и, то  мог  бы  попытаться  делать  все,  что  мне  нравится,  ибо
существовал бы на свете некто более могущественный, который при  желании
мог бы остановить меня. Но теперь такого человека  нет.  -  Он  закончил
свою тираду, насмешливо пожав плечами:
   - А перечень достоинств героя не предусматривает колебаний в  вопросе
о том, как пользоваться данной ему властью.
   - Я представляю себе героя совсем по-другому, - тихо сказала  она.  -
Вот он, сидит передо мной.
   - Ты, любовь моя, слишком пристрастна.
   - Еще бы, - готовно согласилась она. -  Но  временами  поглядывай  на
тех, кто окружает тебя и видит в тебе пример для подражания. Посмотри на
сына, который боготворит тебя. Рохан, если быть героем значит находить в
себе смелость  пользоваться  властью  не  по  собственному  произволу  -
значит, ты и есть герой, любимый.
   Он снова пожал плечами.
   - То, что ты называешь смелостью, здесь выглядит как  трусость...  Но
все эти разговоры не дают ответа на вопрос, где же искать отца Масуля.
   - А разве мы говорили об этом? - нежно спросила она. Он едва  заметно
улыбнулся; эта улыбка исчезла прежде, чем успела добраться до его губ.
   - Думаю, что нет. На самом деле мы говорили о  том,  как  схватить  и
казнить Масуля, не дав ему открыть рта. Еще до того, как нам понадобятся
показания его отца.
   Он опустил глаза на нож - нож меридов, от которого это древнее  племя
убийц и получило свое название: "нежное стекло" и внезапно бешено метнул
его.  Мгновение  спустя  нож   затрепетал   в   деревянном   столбе   на
противоположном конце шатра.
   - Ко всем чертям споры о  власти!  Сьонед,  даже  если  мне  придется
наплевать на собственные законы, я выкорчую этих убийц и казню их - если
понадобится,  своими  собственными  руками.  Поль  не  будет  всю  жизнь
оглядываться, боясь получить в спину нож мерида!
   Сьонед долго смотрела на  нож.  Ей  стоило  большого  труда  оторвать
взгляд от все еще подрагивавшего клинка и перевести его на мужа.
   - Тогда сделай  так,  чтобы  Мийону  было  выгодно  выставить  их  из
Кунаксы.
   - Что ты предлагаешь? - горько спросил он.
   - Дать ему что-то взамен. Лучше всего, чтобы это  заодно  мешало  ему
поддерживать Масуля.
   - Например?
   Она хладнокровно вытащила из столба нож меридов и взяла его так,  что
стеклянное лезвие отразило дневной свет.
   - Натрави на него Чиану, - сказала она.

ГЛАВА 17

   Как и ее отец, Пандсала  не  верила  в  разговоры.  Она  предпочитала
действие.
   Принцесса-регент  сидела  в  расписанной   кричащими   красно-желтыми
полосами палатке Лиелла и с каждой секундой все больше злилась,  что  ее
заставляют ждать. К тому моменту, когда ее наконец допустили  к  сводной
сестре, Пандсала готова была рвать и метать. Необходимость  сдерживаться
только добавляла  ей  ненависти  к  этой  надменной  красавице,  которая
встретила принцессу самой широкой и самой фальшивой из своих улыбок.  Из
всех родных и сводных сестер Киле  следовало  умереть  первой.  Пандсала
жалела, что не казнила ее много лет назад.
   - Пандсала! Надеюсь,  тебе  не  пришлось  слишком  долго  ждать.  Мои
оруженосцы лишь минуту назад  сообщили,  что  ты  здесь:  они  ненавидят
прерывать нас с Лиеллом, когда мы  остаемся  наедине.  -  Киле  чмокнула
воздух около правой щеки Пандсалы. - Если бы ты  знала,  как  я  завидую
тому, что ты не замужем! Таких женщин никто не упрекнет в том,  что  они
не уделяют внимания мужу и детям.
