выше  и  выше; он петлял  и  пикировал,  вертелся  спиралью,
нарезал зигзаги и  делал бочки. Хотя у него слегка кружилась голова, он, тем
не менее, держал глаза открытыми; дождь стучал ему по очкам и затекал в нос,
когда  он  висел  вниз  головой, уворачиваясь  от очередного отчаянного пике
Бладжера.  С трибун  слышался смех,  он  понимал, что, должно быть, выглядит
очень  потешно, но расшалившийся Бладжер имел порядочный вес и не мог менять
направление также  быстро, как Гарри. Гарри  понесся вокруг стадиона, как по
американским горкам, поглядывая сквозь серебристую завесу дождя  на  ворота,
где Адриан Пьюси пытался пройти Вуда.
     Свист около  уха  подсказал  Гарри, что Бладжер опять пролетел мимо; он
резко развернулся и понесся в обратном направлении.
     "Для  балета тренируешься,  Поттер? - крикнул  Малфой,  когда Гарри был
вынужден сделать в воздухе дурацкий пируэт,  чтобы уйти от Бладжера, и Гарри
полетел дальше,  а Бладжер висел  у него на хвосте в  нескольких футах; и  в
этот  момент,  со злостью  оглянувшись  на Малфоя, он увидел то, что искал -
Золотой  Снитч. Снитч  висел в нескольких дюймах  над  левым ухом Малфоя, но
тот, занятый насмешками над Гарри его не заметил.
     На какую-то  крохотную долю секунды,  Гарри притормозил, не осмеливаясь
двинуться на Малфоя, так как тот мог глянуть вверх и увидеть Снитч.
     БАМ!
     Он  остался  на  месте на  мгновение  дольше,  чем  следовало. Бладжер,
наконец, догнал его  и  ударил  по локтю,  и Гарри  почувствовал,  что  рука
сломана. Как  в  тумане,  ослепленный жгучей  болью в руке,  он скользнул  в
сторону по  мокрому  от дождя  помелу, цепляясь  за  него одним коленом. Его
правая рука бесполезно  свисала - Бладжер ринулся в следующую атаку, на этот
раз прямо в  лицо -  Гарри  отвернул  в сторону;  в  его затуманенном  мозгу
отложилась только одна мысль - добраться до Малфоя.
     Сквозь лабиринт  дождя  и боли,  он  спикировал  на  белеющее  под  ним
ухмыляющееся лицо, и увидел  как  глаза Малфоя расширились от страха: Малфой
думал, что Гарри атакует его.
     "Какого..." - выдохнул он, откачнувшись в сторону от Гарри.
     Гарри  отнял здоровую  руку  от  помела  и  совершил  дикий бросок;  он
почувствовал, как  его пальцы сомкнулись на  холодном Снитче,  но  теперь он
висел на  метле на  одних  только ногах. С  трибун донеслись крики, когда он
стал пикировать прямо на землю, изо всех сил пытаясь не потерять сознание.
     С громким плеском, он плюхнулся в  грязь и  скатился с  метлы. Одна его
рука висела под необычным  углом, сквозь боль  он издалека  слышал  свист  и
крики. Он сконцентрировался на зажатом в здоровой руке Снитче.
     "А-а, - невнятно произнес он. - Мы выиграли".
     И потерял сознание.
     Когда  он пришел в себя, на лицо ему  падал дождь, он  все еще лежал на
поле, а над ним кто-то склонился. Он увидел блеск зубов.
     "О нет, только не вы", - простонал он.
     "Он не понимает,  что  говорит,  - громко объявил  Локхарт  собравшейся
вокруг них толпе взволнованных Гриффиндорцев. - Не стоит беспокоится, Гарри.
Я вправлю тебе руку".
     "Нет! - крикнул Гарри. - Пусть будет как есть, спасибо..."
     Он попытался сесть, но боль  была ужасной. Поблизости раздался знакомый
щелчок.
     "Мне не нужна такая фотография, Колин", - громко сказал он.
