ут
делаю, и я сказала, что жду Флитвика, а Снэйп пошел и позвал его, и я только
что освободилась. Я не знаю, куда ушел Снэйп.
     -- Ну, делать нечего, правда? -- сказал Гарри.
     Остальные уставились на него. Он был бледен, и глаза его горели.
     -- Я выйду ночью, пойду туда и попытаюсь первым найти Камень.
     -- Ты спятил! -- сказал Рон.
     -- Ты не  можешь! -- заверещала Гермиона. -- После  того,  что говорили
Снэйп и МакГонагалл? Тебя исключат!
     -- И ЧТО? -- заорал Гарри. -- Вы что, не понимаете? Если Снэйп  получит
Камень,  Волдеморт вернется! Вы не слышали, каково было, когда он боролся за
власть? Больше не будет Хогвартса,  из которого исключают! Он разрушит  его,
или  превратит в школу Темных  Сил! Потеря баллов уже не имеет значения, как
вам не ясно? Вы  думаете, если Гриффиндор выиграет Кубок  Домов,  он оставит
вас и ваши семьи в покое? Если меня поймают раньше, чем я найду  Камень, что
ж, отправлюсь к Дарсли и  буду ждать, пока меня найдет Волдеморт. Это только
займет  немного больше  времени, потому что я никогда не  перейду  к  Темным
Силам! Я отправлюсь этой ночью сквозь люк, и что бы вы ни говорили, меня это
не остановит! Волдеморт убил моих родителей, вы не забыли об этом?
     Он посмотрел на них.
     -- Ты прав, Гарри, -- тихо сказала Гермиона.
     -- Я возьму Плащ-Невидимку, сказал Гарри. --  Здорово, что он  вернулся
ко мне.
     -- А он покроет нас всех троих? -- спросил Рон.
     -- Всех -- всех троих?
     -- Ой, перестань, ты же не думаешь, что мы отпустим тебя одного?
     -- Конечно же, нет, -- живо подтвердила Гермиона. -- Как ты собираешься
достать Камень без  нас? Я лучше пойду и посмотрю в моих книжках,  там могут
быть полезные вещи...
     -- Но если нас поймают, вас обоих тоже исключат.
     -- Пусть попробуют,  -- мрачно заметила Гермиона. -- Флитвик сказал мне
по  секрету, что я получила сто двенадцать процентов  за его экзамен. Они не
смогут выгнать меня после этого.


     После обеда все трое сидели в гостиной в сторонке.  Их не беспокоили: в
конце концов никто из Грифиндорцев не разговаривал с Гарри. И это был первый
вечер,  когда  он  не  огорчался  из-за  этого.  Гермиона пролистывала  свои
конспекты, надеясь натолкнуться на заклинания,  которые смогут  пригодиться.
Гарри и Рон почти не разговаривали. Оба думали о том, что им предстоит.
     -- Сходи за Плащом, -- пробормотал Рон, провожая  взглядом Ли Джордана,
который, зевая и потягиваясь, отправился спать. Гарри взбежал по  ступенькам
в  темную  спальню. Вытаскивая  Плащ,  он  наткнулся  на  дудку,  подаренную
Хагридом  на Рождество. Он сунул ее в карман,  чтобы  сыграть для  Пушка  --
настроения петь у него не было.
     Бегом он спустился в гостиную.
     -- Лучше накрыться Плащом здесь и убедиться, что ничего не торчит, а то
вдруг Филч  заметит одну  из  наших  ног,  самостоятельно  разгуливающую  по
замку...
     -- Что это вы делаете? -- раздался  голос из угла комнаты. Из-за кресла
появился  Невилль, прижимающий к груди жабу  Тревора,  который явно  пытался
предпринять очередную попытку к бегству.
     -- Ничего,  Невилль, ничего,  -- сказал Гарри,  поспешно  пряча Плащ за
спину.
     Невилль пристально смотрел на их виноватые лица.
     -- Вы опять за свое.
