дома - маленький фонарь, вот и все уличное освещение.
     - Минимализм, - согласился Мартин. - Я думаю, это тоже связано с кратким сроком их жизни.
     - Я знаю об особенностях расы дио-дао, - сухо сказал Кадрах. - Не считай меня невеждой, друг. Но меня все равно потрясает, как они ухитряются существовать и развивать свою цивилизацию.
     - Ты поймешь, - успокоил его Мартин. - Нам надо найти приют на ночь, Кадрах.
     - Гостиница?
     - Очень дорого, - признался Мартин. - Гостиница при таможне - и то куда дешевле. Но у меня есть знакомый среди дио-дао. Если он еще жив... - Пойдем, - легко согласился Кадрах. - И не будем мешкать, ведь он может умереть в любую минуту. Так?
     - Точно, - согласился Мартин. - В путь.

3

     Это был маленький скромный купол - типичное обиталище одинокой особи дио-дао. Короткоживущая раса не любила сковывать себя привязанностями, и лишь немногие создавали семьи.
     - Должно быть, здесь, - сказал Мартин, изучая сложный геометрический орнамент на двери. - У них не принято называть улицы и нумеровать дома, но... - Настолько регламентированное общество - и нет нумерации домов? - удивился геддар.
     - Может быть, именно поэтому? - вопросом ответил Мартин. - Да, кажется, здесь.
     Он потянул деревянный рычажок, выступающий из стены. Из-за двери гулко отозвался гонг.
     - Если даже твой друг умер, его сын должен знать тебя, - заметил Кадрах. - Это совсем другое, - покачал головой Мартин. - Куда удачнее, если он еще не родился. Тогда я становлюсь другом рода. Тем, кто знал несколько поколений. Они ждали долго - минуты три-четыре. По улице прошли несколько дио-дао, закутанных в меховые куртки. На чужаков они косились с явным любопытством, но вопросов не задавали.
     - Подмораживает, - заметил Мартин, топчась на месте. - Ну, где ты там...
     Дверь открылась.
     Дио-дао, стоящий на пороге, был стар. Даже дома он носил длинную меховую накидку - видимо, мерз. Но и накидка не могла скрыть огромный живот, возлежащий на низкой тележке - дио-дао толкал ее перед собой. - Я рад видеть тебя, Рожденный Осенью, - сказал Мартин. - Живи! Сказал - и сам поразился тому, что его голос дрогнул от волнения. В коротком знакомстве с молодым дио-дао не было и не могло быть настоящей дружбы. Как дружить с существом, чей срок жизни составляет полгода? - Поверь, что я тоже рад тебя видеть, Мартин, - ответил дио-дао. - Живи!
     И протянул вперед руки.
     Мартин не колебался. Шагнул навстречу, и они с Рожденным Осенью обнялись. Тяжелое пузо дио-дао подрагивало между ними - еще нерожденному существу тоже хотелось посмотреть на Мартина.
     Дом-купол делился на две комнаты. В меньшей дио-дао спал. Большая служила гостиной, кухней, ванной - всем сразу. Даже туалет отгораживала лишь деревянная ширма. Все было простым, незатейливым... и каким-то основательным, рассчитанным на годы и десятилетия.
     - Я хотел назвать его Рожденным Зимой, - медленно двигаясь к столу, сказал Рожденный Осенью. Его походка была смешной, подпрыгивающей - юные особи дио-дао и в самом деле могли прыгать, подобно кенгуру, но беременность накладывала свой отпечаток. На тележке рядом с животом стоял кувшин с горячим чаем и какая-то снедь в вазочках. - Но теперь я передумал. Его новое имя - Дождавшийся Друга. Ты согласен, сынок?
     Накидка колыхнулась. Из складок вынырнула маленькая пушистая голова - при рождении дио-дао были покрыты шерстью, она выпадала лишь к началу полового созревания. Детеныш смущенно покосился на Мартина и Кадраха. - Не стесняйся, - сказал Рожденный Осенью. - Ответь. - Да, родитель, - тихо ответил маленький дио-дао. И голова вновь скрылась под накидкой.
     - Он знает туристический? - воскликнул Мартин. - Ты прошел через Врата беременным?
     - Нет, я поделился памятью языка, - с улыбкой ответил Рожденный Осенью. - Помоги мне, Мартин...
