адался Гатти. - Ой, извини. - Он на секунду задумался и вдруг вкрадчиво попросил:
     - Мартин, а может быть, ты побольше расскажешь мне про свою веру? Я постараюсь понять, правда!
     Мартин невольно рассмеялся:
     - Нет. Ты маленький хитрец, Гатти... но я все равно не возьму тебя с собой. Гатти надулся и надолго замолчал. Уже после того, как флаер вылетел за пределы мегаполиса, сказал:
     - Все равно ты мой друг. Хочешь научу тебя обращаться с тепловым ружьем?
     Референт покосился на мальчика и пробормотал:
     - Только не снимай его с предохранителя.
     Мартин развернул продолговатый пакет, который ему вручили в приемной Лергасси-кана. Тепловое ружье походило на пистолет с очень длинным стволом или на очень короткий обрез с подпиленным прикладом. Абсолютно герметичное, будто цельнолитое из серовато-синего металла, даже дульное отверстие ствола затянуто металлической мембраной, с широкой гашеткой, мерцающим красно-белым индикатором и овальной кнопкой на казенной части.
     - Это предохранитель, - показал Гатти, не касаясь кнопки пальцем. - Это спуск. Ружье генерирует высокочастотные колебания, нагревающие любую материю на дистанции около двух километров. Мишень должна находиться в зоне видимости, любая преграда, даже стекло или ветви деревьев, задержат энергию и будут поражены вначале. Индикатор показывает оставшееся время работы ружья. Сейчас тут заряда... - Он задумался. - Минуты на две-три.
     - Мощность выстрела не регулируется? - уточнил Мартин.
     - Ступенчатая пятиуровневая регулировка в зависимости от силы нажатия спуска.
     Ты почувствуешь пальцем, как гашетка прощелкивает уровни... Сообщив это, Гатти спокойно всунул палец в скобу и нажал гашетку. Мартин обмер от ужаса - дуло было обращено на мальчика.
     - Вот так, - спокойно объяснил Гатти. - Слышал мягкие щелчки?
     - Ты идиот! - заорал Мартин. - Зачем ты нажимал на спуск! Пилот вздрогнул и удивленно посмотрел на него. Гатти тоже казался растерянным:
     - Но предохранитель не нажат! Я же вижу!
     - Раз в год и незаряженное ружье стреляет! - продолжал негодовать Мартин, поспешно заворачивая оружие в лист мягкого упаковочного пластика. - Это как? - поразился Гатти. Мартин посмотрел на пилота:
     - Хоть вы ему объясните! Он мог сжечь и себя, и вас! Референт казался растерянным и смущенным. Он перевел взгляд с Гатти на Мартина, потом неуверенно улыбнулся:
     - Но ведь предохранитель не был нажат? Гатти - вполне разумный ребенок и понимает, чем грозит выстрел из теплового ружья. - Вы так доверяете своей технике? - убитым голосом спросил Мартин. - Но... ведь любая случайность...
     - Ружье, стоящее на предохранителе, не стреляет, - успокоительно, как больному, объяснил Гатти. - Там очень надежная многоуровневая блокировка. Я, наверное, плохо объяснил. Так?
     - Так, - повторил Мартин любимое словечко мальчика. Проще было согласиться, чем объяснять земное отношение к оружию, наверняка проистекающее все из того же непонятного смысла жизни и прочих человеческих заморочек. Потный, напряженный, отчасти даже испуганный, Мартин до самого аэропорта не проронил ни звука. Его спутники, явно удивленные инцидентом, тоже.
     Вначале Мартина провели через зал регистрации - в общем-то ничего потрясающего, очень похоже на самые крупные мировые аэропорты. Ему купили билет на обычный пассажирский рейс - не в Тириант, а в какой-то другой город, - провели через контроль - на Аранке провожающим разрешалось даже входить в самолет.
     А уже на взлетном поле Гатти и референт, не сговариваясь, потащили Мартина в сторону от автобуса. Они пробежали по полю с километр, игнорируя идущие на посадку самолеты - Мартину приходилось все время напоминать себе, что аранки вовсе не лишены инстинкта самосохранения. Прямо на взлетной полосе стоял маленький узкокрылый самолетик с открытой дверцей салона. - Это служебный самолет мэрии, - пояснил референт. - Вас доставят в Тириант... и удачи вам в борьбе за любовь!
