сконечность.
   - Постой. Посмотри  на  крышу  аббатства,  -  проговорила  Констанция.  -
Видишь, луч освещает конек крыши. Я вижу флюгер ясно, как днем.
   - Не может быть, - сказал Матиас, но, присмотревшись, воскликнул:  -  Да,
ты права! Луч указывает прямо на флюгер.
   - Север! - крикнул Мафусаил. - Стрелка флюгера указывает на север  -  меч
должен быть там!
   Трое друзей торжественно пожали друг другу лапы. Тайна наконец разгадана:
теперь они знали, где уже несколько веков спрятан меч Мартина.
   В стрелке флюгера!

   Однако, когда, поспав несколько часов, они собрались к раннему  завтраку,
их приподнятое настроение несколько упало. Как же достать меч с крыши?
   - Жаль, что у нас нет тридцати - сорока длинных лестниц, тогда  мы  могли
бы связать их вместе... - пробормотала Констанция.
   - Констанция, - проворчал Матиас, - сегодня я слышу это  от  тебя  уже  в
десятый раз.
   - Прости, я просто думаю вслух, - ответила барсучиха.
   Мафусаил отодвинул в сторону тарелку с овсяной кашей.
   - Ты можешь помочь только в двух случаях. Во-первых, если будешь молчать.
Во-вторых,  если  превратишься  в  какого-нибудь  зверя,  который   способен
забраться на эту крышу. Ну, скажем, в птицу, белку или еще в кого-нибудь.
   Матиас и Констанция одновременно обернулись к нему. Решение было найдено,
и такое простое!
   - Очень надеюсь, что белки не любят  спать  долго,  -  сказал  Матиас.  -
Очень-очень надеюсь!

   Белка Джесс была рада оказать услугу своим друзьям из Рэдволла.
   Выслушав Матиаса, она подошла к стене главного здания аббатства и сначала
исполнила нечто вроде замысловатого танца, а потом  несколько  раз  прошлась
колесом.
   - Это она разминается, - пояснил Матиасу ее муж.
   Целая  толпа  мышей  и,  лесных  зверей  собралась  во  дворе   аббатства
посмотреть на небывалое восхождение.  Даже  в  самых  древних  хрониках  нет
упоминаний о попытках взобраться на крышу аббатства.
   Такое восхождение казалось всем невозможным, ведь крыша аббатства почти в
два раза выше колокольни!
   Джесс с трудом протолкалась через собравшуюся толпу. Она поцеловала мужа,
погладила по голове сына Сэма и пожала лапы Констанции, Матиасу и Мафусаилу.
Быстрым, ловким движением она набрала  пригоршню  земли  и  натерла  ею  все
четыре лапы, чтобы они меньше скользили.
   - Прекрасный день для лазания, - мимоходом заметила она.
   И тотчас полезла вверх по массивному фасаду.
   Нижняя часть стены с изогнутыми арками окон  не  представляла  для  Джесс
никаких затруднений, белка легко и быстро поднималась все выше и выше.  Вот,
изящно взмахнув хвостом, она преодолела  карниз  и,  оказавшись  на  боковой
черепичной крыше, пропала из виду. Когда она показалась снова, все  увидели,
что теперь она карабкается гораздо медленнее, чем вначале.
   Ее муж сложил лапы рупором и прокричал:
   - Как ты там, Джесс?
   Обвив хвостом выступающую из стены статую, Джесс прокричала в ответ:
   - Как видишь, лезу вверх, дорогой.  Правда,  по  этим  камням  взбираться
труднее, чем по дереву, - болят лапы и когти.
   Задрав головы, мыши наблюдали снизу за восхождением бесстрашной  Джесс  -
она казалась теперь маленькой букашкой на стене аббатства.
   Кротоначальник, никогда не отличавшийся любовью к высоте,  прикрыл  лапой
глаза:
   - Г-рр, просто  страх  берет.  Разве  она  птица?  Нет,  не  могу  больше
смотреть, страшно делается.