     Они расставили на столе кувшин и вазочки, потом Рожденный Осенью медленно отправился в кухонный угол комнаты за новыми припасами. Мартин не навязывал свою помощь - это могло обидеть дио-дао.
     - Время моей личной жизни истекает, - негромко говорил Рожденный Осенью, доставая что-то из шкафчиков. - Я полагаю, что оно кончится этой ночью. Но я рад, я очень рад увидеть тебя снова, живущий десятилетия... К горлу Мартина снова подкатил комок. Он хотел что-то сказать - но не нашелся. Вопрос задал Кадрах:
     - Прости мою бесцеремонность, Рожденный Осенью. Могу ли я задать оскорбительный вопрос?
     - Да, - просто ответил дио-дао.
     - Ваше размножение обязательно связано со смертью родительской особи? - Плоть моего сына отделится от моей свободно, - ответил Рожденный Осенью. - И у нас давно уже достаточно продовольствия, чтобы детям не пришлось следовать традициям семейного каннибализма. Но когда он родится - часы моей жизни остановятся.
     - Это биологический механизм? - спросил Кадрах. - Какие-то гормоны, ферменты... если их обнаружить...
     - А вы обнаружили те механизмы, что заставляют вас стареть? - спросил Рожденный Осенью. - Почему ваше тело стареет, дряхлеет и умирает? - Но если бы ты не забеременел... - пробормотал Кадрах. - Я мог бы прожить на несколько дней дольше. На неделю. На месяц... - В голосе дио-дао прорезалось сомнение. - Есть травы и лекарства. Тысячи лет наш народ искал секрет долгой жизни. Великие ученые и герои отказывались от размножения... приказывали связать себя, когда наступала Ночь Свершения, а то и вовсе удаляли репродуктивные органы. Это не помогает. Это наша природа, геддар. - Организм дио-дао вырабатывает три яйцеклетки и порцию спермы один раз в жизни, - пояснил Мартин. - Интервал времени, в котором возможно зачатие, называется Ночью Свершения. Десять - двенадцать часов секса. Гормональная буря, которой почти невозможно противостоять. Но если дио-дао не находит партнера... или ухитряется сдержаться... это означает лишь то, что его род прервался. Альтернативы нет.
     - Я бы не хотел уйти из жизни на месяц позже, но не передав свою память сыну, - возвращаясь к столу, сказал Рожденный Осенью. - У меня была интересная жизнь... Тебе нравилась эта рыба, правильно, Мартин? - Да, спасибо. - Мартин взял из его рук блюдце. - Ты живешь уже шесть месяцев, Рожденный Осенью?
     - Шесть месяцев и восемь дней, - кивнул дио-дао. - Мой сын понимает... он старается не торопиться. Я поделился с ним уже почти всем, чем мог. Ему интересно, он смышленый малыш.
     - А... внутриутробный срок... он не считается? - уточнил Кадрах. - Обычно - нет. - Рожденный Осенью улыбнулся. - Это ведь зависит от родителя - когда он начнет делиться с ребенком разумом. Многие оставляют все на последний день. Я начал почти сразу после зачатия.
     - Странно и пугающе... - сказал Кадрах. - Прости мои слова, дио-дао, но я пытаюсь представить, каково это - получить память своих предков еще в утробе матери... быть одновременно и личностью, и частью бесконечного ряда... - Память передается выборочно, - устраиваясь рядом с Мартином на низеньком диване, сказал Рожденный Осенью. - Я стараюсь дать сыну все самое хорошее и интересное из пережитого мной, но оставляю и память об ошибках... сомнениях... неудачах. Ведь это тоже - часть жизни. Ты знаешь, что мы можем отдать детям половину своей памяти?
     Кадрах кивнул.
     - Во мне - половина памяти родителя, - продолжал Рожденный Осенью. - Четверть памяти деда. Восьмая часть памяти прадеда. И так до начала времен. Память самых далеких предков не хранит их слов и поступков, лишь проблески эмоций. Когда-нибудь и от моей памяти останется лишь неразличимый миг. Возможно, это будут мои нынешние эмоции. Не знаю. Над тем, какая часть памяти предков перейдет к сыну, я не властен, и он не будет волен распоряжаться моей. Но мне хочется, чтобы потомки помнили меня счастливым. Когда я обращаюсь к памяти предков, мне кажется, что они были счастливы - всегда, всю жизнь. Это как ласковое тепло, струящееся через тьму веков. Это очень хорошо - помнить тепло и знать, что тебя тоже запомнят. Я - звено в цепи поколений. Я - больше чем особь, я - род. Я счастлив.
