых  кораблей  самого
разного  тоннажа  на  полях было предостаточно,  людей не было видно вообще.
Хандор шел и шел,  весьма смутно представляя,  куда же ему все-таки надо, но
кроме проворно снующих роботов никто не попадался. Складывалось впечатление,
что пилоты всех этих грузовиков  даже  не  покидали  своих  кабин  во  время
погрузки-разгрузки.  В  большинстве  случаев так оно и было.
     Наконец ему на глаза попалось небольшое административное строение и  он
срезая по редко заполненной, контейнерной площадке направился к нему. Вблизи
это оказалась бетонная,  модульная постройка,  восьмиэтажный корпус  которой
возвышался над всем,  что располагалось поблизости.  На входе стоял в корень
обленившийся полицейский,  талия которого,  если можно было так назвать  эту
область его тела,  гораздо превышала ширину плеч.  Эту досадную неприятность
он пытался замаскировать широкой курткой,  как и все остальные  полицейские,
но его телеса уже давно превысили все критические размеры, подвластные такой
маскировке.
     - Ты   откуда  взялся?  -  пробасил  он  взглянув  на  Хандора  из  под
полуприкрытых век.
     Тот не  говоря  ни  слова  поднял  руку  и  жестом указал на затухающие
небеса.
     - А  мне  все  равно  откуда  ты,  -  сделал  вывод  невозмутимый страж
законности и порядка, опуская пухлую руку на рукоять импульсного излучателя,
- показывай жетон доступа и проходи.
     По крупным каплям пота на его лбу было видно,  что полицейский отдается
своей работе полностью и без остатка. Он бы с большим удовольствием выполнял
свои обязанности сидя,  как совсем недавно,  внутри здания,  но по  условиям
этого поста здесь полагалось стоять.
     - У меня нет никакого жетона. Мне нужно найти третью зону отчуждения. В
какой это хоть стороне?
     - Вон там,  - махнул полицейский в сторону разгорающегося не  на  шутку
заката,  -  только  тебя  туда  так  просто  не  пустят.  Нужно будет пройти
таможенный контроль.
     - Ничего страшного, спасибо, - уже на ходу поблагодарил Хандор.
     - Ходят тут разные,  безбилетные,  - проворчал  страж  порядка,  -  вот
возьму сейчас и арестую, будет знать, как лазить по закрытым полям.
     Пробубнив это себе под нос он немного успокоился. Конечно же, он никого
и не собирался арестовывать,  да и попробуй арестовать такого,  но оставлять
это дело так,  без внимания,  было нельзя.  Отреагировав  на  безобразие  он
немного  успокоился и вздохнув,  перенес вес своего огромного тела с правой,
начинающей затекать ноги,  на левую.  До конца его смены было еще около пяти
часов.
     В указанном колоритным полицейским направлении, действительно оказалась
третья   зона  отчуждения.  На  сетчатых  воротах,  перегородивших  выезд  к
посадочным полям висел большой плакат, на котором горящим пурпуром по белому
было   выведено:   "Третья   зона   отчуждения.  Обязательны  к  прохождению
паспортный,  таможенный и карантинный контроль".  Рядом  с  воротами  стояло
приземистое, одноэтажное здание, с виду больше походившее если не на дот, то
на какую-то разновидность каземата,  это точно.  Из маленьких,  зарешеченных
окон, в  металлических рамах которых были вставлены блоки пуленепробиваемого
стекла,  щедро лился яркий  свет  криптоновых  светильников.  Поблизости  по
прежнему никого не наблюдалось.  На первой, за воротами, посадочной площадке
было темно и почти  пусто.  Унылое  однообразие  распластавшегося  бетонного
квадрата  нарушали  только  две  темные  глыбы  космический кораблей,  почти
затонувшие в сгущающихся сумерках.  Ни в иллюминаторах,  на по их бортам  не
было видно ни одной искры света.  Глубоко вдохнув,  Хандор без стука вошел в
незапертые двери здания блок-поста.
     Внутри большой,   квадратной   комнаты   все   оказалось   выполнено  в
неприхотливо-армейском дизайнерском ключе.  Неказистая,  но крепкая  мебель,
пол  и  даже  стены были выкрашены грязно-серой эмалью,  какой обычно красят
боевую технику и снаряжение.  На одном из столов  с  шипением  разогревалась
парочка  универсальных дорогих "горячих" консервов,  явно одолженных в одном
из пострадавших при разгрузке контейнеров,  целый  массив  которых  вплотную
примыкал  к  строению блок-поста.  В комнате никого не оказалось.  Скрипнула
одна из боковых дверей и прокуренный густой баритон спросил:
     - Это ты, Крамит?
     - Нет это не я, - пошутил Хандор.