   Пандсала уклонилась от объятий,  поклявшись  не  забыть  Киле  и  эту
шпильку насчет отсутствия у нее мужа и детей.
   - Извини, что оторвала тебя, - через силу произнесла она.
   - Не за что. Мы с тобой так давно не беседовали...  Может,  приказать
подать пару лошадей и отвезти тебя в город? Я бы показала тебе дворец, а
потом мы могли бы слегка закусить. Этот дворец - место весьма  странное,
но мне удается сделать его если и не  красивым,  то,  по  крайней  мере,
удобным для жилья.
   Пандсала на мгновение задумалась, не стоит ли помучить Киле, заставив
сестру теряться в догадках о цели ее визита затем решила, что  ей  самой
не хватит терпения.
   - Боюсь, придется отказаться от удовольствия побывать  у  тебя  дома,
Киле. У меня к тебе неприятный разговор.
   - Да? - Киле указала на кресла. - Чем я могу помочь тебе, Пандсала?
   -  Сегодня  ко  мне  пришла  Найдра  и  рассказала  одну   совершенно
поразительную вещь.
   Прошелестев шелковыми юбками, Киле опустилась в кресло.
   - У меня еще не было возможности поговорить с ней. Как ее дела?
   Пандсала отвела душу, предоставив сестре умирать от любопытства.  Они
с Киле люто ненавидели друг друга и не скрывали этого. Эта игра начинала
доставлять принцессе своеобразное удовольствие.
   - О, нормально. То, что она рассказала, куда интереснее. Кажется... -
Она эффектно затянула паузу, затем понизила голос и продолжила:
   - Киле, в Визе объявился какой-то человек, который утверждает, что он
и есть настоящий отец претендента...
   Киле широко раскрыла  глаза,  но  искусно  скрыла  от  Пандсалы  свою
подлинную реакцию на эту новость.
   - Невероятно! И что же это может значить? - выдохнула она.
   - Чтобы понять, что это значит,  достаточно  один  раз  взглянуть  на
него. Он потребовал у Найдры денег за молчание, считая, что дочь Ролстры
должна желать прогнать Рохана из Марки. Да как он смел  подумать  такое?
Отец не дал нам ничего, а Рохан - все.
   - О да, он сделал для нас очень много, - серьезно  ответила  Киле,  и
Пандсала в который раз поразилась умению сестры лгать не моргнув глазом.
   - Я пришла к тебе как к еще одному  человеку,  преданному  верховному
принцу, попросить дать твоих людей,  чтобы  найти  этого  человека.  Они
знают Виз лучше,  чем  мои  слуги.  Если  он  действительно  отец  этого
претендента, то пусть скажет об этом во всеуслышание. А  если  нет...  -
Она пожала плечами. - Если нет, то его нужно  как  следует  проучить  за
ложь, которая касается важных  государственных  дел.  Ты  поможешь  мне,
Киле?
   - От всей души, Пандсала. Вся история о том, что у отца мог  родиться
сын, кажется мне невероятной, а тут еще этот человек... - И  вдруг  Киле
улыбнулась. - А вдруг это правда? Вдруг Палила действительно спуталась с
каким-нибудь конюхом или поваром в надежде родить сына  и  сделать  вид,
что это ребенок отца? Пандсала искренне засмеялась.
   - Эта сука была способна на что угодно, правда? О Богиня, ты помнишь,
как дружно мы ее ненавидели? По правде говоря,  моя  дорогая,  я  ужасно
удивилась, когда ты дала пристанище ее дочери. - Она  снова  засмеялась,
увидев, что стрела попала в цель.
   - Эта маленькая... -  Киле  спохватилась,  но  было  слишком  поздно.
Пандсала продолжала кивать и улыбаться. - Чиана моя  гостья.  Она  очень
помогла мне в подготовке Риаллы, - продолжила леди  Визская,  безуспешно
пытаясь оправдаться.
