л,  -
пожал плечами Железное Дерево.
   - А ну-ка, подсади меня, - попросил его  Нистур.  -  Посмотрю,  что  там,
наверху.
   Вслед за Нистуром на камень с ловкостью обезьяны влезла и Ракушка.
   - Ну и что там? - спросил оставшийся внизу солдат.
   - То, что можно было предположить, - разочарованно  ответила  девушка.  -
Большая лужа крови,  словно  старина  Абушмулум  напустил  в  штаны.  Ничего
интересного.
   - А мне вот это и кажется любопытным, - заметил Нистур.
   - Что именно? - спросила она.
   - Наверху крови значительно больше, чем внизу. Туда, на мостовую,  стекла
лишь небольшая часть.
   - Ты хочешь сказать, что убили  его  не  внизу,  а  сначала  затащили  на
пьедестал живым? - спросил Железное Дерево.
   - Выходит, что так, - сказал Нистур, слезая с мраморного куба.  Вслед  за
ним легко спрыгнула Ракушка.
   - Что за чушь получается? - пробормотал Железное Дерево. - Значит,  Ялмук
зачем-то забрался на пьедестал вместе с убийцей? Не понимаю.
   - И не поймешь, пока мы не соберем все факты, - сказал Нистур.
   - Ты говоришь так, словно понимаешь толк в этом деле.
   - Я учусь, как, впрочем, и ты. Пошли.
   - Куда ты собрался? - спросила Ракушка.
   -  Констебль  говорил,  что  труп  перенесли  в  дворцовый  морг.   Будем
надеяться, что он все еще там.
   - Еще не хватало дохлых  дикарей  рассматривать,  -  недовольно  фыркнула
девушка, но пошла вслед за своими спутниками.
   Морг находился, естественно, в самом дальнем от  покоев  Правителя  крыле
дворца. Здесь готовили к погребальному обряду важных городских покойников.
   Нистур наскоро объяснил цель. их визита унылому, зловещего  вида  типу  -
старшему из похоронной команды.
   - Вы как раз вовремя, - торжественно объявил он. - Скоро мы  отвезем  его
за ворота и отдадим кочевникам, чтобы те похоронили его по своим обычаям.
   Ялмук - Кровавая Стрела возлежал на обитом шелком катафалке. Одежда вождя
была выстирана, а его тело вымыто и натерто благовониями. Его руки лежали на
груди, сжимая рукоять сабли. Смертельная рана была со вкусом  задекорирована
шелковым шарфом. Даже лицу покойника служители морга сумели придать  мирное,
спокойное выражение.
   - Хорошая работа, -  заметил  Железное  Дерево.  -  Можно  подумать,  что
бедняга только и ждал такого случая и был счастлив умереть.
   - Мы всегда стараемся сделать все  возможное  для  наших  клиентов,  -  с
достоинством и гордостью сообщил главный бальзамировщик.
   Нистур аккуратно отодвинул  с  шеи  покойника  шелковый  шарф.  Вдвоем  с
напарником они  внимательно  осмотрели  рану  на  шее.  Ракушка,  побледнев,
отвернулась и отошла в сторону.
   - Я думаю, ты немало насмотрелась на жертв убийц на своем веку, - буркнул
Нистур.
   - Более чем достаточно, - ответила она, - но привыкнуть к этому никак  не
могу. Я ведь вор, а не головорез.
   - Странная рана, - сказал Железное Дерево. -  Не  могу,  правда,  сказать
почему...
   - Я тебя понял, - подхватил Нистур. -  Дело  в  том  что  рана  ровная  и
абсолютно равная по глубине. Любой клинок оставил бы другой след.  А  тут...
вся шея перерезана. Так даже серпом не получится...
   - Вы,  по-моему,  просто  наслаждаетесь,  -  с  отвращением  пробормотала
Ракушка.
   - Упражнения на  тренировку  остроты  мысли  всегда  приятны,  -  ответил
Нистур.
   Затем он обратился к служителю морга:
   - Мне нужно приподнять его, чтобы осмотреть затылок и шею сзади.
   - Это действительно необходимо? - переспросил тот, явно пораженный  таким
неуважением к проделанной работе.
   - Уверяю вас, ему от этого  хуже  уже  не  будет.  С  оскорбленным  видом
бальзамировщик и смотритель морга приподняли Ялмука за плечи, почти  посадив
труп.
   - Ага! - воскликнул Нистур. - А вот, друзья мои,  что  мы  имеем  с  этой
стороны. Шрам идет по всей окружности шеи и  сзади  доходит  по  глубине  до
кости.