     --  Нет-нет-нет,  --  сказала Гермиона. --  Нет,  мы ничего  такого  не
делаем. Невилль, почему бы тебе не пойти спать?
     Гарри взглянул на стоящие у двери напольные часы. Нельзя  терять время,
Снэйп, наверное, уже усыпляет Пушка.
     --  Вам  нельзя выходить,  --  заявил  Невилль, -- вас опять поймают, и
Гриффиндор опять пострадает.
     -- Ты не понимаешь, -- ответил Гарри, -- это очень важно.
     Но Невилль явно набирался смелости, чтобы пойти на крайние меры.
     -- Я вам не  позволю, -- произнес он, торопливо загораживая дверь. -- Я
-- Я буду с вами драться!
     -- Невилль, -- взорвался Рон. -- уйди с дороги и не будь идиотом!
     -- Не смей называть меня идиотом!  --  ответил Невилль. -- Я считаю, вы
не должны нарушать правила! И это именно ты учил меня противостоять другим!
     --  Да, но не нам же, -- раздраженно сказал Рон. -- Невилль, ты сам  не
знаешь, что делаешь.
     Он  сделал шаг  вперед,  и Невилль  выронил жабу Тревора, который сразу
куда-то ускакал.
     -- Давай, попробуй ударь меня! -- воскликнул Невилль,  подымая  кулаки.
-- Я готов!
     -- Сделай что-нибудь! -- обернулся Гарри к Гермионе.
     Гермиона вышла вперед.
     -- Невилль, -- сказала она, -- Мне, правда, очень-очень жаль.
     Она подняла палочку.
     -- Петрификус Тоталус! -- выкрикнула она, указывая на Невилля.
     Руки  Невилля  прижало  к  бокам.  Ноги  схлопнуло  вместе.   Все  тело
оцепенело, он покачнулся на месте и рухнул лицом вниз, как бревно.
     Гермиона  подбежала  и перевернула  его. Челюсти  Невилля  тоже  свело,
говорить он не мог. Двигались только глаза, смотревшие на них в ужасе.
     -- Что ты с ним сделала? -- прошептал Гарри.
     -- Это  Полное Оцепенение,  -- несчастным голосом сказала  Гермиона. --
Невилль, миленький, мне так жаль...
     -- Нам пришлось, Невилль, некогда объяснять, -- сказал Гарри
     -- Ты все поймешь  позже, Невилль, -- сказал Рон. Они перешагнули через
него и натянули Плащ-Невидимку.
     Но  Невилль,  брошенный  на полу  в неподвижности,  явно не был хорошей
приметой . В таком взвинченном состоянии  тень любой статуи казалась Филчем,
каждый отдаленный вздох ветра -- Пивсом, несущимся из темноты.
     У подножия первой лестницы они заметили миссис Норрис, расхаживающую по
площадке.
     -- Ой,  давай  пнем  ее, хоть разок,  -- прошептал Рон на ухо Гарри, но
Гарри покачал головой. Они осторожно  прокрались мимо нее,  но Миссис Норрис
только поглядела в их сторону своими глазами-лампами, и ничего не сделала.
     Вплоть до лестницы на  третий этаж они больше никого не встретили.  Тут
они  увидели  Пивса,  который  посреди  лестницы  высвобождал  ковер,  чтобы
кто-нибудь зацепился и грохнулся.
     -- Кто это тута? -- спросил он  внезапно,  как только они приблизились,
прищурив  свои злобные черные глазки. -- Знаю, ты тут, хоть не вижу тебя. Ты
дух, или призрак, или мелкий проказник?
     Он взлетел в воздух и парил, напряженно приглядываясь.
     -- Надо звать Филча, ох надо, кто-то шатается тут невидимкой...
     Гарри внезапно осенило:
     -- Пивс, --  проговорил он хриплым шепотом.  -- У Кровавого Барона есть
свои резоны быть невидимым.
     Пивс  чуть не  свалился  от  ужаса,  он  спохватился только в  футе  от
ступенек, где и завис.