     "Ляг,  Гарри,   -   успокаивающе  настаивал  Локхарт.  -  Это   простое
заклинание, которое я использовал сотни раз..."
     "Почему бы мне просто не пойти в лазарет?" - спросил Гарри, сжав зубы.
     "И впрямь  стоило бы,  Профессор, - заметил  вымазанный  в грязи Вуд, с
трудом сдерживая улыбку, хотя его  Ловец и получил травму. - Отлично поймал,
Гарри, это смотрелось! Твой лучший бросок, я бы сказал..."
     Сквозь скопление ног вокруг него, Гарри  заметил Фреда и Джорджа Висли,
загонявших разошедшегося Бладжера в ящик. Тот  все еще оказывал ожесточенное
сопротивление.
     "Расступитесь",   -  потребовал  Локхарт,  закатывая  нефритово-зеленые
рукава.
     "Нет,  не надо..."  - слабо выговорил Гарри,  но Локхарт покрутил своей
палочкой и, секунду спустя, направил ее прямо на руку Гарри.
     Странное   и   неприятное  ощущение   возникло  у   Гарри  в   плече  и
распространилось до кончиков пальцев. Он чувствовал себя так, будто его руку
расплющили. Он не  решался глянуть  на то, что получилось. Он закрыл глаза и
отвернулся в  сторону от  руки, но его худшие подозрения подтвердились  тем,
что  все  вокруг ахнули, а  Колин Криви  неистово защелкал камерой. Его рука
больше не болела, но он вовсе и не чувствовал ее как свою руку.
     "Ах,  - бросил Локхарт. - Да, иногда бывает. Но  суть  в том, что кости
больше не сломаны.  Это и  надо принять во  внимание. Так  что,  Гарри,  иди
потихоньку в лазарет - а, Мистер Висли, Мисс Грангер, вы не сопроводите его?
- и тогда Мадам Помфрей сможет... э... немножко подправить руку".
     Когда Гарри встал на ноги, он почувствовал, что его странно перекосило.
Глубоко вздохнув, он глянул вниз  на правую сторону. То, что он увидел, едва
не заставило его снова потерять сознание.
     Из  рукава выглядывало  нечто, выглядящее  как  толстая,  мясного цвета
резиновая перчатка. Он попробовал пошевелить пальцами. Ничего не произошло.
     Локхарт не срастил кости Гарри. Он их удалил.
     Мадам Помфрей это совсем не понравилось.
     "Ты должен  был  идти  прямо  ко  мне!  -  рассердилась  она,  поднимая
печальный искалеченный  остаток того, что полчаса назад было работоспособной
рукой. - Я могу срастить кости за секунду... но растить их снова..."
     "Но вы ведь сможете, правда?" - отчаянно спросил Гарри.
     "Конечно,  смогу,  но  будет  больно, -  мрачно отрезала Мадам Помфрей,
бросая Гарри пижаму. - Тебе придется провести ночь здесь..."
     Эрмиона  дожидалась  за занавеской,  пока  Рон помогал Гарри  влезть  в
пижаму.  Потребовалось некоторое время, чтобы засунуть резиновую, бескостную
руку в рукав.
     "Как  ты можешь защищать  Локхарта,  а, Эрмиона,?  - спросил Рон сквозь
занавеску, проталкивая мягкие пальцы через манжет. - Гарри попросил бы, если
бы хотел остаться без костей".
     "Кто угодно может сделать ошибку, - сказала Эрмиона. - А рука больше не
болит, правда ведь, Гарри?"
     "Да, - ответил Гарри, забираясь в постель, -  Она  вообще ничего больше
не делает".
     Он откинулся на постели, и его рука бесполезно шлепнулась рядом.
     Эрмиона и  Мадам  Помфрей  зашли за  занавеску.  Мадам  Помфрей держала
большую бутыль с жидкостью и этикеткой 'Скелерост'.
     "Тебе  предстоит  прескверная ночка,  -  объявила она,  наливая  стакан
дымящейся  жидкости  и  протягивая  ему.  - Отращивание костей -  неприятное
занятие".