   - Я целых шесть лет прожила с ней  в  Крепости  Богини,  -  напомнила
Пандсала. - Честно говоря, дорогая  сестра,  стоило  бы  признать  этого
самозванца тем, за кого он себя выдает, лишь бы насолить Чиане!
   Киле откинулась  на  спинку  кресла,  уронила  руки  и  открыла  рот.
Пандсала тихонько засмеялась.
   - Ты только представь ее обесчещенной, лишенной титула, разжалованной
в дочери служанки. На это мы с Янте и обрекли ее с  самого  рождения,  и
именно за это меня и сослали в Крепость Богини. Должна признаться,  я  с
удовольствием полюбовалась бы на то, как дочь этой твари моет  посуду  в
каком-нибудь трактире!
   - Да, зрелище было бы любопытное, - внезапно фыркнув, признала  Киле.
- Однако я пригласила Чиану в надежде подыскать ей мужа и наконец  сбыть
с рук. Я знаю, что Найдра сыта ею по  горло,  да  мне  и  самой  надоело
дышать с ней одним воздухом.
   - Так что даже  жалко,  что  требования  претендента  ни  на  чем  не
основаны... - Она забросила крючок и приготовилась отвечать на  вопросы.
Они не заставили себя ждать.
   - Это была странная ночь,  правда?  Ты  ведь  была  там,  -  небрежно
сказала Киле. - Конечно, тогда стоял настоящий кавардак, но я все думаю:
что там произошло на  самом  деле,  Пандсала?  По-настоящему  это  знали
только ты и Янте.
   - И леди Андраде, - спокойно напомнила Пандсала. -  Ты  права  насчет
той ночи. Это был настоящий хаос. Но я была там, Киле.  И  я  знаю.  Вот
почему я не могу позволить исказить истину... Так  ты  не  откажешь  мне
дать своих людей, чтобы обыскать город, лагерь и  ярмарку?  Им  придется
искать незнакомца по описанию и задерживать всех, кто под него подходит.
Он может носить цвета какого-нибудь принца или лорда, но я сомневаюсь  в
этом, поскольку все слуги обычно знают друг друга в лицо. Ему грозила бы
опасность быть узнанным.
   - Так ты думаешь, что у него нет хозяина?
   - Судя по тому, что я знаю, нет. Тот, кто разговаривал с Найдрой, был
в обычной одежде без всяких цветов и гербов. Так ты сделаешь это,  Киле?
Я твоя должница.
   - Буду рада помочь, - с жаром ответила Киле. - Как он выглядит?
   Пандсала тщательно перечислила все приметы, которые  смогла  сообщить
ей Найдра, подвергнутая сестрой  куда  более  тщательному  допросу,  чем
допрос  Рохана.  Затем  Киле  проводила   ее,   излучая   готовность   к
сотрудничеству,  и  женщины  попрощались  с  самым  дружелюбным   видом.
Пандсала вернулась в свой лагерь, где  ожидали  приказа  двадцать  слуг,
сменивших цвета Марки на простые туники.
   - Следить за каждым слугой, который выйдет из шатра  леди  Киле.  Они
будут  искать  высокого  зеленоглазого  мужчину.   А   теперь   слушайте
внимательно: этот человек не должен попасть  в  руки  моей  сестры.  Как
только найдете, немедленно доставите его ко мне живым и  невредимым.  Ни
слова людям верховного  принца  или  кому-нибудь  другому.  И  не  дайте
что-нибудь заподозрить людям  Киле.  В  случае  успеха  получите  щедрую
награду. Вопросы есть? Тогда ступайте.

***

   - Говоря о том, что следует дать  всему  идти  своим  чередом,  Рохан
кривил душой. Он выбрал момент, чтобы побеседовать  с  Таллаином,  велел
ему собрать всех стражей и слуг  и  передать  им  описание  человека,  с
которым Рохан  желал  поговорить.  Тому,  кто  увидит  такого  человека,
следовало немедленно привести его в шатер.