   Но заметили ли вы разницу?
   Ракушка, не желая выглядеть трусихой перед своими приятелями,  потянулась
в сторону трупа и, с трудом сдерживая тошноту, сказала:
   - Словно два шрама. Один заходит за другой.
   - Совершенно точно! - согласился Нистур.
   - Что же это могло быть? - озадаченно почесал в затылке солдат. - Никогда
не видел такой раны.
   -  А  мне  доводилось,  -  сказал  Нистур.  -  В  бытность,  скажем  так,
представителем  некоей  профессии,  я   ознакомился   с   преимуществами   и
недостатками множества видов Оружия. Эта рана нанесена не клинком. Я уверен,
что ее причиной стала проволочная удавка. Ну  да,  просто  прочная  стальная
нить с двумя ручками на концах. Накидываешь такую штуку сзади  и  тянешь  за
рукоятки крест-накрест, чтобы затянуть петлю. Двойной разрез получается там,
где струна перекрещивается на затылке.
   По знаку Нистура служители  морга  уложили  труп  на  место  и  ревностно
принялись вновь приводить его в порядок.
   - Пойдемте отсюда, друзья, - сказал Нистур. - У нас еще много дел.
   На улице Ракушка вздохнула свободнее.
   - Не нравится мне это место. Я,  конечно,  не  в  хоромах  живу,  но,  по
крайней мере, не среди мертвецов.
   - А где ты живешь,  когда  не  ночуешь  у  Станбога  или  не  пользуешься
гостеприимством городской тюрьмы? - поинтересовался Железное Дерево.
   Девушка пожала плечами.
   - Здесь, там. Везде. В основном - в Старом Городе.
   - А я думал, он заброшен, - сказал Нистур.
   - Так говорят городские власти, и для них это  истинная  правда.  В  этом
районе не платят податей и не ведут никаких дел с Правителями. Но  те  люди,
кто не может найти другого места, живут там. Если тебе  негде  переночевать,
там всегда можно найти какую-нибудь нору, где ты  будешь  в  безопасности  и
даже в относительном тепле.
   - А почему говорят, что там очень опасно?
   - Так ведь там бандит на бандите. Они охотятся за воришками  вроде  меня,
вытряхивая добычу за день. Мало того, начнут  пытать,  так  ты  им  про  все
заначки расскажешь, где что спрятала. Многие из этих ребят явно не  в  себе.
Убить могут просто так, даже не для того, чтобы ограбить.
   - Ну а теперь у тебя есть шанс стать официальным лицом.
   - Еще чего не хватало. Моя жизнь - это моя жизнь, и я не собираюсь менять
ее на другую.
   - Давайте лучше займемся нашими делами, - прервал  их  разговор  Железное
Дерево. - Жаль, что труп обмыли да и одежду постирали.
   - Согласен. Он, конечно, много выиграл с точки зрения эстетики, но  улики
уничтожены начисто. Хорошо еще, что мы его вообще застали здесь.
   - Что будем делать теперь? - спросила Ракушка.
   - Мы знаем, что многие высшие аристократы Тарсиса  были  задействованы  в
дипломатических играх с посланниками. Конечно, первое подозрение  падает  на
них.
   Но я не считаю, что мы должны начинать допрашивать их всех подряд.
   - Почему же? - спросил Железное Дерево.
   - Не забывай один из них нанял меня, чтобы  убить  тебя.  Значит,  он  не
откажется еще от одной попытки нанять убийц,  увидев  нас  вместе.  А  кроме
того, он с полным правом может считать себя обманутым и оскорбленным мною. Я
ведь так и не вернул деньги.
   - Понятное дело, - вздохнул солдат.
   - Хотя найти его все же не помешало бы.
   - Зачем? - поинтересовалась Ракушка.
   - Да чтоб деньги вернуть, я же сказал.  Мне  не  нужно  того,  что  я  не
заработал.
   Железное Дерево что-то напряженно обдумывал. Наконец он сказал:
   - В моих путешествиях я только один  раз  встретился  с  людьми,  которые
используют удавки в качестве повседневного оружия. Это  одинокие  кочевники,
изгнанники нескольких далеких племен, которые таким образом расправляются  с
застигнутой врасплох жертвой. Обычно  они  пользуются  тетивой  или  кожаным
шнурком, но стальная струна подойдет для такого дела еще лучше. Сдается мне,
что в армии,  стоящей  за  городскими  стенами,  найдется  не  один  десяток
мастеров обращения с этой штукой.