     Кадрах покачал головой, будто не соглашаясь. Но смолчал. Рожденный Осенью взял кувшин, разлил чай по бокалам. Во вкусе напитка не было ничего от земного чая, но Мартин привычно называл его этим словом - как и любой другой травяной напиток любой планеты.
     - Я рад вас видеть, - снова заговорил Рожденный Осенью. - Но я не настолько наивен, чтобы поверить, будто мой долгоживущий друг Мартин решил навестить меня в день моей смерти. И уж тем более сомнительно, что гордый геддар, - дио-дао улыбнулся, смягчая иронию своих слов, - прибыл сюда выяснять особенности нашей биологии. Чем я могу вам помочь?
     Мартин и Кадрах переглянулись. Видимо, и "гордому геддару" было неловко просить о помощи умирающего.
     - Я умираю, и этого не изменить, - сказал Рожденный Осенью. - Беседа с вами - радость моих последних часов. Но если я смогу чем-то помочь - это наполнит меня восторгом. Говорите.
     - Ты же помнишь, кем я работаю? - спросил Мартин.
     - Наемный полицейский, - кивнул Рожденный Осенью. - Ну... пускай так. Недавно, неделю назад... - Мартин запнулся, понимая, как неуместна эта фраза в разговоре с живущим полгода существом, но исправляться было уже поздно, - меня попросили найти девушку, прошедшую Вратами... - Ваши половые партнеры обладают разумом и свободой воли? - удивился дио-дао.
     - Конечно.
     - Ах, прости, я путаю с геддарами... - Рожденный Осенью улыбнулся. Мартин посмотрел на Кадраха. Лицо геддара пошло красными пятнами, он задышал чаще - но возражать не стал.
     - Итак, я отправился в путь... - торопливо продолжил Мартин. Рассказывать было легко. Без лишних подробностей Мартин поведал дио-дао о трех смертях Ирины Полушкиной, о том, что девочка получила доступ к списку загадок Вселенной, о своей догадке насчет планеты Мардж, о геддаре, присоединившемся к нему ради мести ключникам.
     Последнее, похоже, заинтересовало Рожденного Осенью больше всего. - Еще никто и никогда не смог отомстить ключникам, - заметил он. - И быть может, это благо. Если интересы ключников и впрямь окажутся задеты - какова будет их реакция? Им по силам уничтожать планеты, а мораль ключников неведома никому. Быть может, за проступок одного они накажут всю расу? - Я должен отомстить, - очень серьезно ответил геддар. - Любой соотечественник поймет меня и не осудит.
     - Ты легко распоряжаешься судьбой своего биологического вида, - заметил дио-дао.
     - Если моя честь зависит от силы врага, то вправе ли я называть ее честью? - холодно произнес геддар. - К тому же мы не знаем точно, замешаны ли ключники в происходящем. Если нет - спасение девушки ничем их не заденет. Если замешаны... то я обязан помочь Мартину.
     Рожденный Осенью кивнул, не то соглашаясь, не то решив больше не спорить.
     Попросил:
     - Принеси мне телефон, Мартин. Он в спальне. Мартин принес ему телефон - тяжелый аппарат из грубой темно-коричневой пластмассы, вызывающей из памяти слово "эбонит", на длинном витом шнуре в резиновой изоляции. У телефона не было трубки, воронка микрофона и динамик крепились на отдельных проводах. Кнопок или наборного диска тоже не имелось.
     - Конструкция телефона у людей более разумна, - заметил Кадрах. - Микрофон и динамик объединены вместе и...
     - Я знаю, - кивнул Рожденный Осенью. - Когда этот телефон придет в негодность, его заменят новой моделью. Но пока он работает - к чему его менять? Каждая вещь, созданная на смену старой, не дослужившая свой срок до конца, - это время, похищенное у чьей-то жизни.
     Кадрах склонил голову, будто признавая его правоту.
     - А как устроены ваши телефоны? - спросил Мартин. - Никак, - признался геддар. - Мы лишь недавно оценили возможности, которые дает электричество.
     Рожденный Осенью что-то сказал в микрофон. Потом повторил фразу. - У вас до сих пор связь устанавливают телефонисты? - вновь не удержался Кадрах. - Существует кнопочный набор...
