м, ведь Ярослав Мудрый был его прямым предком), чтобы не навязывать
русам свои порядки и вернуться в земли Словенские. А  то  бы  не  миновать
очередной религиозной схватки, и осталось бы  Менгу-Тимуру,  внуку  Батыя,
лишь  выползти  из  своего  Хорезма,  взять  обе  ветви  русских   братьев
тепленькими да и сесть на оба  русских  престола.  Впрочем,  братские  узы
оказались более крепкими, чем узы веры, и потому, когда  начинало  пахнуть
жареным для одной Руси, вторая всегда  приходила  на  подмогу.  На  том  и
продержались почти тысячу лет. А обороняться-то было от кого. Да и сейчас,
к слову, не перевелось...
     Между  тем  товарища  министра  внешних   сношений   сменил   министр
безопасности.
     - Судари чародеи! Я  коротко  поведаю  вам  о  положении  на  рубежах
княжества. Как  и  допрежь,  самая  серьезная  обстановка  на  западных  и
северо-западных  границах.  В  последнее  время   увеличилось   количество
задерживаемых  рубежниками   лазутчиков   на   Нарове   и   около   Котки.
Соответственно, мы полагаем,  увеличилось  и  количество  просачивающихся.
Думается,  это  связано  с  тем,  что  Институтом  нетрадиционных  наук  с
некоторых пор ведутся работы по новым, весьма  перспективным  для  обороны
страны направлениям.  Сквозь  южные  границы,  через  территорию  Русского
царства, тоже проникают лазутчики, но там мы работаем совместно с русами и
справляемся. На юге Урала идет активная  заброска  лазутчиков  со  стороны
Орды, но это было всегда, едва токмо Урал стал  играть  для  нас  нынешнее
промышленное  значение.  То  же  и  с  нефтяными  и  газовыми   промыслами
Зауральской Сибири. В общем, тамошние наши службы с задачами  справляются.
Но вот район Ключгорода и столицы нас весьма волнует. А если  учесть,  что
вот-вот начнется Паломная седмица и к Перыни  уже  потянулись  богомольцы,
среди которых может скрываться сколь угодно большое число  лазутчиков,  то
мы вынуждены обратиться к палате чародеев с просьбой  оказать  нам  помощь
волшебниками высокой квалификации. Боюсь также, что чародею Смороде в  эти
дни будет тяжело справиться в одиночку с проверкой подозреваемых, а потому
хотелось бы, чтобы палата выделила еще троих-четверых чародеев-щупачей.
     Путята Утренник поклонился и сел.
     - Кому что-либо не ясно? - спросил Кудесник.
     Всем было ясно все.
     -  Мы  предварительно  переговорили  с  министром   безопасности,   -
продолжал Кудесник, - и полагаем предложить палате  следующую  расстановку
сил. Здесь, в столице, остается чародей Сморода. Опричь  его,  уже  сейчас
надо направить по одному чародею-щупачу в Псков, Корелу,  Борисов-на-Онеге
и Ключгород. Возможно также, не след забывать и  о  Менеске...  По  первым
четырем городам, я думаю, замечаний быть не должно. Псков рядом с рубежами
Балтии, Ключгород - важнейший порт в устье Невы, Корела - не менее  важный
транспортный узел на северо-западе озера Нево,  такое  же  положение  и  у
Борисова-на-Онеге.  По  обычаю,  прежде  чем  решать  вопрос  в  приказном
порядке, я должен спросить,  не  найдутся  ли  четверо...  нет,  с  учетом
Менеска - пятеро желающих.
     Свет огляделся. К проблеме безопасности относились серьезно все  -  в
последнюю войну у многих чародеев при осаде варягами Ключгорода, Корелы  и
Борисова-на-Онеге  погибли  отцы  и  старшие  братья.   Поэтому   желающих
оказалось с избытком. После этого Кудеснику осталось только сделать выбор.


     Когда заседание  завершилось,  Свет  отправился  на  площадь  Первого
Поклона -  отсюда  традиционно  начиналась  для  паломников,  прибывших  в
столицу, дорога в Перынь, к Святилищу. На площади  Первого  Поклона  стоял
кумир  Мокоши,  а  рядом  с  площадью  размещалась  Временная  медицинская
комиссия, проверяющая у паломников наличие справок о  состоянии  здоровья:
святой волхвоват стремился обезопасить столицу и  паломников  от  заразных
болезней. Здесь же за определенную плату могли проверить здоровье те,  кто
не удосужился получить справку у своего местного врача. Больных  сразу  же
изолировали  и  подвергали  лечению.  Среди  членов  медицинской  комиссии
работало  немало  щупачей:  тут  было  идеальное   место   для   выявления
лазутчиков.
