ривели ее совсем
не туда, куда  планировалось,  и  оказалась  девочка  нарушением  божеских
законов.
     Десять лет назад, когда мать Ясна исчезла, Свет пробовал  разобраться
в тайне ее появления. Впрочем, этим занимался  не  один  Свет.  Колдовской
Дружине мать Ясна была  вот  как  нужна,  и  над  секретом  необыкновенных
возможностей  ее  организма   пыталась   работать   специально   созданная
лаборатория в  Институте  теории  волшебства.  Пыталась-пыталась,  да  так
ничего  и  не  напыталась.  Хоть  и  впрямь  верь  в  слухи,  распускаемые
додолками. Будто бы матерью Ясной была сама Додола, явившаяся в Словению с
ей одной известными целями. А потом, мол, ушла Додола за кордон,  пройтись
гребешком по западноевропейским магам. И рано или поздно  настанет  время,
когда она вернется!
     Неужели вернулась?
     Свет поморщился. Не верил он, что боги способны напрямую  вмешиваться
в людские дела. Когда-то, может быть, так и делалось, но сейчас... С какой
стати, разве что-нибудь изменилось в жизни? Появилась,  правда,  установка
академика Барсука. Но от установки до изменений в жизни дорога не близкая.
Может быть, не одно поколение пройдет.
     Так что богиня семьи тут ни при чем,  пусть  мечты  додолок  остаются
самим додолкам. Но факт есть факт, и раз была одна мать Ясна, может быть и
вторая.  И  если  Свет  заставит  проявиться  в  Вере  ее,  так   сказать,
"матьясненную" сущность, Колдовская  Дружина  окажется  очень  многим  ему
обязана. И тогда Кудеснику  в  своих  размышлениях  придется  окончательно
остановиться на кандидатуре чародея Смороды. Сила,  как  известно,  солому
ломит...
     И наконец, есть еще один вариант,  вариант,  который  государству  не
угрожает ничем. Впрочем, поскольку этот  вариант  угрожает  лично  чародею
Смороде и поскольку чародей Сморода играет  в  делах  государства  немалую
роль, то  можно  считать  -  выдвигая  лозунг  "Угроза  Смороде  -  угроза
Словении",  -  что  и  в  этом  случае  дело  приобретает  государственное
значение. А вариант этот заключается в том, что Вера подослана додолками.



                       14. ВЗГЛЯД В БЫЛОЕ: ДОДОЛКИ

     Додолки - сами они называли свое сообщество "Орденом дочерей  Додолы"
- выделились из святого волхвовата еще в тринадцатом веке, когда  развитие
волшебной  науки  и  успешное  применение  ее  достижений   в   борьбе   с
захватчиками-ордынцами привело к  резкому  повышению  роли  волшебников  в
жизни общества.
     Уже тогда появились колдуньи-отступницы,  утверждавшие,  что  женщина
создана Сварожичами не для свершения волшебных  обрядов,  а  для  рождения
словен.  Не  случайно  же  соитие  отнимает  колдовскую  силу,  а  занятие
волшебством не лишает возможности любить и рожать.
     С  веками  философское  учение  додолок  развивалось   и   постепенно
превратилось в воспевание секса в пику Таланту.  Додолки  утверждали,  что
поскольку Додола возненавидела Семаргла, то истинные женщины не должны  ни
коим образом касаться в своих жизненным делах  волшебства  и  волшебников.
Разве что для того, чтобы отвратить их от их связи с Семарглом. Ибо  когда
в мире не останется волшебников, тогда и Семаргл лишится своей силы, и ему
не останется ничего иного как  броситься  к  ногам  Додолы.  И  тогда  она
отомстит ему за его равнодушие тем, что  простит  и  сделается  любовницей
равнодушного избранника. И тогда в мире наступит мир и покой,  потому  что
Перуну придется думать не столько о войнах,  сколько  о  том,  как  бы  не
остаться у разбитого корыта с рогами на божественном лбу.
     Это была чисто женская  философия,  своим  пацифизмом  представляющая
угрозу обороноспособности государства, а потому Орден дочерей  Додолы  был
запрещен. И, естественно, ушел в подполье.
     Однако борьба  с  додолками  оказалась  делом  нелегким,  ибо  трудно
выявлять  преступниц,  все  преступные  намерения  которых  заключаются  в
желании переспать с мужчиной да побудить к этому другую женщину (пусть она
и является колдуньей). Если же оный  мужчина  оказывался  волшебником  или
учеником волшебника, так ведь его ложиться  в  постель  с  додолкой  силой
никто не принуждал, а  женское  обольщение  в  цивилизованных  странах  не
является преступлением ни по каким законам.