     - Компьютер, - ответил дио-дао. - Уже семнадцать поколений - компьютер. - А телефоны остались с прежних времен? - уточнил Кадрах. - Вы научили свои машины понимать речь ради того, чтобы сохранить старые телефонные аппараты? - Это было признано более удобным, - кивнул Рожденный Осенью. Мартин с любопытством наблюдал за этим диалогом. Геддары, при всех свойственных им несуразицах с социальным устройством общества, пышных церемониях и странных законах, были во многом близки людям. Они с удовольствием перенимали - или пытались перенять - технические достижения человеческого общества. Достижения аранков нравились им еще больше, но зато решительно не устраивало их мировоззрение.
     Дио-дао были совсем иными.
     Короткая жизнь не мешала им развивать науку. Отец-ученый передавал знания сыну - и исследования шли своим чередом. Почти всегда профессиональные знания у дио-дао передавались по наследству одному из детей, и отказаться от профессии тот уже не мог... да и не хотел. Его братья - как правило, дио-дао вынашивали двух, а то и трех детенышей, - были более свободны в выборе, но и они обычно продолжали семейную традицию.
     Но вот с внедрением своих научных достижений в практику дио-дао не спешили.
     Во многих домах было телевидение, но многие не видели в нем необходимости. Дио-дао успешно развивали космонавтику и стартующие раз в несколько лет космические корабли успели посетить все четыре планеты их звездной системы, но никакого ажиотажа в обществе это не вызывало. Услугами ключников дио-дао пользовались без колебаний, создали ряд колоний, но экспансия была неспешной, будто дио-дао делали кому-то одолжение, заселяя пустые миры. Вот уже сотню лет на планете работали ядерные реакторы, но большую часть энергии продолжали вырабатывать тепловые и гидроэлектростанции. Вроде бы дио-дао разработали абсолютно безопасный, экологически чистый и очень мощный термоядерный реактор, но к строительству пока даже не приступили. Компьютер в жилом доме был неслыханной редкостью, но существующие машины превосходили любые земные аналоги, а по слухам - даже компьютеры аранков.
     Когда жизнь так коротка - торопиться нет смысла.
     Если тебе не успеть износить одну рубашку - ты не станешь заботиться о моде.
     И пусть дио-дао были безмерно далеки от людей, но Мартин мог их понять.
     Геддару приходилось сложнее.
     Рожденный Осенью заговорил по телефону. На туристическом, то ли из вежливости, то ли чтобы избежать перевода - пустой траты времени. - Живи, Думающий Долго. Это Рожденный Осенью. Да, я еще жив. Сегодня ночью, вероятно. Спасибо. Меня навестил друг из иного мира, человек Мартин. Да. Он просит меня о помощи, а я прошу тебя. Около недели назад к нам могла прийти женщина-человек, ее имя - Ирина Полушкина. Это так? Пауза в разговоре была совсем короткой. Рожденный Осенью посмотрел на Мартина и сказал:
     - Ты прав, она у нас... Спасибо, Думающий Долго. Когда женщина-человек прошла через границу и где она сейчас? Так долго? Да? Так быстро? Спасибо, Думающий Долго. Прощай.
     Рожденный Осенью вернул микрофон и динамик в гнезда. Сказал:
     - Женщина Ирина проходила пограничный контроль трое суток. У нее плохо с собранностью, Мартин.
     - Это точно, - согласился Мартин.
     - После этого она немедленно отправилась в Долину Бога.
     - Что это такое?
     - Место отправления нашего религиозного культа, - невозмутимо пояснил дио-дао.
     - У девочки явно проснулся интерес к религии, - сказал Мартин. - То она искала у аранков душу, теперь занялась вашей теологией... Я не знаком с вашей верой, Рожденный Осенью. Ты как-то говорил, что вы уважаете чужую религию, но не рассказывал о своей.
     - Я могу тебе рассказать, - неожиданно заговорил геддар. - Они вовсе не веротерпимы. Они политеисты и верят во всех богов сразу. Меня это раздражает. - Это не так, - кротко сказал Рожденный Осенью.
     - Тогда поправь меня. - Кадрах оскалился.
     - Мы верим в Единого Бога, Творца Вселенной, - гордо сказал Рожденный Осенью.
     - Но мы считаем Бога неопределенным.
     - Непознаваемым? - уточнил Мартин. - Так это в любой религии...