     Таким же  занятием был и прием Скелероста. Он обжег Гарри рот и глотку,
заставив его задохнуться и закашляться. Все еще выражая свое неодобрение  по
поводу опасных  игр  и бездарных учителей, Мадам Помфрей  удалилась, оставив
Рона и Эрмиону помочь Гарри выпить немного воды.
     "Все-таки  мы  выиграли,  -  ухмыльнулся  Рон.  - Все  благодаря твоему
броску. Лицо Малфоя... казалось, он сейчас убьет..."
     "А я хотела бы знать, как он настроил тот Бладжер", - мрачно произнесла
Эрмиона.
     "Можно  добавить это  к списку вопросов, которые мы  зададим ему, когда
примем Многосущное Зелье, - предложил Гарри, снова откидываясь на подушки. -
Надеюсь, оно лучше на вкус, чем эта пакость..."
     "Притом, что в нем плавают кусочки  Слитеринцев? Ты, наверное, шутишь",
- сказал Рон.
     В  этот  момент  дверь в  лазарет  распахнулась и,  грязная,  промокшая
насквозь, посмотреть на  Гарри,  ввалилась  остальная  часть  Гриффиндорской
команды.
     "Невероятный полет,  Гарри, - сказал Джордж. - Я только что  видел, как
Маркус Флинт орет на Малфоя. Что-то там насчет  того, что Снитч висел у него
перед носом, а тот не заметил. Малфой не выглядел шибко счастливым".
     Они  принесли  пирожные, сладости  и  бутылки  с  тыквенным соком;  все
собрались вокруг  кровати Гарри и только начали обещавшую быть очень веселой
вечеринку, как на них обрушился шторм в лице Мадам Помфрей, которая кричала:
"Этому мальчику надо отдохнуть,  ему предстоит отрастить тридцать три кости!
Вон! ВОН!"
     И Гарри  был  оставлен в одиночестве, теперь нечему было отвлечь его от
пронзающей боли в искалеченной руке.
     Спустя  много часов, Гарри  внезапно пробудился в кромешной  темноте  и
взвыл  от боли:  ему  показалось,  что рука наполнилась  большими осколками.
Секунду  он полагал, что это и  разбудило его, и затем со страхом понял, что
кто-то в темноте протирает ему подбородок.
     "Убирайся! - громко крикнул он, и затем. - Добби!"
     Из темноты на  Гарри глядели выпученные глаза домашнего эльфа величиной
с теннисный мяч. По его острому носу стекала одинокая слезинка.
     "Гарри Поттер  вернулся  в школу, - с несчастным  видом прошептал он. -
Добби  предупреждал  и предупреждал Гарри Поттера. Ах, сэр, почему же  вы не
послушали  Добби?  Почему Гарри Поттер не  вернулся домой, когда не попал на
поезд?"
     Гарри приподнялся на подушках и оттолкнул губку Добби.
     "Что ты  тут  делаешь?  - спросил он. - И откуда тебе знать,  что я  не
попал на поезд?"
     Губы Добби задрожали, и Гарри охватило внезапное подозрение.
     "Так это  ты!  -  медленно  произнес  он.  -  Ты  помешал  барьеру  нас
пропустить!"
     "Так оно и  было, сэр,  - яростно закивал Добби, хлопая ушами.  - Добби
прятался и наблюдал за Гарри Поттером, и запер проход. Добби пришлось  потом
прижечь  свои руки утюгом,  - и  он  продемонстрировал Гарри  десять длинных
перевязанных  пальцев. -  Но  Добби  больше не волновался,  сэр,  так как он
думал, что Гарри  Поттер в безопасности, и Добби даже и предположить не мог,
что Гарри Поттер попадет в школу другим способом!"
     Он покачался вперед-назад, тряся своей уродливой головой.
     "Добби был так  шокирован, когда  услышал,  что Гарри Поттер вернулся в
Хогвартс,  что  пережарил обед хозяина! Такой  порки  Добби еще  не получал,
сэр!"