   Хотя Матиас был полностью  согласен  с  Кротона-чальником,  он  неотрывно
смотрел вверх. Теперь Джесс казалась  крохотным  темным  пятнышком.  Стиснув
зубы, Матиас прошептал:
   - Ну, Джесс, еще немного, и ты на шпиле.
   Толпа притихла, было только слышно, как Молчун Сэм, ухватившись за  хвост
отца, сосет лапу. Молчание нарушила выдра Винифред:
   - Смотрите, Джесс уже на крыше.
   Раздались радостные возгласы. Белка была у цели.  Но  ей  еще  предстояло
проползти по скользкой гладкой черепице.
   Мафусаил, взволнованный, принялся протирать очки.
   - Где она теперь? Кто-нибудь может меня просветить?
   - Она на коньке крыши, приближается к шпилю! - крикнул аббат Мортимер.
   Мафусаил шумно втянул в себя воздух:
   - Нет нужды кричать, отец настоятель. У меня плохо с глазами,  но  не  со
слухом.
   Муж Джесс радостно захлопал лапами:
   - Она уже там, моя Джесс, уже там!
   Толпа снова разразилась радостными криками, лишь Матиас  молча  продолжал
смотреть вверх. Флюгер слегка колеблется, значит, Джесс уже пытается достать
меч.
   До чего нелегкое восхождение! И до  чего  же  она  отважная!  Восхождение
Джесс наверняка войдет в летопись аббатства Рэдволл.
   Отец Сэма поднял его на вытянутых лапах:
   - Смотри, сын, мама забралась на самый верх. Вот она уже спускается вниз.
   Сэм поднял лапы над головой и победно потряс  ими.  Нет  в  мире  лучшего
верхолаза, чем его мама!
   Матиас пристально всматривался, силясь разглядеть: есть ли у нее меч?  Не
успела Джесс спуститься до половины, как толпа забеспокоилась:
   - Смотрите, на нее напали воробьи!
   Действительно, вокруг отважной Джесс закружились  задиристые  птицы.  Они
старались побольнее клюнуть ее, скинуть со стены, заставить отмахиваться  от
них. Ведь стоит ей ослабить лапы - и она тотчас упадет.
   Матиас не растерялся и немедленно скомандовал:
   - Шесть самых метких лучников, сюда, скорее! Надо отогнать воробьев!
   Но стайка воробьев продолжала нападать на Джесс, - той оставалось  только
продолжать спуск, стараясь не обращать на них внимания.
   Аббат и Констанция еле успели схватить Молчуна Сэма. Зажав в  зубах  свой
маленький кинжал, он уже начал карабкаться на стену аббатства.
   Констанция стала успокаивать его:
   - Подожди маму здесь, малыш, иначе ты только  навредишь  ей.  Посмотри-ка
лучше, как она ловко спускается. Эта банда воробьев ничего с  ней  не  может
сделать! А теперь отойди в сторонку, пропусти лучников.
   Построившись, лучники вскинули луки.
   - Не цельтесь в птиц! Просто отпугните их, - крикнул аббат.
   - Стреляйте! - крикнул Матиас.
   Стрелы стремительно взмыли вверх, но не долетели  до  воробьев.  А  Джесс
продолжала спускаться, и вместе с ней все ниже к земле оказывались воробьи.
   - Теперь стрелы уже долетят до них, - крикнул Матиас. - Целься, пли!
   Стрелы снова стремительно взмыли вверх - на этот раз они едва  не  задели
воробьев, и те бросились врассыпную. А Джесс соскочила на боковую крышу.  Но
неугомонные птицы тотчас бросились на  нее  снова.  Лучники  вновь  вскинули
луки.
   - Самое трудное уже позади! -  воскликнул  Амброзий  Пика.  -  Только  бы
воробьи ей не навредили.
   - Целься, пли! - скомандовал Матиас. Стрелы вновь взвились  в  воздух,  и
воробьи в панике заметались. Одна из стрел - совершенно случайно - попала  в
птицу, и та с торчащей из лапы стрелой, скатившись по крыше, камнем упала на
землю. Громко чирикая, воробьи наконец-то улетели.
