кан. - Погоня за знанием порой приводит к утрате моральных принципов... у вас не так?
     - Точно так же, - признался Мартин.
     Лергасси-кан покивал. Спросил своего коллегу о чем-то. Тот ответил на туристическом:
     - Да, конечно, было бы невежливо с нашей стороны... Мартин, вы признаны пострадавшей в результате действий Адеасс-кана стороной. Вы получаете право на его жену... - на экране немедленно появилось изображение симпатичной, коротко стриженной женщины, - дочь, - компьютер показал счастливо улыбающуюся малышку лет двух-трех, - имущество, включая спортивный флаер и загородный дом. Также Адеасс-кану принадлежали четыре перспективные научные разработки, звание мастера рукопашного боя и оранжевый кубок за меткую стрельбу. Все это - ваше. Аранк замолчал, с явным любопытством ожидая ответа Мартина. Мартин вздохнул. Мартин покачал головой. Мартин попытался улыбнуться. Мартин сказал:
     - Мне кажется, что звание мастера рукопашного боя и кубок за стрельбу не слишком-то помогли Адеасс-кану. Я отказываюсь от них. Разумеется, я отказываюсь и от его вдовы и от его дочери... а также от всего движимого и недвижимого имущества - в пользу вдовы и ребенка.
     Оба чиновника кивнули и заулыбались. Видимо, такого решения они и ожидали. - Что касается научных разработок покойного, - продолжил Мартин, - то я прошу передать их российскому консулу.
     Аранки переглянулись. Тириантский чиновник покосился на экран и сказал:
     - Не думаю, что вам пригодятся технологии переработки волокна монопольного трикарбоната. В ближайшие пятьдесят лет по меньшей мере. Необходимы производственные мощности и сопутствующие технологии. Но - ваше право... - Конечно, - согласился Мартин. - Тем более что эти технологии могут пригодиться вам. И мы с удовольствием их продадим. Оба чиновника радостно захохотали.
     - Ты убедился? - спросил коллегу Лергасси-кан. - Очень здравомыслящий человек. Замечательное решение! Мартин, я не думаю, что ваше государство обогатится. Адеасс-кан, увы, не был гением, но кое-что выручить вы сумеете. Хотя бы на содержание консульства.
     - Очень приятно послужить родному государству, - скромно сказал Мартин.
     Лергасси-кан погрозил ему пальцем:
     - Эту речь вы произнесете перед своим правительством. Что же, рад, что вы так мудро распорядились своими правами. Подпишите принятие научных разработок и формальный отказ от всего остального.
     Мартин подписал несколько бланков, потом, по просьбе Лергасси-кана, произнес в камеру короткую речь для вдовы. Он объяснил, что его отказ никоим образом не связан с ее личными качествами, что он восхищен ее красотой и характером, но не смеет своим присутствием напоминать о трагедии, случившейся с Адеасс-каном. - Все дело в том, - объяснил Лергасси-кан, - что пункт закона о наследовании сексуальных партнеров восходит к классическим ситуациям любовного треугольника, соперничества из-за женщин или мужчин. Отказавшись от госпожи Адеасс без объяснения причин, вы унизили бы ее и нанесли тяжелую психологическую травму. А вы же не испытываете к ней неприязни?
     - Ни малейшей, - согласился Мартин. - Но думаю, что она ко мне испытывает. И согласись я стать ее мужем, она немедленно потребовала бы развода. - Конечно, - кивнул Лергасси-кан. - Но вам бы уже пришлось выплачивать алименты на содержание дочери. Так что - мудрое решение! Вошел молодой парень с подносом. Поставил перед всеми чашки, несколько крошечных чайничков, вазочки со сладостями.
     - Попробуйте вот этот чай, - посоветовал Лергасси-кан. - Я пил земной чай и могу сравнивать... этот наиболее близок по вкусу. Мартин выпил немного пахучего травяного настоя. Да, напиток был приятен.
     - Что делать с телом госпожи Грошевой? - спросил тириантский чиновник.
     - Полушкиной. Она прибыла сюда под чужим именем... ее зовут Ирина Полушкина.
     Надо ее похоронить, желательно в земле, а не кремируя. - Можно, - великодушно согласился чиновник. - Это будет достопримечательность Центра глобальных проблем. У нас в городе присутствует один человек, проповедующий земной религиозный культ... - Он покосился на экран. - Ксендз. Это годится?