     В голосе референта было и понимание, и сочувствие, и восхищение отважным влюбленным. Мартин решил не спорить и крепко пожал ему руку.
     - Может быть, все-таки... - жалобно сказал Гатти. Мартин улыбнулся, потрепал мальчика по голове и нырнул в люк. Тот немедленно закрылся за его спиной, из крошечной, неотделенной от салона кабины пилотов высунулся пожилой серьезный аранк и на ломаном туристическом - сразу видно, сам изучал - произнес:
     - Садитесь, взлетаем!
     В самолете было всего шесть кресел - огромных, массивных, способных вызвать зависть у пассажиров земного первого класса, - между ними - небольшой круглый столик. Мартин забросил рюкзак и зачехленный карабин на полку для багажа, уселся у иллюминатора, помахал рукой провожатым. Грустный Гатти стоял, держась за руку референта и, кажется, всхлипывая. Референт помахал Мартину рукой и принялся что-то серьезно, успокаивающе говорить мальчику. Мартин откинулся в кресле, закрыл глаза. Положил сверток с тепловым ружьем на соседнее сиденье.
     Самолет разгонялся стремительно. В отличие от флаеров, которые поддерживались в воздухе каким-то полем и могли летать лишь над городами, самолет был более традиционным, просто очень совершенным. Так себе самолет, гиперзвуковой с прямоточным воздушно-реактивным двигателем...
     - Как они обходятся без смысла жизни? - пробормотал Мартин. - Ну как? Но если и был Тот, кто мог дать ответ на этот вопрос, то отвечать Он любил не больше ключников.
     Мягкий толчок - самолет будто подпрыгнул, врываясь в небо. За полминуты земля ушла далеко вниз, еще через несколько минут небо стало ненатурально ровным, будто на экране хорошего телевизора, включенного на пустой канал и выбросившего синюю заставку. Мартин подумал, что в этой аналогии есть и более глубинный смысл - небо и впрямь не посылало жителям Аранка никаких сигналов... Потом темная синь сменилась иссиня-черным, и Мартину показалось, что он видит звезды. Еще через минуту он убедился, что ему не показалось. Где-то в хвосте самолета негромко успокоительно выл двигатель.
     - Можно вставать! - весело объявил пилот, проходя в салон. Мартин покосился через его плечо - да, пилот был один, в кабине никого не осталось. Причудливой формы штурвал легонько покачивался, отрабатывая какие-то маневры. Конечно, если бы Мартин объяснил пилоту свое отношение к безопасности, тот вернулся бы к управлению самолетом. Просто из сочувствия к инопланетному гостю, не привыкшему доверять технике.
     - Спасибо, очень мягкий взлет, - вежливо сказал Мартин. - Где здесь сортир? Когда он вернулся из кабинки в хвосте - там был не только сортир, но и маленький душ, и крошечная каморка с подозрительно широкой и мягкой кроватью, пилот уже закончил сервировать обед. На столе оказалась и разнообразная еда, и бутылка какого-то местного вина, и даже крошечный стеклянный светильник, три фитиля которого горели красным, синим и зеленым пламенем. - Очень мило, - сказал Мартин. - Спасибо.
     - Лететь долго, - пояснил пилот. - Три часа. Тириант... - Он задумался. - Самая далекая точка.
     - На другом полушарии планеты? - понял Мартин. - Как я интересно высадился...
     Знать чужой язык - огромная сила. Зная язык, ты начинаешь понимать и ход мыслей чужака. Некоторые расы вообще избегали обучать Чужих своей речи, хотя сами с готовностью учили языки.
     Аранки не относились к числу таких излишне осторожных или нетерпимых к чужакам рас. На Земле продавались самоучители их языка, существовали и курсы. Мартин знал, что особых проблем с обучением не возникает, а многие хвалили язык аранков за строгую логичность структуры и простую грамматику. Но туристический, получаемый всеми при проходе через Врата, не оставил ни одному языку шансов превратиться в галактическое эсперанто. Да, он был сложен, но его и не требовалось учить...