     Дверь мгновенно   распахнулась   и   в  комнату  влетел  тощий  старший
лейтенант,  с огромным штык-ножом в одной руке и половинкой  буханки  белого
хлеба в другой.  Его фиолетовый мундир таможенного департамента,  не то, что
скрывал,  а  наоборот,   скорее   подчеркивал   болезненную   худобу   этого
непропорционально высокого человека.
     - У  меня  пересменка,  -  сказал  он  уже знакомым баритоном.  - Через
полчаса я вас приму.
     - Да  мне  особо  ничего  и не надо,  - стараясь как можно дружелюбнее,
сказал Хандор.  - Мне просто нужно попасть вот на это  поле,  -  он  показал
использованный посадочный талон. Вот и все.
     - Это не  так  просто  делается,  как  вы  думаете,  -  сказал  старший
лейтенант немного успокоившись и принимаясь нарезать хлеб.  - Перед тем, как
сюда приходить, нужно чтобы дала добро карантинная служба, а потом уже я вас
досмотрю и если все будет в порядке, пропущу на эти поля.
     - А где эта карантинная  служба?
     - В центральном здании порта, на двенадцатом этаже, - махнул таможенник
своим ножом в сторону одного из совсем почерневших окон.
     Хандор с  первых,  тягучих слов этой фразы просек в чем тут дело и стал
медленно развивать свою догадку:
     - Согласитесь,  карантинный  контроль при прохождении таможни "наружу",
это же не так важно, как обратно?
     - Да,  но такова инструкция и я ничего не могу поделать.  Придется  вам
его пройти.
     - Есть еще один вариант, - до заговорщицкого понизив тон сказал Хандор.
- Мы же умные люди, неужели мы не договоримся?
     Он достал  из  кармана  и  положил на стол перед таможенником синеватую
купюру, достоинством в пятьдесят кредитов. Служаке конечно же польстило, что
его  посчитали  умным  человеком,  но он был о своих умственных способностях
явно высшего мнения.  Замерев над початой консервой он поднял на  посетителя
удивленный  взгляд.  Тот  не  растерялся  и  положил  перед ним еще такую же
купюру.  Глаза таможенника потеплели, а на лице даже заиграла улыбка. Деньги
мигом  исчезли  со  стола,  ужин был отодвинут в сторону,  а его место занял
небольшой, носимый компьютер.
     - Давайте  сюда свою карточку,  - попросил таможенник.
     Хандор протянул прямоугольник пластика.
     Тот взял и вставил ее в свой компьютер.
     - Значит  так,  Эстин  Ктирн,  у  вас  все  в  порядке  и  вы получаете
разрешение пройти в зону отчуждения.  Надеюсь  у  вас  нет  с  собой  ничего
запрещенного к вывозу?
     - Нет,  ничего  нет.
     - Это хорошо, - задумчиво пробубнил таможенник заполняя соответствующую
графу и даже не взглянув внутрь сумки Хандора,  и не предложив пройти сквозь
детектор.
     Через несколько  секунд  в компьютере что-то щелкнуло и он с призрением
выплюнул личную карточку,  а затем еще один  кусочек  пластика,  на  котором
способом горячего тиснения было выполнено именное разрешение.
     За небольшой кусочек пластика,  сто  кредитов  было  дороговато,  но  в
данной ситуации время было дороже.
     - Вот,  это вам,  - протянул служака оба документа. - Вас проводить или
вы знаете где расположено это поле?
     - Лучше конечно проводить, я первый раз в этом порту.
     Таможенник с готовностью встал  и  они  вышли  на  улицу.  Сумерки  уже
перешли во мрак ночи,  который безжалостно делили на квадраты редкие, желтые
сигнальные огни,  расставленные на высоких мачтах по углах посадочных полей,
да яркие  прожектора  заходящих  на  посадку  небольших  судов.  Но  все эти
признаки жизни были несколько в стороне,  во внутренних зонах  порта.  Здесь
же, в зоне отчуждения было темно и тихо, как на кладбище. Ни одного огонька,
ни звука.  Широченные ворота неохотно отползли в сторону метра на полтора  и
остановились.
     - Знаешь,  - без предупреждения перешел таможенник на панибратский тон,
замешанный  на  извиняющихся  нотках,  -  давай  я  покажу  тебе  это   поле
прожектором, так на свет и пойдешь. Туда идти минут двадцать. Я бы проводил,
но где-то мой напарник запропастился,  а я не  хочу  бросать  блок-пост  без
присмотра, да и смена уже должна вот-вот подъехать.
     - Без проблем, - согласился Хандор.
     Затянутый мелкой сеткой прямоугольник ворот со скрипом встал на  место,
надежно отделив внутреннее правовое пространство планеты от безпредела всего
остального космоса.  Несколько минут Хандор брел в полной темноте,  стараясь
придерживаться  указанного направления.  Хорошо хоть первое посадочное поле,
по которому он шел,  было гладким, как стол и спотыкаться просто было не обо
что. Затем вспыхнул обещанный луч прожектора. Прочертив на жиденьких облаках
замысловатую кривую,  он остановился на одном из дальних полей третьей зоны.
