она наконец-то пришла в себя и, отплевываясь, заговорила:
   - Громадный Ядозубый! Змей! Асмодеус! Он был здесь! Я увидела его слишком
поздно. Он забрал Минго. Заворожил его взглядом, укусил и  утащил  с  собой!
Бедняга Минго! Ух, скажу вам, до чего же он мерзкий, этот гад ползучий! -  И
она, всхлипывая, ничком упала в прибрежную траву.
   Лог-а-Лог тотчас поднял ее:
   - А ну, нечего валяться и рыдать, товарищ! Аспид наверняка оставил  ясный
след, мы его выследим. Где это произошло?
   Гуосим, пошатываясь, отошла немного в сторону.
   - Здесь! Вот он, его скользкий след. Глядите!
   И действительно, на сухой траве поблескивал в темноте  широкий  слизистый
след.

   Мышонок и землеройки двинулись по следу. Матиас и Лог-а-Лог шли  впереди.
Извилистый след, петляя, вел через кусты, по полям. Если он внезапно исчезал
- его легко находили по затхлому могильному запаху.
   На пригорке Матиас ничком упал на землю и подал остальным знак укрыться.
   - Смотри, Лог-а-Лог!
   Перед ними зиял старый карьер. Словно чья-то гигантская  рука  зачерпнула
землю и оставила  яму  почти  правильной  овальной  формы.  Широкие  ступени
красного  песчаника  спускались  ко  дну  карьера.  У   входов   в   штольни
громоздились груды камней. Унылый, лишенный растительности ландшафт  наводил
тоску.
   Стараясь разглядеть в темноте дно карьера, Матиас лежал на  краю  обрыва.
Лог-а-Лог велел всем остальным устроить привал  и  подкрепиться.  У  карьера
остались только он сам, Гуосим и  Матиас.  Мышонок  повернулся  к  Гуосим  и
Лог-а-Логу:
   - Как только рассветет, я спущусь вниз на разведку.
   - Если пойдешь ты, пойдем и мы, - проворчал Лог-а-Лог.
   Матиас отрицательно покачал головой:
   - Нет, нет. Слишком опасно.
   Гуосим, которая уже полностью пришла в себя, решительно заявила:
   - Ты не имеешь права нам запрещать, Матиас. Ты не состоишь в нашем союзе,
и мы тебе не подчиняемся. Таковы наши законы! Так что не тебе нам указывать.
Мы пойдем с тобой! А пока вы с Лог-а-Логом отдохните. Я посторожу.
   В эту ночь они спали по очереди, сменяя  друг  друга  на  посту.  Матиасу
выпало сторожить на  рассвете,  и  он  увидел,  как  лучи  утреннего  солнца
осветили стены карьера.  Солнечный  свет  прогнал  зловещие  ночные  тени  и
радостно заиграл всеми оттенками желтого и красного:  от  золотисто-желтого,
охристого, янтарного,  желто-коричневого  до  темно-красного.  Должно  быть,
именно  здесь  когда-то  давным-давно  добывали  мыши  песок  для  аббатства
Рэдволл.
   Матиас разбудил Гуосим и Лог-а-Лога.
   - Подумать только, где-то среди  всей  этой  красоты  скрывается  злобный
ядовитый гад! - вздохнул он, показав на карьер.
   Стараясь не шуметь, мышонок и землеройки стали спускаться вниз. Спуск  по
твердому, испещренному  трещинами  песчанику  оказался  совсем  не  трудным.
Меньше чем через час, настороженно оглядываясь по сторонам,  они  стояли  на