     - Пройду Воротами, - объяснял Мартину пилот, беззаботно попивая вино. - Обязательно. Можно выучить, можно говорить. Говорить со всеми. Это хорошо. - Вы не боитесь не найти вторую историю для возвращения? - спросил Мартин. С первой историей скорее всего ситуация была идентична для всех рас - автобиографии ключниками ценились.
     Пилот некоторое время хмурился, потом кивнул:
     - Нет, нет. Не боюсь. Можно выбрать интересный мир. Смотреть, говорить, думать. Думать и снова думать. История будет.
     - Да, согласен, - кивнул Мартин. Первое путешествие за пределы родной планеты обычно приносило столько впечатлений, что оформить их в рассказ не составляло труда. Проблема была лишь в том, чтобы выбрать интересную планету, а интересные миры обычно бывали и опасными.
     Но аранки не боятся не случившихся еще опасностей... Самолет летел уже больше двух часов. Они пересекли океан - Мартин долго любовался архипелагом из крошечных островов, расположенным в тысячах километров от большой земли. Пилот попытался рассказать, чем славен этот архипелаг, но словарный запас его подвел. Мартин понял лишь, что очень-очень давно здесь был материк, а сейчас над водой высятся лишь горные вершины. Что ж, у каждой уважающей себя планеты должна быть своя Атлантида... Расплавленная кабина информатория уже почти стерлась из памяти вихрем новых впечатлений. Может быть, заразительным оказался философский подход аранков - Мартин решил не забивать себе голову непонятной опасностью. В конце концов теперь у него было по-настоящему мощное оружие. Да и сам он отныне будет куда осторожнее... хотя что толку в осторожности, если смерть может прийти с пролетающего в двух километрах флаера? Оставалось лишь надеяться, что след его достаточно хорошо запутан и неведомый враг потеряет Мартина. Вскоре пилот, извинившись, отправился в кабину. Мартин даже не знал, радует это его или нет, учитывая количество выпитого аранком вина. Впрочем, похоже было на то, что и посадка проходила на автоматике, а роль пилота сводилась на самом деле к функциям стюарда.
     К земле самолет приближался так же стремительно, как и взлетал. Лишь метрах в пятидесяти от поверхности двигатель натужно взвыл, и полет выровнялся. Мелькнула бетонная полоса, пронесся навстречу взлетающий лайнер: огромная раздутая туша без иллюминаторов, видимо - грузовой. Самолеты взлетали и садились непрерывно, в воздухе плыли серебристые сигары, будто стайки рыб в аквариуме. Похоже, город Тириант, пренебрежительно названный Лергасси-каном клоакой, отличался завидным воздушным сообщением.
     Только при подъезде к городской черте - Мартин воспользовался обычным микроавтобусом, обычным настолько, насколько это возможно на Аранке, - причина насмешек над Тириантом стала ясной.
     Тириант оказался промышленным городом. Возможно, самым крупным промышленным центром планеты. У Мартина не было под рукой ни верного путеводителя "Ля Пети", ни устаревшего, но обстоятельного справочника Гарнеля и Чистяковой. Конечно, аранки заботились об экологии. Конечно, над тянущимися вдоль трассы корпусами заводов не стояли облака дыма. И все-таки что-то чувствовалось в воздухе - легкий кисловатый привкус на самой границе доступных человеку ощущений. Развалившись в широком мягком кресле, Мартин смотрел на проносящиеся мимо заводы и думал об Ирочке Полушкиной.
     Что она ищет здесь? Центр глобальных исследований аранков... Что может там делать семнадцатилетняя девочка?
     Да все что угодно.
     Не стоит забывать, что эта девочка одновременно находилась на трех планетах. Не стоит забывать, что две Ирины погибли - пусть внешне случайным и нелепым образом. Не стоит забывать, что... - Мартин нахмурился, - ее исчезновением с Земли интересуется госбезопасность.
     На какой-то миг Мартину безумно захотелось бросить поиски. Вернуться на Землю, отдать Эрнесто жетоны, рассказать все, в том числе и о неудачном покушении на его жизнь, - и наотрез отказаться от дальнейших поисков. Господин Полушкин что-то утаил - Мартин ни секунды в этом не сомневался. А клиент, утаивающий от детектива важную информацию, автоматически перестает быть клиентом.
