зали опасения, что ты, вместо того, чтобы последовать моему примеру, можешь пойти по, скажем так, "пути Фреда и Джорджа", так что представь себе, как я был счастлив узнать, что ты наконец перестал пренебрегать дисциплиной и на твои плечи легла настоящая, взрослая ответственность.
     Однако, Рон, помимо поздравлений мне хотелось бы дать тебе совет - потому я и посылаю это письмо вечером, а не обычной утренней почтой. Надеюсь, что тебе удастся прочитать это послание вдали от любопытных глаз и тем самым избежать нежелательных расспросов.
     Из некоторых фраз, вырвавшихся у министра, когда он рассказывал мне о твоём назначении, я заключил, что ты по-прежнему проводишь много времени с Гарри Поттером. Должен предупредить тебя, Рон, что ничто не представляет такой угрозы для твоего нового положения, как дальнейшее общение с этим типом. Да, да! Я уверен, что, прочитав это, ты будешь удивлён - и, без сомнения, возразишь, что Поттер всегда был любимцем Думбльдора, - но я чувствую себя обязанным известить тебя, что Думбльдор не долго будет оставаться директором "Хогварца", и что те люди, чьё мнение имеет значение, совершенно иначе - и, вероятно, более трезво, - оценивают поведение Поттера. Больше я ничего не добавлю, однако, если ты прочитаешь завтрашний выпуск "Прорицательской газеты", то сумеешь составить достаточно верное представление о том, куда дует ветер, а заодно и понять, туда ли направлен твой флюгер!
     А если серьёзно, то тебе, Рон, не следует допускать, чтобы тебя ставили на одну доску с Поттером, ибо это может серьёзно навредить твоему будущему, и здесь я, помимо прочего, имею в виду будущее после окончания школы. Как ты, должно быть, знаешь, - учитывая, что твой отец сопровождал Поттера в суд, - этим летом твой так называемый друг предстал перед Мудрейхом на дисциплинарном слушании и, надо сказать, не произвёл там хорошего впечатления. По моему мнению, ему удалось счастливо отделаться исключительно благодаря лазейке в законодательстве, и многие из тех, с кем я обсуждал это дело, остаются убеждены в его виновности.
     Возможно, ты боишься открыто порвать с Поттером - я знаю, что он неуравновешен и, по моим сведениям, агрессивен, - тогда, в случае малейшей угрозы с его стороны, или если ты заметишь в его поведении нечто, что покажется тебе подозрительным, прошу тебя, смело обращайся к Долорес Кхембридж. Эта прекрасная женщина будет счастлива дать тебе хороший совет и наставление.
     Здесь я перехожу ко второму совету, который мне хотелось бы тебе дать. Как я уже намекнул, времена Думбльдора в "Хогварце", можно сказать, миновали. Поэтому тебе, Рон, следует соблюдать лояльность не по отношению к нему, а по отношению к школе и министерству. Я был чрезвычайно огорчён, узнав, что в настоящее время профессор Кхембридж не находит среди преподавателей "Хогварца" должной поддержки своим начинаниям, когда пытается провести в жизнь необходимые изменения в устройстве школы, столь желательные для министерства (впрочем, начиная со следующей недели, её жизнь значительно упростится - опять же, читай завтрашний выпуск "Прорицательской газеты"!). Я же скажу только одно - тот, кто сейчас продемонстрирует добровольное желание помогать профессору Кхембридж, через пару лет имеет все шансы стать лучшим учеником школы!
     Прости, что этим летом я не уделял тебе достаточно внимания. Мне больно осуждать собственных родителей, однако, боюсь, что до тех пор, пока они поддерживают связи с опасным окружением Думбльдора, я не могу позволить себе оставаться под крышей их дома. (Если ты будешь писать маме, то можешь сказать ей, что некий Стуржис Подмор, большой друг Думбльдора, был недавно приговорён к сроку в Азкабане за попытку взлома в министерстве. Возможно, это откроет родителям глаза на то, с какими мошенниками и мелкими воришками они связались.) Я считаю, мне повезло, что я не запятнан общением с подобными личностями, - министр со мной необычайно любезен, - и я очень надеюсь, Рон, что и ты не позволишь семейным привязанностям ослепить тебя и поймёшь ошибочность взглядов и поступков наших родителей. Искренне надеюсь, что со временем они осознают свои ошибки и, когда настанет этот день, я с готовностью приму от них безоговорочные извинения.