     Рожденный Осенью покачал головой:
     - Нет. Именно неопределенным. Мы считаем, что Бог являет собой финальный этап развития разумной жизни во Вселенной. Если очень упрощенно... - Он на миг запнулся. - В далеком будущем разумные существа перестанут быть скованными физическими телами. Все разумные расы станут едины и в то же время разнообразны в выборе формы своего существования. Не утратив индивидуальности, отдельные разумы в то же время сольются вместе, образовав сверхсознание, не скованное рамками пространства и времени. Это и будет Бог: Творец всего, Альфа и Омега, Начало и Конец, Общее и Единое. Он вберет в себя все бытие. Он сотворит Вселенную.
     Кадрах презрительно фыркнул. Мартин откашлялся и заметил:
     - Но все религии представляют Бога по-разному... - Потому что Бог не определен, - подтвердил Рожденный Осенью. - Да, Он существует, Он создал мир, Он вечен и стоит вне времени. Но для нас - живущих во времени - Бог еще не определен. Если восторжествует вера людей - то и Бог станет человеческим, таким, каким Его видите вы. Если распространится вера геддаров - это будет их Бог.
     - А если победит идеология аранков? - спросил Мартин.
     - Тогда Бога не будет, - кивнул Рожденный Осенью. - Ты уловил нить! - Чушь, - пробормотал Кадрах. - Бог есть - я знаю. И тень, отброшенная Его светом - пророк ТайГеддар, - жил в нашем мире меньше тысячи лет назад. Бог слишком велик, чтобы мы могли Его понять, - и потому пришел ТайГеддар, Рожденный Светом, тень на стене бытия, геддар и Бог, доступный нашему пониманию и поклонению. Он творил чудеса, запечатленные очевидцами, его предсказания сбывались и продолжают сбываться. Есть лишь Бог, и ТайГеддар - тень Его!
     Рожденный Осенью кивнул:
     - Да, есть лишь Бог геддаров, и ТайГеддар - тень Его. Меч ТайГеддара отделил пространство от времени, порядок - от хаоса. Меч ТайГеддара обрезает нить нашей жизни, и по лезвию Его меча все мы отправимся в новое бытие. Но есть и Бог людей, и сын Его пришел на Землю, есть Бог оулуа и теплые воды Его сна... - Остановись! - воскликнул Кадрах. - Ты можешь верить в любую чушь, но я не позволю тебе богохульствовать!
     - Молчу, - согласился Рожденный Осенью. - Вы все равно уже поняли общую идею. - А ваша собственная вера существует? - спросил Мартин. Рожденный Осенью кивнул:
     - Конечно. Я уже изложил ее.
     - Нет. - Мартин покачал головой. - Ты изложил философские основы вашей веры. Я понял, вы допускаете правоту любой из религий. Но ведь вы во что-то верили и до появления ключников, Врат, Чужих?
     - Да, конечно, - помедлив, сказал Рожденный Осенью. - А тебе действительно интересны детали? Ты хочешь принять нашу веру?
     - Не очень, - признался Мартин. - То есть очень интересно, конечно же, но не будем сейчас тратить на это время. Я обязательно выясню все позже. Лучше объясни, что такое Долина Бога?
     - Это большая долина в горах, где расположены храмы крупнейших религиозных культов галактики, - с улыбкой пояснил Рожденный Осенью. - Очень просто, как видишь.
     - Ты можешь предположить, зачем туда отправилась Ирина?
     Некоторое время дио-дао размышлял. Потом сказал:
     - Например, она решила принять какое-то редкое вероисповедание. Если контакт с расой, придерживающейся этой веры, затруднителен, то самым удобным способом является визит в Долину Бога.
     - Так там и служители культов есть? - поразился Мартин.
     - Конечно. Боги не живут в пустых храмах.
     - М-да, - пробормотал Мартин. От Ирины Полушкиной он готов был ожидать самого неожиданного поступка, но заподозрить ее в резком приступе религиозности никак не мог. - А еще версии?
     - Она могла увлечься теологией, - предположил Рожденный Осенью. - А Долина Бога - самое удобное место, чтобы изучить различные верования. - Нам придется отправиться туда, - хмуро сказал Мартину Кадрах. - Мне это не нравится, друг мой. Очень не нравится.
     - Почему?
     - Это... - Кадрах заколебался. - Это слишком близ