     Гарри снова откинулся на подушки.
     "Из-за тебя Рона и  меня почти  что исключили, -  с негодованием сказал
он. - Лучше тебе убраться отсюда, пока  мои  кости  не отросли, Добби, или я
тебя придушу".
     Добби слабо улыбнулся.
     "Добби привык к смертельным угрозам, сэр. Добби получает их по пяти раз
на дню дома".
     Он высморкался в угол своей грязной наволочки, выглядя столь жалко, что
Гарри почувствовал, как помимо воли, гнев его схлынул.
     "Почему ты носишь эту штуку, Добби?" - с интересом спросил он.
     "Эту,  сэр? -  Добби дернул  за свою  наволочку.  -  Это  знак  рабства
домашнего эльфа,  сэр. Добби  сможет освободиться,  если его хозяева подарят
ему новую одежду, сэр. А семья никогда не даст Добби даже носок, сэр, потому
что тогда он будет свободен и покинет их дом навсегда".
     Добби промокнул свои выкаченные глаза и  внезапно сказал: "Гарри Поттер
должен отправляться домой! Добби думал, что его Бладжера хватит, чтобы..."
     "Твоего  Бладжера?  -  крикнул   Гарри,  снова  чувствуя,   как  в  нем
поднимается гнев. - Что ты имеешь в виду? Ты заставил тот Бладжер попытаться
убить меня?"
     "Не  убить  вас, сэр,  ни за  что  не убить! -  воскликнул шокированный
Добби.  -  Добби  только  хочет  спасти  жизнь  Гарри  Поттеру!  Лучше  быть
отправленным домой с серьезной  травмой,  чем  оставаться  здесь, сэр! Добби
только хотел, чтобы Гарри Поттер получил  достаточно серьезную травму, чтобы
его отправили домой!"
     "А, так только и всего? - со злостью откликнулся  Гарри. - Я не  думаю,
что ты  скажешь мне,  почему тебе хотелось,  чтобы меня  отправили домой  по
частям?"
     "Ах,  если бы  Гарри Поттер только  знал! -  простонал Добби, роняя еще
несколько слезинок на свою дырявую наволочку. - Если бы он  только знал, что
он  значит  для  нас, униженных и порабощенных, отбросов  магического  мира!
Добби  помнит,  что  было,  когда  Тот-Кого-Нельзя-Назвать-По-Имени  был  на
вершине власти, сэр! С нами, домашними эльфами, обращались как с насекомыми,
сэр!  Конечно, с Добби и сейчас  так обращаются, сэр", - признал он,  утирая
лицо наволочкой.
     "Но в основном, сэр, жизнь для нашего брата  стала лучше с тех пор, как
вы одержали победу над Тем-Кого-Нельзя-Назвать.  Гарри  Поттер выжил, и сила
Темного  Властелина  пошатнулась,  и наступил новый  рассвет,  сэр,  а Гарри
Поттер засиял как маяк надежды для тех, кто думал, что черные дни никогда не
закончатся,  сэр... А  теперь  в Хогвартсе должны  случиться  ужасные  вещи,
возможно, они уже творятся,  и Добби не может допустить, чтобы  Гарри Поттер
оставался здесь  теперь, когда история  должна повториться,  когда  Потайная
Комната еще раз отворилась..."
     Добби застыл пораженный ужасом, затем схватил кувшин с водой со столика
у  кровати и стукнул им себя  по голове, после чего опрокинулся и скрылся из
виду.  Через  секунду  он  вскарабкался  обратно  на кровать  со  сведенными
глазами, бормоча: "Плохой Добби, очень плохой Добби..."
     "Так  Потайная Комната  есть? - прошептал Гарри. - И ты сказал, что она
открывалась раньше? Расскажи, Добби!"
     Он ухватил  эльфа  за  костлявую  ручонку, когда тот  снова потянулся к
кувшину: "Но я же не Магглорожденный - как мне может угрожать Комната?"