     За  квартал  от  площади  карету  Света  остановил  стражник:  дальше
движение экипажей запрещалось. Свет велел Петру дожидаться и отправился  к
площади пешком, обгоняя традиционно не спешащих  и  традиционно  одетых  в
рубище паломников. Впрочем, одежду некоторых из них следовало бы  называть
каким-нибудь другим словом. Рубищем у этих богомольцев и не пахло -  мешки
с дырами для рук и головы  были  изготовлены  из  очень  дорогой  аглицкой
ткани, а их обладателям явно не  доставало  золотых  колец  на  перстах  и
жемчужных ожерелий вокруг шей.
     На площади царила торжественная обстановка. Цепочка  желающих  отдать
Первый Поклон медленно тянулась мимо двадцатипятиаршинного  кумира  богини
судьбы и супруги Дажьбога. Паломники протягивали к Мокоши обнаженные  руки
и шептали молитву. Некоторые становились на колени и осеняли себя крестом.
По-видимому, это были поменявшие веру христиане, в волнении забывшие,  что
перед ними не Иешуа. Впрочем, супружница Дажьбога принимала от людей любые
знаки поклонения, и крестящихся не поправляли - лишь просили  поспешить  и
не создавать у ног богини толпу. Саженей за  пятьдесят  до  кумира  стояла
палатка, тут дежурные волхвы принимали от  паломников  принесенные  богине
дары.
     Свет пересек площадь по краю и направился  туда,  где  скрывались  за
углом отдавшие Первый Поклон.  У  входа  в  здание  Временной  медицинской
комиссии уже образовалась небольшая очередь: управляющему явно  пора  было
привлекать к  работе  дополнительное  количество  врачей.  Свет  прошел  к
служебному входу, предъявил пропуск, попросил  провести  его  в  свободный
кабинет и вызвать щупача Бондаря.
     Ждать пришлось недолго.
     Свет не встречался с Репней, кажется,  уже  лет  пять  и  был  слегка
удивлен, обнаружив,  что  бывший  соученик  слегка  полысел.  Похоже,  они
встречались в  последний  раз  несколько  раньше,  чем  казалось  Свету...
Впрочем, внешность Репни лысина не портила. Наоборот, она придавала щупачу
Бондарю величественности  и  импозантности:  Репня  и  в  сорок  оставался
Репней.
     Поздоровались  как   всегда   -   прохладно.   Свет   из   вежливости
поинтересовался, как поживает семья Бондаря, и получил такой  же  вежливый
ответ, что-де неплохо поживает,  уже  тринадцать  лет,  как  развелись,  а
признаков Таланта у сына и  посейчас  не  обнаружено.  Сказав  это,  Репня
бросил на Света быстрый взгляд и снова опустил глаза.
     Свет сконфузился, но виду не показал.
     Неудобно как  получилось,  подумал  он.  И  похоже,  голубок,  я  вам
по-прежнему не нравлюсь...
     Но говорить ничего не  стал:  все,  что  могло  быть  сказано  об  их
взаимоотношениях, было сказано давно. Еще четверть века назад.
     Бондарь  тоже  молчал,   знакомо   покусывая   нижнюю   губу.   Пауза
затягивалась.
     - Что за девицу вы обнаружили, щупач? - не выдержал наконец  Свет.  -
Чем она так интересна, что потребовался я?
     Разумеется,  Репня  уловил  сарказм.  Но  сдержался,  лишь  судорожно
вздохнул. А потом сказал:
     - Девица и в самом деле интересная - и на внешность, и, так  сказать,
на внутренность.
     - Внешность меня не интересует.
     - Знаю! - Репня фыркнул, однако колкости себе не позволил. - На то вы
и  муж-волшебник...  В  общем,  аура  у  нее  потрясающей  силы,  забивала
находящихся рядом. Такую ауру наши щупачи должны были обнаружить у нее еще
в раннем детстве, и пройти мимо школы колдуний она никак не могла.
     - Но прошла?
     - Но прошла... Поэтому я сразу обратил на нее внимание. Справки у нее
не было, и я спросил, почему она ее не получила. А  она  заявила,  что  не
знает... якобы ничего не помнит! - Репня сделал многозначительную паузу.
     - И вы сразу подумали о заклятии на амнезию, - сказал Свет.