     Но что-то останавливало Мартина. Может быть, тревога за девочку. Какой бы взбалмошной и нахальной она ни была, но семнадцатилетние девочки не заслуживают случайных пуль в ковбойских перестрелках и костяных дротиков в шею... А может быть, Мартина толкал вперед тот неугомонный и беспричинный зуд, что знаком лишь отсталым расам, задумывающимся о смысле жизни. Где-то рядом с Мартином жила тайна. Настоящая тайна, без дураков, из тех, что выпадают лишь раз в жизни, да и то - отдельным счастливчикам.
     Мартин себя счастливчиком не считал. И упускать самое большое приключение своей жизни не собирался.

3

     В России такие места принято называть Академгородками. За уходящей вдаль симпатичной живой изгородью, не оставляющей, однако, никаких шансов проникнуть внутрь без разрешения, скрывались жилые здания - невысокие, без всякой гигантомании, корпуса научных институтов, парки, рощицы и даже что-то, похожее на аквапарк. Во всяком случае, наблюдая за территорией из стеклянного павильона проходной, Мартин не смог подобрать иной аналогии. Водяные горки, бассейны... хорошо живут научные работники Аранка!
     - Нет никакой возможности вас впустить, - закончив сверяться с какими-то инструкциями, сообщил ему охранник. Это был уже третий аранк, пытавшийся решить его проблему. И первый, который знал туристический. Остальные самоуверенно пытались объясниться с Мартином на пальцах.
     - Но я ищу свою любимую девушку! - повторил Мартин легенду, которая "на ура" прошла с Лергасси-каном.
     Видимо, здесь аранки были менее сентиментальны. Или же не позволяли себе расслабляться в рабочее время.
     - Невозможно, - со вздохом сказал охранник. - Вы нарушите ход научных работ.
     Приходите вечером, и доступ будет открыт.
     Организм Мартина и без того утверждал, что сейчас вечер. А может быть, даже ночь. Или раннее-раннее утро. Что поделать, смена часовых поясов неизбежна и на Земле, и на Аранке...
     Так же как и бюрократия! Мартину еще не доводилось встречать цивилизованную расу, в которой не появился бы этот замечательный подвид разумных индивидуумов. Вершиной всего он считал бюрократию дио-дао, но те по крайней мере не были гуманоидами, а на это Мартин всегда делал скидку. - Ладно, - сказал Мартин, ловя себя на легком азарте россиянина, более того - москвича, а значит, человека, знакомого с бюрократией во всех ее формах, проявлениях и даже извращениях. - Я понял. Вы не можете меня впустить до вечера. Охранник сразу же расслабился и заулыбался. Схватка была выиграна - так он считал.
     - Совершенно верно.
     - Скажите, а в каком случае я мог бы пройти днем? - как бы уже поворачиваясь к выходу, спросил Мартин.
     - Ну, существуют различные экстренные и неотложные ситуации, связанные с витальными потребностями организма, важными информационными сообщениями, - просветил его аранк.
     Несколько секунд Мартин боролся с искушением сказать, что он умирает от острого спермотоксикоза и Галина Грошева нужна ему как ближайшая женщина человеческой расы.
     Но с охранника могло статься предупредить девушку о цели визита Мартина, и это заметно осложнило бы знакомство.
     Можно было сказать и то, что вера Мартина и Галины требует немедленно провести тот или иной религиозный обряд. Например, вознести совместную молитву Ивану Пловцу: святому, придающему телам верующих положительную плавучесть, древнему покровителю всех, умеющих держаться на воде. В случае с земными - испанскими - бюрократами это однажды сработало великолепно. Но охранник мог быть не столь образован, как юный Гатти, и пришлось бы долго объяснять ему, что такое религия.
     Поэтому Мартин избрал самый простой путь.
     - Замечательно! - сказал он. - Тогда забудьте все, что я вам только что говорил!
     Охранник захлопал глазами. Неуверенно возразил:
     - Как я могу забыть?
     - Я фигурально выражаюсь, - улыбнулся Мартин. - Дело вовсе не в Галине Грошевой. Гораздо важнее то, что я раскрыл тайну древних руин, разбросанных по всем планетам нашей галактики.
     Охранник открыл было рот, но не нашелся что сказать.
