постулат капитан. - Ты ему все ломай. Рукой лезет  -  руку  ломай.  Другой
лезет - ломай другую. Ногой - ногу. Вот тут-то  ему  и  наступит  конец  -
после двух-трех твоих грамотных приемов. С одной ногой он ни выстрелить не
сможет, ни ударить. Только ускакать, -  дядя  Вася  опрокидывал  стакан  и
закусывал огурчиком, после чего демонстрировал  нам  разнообразные  приемы
ломанья рук, ног, а также шеи и позвоночника  -  последние,  вероятно,  на
случай встречи с приверженцем какого-нибудь экзотического  стиля  "боевого
хребта".
     Червь угадал мои мысли. Вернее, почти угадал.
     - Хочешь попробовать, да? Ну давай, - он сжал кулаки и принял  боевую
стойку.
     Я оглянулся. Сзади было дерево. Спереди Червь  -  тяжелый  как  слон,
явно тяжелее меня. В таких случаях, согласно опять-таки заветам дяди Васи,
рыпаться не имело смысла.  Необходимо  было  спровоцировать  противника  и
использовать его же силу и массу против него.
     Я  сделал  вид,  что  пытаюсь  провести  боковой  правой.  Громила  с
радостным видом ушел от него и попытался заехать мне снизу  в  челюсть.  Я
отклонился назад и, падая на спину, нанес ему удар двумя  ногами  прямо  в
живот.
     Червь  взвыл  и  ударил  меня  носком  ботинка  по  ребрам.  У   меня
перехватило  дыхание,  но  в  таких  драках  всегда  приходится   чем-либо
жертвовать. Поскольку именно такого плебейского продолжения я и ожидал, то
успел намертво захватить его ногу  и  перекатиться,  не  выпуская  ее,  на
живот. Противник не удержал равновесия и  полетел  в  том  же  направлении
головой вперед.
     Я выпустил зажатую ногу, резко вскочил и  прыгнул  ему  на  спину.  С
таким же  успехом  я  мог  прыгнуть  на  бетонную  мостовую.  Червь  резко
дернулся, и я, чтобы не упасть, был вынужден спрыгнуть обратно  на  траву,
где и получил удар ногой по левому колену. Я вскрикнул и упал вперед-вбок,
увидев при этом  надвигающийся  на  меня  откуда-то  снизу  ботинок  сорок
седьмого размера.
     Больно ударив  его  головой,  я  тем  не  менее  нашел  в  себе  силы
перекувырнуться и даже встать, опираясь  в  основном  на  здоровую  правую
конечность. Здоровяк тоже уже был на ногах.
     - Ну что, хмырь?! - загоготал он. - Мало? Сейчас еще получишь!
     Я ничего не ответил - ну  о  чем  такой  интеллектуал  как  я,  может
разговаривать с типом, который настолько примитивен, что даже более силен.
Я только оглянулся.
     То, что я  увидел  позади  себя,  мне  очень  понравилось.  Настолько
понравилось, что я все-таки решил нарушить  свои  правила  и  снизойти  до
разговора с представителем отряда простейших.
     - Сундук ты с клопами, и шары бильярдные у тебя вместо яиц, - вежливо
намекнул я Червю о его основных недостатках.
     Он снова попытался ударить меня рукой, только на этот  раз  сбоку.  Я
перехватил ее и дернул  на  себя,  одновременно  падая  на  спину.  Расчет
оказался почти точным. Рука противника попала аккурат в  промежуток  между
раздвоившимися стволами дерева, росшего позади меня. Сам я,  правда,  тоже
немного треснулся головой об один  из  этих  стволов,  но  все-таки  смог,
выпустив руку, тут же перехватить ее с другой стороны развилки и что  было
сил потянуть на себя.
     Моя попытка свалить дерево с помощью этого  рычага  потерпела  полный
крах. Рычаг не выдержал нагрузки и сломался. Червь зарычал. Я  выскользнул
из-под него и, не вставая, несколько раз сильно ударил его правой ногой  в
лицо. Потом поднялся и на всякий случай еще раз прыгнул ему на  спину.  На
этот раз почва под ногами оказалась твердой, и я облегченно вздохнул.
     Если бы у меня было  время,  то  я  несомненно  занялся  бы  выпиской
сертификата качества с гарантией того, что рука Червя уже никогда не будет
сгибаться нормально. Но поскольку ни времени, ни чистых бланков у меня  не
оказалось, то пришлось ограничиться обыском сподвижника Гоши  Длинного.  В
одном из его брючных карманов  я  обнаружил  то,  что  искал  -  ключи  от
автомобиля. Уходя, я потрепал поверженного оппонента по щеке.
