держите! - визжала Кхембридж. Однако, единственный оставшийся подручный не торопился лезть под кулаки Огриду. Он пятился прочь так быстро, что споткнулся о своего поверженного коллегу и упал. Огрид, с Клыком на плечах, повернулся и со всех ног побежал в сторону ворот. Кхембридж послала вдогонку последний сногсшибатель, но промахнулась. Огрид растворился в темноте.
     На астрономической башне царило напряжённое молчание - все, разинув рты, наблюдали за сражением. Потом профессор Тофти слабым голосом пролепетал:
     - Э-м... ребята, осталось пять минут.
     Гарри заполнил всего две трети карты, но ему было уже не до экзамена. Едва тот закончился, они с Роном и Гермионой наспех поставили телескопы на место и ринулись вниз по винтовой лестнице. У подножия собралась толпа. Никто и не собирался спать, все громко, возбуждённо обсуждали событие, свидетелями которого только что стали.
     - Вот дрянь! - теряя голос от гнева, выкрикнула Гермиона. - Напасть ночью, исподтишка!
     - Она хотела избежать сцены, как с Трелани, - изрёк Эрни Макмиллан, протискиваясь к ним сквозь толпу.
     - Огрид-то молодец, а? - сказал Рон, но вид у него был скорее напуганный, чем восхищённый. - Интересно, а почему сногсшибатели от него отскакивали?
     - Это всё кровь гигантов, - дрожащим голосом объяснила Гермиона. - Они же как тролли, непрошибаемые... но вот... бедная профессор Макгонаголл... четыре сногсшибателя в грудь... а она ведь не молоденькая...
     - Ужасно, ужасно, - проговорил Эрни, театрально мотая головой. - Ладно, я пошёл спать. Спокойной всем ночи.
     Народ стал расходиться, продолжая обсуждать случившееся.
     - По крайней мере, Огрида не забрали в Азкабан, - сказал Рон. - Теперь он, наверно, отправится к Думбльдору, как думаете?
     - Думаю, да, - Гермиона была на грани истерики. - Это просто ужасно! Я так надеялась, что вернётся Думбльдор, а вместо этого мы остались без Огрида!
     Они кое-как дотащились до гриффиндорской башни. В гостиной было полно народу. Шум во дворе разбудил нескольких ребят, а те поспешили поднять своих товарищей. Симус и Дин, вернувшиеся чуть раньше Гарри, Рона и Гермионы, рассказывали об увиденном.
     - Но зачем увольнять Огрида сейчас? - Ангелина Джонсон непонимающе помотала головой. - Он же не Трелани, а в этом году вообще преподаёт намного лучше!
     - Кхембридж ненавидит полукровок, - Гермиона без сил опустилась в кресло. - И всегда хотела выжить Огрида.
     - А потом, она думала, что это он подбрасывает нюхлей, - вставила Кэтти Белл.
     - Проклятье, - Ли Джордан прикрыл рот ладонью. - Это ведь я! Фред с Джорджем оставили парочку, ну, я их ей и переправлял через окошечко.
     - Она бы его уволила в любом случае, - сказал Дин. - Ведь Огрид человек Думбльдора.
     - Это правда, - Гарри сел рядом с Гермионой.
     - Надеюсь, с профессором Макгонаголл всё будет хорошо, - со слезами в голосе прошептала Лаванда.
     - Её отнесли в замок, мы видели из спальни, - доложил Колин Криви. - Но вид у неё не очень.
     - Мадам Помфри её вылечит, - твёрдо заявила Алисия Спиннет. - До сих пор она всегда всех вылечивала.
     Около четырёх утра все наконец разошлись. Но у Гарри сна не было ни в одном глазу; его преследовали воспоминания об Огриде, исчезающем в темноте. Гарри изнывал от ненависти к Кхембридж и никак не мог придумать для неё достойного наказания. Впрочем, предложение Рона бросить негодяйку на съедение взрывастым драклам достойно рассмотрения... Гарри уснул, измышляя изощрённые казни, и встал через три часа совершенно не отдохнувшим.
     Последний экзамен, история магии, был назначен на вторую половину дня. После завтрака Гарри ужасно захотелось лечь и немного поспать, но он ещё раньше запланировал с утра кое-что повторить, а потому сидел у окна гостиной, подпирая голову руками, и, из последних сил тараща глаза, читал одолженные у Гермионы конспекты - стопку бумаг в три с половиной фута высотой.