Это  был  отлично  сфокусированный,  тугой  белый  луч,  порожденный  мощным
галогенновым светоэлементом.  Ночной   путешественник   прикинул   на   глаз
расстояние.  Оно  оказалось  около четырех километров.  Выругавшись в полный
голос, он направился к бликующей искорке освещенного корабля.
     Пройдя около десятка полей,  пустовавших и довольно плотно заставленных
темнеющими глыбами космических кораблей, Хандор оказался на нужной площадке.
Он  сверил  нанесенный прямо на бетон индекс с тем что был у него на талоне.
Все сходилось.  На  площадке  стоял  один-единственный  небольшой  кораблик,
который  даже челноком можно было назвать с большой натяжкой.  Хандор раньше
ничего подобного не видел.  Аппарат  принадлежал  к  аппаратам  особо-малого
класса   и  использовался  в  основном  как  разведывательное  судно.  Нести
достаточное количество вооружения или груза он  был  не  приспособлен,  зато
летал очень быстро и имел очень хороший генератор полей подпространственного
перехода.  Разведчик имел в длину не больше  двадцати  пяти  метров,  а  его
зализанный корпус,  имеющий  сзади настоящие опорные плоскости и даже куцое,
но все-же хвостовое оперение, четко свидетельствовали о том, что при полетах
в атмосфере вряд ли отыщется аппарат,  способный хотя бы приблизиться к нему
по характеристикам.
     Единственный шлюз корабля,  располагавшийся по правому борту,  оказался
распахнутым настежь.  В проеме узкой камеры,  способной пропустить  за  один
цикл только пару людей в скафандрах, тлел желтоватый свет, тускло отсвечивая
на анодированной переборке. Когда Хандор уже подходил к опущенному трапу, на
корабле  вспыхнули расположенные под крыльями посадочные прожектора и тут же
погасли,  на мгновенье превратив все пространство впереди  корабля  в  белый
день.  Больно  резануло по глазам.  Луч прожектора,  бьющий из затерянного в
чернильной темноте блок-поста, дрогнул и прекратил существование. Все вокруг
опять   неуверено   объяла   темнота.   Когда  зрение  восстановилось  после
неожиданного светового представления,  Хандор направился  вверх  по  шаткому
трапу.
     Сразу за шлюзом оказался короткий и узкий проход,  соединяющий кормовую
и  носовую  части  корабля.  Носовая  его часть оканчивалась тремя овальными
люками,  кормовая всего одним,  но зато большим и почти  квадратным.  Хандор
замер, решая куда же ему следует идти дальше. Пока он решал, центральный люк
носовой части не издав даже малейшего звука ушел в переборку  и  в  овальном
проеме  показался  довольно  молодой  мужчина,  небольшого  роста и среднего
телосложения.  Хандор по сравнению с ним выглядел не в пример  внушительней.
Хозяин   корабля   был  одет  в  обыкновенный  синий  комбинезон  техника  и
трикотажную  рубашку  скафандровой  поддевки,  не  сохранившей  от   времени
какого-то  определенного  цвета.  По его открытому лицу скользнуло и пропало
недоверчивое, испытывающее выражение.
     - Вот,  я  прибыл,  как  и  было  сказано,  - неуверено  начал Хандор в
подтверждение протягивая посадочный талон.
     - Ну, прибыл, так прибыл. Будем работать. Меня зовут Алин.
     - Я в курсе,  - сказал ночной гость.  -  А  я  деже  не  знаю  как  мне
представиться.
     - Назовись как хочешь,  - разрешил хозяин.  - Надо же мне как-то к тебе
обращаться.
     - Вообще-то я Хандор, Хандор Бранд.
     Знакомство скрепило  крепкое рукопожатие.  Не смотря на низкий рост,  у
Алина в руках то же оказалось силы немерено.  Он отдал команду  на  закрытие
шлюза  и  пригласил  своего нового напарника в кают-компанию корабля.  Отсек
оказался  совсем  небольшим,  вытянутым  вдоль  корпуса.  Видимо  ранее  все
пространство  этого  отсека  занимал большой стол,  в подтверждение этого из
отсека вел еще один люк на совсем крохотный камбуз,  оборудованный большущим
морозильником, но теперь только крепление оставшееся на металлических листах
пола, свидетельствовали о том, что он в свое время был здесь. В данное время
кают-компания  представляла  собой некое подобие подпольной оружейной лавки.