     Прошу тебя, хорошенько подумай над тем, что я тебе сказал, особенно о Гарри Поттере, и - ещё раз поздравляю с назначением на должность старосты!
     Твой брат,
     Перси
     Гарри поднял глаза на Рона.
     - Ладно, - сказал он, стараясь, чтобы его голос звучал так, будто бы всё это он воспринимает как глупую шутку, - если ты хочешь... э-э... как это?... - Он сверился с текстом. - Ах да!... "открыто порвать" со мной, я обещаю не проявлять агрессивности.
     - Отдай, - Рон протянул руку. - Просто Перси ... - продолжал он чуть дрогнувшим голосом, разрывая письмо пополам, - самый, - Рон разорвал и половинки, - выдающийся на свете, - четвертинки превратились в осьмушки, - кретин. - Рон бросил обрывки в огонь.
     - Давай продолжим, должны же мы закончить хотя бы до рассвета, - как ни в чём не бывало, обратился он к Гарри, подтягивая к себе работу по астрономии.
     Гермиона с очень странным выражением посмотрела на Рона.
     - Ладно, давайте сюда, - резко сказала она.
     - Что? - не понял Рон.
     - Ваши работы. Я их проверю и поправлю, - пояснила Гермиона.
     - Ты что, серьёзно? Гермиона, ты просто спасительница! - воскликнул Рон. - Чем я могу...
     - Вы оба можете, например, сказать: "Мы обещаем больше никогда не откладывать выполнение домашних заданий на последнюю минуту", - Гермиона, с ироническим выражением лица, протянула обе руки за сочинениями.
     - Гермиона, спасибо тебе огромное, - слабым голосом пролепетал Гарри, передал ей сочинение, отвалился на спинку кресла и принялся тереть глаза.
     Было уже после полуночи, и в гостиной не осталось никого, кроме них с Косолапсусом. Стояла глубокая тишина - если не считать скрипа пера Гермионы, время от времени что-то вычёркивавшей, и шелеста страниц разбросанных по столу справочников, по которым она проверяла различные данные. Гарри чувствовал полнейшее изнеможение и, кроме того, странную, сосущую пустоту в животе, но не от усталости, а из-за письма, почёрневшие останки которого, стремительно съёживаясь, догорали сейчас в камине.
     Разумеется, для него не было новостью, что как минимум половина школы считает его странным, даже сумасшедшим, как не было новостью и то, что "Прорицательская газета" уже многие месяцы упорно распространяет о нём отвратительные слухи. И всё-таки письмо Перси, - его совет Рону прекратить с Гарри всяческое общение и призыв доносить о нём Кхембридж, - как ничто другое, заставило Гарри прочувствовать реальность сложившейся ситуации. Ведь они с Перси целых четыре года довольно тесно общались, жили в одном доме во время летних каникул, спали в одной палатке, когда ездили на чемпионат кубка... в прошлом году Перси поставил Гарри высшую оценку за выполнение второго задания Тремудрого Турнира... а теперь этот же самый Перси считает его неуравновешенным и потенциально опасным...
     На Гарри волной нахлынуло сочувствие к крёстному. Пожалуй, среди всех его знакомых один только Сириус способен понять, что он, Гарри, сейчас чувствует, потому что и сам находится в точно таком же положении. Практически весь колдовской мир уверен, что Сириус - опасный маньяк-убийца и приспешник Вольдеморта. Вот уже четырнадцать лет, как Сириусу приходится жить с этим ужасным знанием...
     Гарри удивлённо моргнул. Он увидел в огне нечто, чего там быть не могло. Оно мелькнуло и тут же исчезло. Нет... невозможно. Просто он сейчас думал о Сириусе, вот ему и привиделось...
     - Всё, перепиши вот это, - Гермиона подтолкнула к Рону его сочинение и листок, исписанный её почерком, - а потом добавь заключение, которое я написала.
     - Гермиона, честно, ты самый потрясающий человек на свете, - чуть ли не со слезами в голосе сказал Рон, - и если я хоть ещё раз позволю себе грубо с тобой разговаривать...
     - ... то я пойму, что ты пришёл в норму, - закончила за него Гермиона. - Гарри, а у тебя всё нормально, вот только в конце... Думаю, ты неправильно расслышал слова профессора Зловестры: Европу покрывает лёд, а не мёд... Гарри?