дне карьера.
   - А что если Ядозубому взбредет в голову отправиться сейчас на  охоту?  -
прошептала Гуосим.
   - Вряд ли, - ответил Лог-а-Лог. - Вчера он охотился целый день, к тому же
на обратном пути прихватил несчастного Минго, так что сегодня  он  наверняка
будет целый день спать.
   - Значит, у нас есть целый день для  того,  чтобы  найти  его  логово,  -
сказал Матиас. - Будем искать вместе или разделимся?
   - Лучше вместе, - решила Гуосим, и они с Лог-а-Логом  вытащили  из  ножен
свои короткие шпаги.
   Матиас вооружился кинжалом, и они принялись искать змеиную нору.
   Они обшаривали дно  и  склоны  карьера,  заглядывали  под  корни  кустов,
переворачивали камни, заползали под лежащие на земле плиты песчаника. Тишина
подавляла - в карьере не было слышно ни пения птиц, ни  жужжания  насекомых.
Они искали все утро, но поиски были безуспешны.
   В полдень все трое уселись на плоском, напоминающем стол  куске  красного
песчаника и разделили скудный обед, запив его водой  из  фляги.  Поглощенные
своими думами, ели молча.  Наконец  Гуосим  поднялась  и,  стряхнув  с  себя
красную пыль, звонко хлопнула в ладоши:
   - Ну, вставайте, у нас осталось всего полдня.
   Пока Матиас и  Лог-а-Лог  подбирали  заплечные  мешки  и  оружие,  Гуосим
оперлась на узкую наклонную плиту и сказала:
   - Если до вечера  успеем  обшарить  верхнюю  террасу,  то  нам  останется
только... А-а-а!
   Эхо ее крика продолжало звенеть в  неподвижном  воздухе,  а  сама  Гуосим
исчезла. Плита, на которую она только что опиралась, еще покачивалась.
   Вход в логово Асмодеуса найден!
   5
   Клуни Хлыст с нетерпением ждал наступления  темноты.  Один  из  трех  его
планов был близок к завершению - даже гораздо раньше, чем он предполагал.
   Кроликобой проявил себя с  наилучшей  стороны.  Хорек  отправился  в  лес
узнать, что же там делает отряд отобранных хозяином крыс,  и,  пожалуй,  без
особого удивления обнаружил строящуюся осадную башню. Однако телега вс„е еще
лежала в канаве.
   Крысы, сколько ни старались, не смогли снять с нее колеса и оси.
   Хорек переговорил с Клуни и сразу  же  был  поставлен  во  главе  отряда.
Кроликобой легко сумел убедить крыс, что он, хорек, - непревзойденный знаток
механики. Он прицепил блок к жерди, которую крысы использовали как рычаг,  и
привязал телегу к блоку. Всем вместе им удалось приподнять телегу,  так  что
она  наполовину  вылезла  из  канавы.  Но  вдруг  телега,  встав  на   попа,
опрокинулась. Блок оторвался от жерди, и крысы, вместе с  хорьком,  кувырком
полетели в канаву. Но все же им крупно повезло: телега выползла из канавы  и
с грохотом встала на колеса.
   Откатив ее в лес, крысы под руководством Кроликобоя быстро установили  на
нее осадную башню. В восторге от своей ловкости, хорек стал действовать  еще
решительнее. И вскоре осадная башня, с обернутыми в мешковину колесами, была
готова к боевым действиям.