   Констанция взяла сплетенную из прутьев бельевую корзину, затем подняла  с
земли воробья, ухватилась зубами за кончик стрелы  и  вытащила  ее  из  лапы
птицы. После этого барсучиха, перевернув  корзину  вверх  дном,  накрыла  ею
воробья.

   Криками радости встретили Джесс  мыши,  когда  она  устало  спрыгнула  на
траву.
   - Уф! - выдохнула она. - Ну и наглецы же эти  воробьи!  Пару  раз  я  уже
думала: мне конец.
   Не успела бесстрашная белка обнять  своих  родных,  как  к  ней  подбежал
Матиас:
   - Джесс! А где же меч?
   Белка пожала плечами и покачала головой:
   - Его там нет, Матиас. Я забралась на стрелу флюгера и увидела углубление
в форме меча. Наверное,  когда-то  он  там  действительно  лежал.  Там  даже
осталась ржавая проволока, которой  он  был  прикручен.  Но  меча  там  нет.
Прости, Матиас, я сделала все, что могла.
   - Конечно,  Джесс,  -  ответил  Матиас,  едва  скрывая  разочарование.  -
Огромное тебе спасибо за все.

   Через  полчаса  все  уже  разошлись  по   своим   делам.   Матиас   сидел
прислонившись к стене аббатства, мысли его были в смятении. Столько усилий -
и все напрасно! Он ударил лапой по стене, слезы огорчения выступили  у  него
на глазах.
   - Почему, Мартин, так получилось, почему? - вскрикнул он в отчаянии.
   Пленная воробьиха била крыльями в перевернутой корзине.
   - Убью-у-у! - злобно чирикала она.  -  Убью-у-у,  мышь!  Освободи  Клюву,
грязный червяк!
   Матиас взглянул сквозь щели корзины на беснующуюся пленницу.
   - Закрой клюв, маленькое чудовище, -  проворчал  он.  -  Сейчас,  сидя  в
корзине, ты никого не можешь убить.
   Птица разъярилась еще больше:
   - Король Бык, он убьет тебя. Будешь мертвый, быстро-быстро.
   Матиас усмехнулся:
   - Да неужели? Что ж, если тебе встретится этот король... как  его  там...
скажи ему, что ты видела Матиаса Воителя и  что  я  никого  не  убиваю,  мой
несносный маленький друг.
   При последних словах Матиаса воробьиха так и заметалась от ярости:
   - Мышь Клюве не друг! Бей, бей, бей!
   Матиас раздраженно пнул корзину:
   - Слушай, Клюва, ведь тебя так зовут? Лучше бы ты вела себя  прилично,  а
то тебе еды не дадут и лечить не станут. Я на твоем месте посидел бы тихо  и
поразмыслил над своим поведением.
   Матиас зашагал прочь, вслед ему неслось воробьиное чириканье:
   - Не хочет еды! Не хочет лечения! Храбрая Клюва, бей!
   Мышонок устало вздохнул. Не птица - наказание какое-то!
   10
   Лисица Села  была  озабочена.  Теперь  для  успешного  лечения  Клуни  ей
потребовалась особая трава, которой не было у нее дома. Траву эту можно было
отыскать только в Лесу Цветущих Мхов и только ночью.
   Клуни выслушал просьбу лисицы, заранее  зная,  что  это  только  предлог,
чтобы уйти из лагеря крыс. Он помолчал, делая вид, что задумался.
   - Гм, видимо, тебе и впрямь нужна эта трава. Но почему бы тебе не послать
за ней своего сына Куроеда?
   У Селы на все был готовый ответ:
   - Нет, нет, ему ее нипочем не найти, сэр. Он слишком молод и неопытен. Он
не знает даже, где ее искать.