     Гарри соскользнул с кресла на прожённый, протертый до основания коврик у камина и, стоя на коленях согнувшись, внимательно вглядывался в огонь.
     - Э-э... Гарри? - неуверенно позвал Рон. - Зачем ты?..
     - Затем, что я только что видел в камине голову Сириуса, - ответил Гарри.
     Он говорил об этом очень спокойно, в конце концов, в прошлом году он уже видел её в том же самом месте и даже разговаривал с ней; но сейчас он не был уверен, что это ему не привиделось... Голова так быстро исчезла...
     - Голову Сириуса? - повторила за ним Гермиона. - Как в прошлом году во время Тремудрого Турнира, когда ему понадобилось с тобой поговорить? Но сейчас он не стал бы этого делать, это слишком... Сириус!
     Она ахнула от испуга. Рон выронил перо. В танцующих языках пламени восседала довольная голова Сириуса. Длинные чёрные волосы падали на улыбающееся лицо.
     - Я уж боялся, что вы уйдёте спать раньше, чем все разойдутся, - сказал он. - Я проверял каждый час.
     - Ты появлялся здесь каждый час? - полусмеясь, повторил Гарри.
     - На пару секунд. Смотрел, свободен ли путь.
     - А если бы тебя заметили? - тревожно воскликнула Гермиона.
     - Кажется, одна девочка - на вид, первоклассница - действительно меня видела, но не беспокойтесь, - поспешно добавил Сириус, поскольку Гермиона зажала рот ладонью, - я скрылся, едва она на меня взглянула. Наверняка она подумала, что я - необычной формы полено или что-нибудь в этом роде.
     - Но, Сириус, это такой огромный риск... - начала Гермиона.
     - Ты прямо как Молли, - оборвал Сириус. - Как ещё я мог ответить на письмо Гарри? Разве что шифрованным посланием - но не забывайте, любой шифр можно расшифровать.
     При словах "письмо Гарри" Рон и Гермиона повернулись к нему.
     - Ты не говорил, что писал Сириусу! - обвиняющим тоном сказала Гермиона.
     - Я забыл, - ответил Гарри, и это была истинная правда; встреча с Чу в совяльне заставила его позабыть обо всём на свете. - Не смотри на меня так, Гермиона! Там ничего такого не было, никакой секретной информации, скажи, Сириус?
     - Да, письмо гениальное, - улыбнулся Сириус. - Ну, к делу, а то вдруг кто придёт. Итак. Шрам.
     - А что шра?... - начал было Рон, но Гермиона перебила его:
     - Мы всё обсудим потом. Говори, Сириус.
     - Я понимаю, не очень-то приятно, когда он болит, но нам не кажется, что об этом стоит беспокоиться. Ведь он болел весь прошлый год, так?
     - Да, и Думбльдор сказал, что это происходит тогда, когда Вольдеморта охватывают особо сильные эмоции, - подтвердил Гарри, как всегда, не обращая внимания на исказившиеся от ужаса лица друзей. - Вполне возможно, что именно в то время, когда я был у Кхембридж, Вольдеморт вдруг страшно разозлился или, ну я не знаю, ещё что-нибудь.
     - Теперь, когда он возродился, шрам неизбежно должен болеть больше, - сказал Сириус.
     - Значит, ты не думаешь, что это могло быть связано с тем, что Кхембридж дотронулась до меня? - спросил Гарри.
     - Сомневаюсь, - ответил Сириус. - Мне известна её репутация, и я уверен, что она не входит в число Упивающихся Смертью...
     - Хотя по злобности вполне заслуживает такого звания, - мрачно изрёк Гарри. Рон и Гермиона согласно закивали.
     - Пусть так, но мир делится не только на хороших людей и Упивающихся Смертью, - криво усмехнулся Сириус. - Впрочем, она и правда та ещё мерзавка... Слышали бы вы, что говорит о ней Рем.
     - Люпин с ней знаком? - быстро спросил Гарри, вспомнив замечание об "опасных метисах", которое Кхембридж отпустила на первом уроке
     - Нет, - ответил Сириус, - но два года назад она протолкнула кое-какие антиоборотневые указы, из-за которых он теперь не может найти работу.
     Гарри вспомнил донельзя истрёпанную одежду Люпина и тут же возненавидел Кхембридж в два раза сильнее.
     - А что, собственно, она имеет против оборотней? - с вызовом спросила Гермиона.