     - Столь мощная аура не очень-то согласуется с возможностью  подобного
заклятия,  -  возразил  Репня.  -  Но  дальше  -   больше...   Медицинское
освидетельствование  показало,  что  обнаруженная  девица  либо   замужняя
женщина, либо блудит. - Репня снова сделал многозначительную паузу.
     - Ага, - сказал  Свет.  -  А  значит,  заклятие  на  амнезию  тут  же
становится возможным, потому что ее аура является результатом  наведенного
заклинания, и стало быть девицу использовали как прикрытие при медицинском
освидетельствовании, в результате чего мы проспали лазутчика.
     - Вряд  ли  я  бы  даже  с  таким  прикрытием  проспал  ауру  другого
волшебника, - сказал Репня. В глазах его заметались странные искры.
     - Вы стали самоуверенным. - Свет неодобрительно  покачал  головой.  -
Кто из нас может сказать что-либо определенное о возможностях Таланта...
     - Вот именно! - воскликнул Репня и снова замолчал.
     Свету надоели эти многозначительные паузы.
     - Ладно, - сказал он. - Где она у вас? Отправьте  ее  в  министерство
безопасности.  Там  я  с  нею  и  познакомлюсь.   А   через   нее   и   на
партнера-лазутчика выйдем.
     И тут Бондарь все-таки не выдержал:
     -  Вы  глупец,  Сморода!  Нешто  вам  не  приходит  в  голову  другое
объяснение для этой странности?!
     - Что вы имеете в виду?
     - Что я имею в виду!  -  Репня  вскочил  и  пробежался  по  кабинету,
взмахивая руками, аки ворон крыльями. -  Я  имею  в  виду,  что  обнаружил
вторую мать Ясну!
     Свет хотел покрутить  перстом  у  виска,  но  в  разговоре  с  Репней
Бондарем подобные жесты были не лучшей репликой. К тому  же,  если  теория
волшебства уже один раз была нарушена, почему не может быть второго?
     - Так где она у вас? - повторил Свет и направился к двери.
     Репня не ошибся и на этот раз: у девицы и в самом деле оказалась аура
волшебницы. Свет почувствовал ее даже сквозь стену. А чтобы открыть дверь,
пришлось послать  за  стражником  -  ограничиться  охранным  заклятьем,  с
такой-то пленницей, было бы верхом  легкомыслия,  и  девицу  посадили  под
добротный навесной замок,  изготовленный  из  прочной  стали  и  требующий
наличия у желающих пообщаться  с  задержанной  реального  ключа.  Стражник
явился быстро, отпер замок, открыл дверь.
     - Оставайтесь оба в коридоре, - сказал Свет.
     Стражник щелкнул каблуками, Репня Бондарь скривил физиономию,  куснул
нижнюю губу, но промолчал. Свет обновил с-заклинание, шагнул в темницу.
     И  чуть  не  ослеп.  Пришлось  тут  же  сотворить  новое  заклинание,
ослабляющее  Зрение.  Пылающая  аура  притухла,  и  он  смог   рассмотреть
пленницу.
     Девица с  ногами  сидела  на  лежанке  и  без  интереса  смотрела  на
нежданного гостя. Волосы  цвета  спелой  пшеницы,  карие  глаза,  одета  в
обычное  рубище,  в  ауре  преобладают  фиолетовые  цвета,  но  угрозы  не
ощущается. И никаких особых примет.
     - Здравы будьте, девица!
     Пленница спустила с лежанки ноги, но не встала.
     - Здравы будьте, дяденька!
     Сказала и улыбнулась. Свет нахмурился: ему показалось, что в ответном
приветствии  прозвучала  малая  толика  издевки.  А   может,   и   вправду
показалось.
     - Как вас величают, сударыня?
     - Вера.
     - Хорошее имя... А где вы живете?
     - Не знаю, дяденька, не помню.
     Она снова улыбнулась, на этот раз растерянно и как-то странно: словно
не верила, что происходящее является реальностью.
     - Не величайте меня, Вера, дяденькой, величайте чародеем.
     В ее глазах вспыхнуло удивление, вспыхнуло и тут  же  потухло,  будто
задернули в окне занавеску.
     - Хорошо, чародей.
     Улыбка ее угасла, в ауре усилились фиолетовые цвета.
     - Значит, где вы живете, не помните... А что вы помните?
     Девица пожала плечами и подняла  глаза  к  свежепобеленному  потолку.
Взгляд карих глаз затуманился.
     Свет ждал.
     - Дорога... - медленно произнесла девица.  -  Люди...  Дали  мне  эту
одежду... Позвали с собой...