   Клуни собрал офицеров и вкратце изложил им свой  план.  Сегодня  вечером,
после наступления темноты, Черноклык, чтобы отвлечь противника, начнет штурм
ворот. Отборный отряд во главе с самим Клуни выкатит осадную башню из леса к
тому месту стены, где оборона будет слабее всего. Под покровом темноты крысы
переберутся с верхушки башни  на  стену  и,  перебив  защитников  аббатства,
откроют ворота.
   О, с каким нетерпением Клуни смотрел в вечернее небо! Теперь уже недолго!
Наконец он подал Черноклыку знак к началу штурма.

   С устрашающими криками, осыпая верх стены стрелами,  копьями  и  камнями,
крысы выскочили из канавы.
   - Тревога! Тревога! Мыши, ко  мне!  -  закричала  Констанция.  -  Отразим
атаку! Тревога!
   Заяц Бэзил Олень построил мышей-лучников на стене  в  три  ряда,  по  его
команде они натянули луки.
   - Первый ряд, пли! Шаг назад, на колено, заряжай!
   - Второй ряд, пли! Шаг назад, на колено, заряжай!
   - Третий ряд, пли! Шаг назад, на колено, заряжай!
   - Первый ряд, вперед! Пли!
   Стрелы мышей градом летели со стены. Внизу один  за  другим  валились  на
землю сраженные враги. Темнокогть, возглавлявший резервный отряд, покрикивал
на своих солдат:
   - Пращники, не зевай! Тащи копья!  Сомкни  ряды!  Не  стрелять,  пока  не
высунутся!
   Джон Черчмаус, мистер Полевкинс и монах  Гуго,  пригнувшись,  сновали  по
стене аббатства. Они подбирали стрелы, копья и камни, брошенные нападающими,
и раздавали их защитникам Рэдволла.
   - Эй, выдры! Отсыпьте-ка им назад их собственного добра!  -  подбадривала
своих пращников Винифред.
   Констанция и бобр, подобрав вражеские копья, тотчас вернули их крысам - с
ужасающей силой и безжалостной меткостью.
   Засевшие на краю луга хорьки-лучники обстреляли отряд  мышей  Бэзила,  но
Джесс, Винифред и несколько ее стрелков ответили врагу столь быстро и точно,
что через несколько минут отряд хорьков был полностью разбит.
   Битва была в  самом  разгаре,  когда  над  полем  брани  раскатился  удар
колокола Джозефа, возвестивший полночь.

   Клуни опустил помятое забрало и ударил Кроликобоя по плечу:
   - Отлично! Настал наш черед.
   Они юркнули в канаву  и,  пригнувшись,  побежали  к  юго-восточному  углу
стены, где было довольно тихо. Стараясь не шуметь, Клуни приказал  подкатить
осадную башню к стене. Крысы с немалым трудом выкатили  башню  из  леса.  На
лугу, где колеса вязли в мягкой земле, им пришлось еще  труднее.  Клуни  сам
взялся за веревку и тянул  телегу  вместе  с  остальными.  Неуклюжая  башня,
проваливаясь в поросшие травой рытвины, медленно ползла по лугу.
   - Катите ее  к  самой  стене,  -  прошептал  Клуни.  -  Вот  так!  Теперь
проверьте, она должна стоять ровно. Верхушка ни  в  коем  случае  не  должна
болтаться из стороны в сторону.
   Крысы укрепили колеса камнями и землей. Огромная башня  была  готова  для
боя.

   Монах Гуго в очередной раз отправился на стену, и Василика, оставшись  на
кухне за главную, занялась приготовлением овсянки и свежего хлеба на завтра,
затем поставила на огонь большой котел овощного супа  для  ночных  дозорных:
они любили суп, сваренный по ее особому рецепту.
   С помощью миссис Полевкинс и мистера Белки она разлила горячий суп в  три
больших глиняных горшка. Каждый из троих взял по горшку супа, по корзинке со
свежими хлебцами и козьим сыром. Они  поднялись  на  стену  и,  как  всегда,
начали свой обход с юго-восточного угла стены,  где  артель  Кротоначальника
денно и нощно прислушивалась к доносившимся из-под земли звукам. Кроты  были
рады короткому перерыву и горячей пище и вежливо поблагодарили поваров.
   Василика любила слушать забавно-грубоватую речь Кротоначальника,  хотя  с
трудом понимала ее.
   - Ю-рр, мисси, эти самые крысуны, смекаем, за пару  деньков  до  нас  уже
докопаются. Гар-р! Отмутузим мы их как следует.
   Василика  понимала  его  с  пятого   на   десятое,   но   по   физиономии
Кротоначальника догадалась: крысам вряд ли будет особенно приятно, когда  их
начнут "мутузить".
   Кротоначальник ласково ткнул ее в плечо своим бархатным носом:
   - Вур-р! Вот спасибочки, овощная похлебка - лучше нет для крота харча.
   Мистер Белка, довольный, прошептал Василике и миссис Полевкинс:
   - Похоже, кротам нравится наш овощной суп. Надеюсь,  моя  Джесс  тоже  от
него не откажется.
   - Да и Сэм бы не отказался, не  будь  он  уже  в  постели,  -  отозвалась
Василика. - Ну что же, вы с миссис Полевкинс начинайте обходить дозорных  от
ворот и не забывайте пригибаться. А я начну с того угла. Потом встретимся на
кухне.