     "Ах, сэр, не спрашивайте больше, не спрашивайте больше у бедного Добби,
- пролепетал эльф, а  его глаза в темноте расширились  еще больше. -  Темные
дела  свершаться в этом месте, но Гарри Поттер не должен  быть  здесь, когда
они  свершатся -  отправляйся  домой, Гарри Поттер, отправляйся домой. Гарри
Поттер не должен быть в этом замешан, сэр - это слишком опасно..."
     "Кто это, Добби? - спросил Гарри, крепко  держа Добби за руку, чтобы не
дать ему снова стукнуть себя кувшином.  -  Кто  открыл ее?  Кто  открыл ее в
прошлый раз?"
     "Добби  не  может, сэр, Добби  не  может, Добби  не должен говорить!  -
завизжал эльф. - Отправляйся домой, Гарри Поттер, отправляйся домой!"
     "Никуда  я не отправлюсь! - яростно крикнул Гарри. - Моя лучшая подруга
- Магглорожденная - она будет первой, если Комната действительно открыта..."
     "Гарри Поттер рискует собственной жизнью ради друзей! - простонал Добби
в печальном экстазе. - Такой благородный! Такой храбрый! Но он должен спасти
себя, он должен, Гарри Поттер не должен..."
     Добби внезапно застыл и зашевелил ушами. Гарри тоже услышал. В коридоре
снаружи послышались шаги.
     "Добби должен идти!" - в ужасе выдохнул эльф.  Раздался громкий треск и
вдруг  у  Гарри  в  руке  оказался только воздух. Он  откинулся на  кровати,
уставившись на темную дверь лазарета - а шаги все приближались.
     В следующий момент в спальню вошел Дамблдор, одетый в длинный шерстяной
халат и ночной колпак. Он держал за верхнюю часть что-то похожее  на статую.
Через  секунду  появилась  Профессор  МакГонагалл,  неся  ноги.  Вместе  они
взвалили это на кровать.
     "Позовите Мадам Помфрей", - прошептал Дамблдор, и Профессор МакГонагалл
быстро  прошла куда-то за кровать  Гарри. Гарри лежал  замерев,  притворяясь
спящим. Он  слышал напряженные  голоса,  после этого  Профессор  МакГонагалл
снова появилась в поле зрения, за  ней вплотную шла Мадам Помфрей, накидывая
платок поверх ночной рубашки. Он услышал резкий вдох.
     "Что случилось?"  - прошептала Дамблдору  Мадам Помфрей, нагибаясь  над
статуей, лежавшей на кровати.
     "Еще  одно  нападение,  -  ответил Дамблдор. -  Минерва  нашла  его  на
лестнице".
     "Рядом с ним  была кисть винограда, - сказала  Профессор МакГонагалл. -
Мы думаем, он пытался пробраться сюда, чтобы навестить Поттера."
     Желудок Гарри пронзил ужасный спазм. Медленно и аккуратно,  он поднялся
на несколько дюймов, чтобы взглянуть на статую на кровати. Луч лунного света
пересек неподвижное лицо.
     Это  был Колин Криви. Его глаза  были  широко раскрыты, а  руки сжимали
камеру.
     "Окаменел?" - прошептала Мадам Помфрей.
     "Да, - подтвердила Профессор МакГонагалл.  - Но я  содрогаюсь при одной
мысли... Если бы Албус не спустился по  лестнице за горячим  шоколадом - кто
знает, что бы могло..."
     Все трое  уставились на Колина. Затем  Дамблдор  нагнулся и  вытащил из
застывшей хватки Колина фотоаппарат.
     "Вы думаете, что он смог сфотографировать  нападавшего?" - с  интересом
спросила Профессор МакГонагалл.
     Дамблдор не ответил. Он открывал крышку аппарата.
     "Боже всемогущий!" - воскликнула Мадам Помфрей.
     Из камеры  со свистом  вылетела струя пара. До Гарри, лежавшего на  три
кровати дальше долетел резкий запах горелого пластика.
     "Расплавилась",  -  с удивлением  констатировала Мадам Помфрей. -  "Вся
расплавилась..."