   - Но передай им, что это надо  сделать  скрытно,  -  закончил  он.  -
Никакого шума, никакого обыскивания палаток и никаких расспросов.
   В конце дня Рохан оторвался  от  важных  пергаментов  и  почувствовал
непреодолимое желание прогуляться по берегу. Он  пытался  объяснить  эту
измену долгу принца тем, что хочет подышать свежим воздухом и  собраться
с мыслями, но прекрасно знал, что обманывает сам себя.
   Как только он вышел из  шатра,  сказав  Таллаину  то  же  самое,  что
говорил себе, к нему подошла Сьонед.
   - Подходящий денек для прогулки, правда? - спросила она.
   - Подходящий, - откликнулся Рохан.
   - Для встреч все готово, - лениво уронила Сьонед, когда они подходили
к берегу. -  Еды  достаточно,  чтобы  прокормить  целую  армию,  а  вина
столько, что в нем поместилась бы половина торгового флота Ллейна.
   - Вот и хорошо.
   - Поль говорит, что у него есть для меня подарок, который я надену на
Пир Последнего Дня. Но не признается, что это такое.
   - Я услышал об этом первым. -  Он  сорвал  с  куста  цветок  и  начал
задумчиво обрывать лепестки.
   - Признайся, Рохан, что ты  с  удовольствием  заглянул  бы  в  каждую
палатку, каждый дом, каждую хижину в радиусе ста мер отсюда.
   - По-моему, ты и сама можешь признаться в том же, - улыбнулся он.
   - На самом деле не так уж много шансов найти его, правда?
   - Не так уж.
   Они молча шли вдоль берега, приближаясь  к  мосту  через  Фаолейн.  С
ярмарки возвращались люди, нагруженные свертками и сумками и обсуждавшие
на ходу покупки и  последние  слухи.  Никто  в  этой  толпе  не  обращал
внимания на Рохана и Сьонед, просто одетых и державших в карманах руки с
красноречивыми кольцами. Кое-кто, правда, узнавал их, кланялся  и  после
ответного легкого кивка шел своей дорогой.
   - В этом году здесь прорва народу, - заметил Рохан.
   - Хочешь сказать, что в такой толпе ничего не стоит затеряться?
   - Да. Особенно молодому принцу с двумя  ревностными  телохранителями.
Глянь-ка. - Он  указал  на  Поля,  шедшего  по  берегу  в  сопровождении
Мааркена и Оствеля.
   - Похоже, сегодня днем никому из нас не сидится  на  месте,  -  криво
усмехнувшись, пробормотала Сьонед.
   - Неудивительно. - Он отвел жену в сторону и повел навстречу Полю.  -
Я все думаю, куда исчез Риян, - внезапно сказал он. -  Клута  здесь,  но
Риян так и не пришел поздороваться с Оствелем.
   - Думаю, он слишком занят. Сам знаешь, все лето он провел в Визе,  по
поручению Клуты приглядывая за Лиеллом. Но когда мы  обедали  во  дворце
Лиелла, мальчика там не было. Чиана сказала, что он поехал  к  переправе
через Фаолейн встречать поезд принца. - Сьонед помахала Полю, и  мальчик
заторопился к ним. - Похоже, она была сильно раздосадована. Наверно,  ее
чары на Рияна не подействовали.
   - Любовь моя,  у  этого  мальчика  есть  вкус!  Но  мне  хотелось  бы
поговорить с ним. Может, он что-нибудь слышал.
   - Я попрошу Клуту вечером прислать его к нам. - Тем временем  подошел
Поль, приветствовавший их вежливым поклоном и озорной улыбкой.
   - Ты уже побывала на ярмарке? - спросил Поль у матери. - Я тоже ходил
туда, только чуть попозже, - добавил он, насмешливо  и  в  то  же  время
огорченно поглядывая на Мааркена и Оствеля. - У меня было там  небольшое
дельце.