     -- Прошу  прощения, Ваша  Кровавость,  Господин  Барон, сэр, -- масляно
сказал он. -- Ошибочка, вышла ошибочка -- не увидал Вас -- да я и не мог, Вы
ведь невидимы, -- простите старому Пивсику его шуточки, сэр.
     -- У  меня  здесь  дело, Пивс, --  проскрипел Гарри. -- Держись  отсюда
подальше этой ночью.
     -- Слушаюсь, сэр, я слушаюсь, -- сказал Пивс,  снова  взлетая в воздух.
-- Надеюсь, Ваше дело удастся, я Вас не побеспокою.
     И он усвистал.
     -- Блестяще, Гарри! -- прошептал Рон.
     Пару секунд спустя они  стояли перед дверью в коридор третьего этажа --
и она уже была приоткрыта.
     -- Ну вот, -- тихо сказал Гарри. -- Снэйп уже миновал Пушка.
     Вид открытой двери заставил  их  осознать, с чем они столкнулись. Гарри
повернулся под плащом к друзьям.
     --  Если хотите вернуться, я  вас осуждать не  буду, --  сказал  он. --
Возьмите Плащ, он мне не понадобится.
     -- Не будь дураком, -- сказал Рон.
     -- Мы идем, -- сказала Гермиона.
     Гарри толкнул дверь.
     Дверь заскрипела, и они услышали, низкое утробное рычание. Все три носа
засопели, принюхиваясь, в их направлении, хотя видеть их пес не мог.
     -- Что это там валяется? -- спросила Гермиона.
     -- Похоже на арфу, -- сказал Рон. -- Наверно, Снэйп бросил.
     -- Он, наверное, просыпается, как  только перестаешь  играть, -- сказал
Гарри. -- Ну, начали...
     Он поднес  дудку Хагрида к губам  и  подул.  Мелодией  это назвать было
трудно, но после первой же ноты глаза собаки стали закрываться. Гарри боялся
вздохнуть. Медленно-медленно  рычание стихло,  лапы  подогнулись и собака, в
глубоком сне, опустилась на пол.
     -- Играй-играй, -- предупредил Рон, пока они снимали Плащ и подбирались
к люку, ощущая на себе горячее зловонное собачье дыхание.
     -- Думаю, мы  сможем его открыть, -- сказал Рон, заглядывая  за собаку.
-- Пойдешь первой, Гермиона?
     -- Нет, не хочу!
     -- Ладно. -- Рон сжал  зубы и осторожно переступил  через собачьи лапы.
Нагнувшись, он потянул за кольцо на крышке, оно подалось, и люк распахнулся.
     -- Что там? -- нетерпеливо спросила Гермиона.
     -- Ничего -- темнота -- никак не слезешь -- придется прыгать.
     Гарри,  не прерывая игры, помахал  Рону, чтобы привлечь его  внимание и
указал на себя.
     -- Хочешь быть первым? Ты уверен? -- спросил Рон. -- Не знаю, насколько
там глубоко. Отдай дудку Гермионе, она будет усыплять собаку.
     Гарри  передал  дудку. За несколько секунд тишины пес успел дернуться и
зарычать, но Гермиона начала играть, и он снова погрузился в сон.
     Гарри перелез через пса и заглянул в люк. Дна видно не было.
     Он  опустился в дыру и повис на кончиках пальцев. Подняв глаза на Рона,
он сказал:
     --  Если со мной что-нибудь случится, не  прыгайте. Бегите в совятник и
шлите Гедвигу прямо к Дамбльдору, ясно?
     --Ясно, -- ответил Рон.
     -- Надеюсь, увидимся через минуту.
     И  он  разжал руки. В ушах засвистел холодный влажный воздух,  он падал
вниз -- вниз -- вниз...
     ХЛОП. С забавным глухим звуком он приземлился на что-то мягкое. Похоже,
он сидел на каком-то растении.