   С лампой и корзинкой в одной лапе и с горшком в другой Василика поднялась
по лестнице на юго-восточный угол стены. Взобраться помог ей брат Руфус.
   - Ага, прехорошенькая мышка с чудесным супом! Рад тебя видеть,  Василика!
А  то  здесь,  на  этом  углу,  ничего  не  происходит,  и  мне,  признаюсь,
скучновато.
   Брат Руфус дал ей свою кружку и с наслаждением вдохнул поднимавшийся  над
горшком пар.
   - М-мм, как вкусно! Мой любимый овощной суп!
   Но Василика не слышала брата Руфуса: с приоткрывшимся от страха ртом  она
смотрела через его плечо. Она даже не заметила, что суп давно  льется  через
край кружки.
   Там, за стеной, неведомо откуда появилась  грубо  сколоченная  деревянная
платформа, и на этой платформе, готовясь к прыжку, стояла  злобная  крыса  с
зажатым в зубах палашом.
   Василика громко взвизгнула.
   Брат Руфус повернулся к платформе  и,  скорее  случайно,  чем  намеренно,
выплеснул горячий суп из своей кружки  прямо  в  глаза  крысе.  Противник  с
душераздирающим криком полетел вниз. Василика, сама не сознавая, что делает,
швырнула свою лампу на  платформу,  лампа  разбилась,  и  масло  залило  всю
платформу. Оно мгновенно вспыхнуло, и сухое дерево жарко запылало.

   Увидев в ночной темноте яркую вспышку  пламени,  защитники  аббатства  со
всех сторон бросились к юго-восточному  углу  стены.  На  верхушке  пылающей
башни среди языков огня металось около тридцати крыс; внизу их было  гораздо
больше. Отталкивая и пиная друг друга, крысы торопливо бежали вниз по башне,
превратившейся в огненную ловушку. В ход шли клыки, когти и  палаши.  Многие
срывались вниз и с воплями летели на землю.

   Клуни бегал у подножия башни вне  себя  от  ярости.  Он  сгреб  в  охапку
несколько обожженных, с еще дымящейся шерстью, крыс.
   - Назад, трусы! Прыгай на стену! - безумно вопил он.
   Крысы, штурмовавшие ворота, помчались к огромному костру.  Искры,  треща,
летели в черное ночное небо. Клуни, с пеной у рта, изрыгая проклятия, стегал
своим хвостом  направо  и  налево;  в  отсветах  пламени  его  глаза  горели
безумием.
   - Разве это огонь! Назад, кретины! Бей мышей!
   Темнокогть и Черноклык схватили Клуни за край дымящегося плаща и оттащили
в сторону.
   - Берегись, хозяин, она сейчас рухнет!
   Под треск горящего дерева осадная башня наклонилась набок и,  качнувшись,
рухнула на землю огненной горой. Телега под  башней  зашаталась  и,  объятая
пламенем, опрокинулась набок.

   На этом ночная битва  и  закончилась.  На  стенах  аббатства  послышались
радостные крики. Василика стала  героиней  дня;  красная  от  смущения,  она
принимала неуклюжие комплименты Кротоначальника.
   - Ар-р, а ты еще пригожее при этом самом свете, мисси!  А  похлебки-то  у
тебя не осталось ли? Или все скормила этим самым крысунам, а?