   - Подарок для меня? - догадалась Сьонед.
   - Может быть!
   - Какой бы он ни был, я знаю, что он мне понравится, - ответила  она,
приглаживая светлые волосы сына. Затем Сьонед обернулась  к  Мааркену  и
спросила:
   - Надеюсь, ты сумел выбрать время, чтобы  посетить  по  крайней  мере
дюжину ювелиров и поискать свадебное ожерелье?
   Молодой человек скорчил гримасу, и Оствель хихикнул:
   - Перестань, Сьонед. Не смущай мальчика. Всего полдюжины, я считал.
   Они были готовы вернуться в лагерь  Пустыни,  когда  кто-то  в  толпе
неподалеку тревожно вскрикнул. На мосту началась драка, и люди с  визгом
бросились  врассыпную.  К  перилам  привалился  высокий,  плохо   одетый
человек. С его шеи струйками текла кровь.
   - О Богиня, его убили! - выкрикнул мужской голос.
   - Вот они! Хватай их, не давай им уйти!
   Рохан и Оствель уже бежали к ступенькам. Поль готов  был  сделать  то
же, но Сьонед мертвой хваткой вцепилась в его плечо. Между ними и мостом
стоял Мааркен с мечом наголо. Он настороженно осматривал толпу,  готовый
охранять Поля и Сьонед до последнего вздоха.
   Но меч был нужен не ему, а Рохану, который с самого рождения Поля  не
носил этого оружия. Сквозь толпу пробился человек,  одетый  в  желтое  и
коричневое, и прыгнул на него, сверкая клинком. В обеих руках Рохана тут
же очутились сапожные ножи,  и  он  вступил  в  схватку  с  ловкостью  и
искусством  человека,  который  привык  к  этому  с  рождения.   Оствель
схватился с другим человеком в цветах меридов, который прыгнул  на  него
прежде, чем лорд Скайбоула успел выхватить меч. Они покатились по склону
и с шумом упали в реку.
   - Отец! - крикнул Поль, пытаясь вырваться из объятий Сьонед.
   Бой закончился очень быстро. Мало кто мог превзойти Рохана в  схватке
на ножах; его нынешний соперник к их числу явно не относился.  Обливаясь
кровью от дюжины  ран,  он  из  последних  сил  взбежал  по  ступенькам,
обернулся, широко открыл глаза, перевалился  через  перила  и  рухнул  в
быструю реку. Вскоре он вынырнул и принялся колотить по  воде  руками  и
ногами. Течение стремительно несло его вниз. На  середине  реки  человек
попал в водоворот, вскрикнул и тут же исчез.
   Тем временем Оствель сумел одолеть своего  противника  и  держал  его
голову под водой, заставив  вдоволь  нахлебаться.  Рохан  помог  Оствелю
выволочь человека на берег. Они трясли  его,  хлестали  по  лицу;  через
некоторое время мужчина зашевелился, и его вырвало.
   Тем временем Сьонед выпустила Поля, и Мааркен вслед за ним  спустился
к реке. Вокруг толпились  пораженные,  что-то  бормочущие  люди.  Никто,
кроме Сьонед, не вспомнил про лежавшего на ступеньках моста.
   Она подошла к нему и с первого взгляда поняла, что тут уже  ничем  не
поможешь. Мужчине перерезали горло; сквозь зияющую рану, из которой  уже
не текла кровь, виднелась  белая  кость.  Рукав  мертвеца  зацепился  за
гвоздь,  тело  поникло,  а  широко  открытые  зеленые  глаза,  казалось,
смотрели сквозь Сьонед...
   Сойдя со ступенек, она увидела, что через толпу пробивается  женщина,
таща за собой упирающегося пленника.  Сьонед  напряглась,  поскольку  на
одежде женщины не было ни цветов, ни эмблем.