     Мартин пожал плечами:
     - Знаете, я думаю, что по большому счету годится. Он подскажет вам, как все должно происходить.
     - Сотрудники госпожи Ирины примут участие в погребении, - кивнул чиновник. - Она сумела заинтересовать своей идеей много молодежи... как жалко, что гипотеза провалилась.
     - Вам бы хотелось узнать, чем вы отличаетесь от других рас? - спросил Мартин.
     Аранки переглянулись.
     - Говоря честно, - сказал Лергасси-кан, - правота Ирины была бы крайне неприятной для нас. Я ознакомился с ее теорией... и пришел в ужас. Фактически успех эксперимента означал бы существование чего-то непостижимого нами... в принципе непостижимого...
     - Бога, - подсказал Мартин.
     - Да, именно. И получилось бы так, что мы - единственные разумные во Вселенной, лишенные души. - Чиновник развел руками. - Ничего себе открытие, верно?
     - Жутковато, - согласился Мартин. - Но я не думаю, что у Ирины был хотя бы малейший шанс на успех. Не понимаю даже, как она сумела прийти к идее этого эксперимента - ее собственные религиозные представления были крайне поверхностны.
     - В любом случае я рад, что она ошибалась, - сказал Лергасси-кан. - По крайней мере на настоящий момент развития науки мы можем считать ее теорию ошибочной.
     - А если бы эксперимент удался? - поинтересовался Мартин. - Если бы приборы зафиксировали, что в момент смерти Ирины что-то изменилось... от ее тела отделилась какая-то тонкая субстанция, не существующая у вас? Аранки снова переглянулись.
     - Понял, - сказал Мартин. - Можете не отвечать. - Наш долг перед расой состоял бы в том, чтобы скрыть это открытие, - сказал Лергасси-кан. - Любой ценой. Извините, Мартин. Мы постарались бы сохранить вам жизнь, но изолировали бы вас... на каком-нибудь тропическом острове, к примеру. - А потом нам пришлось бы закончить собственное существование, - добавил тириантский чиновник. - Чтобы исключить риск утечки информации. Да и каков был бы смысл существовать, зная, что наша жизнь - конечна, в то время как все остальные расы - бессмертны?
     - Довольно эгоистично, - кивнул Мартин. - Но я понял ваши опасения. Бедная Ирочка. Она даже не задумывалась, какой шок способно вызвать ее открытие. Они допили чай и еще немного побеседовали на самые разные темы - от погоды до перспектив дружеских отношений Земли и Аранка. Мартину дали жетон Ирины - уже третий жетон в его коллекции, - и он понял, что пора откланяться. Мартин попросил Лергасси-кана передать привет маленькому Гатти и рассказать ему про случившееся. Лергасси-кан и его коллега, так и не соизволивший представиться, сердечно попрощались с ним и попросили почаще бывать на Аранке. Мартин обещал.
     Станция ключников в Тирианте была выстроена в урбанистическом стиле. Пирамида из стекла и металла, пробегающие по прозрачным стенам огоньки, сверкающий где-то на стометровой высоте маяк - не очень-то и нужный на столь цивилизованной планете, но упорно устанавливаемый ключниками на каждой Станции. Мартин поднялся к одному из входов на Станцию по движущемуся спиральному пандусу. На входе его обдало теплым, приятно пахнущим воздухом, скользящие в толще полупрозрачного пола световые указатели направили Мартина к свободному ключнику. Здесь, на крупной и оживленной Станции, огромный зал был заставлен, будто в ресторане, маленькими столиками на двоих. За каждым столиком сидел скучающий ключник и ждал интересных историй.
     Мартин подошел к креслу, возле которого крутился в матовой напольной плите похожий на сперматозоида указатель, уселся поудобнее. Посмотрел в печальные глаза ключника и начал дозволенные речи.
     - Жил-был человек...
     - Мне всегда нравилось это начало, - одобрил его ключник и пододвинул ближе к Мартину чистый бокал и бутылку вина.