Прямо на переборках,  в специальных держателях,  стояли плотные  ряды  самых
разных типов стрелкового оружия.  Чего здесь только не было!  Огнестрельное,
импульсное, плазменное,  аннигиляционное...  В общем,  практически все,  что
производилось  и  использовалось  в  целом  скоплении ближайших галактик для
уничтожения себе подобных.
     - Ну  наконец  то я увидел оружие,  - обрадовался Бранд,  усаживаясь на
ящик с  магнитными  минами,  прихваченный  к  полу  металлическими   лентами
крепления, -  а то,  я уже думал,  что мне придется выполнять задание голыми
руками.
     - Нет не придется.  Выберешь все, что тебе понадобиться и чем ты умеешь
пользоваться.  Мне же из-за этого склада  приходиться  жить  такой  собачьей
жизнью  и  торчать все время здесь,  в зоне отчуждения.  Я уже несколько раз
предлагал, чтобы хранить оружие в каком-то спокойном месте, а перед заданием
заходить туда и брать все необходимое, но наших шефов ничего кроме срочности
не интересует. Вот и приходиться все время торчать здесь. Хорошо хоть платят
неплохо. Ну как добрался? - резко поменял тему Алин.
     - Ничего,  спасибо.  С пересадками,  но зато быстро.
     - А сколько с тебя взяла таможня?
     - Ты откуда знаешь?
     - Во-первых, просто так здесь никому прожектором дорогу не указывают, а
во-вторых,  здесь такие  смены,  что  не  брать,  они  считают  ниже  своего
достоинства.
     - Сто кредитов,  - с сожалением признался Хандор.
     - Сто - это много, - серьезно сказал хозяин. - На первый раз сойдет, но
впредь знай, что тариф здесь - пятьдесят. Больше давать не следует.
     - И что,  это обязательно?
     - Похоже что обязательно.  И правительство,  и сами служащие знают, что
на  подобных  площадках стоят суда,  у которых не все законно или с грузами,
или с командами, но порт не против брать деньги за стоянку. А таможня то же,
как всегда, не против урвать свой кусочек.
     Первая порция  инструктажа  была  проведена.  Пока  Хандор  переваривал
здешние реалии,  Алин отправился  на  камбуз,  достал  из  морозильника  две
насквозь промороженные упаковки с едой,  брезгливо бросил их в микроволновую
печь и включил размораживание.  Мебель в отсеке отсутствовала полностью,  ее
кое-как заменяли расставленные вдоль стен ящики и контейнеры со  снаряжением
и строго специализированным оборудованием.
     Пока разогревалась еда,  Алин провел Хандора в один из двух находящихся
на  корабле  личных отсеков.  В свое время каждый был рассчитан на четверых,
теперь же лишние двухъярусные койки были убраны и в каждом  осталось  только
по одному спальному месту,  зато гораздо прибавилось пространства для личных
вещей.  Все  стены  отсека  были  отделаны  слоем   вспененной   пластмассы,
нейтрального, бледно-зеленого цвета. Хандор попробовал покрытие пальцем. Тот
легко ушел в мягкий слой,  а затем быстро встал на свое место, как только он
убрал руку.
     - Это  что  бы  никто  не  поранился  на поворотах,  если уснул и забыл
пристегнуться,  - объяснил Алин.  - Располагайся.  Это  твой  дом  на  время
заданий.
     - Хорошо, хоть на время заданий у меря будет свой дом, - мрачно пошутил
новый напарник.
     В доме  были:  узкая  койка,  оборудованная  хитросплетением   широких,
пристежных ремней,  небольшой стол и два кресла, меблировку завершали четыре
шкафа-пенала,  оставшиеся от прошлой обстановки. На их дверцах, составлявших
в  закрытом положении единственную,  достаточно большую ровную поверхность в
каюте, во весь возможный размер был наклеен дорогой, голографический плакат,
выполненный  с очень большим разрешением.  На нем играл разноцветными огнями
какой-то большой, ночной город, снятый со стороны залива, на берегу которого
он   располагался.  Блики  ночных  огней  отражались  в  тихой  воде,  давая
непередаваемую  цветовую  картину,  а  подсвеченные  снизу  башни  полностью
стеклянных и нереально белых небоскребов,  безуспешно рвались к разбросанной
по безоблачному бархату небосвода пригоршне звезд.
     - Красивая картинка, - похвалил новичок. - Сам наклеил?
     - Нет,  это твой предшественник. Очень ему нравился этот город и у него
и дня не проходило, что бы он не помечтал о том, как он там будет жить.
     - И что, он уже там? Кстати,  где это?
     - Я не знаю где это, - мрачно ответил Алин. - Может быть этого города и
нет  вовсе,  так,  обыкновенное  компьютерное моделирование,  а вот где твой
предшественник я знаю.  Он попал под облаву в густом,  старом лесу и мне  не
удалось его вытащить оттуда.  Все было так близко.  Я даже видел на сканере,
как в н