   Под стеной в беспорядке валялись мертвые крысы.
   Офицеры  Клуни,  окружив  хозяина,  отвели  его  в  канаву  -  там   было
безопаснее. Он словно был не в себе и, глядя перед собой невидящими глазами,
бормотал под нос невнятные мрачные угрозы.
   Крысы за его спиной озадаченно переглядывались.
   Неужели Клуни Хлыст спятил?

   К утру от башни  остались  только  дымящиеся  угли.  Констанция  и  аббат
смотрели со стены на большое  черное  пятно  выжженной  земли,  под  каплями
утренней росы пожарище еще шипело.
   - Хвала небесам, что пожар не перекинулся на деревья, - проговорил аббат,
- тогда загорелся бы весь Лес Цветущих Мхов.
   Барсучиха грустно смотрела на выжженную землю.
   - И правда, никто, даже Клуни, не берет  огонь  себе  в  союзники.  Огонь
убивает всех. Будем считать, что нам повезло.
   - Повезло или нет, но мы должны быть благодарны Василике, - сказал аббат.
- Она очень храбрая мышка. Если бы не ее  сообразительность,  Клуни  бы  уже
захватил Рэдволл.

   А Василика уже хлопотала на кухне, помешивая  овсянку  и  приглядывая  за
поднимающимися в печи хлебами.  Она  улыбалась.  Что  бы  сейчас  сказал  ей
Матиас?
   Героиня ночи, к утру она превратилась в скромную заботливую повариху.
   6
   Пока Лог-а-Лог держал плиту, чтобы та не закрыла вход, Матиас заглянул  в
дыру. Перед ним был длинный темный лаз, уходящий в стену карьера.
   Но где же Гуосим?
   Опасаясь кричать, чтобы не услышал змей, они  несколько  раз  позвали  ее
громким шепотом. Наконец Матиас сказал:
   - Ну ладно, Лог-а-Лог, придется нам туда лезть. Только тише!
   - Подожди-ка, - ответил Лог-а-Лог и, взяв булыжник, засунул  его  в  щель
между плитой и стеной. - Теперь вход открыт. Иди первым, Матиас.
   Друзья осторожно двинулись  вперед  по  идущему  вниз  лазу,  лапами  они
цеплялись за стенки, чтобы не скатиться вниз, - что скорее всего и случилось
с Гуосим. Наконец лаз выровнялся, и они остановились, чтобы глаза привыкли к
темноте. Пол здесь был ровным, а ход таким широким и высоким, что они  могли
свободно, не пригибаясь, идти рядом. Они пошли дальше, Лог-а-Лог то  и  дело
молча  указывал  на  странные  знаки  и  рисунки,  выцарапанные  на   камне.
Несомненно, этот подземный ход был естественного происхождения, но, по  всей
видимости, он служил логовом уже не одному поколению змей, они-то и оставили
на стенах эти знаки. Вскоре ход расширился еще  больше  и  привел  друзей  в
небольшой грот, из которого выходили два коридора.
   - Я пойду направо, а ты налево, - прошептал Матиас. -  Время  от  времени
рисуй мечом стрелку на стене, и я тоже буду рисовать стрелы своим  кинжалом.
Так мы не заблудимся. Заметишь Асмодеу-са - сразу  же  возвращайся  сюда,  в
этот грот. А если он заметит тебя - беги от него со всех  ног  и  кричи  изо
всех сил.
   - Удачи тебе, воин, скоро увидимся, - ответил Лог-а-Лог.
   Держа кинжал наготове, Матиас  пошел  вправо  -  ход  оказался  чуть  уже
первого, но таким же высоким. Стены здесь были из желтого мягкого песчаника.
Затаив дыхание, Матиас осторожно продвигался вперед, он был рад, что влажные
песчаные стены гасят звук его шагов. Через каждые несколько ярдов он рисовал
на стене стрелку. Вскоре до ушей мышонка донесся звук падающих капель, звук,
который казался странным и неуместным в зловещей тишине подземелья.