     Пятиклассники вошли в Большой зал в два часа пополудни и расселись по местам. На столах лицом вниз лежали экзаменационые билеты. Гарри был абсолютно без сил и мечтал только об одном - чтобы всё поскорее кончилось. Тогда можно будет пойти и лечь спать, а завтра - полная свобода, и они с Роном отправятся на стадион... и он полетает на Роновой метле...
     - Откройте билеты, - сказала профессор Марчбэнкс и перевернула гигантские песочные часы. - Можете начинать.
     Гарри бессмысленно уставился на первый вопрос. Он не сразу понял даже то, что не в состоянии уразуметь смысла; бившаяся у окна оса ужасно отвлекала своим жужжанием. Потом Гарри начал писать, медленно, вымучивая каждое слово.
     Имена не вспоминались, даты путались. Четвёртый вопрос ("На ваш взгляд, введение законов о пользовании волшебными палочками оказало влияние, либо поспособствовало подавлению, гоблинских восстаний восемнадцатого века?") вообще пришлось пропустить - Гарри решил, что вернётся к нему в самом конце, если останется время. С пятым вопросом ("Как в 1749 году был нарушен Статут Секретности и какие меры были введены во избежание повторения инцидента?") он справился, но у него осталось неприятное ощущение, что он упустил что-то важное; кажется, в этой истории каким-то образом замешаны вампиры.
     Гарри просмотрел вопросы, выискивая те, на которые точно может ответить, и на десятом его глаза загорелись: "Расскажите об обстоятельствах, вследствие которых была образована Международная Конфедерация Чародеев и объясните, почему колдуны Лихтенштейна отказались в неё вступать?"
     Это я знаю, шевельнулось в вялом и каком-то обвисшем мозгу Гарри. Перед внутренним взором всплыл заголовок, написанный почерком Гермионы: "Образование Международной Конфедерации Чародеев"... Он читал это сегодня утром.
     Гарри начал писать, изредка посматривая на песочные часы. Он сидел за Парватти Патил; её длинные чёрные волосы свисали поверх спинки стула. При малейшем движении Парватти в волосах вспыхивали золотые искорки, и Гарри несколько раз ловил себя на том, что внимательно в них всматривается, и тогда приходилось встряхивать головой, чтобы хоть как-то прояснить мозги.
     ...Первой Наиважнейшей Персоной Международной Конфедерации Чародеев стал Пьер Бонаккорд, но его назначение было опротестовано колдовской общиной Лихтенштейна, так как...
     Повсюду вокруг Гарри шуршали перья, и этот звук напоминал мышиную возню. Солнце жгло затылок. Чем же несчастный Бонаккорд не угодил колдунам Лихтенштейна? Кажется, это как-то связано с троллями... Гарри снова уставился в затылок Парватти. Если бы я владел легалименцией, то проник бы к ней в голову и узнал, как тролли привели к разрыву между Пьером Бонаккордом и Лихтенштейном...
     Он закрыл глаза и, чтобы исчезла эта ужасная красная пелена, уткнулся лицом в ладони. Бонаккорд хотел прекратить охоту на троллей и дать им права... а Лихтенштейну досаждало племя злобных горных троллей... вот в чём было дело.
     Гарри открыл глаза. Они болели и от ослепительной белизны пергамента заслезились. Гарри кое-как нацарапал две строчки про троллей и перечитал написанное. Не густо. А ведь у Гермионы по этому поводу было написано много страниц.
     Он опять закрыл глаза, пытаясь увидеть, вспомнить... Первая встреча Конфедерации проходила во Франции, да, это он написал...
     Гоблины хотели участвовать, но были удалены... и это написал...
     А из Лихтенштейна никто даже не приехал...
     Думай, приказал он себе, зарывшись лицом в ладони. Вокруг скрипели и скрипели перья, песок утекал и утекал из верхней колбы часов...
     А он чеканной походкой, изредка переходя на бег, шёл по холодному, тёмному коридору департамента тайн, полный решимости достичь наконец своей цели... чёрная дверь, как всегда, широко распахнулась перед ним... вот круглая комната с множеством дверей...
     Каменный пол... вперёд, вперёд, к следующей двери... вот световые блики на стенах, на полу, и странное механическое тиканье, но - нет времени выяснять, что это такое, надо торопиться...
     Осталось пройти всего несколько футов... он подбежал к третьей двери... та послушно, как все прочие, распахнулась...
     Огромный зал с полками и стеклянными шарами... сердце бьётся быстро-быстро... на этот раз он узнает... ряд девяносто семь... он повернул налево и побежал по проходу...
     Что это на полу? Бесформенное, чёрное, мечется как раненый зверь... Живот подвело от страха... от возбуждения...