     - Никогда больше не связывайся с трубопроводчиками.  Не  ходи  дальше
спецназовцев.
     Он никак не отреагировал на мои слова - еще не  пришел  в  себя.  Или
просто был занят важным разговором со Святым Петром.
     У входа в парк стоял одинокий "жигуль". Вокруг не виднелось ни единой
души. Видимо, шеф уже уехал на другой тачке. Я спокойно  сел  в  машину  и
двинулся искать телефон-автомат. Левая  нога,  особенно  колено,  ругалась
матом. Честное слово - я сам это слышал.


     Иметь много знакомых женщин - одновременно и плохо, и хорошо.  Хорошо
- просто потому, что много. Плохо - потому, что  появляется  необходимость
выбирать, к чему мы в нашей стране не очень-то привыкли.
     Я стоял в телефонной будке, листал свою записную  книжку  и  мучился.
Всех замужних я отмел сразу. Ну представьте себе реакцию мужа, когда в час
ночи в квартире раздается телефонный звонок с  просьбой  позвать  жену,  а
через пятнадцать минут  в  нее  вваливается  потрепанный  незнакомый  тип,
заявляющий, что ему негде ночевать, так как его разыскивает милиция за три
убийства, которых он якобы не совершал, и за три случая  нанесения  тяжких
телесных повреждений, в которых он вроде бы признается. Представили?
     Живущие с родителями отпадали по той же причине. Оставались  одиночки
с собственной квартирой. А это кто? Правильно - как правило, разведенки.
     Одну такую  хорошо  знакомую  мне  разведенку  звали  Светой,  и  она
устраивала меня еще тем, что была актрисой местного драматического театра.
Ее способности в этом плане, правда, интересовали меня очень мало, но зато
у нее была хорошая возможность достать мне грим.
     Я набрал номер. Трубку долго не брали. Я уже начал  подозревать,  что
являюсь не единственным человеком в городе, имеющим много знакомых  женщин
и знающим, чем их можно занять в эту ночную пору, когда, наконец,  услышал
заспанный голос.
     - Да.
     - Здравствуй, Светочка, - жизнерадостно поприветствовал ее я.  -  Это
твой любимый ночной котик Леша тебя беспокоит.
     - Какой Леша? - сонно спросили на той стороне.
     - Соколов, - терпеливо разъяснил я. - Из "Про нас".
     - А-а-а, - сообразила наконец она. - Лешка, ты! Чего ты, рехнулся,  в
такое время звонить? У меня завтра с утра  репетиция.  Тебе  чего,  совсем
невтерпеж?
     - Да-да-да, - подтвердил я. - Мне  абсолютно  невтерпеж,  совсем  как
тому парню, которому сегодня отхватили яйца.
     - Чего? - удивилась Светлана.
     - Я к тебе сейчас приеду и все расскажу, - пообещал я. -  Я  надеюсь,
ты одна, а то моя левая нога сегодня очень  устала  и  к  тому  же  сильно
боли-и-ит.
     - Что-что? - не поняла она. - С каких это пор  ты  задействовал  свою
левую ногу в таких делах?
     - Знаешь - это идея, - с  энтузиазмом  произнес  я.  -  Пожалуй,  тот
парень смог бы перейти на нее после проведенной над ним операции.  Правда,
только если бы его не ухлопали, - я не дал ей времени удивиться  еще  раз,
повесив трубку.
     После этого я набрал рабочий телефон главного редактора. Трубку сразу
же снял сам Поддубный.
     - Добрый вечер, Андрей  Васильевич,  -  поздоровался  я.  -  Это  вас
Федосов беспокоит. - Я только что вернулся из командировки и мне сразу  же
дали сегодняшний номер. Это просто возмутительно! Где мои пол-полосы?  Мне
нужна была эта реклама именно сегодня! Что вы себе позволяете?
     - Извините, Борис Петрович, - ответил Поддубный покаянным голосом.  -
Я виноват. Мы обязательно все исправим в ближайшем же выпуске.
     - Это возмутительно! - гневно заявил я и нажал на рычаг.
     То,  что  Федосова  звали  Борисом  Петровичем,  явилось   для   меня
откровением, так как этого персонажа я только что придумал. Следовательно,
у главного были гости. Не исключено даже, что они  прослушивали  разговор.
Значит, в ближайшее время мне необходимо было оказаться как  можно  дальше
от этого автомата. Я влез в свое трофейное средство передвижения и, петляя
по переулкам, отправился к Светке.