     В 70-м веке от сотворения мира, правда, Верховный Волхв Всеслав II  и
тогдашний Великий князь  Словенский  Святополк  V  попытались  бороться  с
Орденом дочерей Додолы законодательными методами, пытаясь ввести  контроль
за сексуальной жизнью подданных. Волхвоват объявил, что секс  для  женщины
допустим лишь в  период  зеленца,  когда  сама  природа  реализует  данные
женщине богами способности к деторождению. А в  остальные  девять  месяцев
секс - грех, который, впрочем, может быть частично искуплен молитвами.
     Однако   полным   успехом   попытки   ограничений   не    увенчались.
Подстрекаемые додолками  словенки,  заявив,  что  их  лишают  чуть  ли  не
единственной радости в этой  распроклятой  жизни,  объявили  бойкот  своим
мужьям. А когда к этому бойкоту присоединилась Великая княгиня  Словенская
Светлана, неразумный указ был обречен. Оставшемуся в одиночестве  Всеславу
II пришлось смириться с поражением, нанесенным ему  блудницами-еретичками.
Все, что ему удалось, - это внедрить в общественное сознание необходимость
сексуальных постов, которые каждая супружеская пара  должна  соблюдать  по
календарю организма жены.
     Колдовская же Дружина уже тогда имела  на  эту  проблему  собственный
взгляд. Кудесник Творимир сумел в тогдашних нелегких условиях организовать
своеобразное статистическое исследование и обнаружил, что дети,  рожденные
додолками,  гораздо  чаще   награждены   Семаргловой   Силой,   чем   дети
"нормальных" женщин. Он же выдвинул предположение, что этот феномен связан
с постоянством сексуальной жизни дочерей Додолы, не соблюдающих,  как  все
прочие,  сексуальные  посты.   В   начале   XX   века   по   христианскому
летоисчислению   гениальная   догадка    Творимира    была    подтверждена
исследованиями академика Травина. И в самом деле, Талант оказался связан -
хоть и не в прямой зависимости - с уровнем либидо.
     Но Творимир оказался гением и в еще одном направлении. Уже в то время
он предугадал дальнейшее усиление социальной роли Дружины, поняв, что рано
или поздно проблемы Таланта и волшебников станут играть немалую роль  и  в
международных отношениях. А стало быть, рано или поздно перед Дружиной  во
весь рост встанет проблема естественного отбора среди  тех,  кого  Семаргл
отметил печатью  Таланта.  И  вот  тут  философия  додолок,  а  вернее  ее
жизненное отражение станет своеобразным испытательным стендом для желающих
посвятить себя служению княжеству на волшебной стезе. Эту  мысль  Творимир
сумел внедрить в умы великих мира того, и уже при следующем Великом  князе
Святополке VI были приняты все меры, чтобы Орден дочерей  Додолы  перестал
подвергаться гонениям. Тем паче что опасения, высказываемые Всеславом  II,
оказались несостоятельными: катастрофического роста рядов Ордена не  было.
Да и быть не могло, потому что жизнь все расставляет на свои места -  рано
или поздно (а чаще всего рано) большинство  додолок  обзаводились  круглым
животом и после благополучного разрешения от бремени превращались в мамаш,
которых больше волновали  болезни  и  проблемы  собственного  дитяти,  чем
интересы Ордена. Конечно, всякая очередная магистресса Ордена - а ими,  за
единичным  исключением,  становились  не  способные  понести  -   пыталась
покончить с подобным  порядком,  но,  как  уже  было  сказано,  жизнь  все
расставляет на свои места... Ведь если боги наградили женщину способностью
рожать, стало быть стремление родить  богоугодно.  А  потому  ряды  Ордена
постоянно обновлялись, и набрать слишком большую силу он был не  способен.
Но свою роль в жизни общества играл  и  играл  хорошо.  Во  всяком  случае
женские заботы практически Колдовской Дружины не касались, и  вряд  ли  бы
нашелся чародей, которого  бы  такое  положение  вещей  не  устраивало.  А
установившееся между Дружиной и Орденом  равновесие  не  могло  не  играть
положительной роли в стабильности общественной жизни.
     С веками в словенском  обществе  сложился  настоящий  культ  женщины.