     -- Все в порядке! -- закричал он  в сторону квадратика света, величиной
с почтовую марку, который был открытым люком. -- Тут мягко, можно прыгать.
     Сверху сиганул Рон. Он приземлился рядом с Гарри.
     -- Что это такое? -- были его первые слова.
     --  Не знаю, растение  какое-то. Думаю, чтоб падать было  мягче. Давай,
Гермиона!
     Отдаленная  музыка  прекратилась.   Раздался  громкий  лай  собаки,  но
Гермиона уже прыгнула. Она приземлилась по другую сторону от Гарри.
     -- Мы, должно быть, находимся в милях под школой, -- сказала она.
     -- Повезло, что тут это растение, правда? -- заметил Рон.
     -- Повезло? -- взвизгнула Гермиона. -- Посмотрите на себя!
     Она вскочила и прорвалась к стене. Прорываться пришлось потому, что как
только  она приземлилась, растение начало опутывать ее щиколотки змеевидными
побегами. А у Гарри и Рона ноги уже были накрепко спутаны длинными  плетями,
хотя они этого и не заметили.
     Гермиона успела  освободиться,  прежде чем  растение туго  ее  опутало.
Теперь она в  ужасе смотрела  на  мальчишек, которые сражались с  растением,
пытаясь скинуть его  с себя, но чем больше они боролись,  тем быстрее и гуще
растение оплетало их.
     --  Не шевелитесь! -- велела им Гермиона. --  Я знаю,  что это такое --
это Силки Дьявола.
     -- Как я рад, что  мы  знаем его название, от этого гораздо  легче,  --
огрызнулся Рон, отклоняясь, чтобы не дать растению обвиться вокруг шеи.
     --  Заткнись, я  пытаюсь  вспомнить,  как  его уничтожить,  --  сказала
Гермиона.
     -- Так поспеши, я уже дышать не могу,  -- задыхался  Гарри,  отталкивая
побег, сжимающий его грудь.
     -- Силки Дьявола,  Силки  Дьявола... Что говорила профессор Спраут? Они
любят темноту и сырость...
     -- Так разожги огонь! -- выдавил Гарри.
     -- Да --  конечно же -- но тут  нет ничего для растопки... -- вскричала
Гермиона, заламывая руки.
     -- ТЫ СПЯТИЛА, ЧТО ЛИ? -- обрушился на нее Рон. -- ВЕДЬМА ТЫ ИЛИ НЕТ?
     -- Ах  да, -- спохватилась Гермиона, выхватила палочку,  взмахнула  ею,
что-то  пробормотала и направила на растение клуб того же голубого  пламени,
что когда-то так удачно применила к Снэйпу. Не прошло нескольких секунд, как
мальчики  почувствовали,  что тиски ослабевают, по  мере  того,  как  побеги
уползают  от  света и  огня. Извиваясь и корчась, они  сползли  с их тел,  и
мальчики смогли освободиться.
     --  Хорошо,  что  ты  учила  Гербологию,  Гермиона,  --  сказал  Гарри,
присоединяясь к ней у стены и утирая пот с лица.
     -- Да-а, --  добавил Рон. -- Хорошо  еще, что Гарри  не потерял голову.
"Нет ничего для растопки!", тоже мне.
     -- Сюда, -- указал Гарри на единственный здесь каменный проход.
     Кроме собственных  шагов  они  слышали  только тихое  журчанье воды  по
стенам. Проход сужался, и это  напомнило Гарри туннели Гринготта. Его сердце
неприятно  екнуло,  когда он  вспомнил  про  драконов,  охраняющих  особенно
секретные сейфы в волшебном банке. Что, если они встретят дракона, взрослого
дракона -- им и Норберта-то вполне хватало.
     -- Слышите? -- прошептал Рон.
     Гарри  прислушался.  Сверху  и   спереди  доносились  тихий   шелест  и
позвякивание.
     -- Думаешь, там привидение?
     -- Не знаю... Звучит, как хлопанье крыльев.
     -- Впереди свет -- я вижу, как что-то движется.