   - Ценный вывод,  -  заметил  Нистур.  -  Вот  видишь,  ты  уже  начинаешь
оправдывать доверие Правителя.
   - Но зачем тащить тело или еще живую  жертву  на  постамент?  -  спросила
Ракушка.
   - Я как раз думал над этим, - ответил Нистур. - И, похоже, нашел ответ.
   Пошли со мной.
   Вскоре Нистур вновь привел их к площади у Дворца  Правосудия  и  попросил
приятеля подсадить его на пьедестал.
   - Смотрите, - сказал он.
   Сняв с шеи шарф, он взял его за концы и сел на  корточки  на  самом  краю
верхней площадки  мраморного  куба.  Шарф  длинной  дугой  свешивался  вдоль
боковой поверхности пьедестала.
   - Видите? Жертва проходит мимо, а убийце остается только набросить удавку
ей на шею и затянуть петлю. А потом ему нужно всего-навсего выпрямить  ноги,
вот так. - Нистур медленно встал, словно поднимая в руках  тяжелый  груз.  -
Так работают мышцы ног и спины, а они гораздо сильнее,  чем  руки,  которыми
приходится тянуть, если душить человека сзади, с одного с ним уровня. А  так
человек даже средней силы может не только легко убить, но и поднять труп  на
пьедестал, вытянув его за веревку или, в нашем случае, за  концы  проволоки.
Шаг назад - и жертва остается на постаменте, агонизируя  на  глазах  убийцы.
Отличный вариант для того, чтобы убить человека, физически  более  сильного.
Так что нам вовсе не нужно разыскивать богатыря и великана, хотя  это,  быть
может, и ограничило бы круг подозреваемых.
   - Эффективно и к тому же эффектно, - заметил Железное Дерево.
   - Вот-вот, и это очень важно, - подтвердил Нистур.
   - Что именно?
   - А то, что это не просто рядовое убийство, -  сказал  Нистур,  слезая  с
пьедестала. - Оно не только уничтожает жертву, но и оставляет в недоумении и
в неведении того, кто  обнаружит  случившееся.  Это  говорит  нам  об  одной
важнейшей детали, редчайшем качестве  для  убийцы.  Этот  человек  чувствует
стиль.

Глава 6

   - Я полагаю, - сказал Нистур, - что нам нужна база, место расположения, -
в общем, называйте как хотите.
   Троица  "следователей"  стояла  на  высоком  и  круто  изогнутом   мосту,
пересекавшем то, что некогда было одним из полноводных каналов,  соединявших
все районы Тарсиса с гаванью. По этим каналам товары и продукты доставлялись
в город и развозились по рынкам, магазинам и домам.  Теперь  же  от  каналов
остались лишь сухие русла, заваленные грязью и опавшей листвой,  которую  не
могли смыть даже редкие осенние ливни. Несколько старых барж, осев  на  дно,
так и остались стоять у набережных,  превратившись  в  некое  подобие  жилых
домов.
   Железное Дерево потрогал висевшую на груди печать Правителя.
   - С этими штуками мы можем расположиться хоть во  дворце,  хоть  в  самой
шикарной гостинице или богатом доме Тарсиса.  Но  что-то  мне  эта  идея  не
нравится.
   - Совершенно справедливое ощущение,  -  подхватил  Нистур.  -  Ведь  наши
первые подозреваемые - это важные городские  шишки.  У  нас,  конечно,  есть
большие полномочия и гордое звание, но защитить нас могут только наши головы
и руки.
   Что касается меня, то мало кто из местных вояк мог бы потягаться со  мной
в бою один на один. В том,  что  ты,  Железное  Дерево,  настоящий  воин,  я
убедился лично.
   Ракушка умеет исчезать и уходить от погони. Замечательно, но  нужно  быть
реалистами - мы не сможем ничего  сделать,  если  по  приказу  кого-либо  из
аристократов Тарсиса нас  окружат  две-три  дюжины  вооруженных  солдат  или
бандитов. С наступлением темноты я бы вообще не стал соваться в сам город.
   Надеюсь, что никто не осмелится напасть на нас днем, опасаясь  непрошеных
свидетелей.
   - Можно занять одну из башен городской стены. Самое безопасное  место,  -
предложил Железное Дерево.
   - Ты говоришь как солдат, - возразил Нистур, - и забываешь о том, как там
будет неуютно и  неудобно.  А  кроме  того,  вокруг  будет  полно  народу  -
квартирующие там наемники и ополченцы из местных, поднимающиеся на  стену  и
спускающиеся обратно караульные смены... Нет, я предпочел бы место,  где  мы
могли бы появляться и исчезать, не привлекая лишнего внимания.  Быть  может,
мы будем прибегать к тайным операциям в ходе расследования нашего дела.