Словенки никогда не знали "охоты на ведьм", через которую прошла  Западная
Европа во времена, когда римская католическая  церковь  объявила  магам  и
магии войну, признанную много позже  самой  главной  ошибкой  христианской
церкви.
     Кстати, если бы войны с магией не было, ее бы стоило  спровоцировать.
Ибо существует мнение, что если бы церковь не боролась со  своими  магами,
словенская колдовская наука не ушла бы, по  сравнению  с  наукой  Западной
Европы, вперед,  а  результатом  этого  стало  бы  неизбежное  уничтожение
Великого княжества Словенского в беспрерывных  крестовых  походах  -  одна
страна не выстоит против целого континента, если  не  окажется  на  голову
сильнее своих врагов.
     Впрочем,   историческая   наука    не    занимается    сослагательным
наклонением... Она изучает то, что с  обществом  случилось.  Хотя  причины
того, что с обществом случилось, она тоже  изучает.  Если  это  необходимо
тем, кто занимается историей как наукой. Но поскольку в Словении  историей
как наукой занимались в основном члены  Колдовской  Дружины,  то  причины,
почему волшебники - в отличие от всего остального общества - не подвержены
культу женщины, словенская история не изучала.
     И потому Свет Сморода даже не  задумывался  над  своим  отношением  к
слабому полу.



                    15. НЫНЕ: ВЕК 76, ЛЕТО 2, ЧЕРВЕНЬ

     Когда Свет спустился к завтраку, Веры за столом еще не было.  Забава,
увидев  хозяина,   засияла,   как   начищенная   добросовестной   хозяйкой
сковородка.
     - Доброе утро, чародей! Прикажете подавать?
     - Доброе утро, Забава. - Свет сел за стол, внимательно  посмотрел  на
служанку.
     Ему вдруг  показалось,  что  ее  хорошее  настроение  вызвано  именно
отсутствием в трапезной Веры.
     - Где наша гостья?
     Синие глаза Забавы тут же выцвели.
     - Ваша  гостья  предпочитает  завтракать  у  себя.  Велела  подать  в
гостевую.
     Свет отложил взятую было ложку, нахмурился:
     - С каких это пор в моем доме не выполняются хозяйские  распоряжения?
Я ведь сказал, что она будет трапезничать вместе со мной.
     Забава помрачнела еще больше:
     - Ей было предложено спуститься к завтраку, но она отказалась.  Нешто
ее упрашивать?
     - Нет, - сказал Свет и встал из-за стола. - Упрашивать не надо.
     Когда он подошел к гостевой, ему вдруг показалось что там никого нет.
Сотворив заклинание, он остолбенел: комната и в самом деле была пуста.  Он
распахнул дверь и остолбенел еще раз.
     Вера сидела в кресле у окна, смотрела на  улицу.  Когда  Свет  открыл
дверь, гостья даже не пошевелилась. Ауры у нее не  было.  Вообще  никакой.
Впрочем, продолжалось это лишь долю секунды. Свет тряхнул головой, пытаясь
избавиться от наваждения. Вера медленно обернулась. Свет с шумом проглотил
слюну: аура была на месте, цветной шапкой окружала волосы гостьи.  Но  это
была вовсе не аура волшебницы - преобладал розовый цвет  обычной  женщины,
намертво взятой в плен Додолой. И было бы не удивительно, если бы у гостьи
оказались в придачу еще и зеленые глаза. Но глаза были  вчерашние,  карие.
Вот только взгляд их сегодня был не только  внимателен,  но  и  откровенно
насмешлив.
     - Почему вы не идете завтракать вниз? - сказал  Свет.  И  поморщился:
вопрос прозвучал детским лепетом.
     - Потому что вы - грубиян и невежа. Завтрак в компании такого типа не
способен доставить женщине ни малейшего удовольствия.
     Свет кашлянул, прочистив горло:
     - Когда это я вам грубил?
     - Да только что!.. Лишь грубиян и невежа может ворваться в комнату  к
гостье без стука. Если я, конечно, гостья. - Она улыбнулась. - Однако меня
преследует мысль, что  я  все-таки  нахожусь  в  заключении.  А  поскольку
тюремная камера столь комфортна, то вывод прост: зачем-то я вам  нужна.  А
раз нужна, значит могу выдвигать своим тюремщикам определенные условия.  В
том числе и требовать, чтобы завтрак мне подавали сюда. Логично, не правда
ли?