   Клуни сочувственно кивнул головой:
   - Да-да, видимо, ты снова права. Пожалуй, придется тебя отпустить. Ну что
же, разрешаю тебе пойти в лес. Но знай, лиса, ты пойдешь искать траву вместе
с двумя крысами. Вздумаешь убежать -  твой  пушистый  хвост  пойдет  мне  на
воротник. Ясно?
   Села с готовностью закивала головой:
   - Конечно, сэр. Зачем же мне вас  обманывать?  Когда  я  вас  исцелю,  вы
покорите Рэдволл и щедро наградите меня, не так ли?
   Длинный хвост Клуни погладил лисицу по спине.
   - Конечно же, мой друг. Как это я сам не подумал об этом?!
   Клуни улыбнулся Селе, да так, что та задрожала от хвоста до головы.

   Вечером Села ушла из лагеря в сопровождении Краснозуба и Черноклыка; душа
ее пела от радости.
   Всего двое охранников!  Да  она  запросто  ускользнет  от  них  минут  на
пятнадцать!

   А Клуни тем временем встал с постели и прошелся по комнате,  опираясь  на
свой штандарт.
   Хотя передвигался он еще с трудом, Клуни чувствовал, что уже  скоро  силы
полностью вернутся к нему.
   Он обернулся к изображению Мартина, прикрепленному к штандарту:
   - Конечно, этой лисице ничего не стоит ускользнуть от моих болванов.  Вот
и отлично!  Она  принесет  мой  поддельный  план  твоему  аббату,  а  там!..
Хорошенький камешек в твой огород, а?

   Лес Цветущих Мхов окрасился розовым светом заката.  Села  потянула  носом
воздух и взглянула на небо. Скоро стемнеет, и она еще успеет к большому  пню
на встречу с аббатом.
   Краснозуб и Черноклык были явно не в духе. Уже битый час Села  водила  их
через заросли жгучей крапивы, через  болота,  среди  целых  туч  кровожадных
комаров. Крысам приходилось иной раз расчищать себе дорогу и палашами.
   -  Кажется,  мы  уже  недалеко  от  мышиного  аббатства?  -   предположил
Черноклык.
   - Не болтай! А лучше следи за лисицей, - оскалился Краснозуб.
   - Надо было взять с собой факелы, - заныл Черноклык.
   Терпение Краснозуба лопнуло. Он сгреб приятеля в охапку и  встряхнул  его
как следует:
   - Слушай, ты, тупица!  Если  не  прекратишь  ныть,  я  отрежу  тебе  язык
палашом! Слышишь?
   Черноклык вырвался из лап Краснозуба и ткнул его копьем.
   - Ну давай, давай, доставай  свой  ржавый  тесак,  не  успеешь  и  глазом
моргнуть - как я намотаю твои кишки на свое копье. - Ты? Намотаешь?
   - Намотаю, еще как намотаю!
   - Вот тебе за это, гад, получай!
   - Ах, ты драться, да? Ну я тебе сейчас покажу!
   Пиная, колотя и кусая друг друга, крысы повалились в колючие кусты. В ход
пошли когти, хвосты  и  клыки.  Через  несколько  минут  драка  закончилась,
победителем вышел Краснозуб. Хотя из носа у него текла кровь, а  во  рту  не
хватало зуба, выглядел он намного лучше своего противника.
   Черноклык, выползший из кустов, являл собой  жалкое  зрелище:  оба  глаза
подбиты, из левого уха выдран клок, все тело покрыто глубокими царапинами  и
утыкано колючками. Он со стоном наклонился за  своим  копьем,  и  Краснозуб,
воспользовавшись случаем, пнул его  в  зад,  да  так,  что  нос  несчастного
оставил в земле глубокую борозду.
   Оглядевшись по сторонам, Краснозуб осыпал Черноклыка проклятьями:
   - Недоумок! Это все из-за тебя! Пока ты  спорил  со  старшим  по  званию,
лисица убежала!
   Черноклык сощурил подбитый глаз:
   - Значит, она убежала из-за меня? Значит, я виноват? Ну  уж  нет!  Ты  ее
упустил, а не я! Подожди же, вот я доложу обо всем Клуни.  Я  расскажу  ему,
как ты...