   - В Старом Городе я  знаю  множество  укромных  уголков.  Но  вот  насчет
комфорта - даже я чувствую себя там неуютно, -  сказала  Ракушка,  а  затем,
помолчав, добавила:
   - А почему бы нам не остаться там, где мы уже бывали?
   Корабль Станбога - довольно безопасное место. Во всяком случае, окрестные
жители любят старика и всегда предупреждают об опасности.
   - Неплохая идея, - согласился солдат. - К тому же у нас теперь  есть  чем
расплатиться со стариком.
   Нистур кивнул:
   - Хоть он и клянется, что не занимается колдовством, я более чем уверен в
том, что он сумеет применить к делу парочку защитных заклинаний. К  тому  же
Мирса, по-моему,  стоит  трех-четырех  наемников,  которых  сплошь  и  рядом
вербуют в эти дни в городе.
   - Итак, к Станбогу, - сказал Железное Дерево.  -  Если  он,  понятно,  не
будет против. Кстати, а что ты скажешь о самом Правителе города?
   -  Ты  имеешь  в  виду,  не  сам  ли  он  разделался  с  посланником?   -
поинтересовался Нистур.
   - Для нас никто не может быть  свободен  от  подозрений.  Это  же  гнилой
город, одни торгаши. Как ведь обычно начинаются все мелкие войны, в  которых
такие, как я, добывают свой хлеб? Два аристократа не поделят титул или кусок
земли и, подумав, решают выяснить это дело при помощи  силы.  Все  честно  и
открыто. У кого больше денег, чтобы нанять солдат, больше мозгов  в  голове,
чтобы правильно вести войну, тот и  победил.  Здесь  же  все  наоборот.  Все
клянутся друг другу и Правителю в верности, а на самом  деле  каждый  второй
готов вступить в сделку хоть с Киагой, хоть с чертом, лишь бы  сорвать  свой
куш.
   - Увы, ты абсолютно прав, - печально  вздохнул  Нистур.  -  Никому  здесь
доверять нельзя. Остается рассчитывать только на самих себя. Вот  я  и  хочу
доверить нашей юной подруге одно важное дело.
   - Какое? - подозрительно прищурившись, спросила Ракушка.
   - Не беспокойся. Тебе, я думаю, даже понравится. Ты ведь  на  дне  города
своя в доску. Знаешь наперечет всех воришек, шлюх, попрошаек. Эти люди  вряд
ли согласятся что-либо рассказывать официальным лицам.  По  возможности  они
просто смоются при нашем приближении. Но тебе  они  могут  рассказать  очень
многое.
   Походи среди них сегодня, поспрашивай, не видел ли  кто-нибудь  чего-либо
необычного в ночь убийства, не слышал ли  какого  разговора...  Будь  готова
приплатить за информацию.
   Вынув несколько монет из кошелька, он протянул их девушке и спросил:
   - У тебя есть оружие?
   Ракушка покачала головой:
   - Был маленький нож, но тюремщики забрали его и не отдали.
   - Тогда купи себе другой. И не такой, чтобы кошельки срезать, а побольше,
чтобы можно было защититься. Вечером приходи к Станбогу  -  расскажешь  нам,
что узнала.
   - Договорились, - сказала девушка и, прежде чем уйти,  убрала  серебряную
печать под тунику. - Лучше не показываться с этой штукой на людях. Там,  где
я ошиваюсь, знак Правителя будет нервировать людей.  Да  и  убить  могут  за
серебряную-то штучку.
   - Может быть, это вовсе и не серебро, а только посеребренная сверху медь,
- предположил Железное Дерево.
   - Поверь мне, я знаю людей, которые готовы убить и за такой кусок меди. А
другие, узнав, что это печать Правителя, еще и приплатят, лишь  бы  получить
возможность замочить того, кто ее носит. Ладно, вечером увидимся.
   Ракушка бесшумно, словно кошка, исчезла в темноте.
   - Не понимаю, как эта девчонка до сих пор жива, крутясь в этом гадюшнике,
- сказал Железное Дерево.
   - Да уж, крутиться ей приходится изрядно, - согласился Нистур,  а  затем,
помолчав, хлопнул приятеля по плечу и сказал:
   - Пойдем, дружище. У нас есть еще несколько часов до наступления темноты.
Я не хочу больше никого допрашивать, пока не  выясню,  каково  же  положение
самого города. Давай-ка займемся этим делом.