     - И мне необходимо немедленно проконсультироваться с коллегой Грошевой по этому поводу, - продолжал закреплять успех Мартин. - Вы можете связаться с ней и сказать, что господин, прибывший с планеты Прерия-2, хочет обсудить вопрос корреляции между расположением Станций ключников и древних руин. Можете еще упомянуть пустоты на месте так называемых алтарей. Мне очень необходима научная дискуссия, она подстегнет полет моей творческой мысли! Охранник достал телефон. Разговор, к удивлению Мартина, шел на языке аранков, хоть и заметно было, что аранк строит фразы как можно проще и временами повторяет сказанное. Ай да Ирочка!
     - Госпожа Грошева будет ждать вас в своей лаборатории, - пряча телефон, сказал охранник.
     Мартин приподнял брови. В своей лаборатории! Это не по каменным островкам через канавы прыгать! Ай да Ирочка!
     - Возьмите проводник.
     Мартин взял маленький прозрачный диск, в котором свободно, как в неисправном компасе, вертелась стрелка. Охранник склонился над терминалом, коснулся каких-то клавиш на сенсорной панели - и стрелка в "компасе" резко развернулась, зафиксировав направление. Мартин не удержался, повернулся на сто восемьдесят градусов - стрелка на провокацию не поддалась и вернулась к правильному положению.
     - По пути не отвлекайтесь, - добавил охранник. - Ваше местонахождение будет фиксироваться на пульте. Постарайтесь не вступать в разговоры, если к вам не обратятся.
     - Будет сделано, - весело согласился Мартин.
     - А оружие, - глянув на экран, добавил охранник, - оставьте здесь. Не понимаю, как вы получили разрешение на тепловое ружье, но на территории Центра оно вам все равно не понадобится.
     Может быть, в целях поддержания спортивной формы у рассеянных ученых, а может быть, по иным, к примеру, эстетическим причинам, но на территории научного центра движущихся тротуаров не было. Дорог не оказалось вообще, и даже тропинок не проложили - упругая сочно-зеленая трава не приминалась ногами. - Очень упорная трава, - с удовольствием сказал Мартин. - Не гнет ее ветер... Он шел уже минут десять, временами сверяясь с проводником. Впрочем, тот негромко попискивал, стоило уклониться от курса больше чем на пятнадцать градусов. Наставление охранника Мартин помнил и в разговоры ни с кем не вступал, хотя на пути встречалось много интересного.
     В маленькой рощице, к примеру, он увидел сцену, умилившую бы Платона: пожилой седовласый аранк что-то рассказывал группе юношей. Сменить бы им халаты на хитоны - и можно снимать фильм о древнегреческой жизни. "Аквапарк", мимо которого тоже прошел Мартин, оказался все же не местом для развлечений, а грандиозным, хотя и непонятным научным сооружением. По желобам текла вовсе не вода, а глянцевито поблескивающая тягучая синяя жидкость. Временами по желобам скатывались прозрачные пузыри метрового диаметра, внутри которых клубился белый туман. В бассейнах пузыри застаивались, временами лопаясь и выпуская газ в воздух. Десятка три аранков бродили по территории "аквапарка", но ничего вразумительного не делали.
     В общем, прогулка по территории получилась интересная, хотя и разожгла в Мартине любопытство. И когда проводник пискнул и отключился у дверей одного из зданий, Мартин был даже немного разочарован.
     Лаборатория Галины Грошевой на фоне окружающих зданий не особенно впечатляла. Одноэтажное здание с выложенной зеленой черепицей крышей, окон очень мало, каких-либо технических пристроек нет - хотя рядом с некоторыми зданиями высились огромные цеха, высоченные башни, ангары и прочие атрибуты большой и дорогой науки.
     Что же, Ирочка здесь занимается переливанием разноцветных жидкостей из пробирки в пробирку? Или сидит, насупив лоб, над древним манускриптом, раскрывающим все тайны Вселенной?
     Мартин постучал. Выждал немного и приоткрыл дверь - та оказалась незапертой.
     В длинном белом коридоре никого не было. Не доносилось ни единого звука.
     - Эй, хозяйка, принимай гостей! - наигранно весело позвал Мартин.
     Ни звука.
     Мартину немедленно пр