   - Заткнись! - рявкнул Краснозуб. - Не препираться надо, а лисицу  искать.
Вот что. Ты иди туда, а я сюда. Найдешь ее - кричи. Понял? А теперь топай!
   И крысы разошлись в разные стороны.

   А Села в это время, воровато  озираясь  по  сторонам,  шла  по  лесу  уже
довольно далеко от них. Вот дуб с тремя вершинами, вот аббатство,  а  вот  и
большой пень.
   Луна ярко освещала лес, но... возле пня никого не было. Где же аббат?
   И тут тяжелая лапа что есть силы обхватила сзади шею Селы. Хрипя,  лисица
тщетно пыталась вырваться.
   Над самым ее ухом раздался низкий голос Констанции:
   - Не рыпайся, лиса, а то я сломаю твою шею, словно сухую ветку!
   Села  испугалась  не  на  шутку.   Барсуки   известны   своей   силой   и
воинственностью.
   Свободной лапой Констанция сорвала мешок  с  травами  с  пояса  лисицы  и
вытряхнула его содержимое на пень. Схватив план Клуни, она взглянула на него
и засунула себе за пояс.
   - Ваш аббат должен бы наградить меня, - прохрипела лисица.
   Глаза барсучихи вспыхнули презрением, она повернула лисицу к себе:
   - Вот твоя награда, предательница! - И Констанция с силой ударила Селу по
голове между ушей.
   Лисица как подкошенная  упала  на  землю,  а  барсучиха,  спрятавшись  за
дерево, закричала во весь голос:
   - Сюда! Лисица здесь! Сюда, быстрее!
   Первым появился Краснозуб:
   - Клянусь адом, да это и впрямь лиса! А  где  же  Черноклык?  Что,  лиса,
убежать от нас хотела, а? Ну-ка отвечай, живо!
   Констанция не спеша вышла из-за дерева:
   -  Не  думаю,  что  она  сможет  тебе  что-либо  ответить.  Может   быть,
согласишься со мной поговорить?
   Краснозуб остолбенел. Но, увидев,  что  барсучиха  безоружна,  он  быстро
пришел в себя и, взмахнув тесаком, злобно улыбнулся:
   - А, барсучиха, друг мышей! Вот мы и встретились с тобой!
   Констанция стояла на задних лапах, скрестив передние на груди.
   - Краснозуб, не так ли? Вижу, ты меня не забыл. Помнишь, я говорила,  что
мы с тобой еще не за все рассчитались?
   Оскалив клыки, Краснозуб прорычал:
   - Ну что же, с удовольствием рассчитаюсь теперь! Можешь  не  сомневаться,
умирать ты будешь долго.
   И, размахивая палашом, он прыгнул на Констанцию. Но  барсучиха  оказалась
проворнее, чем он ожидал. Ловко уклонившись от удара, она сама  ударила  его
по носу. Краснозуб в ответ ткнул Констанцию в бок острием палаша.
   Сильнейший удар сбил Краснозуба с  ног,  выбитый  из  лап  палаш  отлетел
далеко в сторону. Констанция склонилась над поверженным врагом.
   - Ну-ка встань и подбери свое оружие, - приказала она.
   Вставая, Краснозуб схватил горсть земли и бросил ее Констанции  в  глаза.
Протирая лапами запорошенные глаза, та отступила. Краснозуб схватил палаш  и
несколько раз вонзил его в барсучиху.
   И тут его  объял  ужас.  Раненая  барсучиха  схватила  палаш  за  клинок,
притянула Краснозуба к себе, потом, с силой оттолкнув его в сторону, сломала
клинок пополам. Отбросив обломки палаша в кусты, она крепко, обеими  лапами,
схватила врага за хвост.
   Краснозуб завопил от страха. Еще бы!  Он  почувствовал,  что  поднимается
высоко в воздух. А затем... Его хвост натянулся как струна, воздух засвистел
в ушах, деревья слились в единую зеленую  полосу.  Словно  метатель  молота,
Констанция поворачивалась на задних лапах,  все  быстрее  и  быстрее,  потом
резко отпустила крысиный хвост.