     Гарри заговорил, высоким, холодным голосом, в котором не было ничего человеческого:
     - Возьми его... подними... я не могу до него дотронуться... но ты можешь...
     Чёрное на полу шевельнулось. Гарри увидел белую руку с длинными пальцами, сжимающую волшебную палочку... Это его собственная рука... высокий, холодный голос сказал: "Крусио!"
     Человек на полу закричал от боли, хотел встать, но, корчась, упал. Гарри расхохотался. Он поднял палочку, сняв проклятье; человек застонал и обмяк.
     - Лорд Вольдеморт ждёт...
     Медленно-медленно, на трясущихся руках, человек немного оторвался от земли, поднял голову. Окровавленное измождённое лицо, искажённое болью, было дерзко, непокорно...
     - Тебе придётся убить меня, - прошептал Сириус.
     - Разумеется, я так и сделаю, но после, - отвечал ледяной голос. - Сначала ты принесёшь то, что мне нужно, Блэк... думаешь, то, что ты испытал - это боль? Подумай... у нас масса времени, а твоих криков никто не слышит...
     Вольдеморт стал опускать палочку, и кто-то закричал; очень громко закричал и упал с нагретой парты на холодный каменный пол... Упав, Гарри проснулся, продолжая кричать. Шрам горел огнём, и вокруг постепенно собирались все, кто был в Большом зале.

Глава ТРИДЦАТЬ ВТОРАЯ

ИЗ ОГНЯ

     - Я не пойду... не надо в больницу... не хочу... - невнятно бормотал Гарри, пытаясь высвободиться из рук профессора Тофти, который на глазах у изумлённой толпы вывел Гарри в вестибюль и не сводил с него озабоченного взгляда.
     - Со мной... всё в порядке, сэр, - запинаясь, проговорил Гарри и вытер пот со лба. - Правда... просто я заснул... мне приснился кошмар...
     - Переутомление! - трясущейся рукой старый колдун сочувственно похлопал Гарри по плечу. - Бывает, молодой человек, бывает! Ну что, выпьете водички и вернётесь? Экзамен почти кончился, но... хотя бы допишете последний ответ до конца...
     - Да, - дико выпалил Гарри. - То есть... нет... Я уже всё... всё что мог... написал...
     - Ну и славно, ну и славно, - благодушно сказал Тофти. - Тогда я сам возьму ваши бумаги, а вам лучше пойти прилечь.
     - Я так и сделаю, - усиленно закивал Гарри. - Большое спасибо.
     Едва старик скрылся за порогом Большого зала, Гарри стремглав понёсся вверх по мраморной лестнице и дальше, по коридорам. Портреты провожали его укоризненным бормотанием. Ещё несколько пролётов, и он вихрем ворвался в больничное крыло. Мадам Помфри - которая в тот момент ложечкой наливала в открытый рот Монтегью яркую синюю жидкость - вскрикнула от испуга.
     - Поттер, ты что, с ума сошёл?
     - Я к профессору Макгонаголл, - прохрипел Гарри. Его лёгкие разрывались от быстрого бега. -Сейчас... срочно!
     - Её здесь нет, Поттер, - печально сказала мадам Помфри. - Утром перевезли к св. Лоскуту. Шутка ли, четыре сногсшибателя в грудь в её возрасте! Чудо, что не убило.
     - Её нет? - потрясённо прошептал Гарри.
     Зазвонил колокол. Сверху, снизу, из-за двери понёсся шум, топот хлынувших в коридоры учеников. Гарри, объятый ужасом, стоял неподвижно и смотрел на мадам Помфри.
     Никого не осталось. Рассказать некому. Думбльдора нет, Огрида нет... но профессор Макгонаголл... казалось, она была и будет всегда... вспыльчивая, несговорчивая, но всегда здесь, всегда рядом...
     - Понимаю твои чувства! - воскликнула мадам Помфри с каким-то яростным одобрением на лице. - Попробовали бы они напасть на Минерву Макгонаголл при свете дня! Какая низость... какая трусость... не болей я так за своих подопечных, уволилась бы в знак протеста!
     - Да, - без выражения произнёс Гарри.
     Он развернулся и, ничего не видя перед собой, вышёл из больницы в коридор, кишмя кишащий школьниками, и встал там. Его пихали, толкали, но он ничего не замечал. Паника, как ядовитый газ, быстро завладевала всем его существом. Мысли путались, он не знал, что делать...
     Рон и Гермиона, сказал в голове чей-то голос.