     "Что это значит, Албус?" - настойчиво спросила Профессор МакГонагалл.
     "Это значит, - ответил  Дамблдор, - Что Потайная Комната и в самом деле
снова открылась".
     Мадам Помфрей прижала руку  ко  рту.  Профессор МакГонагалл  не сводила
глаз с Дамблдора.
     "Но, Албус... кто же...?"
     "Вопрос  не в том, кто, - сказал Дамблдор, глядя на Колина.  - Вопрос в
том, как..."
     По той  части  лица Профессора МакГонагалл, которая выступала из  тени,
Гарри заключил, что она понимала в этом не больше чем он.


Глава Одиннадцатая. Клуб Дуэлянтов



     Воскресным  утром  Гарри проснулся и обнаружил,  что вся палата  залита
ярким  зимним  солнцем,  а  его  рука снова  полна костей, хотя  и абсолютна
неподвижна.  Он быстро  сел и бросил взгляд на  кровать Колина, но  она была
скрыта высокой ширмой. Увидев, что Гарри  проснулся, Мадам Помфрей мгновенно
принесла ему  поднос  с завтраком, а потом принялась сгибать и разминать его
руку.
     "Все в порядке, -  сказала она, пока  Гарри  уминал  овсяную кашу левой
рукой. - Когда покончишь с завтраком, можешь идти".
     Гарри  оделся так быстро, как только смог  и поспешил  в Гриффиндорскую
башню. Ему не терпелось рассказать Рону и Эрмионе о Колине  и  Добби. Но  ни
Рона, ни Эрмионы не было на месте. Гарри пошел их разыскивать, чувствуя себя
немного обиженным - их, похоже, совсем не интересовало, выросли у него новые
кости или нет.
     Проходя  мимо  библиотеки,  Гарри  наткнулся  на  Перси  Висли.   Перси
находился в гораздо более приветливом расположении духа, чем при их  прошлой
встрече.
     "О,  привет,  Гарри, -  сказал  он. - Прекрасно  полетал вчера,  просто
отлично. Благодаря  тебе, Гриффиндор  теперь лидирует в Кубке  Колледжей, ты
заработал 50 очков!"
     "Ты случайно не видел Рона или Эрмиону?" - спросил Гарри.
     "Нет,  не видел,  -  ответил  Перси, и  его улыбка  начала  угасать.  -
Надеюсь, Рон не забрался снова в девчоночий туалет?"
     Гарри выдавил из  себя  смешок и, посмотрев  вслед  удаляющемуся Перси,
прямиком направился  в комнату Стонущей Миртл.  Он  не  смог  бы  объяснить,
почему Рон и  Эрмиона должны быть именно  там. Но, убедившись, что ни Филча,
ни Префектов нет поблизости,  Гарри открыл дверь в обиталище Миртл и услышал
голоса Рона и Эрмионы из закрытой кабинки.
     "Это я", -  сказал  он, прикрывая за  собой  дверь.  Последовал  скрип,
всплеск, шушуканье, и Гарри увидел прищуренный глаз Эрмионы, рассматривающий
его в замочную скважину.
     "Гарри,  -  сказала она, - ты нас так напугал. Давай, заходи,  как твоя
рука?"
     "Нормально", - ответил Гарри, проскальзывая внутрь.
     Старый котелок  был взгроможден на унитаз,  и легкое потрескивание  под
ним  подсказало Гарри, что  ребята разожгли огонь. Эрмиона была мастером  по
части переносного негаснущего огня.
     "Мы  бы   пришли   тебя  навестить,   но  решили   начать  изготовление
Многосущного Зелья, -  объяснял  Рон, пока  Гарри не  без труда закрывал  за
собой дверь. - Мы решили, что это самое безопасное место".
     Гарри начал было рассказывать им о Колине, но Эрмиона прервала его.
     "Мы  уже  все  знаем.  Мы  слышали,  как  утром  Профессор  МакГонагалл
рассказывала  об  этом  Профессо