     - Думаю, она их боится, - возмущение Гермионы вызвало у Сириуса улыбку. - По-моему, она вообще глубоко ненавидит всех тех, кто является человеком только наполовину. В прошлом году она устроила целую кампанию против русалидов, предлагала отловить их всех и окольцевать. Подумать только - тратить столько сил на русалидов, когда на свободе бегает такое дрянцо как Шкверчок...
     Рон засмеялся, но у Гермионы сделался расстроенный вид.
     - Сириус! - укоризненно воскликнула она. - Вот честное слово, если бы ты хоть немного постарался, то Шкверчок стал бы гораздо лучше. В конце концов, ты единственный из семьи, кто у него остался, а профессор Думбльдор сказал...
     - Ну его, лучше скажите, чем вы с этой Кхембридж занимаетесь на уроках? - перебил Сириус. - Она вас учит истреблять метисов?
     - Нет, - ответил Гарри, не обращая внимания на выражение лица Гермионы, недовольной тем, что ей не дали выступить в защиту Шкверчка. - Она не разрешает нам колдовать! Совсем!
     - Мы без конца читаем какой-то тупой учебник, - добавил Рон.
     - Что ж, всё сходится, - проговорил Сириус. - У нас есть информация из надёжного источника в министерстве о том, что Фудж не хочет, чтобы вы были готовы к бою.
     - Готовы к бою? - не веря своим ушам, повторил Гарри. - Он что думает, у нас тут армия?
     - Именно так он и думает, - подтвердил Сириус, - а точнее, он боится, что Думбльдор формирует армию - свою армию, с которой пойдёт завоёвывать министерство магии.
     Повисла пауза, а потом Рон сказал:
     - В жизни не слышал ничего глупее - даже от Луны Лавгуд.
     - Получается, нам не дают учиться защите от сил зла, потому что Фудж боится, что мы используем эти заклинания против министерства? - возмутилась Гермиона.
     - Угу, - буркнул Сириус. - Фудж считает, что Думбльдор пойдёт на всё, чтобы захватить власть. У него уже просто паранойя какая-то. По-моему, ещё чуть-чуть, и Думбльдора арестуют по сфабрикованному обвинению.
     Это напомнило Гарри о письме Перси.
     - А ты не знаешь, завтра в "Прорицательской" ничего не должно быть про Думбльдора? Перси, брат Рона, думает, что...
     - Не знаю, - сказал Сириус. - В выходные я никого из Ордена не видел, они все были заняты. Сижу тут один со Шкверчком...
     В его голосе явственно звучала горечь.
     - А про Огрида у тебя тоже никаких новостей?
     - Ах да... - проговорил Сириус, - по идее, он уже должен был вернуться. Никто не знает, где он и что с ним. - Заметив их потрясение, он поспешил добавить: - Но Думбльдор о нём не тревожится, так что не делайте такие лица! Я уверен, что с Огридом всё в порядке.
     - Но... если он уже должен был вернуться... - чуть слышно пролепетала испуганная Гермиона.
     - С ним была мадам Максим, мы связались с ней, и она говорит, что по дороге домой они расстались - но никаких намёков на то, что он ранен или что-то такое - в общем, ничего, что давало бы повод для беспокойства.
     Это не слишком утешило ребят. Они обменялись встревоженными взглядами.
     - А вообще, не надо никого расспрашивать об Огриде, - торопливо добавил Сириус, - это привлекает ненужное внимание к его отсутствию, а я знаю, что Думбльдору бы этого не хотелось. Огрид - сильный, с ним всё будет хорошо. - Увидев, что ребята нисколько не повеселели, Сириус решил сменить тему: - Слушайте, а когда вы пойдёте в Хогсмёд? А то я тут вот что подумал: раз на вокзале собачий маскарад прошёл успешно, может быть, мы?...
     - НЕТ! - хором, громко завопили Гарри и Гермиона.
     - Сириус, разве ты не читал "Прорицательскую газету"? - обеспокоенно спросила Гермиона.
     - А, это, - ухмыльнулся Сириус, - да они всё время гадают, где я да что я, а на самом деле, и понятия не имеют...
     - А нам кажется, что на этот раз имеют, - возразил Гарри. - В поезде Малфой сказал одну вещь... в общем, он, похоже, знал, что это был ты... и его отец - ну, знаешь, Люциус Малфой - он ведь тоже был на платформе! Так что, пожалуйста, Сириус, не появляйся в Хогсмёде. Если Малфой опять тебя узнает...