     Гарри опять побежал, расталкивая всех на своём пути, не обращая внимания на недовольные, простестующие выкрики. Он молниеносно пролетел два этажа и был уже на вершине мраморной лестницы, когда увидел Рона и Гермиону, спешащих навстречу.
     - Гарри! - воскликнула перепуганная Гермиона. - Что случилось? С тобой всё в порядке? Ты заболел?
     - Где ты был? - выкрикнул Рон.
     - Пошли со мной, - сказал Гарри. - Пошли, быстро, мне надо вам кое-что рассказать.
     Он повёл их за собой по коридору первого этажа, по дороге заглядывая во все двери, и наконец нашёл пустой кабинет. Нырнув туда, он пропустил Рона и Гермиону, захлопнул дверь и прислонился к ней спиной.
     - Сириус у Вольдеморта.
     - Что?!
     - Откуда ты...?
     - Видел. Только что. Когда заснул на экзамене.
     - Но... где? Как? - Лицо Гермионы побелело.
     - Не знаю, как, - сказал Гарри. - Но точно знаю, где. В департаменте тайн есть зал с полками и стеклянными шарами. Сириус и Вольдеморт в конце девяносто седьмого ряда... он хочет заставить Сириуса что-то такое принести... пытает его... говорит, что обязательно убьёт!
     У Гарри задрожал голос - и колени. Он добрёл до стола и сел на него, стараясь взять себя в руки.
     - Как нам туда попасть? - выговорил он.
     Последовала минутная пауза. Потом Рон пролепетал:
     - Т-туда куда?
     - В департамент тайн! Сириуса надо спасать! - воскликнул Гарри.
     - Но... Гарри... - ослабевшим голосом прошептал Рон.
     - Что? Что? - крикнул Гарри.
     Почему они смотрят такими круглыми глазами, как будто он сказал нечто несусветное?
     - Гарри, - очень испуганно заговорила Гермиона, - а... как... как Вольдеморт проник в департамент тайн? Почему его никто не заметил?
     - Откуда я знаю! - взревел Гарри. - Вопрос в другом: как нам туда проникнуть?
     - Гарри... подумай, - Гермиона шагнула к нему, - сейчас пять часов дня... в министерстве полно народу... неужели Вольдеморт и Сириус могли туда проникнуть? Гарри... они оба в розыске... никого другого так не разыскивают... Думаешь, можно незаметно войти в здание, где полно авроров?
     - Не знаю, может, у Вольдеморта есть плащ-невидимка или ещё что-то! - закричал Гарри. - И вообще, в департаменте тайн всегда пусто, сколько я там ни бывал...
     - Ты там вообще не бывал, Гарри, - тихо возразила Гермиона. - Ты видел его во сне.
     - Это не просто сны! - заорал Гарри ей в лицо. Он встал и тоже сделал шаг по направлению к ней. Ему хотелось хорошенько её встряхнуть. - Забыла про папу Рона? Как ты это объяснишь? Откуда я знал, что с ним произошло?
     - А ведь верно, - негромко сказал Рон, обращаясь к Гермионе.
     - Но это... это... немыслимо! - в отчаянии воскликнула Гермиона. - Гарри, ну как Вольдеморт мог схватить Сириуса, если тот не выходит из дома?
     - Может, Сириус не выдержал, захотел глотнуть свежего воздуха, - тревожно предположил Рон. - Он давно мечтал вырваться на волю...
     - Но почему, - настаивала Гермиона, - с какой стати Вольдеморту, чтобы добыть оружие или что он там хочет, понадобился именно Сириус?
     - Не знаю! На это может быть тысяча причин! - закричал в ответ Гарри. - Может, Сириуса легче мучить, потому что не жалко!
     - Знаете, что я думаю? - глухо прошептал Рон. - Брат Сириуса был Упивающимся Смертью, так? Вдруг он рассказал Сириусу, как заполучить оружие?
     - Да! Потому Думбльдор и держит Сириуса под замком! - подхватил Гарри.
     - Слушайте, уж простите, - закричала Гермиона, - но вы оба несёте чепуху! Ничего ещё не известно! Непонятно, там ли они...
     - Гермиона, Гарри их видел! - Рон круто повернулся к ней.
     - Хорошо, - проговорила она, испуганно, но решительно, - но я должна сказать одну вещь..
     - Какую?
     - Ты... я тебя не осуждаю, Гарри! Но у тебя ведь есть... что-то вроде... я хочу сказать... тебе не кажется, что у тебя... п-пунктик насчёт спасения людей? - наконец выговорила она.