     Мартин плеснул себе в бокал и повторил:
     - Жил-был человек, а потом, как водится, умер. После этого оглядел себя и очень удивился. Тело лежало на кровати и потихоньку начинало разлагаться, а у него осталась только душа. Голенькая, насквозь прозрачная, так что сразу было видно что к чему. Человек расстроился - без тела стало как-то неприятно и неуютно. Все мысли, которые он думал, плавали в его душе, будто разноцветные рыбки. Все его воспоминания лежали на дне души - бери и рассматривай. Были среди этих воспоминаний красивые и хорошие, такие, что приятно взять в руки. Но были и такие, что человеку самому становилось страшно и противно. Он попытался вытрясти из души некрасивые воспоминания, но это никак не получалось. Тогда он постарался положить наверх те, что посимпатичнее, - как он первый раз в жизни влюбился, как он ухаживал за старой больной тетушкой, как плакал, когда у него умерла собачка, как радовался рассвету, который ему довелось увидеть в горах после долгой и страшной снежной бури.
     И пошел назначенной ему дорогой.
     Бог мимолетно посмотрел на человека и ничего не сказал. Человек решил, что Бог второпях не заметил других воспоминаний: как он изменил своей любимой, как он радовался, когда тетушка умерла и ему досталась квартира, как спьяну пинал ластящуюся к нему собачку, как грыз в темной холодной палатке припрятанный шоколад, пока его голодные друзья спали, и многое, многое другое, о чем ему вовсе не хотелось вспоминать. Человек обрадовался и отправился в рай - поскольку Бог не закрыл перед ним двери.
     Прошло какое-то время, трудно даже сказать какое, потому что там, куда попал человек, время шло совсем иначе, чем на Земле. И человек вернулся назад, к Богу. "Почему ты вернулся? - спросил Бог. - Ведь Я не закрывал перед тобой врата рая". "Господь, - сказал человек, - мне плохо в Твоем раю. Я боюсь сделать шаг - слишком мало хорошего в моей душе, и оно не может прикрыть дурное. Я боюсь, что всем видно, насколько я плох". "Чего же ты хочешь?" - спросил Бог, поскольку Он был творцом времени и имел его в достатке, чтобы ответить каждому. "Ты всемогущ и милосерден, - сказал человек. - Ты видел мою душу насквозь, но не остановил меня, когда я пытался скрыть свои грехи. Сжалься же надо мной, убери из моей души все плохое, что там есть!" "Я ждал совсем другой просьбы, - ответил Бог. - Но я сделаю так, как просишь ты".
     И Бог взял из души человека все то, чего тот стыдился. Он вынул память о предательствах и изменах, трусости и подлости, лжи и клевете, алчности и лености. Но, забыв о ненависти, человек забыл и о любви, забыв о своих падениях - забыл о взлетах. Душа стояла перед Богом и была пуста - более пуста, чем в миг, когда человек появился на свет...
     Мартин отпил вина.
     Ключник пожал плечами и сказал:
     - Здесь грустно и одиноко. Я слышал много таких историй, путник.
     - Я не закончил, - ответил Мартин. - Душа стояла перед Богом и была пуста - более пуста, чем в миг, когда человек появился на свет. Но Бог был милосерден и вложил в душу обратно все, что ее наполняло. И тогда человек снова спросил: "Что же мне делать, Господь? Если добро и зло были так слиты во мне, то куда же мне идти? Неужели - в ад?" "Возвращайся в рай, - ответил Творец, - ибо Я не создал ничего, кроме рая. Ад ты сам носишь с собой".
     Мартин посмотрел на ключника.
     Ключник помедлил, крутя бокал в руках. Потом сказал:
     - Здесь грустно и одиноко.
     - Я не закончил, - повторил Мартин. - "Возвращайся в рай, - ответил Творец, - ибо Я не создал ничего, кроме рая. Ад ты сам носишь с собой". И человек вернулся в рай, но прошло время, и снова предстал перед Богом. "Творец! - сказал человек. - Мне плохо в Твоем раю. Ты всемогущ и милосерден. Сжалься же надо мной, прости мои грехи". "Я ждал совсем другой просьбы, - ответил Бог. - Но я сделаю так, как просишь ты".
     И Бог простил человеку все, что тот совершил. И человек ушел в рай. Но прошло время, и он снова вернулся к Богу. "Чего же ты хочешь теперь?" - спросил Бог. "Творец! - сказал человек. - Мне плохо в Твоем раю. Ты всемогущ и милосерден, Ты простил меня. Но я сам не могу себя простить. Помоги мне!" "Я ждал этой просьбы, - ответил Бог. - Но это тот камень, который Я не смогу поднять".