   Лапа  мышонка  нащупала  слева  в  стене  прямоугольную  нишу.  Матиас  с
отвращением обнаружил, что она была набита сброшенными  змеиными  кожами,  -
сухие и сморщенные, они кучей лежали на земле. Он вздрогнул, представив себе
их владельцев, у него даже шерсть встала дыбом, и мышонок поспешил  поскорее
покинуть это мрачное место.
   Этот ход оказался намного длиннее первого, и однажды,  вырезая  на  стене
очередную стрелку, Матиас заметил, что змеиные знаки на стенах  здесь  более
старые и примитивные. Нет сомнения: змеиное логово существовало  задолго  до
того, как вырыли карьер.
   Внезапно Матиас оказался в громадной пещере.
   Весь Большой зал Рэдволла легко уместился бы в любом углу этого огромного
грота; посредине  мерцало  бледным  светом  озеро.  Капли  падали  откуда-то
сверху, со скрывавшегося во мраке потолка, озеро было покрыто рябью.  Матиас
заметил, что стены грота испещрены множеством новых ходов.
   - Асмодеус-с-с-с!
   Кровь застыла у Матиаса в жилах. Аспид был где-то рядом. Но где? Пугающее
шипение эхом отдавалось со всех сторон.
   - Асмодеус-с-с-с!
   Матиас изо всех сил старался подавить в себе страх.
   - Если бы змей знал, где я, он бы не стал, пытаясь меня запугать, тратить
время, - сказал он сам себе. - Он бы меня сразу же схватил.
   Слегка ободренный этими словами, но  как  можно  более  бесшумно,  Матиас
обошел озеро, он старался не обращать внимание на зловещее шипение.
   - Асмодеус-с-с-с!
   Решившись,  Матиас  юркнул  в  ближайший  ход.  И   вот   ведь   приятная
неожиданность! Перед ним, прислонившись спиной к стене, сидела Гуосим.
   Матиас быстро схватил ее за лапу:
   - Гуосим, как тебя сюда занесло? Мы тебя иска... - Он осекся.
   Гуосим повалилась набок - она была мертва! С трудом сдержав  крик  ужаса,
Матиас отпрянул. Он ясно увидел следы ядовитых зубов на груди землеройки, ее
распухшее лицо, закрытые глаза, почерневшие губы.
   - Асмодеус-с-с-с!
   Шатаясь,  Матиас  выбрался  в  главную  пещеру  и  опустился  на   землю,
сотрясаясь от ужаса. Еще совсем недавно  это  недвижное  тело  было  теплым,
живым, дышащим существом.
   Наконец, заставив себя подняться, Матиас пошел по пещере дальше.
   Следующий лаз в стене был совсем узким и, видимо, не  заслуживал  особого
внимания. Тем не менее Матиас решил проверить  и  его.  Опустившись  на  все
четыре лапы, он пролез в дыру и стал пробираться вперед.
   - Асмодеус-с-с-с!
   Жуткое шипение раздалось на этот раз совсем  близко.  Наконец  узкий  лаз
кончился.
   Прямо перед Матиасом была морда гигантского аспида!
   - Асмодеус-с-с-с!
   Громадный змей спал. С каждым выдохом из его пасти появлялся  раздвоенный
язык и раздавалось зловещее:
   - Асмодеус-с-с-с!
   Матиас завороженно смотрел на змея. Казалось, что глаза  аспида  открыты:
их покрывала мутная  полупрозрачная  пленка.  Он  дышал  медленно  и  ровно.
Огромное мускулистое тело свернулось, время от времени  смертоносные  кольца
шевелились с сухим шорохом, но голова змея оставалась  неподвижной.  Матиасу
показалось, что вдалеке, за полосатыми кольцами, он различает змеиный хвост.
   В логове змея повсюду валялись то какой-нибудь лисий хвост, то  голубиные
крылья, то рыбья голова; стены были выстланы клочьями звериных шкур.
   Но сейчас Матиас видел только одно: меч Мартина Воителя!
   Меч висел на развилке древесного  корня,  что  торча