     Свет пришел в себя, еще раз прочистил горло.
     Интересно, что у нее с аурой, подумал он. Неужели аура  волшебницы  и
вправду была наведена? Неужели мы и  в  самом  деле  купились  на  простую
прикрышку?
     "Простая прикрышка" по-прежнему смотрела  на  него  с  улыбкой,  явно
ждала ответа.
     Ну  какая  из  нее  волшебница,  с  досадой  подумал  Свет.  Вон  как
улыбается! Ладно, поставим нахалку на место.
     - Вы можете требовать все что угодно, - сказал он. -  Но  если  через
десять минут не спуститесь в трапезную, останетесь без завтрака. А  может,
и без обеда.
     Улыбка ее погасла, полные губы собрались в тонкую ниточку. Вот теперь
она уже была похожа на волшебницу. Если бы не розовые пламена в ауре...
     - Хорошо, через десять минут спущусь. - Она встала с кресла,  взялась
за пуговицы на платье, посмотрела на Света.  -  Может  быть,  вы  все-таки
выйдете? Или вам интересно, как я буду переодеваться.
     - Вот уж этот процесс меня совершенно не интересует! - Свет вышел  из
гостевой и спустился вниз. Сказал Забаве: - Поднимитесь к ней.  Она  будет
завтракать со мной.
     Забава набычилась, тряхнула  каштановыми  кудрями.  Но  возражать  не
решилась, отправилась за гостьей.
     В трапезную заглянула Ольга.
     - Прикажете подавать, чародей?
     - Нет. Подождем, пока до нас снизойдет гостья.
     Ольга скрылась в дверях кухни.
     А Свет задумался, крутя в руках ложку. Честно говоря, после того  как
у гостьи пропала аура колдуньи, смысла возиться с этой девицей  больше  не
было. Правда, странно, что он некоторое время  вообще  не  ощущал  никакой
ауры. Если, конечно, это ему не пригрезилось... Ведь не  бывает,  чтобы  у
человека исчезла аура. Это все равно что  исчезла  сама  жизнь!  Наверное,
пригрезилось... Впрочем, какая разница! Раз эта девица не  колдунья,  надо
применить к ней стандартное заклятье на снятие амнезии, и после этого  она
сама расскажет, кто с нею  так  обошелся.  А  может,  попробовать  на  ней
установку академика Барсука? Хорошо было бы, да только  на  это  никто  не
пойдет. Опасно во всех смыслах - и с точки зрения заботы о ее здоровье,  и
с точки зрения возможной утечки информации... Он положил ложку на  стол  и
вздохнул.  Чушь  все  это!  Ведь  если  бы  ее  первоначальная  аура  была
наведенной, он должен был  бы  обнаружить  это  еще  позавчера.  А  он  не
обнаружил. Объяснить такое противоречие  можно  только  одним:  аура  была
наведена волшебником такой квалификации, до которой чародей Сморода еще не
дорос. А подобных волшебников  всего  один,  да  и  тот  Кудесник.  Но  ее
улыбка!.. Нет, что-то тут не так...
     Раздавшиеся на лестнице шаги прервали его  размышления.  Он  повернул
голову. По лестнице спускалась Забава. Синие глаза  ее  метали  фиолетовые
молнии. Позади Забавы шла гостья. Она была без фиолетовых молний, зато при
полном параде. И довершала полный парад аура. Аура настоящей волшебницы.


     Свет сидел в кабинете и откровенно злился на себя.
     Ну почему его так поразила эта  вновь  приобретенная  аура  колдуньи?
Ведь он уже сделал вывод, что с гостьей что-то не так,  а  эта  аура  была
лишь подтверждением правильности сделанного вывода. Так нет же! Чуть  язык
не проглотил! И, конечно, она заметила его состояние.  Даже  смеялась  над
ним, нет, не вслух, но он же видел, как подрагивали ее губы. Да,  колдуньи
не смеются, но она смеялась. Ведь не может же быть,  чтобы  за  то  время,
пока она переодевалась к завтраку, на нее вновь навели  лживую  ауру.  Кто
навел-то? Забава, что ли? Чушь какая!  Нет,  это  можно  объяснить  только
одним: она играет с ним  в  какую-то  игру.  И  эта  игра  ему  совершенно
непонятна. Да и не нравится... Впрочем, дурак  он  дурак,  есть  и  другое
объяснение. Хороший волшебник мог бы навести такую  ауру  с  улицы,  через
фасадную стену дома.