     Гарри гневно на неё уставился.
     - И что это такое значит, "пунктик"?
     - Ну... ты... - она с опаской на него посмотрела. - Я что хочу сказать... вот в прошлом году, например... в озере... на Турнире... ты не должен был... в смысле, тебе не надо было спасать младшую сестру Флёр... но ты... всё равно...
     Гарри захлестнула волна горячего, острого гнева. Зачем вспоминать об этом сейчас?
     - Конечно, с твоей стороны это было очень благородно и всё такое, - поспешно добавила Гермиона, явно испугавшись эмоций, отразившихся на лице Гарри, - и все были в восторге...
     - Странно, что ты так говоришь, - сквозь зубы процедил Гарри, - я очень хорошо помню, что сказал Рон: нечего было тратить время и корчить из себя героя... Так вот что ты имеешь в виду? Что я опять корчу из себя героя?
     - Нет, нет, нет! - в ужасе воскликнула Гермиона. - Я имела в виду совсем другое!
     - Тогда говори быстрей! Время не ждёт! - крикнул Гарри.
     - Я хочу сказать... Вольдеморт хорошо тебя знает, Гарри! В Комнату Секретов он тебя заманил с помощью Джинни! Это в его стиле, он знает, что ты... такой человек, который непременно постарается прийти Сириусу на помощь! Что, если сейчас он просто заманивает тебя в департамент та...?
     - Гермиона, какая разница, заманивает или не заманивает? Макгонаголл в св. Лоскуте, в "Хогварце" не осталось никого из Ордена! Сказать некому, и если мы не придём на помощь Сириусу, он погибнет!
     - Но, Гарри... вдруг твой сон... это просто сон?
     Гарри зарычал от бессильной ярости. Гермиона в испуге отступила от него на шаг.
     - Ты не понимаешь! - завопил Гарри. - Это не кошмары, не просто сны! Для чего, ты думаешь, я занимался окклуменцией? Почему Думбльдор хотел, чтобы видения прекратились? Потому что они РЕАЛЬНЫ, Гермиона - Сириус в опасности, я это видел! Он в руках Вольдеморта, и об этом никто не знает! Мы одни можем ему помочь! Если ты не хочешь, пожалуйста, но я отправляюсь туда, понятно? И вообще, помнится, ты не возражала против моего пунктика, когда я спасал тебя от дементоров, или, - он повернулся к Рону, - твою сестру от василиска...
     - А я и не говорил, что возражаю! - воскликнул Рон.
     - Но, Гарри, ты сам только что сказал, - яростно выпалила Гермиона, - Думбльдор хотел, чтобы ты научился блокировать эти видения! Если бы ты как следует занимался окклуменцией, то не увидел бы ...
     - ЗНАЧИТ, Я ДОЛЖЕН ПРИТВОРИТЬСЯ, ЧТО НИЧЕГО НЕ ВИДЕЛ...
     - Сириус сказал, что для тебя нет ничего важнее, чем научиться блокировать сознание!
     - ОН ЗАГОВОРИЛ БЫ ПО-ДРУГОМУ, ЕСЛИ БЫ ЗНАЛ, ЧТО Я СЕЙЧАС...
     Дверь отворилась. Гарри, Рон и Гермиона резко повернулись и увидели Джинни и Луну. Джинни смотрела с любопытством, а у Луны, как всегда, был такой вид, словно её занесло сюда случайным порывом ветра.
     - Привет, - неуверенно сказала Джинни. - Мы услышали голос Гарри. Чего вы разорались?
     - Не твоё дело, - огрызнулся Гарри.
     Джинни подняла брови.
     - Нечего разговаривать со мной таким тоном, - холодно отозвалась она. - Я только хотела узнать, не можем ли мы чем-то помочь.
     - Нет, не можете, - отрезал Гарри.
     - А знаешь, ты довольно грубый, - равнодушно констатировала Луна.
     Гарри, чертыхнувшись, отвернулся. Вот только беседы с Луной Лавгуд ему сейчас и не хватает для полного счастья.
     - Подождите-ка, - вдруг сказала Гермиона. - Подождите... Гарри, они могут помочь, даже очень.
     Гарри и Рон удивлённо на неё посмотрели.
     - Послушайте, - с жаром продолжила Гермиона, - Гарри, прежде всего надо убедиться, что Сириус действительно покинул штаб-квартиру.
     - Я же сказал, я видел...
     - Гарри, умоляю тебя, пожалуйста! - взмолилась Гермиона. - Пожалуйста, прежде чем бросаться в Лондон,