     - Дали вам одежду? Стало быть, вы были не одеты?
     Девица снова задумалась. Потом с усилием сказала:
     - Не знаю... Не помню. Все как в тумане...
     - А что это были за люди?
     Последовала новая пауза.
     - Мужчина, высокий... Лица не помню. А с ним, кажется,  женщина...  -
Девица помотала головой. - Нет, не помню!
     - Шпейс е сканд? - быстро спросил Свет.
     - Что?
     Свет повторил заданный по-варяжски вопрос.
     - Не понимаю,  -  сказала  девица.  И  похоже,  не  солгала:  никаких
изменений в ауре не  произошло.  Впрочем,  так  же  себя  должна  вести  и
наведенная аура.
     Свет сделал два шага в сторону паломницы. Она вдруг  съежилась.  Свет
сделал еще шаг. И тогда девица быстро вскочила с  лежанки,  стащила  через
голову  свой  мешок  и  застыла  перед  Светом,  опустив  голову.  А  Свет
обнаружил, что особые приметы у задержанной все-таки  есть.  Молочно-белые
перси девицы  явно  не  знали  прикосновения  солнечных  лучей.  Такой  же
белизной сверкала полоска кожи на стегнах и вокруг треугольничка пшеничных
волос на лобке.
     И вот тут аура девицы изменилась:  в  ней  появились  розовые  цвета.
Девица подняла голову, обнаружила, что ее прелести  гостя  не  интересуют,
поняла - любить ее не собираются. Взгляд ее  тут  же  сделался  дерзким  и
наглым. И тогда, неожиданно для себя самого, Свет повернулся к ней  спиной
и вышел из темницы.
     Репня со стражником ждали в коридоре.
     - Ну что? - сказал Репня.
     - Пока она пусть остается здесь. - Свет задумчиво потер подбородок. -
Решение будет сообщено позднее.
     Репня кивнул. А Свету вдруг показалось, что та, которая  осталась  за
запираемыми стражником дверями, пытается  проникнуть  в  его  желания.  Он
словно видел, как она натягивает на молочно-белые свои  перси  мешок,  как
силится вникнуть в невнятный говор, раздающийся в коридоре. И в нем  зрела
уверенность, что она с удовольствием вспоминает,  как  он  смотрел  на  ее
обнаженное тело. Вот только причина этого удовольствия была ему непонятна.
     Покидая здание Временной медицинской комиссии, он оглянулся.
     Репня Бондарь смотрел ему вслед, и физиономия  щупача  цвела  ехидной
улыбкой.


     Верховный Волхв понимал,  сколь  заняты  сейчас  волшебники.  Поэтому
проповедь  его  оказалась  короткой,  и  служение  продолжалось  не  более
получаса.
     На ступеньках храма к Свету подошел Буня Лапоть, сверкнул лысиной.
     - Брат чародей! Мне бы  хотелось  с  вами  поговорить.  Прошу  в  мой
экипаж.
     Свет отдал приказ Петру, чтобы тот пристроился к карете  министерства
безопасности,  и  последовал  за  Лаптем.   Буня   сотворил   экранирующее
заклинание, после чего сказал:
     - Завтра академик  Барсук  собирается  продемонстрировать  результаты
своих последних исследований. Министр считает, что вам надо присутствовать
на демонстрации. Кудесник с ним согласен.
     Свет поморщился: опять надо будет извиняться перед академиком  Рощей.
Впрочем, история немного подождет. И подольше ждала, веками...
     - Когда начало?
     - В два пополудни.
     Слава Сварожичам, перед Рощей извиняться не придется. Но консультации
опять откладываются. Впрочем, если может ждать история, то уж  рвущиеся  в
теоретики молодые  волшебники  и  тем  более  подождут.  Пока  что  теория
волшебства от их лишнего ожидания все равно ничего не потеряет...
     - Я буду у Барсука.
     Буня удовлетворенно кивнул:
     - Теперь  вот  что...  Вы  уже  видели  девицу,  выловленную  щупачом
Бондарем?
     - Да.
     - И каково ваше мнение?
     Свет, подумав, сказал:
     - Девица в самом деле очень интересная. Такого типа ауры  я  в  своей
жизни еще не встречал, но сдается мне, что аура наведена.
     - Иными словами, - сказал Буня, - эта девица  может  быть  связана  с
лазутчиками.
     - Может быть.
     Буня задумался.
     - У нее амнезия, -  сказал  Свет.  -  Возможно,  потеря  памяти  тоже
вызвана заклятьем.