     Свет бросился  наружу,  подозвал  одного  из  болтающихся  поблизости
соглядатаев.
     - Слушаю вас, чародей!
     - Скажите, любезный, не останавливался ли кто-либо возле моего дома с
полчаса назад? - Свет прикинул  объем  работы  по  наложению  необходимого
заклятья. - Он должен был провести тут минут десять.
     Соглядатай покачал головой:
     - Нет, чародей. Если бы кто-либо задержался здесь на такое время,  мы
бы его заметили.
     - А экипаж не стоял?
     - Было дело. Остановилась одна  карета.  Пристяжная  решила  характер
показать. Но продолжалось это не более минуты. Кучер, в конце концов,  так
огрел ее кнутом, что с  нее  тут  же  все  упрямство  слетело.  Пошла  как
миленькая.
     - Что за карета, не заметили?
     - К сожалению, не обратил внимания.
     Ничего не заметил и второй соглядатай.
     Работнички аховы! - зло подумал  Свет.  Впрочем,  ведь  им  никто  не
говорил, чтобы они  обращали  внимание  на  останавливающиеся  возле  дома
чародея кареты. Их забота, чтобы птичка из клетки не улетела. Эх, если  бы
тут дежурили волшебники! Те бы сразу засекли процесс  наложения  заклятья.
Но  будет  слишком  жирно,  если  работу  соглядатаев   начнут   выполнять
волшебники. Даже если следить надо за домом чародея Смороды!..
     Раздраженный, он вернулся домой. В кабинете его уже ждал Берендей.
     Поговорили о хозяйственных делах. Свет  просмотрел  список  расходов,
связанных с проживанием в доме гостьи, поморщился. И поймал себя  на  том,
что морщится он не по поводу расходов  -  их  возместят,  -  а  по  поводу
необходимости возиться с этой девицей.
     - Что-нибудь не так? - спросил озабоченно Берендей.
     - Нет, все в порядке.
     - Еще два платья должны быть готовы к сегодняшнему вечеру.
     Свет снова поморщился.  И  тут  его  осенило.  Мысль  показалась  ему
достаточно интересной. Он сложил бумаги и сказал:
     - Все в полном порядке, Берендей. Пришлите-ка ко мне Забаву.
     Через несколько минут Забава вошла в кабинет, замерла в выжидательной
позе, скромно сложив  руки  на  белом  фартучке.  Однако  синие  глаза  ее
по-прежнему метали фиолетовые молнии. А Свет вдруг обнаружил, что не знает
с чего начать.
     - Слушаю вас, чародей.
     Свет посмотрел на лежащие перед ним бумаги, словно пытался  попросить
у них помощи.
     - Вот какое дело, девочка... У меня будет к вам одна  просьба...  Да,
именно так. Просьба...
     Молнии в глазах  служанки  погасли,  вместо  них  разлилось  сплошное
теплое сияние: ведь он назвал ее так необычно - девочкой.
     - Я слушаю вас, чародей!
     - Вы присядьте-ка, - спохватился  Свет.  -  Разговор  у  нас  с  вами
предстоит серьезный. И может оказаться длительным.
     Теперь, помимо теплого сияния, в глазах служанки зажглась надежда,  и
была она настолько откровенной, что Свет - неожиданно для  самого  себя  -
смутился. Пока Забава, не зная куда деть руки, устраивалась на  стуле,  он
опустил глаза на стол, делая  вид,  будто  читает  какую-то  очень  важную
бумагу. В  общем,  собственное  поведение  не  понравилось  ему  до  такой
степени, что он решил немедленно выстрелить из главного калибра.
     - Мне бы очень хотелось, чтобы вы подружились с нашей гостьей.
     Она  восприняла  это  как  начало  хозяйского  выговора,  потупилась,
судорожно поправила фартучек.
     - Право, я, кажись, не позволяю себе ничего...
     - Вы меня неправильно поняли. Я имел в виду, что вы должны сойтись  с
нашей гостьей поближе.
     Забава аж подпрыгнула. Вскинула на него глаза.  В  них  уже  не  было
надежды и теплого сияния - лишь возмущение да фиолетовые молнии.
     - Я?! С этой лахудрой?  -  Подбородок  Забавы  взметнулся  кверху.  -
По-моему, в обязанности служанки подобная работа не входит!
     Свет хрюкнул - опять он зашел не с той стороны.
     - Вы меня не поняли...