     - Ладно, ладно, понял, - раздражённо сказал Сириус. - Я просто подумал, что ты был бы рад со мной встретиться.
     - Даже очень! Только я не хочу, чтобы ты снова оказался в Азкабане! - воскликнул Гарри.
     Все замолчали. Сириус из огня внимательно глядел на Гарри. Меж впалых глаз, на переносице, пролегла морщинка.
     - А ты не так похож на своего отца, как я думал, - вымолвил он наконец с явной холодностью в голосе. - Джеймс любил риск.
     - Понимаешь...
     - Всё, мне пора, Шкверчок спускается по лестнице, - не дослушал Сириус, но Гарри понял, что про Шкверчка он сказал неправду. - Я тебе напишу, сообщу, когда я снова смогу быть здесь, хорошо? Или, по-вашему, это тоже рискованно?
     Раздался еле слышный хлопок, и там, где только что была голова Сириуса, остались лишь танцующие языки пламени.

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

ГЛАВНЫЙ ИНСПЕКТОР "ХОГВАРЦА"

     Ложась спать, ребята были готовы наутро прочесать свежий номер "Прорицательской" от корки до корки и непременно найти статью, о которой упомянул в своём письме Перси. Однако это не понадобилось. Не успела сова, доставившая почту, взлететь с кувшина с молоком, как Гермиона, вскрикнув, лихорадочно расправила на столе газету. С большой фотографии, осклабясь и редко моргая, смотрела Долорес Кхембридж. Заголовок над фотографией гласил: МИНИСТЕРСТВО ПРОВОДИТ РЕФОРМУ В ОБЛАСТИ ОБРАЗОВАНИЯ ВПЕРВЫЕ В ИСТОРИИ "ХОГВАРЦА" УЧРЕЖДЁНА ДОЛЖНОСТЬ ГЛАВНОГО ИНСПЕКТОРА ДОЛОРЕС КХЕМБРИДЖ ПОЛУЧАЕТ НОВОЕ НАЗНАЧЕНИЕ
     - Кхембридж - "главный инспектор"? - хмуро переспросил Гарри, выпуская из рук недоеденный тост. - Что это значит?
     Гермиона стала читать вслух: "Вчера вечером министерство магии сделало неожиданный ход, издав новый закон, согласно которому оно получило беспрецендентную возможность контролировать действия администрации школы колдовства и ведьминских искусств "Хогварц". "Происходящее в "Хогварце" тревожило министра уже довольно давно", - сообщил нашему корреспонденту младший помощник министра Перси Уэсли. - "Предпринятые в настоящее время меры - адекватная реакция на неоднократно поступавшие сигналы от родителей, также чрезвычайно обеспокоенных тем, что школа, где учатся их дети, развивается в нежелательном направлении". За последние несколько недель это отнюдь не первый случай, когда министр магии Корнелиус Фудж, пекущийся о повышении качества колдовского образования, издаёт новые законы. Так, 30-го августа этого года увидел свет декрет об образовании за номером 22, гласящий, что, в случае, если ныне действующий директор "Хогварца" на протяжении определённого времени не может заполнить пустующую преподавательскую вакансию, право выбора подходящей кандидатуры переходит к министерству. "Именно таким образом в штат преподавательского состава была зачислена Долорес Кхембридж", - сказал Перси Уэсли. - "Думбльдор не смог никого найти, и тогда министр назначил на вакантное место профессора Кхембридж. Как мы и ожидали, её вступление в должность было поистине триумфальным..."
     - Поистине КАКИМ? - выкрикнул Гарри.
     - Подожди, это ещё не всё, - мрачно сказала Гермиона. "... поистине триумфальным. Профессор Кхембридж сразу сумела революционизировать процесс преподавания столь сложного предмета, как защита от сил зла. Помимо этого, в её обязанности входит осуществление постоянной связи с министерством и своевременное уведомление господина Фуджа о реальном положении дел в школе". Последняя из упомянутых функций Долорес Кхембридж получила официальный статус вследствие издания декрета об образовании за номером 23, учреждающего новую, ранее не существовавшую, должность главного инспектора "Хогварца". "Для борьбы с тем, что многие называют "стремительно опускающейся планкой стандартов" образования в "Хогварце", министерством разработан стратегический план, и введение новой должности - его принципиально важный этап", - добавил Уэсли. - "Инспектору предо