     Они добрались до  конца прохода, и перед ними оказалась ярко освещенная
комната  с  высоким  выгнутым  потолком.  Она  была  полна  крошечных,  ярко
переливающихся птичек, порхающих и трепыхающихся повсюду. На противоположной
стороне была тяжелая деревянная дверь.
     -- Как ты  думаешь, они нападут  на нас, если мы пройдем через комнату?
-- спросил Рон.
     -- Возможно,  -- ответил Гарри.  --  Они не выглядят злобными,  но если
налетят все вместе... Ну, делать нечего. Я побежал.
     Он  глубоко вздохнул, закрыл лицо  руками и  рванул через  комнату.  Он
ожидал в  любую  минуту  почувствовать  острые клювики и  коготки, но ничего
такого  не случилось. Он добежал  до двери в целости и  сохранности. Потянул
дверь за ручку, но та была заперта.
     Остальные двое  присоединились к нему.  Они  тянули и толкали дверь, но
она не шевельнулась, даже когда Гермиона применила к ней Чары Алохоморы.
     -- И что теперь? -- спросил Рон.
     -- Эти птички... Они же не для украшения тут... -- протянула Гермиона.
     Они  наблюдали,   как  птички  порхают  над  головами,  поблескивая  --
поблескивая?
     -- Это не птички! -- внезапно воскликнул Гарри. -- это ключи!  Крылатые
ключи --  смотрите внимательно! Это может  значить... -- он оглядел комнату,
пока остальные присматривались  к стае  ключей. --  Да -- глядите! Метлы! Мы
должны поймать ключ от двери!
     -- Но тут их сотни!
     Рон внимательно изучил замок.
     -- Нам нужен большой, старомодный -- возможно, серебряный, как и ручка.
     Они схватили метлы и взмыли в воздух, устремившись в центр тучи ключей.
Они ловили и хватали,  однако заколдованные ключи уворачивались  так быстро,
что их было почти невозможно поймать.
     Но Гарри не зря  был самым юным Ловцом  столетия. Он умел замечать  то,
что не удавалось никому. После минутного кружения среди трепыхания  радужных
перьев  он увидел большой серебряный ключ  с помятым крылом, словно его  уже
ловили и грубо засовывали в замочную скважину.
     -- Вон тот!  --  закричал он остальным. -- Тот большой --  вон там, нет
там -- с ярко-голубыми крыльями -- у которого перья с одного боку помяты.
     Рон быстро направился, куда указывал Гарри,  врезался  в потолок и едва
не свалился с метлы.
     -- Надо  загнать его в  угол!  -- командовал  Гарри, не отрывая глаз от
ключа  с поврежденным крылом. -- Рон,  заходи сзади --  Гермиона, подстрахуй
снизу и не дай ему ускользнуть -- я попытаюсь схватить его. ПОШЛИ!
     Рон поднырнул, Гермиона налетела снизу, ключ обошел их  обоих, и  Гарри
рванулся  за  ним;  ключ  тюкнулся  об  стенку,  Гарри подался  вперед  и  с
неприятным хрустящим звуком прижал его  одной  рукой  к  камню. Аплодисменты
Рона и Гермионы эхом отразились от потолка.
     Они быстренько приземлились и Гарри побежал к двери,  с трепыхающимся в
руке ключом. Он сунул его в скважину и повернул -- работает. В момент, когда
замок,  открывшись,  щелкнул,  ключ  вырвался  и  улетел,  выглядя  довольно
потрепанным после того, как его поймали вторично.
     --  Готовы?  -- спросил  Гарри  остальных,  не отнимая  руки от дверной
ручки. Те кивнули. Он толкнул дверь.
     В  следующей комнате было  темно  и ничего  не видно. Но как только они
шагнули туда, неожиданно вспыхнул свет, озарив удивительную картину.
     Они  стояли на  краю  огромной  шахматной доски,  за  черными фигурами,
которые были выше их ростом и казались высеченными из чего-то, напоминающего
черный камень. Напротив них, в  другом конце  комнаты, стояли  белые фигуры.