     - Вот как! - удивился Буня. - Тогда ею  тем  паче  следует  заняться.
Коли память заклята, значит в ней есть что скрывать.
     - Наверное, - сказал Свет. - Если амнезия  не  вызвана  естественными
причинами.
     - А это возможно?
     - Разумеется.
     Буня вновь задумался.  Лошади  неторопливо  постукивали  копытами  по
мостовой. В заднее оконце были видна карета самого Света.
     - Из ваших слов я понял, - сказал Буня, - что определенного мнения  о
характере заклятья у вас не сложилось. Не так ли?
     Свет поморщился:
     -  Да,  вы  правы...  С  подобной  аурой  мне  встречаться   еще   не
приходилось, и потому однозначный ответ я бы дать поостерегся.
     Буня шумно вздохнул: похоже, его такой ответ не устраивал.
     - Ну в самом деле, - сказал Свет. - Что я мог понять за какие-то пять
минут?  Чтобы  сделать  однозначные   выводы,   требуется   поработать   с
подозреваемой в течение некоторого времени, понаблюдать за ее  поведением,
выявить стандартные реакции. На это пяти минут мало.
     - Бондарь говорил что-то по поводу новой матери Ясны, - сказал  Буня.
- Что вы думаете об этом?
     Свет снова поморщился:
     - У Бондаря часто эмоции  берут  верх  над  рассудком.  Потому  он  и
волшебником не стал.
     - А если он прав?!
     Свет снова пожал плечами:
     - Я не могу утверждать что-либо определенное после  столько  краткого
осмотра.
     Буня  задумчиво  почесывал  переносицу,  устремив  в   боковое   окно
невидящий взгляд. И вдруг спросил, повернувшись к Свету всем телом:
     - Вы еще не забыли дело графини Фридриксон?
     - Нет, конечно, - сказал Свет. - Мне пришлось потратить на нее немало
времени. И проявить немало гостеприимства.
     - А не проявить ли вам гостеприимство и в нынешнем случае?
     - Вы имеете в виду, что мне следует поселить эту девицу у себя?..
     - А почему бы и нет?
     Свет нахмурился:
     - Вряд ли у  меня  сейчас  достанет  времени  на  необходимое  с  нею
общение...
     - Я думаю, от некоторых обязанностей вас можно было бы и  освободить,
- быстро сказал Буня. - И я мог  бы  поговорить  об  этом  с  министром  и
Кудесником. Полагаю, с подозрительными поработают другие чародеи-щупачи. К
вам будут обращаться лишь в самых сложных случаях.
     - А стоит ли уделять этой  девице  столько  внимания?  -  Свет  пожал
плечами. - Даже если бы она оказалась связанной с лазутчиками...
     - Если она окажется связанной с лазутчиками, ею займутся  наши  люди.
Меня интересует другой вариант развития событий. - Буня положил ладонь  на
руку Света. - А что если перед нами действительно  вторая  мать  Ясна?  Вы
ведь хорошо представляете себе, как нам нужна такая колдунья. Сколько  зря
тратится времени и средств на  тех,  кто  оказывается  пустышкой!  Ведь  с
додолками каши не сваришь.
     Свет удивленно хмыкнул: об этой стороне дела он почему-то не подумал.
А стоило бы... Помнится, Кудесник не раз говорил о том, как много потеряла
Колдовская Дружина с исчезновением матери Ясны. Да  и  сам  он  тогда  так
считал.
     - Что ж, пожалуй, вы правы...
     - Мне бы хотелось, чтобы вы приняли ее уже завтра,  -  быстро  сказал
Буня. - И  чтобы  она  чувствовала  себя  у  вас  как  дома.  Расходы  вам
возместят.
     Свет кивнул:
     - Хорошо, я отдам своему эконому соответствующие распоряжения. Если у
вас все, я бы вышел здесь.
     - У меня все. - Буня протянул было десницу, но тут  же  убрал  ее.  -
Хотя нет... Есть у меня одно опасение. - Буня помолчал. -  Если  она  и  в
самом  деле  лазутчица,  не  облегчаем  ли  мы  супротивнику  задачу?   Не
подставляем ли своего лучшего щупача под удар?
     Свет пожал плечами:
     - Вряд ли! Вы ведь знаете силу, данную мне Семарглом.
     - Силу, данную вам Семарглом, мы знаем. - Буня обреченно вздохнул.  -
Что ж, иногда приходится идти и на определенный риск.
     - Да нет тут никакого риска! А если и есть, тем интереснее  для  меня
будет эта гостья. Так что привозит