   - Согласен, - ответил Железное Дерево. -  Посмотрим,  в  каком  состоянии
стены, поглядим на лагерь кочевников. Хотя подожди,  а  почему  это  ты  все
время командуешь? Тоже мне, начальник нашелся на мою голову. Не забывай, кто
кому отметину поставил на шее.
   - Об этом я не забываю ни на минуту, -  заверил  его  Нистур,  машинально
потирая клеймо. - И все же, я полагаю,  ты  согласишься,  что  язык  у  меня
подвешен лучше. Во мне говорит поэт. И всякого  рода  умственные  упражнения
мне чрезвычайно приятны. Что скажешь, если мы поделимся  следующим  образом:
ты следуешь моим указаниям  в  ходе  следствия,  я  же  буду  беспрекословно
подчиняться тебе, окажись мы втянутыми в бой или попади в общую заваруху  со
всем городом? С готовностью полагаюсь на твой боевой опыт.
   - Пока согласен, - буркнул Железное Дерево.
   Когда они направились мимо стен дворца через площадь к  Северным  воротам
Тарсиса, Нистур спросил:
   - Не думаешь ли ты, что пришло время рассказать, почему один  из  местных
аристократов решил убрать тебя? Сначала я не спрашивал, потому что речь  шла
о моей работе и это было не моего ума дело. Но теперь мы связались  с  этими
негодяями, и в целях нашей общей безопасности я хотел  бы  выяснить,  чем  и
кому же ты так сумел насолить. Железное Дерево развел руками:
   - Поверь, знал  бы  сам  -  рассказал  бы  тебе.  Я  вовсе  не  собираюсь
подвергать нас еще большей опасности. Но я действительно  понятия  не  имею,
почему один из местных аристократов так возжелал моей  смерти.  Я  в  городе
меньше месяца, тихо проживал полученные за последнюю войну деньги.  Я  ни  с
кем не общался, кроме как с нашим братом-наемником да с посетителями кабаков
у старого волнолома. Хотя я, конечно, всего не помню... - Его голос дрогнул.
   - Что? Ты хочешь сказать, что ко всем остальным удовольствиям у тебя  еще
и провалы в памяти?
   - Иногда случается что-то вроде того. Но в последнее  время  не  было.  -
Железное Дерево покачал головой. - Нет, я уверен - ни  с  одним  из  местных
аристократов дел у меня не было.
   - Ну и ладно. Аристократов-то и в лучшие времена не поймешь. Может  быть,
он шлялся по городу переодетым и ты обыграл его в кости. А может быть, его с
женой проносили по городу в паланкине, а та слишком  внимательно  посмотрела
на тебя из-за занавески, вот он и взбеленился.
   - Все возможно, - признал Железное Дерево. - Может быть, он вообще принял
меня  за  кого-то  другого.  Ничего,  скоро  все  выяснится.  Сейчас  важнее
подумать, как выпутаться из той западни, в которой мы оказались.
   Приятели прошли дворцовую ограду и вышли на широкую улицу, ведущую  прямо
к одним из трех городских ворот. Нистура поразило то, как различаются две ее
стороны. С юга возвышался один из добротных кварталов с  большими  красивыми
домами и дорогими лавками. А по другую руку - с северной стороны - начинался
Старый Город, не признаваемый городскими властями, считающийся заброшенным.
   Большинство его высоких зданий разрушилось во время Великой Катастрофы, а
те, что сохранили свои два-три этажа, стояли теперь словно  пустые  каркасы,
зияя провалами окон, будто пустыми  глазницами.  Здесь  Катастрофа  прошлась
обычным землетрясением, за которым всегда следуют опустошительные пожары.  В
Старом Городе не осталось ни одного деревянного сооружения, а все  устоявшие
при землетрясении здания изрядно обгорели.
   - Судя по высоте руин, это был один из  богатейших  и  роскошных  районов
города, - заметил Нистур. - Надо же - такой ущерб.  Теперь  понятно,  почему
Тарсис так и не оправился после Катастрофы.
   - У этих торгашей просто духу не хватило, - презрительно бросил  Железное
Дерево. - Я видел города, от которых после  Катастрофы  камня  на  камне  не
оставалось. Так они просто заново отстроились. Даже  не  подумаешь,  что  их
коснулись такие потрясения. А с этих чего взять?
   - Я от них  тоже  не  в  восторге,  но  нужно  быть  справедливым:  город
обслуживал гавань, которая после Катастрофы исчезла.
   - Ас чего это я должен быть к ним справедлив? - буркнул Железное Дерево.