Гарри, Рон  и Гермиона  слегка  поежились -- у огромных белых  фигур не было
лиц.
     -- И что теперь нам делать? -- прошептал Гарри.
     --  Разве не ясно? --  удивился Рон.  -- Мы должны, играя, пройти через
комнату.
     За белыми фигурами виднелась следующая дверь.
     -- Но как? -- нервно спросила Гермиона.
     -- Думаю, -- сказал Рон. -- мы сами должны стать фигурами.
     Он  подошел к черному коню и дотронулся до него. Камень тотчас же ожил.
Лошадь забила копытом, а всадник повернул голову в шлеме и взглянул на Рона.
     -- Можно нам -- э-э -- присоединиться к вам в игре?
     Черный всадник кивнул. Рон обернулся к остальным.
     -- Тут надо поразмыслить... -- сказал он. -- Полагаю,  нам надо  занять
место каких-то трех фигур...
     Гарри  и  Гермиона  стояли,  не  шевелясь, глядя,  как Рон  размышляет.
Наконец он сказал:
     -- Вы только не обижайтесь, но оба вы в шахматах не сильны.
     --  Мы  не обидимся, -- быстро  ответил Гарри. -- Ты только говори нам,
что делать.
     -- Так, Гарри, займи  место этого слона, а  ты, Гермиона,  иди за ним и
встань вместо ладьи.
     -- А ты?
     -- Я буду конем, -- сказал Рон.
     Фигуры, очевидно,  слышали их, потому что при этих словах всадник, слон
и  ладья повернулись  спиной  к  остальным фигурам и сошли  с доски, оставив
пустые клетки, которые заняли Рон, Гарри и Гермиона.
     --  В шахматах начинают всегда белые, --  сказал Рон, указывая  на  тот
конец. -- Смотрите.
     Белая пешка передвинулась на две клетки.
     Рон начал командовать черными. Те  медленно двигались туда,  куда он их
посылал. У Гарри тряслись коленки. Что, если они проиграют?
     -- Гарри -- двигайся на четыре клетки вправо по диагонали.
     По настоящему они испугались, когда был съеден их другой всадник. Белая
королева  вдавила его в пол и  скинула  с доски, где  он остался лежать вниз
лицом.
     -- Пришлось сделать это, --  Рон выглядел потрясенным.  -- Это дало нам
возможность съесть их слона, давай, Гермиона.
     Каждый раз, когда они теряли фигуру, белые вели себя безжалостно. Скоро
вдоль  всех  стен  кучками лежали  черные фигуры. Дважды  Рону  удавалось  в
последний момент отвести опасность, нависшую над Гарри и Гермионой.  Сам  он
носился по всей доске,  уничтожив почти  столько  же белых фигур, сколько те
съели черных.
     -- Мы почти на  месте, --  вдруг  пробормотал  он. -- Дайте подумать --
дайте подумать...
     Белая королева повернулась к нему лицом.
     -- Да, -- мягко сказал Рон. -- есть только один выход... Меня съедят.
     -- НЕТ! -- закричали Гарри и Гермиона.
     -- Это шахматы, -- ответил Рон. --Чем-то приходится жертвовать. Я шагну
вперед, и она съест меня -- и это даст вам возможность поставить мат королю,
Гарри.
     -- Но...
     -- Ты хочешь остановить Снэйпа или нет?
     -- Рон...
     -- Смотри, если ты не поторопишься, он получит Камень!
     Больше ничего не оставалось.
     -- Готовы?  -- крикнул Рон с бледным, но решительным лицом. -- Я иду --
не теряйте времени, вы выиграли.
     Он шагнул вперед и белая королева атаковала. Она сильно ударила Рона по
голове своей каменной рукой и швырнула его на  пол -- Гермиона завизжала, но
осталась  на своей клетке -- белая королева отбросила Рона в сторону. Похоже
было, что он в нокауте.
     Дрожа, Гарри передвинулся на три