     - Мне было бы интересно узнать, что случилось дальше, - заметил ключник.
     - Мне тоже, - согласился Мартин. - Но это тот камень, который не поднять мне.
     Ключник кивнул:
     - Ты развеял мою грусть и одиночество, путник. Входи во Врата и продолжай свой путь.
     - Спасибо. - Мартин допил вино и поднялся.
     - Знакомство с жизненной философией аранков произвело на тебя определенное впечатление. - Ключник едва заметно улыбнулся.
     Мартин пожал плечами:
     - Да, конечно. Но я рад, что у них есть душа.
     - А ты не хочешь для разнообразия рассмотреть ту версию, что души нет и у вас? - поинтересовался ключник.
     Мартин покачал головой:
     - Нет. Это очень унылая версия. Ключник улыбнулся:
     - Твоя вера содержит предание о допотопных временах, когда Сыны Божьи сходили с неба и брали в жены человеческих женщин, рожавших от них. Оно смутило многих богословов, поскольку Сынами Божьими назывались лишь ангелы, но принято считать, что ангелы не имеют пола. И все же любопытен вопрос, имело бы душу потомство людей и ангелов.
     - Мне было бы интересно услышать твою версию, - осторожно сказал Мартин.
     Ключник лишь улыбнулся.
     - Кто-нибудь когда-нибудь услышит от вас хоть один ответ на вопрос? - воскликнул Мартин.
     Ключник заулыбался еще шире.
     Мартин отправился на Землю не сразу. Он отоспался - голова была как чумная, удивительно даже, что ключник принял сочиненную экспромтом историю. Проснулся уже под утро, перекусил и посидел у окна, глядя на ночной Тириант. Плыли в высоте разноцветные искры флаеров, сияли окна небоскребов. Рекламы не было - и это Мартину очень нравилось. Мартин даже открыл окно, вдохнул теплый чистый воздух. Снизу, с улицы, доносился смех и чьи-то веселые голоса. Жизнь здесь не замирала ни на секунду. Если Тириант слывет на Аранке клоакой - каковы же другие города? Он был на Аранке второй раз, а успел увидеть и понять так мало...
     А в небе, едва различимые в огнях иллюминации, светили далекие и чужие звезды. Где-то он побывал, где-то еще успеет побывать, а где-то не будет никогда.
     В груди щемило и было горько - так горько, как бывает только после самых больших неудач. Его погоня за Ирочкой Полушкиной закончилась. Все звезды не обойдешь. Каждая планета, включенная ключниками в транспортную сеть, была хоть чем-нибудь, да примечательна. Где могут быть еще четыре Ирины? На древней планете Галел, где биологу Давиду довелось увидеть оживший спутник? В безумных мирах дио-дао? На пустынной мертвой планете, где неугомонные ученые откопали очередной артефакт? Как вывести общее между лингвистическими упражнениями на Библиотеке, археологическими раскопками на Прерии-2 и поисками души на Аранке? Все миры не обойти.
     И самое печальное, что у Мартина уже не оставалось сомнений - над Ирочкой Полушкиной тяготел какой-то злой рок. Три смерти подряд, три нелепые смерти - это уже не случайность.
     Будет еще четыре.
     Хотя с чего он взял, что остальные Ирины еще живы? Мартин посмотрел на жетон Ирины. Что ж, пора идти к Эрнесто Семеновичу с докладом. Он не сумел выполнить задание, но вряд ли это было в человеческих силах.
     И все-таки Мартин просидел у окна до самого утра, вдыхая воздух чужого мира и думая - о ключниках, аранках и Ирочке Полушкиной.

5

     В Москву Мартин вернулся тоже ночью. Прыжки по галактике давались потяжелее, чем перелеты из одного часового пояса в другой, - менялся воздух, менялась гравитация, рваный ритм дня и ночи был самым меньшим из зол. Вялый, неспешный пограничник проверил его документы и поставил въездную визу. Расспросов на вечную тему "как вам удается так часто путешествовать" не последовало. И на том спасибо.