     Бросив машину кварталах в четырех  от  ее  дома,  оставшийся  путь  я
проделал пешком, прихрамывая и активно проклиная Червя. Жила эта подруга в
довольно приличном кирпичном  доме,  весь  первый  этаж  которого  занимал
большой продуктовый магазин.
     Войдя в широкий подъезд, я  с  трудом  преодолел  лестничный  пролет,
ведущий  на  площадку  первого  этажа.  Поскольку  этаж  этот  был   занят
магазином, естественно, что квартир на нем не было.  Достигнув  его,  я  в
тусклом свете одинокой  лампочки  разглядел  расположившуюся  на  площадке
группу молодых людей старшего школьного возраста.
     Две разрисованные девчонки сидели в уголке, рядом с  ними  развалился
парень в джинсовом костюме. Второй, в расписной рубахе  и  черных  брюках,
кривлялся перед этой аудиторией. Услышав мои шаги, он обернулся и сразу же
сказал:
     - Дай закурить, дядя!
     - А если бы я был тетей? - хмуро произнес я. - Ты бы попал пальцем  в
одно место, так?
     -  Ишь,  какой  умный!  -  парень  преградил  мне  дорогу.  -  А  ну,
выворачивай карманы.
     Я вздохнул и поглядел на  свою  левую  ногу.  Она  всем  своим  видом
показывала, что голосует за  мир  во  всем  мире  и  только  что  получила
членский билет за номером один местной партии пацифистов.
     - Тебе повезло: я - уже десять минут, как  толстовец,  -  по-прежнему
оставаясь  хмурым,  высказался  я  и,  достав  полуизрасходованную   пачку
"Мальборо", протянул ее "артисту".
     - Богатый боярин, - он осмотрел меня с головы до ног. - А по виду  не
скажешь. Так, может и огоньку найдешь?
     Я похлопал себя по карманам. Первую  зажигалку  у  меня  реквизировал
Овчинников, вторую - Гоша Длинный.
     - Нет, - я отрицательно помотал головой.
     - Тогда плати, - улыбнулся парень. Ростом он был почти как  Червь,  а
уверенностью в себе даже превосходил последнего.
     - Не понял, - посмотрел я на него.
     - Да ну? - удивился он и достал из кармана нож. Раздался щелчок и  из
ручки выскочило лезвие.
     - Бр-р-р, - я помотал головой. До светкиной квартиры оставалось всего
два этажа.
     - Ты любишь слепых импотентов? - обратился я к ближайшей девчонке.
     - Это ты про себя? - гоготнул молчавший до этого второй шпаненок.
     - Нет - про него, - разъяснил я и резко ткнул растопыренными пальцами
правой руки в глаза парню с ножом. Он взвыл, бросил "перышко" и  согнулся,
закрыв лицо руками. Я сильно ударил правой ногой  в  образовавшийся  между
его нижними конечностями просвет.  Прижимая  одну  руку  к  своим  верхним
шарам, а вторую - к нижним, мой самоуверенный противник упал на колени.
     Зато на ноги вскочил другой. Из-за пояса брюк он вытащил пистолет.  Я
прикинул расстояние. Метра два с половиной. Удар в  прыжке,  как  правило,
эффектен, но не эффективен, к тому  же  дядя  Вася  почему-то  считал  его
"пошлой выдумкой малорослых азиатов" и  показывал  нам  исключительно  для
общего развития.
     Я много лет не тренировался и к тому же здорово за  сегодняшний  день
набегался. Поэтому верно оценить обстановку мне не удалось,  и  я  прыгнул
наобум куда-то вбок. Из громыхнувшего пистолета вырвалась...  струя  газа,
просвистев куда-то в сторону входной двери.
     Не ожидая,  пока  малолетний  идиот  устроит  всем  нам  Освенцим,  я
бросился ему в ноги, повалив на пол. Пистолет выстрелил  еще  раз,  теперь
газ ушел куда-то вверх - в сторону  промежуточной  площадки.  Меня  начало
мутить. Из последних сил я поднялся на ноги и пнул стрелка под  ребра.  Он
тоже чувствовал себя не ахти как, так  как  стрелять  больше  не  пытался.
Закрыв глаза и задержав воздух в легких, я наощупь побрел наверх.
     Дверь одной из квартир второго этажа была открыта.  Перед  ней  стоял
мужик с топором в руке.
     - Кто такой? - грозно вопросил он.
     - Там... у вас... шпана... внизу... - хватая ртом воздух, прохрипел я
и для пущей убедительности  ткнул  пальцем  в  разорванные  джинсы.  Мужик
поспешно ретировался к себе в квартиру, с силой захлопнув дверь. Я  пополз
дальше. Ноздри мои горели, а из глаз ручьем лились слезы.