   Краснозуб пролетел бы нешуточное расстояние, не будь в  нескольких  шагах
отсюда крепкой сикоморы...

   Не обращая внимания на раны, Констанция громко крикнула:
   - Э-э-эй, он здесь!
   И, захватив план Клуни, прихрамывая, быстро пошла к аббатству.

   Через  несколько  мгновений  папоротники  зашуршали,  из   них   появился
Черноклык, Он подбежал  к  стонущей  лисице  -  она  только-только  начинала
приходить в себя.
   - Эй, лиса, что случилось? Где Краснозуб? - встревоженно спросил он.
   Потирая голову и пытаясь вспомнить, что произошло, Села поднялась.  Перед
ней - большой пень, на нем - травы и коренья. Рядом - мешок. Обхватив голову
обеими лапами, лисица пыталась утишить боль.
   Будь проклята эта  барсучиха!  Отобрала  у  нее  план,  словно  желудь  у
мышонка! Вот тебе и щедрая награда!
   Черноклык ткнул Селу в бок копьем:
   - Эй, ты, слышишь меня или нет? Где Краснозуб, я тебя спрашиваю?
   Села потрогала языком зуб, едва не выбитый барсучихой.
   - Оставь меня в покое. Откуда мне знать, где твой Краснозуб?
   А Черноклык все допытывался:
   - Слушай, лисица. Я хочу  знать,  что  здесь  произошло.  Я  слышал,  как
Краснозуб кричал. Клянусь адом, вот подожди, расскажу все Клуни...
   Села вытянула вперед дрожащую лапу:
   - Да вон он, рядом с той большой сикоморой. Хм,  ему,  кажется,  тоже  не
поздоровилось.
   Черноклык тронул Краснозуба лапой:
   - Ух ты! Да он мертвый! Смотри, его палаш пополам сломан.
   Лисица и крыса посмотрели друг на друга. Сейчас они думали об одном и том
же. Обоим было ясно: надо спасать свою шкуру.
   - 0-хо-хо, - сказала Села. - Надо придумать,  что  же  мы  скажем  Клуни,
когда  вернемся  назад.  Он  не  дурак,  так  что  лучше  сочинить   историю
поправдоподобнее.
   И они зашагали через ночной лес, сочиняя по дороге правдоподобную историю
для Клуни Хлыста.
   11
   В этот вечер военачальники вновь собрались в  покоях  аббата  на  позднюю
трапезу. План, который принесла Констанция, говорил о том, что  Клуни  скоро
опять нападет на аббатство.
   Аббат Мортимер заговорил первым:
   - Констанция доставила нам бесспорные доказательства. Клуни не успокоится
до тех пор, пока не захватит аббатство. Я  неправильно  оценил  положение  и
приношу свои  извинения.  Вы,  мои  военачальники,  были  правы,  и  теперь,
благодаря самому Клуни, нам известен план нападения во всех подробностях.
   Аббат хлопнул лапой по принесенному барсучихой плану:
   - Вот этот план. Но, как я уже говорил, я  не  буду  заниматься  военными
делами. Мне надлежит лечить раненых  и  кормить  голодных.  А  готовиться  к
обороне - это ваша задача.
   Матиас поднял лапу:
   - Отец настоятель, нам надо не только обороняться, но и нападать.
   Раздались одобрительные возгласы.
   Аббат склонил голову и спрятал лапы в широких рукавах облачения.
   - Ну что же, да будет так, - провозгласил он. - Я  предоставляю  спасение
Рэдволла вам, мои военачальники.
   Еще  раз  поклонившись,  аббат  удалился;  в  комнате  остались   Матиас,
Констанция, Винифред, Кротона-чальник и Амброзий Пика.
   Потом к ним присоединились заяц Бэзил Олень и белка Джесс. Вскоре  пришел
и Мафусаил - он вни