     Мартину так все надоело, что он даже не стал выбирать такси, а сел в тачку у самой Станции и без спора заплатил непомерные деньги. Воодушевившийся водитель всю дорогу развлекал его последними земными новостями. Ничего интересного в этих новостях не оказалось. Футбольным фанатом Мартин все-таки не был, политикой не интересовался принципиально, а очередное падение доллара относительно евро его не волновало, а скорее радовало. У подъезда Мартин долго возился в поисках ключа, нашел его на самом дне рюкзака - не там, куда положил при сборах. Видимо, перепутали при обыске на Аранке. Или еще при обыске на Прерии-2? Не задалось путешествие, что уж тут говорить...
     Оказавшись наконец-то в своей квартире, Мартин поспешил в ванную. Разделся, долго и с удовольствием мылся, влез в большой банный халат, покосился на себя в зеркало. Ну вылитый аранк. Еще бы тюбетейку на голову... Или тюбетейки у них носят лишь дети? Мартин повспоминал и решил, что именно так: взрослые аранки предпочитали обходиться без головного убора.
     Из ванной Мартин отправился на кухню, соорудил себе бутерброд - вульгарный, в чем-то даже плебейский - из хлеба, сыра и вареной колбасы, обильно намазал его сладкой буржуйской горчицей, залил кипятком пакетик зеленого чая "Twinings", ароматизированного лепестками жасмина, и отправился в кабинет. Спать все равно не хотелось, значит, можно было почитать накопившуюся почту, побродить по Интернету, узнав, к примеру, что думают ведущие религиозные конфессии по поводу наличия души у инопланетян (Мартину смутно помнилось, что христиане, особенно православные, к этому вопросу подошли крайне осторожно). Можно было и поставить какую-нибудь хитрую стратегическую игрушку и до утра заниматься решением глобальных проблем - вести космические войны, создавать и рушить корпорации, колонизировать чужие миры. В общем, вести нормальную жизнь нормального человека, выбросив из головы размноженных в семи экземплярах девочек и не озабоченных смыслом жизни аранков.
     Но в кабинете Мартина ждал сюрприз.
     Сюрприз сидел в кресле для посетителей. Было ему лет сорок, внешность он имел неприметную и даже самую заурядную, но из всего следовало, что голова у него, согласно заветам Феликса Эдмундовича, - холодная, руки в честь Дзержинского и Боткина - чисто вымыты, а сердце, в полном соответствии с великим чекистом и законами физиологии, - горячее.
     - Доброй ночи, - печально сказал Мартин и сел за свой стол. Незваный гость не возражал, более того - виновато улыбнулся и развел руками. Мол, ничего не поделаешь, такая работа...
     - С возвращением, Мартин, - сказал гость. - Зовите меня Юрием Сергеевичем.
     - Как скажете, Юрий Сергеевич, - согласился Мартин. - Чем обязан? - Простите, что мешаю отдыхать, - извинился гость. - Вот... Мартин покосился на красную книжечку, но даже не стал ее раскрывать. Квартира в его отсутствие стояла на сигнализации, даже сейчас на стене помаргивал красный глазок датчика движения. Если охрана не приехала, значит, милиции кто-то убедительно посоветовал не беспокоиться.
     - Вы понимаете, чем вызван этот визит? - спросил гость.
     - Давайте я выслушаю вашу версию? - вопросом ответил Мартин.
     Юрий Сергеевич не спорил.
     - Ирина Полушкина. Вы занимались ее поисками.
     - Верно, - кивнул Мартин. - До сегодняшнего дня.
     - Нет-нет, мы не просим вас отказаться от поисков! - всполошился Юрий Сергеевич.
     - А это не из-за вас. Все, моя работа закончена.
     - Нашли? - обрадовался гость.
     - В каком-то смысле. С утра отправлюсь к ее родителям. Юрий Сергеевич кивнул:
     - Замечательно. Но вначале расскажите все мне.
     - Это нарушение моих прав как частного детектива, - заметил Мартин.
     Гость очень расстроился.
     - Мартин, ну что вы, право слово... Неужели мне надо вас задержать и предъявить постановление о следствии? Неужели надо искать на вас компромат, вспоминать мелкие шалости с налогами и контрабандой, возбуждать дела о превышении пределов самообороны... вы же все время под этой статьей ходите. Валютный счет в западном банке имеете? Вот уже и уголовщина. Файлы договоров с клиентами храните под шифром? Еще одна статья! Законов много,