     К третьему этажу  я  немного  пришел  в  себя  и  даже  смог  оценить
собственную тупость - надо же, двинулся наверх, а не на улицу. Хорошо еще,
что патроны этому придурку подсунули не  самые  крутые,  а  не  то  врачам
следственного изолятора пришлось бы долго меня откачивать перед  тем,  как
запускать в пресс-хату.
     Нажав на кнопку звонка, я не отпускал ее, пока дверь не открылась,  и
из-за цепочки не показался курносый светкин нос.
     - У меня сейчас нет настроения, - заявила она.
     - У меня в общем-то тоже, - прохрипел я. Ее взгляд  прошелся  по  мне
сверху вниз, и она охнула.
     - Ой, что это с тобой, заходи, - цепочка была снята.
     Я ввалился в ее уютную однокомнатную квартирку. Такой грязный тип как
я смотрелся здесь резким диссонансом.
     - Что случилось? Расскажи, - потребовала моя подружка.
     - Не мешало бы мне сначала привести себя в порядок, - намекнул я  ей.
- А то в довершение ко всем своим приключениям, я  еще  имел  удовольствие
познакомиться с веселой компанией, собирающейся у вас на первом этаже.
     - Ты с ними дрался?! - расширила она глаза.
     - Я их побил, - скромно поправил я ее.
     - Ты с ума сошел! - со страхом воскликнула она. - Это  же  малолетние
бандиты. Мы с ними не спорим.  Вообще  они  водят  знакомство  со  всякими
отвратительными типами. Ты напрасно...
     К этому времени я уже успел скинуть брюки и  рубаху  и  подбирался  к
трусам.
     - Ой, - спохватилась Светка. - У тебя не одежда, а черт знает что.  Я
тебе достану что-нибудь из старых вещей Вадика - они и то лучше выглядят.
     Вадиком звали ее бывшего мужа.
     Я прошлепал в ванную, напустил горячей воды и залез в  нее.  Весь  я,
конечно, в ванне не поместился, но даже что-то лучше, чем ничего.
     Минут через пять вошла хозяйка. Она присела на край ванны.
     - Как ты себя чувствуешь?
     - Хреново, - пробурчал я и закрыл глаза.
     Ее рука погладила меня по голове.
     - Неплохо, - поправился я.
     Ладонь скользнула по моей щеке и опустилась на грудь.
     - Хорошо, - признался я.
     Ладонь поехала ниже.
     - Великолепно, - простонал я.
     Ладонь исчезла. Я открыл глаза. Светка скидывала халат,  под  которым
из одежды ничего больше не было. После этого она  полезла  ко  мне.  Такие
сцены я не раз видел в ихнем кино. Правда, там и ванны были ихние.  Однако
наши   малогабаритные   отечественные   конструкции   тоже   имеют    свои
преимущества.  Мыться  вдвоем  в  них,  конечно,  нельзя.  Зато   близость
наступает значительно быстрее. Практически сразу.
     Ну нельзя же в конце концов быть людьми настроения!


     Какой-то идиот нажал на кнопку звонка и даже и не думал отпускать ее.
До трех часов ночи  я  надиктовывал  на  диктофон  свою  статью  обо  всем
происшедшем накануне вечером. Моя единственная слушательница все это время
пролежала  рядом  со  мной  с  открытым  ртом,  лишь  издавая  в  наиболее
удивительных местах моего рассказа восхищенные возгласы.
     Сейчас ее ротик также был приоткрыт, и, спящая, выглядела она  весьма
соблазнительно.  Мне  очень  не  хотелось  портить  такую   очаровательную
картинку, но сделать это было просто необходимо.
     Я толкнул Светку локтем.
     - Вставай, к тебе психи пришли, - на часах было семь.
     Она сладко потянулась.
     - Это Петька, он обещал за мной заехать.
     - Рановато вы начинаете, - заметил я. - Ты кого играешь-то?
     - А хрен его знает, - зевнула Светлана,  вставая.  -  Какую-то  бабу,
которая весь спектакль бегает с голыми сиськами. Народ  теперь  только  на
такое клюет.
     - Успех обеспечен, - констатировал я, окидывая  взглядом  ее  фигуру,
которая в этот момент скрылась под халатом. - Ты его в квартиру не пускай.
Скажи, муж вернулся.
     - Тьфу тебя, - звезда будущего  представления  направилась  открывать
дверь.
     Через несколько секунд из коридора послышался ее испуганный вскрик. Я
вскочил с постели и принялся лихорадочно натягивать трусы. В этот момент в
комнату ввалился небольшой мужик в спортивных  штанах  и  кожаной  куртке.