   - Командир Пеллира, ваше высочество, из стражи  принцессы-регента,  -
кланяясь,  сказала  женщина.  -  К  сожалению,  мы  не  успели  схватить
остальных.
   - Кто это? - тихо спросила, Сьонед.
   -  Я  не  убийца!  -  перестав  вырываться,  закричал  пленник.  -  Я
возвращался с ярмарки, а она схватила меня!
   - Не лги ее высочеству! - прорычала страж Пандсалы. - Он следовал  по
пятам за убитым. Я это знаю, потому что сама шла следом за ним.
   - Отведите его в наш шатер и охраняйте, -  сказала  Сьонед,  внезапно
почувствовав, что ужасно устала. - Позже мы допросим его.
   Она стояла рядом с Полем и Мааркеном и следила за  тем,  как  Оствель
откачивает второго убийцу.  Когда  тот  задергался  и  принялся  глотать
воздух, Рохан помог ему сесть. На лице пленника читалась  благодарность,
смешанная со смертельным ужасом.
   Рохан встал и встретился взглядом со Сьонед. Из пореза на его челюсти
сочилась кровь. Жена покачала головой, и он тихо вздохнул.
   - Этот будет жить, - сказал он ей.
   - Цвета меридов, - хрипло произнес Оствель.
   - Нет, - сказал Поль. - Отец, посмотри на свои руки и руки Оствеля. -
Он жестом показал на их пальцы, испачканные коричневой и желтой краской.
- Он не мерид. Его  тунику  перекрасили  совсем  недавно  и  не  слишком
тщательно. Видите, как она линяет? Да и когда мериды шли на  убийство  в
одежде с их собственными цветами? Это на них не похоже.
   - У тебя острый глаз, - признал Оствель. - Но если это не  мерид,  то
кто же?
   - Это надо у него спросить. -  Носком  сапога  Рохан  пнул  в  голень
сидевшего на песке  человека.  -  Отведите  его  в  лагерь  и  обсушите.
Оствель, я думаю, тебе тоже  стоит  переодеться,  пока  ты  не  умер  от
простуды. Захватите и труп, - добавил он.
   - Он мертв? - Поль поднял глаза на мост.
   - Да. Абсолютно. - Сьонед боролась со стихийным желанием прижать сына
к сердцу и защитить его от этого безумного и  страшного  мира.  Но  было
достаточно и того, что на плече мальчика остались синяки от ее  пальцев.
- Поль, ты не поможешь мне подняться на берег?
   Поль молча обнял мать за  талию,  и  Сьонед  успокоило  ощущение  его
близости, его тепла и жизненной силы. Этот  неопытный,  необученный,  ни
разу в жизни не проливавший кровь мальчик за  лето  стал  одного  с  нею
роста. Скоро он превратится в мужчину. Нечего и пытаться защищать мужчин
от мира. Тем более, если эти мужчины - принцы...
   Она слышала, как Мааркен приказывает разыскать  в  реке  утопленника,
слышала кашель Оствеля, визгливые протесты убийцы,  бормотание  медленно
рассасывавшейся  толпы.  Но  она  не  слышала  голоса  своего  мужа   и,
оказавшись  на  берегу,  первым  делом  принялась  разыскивать  взглядом
Рохана. Он неподвижно  стоял  у  моста,  глядя,  как  несколько  человек
поднимают труп и спускаются с ним со ступенек.  Принц  поднял  глаза,  и
Сьонед увидела в них усталый и бессильный гнев.
   Он присоединился к Сьонед и Полю, который  наконец  решился  прервать
гнетущее молчание.
   - Отец, я никогда не видел, как ты пользуешься ножами...
   Когда они шли к палаткам, Рохан не смотрел в сторону сына.
   - Неплохо, да?  -  спросил  он  с  горечью,  причину  которой  Сьонед
понимала, а Поль нет. Мальчик