Увидев меня, он ткнул в мою сторону пальцем.
     - Этот?
     Из-за его спины высунулась испуганная физиономия вчерашнего "химика".
     - Да-да, - поспешно подтвердил он.
     Мужик вытащил из-под куртки пистолет и направил его мне в живот.
     - Не двигайся. Иначе уже я сделаю из тебя безголового кастрата. Это -
настоящий.
     - Ну конечно, конечно, - мгновенно согласился  я  с  ним  и  подтянул
трусы.
     - Чтобы ты понял, кто здесь хозяин, я сейчас сотворю с тобой  то  же,
что ты вчера с  Витьком,  дермафродит.  Что,  вообразил  себя  суперменом,
барахло? Считай, что сегодня ночью ты с бабой упражнялся последний  раз  в
жизни.
     Я поискал глазами Светку, чтобы оценить ее реакцию на это  сообщение.
В глазах моей последней партнерши я прочитал  страх.  Неудивительно,  ведь
рот ей своей здоровенной лапой  зажимал  малоприятный  тип,  другой  рукой
державшийся за ее грудь.
     Тип  этот  в  свою  очередь  внимательно  и  с  некоторым,  как   мне
показалось, удивлением рассматривал меня. Неожиданно  он  поднял  брови  и
сказал своему сообщнику,  который  уже  успел  передать  оружие  пацану  и
двинулся ко мне:
     - Стоп, Костя. Не сейчас. Мне кажется, что  шеф  захочет  с  ним  сам
пообщаться.
     - Что? - обернулся тот. -  Рехнулся,  Фронт?  На  кой  это  чмо  папе
сдалось? Сейчас я ему инвалидность пропишу и пойдем.
     - Нет, - резко рявкнул обладатель здоровенной руки и светкиной груди.
- Я сказал к шефу - значит к шефу! - он оттолкнул молодую женщину от  себя
и сильно ударил ее рукой по  лицу.  Светлана  упала  на  пол  и  тихонечко
заскулила.
     Он не сменил ни рубаху, ни пиджак, ни джинсы. Я узнал его по  одежде.
Спасаясь как раз от его пистолета, я и попал во весь этот переплет.  И  он
тоже узнал меня и гораздо раньше. Хорошая, однако, память на лица!
     - Одевайся, - мрачно приказал убийца  Платонова,  а  я  ни  капли  не
сомневался в том, что именно он находится  сейчас  передо  мной.  -  А  ты
сторожи козу, пока не позвоню, - снова обратился он к жаждущему моей крови
дружку. - А ты на стреме, понял, - это уже шпаненку.
     Я молча натянул немного коротковатый мне костюм Вадика и попросил:
     - Кроссовки... Там... В прихожей...
     - Иди. Только без глупостей, - обладатель  экзотической  клички  тоже
вытащил пистолет.
     Я осторожно двинулся к  выходу  из  комнаты.  Когда  я  поравнялся  с
бандитом, то краем глаза успел заметить движение его руки  с  оружием,  но
реагировать не стал. Это был не единственный пистолет в комнате, а  я  был
там не единственным, кто мог получить пулю.


     Очнулся я в едущей куда-то машине. Скрючившись лежать на  полу  перед
задним сиденьем,  при  этом  еще  держа  на  своей  груди  ноги  человека,
совершившего вчера вечером несколько убийств, было не  очень  приятно,  но
высказывать претензии, судя по всему, в таких компаниях принято  не  было.
Оставалось только гадать, куда мы едем, и кто этот таинственный шеф.
     Наконец автомобиль,  прилично  потрясшись  перед  этим  по  ухабистой
дороге, остановился. Фронт вылез сам, а затем  вытащил  за  шиворот  меня.
Ноги мои за время езды успели одеревенеть,  и,  когда  их  потревожили,  я
непроизвольно застонал.
     - Спокойно, фрайер,  -  бандит  поднял  меня  за  шкирку  и  все-таки
поставил на них. - Думал, шутки  с  тобой  шутят?  Это  тебе  не  детей  в
подъезде  мучить.  Не  повезло  тебе,  лох,  -  неожиданно   даже   как-то
сочувственно произнес он. - Не должен был ты меня  засечь  вчера.  А  коли
засек,  так  не  должен  был  выжить.  Благодари  вторую  "гориллу"  этого
стебанутого - массовую мокроту устраивать уже не  было  времени.  Влетело,
однако, мне из-за тебя, мужик, - вздохнул  он.  -  Зато  сегодня  повезло.
Сейчас хозяин с